Сквозь экран

Аня проснулась раньше Дениса, как это бывало в дни, когда время не имело значения и часы будто замедляли свой бег. За окном стояла та самая ленивая суббота, когда можно было позволить себе немного больше сна, длинный завтрак без спешки и утренний свет, едва пробивающийся сквозь серые облака, как нити серебра на хмуром лице неба. Она тихо направилась на кухню. Чайник мурчал, как довольный кот, а Аня колдовала над бутербродами с творожным сыром. Она вспоминала, как вначале Денис лениво относился к утренним ритуалам вроде завтрака, но теперь и это стало частью их утра. Когда Денис, одолевая остатки сна, появился на кухне, утренние приветствия стали словно небрежно наброшенными мазками теплых красок на холст нового дня. Они завтракали, болтали ни о чем особо важном, просто наслаждаясь самой возможностью быть здесь и сейчас, вместе. Словно мир вокруг них исчезал, оставаясь в стороне, пока их утро продолжалось. После завтрака, как будто следуя невидимому сценарию выходного дня, они устроились на диване в гостиной. Денис, с характерной заботливостью, перевернул Аню на живот и начал обещанный массаж, его руки скользили по её спине, как будто он создавал мелодию на клавишах пианино. Он добавил немного крема вместо масла, и тот легко скользил по её коже, возвращая телу покой. В это время они тихонько переговаривались, делились мыслями, что приходили в голову, и смеялись о совместных планах, находящихся где-то между мечтами и реальностью. После этих непринуждённых, пронизанных уютом минут, они ещё немного полежали вместе. А после Денис отвёз Аню домой, как всегда оставляя на сердце ощущение тепла. — Я здесь — написала она Роме, её пальцы быстро пробежались по экрану телефона. Она включила обратно оповещения от него, так как, когда была с Денисом, предпочитала отключать любые потенциальные помехи. Рома ответил спустя всего пару минут. — Отлично, я уже заждалсяяя тебя. Как ты там? — текстовое сообщение пришло, но в нём чувствовался живой интерес, как будто его голос раздался прямо в комнате. Аня, ощутив прилив воспоминаний, принялась неспешно доставать вещи из шкафа. Каждая вешалка хранила истории минувших дней. "Чтож, зато переберу и выкину ненужное," — подумала она с лёгким вздохом облегчения. Одежды было много, она разложила ее кучками на полу. И делала фотографию каждой вещи, будто архивируя маленькие фрагменты своего гардероба. — Уже занимаюсь пополнением онлайн-гардероба — написала она, усевшись на кровать. — Ммм, давай, тогда пока не буду тебя отвлекать — последовал незамедлительный ответ, в котором звучала улыбка, прикрытая виртуальным текстом. Аня вскоре скачала приложение, предназначенное для загрузки фотографий её одежды и составления виртуальных нарядов. Поэтапно она добавляла туда свои вещи. Но вдруг, приказу Ромы не суждено было сбыться. "Вы превысили лимит бесплатной версии" — это сообщение всплыло на экране, разбив её задумку предприимчивым барьером. Она задумалась: можно было оставить их просто в галерее телефона и скинуть Роме так, но приложение было куда удобнее благодаря своим функциям. С лёгким разочарованием Аня отправила Роме скриншот уведомления. — Тааак, я понял, ладно, — его текст был как похлопывание по плечу, поддержка. Аня принялась аккуратно складывать отфотографированные вещи обратно в шкаф, как вдруг её телефон мягко завибрировал на столе, возвещая о новом сообщении. — Держи, я оплатил подписку, заходи через этот аккаунт. Сердце Ани замерло на мгновение, пребывая в смешанном чувстве изумления и признательности. Кажется, даже самые простые моменты обретают яркость, когда они пронизаны заботой. Аня набрала логин и пароль, данные ей Ромой, в приложении. С каждым загруженным фото ее вещей чувствовала, как