Когда упавшая Звезда находит Пристанище на Земле.

ДЕМЕТРИ

      Они ехали верхом уже шесть дней и не встретили ничего, кроме нескольких пугливых оленей и других мелких грызунов, рыскающих по земляному полу. Местность сильно отличается от морозных полей, к которым привык Деметри, и как бы ему не хотелось это признавать, мысль о том, что он, возможно, никогда больше не увидит снега, заставляет его тосковать по дому.       По его бледному лицу стекают капли пота. Сегодня невыносимо жарко, и он благодарен судьбе за то, что несколько дней назад решил избавиться от эффектной боевой раскраски. Впервые за пять лет свежий воздух обдувает его кожу без неприятного запаха разрисованного барьера. Даже испытывая тоску по дому, он никогда не чувствовал себя таким свободным.       Дело не в том, что он всегда красился; его лицо было открыто бесчисленное количество раз. Чаще всего это происходит, когда он уединяется в королевском дворе или тренируется в частных тренировочных залах – местах, которые его мать считает "безопасными". Конечно, правила никогда не были для него такими строгими, как для Кларк. Сколько он себя помнит, чрезмерно навязчивая натура его матери была направлена на то, чтобы скрыть личность Кларк, о чем он до сих пор особо не задумывался. Конь под ним тихо ржет, когда он мысленно возвращается к прошлому разговору с Ледяной королевой.       -“Ты и твои братья и сестры божественны, они выше всех людей в Азгеде. Мы всегда должны носить черно-белое, так как это показывает, кто является защитником нашего народа. Но я опасаюсь за безопасность Кларк, Деметри, мы оба знаем, что она невероятно особенная. Если люди узнают о ее истинной личности, боюсь, ее жизнь будет поставлена под угрозу. Когда Кларк займет трон, она сможет устанавливать свои собственные правила, но сейчас ты должен пообещать мне, сынок, что сделаешь все, что в твоих силах, чтобы скрыть ее...”       В его голове звучит голос матери. По правде говоря, он никогда не задумывался о причинах этих приказов. Он распознает символику их раскрашенных масок, так что может понять их. Но что его озадачивает, так это то, с краской или без нее, Кларк – одна из самых уважаемых воинов Азгеды – только дурак осмелился бы бросить ей вызов, так почему же его мать уделяет столько внимания сокрытию ее личности?       Странное чувство неуверенности скапливается где-то внизу его живота. Он перебирает пальцами жесткие волоски лошадиной гривы, пытаясь найти причину этого нового чувства. Он решает списать это беспокойство на жуткую тишину утра. Но в глубине души он знает, что, если быть честным с самим собой, эти чувства связаны с тем фактом, что Деметри чувствует, что его мать что-то скрывает.       Если это правда, почему ему потребовалось так много времени, чтобы понять, что его мать была излишне иррациональной? Подсказки были здесь с самого начала, и он мысленно ругает себя за то, что был таким недальновидным. Кларк - единственная, у кого на службе есть слепые или почти слепые служанки, единственная, кому приказано никому не показывать своего обнаженного лица, и единственная, кто может красить волосы. И до сих пор Кларк всегда было запрещено покидать пределы Страны Льда, и Деметрию и двум другим его братьям и сестрам никогда не приходилось следовать этому приказу.       Возможно, в его сестре есть нечто большее, чем он думает. В любом случае, судя по поведению его матери, Ниа явно знает что-то, во что он не посвящен, но вопрос в том, что именно. Он достает маленький пластиковый контейнер, надежно спрятанный в нагрудном кармане. Содержимое слегка горчит, так как воскообразная смесь намазывается на его потрескавшиеся губы, чтобы увлажнить их.       -“Как же Кларк могла быть такой скрытной, что мама приложила столько усилий, чтобы сохранить ее личность в тайне”, - подумал Деметри. После недолгих размышлений его глаза расширяются от осознания, когда серебряный контейнер выскальзывает у него из рук и падает на землю. Ее истинная личность.       Все это начинает обретать смысл. Иррациональность нарисованных лиц, несчастный случай с Кларк, постоянное напоминание о старом пророчестве. Удобные ингредиенты, которые можно использовать, чтобы составить правдоподобное представление о том, кто такая Кларк. На самом деле, вся история с Ироноуком теперь кажется немного подозрительной.       Если Ниа использовала эти события в своих интересах, то Кларк тоже Кларк? Так вот почему его сестра в последнее время была не у дел? Почему она расспрашивала его о правде? Неужели ее путешествие из Азгеды показало ей что-то такое, о чем он был слишком слеп, чтобы подозревать до сих пор?       “Деметри, прямо на севере. Смотри, вон там, за деревьями”, - Его размышления прерываются, когда разведчик с Синего Утеса обращает его внимание на поднимающееся облако дыма над линией деревьев.       -“Костер?”       -“Похоже на то”.       Воин Берли Трикру едет рядом с юным принцем. Из двадцати шести посланных разведчиков королевский статус Деметри делает его воином самого высокого ранга. Что, в свою очередь, делает его главным над остальными. Ответственность, которой он не ожидал, тем более что в этой мини-миссии участвуют гораздо более опытные воины. Сначала он не решался взять на себя командование, но вскоре понял, что если он хочет сделать себе имя за пределами блока, то это его шанс.       -“Ты останься и присмотри за лошадьми”, - сказал Деметри, указывая на воина Синего утеса. -“Я пойду с Донавоном, чтобы прокрасться поближе к костру. Остальные должны обойти лагерь с флангов, осматривая местность в поисках любых признаков жизни. Вы, двое Трикру, нам понадобится ваше прикрытие с деревьев наверху. Если возникнет непосредственная опасность, издайте два ястребиных крика, и мы будем знать, что нужно отступать”       По венам Деметри пробегает прилив адреналина, когда он бесшумно направляется на запах костра. Кожаные ботинки касаются земли, и каждый шаг на удивление бесшумен. Несмотря на свой высокий рост, он очень легко передвигается на ногах – заслуга многих часов, проведенных в упорных тренировках под руководством лучших ассасинов Азгеды. Возможно, он ненавидел их изнурительные методы обучения, но сейчас он благодарен им за то, что они вытерпели всю кровь и порезы на подушечках его ног.       Когда он подходит ближе, звук приглушенных голосов становится громче. Он слегка вытягивает шею, пытаясь разобрать, о чем идет речь, но находится слишком далеко, чтобы разобрать, о чем говорят голоса.       Он поднимает руку. Это сигнал Доновану замедлить шаг, и Деметри делает несколько бесшумных шагов вперед. Он быстро ныряет в густой подлесок. Вглядываясь сквозь зелень, похожую на кустарник, Деметри, прищурившись, замечает полдюжины воинов, сидящих вокруг костра средних размеров. Кажется, все они смотрят на тушку маленького кролика, вращающуюся на вертеле.       В воинах, стоящих всего в двадцати футах от него, нет ничего странного или необычного. Их оружие и доспехи похожи на те, что носят всадники Равнины или даже клан Сияющего леса. Однако их цвета сильно напоминают ему коричневые и желтые цвета озерного народа.       Деметри кивает сам себе. Эта информация заставляет его почувствовать себя немного спокойнее. Если бы захватчики обладали более совершенными технологиями, как гора или небесный народ, он уверен, что в настоящей битве погибло бы гораздо больше людей.       Слева от костра сидит маленький человечек и читает книгу. Удивительно, но на этом человеке нет доспехов, зато есть красная повязка, закрывающая его лицо по диагонали. Со стороны это выглядит так, как будто тряпкой прикрывают старую боевую рану или, возможно, поврежденный глаз. Независимо от потенциального дефекта, судя по тому, как с ним взаимодействуют другие, он кажется важным человеком. Интересный. Это странное наблюдение, поскольку Деметри не производит впечатления воина в этом человеке.       Звук ломающейся ветки отвлекает Деметри от человека с закрытым глазом. Прежде чем он успевает осознать, что происходит, глубоко в груди возникает жгучее ощущение. Он отступает назад, пытаясь оправиться от острой пульсирующей боли, пронзающей его тело, но из-за камней его лодыжка подвернулась. Когда Деметри падает в грязь, другая боль, такая же острая, как и первая, распространяется по коже над коленом.       Его веки отяжелели, когда лес вокруг него начал вращаться в немыслимых направлениях. Когда он ударился головой о землю под собой, во влажном воздухе раздались крики двух ястребов. Вдыхая запах затхлой почвы, мир вокруг него быстро погрузился во тьму.

ЭХО

      Нож вонзается глубоко в цель, оставляя след в нескольких местах от центра. Многие сочли бы этот удар отличным, но она все равно разочарована своей недостаточной точностью.       -“Ты слишком сильно сжимаешь рукоять, прежде чем отпустить”.       Согласно совету Кларк, Эхо снова смотрит на цель. Сосредоточившись на силе захвата, она подбрасывает в воздух еще один кинжал. Немного ближе, чем при первом броске, лезвие глубоко входит в дерево.       -“Намного лучше, Эхо”.       -“Но все равно не идеально”.       -“В бою убийство есть убийство. Этого было бы вполне достаточно”.       Эхо закатывает глаза, легко сказать, чьи броски всегда идеальны. Сколько Эхо себя помнит, у Кларк всегда был талант к двум вещам: метанию парных мечей и кинжалов. Сочетание, которое делает ее смертоносной на поле боя, как на дальних, так и на ближних дистанциях.       -“Легко говорить о том, кто всегда попадает в одну и ту же точку подряд”.       -“Ты слишком строга к себе, Эхо. У всех нас разные силы; я не могу владеть копьем так хорошо, как ты”.       -“Ты права, никто не может”.       Кларк качает головой, ставя свою черную кожаную сумку на кору упавшего дерева. Развернув его, Эхо слегка щурится, когда солнце отражается от множества кинжалов, аккуратно разложенных внутри.       Когда Кларк начинает раскладывать на поясе маленькие ножи, Эхо не может не заметить, что в Кларк есть что-то необычное. Не то чтобы Кларк вела себя странно, она по-прежнему серьезна, как обычно, но что-то не так. Похоже, что мысли Кларк витают где-то далеко, как будто она отвлечена или обеспокоена. Шаркая ногой по пучку травы, Эхо решает просто пойти на это.       -“В тебе есть что-то особенное.”       Кларк поднимает на нее озадаченный взгляд голубых глаз:       -“Это так?”       -"Да. Что-то изменилось в тебе, Кларк?”       -“Я думаю, Эхо, ты все выдумываешь”. Кларк находит позицию гораздо дальше того места, где стояла Эхо. Когда выражение сосредоточенности на лице становится прежним, Кларк отводит локоть назад и подбрасывает кинжал в воздух. С глухим стуком он вонзается глубоко в центр маленькой буквы “Х”.       -“Нет, это не так. Я знаю тебя достаточно долго, чтобы заметить, что ты немного другая”, - сказала Эхо.       Глухой удар! Звук рассекаемого воздуха снова наполняет тишину, когда второй кинжал вонзается в дерево точно рядом с первым броском Кларк.       -“И ты считаешь, что это плохое отличие?”       Эхо прикусывает внутреннюю сторону щеки от этого вопроса. Откуда ей знать, плохо ли это, если она даже толком не может описать, что происходит с Кларк?       -“Я не уверена...” Третий нож, лежащий на волосок от остальных, попадает в цель, а Эхо продолжает допытываться у Кларк: “Что ж, я думаю, что бы это ни было, это никак не повлияло на твою меткость”.       -“Просто у меня столько всего на уме. Возможно, мое беспокойство за Деметри наконец-то начинает проявляться”.       -“Возможно, но я все еще чувствую, что это что-то другое. Я не уверена, как это описать, но мне кажется, что твои глаза стали мягче”.       Четвертый нож кладется на доску рядом с остальными. “Мягче?”       “Да, вроде не такой острый. Может более яркий? Но в то же время я нахожу тебя более рассеянной. Э-э... ну, я действительно не знаю. Теперь, когда мы говорим об этом, это звучит глупо, не так ли?”       Легкая ухмылка, с которой Кларк улыбается, говорит сама за себя. Поэтому Эхо решает сменить направление разговора.       -“Я заметила, что тебе понравилась небесный советник. Напомни, как ее зовут?”       -“Рэйвен”.       -“Хочешь поговорить об этом?”       -“О чем?”       -“Ну, я не ожидала, что ты так подружишься с кем-то, чей клан ты презираешь. Это просто ирония судьбы, вот и все”.       Кларк смеется над этим заявлением: “Согласна, это неожиданно. Мне просто нравится общество этой девушки, она отличается от всех, кого я встречала раньше”.       -"Так вот в чем дело!” Эхо хлопает в ладоши. “Великая наследница Азгеды по уши влюблена”.       Пятый нож попадает в цель немного сильнее, чем остальные, и Эхо не может сказать, вызвано ли это раздражением Кларк или ее сосредоточенностью.       -"Нет. Я признаю, что меня привлекает эта девушка, но совсем не в сексуальном плане. Мы просто, как она выразилась.... О, точно, щелчок. Это трудно описать, но такое чувство, что мы знаем друг друга почти всю жизнь”.       -“И все же, из всех кланов ты выбрала именно Скайкру?”       -“Я признаю, что с тех пор, как покинула пределы Азгеды, я начинаю верить, что мой взгляд на некоторые вещи, возможно, был слегка искажен. Так что да, я думаю, ты отчасти права, эта поездка изменила меня”.       Эхо драматично прижимает руку к груди и издает преувеличенный вздох: “Ты хочешь сказать, что не все наставления матери верны? Кто ты и что ты сделала с верным наследником Азгеды?”       -“Ну, я думаю, именно это и происходит, когда мы знакомимся с миром за пределами наших границ. Мы учимся отличать правду от фактов.”       Эхо слегка наклоняет голову в недоумении. Такая странная фраза даже для мудрой Кларк.       -“Факты от правды? Кажется, что кто-то провел какое-то время, размышляя о жизни. Возможно, именно поэтому мама всегда хотела держать тебя под замком: твои глубокие размышления могут высвободить бунтарскую натуру, которая, как мы все знаем, скрывается в тебе. Можешь себе представить выражение ее лица, когда она узнает, что ты подружилась с девушкой из племени скай?”       -“Об этой сцене она никогда не узнает, поскольку такие подробности будут исключены из наших отчетов”. Кларк бросает на Эхо игривый взгляд, выпрямляясь, чтобы выпустить последний кинжал.       -“Фиииии Кларк. Я ничего не скажу, только если ты расскажешь мне, в какие еще бунтарские штучки ты ввязывалась с тех пор, как мы сбежали от маминых глаз.”       -“Обнаруживаю, что она - самая настоящая Пикассо в этом мире”. - Хриплый голос, раздающийся позади сестер, заставляет Эхо слегка подпрыгнуть, когда Кларк делает свой последний бросок. Ее собственная пугливая реакция заставляет Эхо почувствовать себя немного смущенной. Такая воительница, как она, должна была услышать тихий хруст приближающихся шагов.       Обернувшись на звук, Эхо с удивлением увидела, что Командующая, освободившись от коня, пристально смотрит на Кларк. Эхо с любопытством наблюдает, как Кларк сжимает губы в тонкую линию. Эхо понятия не имеет, что такое Пикассо и не является ли это символом какой-то угрозы, но одно можно сказать наверняка: Кларк и этот неожиданный гость пристально смотрят друг на друга.       -“Командующая, генерал Аня”, - обратилась Эхо к неожиданным посетителям.       -“Эхо.”       Командующая ни на секунду не сводит глаз с ее сестры. Эхо не может понять, о чем идет речь, поэтому решает взять ситуацию под контроль: “Чем мы обязаны этой аудиенции? Мы с квин пропустили звонок о встрече?”       -“Нет, я здесь только для того, чтобы попросить аудиенции у Кларк”.       -“Да, конечно”. Просьба удивляет Эхо, но она не подает виду. Указывая в сторону леса, она продолжает: “Вон там есть небольшая тропинка. Там довольно мило, даже есть ручей”.       Эхо замечает недовольный взгляд, который генерал бросает на Командующую. Закатив глаза, Командующая отмахивается от генерала.       -“Все будет хорошо, Аня, нас не будет слишком долго. Возвращайтесь в лагерь вместе с Эхо, если мы не вернемся к вечеру, тогда вы можете отправиться на наши поиски”.       Эхо, и генерал неловко переминаются с ноги на ногу. Мысль о том, что ее сестра останется наедине с Командующей, заставляет Эхо немного нервничать. Дело не в том, что Кларк не может постоять за себя, она была бы в состоянии защитить себя, если бы Командующая решила действовать быстро. Но дело в том, что она не знает намерений Командующей. Эхо впервые видит, как эти двое общаются после официальной встречи, и по тому, как они смотрят друг на друга, Эхо понимает, что Кларк упустила несколько важных деталей.       -“Очень хорошо, но я бы посоветовала вам вернуться вовремя, если вы не хотите, чтобы вся армия Коалиции прочесывала лес в поисках вас”, - сказала генерал Аня.       Повернувшись на каблуках, Эхо последовала примеру генерала Ани, когда они возвращались в лагерь. Эхо замечает мерцание, напоминающее ей о ножах Кларк, глубоко воткнутых в дерево.       -“Минуточку, генерал!” Взяв черную кожаную сумку, Эхо быстро подбегает к доске с мишенями. Когда глаза Эхо встречаются с кинжалами, у нее неожиданно перехватывает дыхание.       -"Что это?" спрашивает Аня.       -“Ничего, я просто подумала, что чего-то не хватает". Это что-то особенное для нашей квин.” - Ложь, конечно. Насколько известно Эхо, эти ножи не имеют большого значения для Кларк. Они скорее модные, так что, возможно, Аня поверит в эту историю. Снова опустив взгляд, Эхо замечает последний бросок. В отличие от других, этот нож расположен в пяти шагах от буквы “Х”.       С тех пор как Кларк освоила метание, Эхо ни разу не видела, чтобы Кларк промахивалась мимо цели. Глаза Эхо расширились от ее мыслей. Что, черт возьми, происходит с Кларк и какое отношение к этому имеет Командующая?

КЛАРК

      Теплый воздух треплет ее длинные, замысловатые рыжие косы. Из всех дел, которыми Кларк могла бы заняться сегодня, прогулка наедине с Командующей не предполагалась. С тех пор как они несколько дней назад занимались рисованием, у Кларк появились странные чувства, которые она никогда не считала возможными – особенно по отношению к Командующей, – и она изо всех сил старалась их избежать.       Когда Лекса положила руку на руку Кларк, чтобы направить кисть, что-то внутри Кларк раскрылось. Это трудно описать, но с тех пор все мысли и чувства Кларк сосредоточились на Лексе.       Конечно, Кларк много раз влюблялась раньше, но никогда с такой силой, и если быть честной с самой собой, это пугает ее. Особенно учитывая, что Лекса - та, кого, как думала Кларк, она ненавидела, но также и та, кого Кларк поручено устранить. Кларк сжимает челюсти. Очевидно, что это зарождающееся увлечение вызывает проблемы. Оно усложняет все, во что Кларк учили верить.       Именно поэтому в последние несколько дней Кларк изо всех сил старалась избегать Командующую. Да, это ребячество, но она боится последствий, к которым это может привести. У Кларк есть клятвенный долг перед своим народом, блоком и своей королевой.       