Сложно,но не невозможно

«Иногда хорошие вещи рушатся, чтобы лучшие вещи могли собраться вместе»

&

Бертан тянет меня из комнаты по коридору. Останавливается у первой же двери, мимо которой мы проходим, и его рука, которая не держит меня, тянется к ручке. Обнаружив, что дверь не заперта, он заглядывает в комнату, потом затаскивает меня следом за собой. — Что ты делаешь? — спрашиваю я, оправившись от шока, что он здесь. — Ты сказала, что хочешь побыть одна и тебе нужно пространство, так выглядит твое одиночество — говорит он, отпуская меня. — Я никогда такого не говорила, — качаю я головой, скрестив руки на груди-Тем кто открыто испугался и сбежал был именно Ты. Именно Ты куда то исчез после поцелуя, именно ты отстранился, ты даже не смотрел мне в глаза. Ты всячески избегал меня, ты захотел сделать вид будто ничего не было. И теперь ты заявляешься будто это я тебя игнорирую. Бертан стал расхаживать взад-вперед, словно зверь в клетке, взгляд в никуда, резко он поворачивается к Рож…. —Ты вправду думаешь, что я могу сопротивляться? Что я сильнее? Я целую его, и весь гнев, который чувствовала на его счет, уходит в этот поцелуй. Я кусаю его губы, нижнюю, потом верхнюю, и провожу ногтями по его волосам. Он рычит мне в горло, его большое тело сильнее прижимает меня к стене. Каждый из нас борется за доминирование, но он побеждает, придавливая меня к месту, его тело обездвиживает мое. В этот момент я услышала,что за дверью кто-то был. Если нас застукали в таком положении во время прощальной вечеринки, это будет скандал. Я резко оттянула Бертана от себя, приложив палец к его губам чтобы он не шумел. Я держала свой взгляд на двери, боясь,что она вот-вот может открыться. Прошло около 30 секунд, как шум за дверью утих,но я понимала,что мне уже нужно возвращаться обратно. Я перевела свой взгляд на Бертана, он опьяняюще, с желанием смотрел на меня —Нам нужно прекратить,  сейчас все заметят,что нас нет в зале- сказала я поправляя свое платье и поднимая опущенную лямку. Я взяла свою сумочку,лежащую на стуле — Мне уже пора. Если нас кто-то увидит... — мой голос дрожал, выдавая смятение чувств. Бертан  поймал мою руку, не давая уйти. Его пальцы крепко сжали мою ладонь. — Не сейчас, Рожбин. Пожалуйста, еще минутку, – прошептал он, глядя мне прямо в глаза. Я покачала головой, но не вырвала руку. Мы зашли слишком далеко, Бертан. Это безумие. У тебя же..." – я замялась, не договорив. Он перебил меня, притягивая ближе. —У нас есть это. И это чертовски прекрасно. И ты чувствуешь это так же, как и я. Не отрицай. — прошептал  он Я опустила взгляд : —Но... Он приподнял мой подбородок, заставляя снова смотреть на него. —Знаю, ты многое услышала и не понимаешьв чем дело,  я обещаютебе, чтр все расскажу, как мы сможем оставаться наедине в тихом месте, без посторонних глаз. В его глазах читалась борьба. Желание против осторожности, влечение против страха. Желание освободится от мыслей,которые были в его голове.Наконец, я слабо улыбнулась ему, желая узнать правду... —Ты сумасшедший, – прошептала я. Бертан ухмыльнулся в ответ. —Может быть. Но и ты тоже. И это только начало, Рожбин. Обещаю тебе, мы обязательно поговорим и продолжим то, что начали. И будет еще жарче. Я снова посмотрела на дверь, словно оценивая риски. —Мне правда пора. Но... – я наклонилась и быстро комнулась его губ, — Буду ждать. — сказала я и  выскользнула из его рук быстро оглянувшись, исчезла за дверью. Бертан остался стоять в полумраке комнаты, все еще ощущая на губах  поцелуй Рожбин. Улыбка растянулась на его лице. Да, это только начало. И он сделает все, чтобы их продолжение было незабываемым.

2 недели назад

Бертан

Густой запах пива и пота смешивался с приглушенным светом в баре "Утопленник". Я сидел за стойкой, вцепившись в стакан виски, как будто от этого зависела моя жизнь. Очередная порция обжигающей жидкости скользнула по горлу, но не принесла облегчения. Только тупая, ноющая боль поселилась в груди. —Эй, полегче, Берт. Ты уже в отключке скоро будешь, – пробасил рядом Тугай, мой друг и коллега, безуспешно пытавшийся привести меня в чувство уже часа три. Я махнул рукой, отмахиваясь от его слов. Слова казались пустыми, бессмысленными. Все казалось пустым, бессмысленным. 10 лет… 10 лет, выброшенных в помойку. В голове всплыл флешбек, словно издевательская нарезка кадров из другой, счастливой жизни. Вот мы с Хазал на первом свидании, робкие и неуклюжие. 2 года назад я делаю ей предложение на берегу моря, и она плачет от счастья. Резкая смена картинки. Боль.