постепенно освобождается от хаоса, витающего в ее шкафу. Мягкие ткани платьев струились в пальцах, тёплый кашемир свитеров обнимал кожу, и всё это богатство вскоре оказалось на экране телефона. Она помнила предупреждение Ромы: "Не забудь про белье и аксессуары, это важно". Глубоко вздохнув, Аня взялась за дело. Вскоре в приложении появилась коллекция её кружевного белья — от пастельных до насыщенно черных оттенков. Особенно эффектно смотрелись фотографии аксессуаров: чулки и черная портупея, которая надевалась на шею, охватывала талию и тонкой лентой тянулась вниз, завершая свой путь в виде кольца на каждой ноге. Каждая вещь нашла свое место, как слова на листе: одни шептали о тёплой осени, другие напоминали о лёгкости летних вечеров. Домашние наряды, обнимающие тело уютом, и строгие блузки, обрамляющие силуэт - всё было на своих местах в виртуальном шкафу. — Всее, я все загрузилаа, — написала Аня, усмехнувшись. — Жесть, сколько я потратила на это времени! Теперь выбирать образы станет гораздо проще. И ты сможешь выбрать, что тебе понравится. Но сильно тоже не наглеем, ага? Скромная кучка из вещей, не попавших в приложение, напоминала о себе с угла комнаты. Каждая из них пережила моменты, запечатлённые на фотографиях. Аня примеряла их, разочарованно качая головой: их время прошло. Они станут частью прошлого, и после направятся в мусорку. Аня налила себе чашку ароматного кофе и посмотрела в окно. Она устало смотрела в одну точку где-то за его пределами. Мысли кружились, накатывая волнами, и каждая из них так или иначе возвращалась к Роме. Каждый раз, как бы она ни старалась порвать эту невидимую нить между ними, что-то неизбежно возвращало ее обратно. Она задумчиво провела ногтем по краю чашки, в который раз про себя перебирая сложившуюся ситуацию. «Если бы он сейчас был здесь… Рядом.» Разве она смогла бы сопротивляться этому странному, почти болезненному влечению? Скорее всего, нет. Всё остальное в её жизни показалось бы таким блеклым и неважным. Тем более после той ночи с Денисом, Аня потерла глаза пальцами, будто представив весь прошлый вечер от начала. Это было совсем не то, чего она ожидала. Она хотела почувствовать искру, найти какую-то связь — что-то яркое, сильное. Вместо этого ночь оставила тепло с легким привкусом разочарования. Ночь с Денисом была хорошей, но она не отвечала ее главным потребностям, без которых она вряд ли смогла бы построить хорошие отношения. «Да ладно тебе,» — пыталась она себя успокоить, «первый раз не показатель. Может быть, дальше всё будет лучше» — Но эти мысли звучали так же неубедительно, как и попытки забыть Рому. Телефон завибрировал, заставив её вздрогнуть. Она отвлеклась от своих размышлений и потянулась за мобильником. — Умница, — писал Рома. — Ох, у тебя столько вещей. Уже вижу, как буду развлекаться с этим. Аня не сдержала тихую улыбку, не зная, что именно заставляет её реагировать на его сообщения с таким странным ощущением тепла, которое она не могла толком объяснить. — Угум, конечно) Кстати, спасибо за подписку. Хотя... ахах, ты, наверное, больше для себя старался, верно?) Все бы почти поместилось, кроме белья, ахаха, — написала она с легким сарказмом. Телефон замолчал, а Аня допила остатки уже остывшего кофе. Всё ещё чувствуя странную тяжесть на душе после всех этих мыслей, она убрала кружку в раковину, сполоснув её под холодной водой. В голове гудел список дел, от которых она привычно пыталась сбежать с утра. Пора было отвлечься. Привести в порядок не только мысли, но и дела. Она подошла к столу, на котором стоял ноутбук, и с легким вздохом включила его. — Так, работа, работа. Твоя здесь роль — отвлечь меня от всей этой суеты — пробормотала она себе под нос, открывая список