Искры на плацу

      За целую неделю ничего не менялось. Повседневность будней оставалась такой же, как и всегда: подъем под звонок дежурного, построение, завтрак, занятия. Дни сливались в однообразный поток. Никто даже не ждал ничего нового — те же лица, те же голоса, те же стены казармы.       В долгожданый выходной учащиеся наконец получили шанс отдохнуть. Некоторые уехали в родительский дом. Но большая часть, конечно, осталась.       В комнате девушек было тихо. Лейла ушла на улицу, поиграть с Ульяной в волейбол. Диана же сидела на кровати, поджав под себя ноги, и лениво перелистывала страницы тетради. Каждая страница была значима для неё. С самого первого корявого стихотворения, с самой первой заметки неровным почерком, до новых, еще не тронутых листов. Тонкий запах чистого постельного белья смешивался с чуть уловимым ароматом книги, лежащей на соседнем столе. Окно было приоткрыто, свежий воздух лениво шевелил край занавески.       Мысли вновь и вновь возвращались к одной и той же картине. Берег озера, жуткий страх. Холодная вода. И Соня. Сначала взгляд — резкий, словно готовый прожечь насквозь, а потом крик: «Ты на кой чёрт лезешь, если плавать не умеешь?!»       Диана положила тетрадь рядом и зажала виски руками. Ей хотелось забыть этот момент, но почему-то он цеплялся за память, как шипы розы за ткань.       Она вспоминала лицо Сони, её взгляд — большой, открытый, полный чего-то, что Диана никак не могла понять. Злость? Боль? Забота? Как будто всегда холодная, жестокая и бесчувственная Соня взаправду переживала в этот момент за неё.       Диана не помнит, когда в последний раз о ней кто-то заботился, рисковал и жертвовал собой ради неё. И вот стоило Соне всего-навсего вытащить девушку из озера, как та... Влюбилась? Ну уж нет, слишком громко сказано. Как вообще можно влюбиться в эту Соню. Душную, агрессивную, бесчувственную.       «Какая она, если не злится?» — мысль вспыхнула внезапно.       Диана невольно начала представлять её другой. Не той, что всегда держится холодно и резко. А той, которая улыбается — мягко, искренне, так, что на щеках появляются заметные ямочки. Звонкий смех, как тогда — в туалете, в компании Оксаны, Лейлы и общих шуток. Или Соню, которая спит с едва приоткрытыми губами, без этой маски отстранённости. С раскинутыми на подушку волосами. Точно! Диана ещё не видела её с распущенными волосами.       «Может ли она смутиться?» — этот образ вызвал у Дианы тихий смех. Что-то в нём было одновременно забавным и невыносимо реальным.       Пока мысли держались в голове, Диана потянулась к тетради, взяла ручку, дабы успеть их записать. Строки сами начали появляться на бумаге, рифмуясь между собой.       Диана перечитала написанное, прикусила губу, будто стараясь осмыслить. Сердце стучало чуть быстрее обычного. Зачем она пишет это? Почему мысли о Соне такие живые?       Она со стыдом закрыла тетрадь, отложила её в сторону и поднялась. Отошла к окну, расправила занавески. Вид за стеклом был знакомым: во дворе играли в мяч, кто-то громко смеялся, дежурная Лиза перекрикивала всех, требуя порядки. Но Диана этого не видела. Её взгляд был направлен куда-то внутрь себя, туда, где образ Сони жил своей собственной жизнью. В голове снова всплывал тот момент на берегу. Её крик. Её сильные руки, которые вытащили тело девушки из воды. Её лицо, когда улыбка вдруг могла бы быть настоящей.

