Сила желания

Глава 24. Сломанные крылья

Резиденция Басу Покои Сарасвати Радха стояла перед дверью комнаты Сарасвати, словно перед пропастью. Её рука, поднятая для стука, дрожала, а сердце билось так громко, что, казалось, его отголоски разносились по всему дому. Она уже не помнила, сколько раз пыталась достучаться до сестры, сколько раз звала её, умоляла ответить. Но в ответ - только тишина. Гнетущая, леденящая тишина, которая с каждым часом становилась всё тяжелее, всё невыносимее. Наконец, она не выдержала. Дверь моментально поддалась, и Радха зашла внутрь. — Оленёнок, ты здесь?! — голос дрогнул, оборвавшись на полуслове. Комната, которая всегда была таким уютным убежищем для Сарасвати, теперь напоминала поле боя. Воздух был пропитан горечью и отчаянием. Пол усеян осколками разбитых ваз и статуэток, которые когда-то были гордостью младшей Басу. Каждый осколок, казалось, кричал о боли, о разрушении чего-то прекрасного. Подушки, разорванные в клочья, лежали на полу, их содержимое разбросано, будто их терзал дикий зверь, или сама тьма, вырвавшаяся из глубин души Сарасвати. Книги валялись в углах, страницы смяты, обложки порваны. Письма, которые она так бережно хранила, теперь были разорваны в клочья, будто их уничтожила не рука младшей, а сама судьба, решившая стереть всё, что было дорого. Радха почувствовала, как сердце сжалось. Она едва могла дышать. Комната, казалось, давила на неё, наполняя душу тяжестью, которую она не могла объяснить. — Сара… — прошептала она, но в ответ лишь тишина. И вдруг - едва уловимый звук. Слабый, прерывистый вдох. Радха замерла, прислушиваясь. Её сердце заколотилось ещё сильнее. Она двинулась вглубь комнаты, к кровати, откуда доносилось тяжёлое, неровное дыхание. Обойдя кровать, она увидела её. Сарасвати лежала на полу, свернувшись в крошечный комочек, словно пытаясь спрятаться от всего мира. Руки обхватывали колени, прижатые к груди, а лицо было скрыто за спутанными прядями волос. Она казалась такой маленькой, такой беззащитной, что Радха едва сдержала рыдание. — Милая, что с тобой? — голос старшей дрожал, когда она опустилась на колени рядом с сестрой. Она осторожно взяла лицо Сарасвати в свои ладони. Щёки младшей были мокрыми от слёз, которые уже высохли, оставив после себя лишь солёные дорожки. Радхика молча гладила её по голове, пытаясь успокоить, но собственное сердце разрывалось на части. Она перебирала спутанные пряди волос, которые превратились в огромный колтун, казалось, отражающий хаос, царящий в душе Сарасвати. — Ты была права… — тихий, хриплый голос Сарасвати прервал молчание. Старшая Басу сжала губы, чувствуя, как в горле подступает ком. Она знала, о чём речь. О ком. — Ну что ты молчишь? — резко вырвалось у Сарасвати. Она подняла голову, её глаза, налитые болью и слезами, устремились на сестру, — Давай, скажи! Скажи, что «я же тебя предупреждала»! — голос сорвался на рыдание, и она снова опустила голову, будто силы покинули её. Радха молчала. Она знала, что никакие слова не смогут унять эту боль. Никакие слова не вернут того, что было разрушено. Она лишь крепче обняла сестру, прижав её к себе, чувствуя, как её собственное сердце разрывается от бессилия. — Она сказала, что ошиблась… — прошептала Сарасвати дрожащим голосом, — В чувствах ко мне… — она закусила губу, пытаясь сдержать новый поток слёз, но они уже катились по её щекам, падая на сари Радхики. Старшая стиснула зубы, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Она знала, что должна была сказать. Должна была признаться. Но как? И зачем? — Милая, я с тобой, — прошептала она тихим но полным решимости, голосом, гладя сестру по спине. Радха знала, что она сама приложила руку к этому. Она знала, что её молчание, её попытки защитить сестру, обернулись лишь болью. Но теперь она не могла сказать правду. Не могла усугубить и без того невыносимую боль. Они сидели на полу, крепко обняв друг друга, словно пытаясь найти опору в этом хаосе. Радха чувствовала, как её сердце разрывается на части, но она была готова отдать всё, лишь бы Сарасвати снова улыбнулась. И в этот момент, сквозь боль и отчаяние, в её голове всплыли слова Дивии. Того проклятого разговора, который она так старалась забыть. Каждое слово, каждая фраза, словно нож, вонзались в её душу, напоминая о том, что она сделала. О том, как она сама стала частью этой трагедии. — Прости меня, — прошептала Радха, но слова растворились в тишине, оставив после себя лишь горечь и боль.