Королева, которая поручила Кларк положить голову Командующей в коробку. Задача, основанная на древнем пророчестве, исполнение которого, предположительно, улучшит положение ее народа. Кларк знает, что она должна выполнить его, если хочет, чтобы ее когда-нибудь снова приняли в Азгеде. Об этом никогда не говорилось прямо, но угроза подразумевалась: возвращайся с призом или не возвращайся вообще. Если Кларк потерпит неудачу, она не сомневается, что за ней пришлют убийц Нии.       Люди могут симпатизировать Кларк и считать ее зимним волком, но убийцы ее матери исключительно лояльны. С рождения им промывают мозги, и их учат быть сверхъестественно терпеливыми. А это значит, что они, как правило, нападают, когда их меньше всего ожидают. Все, что потребуется, - это одна капля яда, метко пущенная стрела или нож, перерезающий горло, чтобы Кларк встретила свою смерть. Такой участи она предпочла бы избежать.       Какая-то часть ее чувствует себя немного виноватой, она даже позволила своему разуму разрываться между преданностью своему народу и мыслью о том, чтобы испытать эти новые чувства с Лексой. Конечно, ее мать не идеальна. Стало ясно, что Ниа скрыла от нее некоторые факты, но действительно ли искажение нескольких незначительных деталей заслуживает предательства Кларк? Кларк вздыхает, вероятно, нет.       Ниа приняла Кларк, когда та больше всего в этом нуждалась. Разве Ниа не заслуживает, по крайней мере, объяснений, прежде чем Кларк решит все бросить? Кларк сжимает губы в тонкую линию. Она знает, что такой разговор никогда не состоится. Этот внутренний конфликт, с которым она сталкивается, - это то, с чем Кларк придется разобраться самой. Вот почему она взяла тайм-аут у Лексы, чтобы разобраться во всех этих противоречивых чувствах. Но все же она здесь, в месте, которого так отчаянно хотела избежать.       -“Кларк?”       Кларк качает головой, когда ее собственное имя отвлекает ее от мыслей. Она была так погружена в размышления, что не заметила, как они прошли этот путь в полной тишине. Когда они подошли к кромке воды, Командующая громко прочистила горло.       -“Кларк”.       -“Командующая”.       -“С Лексой все в порядке”.       -”Да, конечно, Лекса”. - Кларк указывает на воду, -“Это тот самый ручей, о котором говорила Эхо, разве он не прекрасен?” Кларк прикусывает кончик языка в слабой попытке избежать неизбежного разговора. Кларк знает, что Лекса достаточно умна, чтобы уловить эту тактику. С легким смущением Кларк смотрит на Лексу, у которой челюсть слегка двигается из стороны в сторону.       -“Ты избегала меня”.       -”Я нет".       -“Не лги мне, Ледяная Кларк. За последние несколько дней я заметила, что ты исчезаешь, как только мы встречаемся взглядами. Я тебя чем-то обидела? Если это так, то прости. Но, пожалуйста, я хотела бы знать, что я сделала, чтобы не повторять этого снова.”       -“Ты не сделала ничего плохого, Лекса”. - Пытаясь подавить растущее чувство вины, Кларк сжимает кулаки. Сосредоточившись на том, как ее ногти впиваются в ладонь, она пытается контролировать свои эмоции. “Это я. Наверное, у меня проблемы с адаптацией к миру за пределами Азгеды”.       -“Отделяешь правду от фактов?”       -"Да. Я просто разрываюсь на части и не знаю, что делать”.       -“Разрываешься?”       -"Да."       -“И я имею к этому какое-то отношение?”       Кларк закрывает глаза, чтобы сдержать подступающие слезы. Никогда еще она не чувствовала себя такой раздвоенной между двумя конкурирующими мирами. Она впивается зубами в щеку с внутренней стороны в надежде, что легкая боль подавит желание говорить о своих чувствах дальше. Это на нее не похоже. Она не такая эмоциональная, ей нужно быть осторожной, так как разглашение слишком большого количества информации может поставить под угрозу ее людей. Кларк никогда бы этого не допустила, но к ее досаде, она не может контролировать свои эмоции.       По щеке Кларк скатывается одинокая слезинка, и до слуха Кларк доносится звук камней, скользящих под черными ботинками Командующей. Знакомый мускусный запах земли становится опьяняющим. Близость Лексы действует как заклинание, раскрывая голос, который Кларк так старается подавить.       -"Да." Голос Кларк превратился в тихий шепот, слегка надтреснутый, когда в уголках ее глаз появилось еще несколько слезинок.       Мягкое прикосновение руки к волосам Кларк слегка пугает ее, когда робкое прикосновение Лексы возвращает выпавшую косу на место. Прикосновение кажется почти электрическим, когда Лекса проводит пальцами по щеке Кларк, останавливаясь на затылке.       После секундного колебания Кларк чувствует, как ее осторожно заключают в надежные объятия. Кларк знает, что должна сопротивляться. Уступка только еще больше запутает ситуацию, но как только Кларк собирается отстраниться, успокаивающие узоры начинают массировать ее волосы.       