Связанные одиночеством

Кто-то из бессмертных стоял как вкопанный, посреди горящих домов, разрушенных машин и обезумевших от ярости людей. Вики двигалась плавно, подобно лебедю на пруду, скользила между ними, провоцируя новые и новые драки. Её смог остановить только Всадник, то ли по собственному желанию, то ли по случайности. Взгляд ангела был не тем, что на балу или во время их короткого разговора в саду, в нём даже не было того безумства от власти, которую даровал Война. На мгновение, могло показаться, что он не властен над ней. — Если честно, меня это выматывает. Что-то внутри восторгается перспективой бойни, но когда я насыщаюсь вдоволь, чувствую…- Он стих, пытаясь подобрать слово, способное передать это ощущение. — Опустошение. — Сухо ответила Вика, переводя взгляд на драку, за его спиной. — Я не чувствую в тебе ярости. — Глубокий мужской голос, заставил девушку вновь обратить внимание на собеседника. — Ты пуста. В его словах Вики не слышала догадки, а лишь сухой факт. Она действительно, не чувствовала отчаянье, страх или той же ярости. На секунду, даже захотелось уколоть себя, чтобы проверить, способна ли она чувствовать ещё хоть что-то? — Это моё преимущество, разве нет? — Сделав шаг вперед, и встав на носочки, Вики прошептала прямо на ухо. — Так, я могу оставлять вас голодными. Она так же легко вернулась в прежнее положение, убирая руки за спину. Даже это действие, не вызвало каких либо эмоций. Что мешает ему прямо сейчас схватить её за горло и убить прямо здесь, ведь в какой-то степени, Вики представляет для них опасность. Конечно, ангел, потерявший всё, представляет опасность для Всадников Апокалипсиса. Вероятно, даже Война счёт эту мысль невероятно глупой. Сейчас, она ничем не отличается от других бессмертных, разве, ограничений чуть больше, и то, Люцифер относится к ней куда лучше, чем мог. — Продолжай. Это было последнее, что сказал Война, прежде чем пойти дальше. Вики выполнила приказ, не считая число своих жертв. Её смог остановить только водоворот, появившийся над головой. Мисселина держала в руках небольшую корзинку с лекарствами, которые протягивала каждому вернувшемуся ангелу. — Это должно помочь. — Она вложила пузырек в руку. — Выпей, пожалуйста. Вики осмотрела кабинет, где демоны задерживались, чтобы проводить ангелов до комнат. Ади подошёл ближе, осторожно взял под руку и увёл в коридор. Он просто не мог доверить Вики кому-то другому, так как знал, что могут просто бросить где-то в углу, и когда настигнет кара Шепфы, девушке уже никто не поможет. — Что с Сэми и Дино? — Вики была готова поклясться, что чувствует вкус крови на губах. Это не пугало. Пугал факт того, что этот металлический привкус её успокаивал. — Сэми вернулся одним из первых, я помог ему добраться до комнаты. Дино не видел. Думаешь, их уже накрыло? То есть, это же даже не убийство. Какова вероятность, что…это произойдет? — Было видно, что Ади волновался за них троих, или по крайне мере, за Сэми и Вики, будто надеясь, что именно их, обойдет эта боль. — Не знаю…- Она сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями. Ноги стали ватными, идти становилось сложнее. Ади помог девушке опереться на стену, сам открыл лекарство и помог выпить. Эта остановка заняла не больше минуты, но была необходима, чтобы снова продолжить путь. — Я читала, что чем чище душа ангела, тем хуже он переживает…подобное. С непризнанными пятьдесят на пятьдесят, может повести, а может… — Всё, всё, не трать силы, я тебя понял. Демон помог, добраться до кровати, накрыл одеялом и спросил, нужно ли что-то принести или привести кого-то, так как Мими была готова сорваться в любую минуту, если бы её присутствие, смогло улучшить состояние подруги. Ангел лишь