Роднее всех

Все гран-при пошли наперекосяк; Ландо не мог сосредоточиться, с трудом собирая свои мысли. Всё складывалось не так, совершенно не так, как должно было быть. Его странное поведение не осталось незамеченным — многие начали беспокоиться, задавая вопросы о Лидии. Ландо лишь отвечал, что у неё слишком много работы, скрывая правду и заявляя, что они больше не вместе. Каждую неделю он снова и снова звонил ей, стараясь завести разговор, но его усилия наталкивались на стену игнорирования. Внутренний мир Ландо захлестывали лишь воспоминания о том, как они были счастливы, а сейчас он был готов поехать к ней и простить любые обиды, лишь бы вновь ощутить её присутствие. Но где же она? Ответа не знал никто; все молчали, словно нарочно скрывая причину её отсутствия, нанося Ландо ещё более глубокие раны. Его душа томилась в бездонной пустоте, наполненной тревогой и невыразимой тоской. Впереди гран-при в Бельгии, но мысли его были заняты совершенно иными переживаниями. По прибытии в отель он инстинктивно хотел набрать номер Лидии. Однако вскоре его отвлекло сообщение от сестры Лидии, которая высказывала желание встретиться. В прошлый раз их встреча так и не состоялась. Ландо размышлял и, решив рискнуть, пригласил её в ресторан, расположенный в отеле. Она приехала быстро; Ландо окинул её взглядом и заметил, как они с Лидией различаются. Лидия была мягче и привлекательнее, в то время как Мари излучала дерзость и неестественность. Ландо, чувствуя внутреннюю двусмысленность, предложил ей присесть. — Вот мы и встретились, рада познакомиться, Ландо. А где моя золотая сестрица? — Мари стиснула зубы, выдавливая последние слова. — Да, в прошлый раз не сложилось. Лидия занята, у нее много работы. — Мммм, к лучшему, что её нет. Так что же ты хотел узнать в прошлый раз? — девушка заметно начала флиртовать с молодым человеком. — О вашей семье, почему Лидия так не хотела с вами встречаться. — Не удивительно. Она давно покинула нашу семью, мы — не так хороши, как ей хотелось бы. Пока я была маленькой, она была в центре внимания, получая все, что хотела. Затем же у неё забрали это внимание, и мы стали «плохими». Мы будто бы просим у неё денег, хотя наш отец зарабатывает неплохо, и я тоже смогу себя обеспечить. Но для неё мы — обуза. — Странно, она мне рассказала другое. — Неудивительно, что после Ника ей вновь понадобился кто-то, кого можно было бы обмануть ради денег. Думаю, ты о нем слышал. — При упоминании Ника Ландо сжал кулаки, внутри него разгорелась буря эмоций. — Слышал. Извини, но мне пора. — Подожди, давай хотя бы немного посидим и поговорим не о прошлом. Я давно увлекаюсь Формулой-1 и просто хотел бы провести время с тобой. Я не претендую ни на что особенное, лишь прошу: оставайся со мной. — Ладно, давай посидим. — Вот и замечательно. Они провели в ресторане почти час, однако Ландо уже не знал, как вырваться из этого зловещего пекла. Сестра Лидии проявляла настойчивость, которая была невыносимо назойлива. Её глупые подколы и откровенный флирт лишь усиливали раздражение парня. Когда пришло время прощаться, Мари обняла его, а затем неожиданно и резко поцеловала. Ландо отстранил её с негодованием. — Ты что творишь?! Не смей! — Да ладно, Лидии здесь нет. Расслабься. Может, уединимся в номере? — Нет! Я люблю Лидию, и ты мне не интересна. — Тебе было мало, что она спит со своим бывшим? Приготовься к сюрпризу! — Закрой свой рот и проваливай. Мари лишь хитро улыбнулась и покинула ресторан, оставляя Ландо в недоумении. Как она могла знать о Лидии и её измене? Отмахнувшись от всего, парень направился к себе. Однако, внутри него зарождалась неукротимая жажда вновь набрать номер Лидии. Ему было необходимо услышать её