Без дальнейших колебаний Кларк отдается объятию с полной силой. Она крепко обхватывает мускулистое тело Лексы, зарываясь лицом глубоко в ложбинку на шее. Это действие, кажется, удивляет Лексу, когда она выпрямляется, чтобы не дать паре упасть. При любых других обстоятельствах Кларк была бы смущена, едва не сбив Коммандующую с ног, но прямо сейчас ее мысли витали в мире Лексы.       Они вошли в лес как могущественная Командующая и внушающая страх Наследница, но в этот момент все их титулы ничего не значат. Они просто две девушки, обремененные ответственностью, противоречивыми привязанностями и потерянным прошлым. Кларк и Лекса. Ни больше, ни меньше.       В Кларк начинает зарождаться что-то новое. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного, но благодаря этому нехарактерному проявлению уязвимости она обрела то, что искала с тех пор, как потеряла свои воспоминания: чувство дома.       Никогда еще сердце Кларк не чувствовало себя в такой безопасности. Недостающая частичка, о которой так мечтала Кларк, нашла свое место в ее некогда пустом сердце. Кларк и раньше была напугана, но теперь она в ужасе. Теперь, когда она почувствовала прикосновение Лексы, Кларк не уверена, что смогла бы жить спокойно, зная, что именно она разрушила это. В одном объятии Кларк обрела все, но в то же время и потеряла все. Словно прочитав ее мысли, Лекса нежно сжимает ее в знак ободрения.       -“Бояться - это нормально”. Жар от хриплого шепота Лексы щекочет волосы возле уха Кларк.       -“Я этого не делаю… Я не могу...Я чувствую себя так странно.”       -“Я тоже не могу этого объяснить. Я никогда не думала, что смогу снова испытывать такие чувства.”       Лекса высвобождается из объятий и осторожно подносит ладони к лицу Кларк. Пристальный взгляд не ослабевает, пока Лекса двумя большими пальцами размазывает краску по лицу Кларк, пытаясь смахнуть слезы, скатывающиеся по точеным щекам.       Когда легкий ветерок овевает перепачканные щеки Кларк, нежные губы легко касаются ее лба. От этого по спине Кларк пробегают мурашки.       Когда Лекса прижимается лбом к лбу Кларк, та чувствует, как теплые брызги падают на ее лицо: “Если ты чувствуешь то же самое, пожалуйста, перестань избегать меня, Кларк”.       Запах сладкого дыхания Лексы окутывает ее, еще больше погружая в транс. Разум Кларк кричит ей остановиться, не бросать все на произвол судьбы, но в то же время сердце подсказывает ей обратное. Прежде чем Кларк успевает что-либо объяснить самой себе, ее кожаные ботинки скрипят, и она приподнимается на цыпочки.       Этот поцелуй намного нежнее, чем Кларк ожидала, но все равно заставляет ее сердце трепетать. Для такого грозного воина Лекса на удивление нежна. Постепенно Лекса берет поцелуй под свой контроль, прижимая Кларк спиной к большому валуну. Кларк издает тихий стон, когда ее спина прижимается к большому серому камню. Его прохладная температура проникает сквозь хлопчатобумажную ткань, отчего у нее по спине пробегают мурашки.       Близость Лексы - это одно, но, попробовав ее на вкус, Кларк понимает, что она зашла слишком далеко. Какие бы доводы разума Кларк ни пыталась донести до нее ранее, они полностью рассеялись. Если бы только Ниа могла видеть ее сейчас. Кто бы мог подумать, что генеральный план Нии начнет рушиться под тяжестью простого поцелуя.

АНЯ

      Нетерпеливо постукивая пальцами по столу, Аня наблюдает, как еще одна капля воска стекает по желтой свече. Глядя на то, насколько уменьшилась высота свечи, она может сказать, что уже почти полдень. А это значит, что Лексе лучше быть здесь в любой момент, иначе ей придется столкнуться с гневом Ани.       Лекса никогда не говорила ей, почему она хотела добиться эксклюзивной встречи с Кларк, но Аня не дура. Она заметила, как смягчаются эти изумрудные глаза, когда они смотрят на наследницу. Возможно, это не очевидно для других, но Аня может сказать, как меняется внимание Лексы, когда Кларк рядом. Лекса редко скрывает свои эмоции, но именно долгие отношения с ней позволяют Ане замечать все эти тонкие изменения в поведении Лексы.       До этого Аня видела Лексу такой всего два раза. Первая была с Костией, а затем с Кларк. Вот почему Аню начинает беспокоить привязанность Лексы к наследнице. Не то чтобы она была недовольна тем, что у Лексы появился шанс двигаться дальше, но Аня беспокоится о последствиях, которые это может иметь, если отношения с Ледяной Квин станут напряженными.       С Костией это была юношеская любовь. Озорные улыбки, украденные поцелуи, бесконечный смех. Это было мило и легко, поэтому, когда Костию убили, легкость, которая была в Лексе, стала твердой, как камень. Так было до тех пор, пока небо не сбросило свою принцессу.       