О влиянии артефактов

– Поттер, – позвала её Паркисон. – Амбридж зовет тебя в свой кабинет. Гарри сразу догадалась, что ждет её там скорее всего Люциус, нежели розовая жаба. В какой-то мере это было жестоко посылать за ней именно Пенси. Слизеринка очень уж сильно хотела понравится семье Малфой. Они шли в молчании до самого кабинета. Гарри не нужно было провожать, но Паркинсон решила воспользоваться возможностью. Пенси постучала вместо неё и вошла в кабинет первая. Поттер вовсе не была против, ей вообще не хотелось заходить. Внутри все оказалось приторно розовым, мяукали бесчисленные котята, изображенные на коллекционных тарелочках. Среди этого безумия восседал Люциус со своей тростью и черной мантией. Он резко контрастировал с окружением в отличие от Амбридж, теряющейся в собственном кабинете. Паркинсон улыбнулась мужчине, но лорд Малфой не удостоил её взглядом. Он внимательно разглядывал Гарри. На его лице появился восторг и расчетливость. Краем глаза Поттер заметила, как на лице Пенси промелькнула зависть и сменилась ненавистью. Просто отлично. Гарри не спешила здороваться первой. От чего Амбридж уже начала напрягаться. Но Лорд Малфой опередил её. – Приятно увидеть Вас в новом теле, мисс Поттер, – сказал он, протягивая ей руку. – Привыкли уже? – Нет, – буркнула Гарри. Его рука повисла в воздухе, Амбридж возмущенно привстала. Гарри вздохнула и протянула свою, чтобы пожать руку врагу. Вместо привычного мужского приветствия, Люциус сжал её ладонь, недостаточно сильно, чтобы сделать больно, но достаточно, чтобы она не могла её вырвать. Казалось, в подобном он разбирался. Развернул её тыльной стороной вверх, склонился и поцеловал. Гарри дернулась, словно её током прошибло. Девушка почувствовала легкое касание сухих, мягких губ. Она резко выдернула руку и возмущенно посмотрела на мужчину. – Уверен, Вы привыкните, – миролюбиво сказал он, сверля её своими светлыми глазами. Поттер не нашлась, что ответить. Она испытывала... отвращение. Этот человек служил Волдеморту, воспитал из Малфоя настоящего кретина, оскорблял Уизли, плохо относился к Добби.... И теперь он стоит тут, возвышается над ней, целует её руку и вежливо с ней разговаривает. И Гарри что? Тоже должна быть вежливой? Амбридж и Гонт не спустят ей оскорбление попечителя. Поттер решила просто молчать. Малфоя это не смутило. – Из Вас получилась на редкость красивая девушка. Как неожиданно. Пенси рядом сникла. Гарри даже стало её жаль. В прошлом году ей тоже было тяжело видеть Чжоу с Седриком. Поттер почувствовала тошноту. Малфой старший тоже был на том кладбище. Его длинные белоснежные волосы выделялись под любой маской. – И на редкость невоспитанная, – вставила Амбридж. – Это поправимо, – протянул Малфой. – Уверен, у Вас получится навести порядок в школе, Долорес. Жаба довольно улыбнулась и кровожадно взглянула на Гарри. Поттер же задумалась. Почему Малфой так поменял к ней отношение? Волдеморт возродился, его последователи должны вдвойне за ней охотится. Или это такой план?

***

– Поттер, – позвал её Драко Малфой, когда Гарри направлялась в свою комнату в гостиной Слизерина. – Завтра в восемь у кабинета декана. – Хорошо, – сказала Гарри, подходя к портрету. Она вспомнила про занятия ЗОТИ у Гонта и заволновалась. Будет ли декан с неразгаданными планами навязывать им своё мнение? – И научись завязывать волосы. Поттер покраснела. Она вошла в комнату и вздохнула. Действительно, пора было овладевать новыми необходимыми для жизни навыками. Почему девушкам нужно столько всего уметь? Неделю назад Гарри думала плюнуть хотя бы на прическу и попыталась отрезать волосы. Но они отрасли обратно. На самом деле она даже обрадовалась этому. Неаккуратное каре выглядело на ней ужасно. Не так гармонично, как раньше. Поттер нашла резинку и стала тренироваться перед зеркалом. – Ого, какая молодец! – воскликнула Паркинсон, входя в комнату. – Даф, смотри, ты наконец-то перестанешь быть её личным парикмахером. – Не прошло и года, – спокойно прокомментировала Гринграсс. – Поттер, ты знаешь, что скоро рождественский бал? – Что? – удивилась Гарри. – Он теперь каждый год? – На Слизерине он каждый год, – сообщила ей Пенси. – Проходит вне Хогвартса, но приглашен весь факультет с третьего курса. – Я остаюсь в школе на каникулы, – сказала Гарри. – Тогда декан может сопроводить тебя, – сказала Дафна. – Ты, конечно, можешь не идти, – вставила Пенси. – Просто откажись от приглашения. – Но все ждут, что ты пойдешь, – прервала её Трейси. – Ведь ты звезда этого года! Пенси зло хлопнула её по плечу. Она явно завидовала тому, чего Гарри даже не желала. – Ну спасибо, что предупредили. – Рекомендую тебе пойти, – сказала Дафна. – Иначе ты станешь изгоем на Слизерине. Идут все. – А кто я сейчас? – буркнула Гарри. – Та, на кого всем интересно посмотреть.