задач, запланированных на понедельник, однако ей хотелось выполнить часть из них уже сейчас. Экран светился холодным голубым светом. Задачи мелькали перед глазами, чужие, будто не с ней связанные. Но Аня решила — пора взять себя в руки. Аня разглядывала экран монитора, когда внезапно засветился новым сообщением телефон. Напряжение, повисшее в воздухе, было практически осязаемым. Она увидела имя отправителя, и сердце сделало небольшой скачок. — А знаешь что, надень-ка те черные полупрозрачные трусики, а сверху бежевую футболку. Ну и фото сюда, само собой. Хочу посмотреть на тебя. — сообщение Ромы прилетело как стрела, проникая глубоко в её сознание. Она почувствовала, как внутри всё сжимается. В то мгновение ей совершенно не хотелось вскакивать и переодеваться — работа ждала, и её мысли были далеко от этих игр. Несколько секунд она смотрела на экран, потом решительно набрала ответ: — Не, давай попозже, я сейчас занята. — отправленное сообщение выглядело коротким и сухим, почти как попытка защититься. Последовало новое уведомление, от которого у неё по спине пробежали мурашки: — Ммм, мне стоит напомнить тебе, почему ты сейчас встанешь и переоденешься? Аня набрала немного воздуха, задержала его на секунду и медленно выпустила. Она знала, что он вряд ли пойдёт на крайние меры с её фотографиями. Но ощущение этого тонкого риска, словно электричество в воздухе, пробуждало в ней игривый вызов. — Н-не надо, хорошо, сейчас переоденусь. — её пальцы пробежали по клавиатуре, моментально набирая ответ. Она осознавала, что играет с огнём, но в этом было что-то захватывающее, давящее на все скрытые струны её души. Аня медленно отодвинула стул, поднялась и направилась к шкафу. Её пальцы пробежались по вешалкам в поисках той самой футболки, о которой говорил Рома. Грязно-розовые бразильянки, что она носила, с мягким шелестом скользнули вниз, уступая место чёрным стрингам, которые были обозначены приказом. Её отражение в зеркале невольно заставило задержать взгляд: она стояла там, словно кукла, мягко направляемая невидимой рукой. Ей на мгновение вспомнились детские годы, как она сама переодевала кукол в разноцветные наряды, выстраивая неведомые им сценарии своей фантазии. Только теперь всё было наоборот. Теперь куклой была она, а кукловодом стал Рома. Недолго думая, Аня включила камеру. Свет лёг на её фигуру. Она сделала снимок в зеркале — быстрый, практически машинальный жест. — Переоделась. — лаконичное сообщение сопровождалось фотографией. Отправлено. Она села обратно, пристально глядя на экран в ожидании ответа. Уведомление пришло почти сразу: — Как хорошо. Мне нравится. Будешь ходить так до конца дня, поняла? Она снова прикоснулась к клавиатуре: — Поняла, как скажете. Аня понимала, что могла бы обмануть. Прямо сейчас она могла вернуть прежнюю одежду, выбросить эту игру из головы и вернуться к делам. Но желание сопротивляться так и не пришло. Надежда на иллюзорную свободу растворялась в сладком чувстве покорности. Она осознавала странное удовольствие от того, что её воля сейчас не имела значения. Она позволяла осознанно, чтобы её вели, словно игрушку в чьих-то уверенных руках. Трепет коснулся её сознания, когда мысль о чёрных стрингах тепло разлилась по телу. Они начали намокать от нарастающего волнения, ощущения, смешанные с неудовлетворённостью, оставшейся с прошлой ночи. Её желание усиленно требовало внимания, и, немного стесняясь, она решила написать ему. — М-может, поиграешь со мной сейчас… Пожалуйста..? Ответа не было некоторое время, и Аня, погрузившись в разочарование, вернулась за стол, пытаясь отвлечься работой у ноутбука. Но вот, экран ожил внезапным уведомлением. — Ммм, разве не ты говорила мне, что не хочешь играть? Смирение