Сила, стоящая большой платы

Утром, как только солнечные лучи пробились сквозь занавески, я вскочила с постели, чувствуя тяжесть в теле от усталости. Прошлая ночь оставила следы, как физически, так и морально. Призраки… даже не могла до конца поверить в происходящее. Но сейчас мне нужно было действовать, особенно после того, как мама пострадала. Сотрясение… она сама не хотела признавать, что пострадала, но я видела по её глазам, она была в шоке. Потянувшись, я оделась быстро, на автомате. В голове все еще мелькали обрывки событий, как ночной кошмар. Стараясь не думать о том, что произошло, я направилась на кухню, разогревая вчерашний суп. Мама не могла стоять слишком долго, так что я приготовила ей завтрак, стараясь сделать все как можно аккуратнее, чтобы не выдать беспокойства, которое переживала. В руках я несла поднос с чашкой чая и тостами, аккуратно направляясь в её комнату. Мама лежала на кровати, подушку прижимая к голове, её взгляд был немного затуманен, она явно не могла до конца сосредоточиться. Я осторожно положила поднос на тумбочку рядом с её кроватью и села на край. — Я принесла тебе завтрак, мам, — сказала я, пытаясь говорить спокойно, но в голосе все равно слышался легкий страх — Тебе нужно немного отдохнуть и принять лекарство. Она попыталась улыбнуться, но сразу же поморщилась, чувствуя боль. Я знала, что ей трудно, и всё, о чём я могла думать, — это как помочь ей быстрее оправиться. Смотрела на неё и ощущала, как сердце сжимается от беспокойства. -Спасибо, — все же ответила мне та, а я неловко помялась на месте. -Не за что, — ответила я, кладя поднос с завтраком на кровать. Поняв, что мама еще не до конца пришла в себя после происшествия, я пыталась быть как можно более внимательной и заботливой. В такие моменты как никогда ощущала, что эта роль «дочери» мне дается с трудом, но я старалась не показывать этого. -Я пойду, я Елене обещала помочь, — быстро добавила я, делая вид, что всё в порядке. С каждым словом я чувствовала, как нарастает неловкость. -Конечно, — снисходительно улыбнулась мама, но её взгляд был какой-то странный, словно она что-то подозревала. Мне стало неприятно от этой мысли, и я поспешила уйти, чтобы не показать, что что-то не так. Шаги мои неуверенно звучали по коридору, и я уже с нетерпением взяла телефон, чтобы написать Деймону, уточнив, где его брат и попросив присмотреть за ним. Когда сообщение ушло, я направилась вниз. С чувством неловкости я взяла стакан с персиковым соком, опустилась на стул и задумалась. Я даже не заметила, как долго сидела в раздумьях, пока не услышала звонок в дверь. Подскочив, я нахмурилась, не ожидая гостей в таком утреннем времени. Сколько бы я ни пыталась найти нормальный день, он всегда начинался с чего-то неожиданного. «Кто это?» — удивленно подумала я, направившись к двери. -Привет, — зашла без приглашения Ребекка, и я с лёгким удивлением подумала, как она вообще умудрилась попасть внутрь. Это же вампиры, они должны спрашивать разрешение. Или ей оно уже не нужно? — Мне скучно, и я заметила, что в моем шкафу маловато вещей. Пошли на шопинг? Я не знала, как реагировать, но всё же скрестила руки на груди, чувствуя, как неловкость нарастает. -У меня вообще-то были планы, — сказала я с укоризной, пытаясь скрыть раздражение. Я собиралась поехать на кладбище, посетить могилу отца — Да и у тебя, по-моему, целый вагон одежды. Ребекка в ответ просто пожала плечами, будто не заметила моего недовольства. -Я многое выкинула, что-то не понравилось, что-то испачкала в крови, — лениво протянула она, не обращая внимания на мой взгляд. -Я надеюсь, ты не убиваешь людей в этом городе? — сощурилась я, не скрывая недовольства. -Нет, — недовольно протянула Ребекка, как будто у неё не было других оправданий — Знала, что будешь против. А я не хочу с тобой ругаться. Ну давай, сходим. Какие у тебя планы? Я почувствовала, как мне трудно решиться. Могила отца была в моей голове, но Ребекка просто не давала мне покоя. Я в конце концов вздохнула. -Хотела… — запнулась я, понимая, что не стоит углубляться в свои переживания — Не важно, пойдем. Я бы сказала, что мне этого не хотелось, но голос совести кричал: иногда нужно делать перерыв. Подумаю о могиле позже. Бекка натянула свою типичную счастливую улыбку и, не теряя времени, поспешила за мной. Как же давно мы не проводили времени вместе, просто так, в удовольствие, и я понимала, что нужно исправить эту странную дистанцию между нами. Когда мы приехали в торговый центр, я сразу погрузилась в беготню между вешалками с вещами, но, конечно, Бекка не могла быть тихой. Вечно она