Игра отчаяния

Под утро, когда начала пробиваться бледная полоска рассвета, Танос тихо поднялся со своей кровати. Отбой ещё не был окончен, но он всё равно чувствовал, что не может больше лежать на месте. Его взгляд скользнул по комнате и задержался на фигуре Ха Ны. Она тоже не спала — её глаза были устремлены в потолок, а лицо выражало смесь усталости и задумчивости. Танос, словно почувствовав её взгляд, чуть ухмыльнулся и направился к её кровати. Ха На, заметив, как он приближается, закатила глаза. — Ты что, снова сюда? — раздражённо спросила она, повернув голову к нему. — А ты думала, я передумаю? — с вызовом ответил он, опускаясь на край её кровати. — Ты ведь сама не спишь. Видимо, тоже скучно. — Знаешь, ты порой ведёшь себя как паразит, Су Бон, — сухо отозвалась Ха На, но на этот раз её тон был скорее усталым, чем враждебным. Ей и правда было скучно, а его общество — по крайней мере, что-то новое в этой удушающей рутине. Они сидели несколько мгновений в тишине, прежде чем Ха На вдруг тихо сказала: — Слушай,я хотела извиниться. За то, что сказала вчера. Наверное, задела тебя. Танос слегка приподнял брови, явно удивлённый её словами. — Ты? Извиняешься? Ну надо же. — Его тон был слегка насмешливым, но в глазах читалась доля уважения. — Значит, у тебя есть сердце. — Не надо так, — фыркнула Ха На, бросив на него колкий взгляд. — Просто я иногда перегибаю. — Иногда? — Танос рассмеялся, но в его смехе не было злости. — Да ты весь вчерашний вечер пыталась меня задеть. — Ты это заслужил, — саркастично заметила она, скрещивая руки на груди. — Своим поведением, своей самоуверенностью. Ты вообще понимаешь, как ты выглядишь со стороны? — Отлично выгляжу, baby, — усмехнулся он, его лицо стало ближе. — Но это тебе решать. — Опять начинаешь… — Ха На закатила глаза, но в её голосе уже не было настоящего негодования. Она будто бы привыкла к его провокациям. — Слушай, ты же знаешь, что я не могу быть другим, — продолжал он, внимательно глядя на неё. — Это просто моя природа. — Природа? — Ха На прищурилась, её голос стал чуть язвительным. — А что ещё в твоей “природе”? Толкать людей на смерть или мешать мне спать? Танос тихо усмехнулся и вдруг наклонился ближе. Его руки снова упёрлись в кровать с двух сторон, загнав её в ловушку. — Может, ты хочешь узнать? — произнёс он, его голос стал ниже, почти шёпотом. Ха На почувствовала, как её сердце предательски забилось быстрее. Она попыталась скрыть смущение, саркастически усмехнувшись. — Ты так и будешь нависать надо мной? Я начинаю думать, что это твой новый способ развлекаться. — Может быть, — шепнул он, его взгляд задержался на её губах. — Но, похоже, ты и не возражаешь. — Возражаю, — быстро ответила она, но её голос звучал слишком мягко, чтобы быть убедительным. Её взгляд встретился с его, и в этот момент что-то изменилось. Напряжение между ними стало почти ощутимым. Танос наклонился ближе, его дыхание было тёплым, а глаза выражали смесь вызова и желания. Ха На на миг замерла, её сарказм исчез, уступая место растерянности и странному притяжению. Он уже почти коснулся её губ, но внезапно в комнате послышалось шевеление. Несколько игроков начали просыпаться, нарушая тишину. Танос резко отстранился, словно опомнившись, и уселся на край кровати, наблюдая, как Ха На старается вернуть себе самообладание. Её лицо было слегка покрасневшим, но она быстро поднялась, бросив на него раздражённый взгляд. — Тебе никогда не бывает стыдно? — спросила она, пытаясь придать своему голосу твёрдость. — Никогда, — ответил он с ухмылкой, подняв руки в жесте невинности. — Но, может, мне стоило бы? — Определённо, — бросила она и отвернулась, чтобы не видеть его самодовольной улыбки. Но в глубине души Ха На знала, что это утро она не забудет.

