Сила, стоящая большой платы

-О, ты очнулся, — Адель хлопнула в ладоши, её голос звучал весело, словно это была очередная забава. Деймон, с трудом открыв глаза, осмотрелся и понял, что находится в камере Локвудов. Глаза тяжело фокусировались, и он осознавал, что его крепко привязали к стулу. Веревки, пропитанные вербеной, жгли кожу, и боль от них была невыносимой. Он посмотрел на неё — свою давнюю подругу, стоящую перед ним в окровавленной сорочке, излучая холодное спокойствие. -Что ты делаешь, Ад? — прохрипел Деймон, с трудом пытаясь выговорить слова. -Питаю своё дитё, — ответила она, улыбаясь той зловещей улыбкой, которая сильно пугала его. — Убивать людей слишком опасно. Слишком легко заметят. Я уже целую неделю этим занималась, прятала трупы, устала. А мне нужно питаться, чтобы ребёнок питался темной магией, — она чуть наклонилась вперёд, при этом её ладонь плавно скользнула по животу, который едва начинал расти. — И я подумала, что, когда была с Кэтрин, я иногда пила её кровь. Чтобы восполнять баланс магии в теле. Почему бы не возобновить традицию? Она поднялась с места и начала ходить вокруг него, словно хищник, выжидающий момент для удара. Деймон следил за каждым её движением, его тело было парализовано болью, но он пытался сохранять холодность. -Но вот в чём проблема, — продолжила она, — её опасно звать в город. А наши общие друзья, включая Майклсонов, вряд ли согласятся с такой методикой. Они все такие правильные и моральные. А мне не нравится, когда кто-то решает, как мне лучше. — Она остановилась перед ним и наклонилась, её дыхание почти касалось его кожи, а взгляд был полон насмешки. — А вот ты, Деймон, ты как раз идеален для таких игр. Деймон усмехнулся, не в силах поверить в происходящее. -Они не знают? — спросил он с издевкой. — Я-то, грешным делом, думал, вы так тесно связаны, что каждое твоё решение — это обсуждение с Клаусом и его семейкой. -Нет, — отрезала она, не проявив ни малейшего колебания. -Как ты умудрилась утаить это от Клауса? — продолжал он, голос его стал более тягучим, с оттенком раздражения. — Тот, кто тебе якобы важен больше всех. Любовь всей твоей жизни. Как ты это скрыла? -Не ревнуй, — с насмешкой ответила она, слегка наклонившись, так что её декольте стало ещё более заметным. Её грудь была почти на уровне его глаз, и он ощутил, как его сердце невольно сжалось. — Я понимаю, Деймон, ты меня любил, и тебе неприятно, что я выбрала не тебя. Но тебе придётся смириться. — Она прикоснулась к его щеке, поглаживая её, взгляд её был одновременно ласковым и холодным. А её слова проникали в него, как яд. Он чуть вздрогнул, когда она произнесла свои следующие слова. -Ты всё ещё любишь меня, я знаю, — её шепот был почти интимным, и Деймон не мог отвести взгляда. Она посмотрела на его губы, которые дрогнули от её слов, и снова заглянула в глаза. — Я видела, как в твоих глазах мелькнула надежда, когда я рыдала, когда я изображала боль от потери ребенка. Ты не можешь скрыть, что тебе неприятно, что я беременна от Клауса. Даже если ты пытался это не показывать. Он сжался в своём кресле, и внутри что-то оборвалось. -Пошла ты, — произнёс Деймон, не в силах больше скрывать злость и обиду. Адель улыбнулась, но её улыбка была далека от радости. Это была улыбка победителя, который знал, что ему удаётся управлять игрой, даже если на поле находятся такие игроки, как Деймон Сальваторе. -Мы всегда были только друзьями, Дей, — её голос был снисходительным, и она наклонилась чуть ближе, добавив тени насмешки. — Ничего большего. Я никогда не любила тебя. Никогда. Деймон замер. Эти слова ударили как молния. Его сердце пропустило удар, а в глазах вспыхнуло то, что трудно было скрыть — боль. -Зачем ты это говоришь? — спросил он, его голос почти дрогнул. Всё его существо как бы протестовало против того, что она говорила. Его слова были тихими, но с пропитывающей их болью. Это был тот момент, когда боль становится настоящей и почти невыносимой. Адель спокойно села на колени вампира, её движения