***

– «Маглорожденные», – читала Гарри шепотом. – «Настоящие волшебники или нет?» Что за бредовые вопросы? – Все равно, что спрашивать, женщины — люди или нет? Дети чувствуют боль или нет? – встряла Гермиона. – Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, – пробурчала Поттер. – Это история. Ну в магловской истории такие вопросы точно поднимались. И может, где-то, до сих пор понимаются, – лекторским тоном шептала Грейнджер. – Женщин воспринимали как придаток к мужчинам, а под словом «человек» имели в виду только мужчин. Есть даже научные работы о том, что маглы живут в мире, где даже медицина направлена на то, чтобы лечить именно мужской организм. А женские болезни мало исследованы. С детьми вообще кошмар... Гарри смотрела на подругу со скептицизмом. Она никогда ничего подобного не замечала. Откуда Гермиона нахваталась? – Считалось, что маленькие дети не чувствуют боль. Якобы плачут только потому, что таков их способ общения. И даже проводя операции, врачи не давали им обезболивающих.... – Это чушь какая-то, – возмутилась Гарри, чуть громче нужного. Они тут же оглянулись на мадам Пинс. – Их просто обездвиживали и оперировали на живую. Родители мне рассказывали. Вот к чему приводят заблуждения тех, кто диктует правила. Поттер не хотелось верить в подобный кошмар. И было гораздо спокойнее забыть об этом скорее. – Волшебники одной своей ненавистью к маглорожденным доказывают, что недалеко ушли от маглов, – сделала вывод Гермиона. – Все должны исправить исследования. Наука. – Мне пора к Гонту, – сказала в итоге Гарри, изгоняя из головы мысли об ужасах несправедливости. – Мы еще не нашли место для занятий, – сообщила Гермиона. – Невилл с Роном и Джинни занимаются этим. – Лучше спросить близнецов, – улыбнулась Поттер, собирая книги в сумку. – Увидимся. – Пока. Гарри заскочила в гостиную Слизерина, чтобы оставить вещи. В комнате оказались все её соседки. Они сидели на своих кроватях и болтали, обмазываясь очередной чудо-настойкой Дафны для мягкой кожи. – Спешишь на занятие? – зло спросила Пенси. – А у нас тут пижамная вечеринка. Трейси закатила глаза, Дафна хихикнула. – Хорошо, не буду вам мешать, – поежилась Гарри, кидая сумку на кровать и поспешила покинуть комнату. Мысль о пижамной вечеринке со слизеринками пугала её. Она не заметила Малфоя в гостиной и сама пошла к декану. Когда стена открылась, внутри уже были применены чары расширения. На нее уставились множество собравшихся слизеринцев, кто с интересом, кто с презрением. Гонт величественно восседал на кресле, а вокруг него сидели несколько слизеринцев на софе и втором кресле. Гарри заметила белую макушку. Остальные стояли в круге. Декан не стал отвлекаться на её появление и не прервал разговор, так что вскоре слизеринцы снова сосредоточились на нем. Гарри была за это благодарна, аккуратно подходя ближе. – … реформа важна. Вам придется самим анализировать все возможности, когда получите места в Визенгамоте. Дверь снова отворилась. К удивлению Гарри вошло двое когтевранцев. – Все в сборе, – закончил праздные разговоры Гонт. – В круг. Он вышел в центр расширенной комнаты, студенты стали вставать вокруг. Гарри замерла, чувствуя, как внутри все сжалось. Точно как пожиратели в тот ужасный день возрождения монстра. Смерти Седрика. Поттер еле заставила себя присоединиться, вставая чуть позади. Гонт бросил на неё довольный взгляд. Приход Люциуса Малфоя в школу выбил её из колеи. Гарри чувствовала напряжение каждой клеточкой своего тела. – Ваша предыдущее обучение Защите было отвратительно отрывочным, как верно подметила профессор Амбридж. Я прихожу в искренний ужас, думая о том, как директор Дамблдор, видимо по старости, запустил контроль над процессор преподавания, – начал вдохновленно говорить декан. Слизеринцы ухмыльнулись и согласно закивали. Гарри нахмурилась. – К сожалению, нововведение генерального инспектора едва ли лучше экспериментов предыдущих преподавателей. Я не могу позволить талантам, которым однажды предстоит занять важное место в магическом сообществе, пропасть зря. Прежде всего важна четкая программа, которой мы будем следовать неукоснительно. И с той скоростью, которую вы сможете себе