***

Ха На сидела на лестнице в дальнем углу комнаты, методично разминая ложку в каше. Её лицо выражало холодное спокойствие, словно события прошедшего утра не оставили никакого следа. Завтрак был привычно скудным: миска с неаппетитной овсянкой и кружка тёплой воды. Игроки ели молча, поглощённые своими мыслями. Ха На уже собиралась сделать очередной равнодушный глоток, когда рядом раздался знакомый голос: — Слушай, ты всегда такая мрачная за завтраком, или это только со мной связано? Она медленно подняла глаза. Перед ней стоял Танос, держа свою миску одной рукой, а другой с ленивой улыбкой указывая на пустое место возле неё. Не дожидаясь ответа, он сел, громко поставив свою тарелку на ступеньку. — Я предпочитаю тишину, — холодно сказала Ха На, опустив взгляд обратно в тарелку. — Тишина — это скучно. Особенно, когда рядом такая интересная личность, как ты, — продолжал он, невозмутимо зачерпывая ложку каши. — Интересная? — она хмыкнула, наконец взглянув на него. — Если это очередной повод для твоих шуток, можешь не стараться. — Какие шутки? — Танос поднял брови, делая вид, что искренне удивлён. — Я просто пытаюсь понять, почему ты всё время отгораживаешься. — Потому что люди вроде тебя умеют только лезть не в своё дело, — парировала она, делая глоток воды. Танос ухмыльнулся. — А ты умеешь только нападать. Защищаешься от чего-то или от кого-то? Она бросила на него острый взгляд, но он, казалось, не обращал на это внимания. Его взгляд был слишком спокойным, слишком уверенным, будто он знал больше, чем показывал. — Может, я просто не люблю бесполезные разговоры, — ответила она, стараясь звучать равнодушно. — Ха На, тебе вообще что-нибудь нравится? — спросил он, слегка наклоняясь вперёд. — Точно не ты, — ответила она, её губы тронула едва заметная улыбка. — О, это удар ниже пояса, — сделал вид, что обиделся, Танос, прижимая руку к сердцу. — Хотя я всё равно тебе нравлюсь. — Ты слишком самоуверен, — фыркнула она, но её голос был уже мягче. — И это тебя раздражает, правда? — его взгляд стал чуть серьёзнее. — Потому что ты видишь во мне что-то, что ненавидишь в себе. Ха На замерла, её рука с ложкой остановилась на полпути. — Не лезь в мою голову, Танос, — спокойно сказала она, но её голос звучал напряжённо. — Даже не пытался, — он откинулся на спинку стула. — Просто ты интересная. Это нечасто встретишь здесь. Она ничего не ответила, снова опустив взгляд в тарелку. Но где-то глубоко внутри её мысли вихрем закрутились. — А если серьёзно, — снова заговорил он, спустя минуту. — Почему ты так от всех отстраняешься? — Может, потому что не доверяю людям, которые нависают над тобой, пока ты спишь? — сухо ответила она, бросив на него колкий взгляд. Танос рассмеялся. — Ладно, заслужил. Но ты ведь могла меня прогнать. Почему не сделала этого? — У меня был выбор? — она закатила глаза. — Всегда есть выбор, — сказал он, теперь уже серьёзно. На несколько секунд повисла тишина. Ха На почувствовала странное напряжение от его слов, но решила не показывать этого. — Танос, ты и в самом деле думаешь, что можешь заставить меня тебе доверять? — спросила она, нахмурившись. — Нет, — он слегка улыбнулся, в его глазах мелькнуло что-то тёплое. — Но, может, однажды ты сама захочешь это сделать. Она молча отвернулась, чувствуя, как её щёки слегка горят.