накрыло её, словно волна: осознание того, что это она сама, а не он, стала просить о внимании, как преданно взывающий щенок. — Д-да, но… Один разок, поиграй со мной, прошу… — Хорошо, вставай перед зеркалом и возьми ремень. Затяни его туго на своей шее и на колени. Её движения были уверенными и медлительными, когда она вытянула из джинсов ремень, аккуратно затянув его на шее. Получился импровизированный ошейник, который, слегка ограничивая дыхание, придавал ситуации особую нотку напряжения. Покорно она вновь оказалась перед зеркалом, колени коснулись пола, и её отражение стало свидетелем подчинения. Девушка сняла очередное фото перед зеркалом, отправив его своему хозяину, и затаила дыхание в ожидании следующего шага. — Как же хорошо он на тебе смотрится, ты такая красивая — последовало сообщение от Ромы. А потом он добавил: — Теперь можешь снять трусики, мой песик. "Песик... Боже, как же мне нравится, когда он так меня называет" — пронеслось у неё в голове, пока руки послушно скользнули вниз, ухватившись за ткань. Освободившись от трусиков, она бережно положила их рядом, оставаясь в одной лишь футболке, которая теперь казалась ещё короче. — Сняла, хозяин. — коротко написала она, чувствуя, как каждое слово отдаётся жаром внутри. — Молодец. А теперь возьми их и засунь себе в рот. И не забудь сделать мне фото. Прочитав его слова, волна возбуждения окутала её ещё сильнее, но прямо за ней пришла лёгкая дрожь — смесь предвкушения и растерянности. — Давай без фото, прошу… У тебя их и так достаточно. — с лёгкой мольбой написала Аня, почти слыша внутренний скулёж своего желания, будто она всей душой молила его. — Нет. Либо с фото, либо возвращайся к своим делам. Я не настаиваю. — Ну, Роом… Это уже просто наглость! Я не хочу показывать лицо! — Тогда я пошёл. А, да, ещё кое-что: трусики теперь носить запрещено, пока я не скажу, что можно. — Х-хозяин, прошу… Что угодно, умоляю! — Я все сказал. Девушка глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Ей не хотелось выполнять его очередную прихоть, но отказ лишал её того удовольствия, которое он так искусно растягивал. Судя по его словам, уговаривать его сейчас было бесполезно — он самолично загнал её в угол. Да и приказ, который он отдал, оказался почти невыполнимым. Почти. В попытке отвлечься она полностью ушла в дела, позволяя времени тянуться бесконечно. Но отсутствие белья доставляло постоянный дискомфорт, обнажая её ещё больше, с каждым часом всё больше напоминая ей о его власти. К вечеру напряжение стало невыносимым. Ощущая прилив желания, смешанный с раздражением, она всё-таки решилась. — Сукка! Так нечестно! — вспыхнула она, эмоции, наконец, прорвались наружу, но уже через мгновение её тон сменился на подчинённый. — Хорошо! Я покажу тебе послушную вещь, если ты так этого хочешь. С трудом подавляя внутреннее смущение, она взяла трусики и послушно вставила их себе в рот. Сделав селфи, на котором половина лица была обрезана, она отправила готовое фото Роме. — Молодец, другое дело. — тут же пришёл его ответ. — А теперь опустись на пол и ползи на четвереньках к противоположной стене в комнате, а потом обратно к зеркалу. На ноги вставать нельзя. Трусики из рта вытаскивать тоже. Её руки дрогнули, когда она читала сообщение, чувствуя, как её тело тут же напряглось в предвкушении… Аня встала на четвереньки и медленно поползла к противоположной стене, стараясь не обращать внимания на холодный, а местами даже колкий пол, который больно прижимал её колени. Достигнув цели, она развернулась и двинулась обратно. Вернувшись к зеркалу, она поспешно написала Роме, уведомив о выполненном приказе. — Опусти руку вниз и играйся, но пока не вставляй внутрь. Напомни-ка мне, кто ты? — Как скажете, хозяин. Я