***

Резиденция Басу Кайрас, одетый в изысканный шервани из темно-синего шелка с золотой вышивкой, вышел из кареты, запряженной парой белых лошадей. В руках он держал кожаную папку с документами. Лицо его, обычно спокойное и уверенное, сегодня выдавало легкую тревогу. Он подошел к воротам, где его уже ждал Басу. Доран, облаченный в ярко рубиновый курта-пайджама, стоял на ступенях своего дома, опираясь на парапет. Его лицо выражало едкое любопытство. Глаза Дорана блеснули, когда он увидел Кайраса. Его улыбка была подобна ухмылке льва, наблюдающего за своей жертвой. — Ну, ну, — произнес Басу, растягивая слова и слегка наклоняя голову, — Кайрас Шарма, торговец опиумом и мастер интриг, удостоил меня своим визитом. Что привело тебя в мое скромное убежище? Неужели твои собственные сети запутались настолько, что ты решил искать помощи у меня? Шарма сдержал раздражение, но в глазах мелькнула тень досады. Он сделал шаг вперед, слегка улыбнувшись. — Доран, мне нужна твоя помощь, — начал он, стараясь говорить спокойно, — Кто-то подставил меня. Продажа опиума, которая прошла от моего имени, но я к этому не имею отношения. Мне нужно выяснить, кто стоит за этим. Лев приподнял бровь, его губы изогнулись в саркастической улыбке, — О, как интересно! Кайрас Шарма, который сам плёл паутину, вдруг оказался в роли мухи. Ирония судьбы, не так ли? — он медленно прошелся вокруг мужчины, изучая его со всех сторон, — И что заставляет тебя думать, что я захочу помочь тебе? Может, ты просто пытаешься втянуть меня в свои грязные игры? Шарма сжал кулаки, но быстро взял себя в руки. Он знал, что Басу любит играть на нервах. — Я знаю, что ты не доверяешь мне, Доран, но это дело касается не только меня. Если кто-то смог подставить меня, то он может сделать то же самое с тобой. Мы все в опасности. Лев остановился и задумался на мгновение, его глаза сузились. Он постучал пальцами по ткани своего наряда, взвешивая слова Кайраса. — Хм, ты почти убедил меня. Почти, — он повернулся к Шарме, — Хорошо, я помогу. Но только потому, что мне интересно, кто осмелился играть в такие игры на моей территории. Но учти, Кайрас, я буду держать тебя на расстоянии вытянутой руки. Я не доверяю тебе ни на грамм. Шарма кивнул, понимая, что это лучшее, на что он может рассчитывать. — Вот документы, — сказал он, протягивая папку, — Их нужно отвезти одному человеку и проверить подлинность подписей. Это может дать нам зацепку. Доран взял папку из рук Кайраса, не скрывая подозрительности. Он открыл ее, снова пробежался глазами по документам, затем снова посмотрел на мужчину, — О, конечно, я сам займусь этим. Не хочу, чтобы ты начал подкупать кого-то в свою пользу. Ты ведь мастер таких трюков, не так ли? — он язвительно усмехнулся, и не говоря больше ни слова направился в сторону сада. Шарма остался стоять у входа, чувствуя, как напряжение нарастает. Он знал, что Доран не просто так согласился помочь. В этом была какая-то своя игра, и Кайрас понимал, что ему придется быть начеку. Но пока что у него не было выбора. Он должен был довериться ему, даже если это было похоже на сделку с дьяволом.