За 3 часа до этого

Офис нашего агентства. Кондиционер гудит, создавая иллюзию прохлады в душном городе.Сегодня важный день – мы заключаем контракт для съёмки люодного крупного журнала.Вместе с Тугаем,мы  приехали к Апо, чтобы окончательно все согласовать. —Пойду подышу, а то голова совсем не варит, – сказал я, направляясь на террасу, после длительного ожидания наших заказчиков,которые опаздывали уже на 40 минут Свежий воздух немного помог мне.Я достал телефон, чтобы проверить почту, и тут… началось. Один за другим стали прилетать сообщения в Telegram. Номер незнакомый. Сначала просто фотографии. Хазал…и рядом с ней какой-то  мужчина. Они держатся за руки, смеются, целуются. С каждой новой фотографией холод пробирал  все сильнее... Слова и картинки сложились в чудовищную, невыносимую правду. Измена. Ложь. Дышать стало трудно. Земля уходила из-под ног. Хотелось кричать, бежать, разбить что-нибудь. Но он просто стоял, парализованный, глядя на экран телефона, словно завороженный змеей. Я сглатываю, сердце колотится внутри. Все это время она делала из меня дурака. Хочется закричать, но голос подводит меня. Мой мир в котором мы жили и жили счастливо раскалывается на кровавые осколки. В последнее Время я чувствовал холод и пустоту, отрешенность. Мы были вместе, мы любили друг друга.  Мы росли как личности вместе, мы проходили жизненные уроки и влюблялись. Влюблялись в друг друга как дети…. Мое лицо потемнело, а кулаки сжимающие перила побелели. Я потерял способность дышать, а теперь и говорить, и, видимо, двигаться тоже, потому что я застрял на месте, не в силах пошевелиться. Ее голос. —Мой Македонский принц, у тебя все получится. Ты, ты в этом лучший — говорила она мне… Все. Я вздрагиваю, когда ко мне Ко мне подходит Апо, все мое тело дрожит от гнева , в руках у него мой телефон с побитым экраном, ему не требовалось спрашивать меня о том,что случилось, он итак все знал… — Ты собираешься позволить этому управлять тобой или собираешься поставить это на колени перед собой? Потому что вот твои единственные два варианта, Берт. Тебе решать, что выбрать. Сила или слабость. Я не выбрал ни того, ни другого. Я решила заполнить эту пустоту, заполнить той чей образ вырисовывался все эти месяцы. Глаза, черные ониксы обрамленные густыми ресницами. Я решил наконец то упасть в пропасть черных омутов и растворится в них.