голос. Гудки звенели в тишине, а в груди тревожно кололо. И вот наконец, раздался её знакомый голос. — Привет. — Это одно слово пробежало по телу Ландо, словно электрическая искра. — Привет. Я так рад, что ты ответила. Черт возьми, где ты? Почему уехала, даже не попрощавшись? — его слова выспрашивались быстро, охваченные бурей эмоций. — Я дома, у себя. Это было нужно, ты бы не отпустил меня. — В её голосе слышалось грустное эхо, которое проникало в самое сердце. Тишина нависла над разговором, словно тень, и Ландо почувствовал, как его душа глубоко тоскует по ней. Каждое её слово било по нему, как волны, накатывающиеся на берег. Он понимал, что расстояние лишь увеличивает их связь, но в этот момент единственное, чего он хотел, — это видеть её рядом. — Конечно, не пустил. Вернись ко мне, — произнес Ландо шёпотом, словно слова эти были изначально помечены горем. — Не могу. Всё уже не будет, как прежде, прости. Теперь мы просто знакомые, больше никто, — ответила она, её голос дрожал от подавляемых эмоций. — Ты ведь понимаешь, что это не так. Я люблю тебя, — вновь пробился к ней его призыв, полный надежды. — Я тоже тебя люблю, но мой поступок перечеркнул все наши мечты. Ты никогда меня не простишь, и я буду носить это в себе всегда. Так зачем мучиться? Прости, но я сказала это лишь для того, чтобы разобраться, — с тяжелым чувством произнесла Лидия. — Я простил. Прости! — закричал Ландо, но в ответ ему раздался лишь тихий гул, когда Лидия уже отключилась. Сметая телефон в сторону, Ландо опустил руки на голову, ощущая, как серое отчаяние заполняет его грудь, подобно потемнению неба перед страхом грозы. Лидия все время находилась вдали от Ландо, охваченная глубокой депрессией. Все вокруг казалось безразличным, и ни одна мысль не находила отклика в её сердце. Постоянные звонки Ландо лишь угнетали её еще сильнее. Она не решалась ответить, надеясь, что парень в какой-то момент просто перестанет беспокоить её. Наблюдая за гонками, Лидия замечала, как он изменился. Ощущалось, что его мысли далеки от треков, и это вызывало в ней чувство вины, словно всё, что произошло, — это только её промахи. Если бы не она, возможно, события сложились бы иначе. Теперь же всё пошло прахом. Ребекка многократно звонила ей, но Лидия отвергала и её звонки, погружаясь в тёмные глубины своего одиночества. Каждая неотвеченная вибрация телефона напоминала ей о том, что она потеряла, и это мука становилась всё невыносимей. Сегодня на девушку обрушилась тоска; она сидела за столом, заставляя себя поесть, когда раздались звонки. Сначала ей показалось, что это вновь Ландо. Но нет, на противоположной стороне провода оказалась её сестра. Тяжело вздохнув, она ответила. — Здравствуй, моя дорогая. Как ты? — Что тебе нужно? — Чтобы ты страдала. Вот всё, что мне и нужно. — Не переживай, твоё желание исполнилось. — Я это знаю. Наконец-то ты не будешь счастлива, и это приносит мне только радость. Кстати, сегодня я обедала с Ландо: не понимаю, что он нашёл в тебе. Но о тебе он явно не вспоминает. Такой милый, а как целуется… Ммм. Слова сестры, словно острые лезвия, резали её сердце, оставляя за собой трещины боли. Лидия сбросила трубку и отпила воды. В ней зарождалась ярость, постепенно заполняя ее изнутри. В этот момент на телефон пришло сообщение, и, открыв его, девушка увидела фотографию: Ландо и Мари, запечатленные в поцелуе. Вскоре ревность охватила ее, подобно урагану, разрывающему спокойствие. Сжав телефон в руках, она отбросила его на стол и уставилась в окно. Мысли о том, как бурно она реагирует на эту фотографию, лишь усугубляли ее муки: что же испытывал Ландо, когда узнал о измене? Эти мысли были тяжёлым бременем, но Лидия понимала, что пора