***

Двумя неделями ранее… Дивия приехала раньше обычного на их привычное с Сарой, место встречи, недалеко от входа на базарный ряд. Осталась сидеть в повозке, чтобы не привлекать внимание окружающих. Неожиданно дверь открылась и тихий голос привлек внимание, — Дивия! — Госпожа Басу? — Деви вздрогнула, обернувшись к неожиданной гостье. Ее глаза расширились от удивления и тревоги, — Что Вы здесь делаете? С Сарасвати что-то случилось? Радха быстро забралась в повозку, присаживаясь рядом с де Клер. — С ней все хорошо… пока, — прошептала Басу, избегая прямого взгляда, — Она не знает, что я здесь. — Я так понимаю, мое письмо до неё не дошло? — Нет, — ответила Радхика, чувствуя, как холодная дрожь пробежала по спине, — Мне нужно с Вами поговорить. — О чем? Басу глубоко вздохнула, собираясь с силами, чтобы произнести то, что могло изменить все, — Вы должны прекратить все отношения с моей сестрой, — наконец вырвалось у неё. — Но как… — начала Дивия, но Радха резко перебила её, почти отчаянным голосом, — Я боюсь за нее! Вы не понимаете, что происходит! — её глаза наполнились слезами, но она быстро смахнула их, стараясь сохранить самообладание. Однако Дивия заметила, как ее пальцы сжались в кулаки, будто она пыталась удержать себя от того, чтобы разрыдаться. Де Клер почувствовала, как сердце ее сжалось от страха. Она заерзала на месте, пытаясь понять, что могло так напугать Радху, — Ей что-то угрожает? – спросила она дрожащим голосом. Басу опустила голову, будто боясь встретиться с ней взглядом. Она снова глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Лицо выражало такую боль и беспомощность, что Деви почувствовала, как её собственные глаза наполняются слезами. — Я слышала разговор Дорана со служанкой, — едва слышно начала Басу, — Кто-то доложил ему, что Сарасвати регулярно получает письма. — А что в письмах странного? — с недоумением спросила Дивия. — Раньше она не так часто вела с кем-то переписку. Но это еще не всё… Де Клер видела как Басу было непросто подбирать слова, поэтому не смела перебивать. — И она стала часто ездить на базар, но никогда ничего не покупает. Каждый раз говорит, что ей ничего не понравилось… Дивия смотрела на Радху, не в силах понять, к чему она ведет. В её глазах читалось недоумение, смешанное с нарастающим страхом. Она чувствовала, как ее руки задрожали, а в горле встал ком, мешающий говорить. — Недавно Доран был на базаре, — продолжила Радха, — И заходил в лавку с тканями. Продавец сказал ему, что Сарасвати не видел уже давно… Деви почувствовала, как земля уходит из-под ног. Руки задрожали, а в груди стало тяжело. Она едва могла дышать, а в голове звенело от нарастающей паники. Она знала, что это конец. Конец их встреч, их писем, их тайных разговоров. Конец всего, что было для них так дорого. — Что… что Господин Басу намерен делать? — едва слышно спросила она. — Я не знаю, — прошептала Радха, голосом полным безысходности, — Он понял, что Сара обманывает. И он боится, что она связалась с кем-то… не тем, — она замолчала, словно боясь продолжить, — Госпожа де Клер, я боюсь, что мама может узнать о вас. Если Доран расскажет ей… Деви почувствовала, как пульс участился, кровь ударила в виски. Ее охватил такой сильный страх за любимую, что она едва могла сделать вдох. Она знала, что Видия была женщиной жесткой и беспощадной. Что она могла сделать с Сарой? Выдать замуж против ее воли? Запереть в комнате? Или, что еще хуже, отправить куда-то далеко из города, где Дивия никогда не сможет ее найти? — Я… я поняла вас, госпожа Басу, — наконец выдавила она из себя. Сердце разрывалось на части, а в глазах стояли слезы, которые она отчаянно пыталась сдержать. — Надеюсь, вам не безразлична судьба моей сестры, — сказала Радха, практически умоляя, — Пожалуйста, поступите правильно. Эти слова будто вонзились в сердце Дивии, оставляя после себя острую боль. Она чувствовала, как страх сковывает ее тело, делая каждый вдох мучительным. Ей хотелось кричать, плакать, умолять о том, чтобы все осталось как было. Но она знала, что это невозможно. — Даю слово, что она будет в безопасности, — прошептала Деви, хотя каждое слово давалось ей с трудом. — Спасибо, Госпожа де Клер, — сказала Радха, — Хотелось бы, чтобы этот разговор остался между нами. — Разумеется, — ответила Дивия, но в душе уже бушевала буря. Она понимала, что их с Сарой мир рушится, и ничего уже не могло быть как прежде. Когда Басу вышла из повозки, Деви осталась одна, чувствуя, как тяжесть происходящего давит на неё. Она закрыла глаза, пытаясь унять дрожь, но страх и боль не отпускали. Она знала, что должна отпустить Сарасвати, но мысль об этом была невыносима. Любовь, которая стала для неё всем, теперь должна была быть принесена в жертву ради безопасности той, кого она любила больше жизни. Слезы, которые она так долго сдерживала, наконец хлынули из её глаз. Она тихо плакала, чувствуя, как сердце разрывается на части. Каждая слеза была словно капля боли, которая вытекала из неё, оставляя после себя пустоту. Она знала, что никогда больше не сможет быть счастлива, что её жизнь теперь навсегда изменится. И в этот момент Дивия поняла, что её сердце уже никогда не будет прежним.