были точными, как у хищника, следящего за своей жертвой. Её взгляд был холодным, но в нём всё же присутствовала какая-то странная, завораживающая страсть. -Я питаюсь болью, — сказала она тихо, но её слова звучали, как приговор. — И она не всегда должна быть физической. Моральная тоже вполне подойдёт. Я не могу это контролировать. Деймон вздрогнул, его тело напряжено, как струна. Он заметил, как его рука непроизвольно сжалась в кулак, но не мог отвести взгляд от неё. Она сидела прямо напротив него, не двигаясь, и не скрывая своей игры. Она наслаждалась этим моментом, наслаждалась его беспомощностью. -Ты просто используешь меня, опять, — с усмешкой произнёс Деймон, пытаясь скрыть, как на самом деле его слова звучат с пустотой внутри. — Ты так ненавидишь меня? Адель посмотрела на него с явным презрением, её взгляд был холоден, но в нём всё ещё оставалась эта едва уловимая искорка победы. -Я обижена, — тихо произнесла она, её пальцы гладили его волосы с изысканной жестокостью. — Но ненависти как таковой уже почти не осталось. Если бы ты попросил прощения чуть раньше, попытался наладить как-то наши отношения, этого бы не случилось. Тебя бы здесь не было. Здесь бы был малыш Стефи. -Что я мог сделать для тебя? Ты всегда меня отталкивала, даже когда мы были близки, — фыркнул вампир, на грани того, чтобы взорваться. Адель смотрела на него с этим странным выражением лица, как будто она была выше него, и он прекрасно это знал. Её взгляд был холодным, но её слова, даже если они казались невинными, всегда скрывали что-то большее. Она была как кошка, играющая с мышью. -Незнаю, — её голос был томным, почти ленивым, как будто для неё это было просто развлечением. Она болтала ногами, сидя на его коленях. — Например, сделать шаг навстречу? Да, ты сказал, что тебе жаль и что ты понял, что совершал ошибки, но ты так и не признал, какие. Мне даже кажется, что ты не знал, за что извинялся. Потому что тебе было так проще, сказать банальное: «извини». -Я обидел и оскорбил тебя, предал. Я за это извинялся. Я признал это, что я дурак. Что ты ещё хочешь? Чтобы на коленях ползал?! — его голос стал грубым, полным злости. Он пытался скрыть боль, но она пробивалась наружу, как буря, которую он не мог остановить. -А это идея, — сказала она с лёгким смехом, спрыгивая с его колен. Она стояла перед ним, словно бы выиграв очередной раунд их игры. Щелкнув пальцами, она использовала свою магию, и веревки, которые держали его, сразу исчезли. Деймон удивлённо уставился на неё, не зная, что думать. Что она задумала? -На колени. -На колени? — повторил он, хохоча, словно это шутка. — Ты действительно этого хочешь, Ад? Её губы слегка изогнулись в уголках, когда она увидела его удивление. -Это не шутка, Деймон, — её голос был тихим, но наполненным уверенностью. — Ты сам предложил. Ты же сказал, что готов извиняться. Так вот, вот твой шанс показать, что ты действительно понял, о чём речь. Деймон быстро пришёл в себя, но в его глазах всё ещё был огонь. Он не был готов подчиняться никому. Он всегда гордился своей свободой, своей независимостью. Но её манера говорить — холодная, беспощадная — заставляла его чувствовать себя уязвимым. -Ты хочешь увидеть, как я ползу перед тобой на коленях? Думаешь, это изменит что-то? — его слова были наполнены насмешкой, но в его голосе также звучала боль. — Ты, как всегда, играешь в свои игры, Адель. И не важно, сколько раз ты меня ранишь, я не буду поддаваться. Адель хмыкнула, наблюдая за его реакцией, и наклонила голову в сторону, словно размышляя. -Может, ты и прав, — произнесла она задумчиво. — Но иногда, когда человек наконец осознает, что он был неправ, он готов сделать всё, чтобы что-то изменить. Даже если это значит на время отказаться от своего гордого фасада. Она подошла ближе, и Деймон почувствовал, как воздух вокруг стал плотным и напряжённым. -Что ты выберешь, Дей? — её взгляд был холодным, но с некой искоркой вызова. — Тебе не нужно ползать на коленях передо мной. Просто признай свои