завершить эту историю. Звонок отвлёк ее от раздумий — это был Ландо. Решив навести порядок в своих чувствах, она ответила. Как сладко и горько звучали слова о его любви, когда собственное сердце томилось в страданиях. Она тоже любила его, но настало время отпустить. С последними его словами о прощении, Лидия сбросила вызов и заблокировала номер. Молчаливая слеза скатилась по ее щеке, и она осталась одна, погружённая в свою печаль. Перед первой практикой к Ландо подошёл Зак. Он отвёл его в сторону для откровенного разговора. Ландо догадывался о теме, но уйти не имел права. — Сынок, я вижу, тебе сейчас больно, — Зак положил руку на грудь Ландо, там, где колотилось сердце. — Но я прошу тебя, на гонках сосредоточься исключительно на гонке. Вообрази ее счастливое лицо, когда ты одержишь победу. Мы нуждаемся в результах, и, если ты будешь отвлекаться, ты вредишь не только себе, но и команде. Личная жизнь не должна вплетаться в мир гонок. Ты меня понимаешь? — Понимаю. Хорошо, я постараюсь. — Рад это слышать. И что у вас, есть сдвиги? — Нет. Вчера мы говорили по телефону, она сказала, что будущего у нас нет. Это конец. — И ты так просто сдашься? — А что мне делать? — Это ты должен решить сам. — Пока не знаю. — Главное, не потеряй рассудок из-за нее. Зак нежно похлопал Ландо по плечу и исчез в тенях, оставив его одного. Ландо опёрся на холодную стену, погружаясь в глубокие размышления. Он осознал, что сдался, и это чувство пронизывало его, как леденящий ветер. В сердце затаилась горькая утрата — он понимал, что вернуть её уже невозможно, как нереально обратить время вспять. Однако, в его душе вновь зажглась искорка надежды. Может быть, даже в этом бездонном море отчаяния существует маленький шанс, какое-то смутное желание, которое не покинуло его. Мысли скакали, как дикие лошади, порождая смущение и тоску. Но вместе с тем, в этот миг, вместе с тенью заката, Ландо почувствовал что-то иное — желание бороться за то, что осталось. Лишь тонкий завет надежды обретал форму в его сознании, поднимая его над бездной отчаяния. В этом непостоянном мире, полном неопределенности, воспоминания о ней шептали ему о бесконечных возможностях, и даже если каждая новая надежда была всего лишь призраком, он понимал: отказываться не следует. Гран-при Бельгии стал для Ландо настоящим испытанием. Мальчику было непросто, но он стремился выжать из себя все силы. Постепенно день исчерпал его, и истощение отразилось на его лице. В отеле его застал Карлос и, озабоченно глядя в его уставшие глаза, попросил прийти к нему вечером для беседы. Ландо кивнул, затем направился в ресторан, где его уже ждал Оскар. Этот верный друг старался поддержать Ландо всеми доступными средствами, ощущая, что товарищ переживает трудные времена. Несмотря на свой собственный внутренний буревестник, которого он старался не показывать, Оскар старался быть опорой для Ландо, об этом свидетельствовал его добрый взгляд и теплые слова. Они вместе провели вечер, и в этот момент дружба стала для них обоих спасением, позволяя забыть о тяжести прошедшего дня хотя бы на миг, наполняя атмосферу надеждой и пониманием. — Как ты? — осторожно поинтересовался Оскар. — Ну, расстроен, что не был с тобой на подиуме. А так просто ужасно устал, — Ландо пытался свернуть разговор в другое русло. — Мы ещё встретимся на подиуме. Я имею в виду не это. — Если ты говоришь о Лидии, то это конец. Она заблокировала меня повсюду. Всё. — В Ландо молчалива разгорелась злость. — Извини, я не хотел вызвать у тебя гнев, — Оскар виновато уставился в свою тарелку. — Это ты прости, не должен срываться на тебя. Спасибо, что беспокоишься. Я это ценю. — Ты же знаешь, я всегда готов тебя выслушать и прийти