***

Ха На шла вместе с остальными игроками по длинному разноцветному коридору, . Атмосфера была знакомой, но что-то изменилось. Люди начали шептаться, переглядываться, кто-то даже нервно смеялся. Казалось, страх отступил, уступив место осторожному любопытству. Она снова почувствовала взгляд Таноса. Он смотрел на нее слишком долго и слишком пристально. Но Ха На сделала вид, что не замечает. Наконец, их вывели в большое помещение. На полу были нарисованы два огромных разноцветных круга. Люди начали озираться, пытаясь понять, что будет дальше. Голос сверху нарушил суматоху: — Игра называется «Шестиногий пентатлон». Распределитесь по группам по 5 человек. Вам дается 10 минут. Ха На осматривала окружающих, пытаясь понять, кому можно довериться. Она понимала, что ошибиться в выборе команды — значит поставить свою жизнь под угрозу. — You should be in my team, — раздался четкий и громкий голос позади. Она обернулась и увидела Таноса. — Почему? — настороженно спросила она. — Потому что я не люблю проигрывать, — ответил он, улыбнувшись так, что ей стало не по себе. — Это не аргумент, — возразила Ха На, делая шаг назад. — Аргумент в том, что ты выживешь, если будешь со мной, — сказал Танос, пристально глядя ей в глаза. — Ты умная, а мне нужна умная в команде. — И если я откажусь? — Ты не откажешься. После этого он просто ушел, оставив ее размышлять. Когда Ха На подошла к команде Таноса, она сразу заметила девушку под номером 380 — Се-Ми. Та сидела на полу и вертела в руках что-то, похожее на камешек. — Танос заставил тебя быть в этой команде? Се-Ми посмотрела на Ха Ну и усмехнулась. — Ага. Сказал, что если не соглашусь, он будет обращаться со мной так, будто я уже проиграла. Не знаю, что это значит, но звучало жутко. — Он тебя пугает? — Ха На подняла бровь. — Скорее раздражает, — Се-Ми фыркнула. — Он слишком много употребляет,и из за этого сам не понимает что творит. Ты видела его зрачки? — Да,всегда в клубах видела его с компанией наркоманов, — Ха На улыбнулась. — Но ты неплохо держишься. — А у меня есть выбор? — Се-Ми усмехнулась. — Он сказал, что я должна играть в то что он мне скажет. — Мне он тоже особо не оставил вариантов, — кивнула Ха На. — Отлично, значит, мы в одной лодке, — подытожила Се-Ми. Но вдруг сверху опять раздался голос:  — Повторяю: Игра называется «Шестиногий пентатлон» Правила игры: В ходе игры участники будут передвигаться со связанными ногами. Каждые пять метров один из них будет участвовать в мини-игре. Если команда побеждает в одной из мини-игр, она переходит к следующей. В случае поражения команда начинает эту мини-игру сначала. Если за пять минут команда не успеет дойти до финиша, она считается проигравшей.  Каждый игрок должен выбрать одну из следующих игр: «Ттакджи», «Бисокчиги», «Конгинори», «Крутящийся волчок» и «Чжегичаги». Танос обвел взглядом команду. — Итак, 380-я,как там тебя.. Се-Хи? Сенхи? Да не важно. Ты играешь в ттакджи. — Я так и думала, — пробурчала Се-Ми. — Мин Су,ты берешь бисокчиги. Тот озадачено кивнул,какой-то  этот «Мин Су» слишком запуганный.  — Ха На, твое — конгинори. — Поняла, — коротко ответила она. — 124-й, ты играешь в волчок. — Легко, — сказал тот, ухмыляясь. — А я беру чжегичаги, — подытожил Танос.

Начало игры

Голос сверху раздался снова: — Первой и второй команде приготовиться. Две команды встали на разноцветные круги. Ноги участников связали, и началась гонка. У первой команды все шло гладко: мини-игры проходили быстро, слаженно. Вторая команда постоянно срывалась, теряя время. Через пять минут раздался выстрел.  Ха На невольно сглотнула. Теперь была их очередь. Первые несколько метров прошли без особых трудностей. 380-я, Се-Ми, справилась с ттакджи с первой попытки. 125-й— Мин Су также быстро преодолел камень,бисокчиги. Дальше очередь дошла до Ха Ны. Она стояла перед игрой, и в памяти всплыло лицо сестры. Они часто играли в конгинори вместе. Сестра всегда терпеливо учила её, а теперь этой терпеливости не было. В душе боль пронзила сердце. Ха На сделала глубокий вдох. Она аккуратно перебрасывала камешки, как когда-то учила сестра. Всё получилось. Первая попытка — победа. — Молодец, — бросил Танос, двигаясь дальше. Следующим был 124-й. Волчок крутился плохо. Он справился лишь со второй попытки.И то всей команде пришлось попыхтеть,бегая за этим гребанным волчком. Наконец, очередь дошла до Таноса и чжегичаги. Он взял шар с лентами, примерился и пнул. Шар взлетел, но Танос смог набить всего три удара. — Это было… слабо, — заметила Се-Ми. Танос смерил её взглядом. — Следи за игрой. Вторая попытка была более удачной. Шар подлетел выше и Танос набил ровно пять раз, но тут он добавил эффектного прыжка, успев подбить его головой. — Ты что, из цирка? — хмыкнула Се-Ми. — Из победителей, — бросил Танос и уверенно двинулся вперед как и все. Они достигли финиша за три секунды до окончания таймера. 