&&&

—10 лет, Тугай! Ты представляешь? 10 лет! И все это – вранье! – со смехом сказал я Бармен вздрогнул, но промолчал, привыкший к подобным сценам. —Знаю, братан, знаю. Дерьмо случается, – Тугай попытался утешить меня, положив руку на плечо. —Дерьмо?! – я рассмеялся, но в моем смехе слышалась истерика. —Это не просто дерьмо, Тугай. Это… это как будто вырвали сердце. И растоптали, забыв то, что мы прожили за это время, сколько это все длилось? Как долго она делала из меня дурака?! Я допил виски залпом и жестом подозвал бармена. "Еще!" Тугай покачал головой. —Хватит, Берт. Поехали, я отвезу тебя домой. Тебе нужно поспать. —Домой? – в моем голосе прозвучала горечь. —У меня больше нет дома. А точнее у неё. Я оттолкнул руку Тугая и снова уставился в стакан. Там, на дне, казалось, плескалось мое разбитое будущее. Виски был единственным лекарством, которое я знал. Лекарством от боли, от предательства, от потери. Лекарством, которое, я знал, не поможет, но все равно продолжал пить. Потому что больше ничего не оставалось. Только пьяный угар и бесконечная, всепоглощающая боль. И наплыающие образы в голове,  которые успокаивают и дают мне надежду на выздоровление... Рожбин... Наши дни —Бертан, привет, как ты? Надеюсь лучше,  сегодня у нас вечером будет прощальная вечеринка с г-м Османом и Четином, присоединяйся— я прослушал свою голосовую почту, от Фелис. Прошло 2 недели с того момента,  как я начал жизнь с новой страницы. Оставив прошлое в прошлом. Неделю назад,после того,как я получил фотографии от неизвестного номера, я связался с Хазал по телефону и сказал, что нам нужно встретиться и срочно поговорить. В тот вечер, напившись, я не смог бы нормально говорить  поэтому на следующее утро, в дверь моей квартиры постучали, я проснулся минут 40 назад, успев выпить кофе, я подошёл к двери и открыл её, на пороге стояла Хазал. Она ерзала с ноги на ногу, понимая что что-то не так. —Проходи.- твёрдо сказал я, несмотря на неё. В тишине квартиры висело напряжение, которое можно было резать ножом. Хащал вошла, стараясь улыбаться, но ее глаза выдавали тревогу. Я подошел к окну, и встал спиной к ней. Она чувствовала, как от меня исходит холод. —Привет, любимый, – произнесла она, стараясь сохранить непринужденность в голосе. — Как прошел день? Ты какой-то... Я медленно повернулся к ней. В моем взгляде не было ни тепла, ни нежности, только ледяное презрение. Хазал поёжилась. —Как прошел день? – повторил я ее слова, с издевкой. —Да отлично! Просто замечательно. Узнал много нового, знаешь ли. —Что-то случилось? – она подошла ближе, пытаясь коснуться моей руки, но я отдернул ее. —Случилось? Ты спрашиваешь, что случилось? – мой голос нарастал, – —Правда, Хазал? После десяти лет ты стоишь здесь и спрашиваешь, что случилось? Она замерла, словно загнанный зверь. —Я не понимаю... Я шагнул к ней, мое лицо было искажено гневом. —А вот я теперь понимаю все. Каждую твою улыбку, каждое опоздание, каждую глупую отговорку о поездке к родителям. Все это было ложью, Хазал. Десять лет лжи! Слезы навернулись на ее глаза. —Бертан, пожалуйста, не говори так. Я... Я перебил ее, выхватив из воздуха невидимую нить ее лжи. —Фотографии, Хазал. Тебе что-нибудь говорят фотографии? Или ты думала, я никогда не узнаю? Она побледнела. Все слова застряли у нее в горле. Он знает. —Я... я могу все объяснить, – прошептала она, но в ее голосе не было уверенности. Я усмехнулся. —Объяснить? Да что тут объяснять? Ты просто изменяла мне. Все эти годы за моей спиной ты крутила роман с кем-то другим. И теперь ты хочешь мне что-то объяснить? —Это было ошибкой, – она попыталась оправдаться, – Просто глупая ошибка. Я люблю тебя, Бертан, правда! —Любишь? – мой смех был резким и горьким, – Любовь так не проявляется, Хазал. Любовь – это верность, это доверие. А ты растоптала все, что у нас было. Все, во что я верил. Тишина нависла над ними, тяжелая и невыносимая. Хазал плакала, не пытаясь скрыть слезы. Я смотрел на нее с отвращением. —Все кончено, Хазал, – наконец произнес я. —Между нами больше ничего нет. Ничего не будет. Она всхлипнула. —Не делай этого, Бертан. Не разрушай все из-за одной ошибки. Мы можем все исправить! Я покачал головой. —Не можем. Я не могу простить тебе этого. Я больше не могу тебе доверять. Это конец. В отчаянии, Хазал решила перейти в наступление. —Легко тебе говорить! А как насчет твоих отношений с этой, как ее там... Рожбин?! Неужели ты думаешь, я слепая? Все знают, что у вас что-то есть! Вы всегда снимаетесь  вместе, эти ваши взгляды... Ты ничем не лучше меня!" Я на мгновение замер. Ярость в моих глазах сменилась удивлением. —Что ты несешь? Рожбин – мой друг, мой партнер. Ничего больше! —Не ври мне!