ответила, что раз она в прошлом непризнанная, всё либо обойдется, либо пройдет легче, чем у чистокровных. Перед уходом, она посоветовала Ади удостовериться в том, что Сэми выпил эликсир, принести ему воды, и если кара всё же настигнет его, просто быть рядом. Это состояние не длилось долго, но было достаточно болезненным, и некоторые ангела, предпочитают встречать его, находясь под холодным душем. Сначала чувствовалась ломота в костях, затем в мышцах. При поступающей тошноте, Вика заставила себя доползти до ванной комнаты, где по итогу пролежала несколько минут с лихорадкой, стараясь не начать рвать на себе одежду и волосы. Это были самые долгие пол часа в её жизни. С того момента, как они покинули камеру Фенцио, прошло несколько минут и кроме покалывания глаз, девушку ничего не беспокоило. Кровь продолжала течь по щекам, а все попытки вытереть, заканчивались тем, что Вики лишь размазывала её по лицу. — Что там у тебя? — Голод повернулся к девушке, ловя за тем, как та пытается стереть кровь с лица. — Иди сюда. — Может, мне лучше пойти в лазарете? — Перспектива ослепнуть, ей нравилась ещё меньше, чем упасть на каменный пол в лихорадке, прямо в ноги Всадника. Голод осторожно дотронулся до лица. Он уже видел такое. Когда какой-то демон пытался защитить себя, или других непризнанных, роли не играло, ведь по итогу, он всё равно умер. — Я хочу проверить кое-что. Закрой глаза, и не открывай, пока не разрешу. Его рука осторожно закрыла веки. Вика вздрагивала, кусала губы, сжимала испачканные рукава одежды, но продолжала стоять смирно. Его небольшой эксперимент продолжался даже сейчас, ведь прежде, Всадник работал только с мертвыми, либо с теми, кто одной ногой был в небытие. — Открывай. — Голод провел рукавом по щеке, вытирая остатки крови с еë лица. —С-спасибо. — В её голосе не было издёвки, наоборот, слова звучали почти искренни. Почти, потому что Вика была ещё в здравом уме, чтобы видеть перед собой палача, а не спасителя. Но сил, чтобы отстранится, найти не смогла. Может это были последствия «лечения», или же, первый признак потери рассудка? Голод ещё всматривался в еë глаза, будто пытаясь прочитать её мысли, или заглянуть в самые укромные уголки разума. — Больно? Вики лишь слабо покачала головой, наконец, заставив себя сделать шаг назад. Голод лишь слабо кивнул, а после, повел обратно в башню. Оказавшись на улице, девушка вспомнила, как сидела на крыше с Мими, во время перерывов между занятиями. После смерти подруги, она продолжала посещать их место, но только, в особенно тяжёлые моменты. В Ордене Сопротивления, они также проводили вечера вместе. Её губы невольно растянулись в еле заметной улыбке, от осознания того, что хотя бы эти воспоминания оставались нетронутыми. — Я вернусь…— Прошептала Вики, вспоминая образ подруги. Она должна вернутся. — Тебе нравится здесь? — Мне нравится свобода. — Рука невольно потянулась к ошейнику, напоминающему о положении пленницы. Девушка перевела взгляд на Всадника, который стоял рядом, подняв голову вверх, будто, пытаясь увидеть, что вызвало улыбку. — Что ты почувствовал, когда сняли печать? — Ничего. — Соврал Голод, невольно вспомнив тот день, когда он, наконец, освободился от вечного сна. Безоблачное небо, прохладный ветер.