была как вихрь, быстренько прыгала с одного стеллажа на другой, с удовольствием перебирая вещи. -Смотри, как мне это идет! — она вытащила очередное платье, сжимая его в руках, и ловко примеряла, поворачиваясь перед зеркалом. -Ты же никогда в таком не появишься, — усмехнулась я, хотя в глубине души понимала, что её такие вещи действительно могут подойти. Бекка всегда умела соблазнять, даже если сама этого не хотела, да кому я вру, всегда хотела. -Почему нет? — она со смехом надула губки, а потом снова вернулась к вещам, как будто ничего и не случилось. Я покачала головой, наблюдая за ней. Хоть и могла бы провести время по-другому, как-то не хотелось расставаться с этой лёгкой атмосферой. -И что ты решила? — спросила Бекка с интересом, а когда я ответила ей взглядом полным недоумения, пояснила — Я насчет Ника. Ты же в обиде на него? -Да, — вздохнула я, невольно переставляя вешалки, будто в этом было какое-то успокоение для моих мыслей — Я хочу с ним поговорить по поводу всего, что произошло. Если он хотя бы попытается объясниться, я подумаю о том, чтобы не убить его. Бекка не удержалась и усмехнулась. -А ты ничего не хочешь ему сказать? Извиниться, например? — продолжала она с прищуром, будто проверяя мою реакцию. Я же инстинктивно подтянула плечи, в ответ выдыхая. -Я тоже кое-где накосячила, может, — ответила я, пытаясь найти слова, которые могли бы обрисовать моё понимание ситуации — Но у меня были причины. И я уже объясняла это ему. А вот он молчит. Один раз сказал, что ему жаль, что причинил мне боль, но… мне кажется, что он вообще не понимает, в чем именно он раскаивается. Он ничего не открыл мне, ничего не сказал, как будто прячется. Я вздохнула, и взгляд снова остановился на висящих платьях, как будто сама не осознавала, как эти банальные вещи могут отвлечь от всего, что было в голове. -Если бы он хоть немного открылся, если бы поделился, я бы его поняла. Но как с ним разговаривать, когда он сам не решается быть честным со мной? — выдохнула я, чувствуя, как внутри вновь появляется та же обида. -Поняла, — кивнула та, Борисова себе под нос — нужно будет с ним связаться. Она начала что-то печатать на телефоне, и я решила не обращать внимания на её действия. Возможно, в этот момент она писала своему брату или что-то вроде того. Я же, поглощенная своими мыслями, продолжала искать что-то стоящее среди вешалок. Время шло, и, к обеду, я все-таки нашла два платья и одни брюки, которые казались довольно стильными. Брюки особенно мне напомнили Элайджу. Я так соскучилась по нему за все это время. Вспоминала, как он всегда умел быть таким спокойным и уверенным, и как его голос звучал как некая уверенность, которой мне так не хватало в моменты растерянности. Однако мысль о нём привела меня к другому… Клаус забрал все гробы с собой, и теперь надежды на освобождение Майклонов, казалось, не было. Все мои надежды испарились, как дым. Возможно, мне стоит признать, что шанс на их возвращение теперь был нулевой. Но не хочу сдаваться, может, все не так плохо? В итоге, под конец шопинга, мы обе почувствовали голод, и направились в Мистик Гриль. На улице было тихо, воздух был немного прохладным, что приятно ласкало кожу. Мы едва успели зайти, как к нам подошел Джереми. В его взгляде было что-то настороженное, а лицо напряженное. -Что будете заказывать? — спросил он, не скрывая недовольства, которое явно возникло из-за присутствия Бекки. Она, заметив его, чуть наклонила голову в сторону, но также не стала отвечать на его молчаливую агрессию. -Пиццу «Четыре сыра» и персиковый сок, — не глядя в меню, ответила я, как будто это был список покупок, а не выбор для обеда — А ты что будешь? -Я? — Бекка задумалась, нахмурив брови, но быстро снова вернулась к своему привычному, слегка высокомерному тону — Блюдо дня и чашку кофе. Гилберт записал заказ, бросив на меня последний, слегка обеспокоенный взгляд, как будто Ребекка могла съесть меня прямо здесь, на месте, и ушел. Я не удержалась и немного посмеялась, наблюдая за его удаляющейся фигурой. -Им всем не нравится, что ты проводишь со мной время, — пробормотала Бекка, глядя в окно, как будто весь мир вот-вот рухнет из-за наших с ней встреч — Все такие скучные. Я кивнула, слегка приподнимая уголки губ. -Это что-то новенькое, с каких пор ты обращаешь на других внимание? — саркастически прокомментировала я — Не обращай внимания. Дай им время, они поймут, что ты не плохая, хотя… наверное, не сильно быстро. Я уже собиралась что-то сказать, но в этот момент к нашему столику подошла Елена. Я мгновенно кинула на неё непонимающий взгляд, как бы пытаясь