***

Игра завершилась. Все участники были измотаны и подавлены, но в комнате стояла тишина — никакой паники, только тяжелое дыхание. Каждый думал о своем. Ха На сидела на своей кровати, обхватив колени руками. Мысли о сестре вновь всплыли в голове, заставляя сердце сжиматься от боли. Она пыталась понять, что делать дальше. Голосование должно было начаться с минуты на минуту, но она так и не решила, что выбрать: играть дальше или прекратить этот кошмар. К ее кровати подошел Танос. — Ты же понимаешь, что голосовать против игры — это глупость, — начал он, скрестив руки на груди. «Опять начал» сказала мысленно она. — Почему это? — спросила Ха На, даже не глядя на него. — Потому что выхода нет. Те, кто голосует против, лишь оттягивают неизбежное. Мы все равно окажемся здесь снова, только времени подготовиться будет меньше. Ха На медленно подняла взгляд. — Ты серьезно? Ты правда хочешь продолжать? — Конечно, — хладнокровно ответил Танос. — Здесь хотя бы есть шанс выжить. — Выжить? — Ха На усмехнулась, но в ее смехе не было радости. — Ты называешь это шансом? Каждый раз мы теряем людей, но ты даже не моргнул, когда они падали мертвыми. — Если хочешь жить, ты не должен позволять этому тебя сломать, — холодно ответил он. — Тебе нужно быть сильной. — Сильной? — Ха На резко встала. — А может, ты просто боишься? Боишься, что если выйдешь отсюда, то без своей “дозы смелости” сразу же начнешь дрожать, как ребенок? Танос прищурился, его взгляд стал опасным. — Что ты сейчас сказала? — Ты меня услышал, — Ха На шагнула ближе. — Думаешь, я не заметила? Ты все время странно себя ведешь. Чересчур уверен в себе, слишком резкий. Что это, адреналин или что-то покрепче? Танос нахмурился. — Ты не знаешь, о чем говоришь. — Знаю, — ответила она твердо. — Знаю таких, как ты. За пределами этих стен ты никто. Наркота делает тебя смелым, но без нее ты бы голосовал против, потому что знаешь, что на самом деле ты слабый. Его лицо исказилось от ярости. — Смотри, что говоришь. — А то что? — усмехнулась Ха На. — Ударишь? Докажи, что ты можешь что-то сделать без этих веществ. Танос замер, потом резко развернулся и пошел к своей команде. — Бесполезно, — бросил он через плечо. Ха На села обратно на кровать, стараясь успокоить дрожь в руках. Она понимала, что их ссора ничего не изменила, но внутри стало легче. Она была в команде Таноса, но оставаться частью этой группы она не могла,нет,она могла просто не хотела. Люди вокруг шептались, переговаривались, но Ха На предпочитала сидеть в одиночестве, снова и снова прокручивая в голове вопрос: что делать дальше?