– закричала Хазал, – Я видела, как вы смотрите друг на друга на экране и это! И не думай, что я не слышала, как шепчутся у тебя за спиной! Я прищурился, разглядывая ее. В моей голове всплывали обрывки разговоров, намеки, двусмысленные взгляды, которые я раньше не замечал. Неужели...? Но даже если и так, это не оправдывает ее предательства. —Даже если бы это было правдой, – спокойно сказал я, – Это ничего не меняет. Потому что, в отличие от тебя, я бы не стал лгать тебе годами. Ты сделала свой выбор, Хазал. И теперь расплачиваешься за него. Я указал на дверь. —Уходи. И больше не возвращайся сюда. Хазал, захлебываясь слезами, выбежала из квартиры, оставив меня одного в тишине, окруженного осколками их разбитой любви. Я знал, что впереди меня должен был ждать долгий и тяжелый  путь. Но я также знал, что сейчас есть один человек, который сможет меня вернуть к жизни. Я сделал правильный выбор. Предательство нельзя простить. И точка. После нашего разговора с Хазал, я был нервным. Но все же собрав всю свою волю в кулак, подготовился к вечеринке, взяв ключи от машины, я вышел и спустился на парковку, желая поскорее приехать в пункт назначения,чтобы застать свою черноглазку. Спустя 20 минут,я доехал до закрытого клуба, у которого уже столпились журналисты, встречая каждого из нашего каста, и других приглашённых звёзд, вспышками фотоаппаратов и возгласами вопросов о личной жизни... Я вышел со своей машины, на меня сразу же налетели журналисты, охрана сразу же помогла мне,огорода их собой, но когда я шёл по дорожке ко входу в клуб, один из журналистов  выкрикнул вопрос, который подхватили все —Господин Бертан, что вы скажете об расстовании со своей женой? —Господин Бертан, как так вышло,что госпожа Хазал больше не будет жить с вами? Посыпался поток вопросов, но как они узнали об этом? Мне было тяжело сдерживать себя, и как только я хотел ответить им , сзади подошёл Аполо и с улыбкой на лице отвёл меня ко входу, подальше от журналистов. —Апо, что происходит? Как это просочилось к журналистам? — в недоумении спросил я, потому что об этом знало только 2 человека, Тугай и Аполо. — Неужели это сделал ты? — тихо спросил я —Бертан, ты с ума сошёл?— зачем мне такое делать, не неси чушь— со смехом сказал он —А кто тогда? —Хазал сама рассказала,  у неё разбито сердце, теперь она хочет, чтобы ты потонул вслед за ней. Мы поговорили с Апо еще минут 5 и я прошёл внутрь.  По пути я встретил Доли и Халита, они тепло встретили меня мы поговорили, и я отошёл в сторону бара,взять себе чего-нибудь по крепче. Спустя минуту я со стаканом виски в руках уединился у стены, вдоль стоящей толпы, чтобы разглядеть свою черноглазку. Переводя взгляд из стороны в сторону, я остановился на ней. Я стоял, откинувшись на стену в самом темном углу, виски обжигал горло, но не приносил ни капли облегчения. Затем я увидел её. Сквозь мелькающие тени, стробоскопы, лица. Она выделялась, словно редкий цветок, среди всех этих "звёзд". Рожбин. На ней было  платье. Ажурное, невесомое, на тонких лямках, словно соткано из лунного света. Если бы кто-то другой надел его,  оно казалось мне просто красивым. Сейчас… сейчас оно было оружием. Платье идеально сидело на ее фигуре, подчеркивая высокую грудь и тонкую талию. Высокие каблуки делали ее ноги бесконечными, грациозными. Движения плавные, уверенные. Она излучала какой-то неземной свет. Она была великолепна. Слова застряли в горле, словно ком. В голове – хаос. Желание, ненависть, боль, тоска – все смешалось в адский коктейль. Хотелось подойти, схватить за руку, вытащить из этого дурдома. Хотелось кричать, обвинять, умолять. Хотелось прижаться к ней, почувствовать ее запах, вспомнить, как это – быть счастливым. Но я стоял, как парализованный, наблюдая, как она смеется, о чем-то разговариет, мне хотелось быть рядом с ней в этот момент. Она повернула голову и, словно почувствовав мой взгляд, посмотрела прямо на меня. На мгновение наши глаза встретились. В ее глазах мелькнуло что-то похожее на удивление. Она взяла свою сумочку и сказала что-то Серай,после чего пошла а сторону уборной. Я не теряя возможности, отправился вслед за ней.  И за эти 20 минут,проведённых рядом с ней, я понял, что ничего сильнее, как её я не хочу.