понять, что она вообще здесь делает. Но вместо того чтобы обратить внимание на меня, она всю свою сосредоточенность направила на Ребекку. -Ты, — недовольно вздохнула блондика, окидывая Елену взглядом, — Святоша. -Я хотела поговорить, — начала шатенка, набираясь мужества, хотя её голос выдал напряжение. -О чём? — усмехнулась Ребекка, не скрывая сарказма — О Стефане? Не переживай, такой он мне безразличен. А если честно, советую тебе поступить так же. Елена не отступила. Вместо ответа она положила перед нами снимок. Я сразу узнала древние письмена, знакомые мне не понаслышке, это были те самые знаки, которые использовались тысячи лет назад. Имя Ребекки было начеркано на каменной стене, как некая метка. -Лучше поговорим об этом, — сказала она с уверенной настойчивостью. Тишина в воздухе стала ощутимой, и я не могла не заметить, как напряжение между ними выросло. И меня накрыли воспоминания. Тысячу лет назад Я, Бекка и Никлаус зашли в пещеру на окраине деревни. Ник держал факел, чтобы было хоть что-то видно, а Ребекка заканчивала царапать свое имя на камне. Я свое уже закончила, и придерживала подругу, которая балансировала на камне. -Ребекка, дай мне посмотреть, — стоя позади, попросил Ник. -Тихо, Никлаус, из-за тебя я могу остаться без пальца, — ответила его сестра, пока я усмехнулась. Она решила написать свое имя выше остальных и поэтому пришлось встать на шаткий камень. -Отцу не понравится, что ты играешь с клинком, — расстроенно прошептал мужчина, выглядя очень мило. -Если я хочу пользоваться клинком, я буду пользоваться, — недовольно ответила блондинка — отцу необязательно знать. -Он узнает, — поджал губы тот — он всегда узнает. -Потому что ты всегда рассказываешь ему, — спустилась блондинка, отдавая мне отупевший нож. -Я не могу молчать, — опустил взгляд в пол Майклсон — он меня пугает. -Он всех пугает, — подошла к нему я, кладя ладонь на его щетинистую щеку — поэтому мы держимся вместе. Вместе навсегда, — поднялась на носочки, чтобы чмокнуть его в губы и медленно отстраняясь — да, ябеда? -Да, — смущенно улыбнулся мужчина. -Заканчивай, я помогу матери с обедом, — бросила Бекка перед тем как выйти. -А мне Аяне нужно помочь, — поджала губы. -Да, оставь орудие мужчинам, любовь моя, — подошел к камню тот, протягивая руку, я, ухмыльнувшись, вложила нож острием вниз, немного надрезав ладонь мужчины — Аделиада, — зашипел тот. -Это всего лишь царапина, — довольно улыбнулась я — будь мужчиной. Наше время -Я хочу знать, почему вы с Клаусом тысячу лет убегали от своего отца, — вывела из воспоминаний Елена. -Мне кажется, тебе пора, — прошипела блондинка. -Тогда спрошу у Майкла, когда разбужу, — заявила Гилберт, разворачиваясь, чтобы уйти, но я с Ребеккой схватили ее за руки, удерживая. -Ты блефуешь, — прошипела Ребекка. -Тогда, кто гниет на стором кладбище Шарлот? — спросила самоуверенно двойник. -Если разбудите Майкла, мы все обречены, — недовольно заявила блондинка. -Тогда ответь мне, — натаивала шатенка. -Зачем тебе? — не понимала Ребекка, отбрасывая руку девушки. -Хочешь знать? — спросила я, тоже отпуская руку — Встретимся через час у Сальваторов. Я тебе все расскажу. Гилберт постояла, подумав и кивнув, пошла на выход. Я с облегчением вздохнула кладя голову на руки. -Ты хочешь им рассказать? — осуждающе спросила Бекка, я подняла голову. -Я хочу объяснить, какой Майкл чудовище и что лучше его не будить, — возразила я — чтобы у них даже мысли такой не проскользнуло. Он все равно бы не отстали, пока не узнали правды. Так зачем мучиться, расскажем и дело с концом. -Если так считаешь, — неуверенно ответила блондинка, как раз в тот момент как нам принесли заказы. Мы молча ели думая каждая о своем. Но думаю в чем то наши мысли были схожи. Я конечно хочу убить Майкла, но сейчас не время. Нет, сил у меня достаточно, и я возможно смогла бы его убить и сейчас, но столько навалилось, что уж совсем не до него. Пусть еще немного погниет на кладбище, старый ублюдок. Он слишком много плохого нам сделал, и я недавно многое вспомнила, связанного с ним, чтобы сейчас встретиться. -Поехали в поместье, мы еще не выбрали мне платье на школьную вечеринку, — заявила как ни в чем небывало блондинка. -А чем мы целый день занимались? — спросила я, попивая сок. -Это на повседневное, — отмахнулись та — я уже подобрала заранее несколько вариантов. Все они в пансионе. -Они там, потому что… — начала я, желая услышать продолжение. -Я живу там временно, — той же интонацией продолжила подруга — пока Ник не вернулся. -Хорошо, — достала я смятые купюры из кармана и бросила на стол — пойдем. Мы поехали на