ошибки. Или покажи мне, что ты всё-таки готов для чего-то большего, чем твоя бесконечная игра. Она сделала шаг назад, наблюдая, как он будет действовать, словно зная, что теперь всё зависит от его выбора. Деймон молчал, его гордость и злость боролись с внутренней болью. Адель стояла перед ним, её взгляд холоден и непоколебим. Он знал, что она ждала, чтобы он признал свои ошибки. -Ты хочешь увидеть меня на коленях? — спросил он, сжимая губы. — Хорошо. Он опустился на колени, не в силах больше скрывать своё поражение. Адель молча наблюдала. -Ты сделал первый шаг, — сказала она тихо, удовлетворённо. — Может, теперь ты сможешь понять, что важно. Деймон не поднял головы, его лицо было напряжено, но в его голосе всё же звучала слабая улыбка. -Ты всегда знала, как меня сломать. Адель усмехнулась, когда услышала его слова. Словно рассмеявшись над его попытками всё понять, она сделала шаг ближе. -Сломать? — её голос стал тише, но остался наполненным зловещей уверенностью. — Нет, Деймон, я не хочу тебя сломать. Я хочу уничтожить. Всё хорошее в тебе. Любую надежду на любовь. Я хочу стереть твой мир, чтобы не осталось ничего, кроме того, что я создам. Деймон заметил, как её глаза наполнились холодным огнём, и в груди у него сжалось. Он хотел возразить, но не смог. -Ты не такая, Адель, — вырвалось у него, как последняя попытка спастись. Она насмешливо приподняла бровь. -А какая я? Слабая? Милостивая? Удобная? Нет, Дей. Я такая, — она обвела себя рукой. Она демонстративно покружилась, чтобы он мог разглядеть ее, и юбка, скользнув по воздуху, приподнялась, открывая её спину и ягодицы. Деймон отвёл взгляд, но уже не мог избавиться от ощущения, что она всегда останется для него чем-то другим — не просто женщиной, а чем-то темным, пугающим, манящим. Она развернулась к нему и, посмотрев с презрением, разведя руки, произнесла: -Вот такая я. Я жажду крови, убийств и страданий. А хорошенькую я включаю только тогда, когда мне нужно, чтобы мне не мешали. Она пнула его ногой, и Деймон, не ожидая такого поворота, отлетел назад, упав на холодный каменный пол. Глаза её сверкали, а её выражение лица напоминало демонстрацию силы, в которой не было места для жалости. -Ты знаешь, что такое голод, Деймон? — её голос стал низким и жестким, словно леденящий ветер. — Голод к магии? Нет. Но ты знаешь, что такое жажда крови. Представь себе, что ты долгое время не питался, и вот тебе даётся капля крови. Ты почувствуешь, как в тебе всё рушится, как разум уходит. И ты начнешь убивать, потому что тебе нужно больше, тебе нужно ещё. Ситуация идентичная. Она начала бить его, не обращая внимания на его молчание. Каждый удар был ещё болезненнее, чем предыдущий. Она била его руками, ногами, её удары несли в себе всё, что она так долго скрывала: отчаяние, злость, чувство предательства. Он был тем, кто обманул её, кто предал её доверие, оставив её наедине с её собственными страхами и сомнениями. Каждый удар был как нож, вонзающийся в её душу. Она не знала, сколько времени прошло. Для неё всё было одним большим, бесконечным моментом боли и мести. Но когда её руки опустились, а дыхание стало тяжёлым и прерывистым, она поняла, что всё это — не освобождение. Это не дало ей того, чего она так отчаянно искала. Деймон не пытался избежать ударов. Он не защищался, не вырывался, не отвечал. Он просто стоял, сгорбленный, с глазами, полными извинений. Он знал, что заслуживает этого. Он знал, что её боль была оправдана, и хоть в его душе кричала боль от её мести, он всё равно не мог противостоять тому, что она с ним делала. Он любил её, несмотря на всё. Даже если она его не любила. Когда Адель остановилась, тяжело дыша, она посмотрела на него, и её взгляд стал холодным и ясным. Деймон, с опущенной головой, не смог поднять глаз, ощущая, как её слова и поступки разрывают его изнутри. Она сделала шаг назад, её грудь поднималась от тяжёлого дыхания, но в её глазах не было ненависти, лишь пустота, как если бы вся её боль уже вытекла в эти удары. -Ты не можешь мне