Голосование

Люди в розовых костюмах вошли в помещение, нарушив гробовую тишину. — Поздравляем всех, кто пережил вторую игру, — раздался ровный голос. В центре комнаты на экране снова появились цифры. Теперь они были другими. Большими яркими цифрами было написано: 9,1 миллиард вон. Чуть ниже, мелким шрифтом, значилась другая сумма: 34,469,697 вон. Ха На взглянула на экран и нахмурилась. «Мало», — мелькнуло у нее в голове. — Фонд составляет 9,1 миллиарда вон. Если игра закончится, каждый из вас получит 34 миллиона 469 тысяч 697 вон, — произнес голос. Люди начали перешептываться. Кто-то восхищенно выдохнул, кто-то громко заговорил о том, как потратит деньги. Но Ха На, сидя на краю своей кровати, лишь сильнее сжала руки. Ей тут не нравилось ничего — ни обстановка, ни люди, ни это предложение. — Голосование начинается, — объявил голос. Участников вызывали по очереди. Один за другим они подходили к устройству с двумя кнопками: синей, с кружком, и красной, с крестиком. Когда очередь дошла до Ха Ны, она поднялась и медленно подошла к устройству. Люди смотрели на нее с интересом, некоторые с презрением, но она не обращала внимания. Она остановилась перед кнопками. В голове вспыхнули образы: сестра, счета за лечение, долги, больничные коридоры. Всё это снова навалилось тяжестью. Ха На вдохнула глубже. «Сестра», — напомнила она себе. Не раздумывая, она нажала на синюю кнопку с кружком. Ее пальцы быстро сняли красную накладку с крестиком и передали ее стоящему рядом человеку в розовом. Вместо нее она взяла синюю накладку с кружком. Вернувшись на свое место, она заметила, что Танос наблюдает за ней. Его лицо расплылось в самодовольной, ехидной улыбке. Ха На закатила глаза, демонстративно подняла руку и показала ему средний палец. Некоторые участники ахнули, кто-то хихикнул. Танос лишь коротко хмыкнул и отвернулся, словно это была незначительная мелочь. Но Ха На чувствовала, как напряжение в груди немного ослабло. Пусть эта игра была ее личным адом, она сделала выбор — ради сестры, ради шанса. И ничто, даже Танос, не могло поколебать ее решение.