моей машине в поместье Сальваторе, атмосфера уже начинала становиться привычно тяжелой. Бекка, как обычно, проявила свою страсть к музыке и, не дождавшись моего мнения, подошла к магнитофону и нажала на кнопку «play», включив какую-то легкую музыку. Может, она считала, что такая музыка расслабит, но я бы предпочла что-то посильнее, чтобы хоть как-то закрыть все эти мысли. Мы прошли в главный зал, и там блондика, не говоря ни слова, оставила меня одну. Ну, я не из тех, кто жалуется на одиночество. Я сразу прошла к столу, где стоял графин с бурбоном, конечно, кто бы ожидал чего-то другого в доме вампиров? Налив две порции янтарной жидкости, я отпила из своего рокса и, ухмыльнувшись, наблюдала, как лед медленно тает. Ну, хоть так. В такой обстановке точно не помешает пара глотков. -Какое? — спросила Бекка, с беззастенчивым видом отбирая мою порцию. Я возмущенно на нее посмотрела, заставив остатки бурбона медленно стекать по горлу. Ну, по крайней мере, успела залить в рот последний глоток перед тем, как она пошла в атаку. Я взяла другой Рокс, разглядывая подругу, которая до сих пор не утруждала себя сменой одежды и сидела в шортиках и майке с золотистым принтом, как будто только что вернулась с пляжа. -Что «какое»? У меня психологическое расстройство? — саркастично отозвалась я, слегка наклонив голову, пытаясь подавить раздражение. -Платье, — закатила глаза блондинка, указывая пальцем в руке, с которой она держала рокс, направила его куда-то в сторону, явно надеясь, что я пойму. Я последовала ее взглядом и чуть не поперхнулась. Вместо того, чтобы радоваться компании вампиров или хотя бы миру вокруг, я увидела какой-то непонятный батальон из девушек, наряженных в различные платья, разных цветов и фасонов. Немного опешила, если честно. Когда только успела их всех собрать? Это было похоже на то, как если бы мне предложили выбрать: войти в мир моды или сразу пойти на фэшн-шоу… -Они тут с самого утра, — будто бы прочитав мои мысли ответила подруга, падая на диванчик. Я скорчила забавную рожицу, не в силах сдержать смешок, наблюдая, как Бекка с важным видом наблюдает за процессом выбора. Она просто пожала плечами и махнула рукой в сторону девушек, намекая, чтобы я не тянула и выбрала, наконец, что-то. Я внимательно оглядела все варианты, и из них мне приглянулись только два: красное и синее. О, эти платья явно знали, куда нам нужно идти, потому что они встали рядом, будто сами намекали, что я не могу ошибиться. Взгляд случайно остановился на первом, красном. Оно было бесподобно, будто бы именно для Бекки. -Красное, — махнула я рукой в сторону этого идеала, быстро повернувшись обратно к вампирше. -Я думала, ты выберешь синее, — сказала она, и в ее голосе звучала искренняя удивленность. -Я думала и о нем, но красное тебе больше подойдет, — пояснила я, усаживаясь рядом. Нам было явно уютно вдвоем, несмотря на странный выбор нарядов и те миллионные вопросы, которые все еще висели в воздухе. -Но синее тебе тоже приглянулось? — все еще пыталась разобраться она, и я, чуть помедлив, кивнула, хотя в голове была уже полная путаница. -Тогда надень его, — весело сказала она, пожав плечами — Оно тебе больше к лицу. В нем и пойдешь на танцы. -Ты уже за меня решила, что мне надеть? — усмехнулась я, надув губы — Ладно, я все равно не против. Во входную дверь постучали, и я мгновенно перевела взгляд на Бекку. Она молча кивнула, понимая, что нужно вывести девушек. Это могла быть только Елена. Прошел уже час, и мы пообещали все рассказать, но не ожидала, что момент наступит так быстро. Больше никто не мог прийти к братьям Сальваторе. Я глубоко вздохнула, чтобы настроиться, и пошла открывать дверь. Когда я ее распахнула, на пороге стояла Гилберт. Ее выражение лица было серьезным, почти напряженным, будто она заранее готовилась к чему-то важному. -Ты пришла, — тяжело вздохнула я, пропуская шатенку вперед. -Ты обещала, — напомнила девушка, проходя в гостиную. -Я держу свое слово, Елена, — закатила глаза, идя за ней следом. Ребекка тоже уже вернулась и с тяжелым взглядом сидела на диванчике. Я подошла к графину наливая еще один рокс — будешь? Это будет длинный разговор. -Нет, спасибо, — мямлила та, садясь напротив первородной, заламывая пальцы. Она старалась казаться уверенной, но этими движениями, выдавала себя. -Ты будешь знать, только то что я позволю тебе знать, — прошипела Ребекка предупреждающе, на что шатенка кивнула. -Элайджа говорил, что ваш отец землевладелец из Европы. Как вы оказались здесь? — начала из далека двойник. -Наши родители только поженились, когда началась эпидемия чумы, — начала