позволить. Один когтевранец поднял руку. – Что будет, если директор вас уволит? Наша программа снова изменится. – Ни в коем случае, – широко и довольно улыбнулся Гонт. «Дамблдор не сможет его уволить?» – напряглась Гарри. – «Что он имеет в виду?» – В этом случае, – декан осмотрел своих слушателей. – Ничего не помешает нам собираться вне Хогвартса. На Слизерине принято поддерживать знакомства, проводить совместные мероприятия. И мы можем впустить в свой круг и таланты с других факультетов, что будут разделять наши убеждения. Поттер почувствовала холодные мурашки. Слизеринцы улыбнулись. – Образование в Хогвартсе просело настолько, что вы понятия не имеете от чего защищаетесь. Что такое темная магия? Гарри внутренне пообещала себе держаться. Насколько логичные вещи бы не говорит Гонт, она не перейдет на темную сторону. – Магия, что причиняет вред другим, – предположил когтевранец. – Магия, основанная на негативных эмоциях! – Не верно, мистер Грин, – осадил когтевранца Гонт. – И не достаточно полно, мистер Монтегю. В раздел темной магии попадают заклинания, чары и проклятия, которые оказывают негативное воздействие и на мага, который её применяет. Откаты, как их упрощенно называют. Многие темные маги сходят с ума, не зная, об этом. – И можно как-то избежать откатов? – заинтересовались слизеринцы. – Нет, – отрезал Гонт. Его взгляд стал задумчивым. – Чем вы сильнее, тем меньше ощущаете негативных последствий. Собственная магия подобно иммунитету, защищает вас. Однако, они копятся. Нужно быть очень осторожным, чтобы не стать поглощенным тьмой. Поэтому в школе не принято обучать подобным заклинаниям и чарам. С другой стороны, я считаю, что знать о последствиях важно. – Почему тогда существуют темные маги? - с сомнением спросил Грин. – Многие семьи, которые обучаются на Слизерине, называют себя темными. И среди них не видно сумасшедших. – Мало кто применяет темную магию на регулярной основе, – пояснил Гонт. – Семьи, которые считают себя темными, называются так потому, что продвинулись в изучении данного раздела. Они могут знать, как получать меньшие откаты. Или могут знать, как очищать свой разум. Или они владеют артефактами, которые несут в себе темномагические проклятия. Темная магия сильнее светлой, предоставляет возможности, которых вы не достигните обычным путем. Но за всё есть цена. Из этого мы можем понять, почему на занятиях защиты от темных искусств вас не обучают данному виду магии, хотя было бы логично применять темную магию против темной магии. И более эффективно. Поттер была удивленна не только от услышанной информации, но и оттого, что Гонт будто настраивал слизеринцев не быть темными магами. – Темная магия хороша для особых случаев, лишь могущественные волшебники могут позволить себе применять её чаще. Но не расстраивайтесь. Существует множество с виду простых заклинаний, которые могут причинить не меньше ущерба. Достаточно лишь проявить фантазию и иметь много практики. Важно отработать базу до автоматизма. Этим мы с вами сегодня и займемся. Щитовые чары.

***

– Он много знает о темной магии, – бурчал Рон. – Звучит как базовое знание, – не согласилась Гермиона. – Просто это мы не знаем ничего. Похоже наши занятия можно организовать по его программе. – Вы нашли место? – поинтересовалась Гарри. – Пока нет. Кстати, ты видела объявление? – Какое? Гарри вообще не обращала внимания на доску объявлений в гостиной Слизерина. Последний раз, когда она туда взглянула, там висела статья о чистокровии. – Амбридж запретила ученические организации, – заявила Гермиона. – Не одобренные ей лично. – Но она же никогда не одобрит наш кружок защиты, – пробормотала Гарри. – Теперь мы вне закона, – ухмыльнулась Гермиона. – А что с занятиями Гонта? – Это не ученическая организация, – задумалась подруга. – Только не бросай нас, – взмолился Рон, смотря в глаза Гарри. – Я и не собиралась, – удивилась она. – С чего ты взял? – У тебя-то есть занятия с профессором. А у нас только ты. – Да уж, – вспыхнула Гермиона. – Не честно, что он не набрал студентов со всех факультетов! – У него бы времени не хватило, – буркнула Гарри. – И Амбридж бы это не понравилось. Все тяжело вздохнули.

