Для тебя я буду кем угодно.

      — Ну, что Валерия наигралась уже? — мои глаза моментально расширились от удивления.       — Вы о чём?       — Ты думаешь, что я не понял, что ты себя вполне нормально чувствуешь? Я лишь хотел посмотреть насколько долго тебя хватит. Та ладно, не делай такое лицо. — он открыто рассмеялся. — Спасибо, повеселила.              Как же он меня бесит. Такой весь из себя.       — Вы меня так кумарите, вот этим своим поведением. — отвела взгляд не скрывая злости и раздражения.       — Тебе же это нравится. — при этих словах он коснулся моего лица и развернул его к себе. — Ты как открытая книга… Желаешь меня, да?       — А вы всегда такой ублюдок?       — С тобой так весело, малышка.       — У вас какое-то раздвоение?       — А у тебя? Думала сможешь разводить меня сколько захочешь: сначала притворилась парнем и что не учишься здесь, потом что плохо себя чувствуешь. То что я ничего тебе не говорил об этом, не значит что ты обвила меня вокруг пальца. Поверила в себя, малыха?       Он прожигал меня своим скептическим взглядом, видно потеряв всякий интерес к беседе из-за моего молчания.       — Ладно, мне пора, я и так много времени потратил на этот концерт, в следующий раз постарайся лучше. — было хотел уйти, но моя чаша гнева переполнилась и я повалила его на кровать, сев сверху зажала руки над его головой. А он и бровью не повёл.       — Допустим, и что дальше? — с вызовом спросил.       А я на самом-то деле знать не знаю, что дальше — это ведь была произвольная программа, у меня-то и опыта нет.              — Сколько было фарса… Погоди, только не говори…       — Заткнитесь!       — Что ты девственница? Ещё остались такие, невинные…        В его взгляде читалась насмешка и что-то что грозило мне неприятностями, будто он нашел себе игрушку, с которой будет очень весело развеивать будничную скуку. Похоже, тот кто попал — это я. Что-то мне захотелось исчезнуть и я было хотела сбежать, но он не дал перехватив инициативу.       — Что такое? Уже не нравится такая игра? Винограденко, я то думал тебе нравится пожоще… — подмигнув промурчал препод.       — С чего такие выводы? — всё ещё пыталась казаться не пробиваемой.       — Да, ты же ходячий секс, вся такая из себя «королева»: холодная внутри, но так горяча снаружи, видимо, даже не представляешь, сколько парней хотят тебя.       — Что за бред вы несёте. Отпустите!              Алекс смеясь отпустил меня из своей хватки и направился к выходу. А меня вдруг накрыло осознание, что это был сон, что за дерьмо?! СОН?!       Ситуация повторяется:       — Тебе уже лучше? — оторвавшись от телефона спросил препод.       — Что?! — испугалась я.       — Видимо сильно тебя накрыло. — тот вновь приложил руку к моему лбу, дабы проверить температуру.       — Я не понимаю…       — Вроде нет температуры. Что конкретно?       — Мы же только что…       — Что?       — Не знаю! — резко укрылась я одеялом и перевернулась на другой бок.       Мы всё ещё находились в мед. пункте. Сколько времени я спала?       — Час, Винограденко, ты спала час. — оказалось, что я и сама не заметила, как проговорила свои мысли в слух. — Как ты?       — Вроде нормально.       — Видимо переутомление, как я и говорил, позаботься о своём здоровье, Валерия. Если ты уже в порядке, то пора собираться домой, пары уже окончились. Где ты живёшь?       — На Анделе… — назвала адрес Ники с Артёмом, не могу же я ему сказать «Не поверишь. У тебя дома, чувак!»       Подойдя к машине, он открыл мне дверь. Так неловко и приятно, какой галантный мужчина:) Кожаный салон, выглядит дорого, интересно во сколько ему обошлась машинка, он так много зарабатывает?       Мы ехали в полной тиши какое-то время, но вдруг он задал вопрос:       — Как ты вообще стала гимнасткой?       