— Ничего, из того, что ты хотела бы услышать. — А после первой сигареты? — Вики слегка ухмыльнулась, будучи уверенна, что на этот вопрос, он точно ответит. — Я чувствовал, что хочу еще. — Голод опустил взгляд на землю, пытаясь вспомнить свои ощущения. До этого, он даже не задумывался о том, что может чувствовать или ощущать что-то, кроме пустоты или мимолётной боли. — Этот дым, заполняющий легкие, заставлял чувствовать себя живым. Тоже самое, я испытываю сейчас, когда нахожусь рядом с тобой. Всадник направился вперед, будучи уверен, что ангел пойдет следом. Она была уверена, что ей не послышалось, но такая спокойная реакция Голода, вводила в ступор. Почему он сказал об этом сейчас? Как она должна отреагировать? Будет ли этого достаточно? Сможет ли она сделать то, чего не смогла добиться с Войной? — Я…-Вика отвела взгляд, будто стыдясь своей реакции, которую придумала за считанные секунды. Убрав прядь волос за ухо, девушка вновь подняла взгляд. Как она и думала, Голод развернулся к ней. Единственный зритель, для которого она продолжала эту глупою игру. — я не знаю, что сказать. Твои слова, вызывают у меня противоречивые чувства… — Неужели? — Голод смотрел на неё, как на живую скульптуру. Хотелось запечатлеть образ в памяти. Спокойный взгляд, нежную улыбку, непринуждённую атмосферу, в которой они оказались. При этом, здравый смысл напоминал, кто он, и для чего создан. Казалось, что сама судьба издевается над ним в эти минуты, давая призрачную надежду, на…на что? — Я имею представление о Чуме и Войне, их поведение достаточно предсказуемо, но ты...— Вики сделала несколько шагов вперед, замечая смятение Всадника. Теперь, их диалог напоминал прогулку по минному полю, ведь одно неверное действие, могло обернутся взрывом. — другой. — Ты забываешься. — Осадил её Голод, доставая сигарету и не спеша закуривая. — Ты для меня, не больше чем эксперимент. И я не так наивен, как Война, чтобы поверить в то, что ты испытываешь ко мне, что-то кроме презрения и желания убить. Но, мне нравится наблюдать за твоими попытками, убедить меня в обратном. — Голод… — Вики сама удивилась тому, насколько мягко звучало его имя. Времени на то, чтобы продумывать какую-то тактику уже не было, она действовала, опираясь на свои чувства. — Я не презираю тебя… Она замолчала, когда почувствовала чужую энергию. Голод посмотрел в сторону арки, из которой появилась Чума. Она шла, махая им рукой и довольно улыбаясь, будто слыша диалог от начала и до конца. — Воркуете? — Её взгляд был обращён к Голоду, а затем к рядом стоящей девушке. Вики была готова поклясться, что уже была в такой ситуации, и первое, на что обратила внимание, это на энергию, которая стремительно слабела, с каждым шагом. — Зачем пришла? — Голод прошёл вперёд, сделав так, чтобы Вики оказалась за ним. — Посмотреть на вас, ты же прячешь свою игрушку. Боишься, что заберут? — Стоило ей сделать шаг в сторону Вики, как дорогу перегородила рука Голода. Чума резко отшатнулась. Всего несколько секунд замешательства, после чего, раздался нервный смешок. — Ты никогда не умел делиться. — Это всё? — Голос Голода оставался невозмутимы, не смотря на то, что присутствие Чумы, начинало действовать на нервы. Её надменный взгляд, эта сумасшедшая ухмылка, не смотря на своё положение, она смела смотреть на него с насмешкой, будто ставя себя выше. — Надеюсь, ты возьмешь её на встречу со Смертью. — Чума вновь посмотрела на Вики. На лице выступило легкое раздражение, ведь она не испытывала отчаянье находясь рядом с ней, или с Голодом. Она смотрела только на неё, не желая уходить проигравшей. Даже если силу, что она получит от отчаянья девушки, тут же поглотит Голод, Чума будет рада тому, в каком состоянии оставит её. — Война приведет Ирис. Уверена, вам будет, о чем поговорить. Ты же не хочешь, чтобы мой брат потерял к тебе интерес? В конце концов, задача игрушки, развлекать своего хозяина, я права? —Уходи. — Голос Голода звучал в приказном тоне, напоминая Чуме о том, что перед ней не какой-то бессмертный, а старший брат. — Я буду рада познакомиться с ней. — Вики подала голос, заканчивая их перепалку. Она опустила руку Голода и сделала один шаг на встречу Чуме, прекрасно понимая, что без разрешения, она её и пальцем не тронет.