навредить, потому что ты всё ещё любишь меня, — её голос был тихим, почти шёпотом. — И именно это делает тебя слабым. Деймон выплюнул кровь, его взгляд был хмурым, а выражение лица — уставшим. -Я такой не один отчаянный, — выдохнул он, его голос слегка дрожал от боли. Адель склонила голову, усмехнувшись. -Имеешь в виду ту малую искорку привязанности со стороны Стефана? — её улыбка была саркастической и жестокой. — Я просто была рядом и поддерживала. Я же не знала, что вы Сальваторе такие жалкие, что влюбляетесь во всех, кто к вам хорошо относится. Деймон фыркнул, стиснув зубы. -Ты так же влюбилась в Клауса? Он подарил тебе камушек, и ты вся расцвела? — его слова были полны язвы, он пытался скрыть свою боль за насмешкой. Адель взглянула на него с холодным презрением, не в силах скрыть лёгкую усмешку на губах. -Было не так, — отмахнулась она, её взгляд стал ещё более холодным и отрешённым. — Знаешь, если бы я тогда не встретила Клауса… А изначально родилась в восемнадцатом веке, возможно, я бы и могла бы тебя полюбить. Ты был хорошим и милым, когда был человеком. Пытался добиться меня. Это было мило. Её слова были тихими, но в них сквозила правда. Она сделала паузу, давая время Деймону переварить её откровенность. -Но я всегда, в каждом перерождении, знала, что люблю именно Клауса, и моё сердце было только им занято, — добавила она, её глаза потухли от воспоминаний. Адель использовала магию, и Деймон снова оказался привязанным к стулу, не в силах двинуться. В это время зазвонил её телефон, нарушив напряжённую тишину. Она босыми ногами подошла к камню у стены, достала мобильный и взглянула на экран. Увидев имя на дисплее, её лицо не выразило ни малейшего удивления. Медленно она подошла обратно к вампиру и, переведя взгляд с телефона на его глаза, произнесла: -Молчи, не издевайся, ни звука, — внушила та. С улыбкой она приняла звонок, продолжая смотреть на Деймон с таким выражением лица, как будто он был всего лишь временным декором в её спектакле. -Да, Ник. -Где ты? — послышался знакомый голос Клауса. Адель закатила глаза, явно не заинтересованная в лишних деталях. -Гуляю, ты что-то хотел? — ответила она. -Пришел к тебе, а тебя нет. Хотел пригласить тебя в Гриль бар, — сообщил Клаус с легким весельем в голосе. -Сегодня у меня другие планы, — продолжила Адель, её голос был спокойным, но в нём сквозила лёгкая насмешка. — Я потом тебе позвоню, не скучай, гибриденыш. С этим она сбросила звонок, с деланной небрежностью положив телефон обратно на место. Повертевшись, она вернулась к Деймону и сняла с него внушение, улыбнувшись при этом с изрядной долей иронии. -Можешь говорить. Деймон хмыкнул, его взгляд был усталый, но не лишённый обострённого чувства горечи. -Удобно, наверное, внушать всем подряд, — заметил он. -Не то слово, — ответила Адель, пожав плечами, — но иногда это скучно. Раздался следующий звонок. Адель с раздражением выдохнула и, нехотя, пошла снова к телефону. -Ты понимаешь, что от тебя требуется молчать? — обратилась она риторически к связанному Деймону, бросив на него строгий взгляд, прежде чем поднять трубку. — Слушаю, Бекка. -Где ты? — голос Ребекки звучал резко. -Гуляю, — лениво протянула Адель, будто у нее был весь мир в запасе. -Одна? — в голосе подруги послышалось недоверие. -Конечно, нет, — ответила Локвуд с легкой усмешкой. — Мне, как будущей мамочке, нужен свежий воздух. Позвала Елену составить мне компанию. -Елену? — удивилась Майклсон, явно пытаясь распознать подвох. — Правда? -Ну конечно, Бекс. Ты же знаешь, я тебе никогда не вру, — усмехнулась Адель, откровенно наслаждаясь происходящим. Ребекка на секунду замолчала, но затем холодно произнесла: -Ладно. — И сбросила звонок. Адель, опустив телефон, нахмурилась: -Что-то они зачастили с проверками. Никак не успокоятся. -Это такая у них любовь, — хмыкнул Деймон, слегка шевеля плечами, насколько позволяли веревки. — Если у меня когда-нибудь появится девушка, я буду названивать ей каждые десять минут. Даже с братом. Для