***

      Комната утопала в вечерней тишине. Соня сидела на кровати, скрестив ноги, и медленно перелистывала учебник, не пытаясь вникнуть в написанное. Всё было слишком обыденным, слишком серым: строки сливались в сплошную массу, и мысли текли где-то рядом, не давая сосредоточиться.       Оксана ушла на площадку, оставив комнату в её распоряжении, но вместо ожидаемого покоя одиночество принесло странное напряжение. Соня задумчиво провела пальцами по краю страницы, глядя куда-то мимо учебника. Расслабиться за выходные не получилось, слишком много стресса.       Мысли метались от одной к другой. Сначала — учёба, будущие тесты, зачёты. Расписание на завтра. Потом, вспомнилась мама, которая звонила утром. Её голос звенел в памяти — ровный, холодный, без всякого трепета. Вопросы были привычными, выверенными: всё ли в порядке, как учёба, нужно ли что-то? Ответы Сони тоже звучали на автомате, словно отрепетированная роль. После каждого звонка оставался привкус пустоты, который никак не удавалось прогнать.       Но внезапно, словно из глубины памяти, всплыла другая картина. Диана. Её глаза — яркие, бирюзовые, как кусочки морского стекла. Соня невольно вспомнила её манеру разговора, надменную, но почему-то в этом было что-то притягательное. Внешность нежная, кукольная. Совсем не подходящая для кадетки, какая-то модельная. Аккуратный нос, большие глаза, губы пухлые.       Она вдруг увидела перед собой её смущённый жест, когда та машинально отбрасывала прядь волос за ухо, или ту резкую улыбку, которая выглядела так, будто Диана нарочно не позволяет себе быть искренней.       Губы Сони тронула едва заметная улыбка.       «Глупая» — подумала она про себя. — «И ахуевшая»       И тут же на смену этому образу пришёл другой: Диана в споре, с надменным взглядом, с жесткими словами, которые отскакивали, словно пули. Её язвительные реплики, её нескрываемое высокомерие.       Соня вздохнула, проводя ладонью по лицу.       «Как можно быть такой?»       Она поднялась с кровати, подошла к столу и начала перебирать лежащие там тетради, чтобы чем-то занять себя. Руки двигались автоматически, а в голове не переставали метаться мысли. Она не заметила, как начала костяшками пальцев тереть об край стола. Жгучее ощущение на коже отвлекало, но не долго.       В сознании снова возникли те глубокие глаза, которые она почему-то не могла забыть. Это вызывало раздражение. Словно кто-то специально смешивал в её душе тёплые и холодные оттенки, заставляя одновременно злиться и... что-то чувствовать.       Соня думает, что это всего-навсего жалость. И не больше. Потому что она помнит инцидент в туалете, тот напуганный взгляд. Хотелось быть с Дианой помягче, но та всегда сама напрашивается. Как будто она так нуждается в этой регулярной дозе унижений и конфликтов. Или во внимании. Чёрт знает.       Мысли наконец замолкают, когда в комнату заходит запыхавшаяся после игры Оксана.       — Бля-я, Сонь, у меня новости. Хорошая и плохая. С какой начать? — выдаёт она прям с порога, снимая верхнюю одежду.       — Давай с хорошей. — пожала плечами Соня, мол, мне без разницы.       Оксана выкинула на кровать куртку, уселась сама и на одном выдохе выпалила:       — Мне, кажется, нравится Лейла.       На секунду обе замолчали, смотря друг на друга.       — Ну... Ясен хуй. — сказала Соня, даже не удивившись.       — Да ну в смысле «ясен хуй»?! — возмутилась та, ожидая другую реакцию.       Соня хмыкнула, тоже села на свою и кровать и как ни в чём не бывало сказала:       — По тебе с прошлого года было видно, что она тебе нравится.       — Неправда, — возразила Окс, — Я всегда относилась к ней, как к сестрёнке.       — Ого-о, — протянула та саркастично, — Тогда это уже инцест.       — Иди нахуй, Соня.       Девушка засмеялась, а за ней и обиженная Оксана.       — Ладно, — вздохнула Соня, — А плохая какая?       Оксана цокнула, закатывая глаза, пока на неё смотрели пара непонимающих глаз.       — Мне нравится Лейла. — развела она руками, намекая, что можно было и догадаться. — Это значит, с сегодняшнего дня я буду ебать тебе мозг.       Соня также цокнула, закатила глаза, развела руками, пародируя подругу. И сама с этого посыпалась смехом.       — Мне не привыкать.