— Может, я смогу увидеться с ней пораньше? — Ты уверена, что тебе это нужно? — Он не понимающе смотрел на ангела, совсем не думая над целью и исходом их встречи. Глаза Чумы заблестели безумием, вот, то за чем она пришла. — Нужно, нужно! Ты сам, ещё поблагодаришь меня за это.— Чума слегка наклонила голову, наклоняясь к женскому уху и сладко прошептала. — Не разочаруй меня. — Я буду ждать. — Вики только равнодушно сделала шаг назад, снова посмотрев на Голода. Чума хочет, чтобы она справилась, но зачем ей это? Делала ли она что-то с Ирис, чтобы настроить её против Войны? По дороге до башни, ангел пыталась вспомнить что-то об Ирис, кем она была, кем стала после войны? В голове появился образ рыжеволосой демоницы, да, вероятно, они уже виделись, но где? Голод привел девушку обратно в комнату, и та, погруженная в свои мысли, прошла внутрь. Минуты длились часами, и за это время, Вики действительно успела переодеться, привести себя в порядок, привыкнуть к ощущению ошейника. Медитацию прервала чужая энергия. Она не принадлежала Голоду или Мальбонте, но именно поэтому, девушка с особой внимательностью изучала её, представляя зеленую нить, запах яблока с цитрусовыми нотками. Когда неизвестный подходил к двери, девушка встала с пола, собираясь встретить незваного гостя. — Ты? — Выглядишь так, будто ждала меня. — Кристофер слегка улыбнулся, продолжая держать дверь открытой, позволяя Вики, покинуть свою клетку. — Я пришел по приказу Чумы, отведу тебя к Ирис. — Д-да, конечно. — Девушка замешкалась, прежде чем выйти в коридор и направится по лестнице вниз. — Могу я задать вопрос? — Почему пришел именно я? — Метис считал этот вопрос очевидным, учитывая, что для всех остальных бессмертных, кроме Мальбонте, который был её лекарем, вход в башню был под запретом. — Я личный лекарь Ирис, готовлю ей лекарства, стираю воспоминания, кормлю её и мыл пару раз. Из-за того, что она принадлежит Войне, за ней требуется особый уход. — Расскажешь мне о ней? Я пыталась вспомнить, но, кажется, мы не пересекались с ней, до прихода Всадников. — Ничего особенного, демон, в прошло, была непризнанной. Сейчас, она игрушка Войны, это всё, что тебе нужно знать. Ирис жила в роскошной комнате, которая из-за большого количества серых оттенков, больше напоминала тюремную камеру. Рыжеволосая девушка сидела на небольшом подоконнике возле окна, смотря куда-то вдаль. Из одежды было только порванное белое платье, ошейник и серебряные браслеты. Кристофер позвал девушку, надеясь, что та проснется и обратит на них внимание, но реакция не последовала. — Ирис, — Метис подошел ближе, обращая внимание на перевернутый поднос с завтраком, который сам же принес утром. — я просил тебя поесть. — Не хочу. Ты не знаешь, когда Война придёт? Он обещал позавчера, но его всë ещё нет…— Девушка продолжала смотреть в окно, в ожидании чего-то или кого-то. Вики сделала несколько шагов вперед, думая, что сможет достучаться до неё и поговорить. Ирис резко повернула голову в их сторону. Теперь, можно было увидеть серые глаза, под которыми были еле заметные синяки от бессонных ночей, нос с горбинкой, тонкие губы и шрам, проходящий через всё лицо. Только подойдя ближе, можно было заметить мелкие шрамы, разбросанные по всему женскому телу. — Вроде ангел, а пахнешь кровью. — Что…? — Это Вики, она игрушка Голода, хотела встретиться с тобой. — Кристофер полностью проигнорировал высказывание Ирис в сторону Вики, продолжая вести диалог так, словно ничего не было. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше. Но, мне кажется, я что-то забыла, снова… — Побочный эффект, — Спокойно сказал Кристофер, переводя взгляд на Вики, которая уже села напротив девушки. — я пока приготовлю тебе ванну, а вы можете поговорить. Если не начнёте драку, буду благодарен. — У тебя нет браслетов, — Подметила Ирис, как только Кристофер повернулся к ним спиной, начиная убирать беспорядок с ковра. — это здорово. Я вот жду, когда мои снимут. — Д-да, наверное…- Браслеты, вероятно, блокировали её энергию, а причин для этого, было неисчислимое количество. Самое банальное, что можно было предположить, это то, что Ирис не выдержит и убьет себя. Вика попыталась собраться с мыслями, чтобы узнать хоть что-то полезное, даже с учетом того, что Кристофер оставался в комнате. — Я могу узнать, как ты попала к Войне? — Чума подарила, как раз, после нападения Ордена Сопротивления.— Ирис смотрела в её глаза, ожидая увидеть в них хоть каплю сострадания, ведь если бы Вики не ушла, с ней бы ничего не было. Быть может, ей бы удалось сбежать, и сейчас, она бы доживала свои последние дни в кругу друзей, а не в этой камере. — Войне понравилось, он сказал, что я хороша, для бессмертной. И знаешь, по началу я была зла на тебя, но теперь, в какой-то степени, даже благодарна. — А, Чума что-то говорила тебе, может какие-то наставления? — Нет… Точнее, не помню. Из-за того, что Кристофер много раз стирал мне память и теперь, я очень быстро всё забываю. — Ирис пожала плечами, приложив голову к окну и закрыв глаза. Ей не нужно было говорить о том, что именно она забыла, ведь тело помнило всё. Каждый удар, каждый порез. — Я лишь помню, что… Мне нужно вести себя хорошо, чтобы Война не злился. Но как ты видишь, у меня не всегда получалось. Ирис издала тихий смешок, показывая ей шрамы на руках. Вика села чуть ближе, прекрасно понимая, о чем говорит собеседница. — На самом деле, он не делал ничего плохого, лишь выполнял то, что велено Матерью Жизнью. И знаешь, он сказал, что когда придет время, заберет меня с собой, в их мир… Кажется, он любит меня. Вики лишь кивнула, но порадоваться за неё не могла. Они уничтожили Ирис, сделав из неё преданную игрушку, которая пойдет за своим хозяином куда угодно. — А ты его любишь? — Решила спросить Вики, осторожно взяв её за руки. — Должна. — Сухо ответила Ирис, прежде чем заставить себя улыбнуться. — Если захочет, буду. Но, вокруг столько бессмертных девушек, он так легко, может взять себе другую… Тебе повезло больше, ведь с Голодом, никто даже стоять рядом не может. На самом деле, я думаю, что каждый из них может любить, и заслуживает быть любимым. — Но, может ли тот, кто любит, причинить своему партнеру боль? — Они просто не умеют по-другому. — Произнесла Ирис, спустя пару секунд молчания. Неужели, слова Вики заставляют её смотреть на происходящее с другой стороны? — Ты даже представить себе не можешь, как тяжело открыть кому-то своё сердце. Я и сама в это не верила, до недавнего времени. Но, Война любит меня, и мои шрамы… Сказал, что так, я похожа на настоящего война. Головна боль привела еë в чувства, для этого Чума хотела их познакомить. Чтобы Вика, также как и Ирис, полюбила своего Всадника. От одной этой мысли свело живот, а затем, вспомнился их разговор в саду, то как он забрал еë боль в коридоре, как смотрел на неë, и как она, не смогла отстраниться. Она не смогла убить Войну, из-за того, что не была решительна, боялась сближаться, боясь предать того, кого любила до сегодняшнего дня, а теперь? Ради чего она так рискует? Неужели, нет другого пути? — Вика? — Ирис осторожно дотронулась до еë руки, массирующей висок. — У тебя голова болит? Дать зелье? У меня их так много, что Кристофер даже не заметит, что я отдам одно или два. -Нет, сейчас пройдёт. — Убедившись, что метис ещё не вернулся, девушка вновь повернулась к демонице и со всей серьёзностью спросила. — Как заставить Всадника полюбить?