первородная — они потеряли ребенка. Они решили сбежать и защитить будущих детей от этой беды. -Но как вы оказались здесь? — нахмуренное спросила шатенка — эта часть земли еще не была открыта. -Так написано в ваших учебниках, — усмехнулась Майклсон — моя мать знала ведьму - Аяну. Которая слышала от духов о таинственной земле, где все здоровы. И обладают даром скорости и силы. Так моя семья оказалась здесь. Среди этих необычных людей. -Оборотней, — объяснила я. -Для нас они были просто соседями, — продолжила та — мы жили с ними в мире около двадцати лет. У моих родителей родилось несколько детей. Включая меня. -Похоже на обычную семью, — улыбнулась смущенно Елена. -Так и было, — согласилась блондинка — раз в месяц наша семья уходила в пещеру под деревней. Всю ночь выли волки, а к утру возвращались домой. Однажды в полнолуние, Никлаус и мой младший брат Хенрик, сбежали посмотреть как люди превращаются в зверей. Это было запрещено, — я видела как трудно было Ребекке говорить это, в поддержке положила свою ладонь на ее и мягко сжала, та сдержанно улыбнулась — и Хенрик поплатился за это. И даже Аделиада не могла нам помочь. Это было начало конца мирной жизни с нашими соседями. И один из последних моментов, когда мы были людьми. Телефон вдруг зазвонил, и я замерла на секунду, не ожидая такого вмешательства. Ребекка прокашлялась рядом и, заметив моё колебание, с легким нажимом добавила: — Подними. Может, это что-то важное. Я кивнула и, не торопясь, взяла трубку, чувствуя, как вся обстановка напряженно изменяется. -Что, Деймон? — спросила я, но услышав музыку на фоне спросила — Где ты? -Понятия не имею, — ответил монотонно тот — но похоже я слишком нарядно одет. Ты еще жива? -Смешно, — закатила я глаза — я сейчас не могу говорить, — и хотела сбросить, но мой волчий слух уловил голос Стефана из динамика — Это Стефан? -Да, я отпустил его, но не волнуйся, — безразлично ответил брюнет — я знаю что делаю. -Деймон, как ты мог его отпустить? — возмутилась я, видя что все присутствующие слышали наш диалог, и не все довольны таки исходом событий. -Все под контролем, Адель, — ответил тот, сбрасывая. -Козел, — крикнула я в трубку, зная что абонент меня не услышит, прокашлялась и проговорила — продолжим. -Стефан не должен был дарить тебе то ожерелье, — продолжила блондинка, а Гилберт нахмурилась — оно принадлежало древней ведьме. -Той что наложила проклятье на Клауса? — уточнила шатенка. -Не только проклятие, — улыбнулась вампирша — это она превратила нас в вампиров. -Значит вампиризм, был формой защиты? — сыпала вопросами двойник. -А чем еще? — фыркнула блондинка — Мои родители просто искали способ спасти своих детей. -Почему вам тогда просто было не уехать из деревни, если вы так боялись оборотней? — поинтересовалась Елена, все же принимая рокс. -Гордость, — как очевидное ответила первородная — мой отец больше не хотел убегать. Он хотел бороться и быть сильнее волков. Они кусались, мы должны отвечать. Они быстры, мы должны были быть быстрее. Ловкость, сила, чувства. Все должно быть усилено. -Как она смогла это сделать? — уточнила Гилберт. -Моя мама тоже была ведьмой, — удивилась блондинка — ведьма первородной семьи. Древняя ведьма. -Если твоя мать была ведьмой… -Я? Нет, ведьма слуга природы, вампиры — это нечто противное природе. Можно дать либо одним, либо другим, никак не вместе. Мама сделала это ради нас, она не превратилась. -А как вы превратились? — спросила шатенка, у которой слаживался потихоньку пазл в голове. -Она обратилась к солнцу за жизнью, и древнему белому дубу, главному долгожителю, за бессмертием. В полночь наш отец угостил нас вином, разбавленным кровью, — дрожащими губами начала подруга и я сжала ее руку сильнее — а потом вонзил свой меч в наши сердца. -Он убил вас? — ужаснулась Елена, не веря в то что отец может убить своих детей. Но это же Майкл, он может. -И он не стал с нами осторожничать, — взяла себя в руки блондинка, придав своему голосу жесткости — после обращения он заставил нас выпить крови, которую он взял у Адель, в тот момент это была эйфория, чувства силы было неописуемо, — я поджала губы — но Адель и Аяна были правы, насчет последствий. Духи отвернулись от нас, и природа сопротивлялась. На каждую силу, была слабость. Солнце стало нашим врагом, несколько недель мы не выходили. А потом моя мама нашла решение. Были и другие проблемы, соседи, двери которых были всегда открыты, теперь не впускали нас. Только Адель была на нашей стороне и никогда не отталкивала нас. Цветы у белого дуб обжигали и защищали от внушения. И заклинание гласило: что дерево