У Ани сразу возникло подозрение, что Кларк станет для Лексы кем-то особенным. Во время первой встречи Лекса была настоящей Командующей, свирепой, устрашающей и готовой защищать свой народ от захватчиков с неба. Однако постепенно враждебность к небесному народу уменьшилась. Аня наблюдала, как Кларк медленно разрушала крепость вокруг охраняемого сердца Лексы только для того, чтобы завладеть им. Хватка была настолько сильной, что, когда тело Кларк слилось с землей, сердце Лексы забилось вместе с ней.       Первые несколько недель после смерти Кларк были самыми тяжелыми. Лекса стала кем-то, кого Аня даже не могла узнать. От заката до рассвета Лекса оставалась в одиночестве в своей комнате, отказывая себе в самом необходимом для жизни. Она отказывалась мыться, есть и вообще видеть людей. На самом деле, она заговорила только тогда, когда потребовала еще бутылку водки "Азгеда". Они с Индрой разделяли обязанности Хеды, но обе беспокоились о том, как долго Коалиция сможет продержаться, если другие лидеры узнают о поведении их Хеды.       Однако однажды ночью Аня решила, что с нее хватит. Лексе, конечно, позволили оплакать потерю жены, и честно говоря, к тому времени Аня волновалась не за здоровье Коалиции, а за саму Лексу. С каждым шагом по лестнице Аня репетировала свою речь снова и снова. Но когда она добралась до комнаты Лексы, там было пусто. Единственными доказательствами того, что там кто-то был, были тлеющий камин и осколки разбитой бутылки из-под водки, разбросанные по полу.       Аня помнит, что ее мгновенно охватило беспокойство, поскольку никто не видел, как Лекса покидала свою комнату. После тщетных поисков в Командирской башне, Аня отправила личную охрану Лексы. Все, конечно, поклялись хранить тайну и попытались выяснить местонахождение Командующей. Если бы в конюшне не было лошади Командующей, это выглядело бы так, будто Лекса исчезла бесследно.       Солнце взошло, а затем зашло. Оно взошло, а затем зашло. На третий день Аня поняла, что Лекса не хочет, чтобы ее находили, и у нее не было другого выбора, кроме как отправить самого быстрого гонца и вызвать Индру обратно. Полис не знал, что Командующая пропала, и Аня понятия не имела, как долго она сможет скрывать это и в одиночку удерживать Коалицию.       Затем, после напряженной недели или около того, город охватило волнение, когда их любимая Командующая проехала по улицам верхом на своем черном жеребце. По ее мужественному лицу стекали глубокие морщины; Лекса, без сомнения, вернулась сильным командиром, которого всегда знали люди. Аня никогда не спрашивала, куда ушла Лекса, но творческий отпуск исцелил Лексу, и Аня помнит, с каким усердием Лекса вернулась к своим обязанностям, как будто тех последних нескольких месяцев не было.       Но по мере того, как Аня проводила больше времени, наблюдая за Лексой, ей казалось, что она снова видит знакомую жесткость и пустоту, которые беспокоили как Индру, так и саму Аню. И из обеспокоенных разговоров, которыми обменялись генералы, они оба знали, что мягкая сторона Лексы, скорее всего, исчезла навсегда.       -“Лекса, пожалуйста, ты не обязана этого делать”. Аня помнит, как она умоляла Лексу, когда они стояли перед старой комнатой Кларк.       -“Я сказала, заколотить ее”.       Столяр тут же принялся усердно забивать досками большую арочную дверную раму.       -“Это ошибка. Может, она и ушла, но, как и Костия, она всегда будет частью тебя. Этот барьер ничего тебе не даст, но заставит забыть о себе. О себе настоящей!”       -“Моя единственная ошибка в том, что я воспринимала каждое мгновение, проведенное с Кларк, как должное. Но сейчас нет времени зацикливаться на прошлом, мы оба знаем, что мертвые ушли, а живые голодны”.       -“Лекса, пожалуйста. Тебе нужно справиться. Отгораживаясь от своего прошлого, ты не сможешь исцелиться. Тебе нужно посмотреть правде в глаза, пожалуйста, не делай этого. Кларк была слишком великой личностью, чтобы память о ней можно было вот так замалчивать”.       -“Хватит!” Рука Лексы заглушила мольбы Ани: “Это не первая моя потеря, Аня, и я не собираюсь совершать те же ошибки, что и в случае со смертью Костии. За то время, что я провела в одиночестве, я научилась справляться с этим по-своему, и переезд в эту комнату - один из них”.       -“Прости, что перехожу границы, но я люблю тебя, Лекса, и мне хочется забыть Кларк, как будто это ошибка”.       Аня помнит, как вытянулось лицо Лексы. Это был первый раз с тех пор, как Лекса вернулась, когда она проявила какие-либо признаки эмоций. Сильный, уверенный голос понизился до едва слышного шепота.       -“Как я могу забыть свою упавшую звезду, Аня? Она была моей опорой, светом для моего дома на земле”.       И как только Лекса повернулась, чтобы уйти, Аня вспомнила, как окликнула ее: “Ты снова веришь в это?”       “Верю во что, Аня?”       -“В эту любовь...… любовь - это слабость”.       -“Как я могу забыть Аня, когда Кларк была моей самой сильной стороной?”       