***

Гарри резко проснулась и застонала от головной боли. Шрам горел. Она уже давно его не чувствовала и успела позабыть, как может быть плохо. Волдеморт был зол. Поттер вскочила, пошатываясь и одергивая полог. Это был её шанс проверить декана. Задуматься серьезно о том, что она собралась сделать было сложно. Шрам горел, Гарри тратила всю свою силу воли на то, чтобы не врезаться в стены, спеша на выход из гостиной. И не заплакать. Её тапочки звонко шлепали по каменному полу. Звук отдавался громким эхом в пустых подземельях. Сколько было времени? Девушка добежала до фрески и стала дозываться декана. Она не знала, сколько простояла у стены. Гарри не хотела сдаваться. Шрам пылал, злость Волдеморта росла. Стена отодвинулась и перед ней предстал Гонт в мантии, накинутой на черную шелковую пижаму. На его лице отражалось недовольство, но не гнев. – Мисс Поттер, – позвал он постепенно приходившую в себя Гарри. Она еще чувствовала злость Волдеморта, но уже не так остро и болезненно. – Что Вам понадобилось в столь поздний час? Гарри не знала, что ответить. Дала ли что-то её проверка? Сейчас казалось, что она совершила глупость. – Мой шрам страшно разболелся, – жалобно простонала девушка. Не специально. На лице декана проступило любопытство. Боль практически сошла на нет. – Но вот вас увидела и прошло, – хмыкнула Гарри. – Тогда идите спать, – улыбнулся ей Гонт, сверля темными глазами её лоб. Гарри легко кивнула, но не сдвинулась с места. Что дала её проверка? Это подтверждение? Шрам прошел, когда она заставила Гонта выйти. С другой стороны, он был в пижаме и не похоже, что был слишком зол. Но мужчина не выходил достаточно времени, чтобы переодеться. И сонным не выглядел. Она рассматривала его аккуратно уложенные черные волосы, бледное красивое лицо.... – Вас проводить? – вкрадчиво спросил он. Но не угрожающе, а … по-другому. По коже Гарри побежали мурашки. – А как Вы себя чувствуете? Вы не спали? – спросила Гарри, игнорируя вопрос. – Приятно, что Вы беспокоитесь обо мне мисс Поттер, – фыркнул Гонт. – Признаюсь, я раздражен. Вы должны быть в постели, а вместо этого донимаете меня среди ночи. – Простите, – пробормотала Гарри, опуская глаза. – Знаете, – вдруг прошептал Гонт. – Первый целитель, что осматривал Вас, сказал, что это не обычный шрам. Гарри удивленно уставилась в гипнотизирующие её черные глаза. – Это шрам от смертельного проклятия, – сказала она. – Все знают. – Уникальный случай, да, – шептал Гонт. – И то, что вы понимаете меня сейчас тоже уникально. – О чем вы? – не поняла Гарри. Но декан не стал ей объяснять. – В этом шраме до сих пор заключена темная магия, – продолжал шипеть на неё Гонт. – Поэтому он болит. Невероятная, необычная.... – Целитель сможет меня вылечить? Избавить от темной магии? – нахмурилась Гарри. Лицо Гонта на секунду перекосило от гнева. Но он так быстро справился с собой, что Поттер подумала, что ей показалось. Игра теней. – Боюсь, что нет, – довольно прошипел мужчина. – Вам следует научиться жить с этим. Вашу долгую жизнь. — Я могу поговорить с тем целителем? — не сдавалась Гарри. Долгую жизнь? Едва ли. Хотелось бы пожить хотя бы без боли. — К сожалению, он мертв, — прошептал декан, касаясь кончиками пальцев шрама. Поттер почувствовала приятное покалывание. — Как он умер? — мысли роились в её голове. — Сердечный приступ, — Гонт опустил руку и взглянул ей прямо в глаза. Гарри вздрогнула, возбуждение разлилось по её телу. Его взгляд был таким пронизывающим. — Спокойной ночи. — Спокойной. Он отступил первым, делая шаг во тьму собственных покоев. Гарри вздрогнула, когда стена закрылась и поспешила вернуться в гостиную.