ваша вещь, игрушка, кукла... кто угодно, хозяин. — отвечала девушка, её слова утопали в утрированном подчинении, которым она пыталась его подразнить, мстя за то, что он оставил её днём без внимания. — Я здесь, чтобы доставлять вам удовольствие и воплощать ваши фантазии, хозяин. В её ответе читалось больше, чем просто подчинение, каждый слог отрывался от её негодования, переходя в покорность. — Да, именно так. И ты будешь делать всё, что я скажу. Правильно, шлюха? — Правильно, хозяин. — написала она, медленно опуская руку на клитор и чувствуя, как её тело начинает отзываться на указания, становясь мягче и чувствительнее. — Двигай рукой быстрее. Еще быстрее. — написал Рома, добавив спустя мгновение: — Я не разрешал замедляться. Его сообщения выглядели так, будто он находился где-то рядом, настойчиво наблюдая за каждым её движением. — Да, хозяин. Простите. — извинилась девушка, не уделяя мыслям ни секунды времени, сосредоточившись полностью на продолжении игры. Её мокрые от смазки пальцы почти инстинктивно искали разрешения углубиться дальше. — Раздвинь ножки и вставь внутрь трусики. Приказ застал её врасплох. Она на доли секунды замерла, но затем, подчиняясь, медленно вытащила трусики изо рта. Сухость во рту заставила её облизнуть губы. Глубоко вдохнув, она опустила уже промокшую ткань вниз, и рука скользнула ниже. Она осторожно вставила их внутрь, пальцы привычно ловки, а взгляд прикован к своему отражению в зеркале. Когда ткань исчезла почти целиком, оставив снаружи лишь маленький краешек, она взяла телефон, сохранив этот момент на камеру. Сделав фото, девушка тут же отправила его Роме, не отрывая взгляда от зеркального отражения. — Дааа, вот так, молодец, хорошая девочка, блять. — написал он, а затем добавил: — Играйся пальцами. Я считаю до десяти, и можешь закончить. Если не успеешь — останешься в таком виде до завтра. Поняла? — Понялааааа, хозяин. — написала Аня, чувствуя, как всё внутри горит. Она начала двигать пальцами быстрее, наращивая темп, в надежде успеть. — Один, два... три, четыре… пять… — Рома считал слишком быстро, почти издевательски. — Помедленнее, умоляю... — Я считаю так, как хочу. А то, что ты не успеваешь, — это твои проблемы, песик. Шесть… семь... восемь... девять... — десять! Она старалась изо всех сил, но времени просто не хватило. Теперь перед ней стоял выбор: обмануть его и завершить всё без разрешения или покорно подчиниться и попросить о возможности немного продлить время удовольствия. — Умоляю, ещё пять секунд, прошу! — Что, не успела?) Ох, как жаль. Ну ничего, завтра песик будет стараться лучше, да? Его слова были как пощёчина, резкие и холодные. «Как грубо», — промелькнула мысль в голове, но девушка знала, что играет свою роль. Она подавила обиду и подчинилась, убеждая себя, что это лишь элемент игры, ее игры. — А теперь слушай внимательно. Ты же знаешь, почему ты не кончила? Если бы ты вела себя нормально, я бы так не поступил. Надеюсь, ты это понимаешь. Однако, я хочу, чтобы ты усвоила этот урок. Поэтому трусики остаются в тебе до утра, а как проснёшься, я позволю тебе кончить и вытащить их. Или ты можешь извиниться сейчас и кончить в течение 10 минут. Аня понимала, что он сделал это нарочно, но не ожидала, что игра затянется так надолго. Она была на грани, но извиняться категорически не хотела. «Если он хочет по плохому - будет по-плохому.» — Хорошо, но если ты оставишь меня сегодня без оргазма и с бельём внутри, забудь про наши милости. Я буду только песиком, который выполняет приказы, и ничего более! — Значит, ты выбрала первый вариант? Ну, что ж, твоё решение. В таком случае, завтра утром, как только ты проснёшься, я жду здесь твоё фото с лицом. Ты ещё пожалеешь о своём выборе, сучка.