подарившее нам жизнь, могло ее и забрать. Поэтому мы его сожгли. А самое страшное последствие, родители и представить не могли. Голод. Кровь нас возразила, и ее мы жаждали больше всего. Мы не могли это контролировать. Вот так, появился новый вид хищников. -А почему Майкл начал охотиться на Клауса? — спросила любопытно и в непонимании Гилберт. -Когда Ник убил первого человека, это активировало его ген оборотня, — объяснила уже я — и он стал для Майкла самым большим позором. -Да, Элайджа рассказал мне об этом, — вспомнила шатенка, переводя взгляд на Ребекку — у твоей матери был роман с одним из местных оборотней. Клаус не был его сыном. -Она пыталась все исправить, — продолжила Бекка — она наложила на Ника проклятие, чтобы подавить его воочию сущность, а затем отвернулась от него. В ту ночь отец убил Аделиаду. Но самой большой слабостью Майкла была его гордость. Когда он стал вампиром, она усилилась. Он взбесился и убил пол деревни, — рассказывала она то, что я уже не могла знать, так как была мертва — потом пришел домой и убил ее. -Майкл убил твою мать? — ужаснулась Елена, а я приподняла подругу за плечи. -Он сказал, что она разбила его сердце, — ответила блондинка, гладя мою руку на своем плече — а он разобьет ее. Он вырвал ей сердце на глазах у Ника. А потом мой отец впал в бешенство, и вся моя семья разбежалась. Ник остался, чтобы похоронить ее. Я должна была попрощаться с мамой. Остались только я Никлаус и Элайджа, и мы поклялись быть вместе, отныне и навсегда. -Отныне и навсегда? — уточнила Елена — Даже несмотря на то, что он закрыл тебя в гробу? -Мы вампиры, — ответила Ребекка — наши эмоции гипертрофированны. Я упряма, Элайджа благороден, а Ник нетерпим к тем кто его разочаровывает. За более чем тысячу лет мы все совершали эту ошибку. Я ошибалась неоднократно. -Но ты все равно любишь его? — спросила Гилберт. — Он мой брат, — с каким-то холодным спокойствием заявила Бекка, словно это было самой очевидной истиной — а я бессмертна. Ты думаешь, что мне легче целую вечность быть одной? Елена молчала. Слова, что она могла бы сказать, не находили выхода, когда она осознала всю глубину этой ситуации. А я стояла рядом с Ребеккой и ощущала, как ее невидимые шрамы снова дают о себе знать. Сколько боли она вынесла, сколько горечи и страха. Она, нежная, ранимая, не заслуживала всех тех испытаний, что ей пришлось пережить. Это было несправедливо. Я подошла к ней, обняла и, чувствуя, как её плечи немного расслабляются в моих руках, тихо прошептала, обращаясь к Елене: — Теперь ты всё знаешь, — поджала губы, ощущая, как боль внутри сжимается — Прошу, уйди. Елена не ответила, она лишь вздохнула и направилась к двери, а я оставалась с подругой, ощущая, как наша связь становится крепче, как никогда. -Я знаю, что вы хотите все равно разбудить Майкла, — отстранилась подруга, рыча на двойника, которая остановилась в дверях — только бы убить моего брата. Но мы в этом участвовать не будем. -Назови хоть одну причину не будить его, — просила шатенка вставая. -Я назвала тысячу, но вы все равно его разбудите, — выплюнула блондинка — если тронете моего брата, я разорву вас на части. Характер мне достался от отца. А теперь уходи. Шатенка помялась на месте, но видя, что Ребекка не собирается уступать, медленно шагнула к двери и, не произнеся ни слова, покинула помещение. Тишина, повисшая после ее ухода, была болезненно тягучей. Но лишь через мгновение воздух буквально разорвался от ярости, которая бурей нахлынула на блондику. Сначала в ярости она схватила книжку с ближайшего стола и с силой швырнула ее об стену. Книга перелетела через всю комнату, с глухим стуком ударившись о пол. Ребекка не успокоилась. Стаканы, которые еще несколько минут назад стояли аккуратно на столе, теперь с остервенением летели в разные стороны. Один из них разбился о каменную стену, стекло разлетелось на тысячи осколков, создавая зеркальные брызги по всей комнате. Затем её взгляд упал на графин с алкоголем, и, не замедлившись, она схватила его, с размаху выбросив его в воздух. Он не успел даже упасть на пол, как Ребекка, поддаваясь ярости, продолжила разгуливать по комнате, будто пытаясь сбежать от своих чувств. Время от времени она останавливалась, глядя на разрушения вокруг, как будто они как-то могли успокоить её. Но облегчения не было. -Они все равно разбудят его, им плевать на то что я рассказала, — кричала блондинка. -Успокойся, я с тобой, — сказала я, тихо беря Ребекку за руки, ощущая её дрожь — Я не дам Клаусу умереть. Я обещаю. Мы справимся. Ты не одна. Она замолчала, пытаясь сдержать эмоции, но я