***

Была глубокая ночь. Помещение погрузилось в тишину, нарушаемую лишь приглушенным дыханием спящих участников. Но Ха На не могла уснуть. Ее мысли, словно клубок, запутались: сестра, долги, эти безумные игры. Она тихо поднялась с кровати, чтобы не разбудить других, и направилась к лестнице в углу комнаты. Там, где было темнее и тише. Она села на ступеньки, обхватив колени руками, и уставилась в никуда. — Что ты здесь делаешь? Голос раздался так неожиданно, что она вздрогнула. Обернувшись, Ха На увидела Таноса. Он стоял у подножия лестницы, его лицо наполовину скрывала тень. — Не твое дело, — буркнула она, возвращая взгляд в пол. — Ну уж нет, это моё дело, — сказал он, поднимаясь по ступеням и садясь рядом с ней. — Ты ведь в моей команде, не забыла? — Я помню, но ты ведь сам сказал, что тебе плевать на всех, — ответила она с вызовом. Танос усмехнулся, но не ответил. Некоторое время они молчали. Танос смотрел куда-то вдаль, а Ха На старалась не обращать на него внимания. Но, как назло, его присутствие не давало ей покоя. — Почему ты не спишь? — наконец спросил он. — Не могу, — коротко ответила она. — Из-за сестры? — уточнил он, глядя на нее исподлобья. Ха На резко повернулась к нему. — Что ты знаешь о моей сестре? — Больше, чем ты думаешь, — тихо сказал он. — Ты всё время говоришь о ней. В мыслях, вслух… это заметно. Она нахмурилась. — Не смей говорить о ней. Ты ничего не понимаешь. — А ты думаешь, я не знаю, каково это — переживать за кого-то? — его голос стал тише, но в нем было что-то глубокое. — У меня тоже были люди, ради которых я готов был на всё. Ха На фыркнула. — «Были». Ключевое слово. Ты всех бросил, как и всех здесь. Для тебя важен только ты. Танос повернулся к ней, его лицо теперь стало серьезным. — Ты не знаешь, что я потерял. — И ты не знаешь, что потеряла я, — парировала она. Между ними снова повисла тишина. — Ты слишком сильная для этого места, — вдруг произнес Танос. Ха На подняла на него удивленный взгляд. — Что? — Я смотрю на тебя и понимаю, что ты не такая, как все здесь, — продолжил он. — Ты сражаешься за что-то настоящее. Не за деньги, не за себя. Это раздражает. — Если я тебя так раздражаю, зачем ты со мной разговариваешь? — бросила она. — Потому что ты привлекаешь, — сказал он без тени сомнения. Ее сердце пропустило удар, но она быстро взяла себя в руки. — Ты слишком самоуверен. — А ты слишком упряма, — ухмыльнулся он. Танос вдруг подался вперед, его лицо оказалось совсем рядом. Она ощутила его дыхание. — Что ты делаешь? — спросила Ха На, ее голос прозвучал тише, чем она рассчитывала. — То, что давно хотел, — прошептал он. Прежде чем она успела ответить, Танос склонился к ней и поцеловал. Его губы были мягкими, но настойчивыми, и, к своему удивлению, Ха На не оттолкнула его. Она застыла, чувствуя, как всё внутри смешивается — злость, страх, и что-то ещё, чему она не могла дать имя. Когда он отстранился, их лица оставались на расстоянии дыхания. — Что ты делаешь? — прошептала она. Танос усмехнулся. — Убеждаю тебя, что в этом месте не всё потеряно. Она отвернулась, стараясь скрыть смятение, но его слова оставили отпечаток. Ха На сидела молча, глядя куда-то в темноту, но внутри нее всё бурлило. Она не понимала, почему не оттолкнула Таноса, почему позволила этому случиться. Он же был самым раздражающим человеком в этом месте. Танос тоже молчал. Ему было непривычно чувствовать себя уязвимым, но именно так он сейчас себя ощущал. — Прости, — вдруг сказал он. Ха На удивленно повернулась к нему. — Что? — Я сказал, прости, — повторил он, но уже тише. — За то, что всегда лезу к тебе. За то, что грубил и… за всё. Она прищурилась, пытаясь понять, шутит он или нет. Но в его глазах было что-то искреннее, что заставило её задуматься. — Ты серьезно? — спросила она недоверчиво. — Да, серьёзно, — ответил он. — Я знаю, что вел себя как идиот. Просто… я не умею быть другим. Ха На чуть улыбнулась. — Ну, это я заметила. — Вот видишь, — сказал он, хмыкнув. — Ты наконец-то улыбаешься. — Не надейся, — ответила она, но улыбка осталась на её лице. Танос смотрел на неё, и в его взгляде было что-то новое. Мягкость, которую она раньше не замечала. — Ты сильная, Ха На, — сказал он. — Но даже сильным людям иногда нужен кто-то рядом. — Это ты о себе? — спросила она с долей иронии. — Возможно, — усмехнулся он. — А может, о тебе. Она замолчала, его слова вызвали странное тепло внутри. Ей действительно давно не было так спокойно, даже несмотря на обстановку вокруг. — Ты всегда так говоришь, чтобы люди начали тебе доверять? — спросила она, но голос был мягким. — Нет, — ответил он. — Только с тобой. Танос наклонился ближе, медленно, давая ей время отстраниться, но она не сделала этого. Их губы снова соприкоснулись. На этот раз поцелуй был мягче, теплее, наполнен чем-то новым — доверием. Когда они отстранились, Танос тихо произнёс: — Спасибо, что позволила. — Ты слишком много болтаешь, — ответила Ха На, но в её голосе больше не было прежней холодности. Они сидели рядом, плечо к плечу, и молчали. Это молчание больше не казалось пустым или неловким. Оно было наполнено чем-то, что, возможно, стоило назвать началом.

Под утро

Ха На сидела, прислонившись к Таносу, и неожиданно для себя чувствовала странное спокойствие. Что-то в его молчаливом присутствии оказалось утешающим. Она закрыла глаза на мгновение, позволив себе короткий отдых. — Ты случайно не стал таким мягким, потому что твои наркотики перестали действовать? — вдруг спросила она, не поднимая головы с его плеча. Танос усмехнулся, но в его голосе сквозила грусть. — Это ты так изящно напомнила мне, кто я? — Я знаю что ты нарик. Просто интересно, — ответила она, чуть пожав плечами. Он замолчал, обдумывая её слова. Потом тяжело вздохнул. — Ты права. Я был на дне. И, наверное, всё ещё там. Без этой дряни я бы давно не выжил. — Так почему ты просто не остановился? — спросила она тихо. Он усмехнулся, но его голос был сухим. — Остановиться? Когда ты падаешь, кажется, что дно — это единственное место, где можно удержаться. — А теперь? — она повернула голову к нему, её взгляд стал серьёзным. Танос на секунду замолчал, прежде чем ответить. — А теперь я думаю, что, может, я и не одинок. Ха На не знала, что сказать. Эти слова тронули её, даже если она не хотела этого признавать.