разнообразия. -Да ну? — Адель подошла к нему поближе, склонив голову набок. — Может, мне записать твои мудрые мысли и переслать Елене? Вдруг пригодится. Деймон усмехнулся, но ничего не ответил. Дом Гилбертов -И где она? — сверлила взглядом телефон Ребекка, переведя свой ледяной взгляд на Елену, стоящую перед ней. -А мне откуда знать? — пожала плечами Гилберт, стараясь сохранять спокойствие. -Она соврала мне, — прошипела блондинка, сжимая телефон так, будто тот был виновником ее злости. -Она что-то скрывает, — нахмурилась Елена, задумчиво кусая губу. -И я даже представляю что, — хмыкнула Ребекка, внезапно сменив выражение лица на хитрое. Ее каблуки гулко прозвучали по деревянному полу, когда она скрылась за порогом, оставив Елену стоять в растерянности. Теперь в голове Гилберт крутилась только одна мысль:Что же скрывает Адель? Камера Локвудов -Что ж, кажется, я выжала из тебя всё, что могла, восстанавливайся, — Адель легонько похлопала Деймона по плечу, довольная собой. -Рад быть твоей личной кормушкой, — усмехнулся Сальваторе, хотя в его голосе явно чувствовалось раздражение. -Всегда пожалуйста, — мило улыбнулась девушка, будто ничего не заметила. Направляясь к выходу, она бросила через плечо: — Не скучай. -О, не буду, — протянул вампир, сверкая ехидной улыбкой. Адель не обратила внимания на его тон, закрыв за собой тяжелую дверь камеры. Оказавшись снаружи, она заметила, что уже наступил вечер. Воздух пах прохладой, и сумерки медленно окутывали окрестности. «Пора домой,» — подумала Адель и устремляясь в сторону особняка. Зайдя в свою комнату, Адель включила свет и остановилась на пороге, заметив Ребекку, стоящую посреди комнаты. Ее взгляд быстро скользнул к сорочке, испачканной кровью и грязью. Адель застонала, закрывая лицо рукой. -Это не то, что ты подумала, — пробормотала она с усталым видом. -А что я подумала? — холодно отозвалась Ребекка, скрестив руки на груди. Её взгляд, полный упрека, сверлил подругу. Первородную явно раздражало, что её единственная близкая подруга что-то скрывает. -Что я подралась с медведем? — попыталась отшутиться Адель, нервно улыбаясь. -Нет, — Ребекка даже не попыталась улыбнуться в ответ. — Я подумала, что ты была на охоте. Где убила немало людей. Адель закатила глаза и, проигнорировав взгляд блондинки, двинулась к ванной: -С чего ты взяла, что я кого-то убила? — усмехнулась она, скрывая в голосе напряжение. -Например, с того, что я нашла трупы, которые ты спрятала в яме и закопала, — ответила Ребекка с лёгкой издёвкой, будто говорила о чем-то незначительном. — На территории поместья твоей семьи, к слову. Адель на секунду остановилась, но затем включила воду и встала под её струи, стараясь не выдать ни одной эмоции. -Не понимаю, о чем ты говоришь, — лениво отозвалась она, стараясь звучать максимально спокойно. -Я могла бы подумать, что это рук Деймона, — продолжила первородная, подходя ближе к ванной. — Но укусы на их телах… от зубов оборотня. А Деймон, как ты знаешь, не оборотень. -Это мог быть Тайлер, — парировала Адель, тщательно отмывая засохшую кровь с рук. Ребекка замолчала, но по её выражению лица стало ясно, что она не поверила ни единому слову. Когда Адель вышла из ванной, обернувшись в мягкое полотенце, она заметила, что Ребекка так и не сдвинулась с места. Первородная стояла посреди комнаты. -Так где ты была? — резко спросила Ребекка, скрестив руки на груди и прищурившись. Адель, не дрогнув, поправила полотенце и ответила: -Я уже говорила — гуляла с Еленой. Мне ведь нужен свежий воздух, помнишь? Ребекка фыркнула и приподняла бровь. -Правда? -Ну да, — Адель невозмутимо пожала плечами. -Забавно, — с усмешкой произнесла Ребекка, сделав шаг вперед. — Потому что я только что была у Елены. И знаешь, что она сказала? Адель напряглась, но попыталась сохранить спокойствие. -Что? -Что она вообще не видела тебя сегодня, — произнесла Ребекка с ядовитой сладостью. — Значит, ты либо нагло врала мне по телефону, либо вы обе скрываете что-то очень интересное. Адель