чувствовала, как её сердце бьется быстрее. Пару секунд мы стояли так, впитывая тишину. Потом она тяжело вздохнула и посмотрела на меня, сдерживая боль. -Ты уверена, что мы сможем победить Майкла? — спросила она, словно пытаясь убедить себя в этом. -Я обещаю, он не навредит вам, — ответила я уверенно — Мы сделаем это вместе, Ребекка. Я буду рядом. Он больше не сможет нам угрожать. Она несколько секунд молчала, затем слабая улыбка всё-таки появилась на её губах, хотя и не была полной. Подруга уткнулась мне в ключицу, обнимая, и начала тихо плакать, её слёзы капали мне на плечо. Я мягко обвила её руками, стараясь дать хоть какое-то утешение, хотя сама была переполнена эмоциями. Этот момент, несмотря на всю его тяжесть, казался нам обоим нужным, каким-то перерывом в этой бесконечной борьбе и решениях. Я знала, что в такие моменты слова не нужны. Мы просто сидели так, пока её рыдания не стихли. Когда она наконец отстранилась, я пошла к столу, подняла один из графинов и стаканы, наполнив их янтарной жидкостью. Это было как символ нашего молчаливого соглашения. Я села рядом с ней на диван, передала стакан. Мы выпили молча, оба с трудом сосредоточившись на том, чтобы не думать о Майкле, о предстоящих решениях и о всём, что нас ждёт. Поглощенные тишиной и мерцанием огня, мы сидели как два потерянных человека, которые наконец нашли убежище друг в друге. Словно время остановилось, и мы существовали лишь в этом моменте. Но, конечно, мир не может оставаться статичным. Через какое-то время, когда огонь в камине начал тускнеть, в дверь раздался легкий стук. Вспыхнувшая тревога в груди подсказывала, что это — Елена. -Я кажется сказала тебе уйти, — безразлично бросила Бекка, даже не оборачиваясь. -Ты уверена, что Майкл убил твою мать? — как-то странно спросила зашедшая шатенка, я заинтересованно и настороженно на нее глянула. -Ник был там, — ответила без колебаний первородная — он сам сказал. -Он тебя обманул, — отрицательно закачала шатенка головой, подходя к нам с какой-то бумагами в руке. -Ты то откуда знаешь? — насмешливо спросила блондинка. -В пещере где вы нацарапали свои имена, была полна символов твоей семьи, — подошла ближе к нам Гилберт, и мы встали на ноги — как твои родители приехали, как жили в мире, проклятие превратившее вас в вампиров, — с каждым перечислением, та клала на стол по одной фотографии с символами — и эта, это символ гибрида. Это смесь оборотня и вампира. А это символ твоей мамы, — положила снимок с символом кулона — а это история ее смерти, — я взяла снимок в руки и ужаснулась, Ребекка стоявшая рядом окаменела — гибрид убил древнюю ведьму, не Майкл, Клаус. -Нет, — истерично замотала головой Майклсон — нет, он не мог. -Подумай, она сделала его единственным в своем роде, а потом отвергла, вместе с геном оборотня пошла агрессия и насилие. Когда он обратился все усилилось. Он убил ее Ребекка! — доказывала Елена — А потом придумал эту ложь про отца, чтобы не потерять тебя. -Чего ты добиваешься, Елена? — прошипела я, яростно смотря на подругу. -Это ничего не значит, — отрицала блондинка слова двойника, и схватила снимки, подходя к камину — это всего лишь рисунки нарисованные людьми, которые ничего не знали о моей семье! — бросила она из в огонь, разворачиваясь. -Тогда, почему ты так расстроена? — спросила осторожно Елена. -Зачем ты так со мной? Я ничего тебе не сделала! — рыдала первородная. -Чего ты добиваешься, Елена? - спросила негодующе я, глядя на жестокость подруги. Елена смотрела на меня, словно пытаясь найти оправдание своим действиям, но я видела: внутри неё уже поселились сомнения. -Ты только посмотри на себя, Елена, — я чуть сузила глаза, в голосе зазвучал холод и презрение — Ты говоришь, что не хочешь быть, как Кэтрин, но разве твои поступки сейчас этому соответствуют? Разве ты не понимаешь, что, унижая Ребекку, ты становишься именно тем, от чего сама так отчаянно бежишь? Она нервно сглотнула, но ничего не ответила, лишь стояла, будто застыла на месте. Я не могла узнать свою подругу, Елена так никогда не поступала. — Она, по крайней мере, честна в своих намерениях, — я слегка приподняла подбородок, наблюдая за её реакцией — А что у тебя? У тебя, только бесконечное желание доказать свою правоту за счёт чужих слёз. Вот только ты даже не Катерина, хотя бы у неё была какая-то цель, какой-то смысл в её жестокости. А что есть у тебя, кроме пустого самоутверждения? Ребекка тихо всхлипывала рядом, чувствуя мою поддержку, но не осмеливаясь поднять голову. Елена стояла, уже не так уверенно, как прежде. Её взгляд был потухшим, а плечи опущены. Казалось что до нее