на помощь. — Спасибо. А теперь давай лучше поговорим о чем-то другом. Парни, сменив тему, с удовольствием увлеклись беседой на всевозможные темы. Ландо, наконец, отстал от тяжёлых мыслей и с искренним смехом ответил на шутки друга. Оскар испытывал радость от того, что ему удалось развеять мрачную атмосферу и немного расслабить Ландо. Он действительно скучал по тому живому и весёлому Ландо, который умел искриться смехом, а не по молчаливому и задумчивому. Их разговоры, полные лёгкости и радости, как лучи солнца, разгоняли тучи неопределённости, окутывающие друга. Они растворялись в беседе, пока вдруг Ландо не вспомнил о данном ему обещании навестить Карлоса. Это напоминание прервало мгновение лёгкости, и они, с лёгкой грустью, но с улыбками на лицах, начали прощаться, стараясь оставить за собой этот светлый момент. Карлос действительно долго ждал появления друга, и когда вслед за стуком он увидел Ландо, то не мог поверить своим глазам — перед ним сидел человек с совершенно другим лицом. Они уселись и погрузились в игру на приставке, однако Карлос не удержался и решил задать пару резких вопросов. — Смотрю, уже веселишься? Помирились? — произнес он, после слов Ландо убирая с лица улыбку. — Нет. Слушай, давай хоть сегодня не будем вспоминать о ней. — Я тебя понял. Тогда готовься проиграть! — Ещё чего! Парни провели долгие часы, погруженные в мир виртуальных сражений, до самого рассвета. Уставший Ландо вернулся в номер и, касаясь подушки головой, мгновенно провалился в глубокий сон, оставив за собой только звук затухающего экрана приставки и легкий шепот воспоминаний. Лидия решила, что наилучшим решением будет целиком погрузиться в работу. Девушка принимала множество заказов на фотосессии, а по вечерам, порой до рассвета, предавалась редактированию снимков. Это позволило ей на время забыть о горестях и прекратить слезы. Однако в минуты отдыха, оказавшись в общественных местах и сталкиваясь с влюбленными парами, ее сердце сжималось от боли. Воспоминания о мгновениях с Ландо вновь возвращались. Хотя их связь не была длительной, в ней таилось волшебство. Порой она открывала их совместные фотографии, особенно те, что были сделаны кем-то иным. На них они выглядели несовершенными, но самими счастливыми. Лидия тоскует по нему и желает увидеть хотя бы издали, но понимает, что это не принесет облегчения. Отпустить его из своей жизни оказалось почти невозможным; за столь короткий срок он стал для нее всем. Увы, осознала она это слишком поздно. Каждый раз, когда Лидия просматривала старые снимки, ей казалось, что сердце разрывается на куски. Смешанные чувства радости и печали переполняли её душу. Вспоминая смех Ландо, его теплый взгляд, она понимала, что эти моменты навсегда останутся с ней. Они были словно волшебные искры, яркие, но недолговечные. Девушка старалась сосредоточиться на своей работе, но по вечерам, когда оставалась одна, у нее вновь появлялся жгучий пустота. Однажды, погруженная в мысли, она столкнулась с витриной магазина, где гуляли влюбленные пары, держась за руки и смеясь. Лидия остановилась, не в силах оторваться от зрелища. Ей хотелось закричать, потребовать вернуть все на свои места, но вместо этого она лишь тихо вздохнула. Эти воспоминания были невыносимы, и девушка задумалась, как бы она хотела снова почувствовать тот момент безмятежности. Постепенно, тем не менее, Лидия начала принимать свои чувства. Она осознала, что любовь, даже если она была недолговечной, оставляет след в сердце. Ее работа стала для нее способом найти смысл. Каждая фотография, которую она редактировала, была не просто набором кадров, но отражением её внутреннего мира — знака борьбы, стремления и надежды на новое начало.