Рожбин

Когда вечеринка подходила к своему завершению,торт был разрезан, все актёры попрощались с господином Османом и Четином и я в том числе.  Мы начали покидать заведение. Яркий свет вспышек ослепил меня, как только я вышла из дверей клуба. Окружившие меня журналисты вновь набросились, словно стая голодных волков. —"Рожбин! Рожбин, это правда, что Бертан и его девушка расстались?" —"Говорят, у него роман с коллегой по работе, это вы?! Вы что-нибудь знаете об этом?" —"Это правда, что Бертан бросил её из-за вас?" Я остановилась, словно споткнувшись. Слова врезались в сознание, оглушая своей абсурдностью. —Я... я не знаю, о чем вы говорите, – пролепетала я, чувствуя, как подкашиваются ноги. Вспышки камер становились все ярче, голоса – все громче. Я чувствовала себя загнанной в угол. Нужно было бежать. Сквозь толпу журналистов я увидела машину, поджидавшую меня у тротуара. Я бросилась к ней, надеясь найти спасение. Дверь распахнулась, и я нырнула внутрь. Лицо водителя оставалось в тени, но знакомый силуэт, знакомая посадка головы… Бертан. Мое сердце замерло. Что он  делает? Бертан молча захлопнул дверь, и машина тронулась с места, оставляя позади кричащих журналистов. Я молчала, не сводя глаз с него. Он был сосредоточен на дороге, его лицо оставалось непроницаемым. —Что это было? Об этом ты хоте со мной поговорить?– наконец спросила я, дрожащим голосом. Бертан не ответил, продолжая вести машину. Он свернул с освещенной улицы на темную трассу, петлявшую среди деревьев. —Бертан, куда ты меня везешь? – мой голос звучал все более встревоженно. Он молчал. Через некоторое время машина остановилась перед большим, темным домом, окруженным лесом. —Выйдем, – коротко сказал Бертан, заглушив мотор. Я не собиралась выходить из машины, оглядываясь по сторонам через окно. Загородный дом. Я никогда здесь не была. Бертан открыл мою дверь —Рожбин, перестань уперствовать, нам нужно поговорить. - сказал он —Если бы я знала что разговор будет о том,что я разлучнится, никогда бы не ответила тебе взаимностью на это предложение- дрожа сказала я Бертан не ответил. Он просто протянул руку и, не давая ей опомниться, схватил меня за руку. Я попыталась вырваться, но его хватка была железной. —Бертан, отпусти! – взвизгнула я,— Что ты делаешь?! Он проигнорировал мои протесты и в одно мгновение, вытащил меня из машины и, словно пушинку, перекинул через плечо. Я вскрикнула от неожиданности. —Бертан! Ты совсем спятил! Поставь меня сейчас же на землю! Я колотила его по спине кулаками, но он не обращал на это внимания. Крепко держа меня на плече, он направился к дому. —Я с тобой нормально поговорить пытаюсь, – процедил он сквозь зубы, – А ты только кричать умеешь. Я продолжала вырываться и кричать, но мои усилия были тщетны. Бертан, занес меня в дом и опустил на диван перед камином. Я вскочила, поправляя платье,которое задралось выше середины бедер. —Ты – псих?! – выкрикнула я, – Я ухожу! —Не уйдешь,– спокойно ответил Бертан, преграждая ей путь к двери. —Пока мы не поговорим. Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Он видел разочарование в моих глазах и понимал, что его поведение было не самым лучшим способом наладить диалог. —Сядь, пожалуйста, – попросил он Я колебалась, но подчинилась, села на край дивана, готовая в любой момент сорваться с места. —Я знаю, тебе сейчас страшно и непонятно, – начал Бертан, – Я знаю, что все это выглядит безумно. Но поверь мне, у меня были есть причины вести себя так. Он замолчал на мгновение, собираясь с мыслями. —Журналисты… Они спросили тебя про меня и мою девушку, верно? Сказали что-то про мой роман с коллегой? Я кивнула, мои глаза все еще были полны страха. —Это ложь, – твердо заявил Бертан, – Я не уходил от Хазал из-за тебя. И у меня нет никакого романа с коллегой. Он сделал еще один глубокий вдох. —Правда в том, что Хазал… Она изменила мне. Несколько недель назад. Я узнал об этом случайно, и это стало для меня настоящим ударом. Я не знал, что делать, как реагировать. Поэтому я и пропал на две недели. Мне нужно было время, чтобы все обдумать, чтобы разобраться в себе. Он посмотрел на меня, пытаясь увидеть в моих глазах хоть какое-то понимание. —Я знаю, это звучит как оправдание, но… Я никогда не хотел, чтобы тебя считали разлучницей, чтобы ты пострадала из-за моей боли. Ты ни в чем не виновата. Я слушала его, затаив дыхание. Мой страх постепенно сменялся удивлением и… сочувствием. Я видела в его глазах искренность и боль. —Бертан… – прошептала я, – Мне так жаль. Я не знала… Он горько усмехнулся. —Откуда тебе было знать? Я и сам не знал, что такое может случиться. В комнате снова повисла тишина. Но на этот раз она была другой. Не напряженной, а сочувствующей. Я смотрела на Бертана, видя перед собой не только мужчину, к которому  испытываю влечение, но и раненого человека, нуждающегося в поддержке. Что будет дальше, я не знала. Но теперь я, по крайней мере, понимала, что происходит. И мне было страшно не только за себя, но и за него.