Звук откидывающегося полога палатки отвлекает Аню от ее мыслей, и она смотрит на девушку в капюшоне, стоящую перед ней.       -“Тебе повезло! Еще несколько минут, и я бы отправила на поиски самую крупную поисковую группу, которую когда-либо видела Коалиция!” Фигура Лексы в плаще быстро скрывается в ее личных покоях, куда Аня без колебаний направляется следом. “Ну что, ваша встреча прошла успешно?       -“Эм, да…Однако я не ожидала, что ты будешь здесь”.       -“А где еще я могла быть? Я хотела узнать, когда именно ты вернешься. Я не доверяю ей, Лекса! Подожди, Лекса, ты вообще меня слушаешь? Что ты ищешь?” Аня с недоумением смотрит, как руки Лексы быстро перебирают в корзинке различные предметы по уходу за собой.       -“Полотенца для лица. Я уверена, что Найла положила их сюда сегодня утром”.       -“Вон там, на столе, рядом со всем твоим мылом”. Аня указывает на маленький деревянный столик, подозрительно щурясь из-за робкого поведения Лексы. -“Зачем тебе сейчас понадобилось полотенце? И почему, черт возьми, на тебе все еще плащ? Ты пытаешься что-то скрыть от меня”?       -"Нет! Что я могу скрывать?”       -“Я не знаю Лекса, почему бы тебе не сказать мне?”       Глаза Ани расширяются, когда плащ падает на пол, “Лекса....”       Лекса ушла сегодня утром идеально чистой, но озорно улыбающаяся девушка перед Аней - это совсем не то. Мазки черной и белой краски беспорядочно разбросаны по лбу Лексы, по ее губам, по бокам шеи и вниз, за v-образный вырез ее рубашки. Неопровержимые доказательства, подтверждающие самые серьезные опасения Ани.       Аня хочет влепить Лексе пощечину за ее беспечность, но тут же отказывается от этой идеи, когда замечает, как в чертах Лексы появляется знакомая мягкость. Губы Лексы изгибаются в улыбке, настоящей и неподдельной улыбке. Та сторона Лексы, которой не хватало многие годы. Это зрелище заставляет Аню поутихнуть от гнева.       -“А ты не задумывалась о том, как отреагировали бы другие лидеры, если бы узнали, что ты провела целый день, целуясь не просто с азгедским воином, но и с их будущей королевой?! Я имею в виду, что если это не основание претендовать на фаворитизм, то я не знаю, что это такое”! Аня протягивает Лексе полотенце для лица, которая даже в коме от любви без проблем ловит его. “И не только это, как ты можешь позволять себе доверять девушке?! Мы обе знаем, что Ниа что-то замышляет, и с твоей стороны было бы глупо не верить в то, что наследница полностью невиновна в этих планах. Не то чтобы мне не нравилось видеть тебя счастливой, Лекса, но я просто беспокоюсь о тебе. Ты уверена, что это хорошая идея”?       -"Нет."       -“Нет?! Тогда почему Лекса? Зачем рисковать всем!”       -”Керион суджона".       Аня недоуменно моргает. Прокручивая слова в голове, чтобы убедиться, что она правильно расслышала Лексу, она спросила: “Путешественница по душам? Ты уверена?”       -“Да”, - сказала Лекса, наливая воду в таз. “Я никогда не чувствовала себя так со времен моей Кларк. Я не могу описать, почему, но могу сказать, что моя душа тянется к Кларк”.       -“Я не понимаю, керион Суджон должна была появиться только один раз. Почему именно она и почему именно сейчас?”       -“Я не знаю”.       -“И ты собираешься продолжать в том же духе?”       -“Да.” - Это быстрый ответ, без малейших колебаний. Пожав плечами, Лекса смачивает полотенце водой и начинает вытирать следы присутствия наследницы на шее.       -“Боже мой, Лекса, ты знаешь ее всего две недели!”       -“Время ничего не значит. Мне потребовалась всего одна встреча с Кларк, чтобы понять, что она станет кем-то особенным”.       -“Лекса, ты более чем способна отделять чувства от долга. Но ты должны подумать о более широких последствиях, к которым это может привести! Если то, что ты говоришь, правда, что эти чувства выходят за рамки простого увлечения, не думаешь ли ты, что было бы лучше оставить все как есть? Это не так просто, как с дочерью твоего конюха или небесной принцессой. Кларк - будущая королева Азгеды! Я прошу тебя, Лекса, умоляю...”       -“Хватит!” Лекса поднимает руку, заставляя Аню замолчать. “Как всегда, я ценю твою честность, Аня. Но если ты знаешь, что я более чем способна разделять такие вещи, ты должна верить, что я не совершу ничего необдуманного, что поставило бы под угрозу все, что у меня осталось”.       -“Мне жаль, Лекса, я просто беспокоюсь за тебя, дитя мое. Мне это совсем не нравится, но просто пообещай мне, что будешь осторожна.”       -“Я обещаю.”       Аня вздыхает. Если таково желание Лексы, то Аня должна уважать ее решение. Но это не значит, что Аня не сделает все, что в ее силах, чтобы разгадать тайны, окружающие Кларк. А это значит, что завтра с первыми лучами солнца она отправится в гости к удас ньюана.