начало доходить происходящее, и ей было стыдно. — Просто уйди, — сказала я, указывая на дверь, в голосе смесь презрения и усталости — Если в тебе осталось хоть что-то человеческое, оставь её в покое и уйди. Елена, не сказав ни слова, резко отвернулась и, не оборачиваясь, вышла из комнаты, оставив за собой только тяжёлую тишину. Я отвела взгляд, осторожно притянула к себе Ребекку, обнимая её крепче, словно пытаясь удержать от распада на части. Она больше не скрывала своих слёз позволила себе, наконец, сломаться, дать волю всему тому горю и одиночеству, которые копились в её душе веками. Мой маленький воин, всегда стойкая и бесстрашная, сейчас выглядела такой хрупкой и беззащитной. Внутри меня всё разрывалось от боли за неё, как будто её отчаяние пронзало и меня. Я ощущала, как под её тяжестью мы обе начали медленно опускаться на пол, но не ослабила объятий. Пусть она оседала, но я буду здесь, чтобы поддерживать её, дать ей опору, которой, возможно, ей так не хватало. Мы сели прямо на холодный каменный пол, окружённые тишиной, и мне было всё равно, пусть даже мир за дверью рухнет, сейчас ничего не имело значения. Дверь захлопнулась за Еленой, но я этого не заметила и не собиралась. Всё, что мне было нужно сейчас, это быть здесь, рядом с подругой, позволяя ей выплеснуть всё, что годами давило на её сердце. Мы сидели так, вдвоём, на полу, глядя на танцующие языки пламени в камине, молча деля боль и слёзы. -Тише, я с тобой, все будет хорошо, — гладила я ту по голове — пойдем на верх, давай? — мягко спросила я, приподнимая ту за плечи. Мы медленно поднялись наверх, словно каждое движение давалось с усилием. Ребекка больше не плакала, но её лицо говорило само за себя: разбитая и обессиленная, она словно сдалась под тяжестью предательства, которое разъедало её изнутри. Тысяча лет лжи, Никлаус скрывал от неё самую страшную правду, и теперь вся эта боль и гнев буквально бушевали в её взгляде. Я помогла ей лечь, аккуратно укрывая одеялом, и сама устроилась рядом. Она уткнулась головой мне в грудь, и я тихо гладила её по волосам, чувствуя, как её дыхание постепенно становилось более ровным. Мы лежали так в тишине, без слов, и я молча делилась с ней своим теплом и спокойствием, надеясь хоть немного облегчить её страдания. Кажется, для Ребекки сейчас не было большей боли, чем осознание того, что всё это время ей приходилось жить с ложью. Ребекка тихо всхлипнула, и её голос, хриплый и надломленный, звучал так, будто прошёл через тысячи лет боли и разочарования. — За что он так со мной? — еле слышно спросила она, глядя куда-то в пустоту, как будто ответ мог появиться там, в темноте комнаты. — Я не знаю, Бекка, — ответила я, стараясь быть честной, даже если правда казалась горькой. — Может, Елена права. Может, он действительно боялся тебя потерять. Никлаус любит тебя так, как умеет, но его любовь… она как-то странно деформирована, изуродована его собственными страхами и теми демонами, которые он в себе носит. После обращения все чувства только усиливаются, становятся резче, болезненнее. Я погладила её по голове, чувствуя, как напряжение в её теле медленно отступает. — Думаю, вам нужно поговорить, но не сейчас. Ещё слишком рано, слишком больно. Тебе нужно время, чтобы остудить эмоции, и, поверь, я буду рядом. Всегда буду рядом, — сказала я, нежно целуя её в макушку, пытаясь дать хоть каплю покоя в эту бурю. — Спасибо тебе, — прошептала она, обнимая меня крепче, словно маленькая девочка, которая наконец нашла защиту и тепло, которых ей всегда не хватало. Мой маленький воин. Она всегда казалась такой сильной и непоколебимой, но я знала, что внутри неё прячется хрупкая душа, которой просто не хватило любви. И в этот момент я поклялась, что сделаю всё, чтобы сохранить эту искру тепла и надежды для неё. Когда подруга наконец погрузилась в глубокий сон, её дыхание стало ровным и спокойным. Я осторожно выбралась из её объятий, стараясь не разбудить, и сдержанно вздохнула. Пришлось отправить домочадцам короткое сообщение, что сегодня я останусь у Ребекки, чтобы никто не ждал меня домой. Сделав это, я вернулась в кровать и аккуратно укрыла её, потом сама устроилась рядом. Охватило странное чувство, как будто я стою на краю пропасти, а впереди лишь густой туман неизвестности. Что нас ждёт дальше? Вряд ли это будут хорошие новости слишком многое уже произошло, слишком много тайн выплыло наружу. Я закрыла глаза, но сон никак не шёл, мысли тревожной волной накатывали одна за другой. Внутри поселилось предчувствие, что впереди у нас ещё немало испытаний, которые будут проверять нас на прочность.