молчала, стараясь придумать, как выкрутиться, но Ребекка не дала ей шанса. -Ну что, подруга? — холодно усмехнулась первородная. — У тебя есть ровно две секунды, чтобы сказать правду. Иначе я всё выясню сама. Адель закусила губу, понимая, что дальше врать бесполезно. -Хочешь узнать? Хорошо. Это я убила всех тех людей. Довольна? — с вызовом развела руками Адель, не скрывая своего равнодушия к ситуации. Ребекка застыла, её глаза сузились. -Почему? — спросила она, не отрывая взгляда от подруги, словно пытаясь понять, что скрывается за этими словами. Адель, не спеша, подошла к шкафу и начала натягивать свою одежду, делая вид, что все это её не волнует. -Мне нужно было питаться. Пополнять резерв магии для ребенка, — коротко объяснила она, как если бы говорила о чем-то незначительном. -Почему не рассказала раньше? Адель хмыкнула, выпрямляя плечи. -А Майклсоны бы одобрили? — она обернулась и взглянула на блондику с лёгкой насмешкой. — Даже тот же Элайджа. Он бы никогда не одобрил мои методы. Он слишком идеален. Она подошла к зеркалу, поправляя волосы. -Может, раньше он и помогал мне с зачисткой после моих обращений, но тогда я убивала не осознавая. А сейчас… — она сделала паузу, — я делаю это осознанно. И мне это нравится. Ребекка стояла молча, но выражение её лица было всё более напряжённым. -А Клаус бы не разрешил, — добавила Адель с ноткой уверенности, — Ведь это слишком опасно. Он бы никогда не позволил мне этим заниматься. Они обе молчали, но Адель не выдержала. -Хорошо, — спокойно сказала Адель, подходя к подруге. — Я больше не буду от тебя ничего скрывать. Завтра я тебе кое-что покажу. Но завтра. Сегодня я немного устала. -Ладно, — с обиженным видом буркнула Ребекка, её взгляд был холодным и несколько отстранённым. Она повернулась, собираясь уйти, но Адель вдруг мягко придержала её за руку. -Не хочешь остаться у меня? — мило улыбнулась она, её глаза были такими искренними, что Ребекка не смогла отказаться. Ребекка вздохнула, её обида ещё не прошла, и она не планировала оставаться. Но глядя в эти большие черные глаза, она почувствовала, как ее сопротивление ослабевает. -Ладно, — с неохотой закатила глаза блондика, но в её голосе всё равно звучала усталость. Она потянула подругу за собой, и вскоре они уже обе лежали на кровати, каждое на своей стороне. -Ты уже думала над именами? — вдруг спросила Ребекка, повернувшись к Адель. Адель вздохнула, откидываясь на подушку. -Нет, — сказала она с лёгкой усталостью в голосе. — Я была немного занята. Разрывалась между Клаусом, семьёй, вами и убийствами. Ребекка не отводила взгляда, словно её настойчивость могла заставить Адель сказать больше. Та сдалась, чуть заметно закатив глаза. –Если мальчик, — наконец сказала Адель после паузы, — то Хенрик. Эти слова будто громом ударили по Ребекке. На её лице застыла смесь удивления, трепета и боли. Губы дрогнули, а в уголках глаз заблестели слёзы. –Хенрик? — её голос прозвучал почти шёпотом, как если бы она боялась разрушить эту хрупкую минуту. Адель, заметив её реакцию, кивнула. Она знала, насколько имя младшего брата было дорого для Майклсонов. –А если девочка? — едва выговорила Ребекка, сглатывая подступивший ком. Адель на секунду задумалась, склонив голову. –Не думала об этом… — честно призналась она, а затем, будто вслух рассуждая, добавила: — Возможно, Мира. Ребекка немного смягчилась, её лицо осветила едва заметная, но искренняя улыбка. –Красивое имя, — мягко сказала она, хотя её глаза всё ещё блестели от слёз. Адель чуть выпрямилась, словно хотела пояснить. –Но, знаешь, я подумала: если мальчик — имя выберу я. А если девочка — пусть Ник даст ей имя. Слова прозвучали просто, но в них чувствовалась глубина. Ребекка лишь кивнула, её улыбка стала теплее. В эту минуту между ними будто повисло молчаливое согласие, наполненное воспоминаниями и скрытыми чувствами. Это был короткий разговор, но он многое значил. Для Ребекки — это был трепетный отголосок прошлого. Для Адель — попытка хоть немного смягчить остроту настоящего.