Я не нашла сразу, что ответить, но подумав немного произнесла:       — Я на самом-то деле поначалу даже не задавалась вопросом, кем хочу быть: занималась музыкой, танцами и не смотря на то, что я ходила в цирк и восхищалась воздушными гимнастами, но чтобы стать ею у меня даже мысли не возникало. — в душе появилось такое приятное чувство, не знаю как описать, почему-то представляется, что мои воспоминания, как сладкий зефир — приятные и мягкие. — В один из дней мама объявила, что мой младший брат теперь будет ходить в цирковую студию и мне это так стало интересно, я не понимала, что это, но очень загорелась тоже попробовать… Вам наверное, скучно это слушать.       — Да нет, совсем наоборот. — Алекс мягко улыбнулся, а у меня пробежала мысль, что тот Алекс из сна и этот — полные противоположности, может ли этот Алекс быть таким же жестким, неприятным, как тот из сна. — Продолжайте…       — Что ж, получилось так: я попросила маму и меня записать, она ответила, что спросит у тренера, но не может обещать, что меня возьмут, поскольку туда обычно записывают с самого детства. Я тогда была в шестом классе. На следующий день, придя домой я поняла, что мама повезла брата на тренировку, а меня даже не уведомила, а я ведь так хотела тоже быть там, так хотела попробовать. В конечном итоге, меня всё-таки взяли, поскольку я была очень старательна, а на следующий год перевели в класс для одарённых детей.       Воспоминания вихрем проносились в голове, будто это всё было буквально вчера, всё такое родное... Хочется вернуться в те времена, но всё не будет так же прекрасно, как в воспоминаниях — такова реальность, позже этот момент будет воспоминанием горьким или таким же тёплым, как те.       — Но всё это время моей, скажем, специализацией был жанр каучук — я очень хорошо разработала гибкость, умела стоять на руках, поэтому мама поставила мне номер «Кошечки» на столике и я выступала в таком амплуа. — посмотрела на него с яркой улыбкой, он в ответ на эти слова так же просиял.       — Забавно, ты ведь и в жизни похожа на кошку: такая же плавная, размеренная, бывает резко сменяешься становишься игривой, вспыльчивой. Так мне показалось. — значит ли это, что он наблюдал за мной?       — Спасибо, наверное…       — Получается, ты сменила жанр, так?       — Да, со временем у меня начала болеть спина и я понимала, что не хочу больше так продолжать. И узнала, что могу поступить в академию на воздушную гимнастику, я решила, что любой ценой должна поступить, поэтому подала документы на всевозможные специализации, которые только умела делать: воздушная гимнастика, акробатика, парная акробатика, вокал.       — Ого, впечатляюще. — с уважением кивнул тот.       — Да, на отборочных сказали, что я сто процентов пройду по воздушной гимнастике, поэтому мне не нужно даже проходить конкурсы на другие специализации. Я была так счастлива, что мне удалось поступить, ещё и на бюджет — это было невероятно. Поскольку мои данные были не на уровне с другими, но я была довольно упорной и сильной — тренер это отметила. Знаете, это действительно было чудом.       Повисла пауза.       — На самом деле — ты была этим чудом. — его слова коснулись моего сердца и мне стало так тепло и в тоже время так неловко. — Валерия, вы не против перейти на «ты»?       — Совсем нет, буду даже рада, но простите, если порой буду снова на «вы», бывает так намного проще, я чувствую, что так правильнее.       — Понимаю.       — А вы, как стали актёром?       — У меня всё просто. Я с детства мечтал им стать. И все усилия бросал на это.       — Ого, для меня это так удивительно, поскольку я никогда не могу определиться. Знаете, у меня был период перед поступлением, я проходила разные тесты на то, чем бы ещё могла заниматься, но мне ничего не нравилось: дизайн интерьера, фотограф, учитель… — не смогла больше вспомнить, что ещё мне выдавало в этих тестах.       — А что насчёт гимнастики?       — Мне нравится, безумно нравится. Это прекрасное искусство, я бы хотела чтобы людям так же нравилось, как и мне, чтобы все восхищались моим мастерством, идеями и тоже зажигались творить…       Алекс на миг застыл смотря на меня, мне же было неловко повернуть голову в его сторону, поскольку показалось, что это как-то не правильно и смущающе…