***

      В столовой шум и гам, как обычно, стояли плотной завесой. Обед в суетливый понедельник ощущался для всех по разному. Кто-то громко пересказывал свежие сплетни, кто-то спорил о заданиях, а кто-то просто смеялся, наслаждаясь передышкой между занятиями. Ряды аккуратно выстроенных столов наполнялись подносами с однотипными порциями: котлета, гречка, ломтик хлеба. В первые дни Диане не взлюбилась еда, которую здесь готовят. Но позже она привыкла. Сейчас и вовсе кушала с удовольствием, чуть ли не целуя руки доброй тети Лиды — главной поварихи.       Соня с Оксаной устроились за своим привычным местом у окна. Соня лениво ковырялась вилкой в еде, Оксана что-то рассказывала, размахивая руками. Поглядывала на Лейлу и возвращалась к Соне. Диана сидела за своим, теперь постоянным местом с Лейлой. Но, как ни кстати, он оказался соседним со столиком Окс и Сони. Они, конечно, были не молчаливы, но и особо не мешали. Пока что.       — Сегодня, наверное, опять работа в команде, — протянула Диана уныло.       Лейла хмыкнула, будто находила это чем-то обычным.       — У вас в бывшей кадетке не было практических заданий? — поинтересовалась она, крутя ложку перед собой.       — Были, — ответила Диана, пытаясь вспомнить, — Но не такие. Там, короче, всем похуй, в основном. Поэтому практики было мало.       — По тебе видно, — прокомментировала с усмешкой Соня, которой услышать разговор не составило труда.       В голосе не было злобы или намерения на провокацию. Только безобидные мысли вслух, как думала сама Соня. Но Диана восприняла это, как знак внимания. Не очень благоприятного, к слову. И следом сразу потребовала ещё.       — Лейла, знаешь, бесят люди, которые строят из себя примерных кадетов, а на деле даже нормативы без скандала не могут сдать. — произнесла Диана, бросив быстрый взгляд в сторону Сони.       Лейла тихо фыркнула, но её глаза выдали смущение.       Соня напряглась, поставила вилку на стол.       — Это она про тебя? — выпалила Оксана кричащим шёпотом, тараща глаза от такой смелости.       — Конечно, — отозвалась Соня, голос её прозвучал низко, почти угрожающе.       Диана повернула в её сторону голову, глаза встретились с карими глазами Сони. Она чуть приподняла бровь, будто вызывая её на разговор.       — У тебя что-то случилось? — спросила Диана с фальшивой заботой в голосе, напрашиваясь на большее. — Слишком нервно выглядишь, может, обратиться к завучу?       Соня поднялась, отодвинув стул так резко, что он заскрипел по полу.       — Я нервно выгляжу? — Она подошла ближе, голос был напряжённым. — Как не нервничать, когда ты постоянно пиздишь без умолку.       Диана скрестила руки на груди, откидываясь назад.       — Ну, кто-то же должен говорить что-то умное, чтобы компенсировать чей-то... э-э-э... недостаток, — она слегка улыбнулась, и эта улыбка была почти вызывающей.       Лейла тихо одёрнула её за рукав:       — Диана, хватит.       Но Диана проигнорировала подругу.       Соня сделала ещё один шаг вперёд, но Оксана встала перед ней, загораживая проход.       — Сонь, не надо, — сказала она, пытаясь оттянуть подругу, — Потом опять завуч мозг выебет.       — Да, Софья, не надо, — вторила Диана, но её тон был откровенно насмешливым. — Сиди за своим столом и не вмешивайся в чужие разговоры.       — Ты специально провоцируешь? — Соня стиснула кулаки, но не позволила себе сорваться.       Диана прищурилась и тоже встала. Лейла повторила действия Оксаны и загородила проход подруге.       — Провоцирую? Ну уж извини, не все могут сдерживать себя на твоём... уровне.       — Как же я устала от твоих выходок, — выдохнула Соня.       — Твои проблемы, — холодно отрезала Диана.       Вокруг постепенно начали притихать. Все, кто сидел рядом, с любопытством наблюдали за разворачивающимся конфликтом.       — Сейчас я тебе покажу проблемы. — Соня угрожающе шагнула, оттолкнув Оксану, но тут же её остановила резкая команда:       — Что здесь происходит?       Голос Екатерины Игоревны, как острый нож, прорезал шум столовой. Она подошла к ним, пристально глядя то на Соню, то на Диану.       — Снова вы? — строго спросила она. — Не успели даже обед нормально закончить?       Соня и Диана замерли, обе пытаясь скрыть раздражение.       — Ничего, Екатерина Игоревна, — быстро отозвалась Диана, отступив на шаг.       — Ничего? — её голос стал строже. — Если ничего, то почему весь зал смотрит на вас?       Молчание длилось несколько секунд, прежде чем Екатерина Игоревна вынесла вердикт:       — Сегодня же поставлю вас в пару! И не смейте жаловаться. Может, хоть в лесу вы научитесь работать вместе.       Соня хотела возразить, но строгий взгляд педагога заставил её промолчать. Диана лишь скрестила руки и тихо фыркнула, не скрывая своего наигранного недовольства.       Этого она и добивалась.

***

      На плацу царила привычная для таких случаев суета. Ребята стояли в линию, переминались с ноги на ногу, поправляли фуражки и украдкой переглядывались. Екатерина Игоревна, со строгим выражением лица, деловито называла имена, разбивая кадетов на пары.       — Лейла и Оксана, — произнесла она чётко.       Девушки переглянулись. Оксана с довольной улыбкой одобрительно кивнула напарнице, а Лейла лишь слегка вздохнула, радуясь, что поставили не с парнем. Они дослушали свое задание и побежали в сторону здания.       — Никита и Андрей, — продолжила Екатерина Игоревна и озвучила их задачу.       Двое парней ухмыльнулись, хлопнули друг друга по плечу и отступили назад, обсуждая что-то вполголоса.       Диана и Соня стояли почти на противоположных концах линии, но обе чувствовали напряжение. Они уже знали, что станут парой, это было очевидно. Екатерина Игоревна славилась своим умением "воспитывать через испытания", и никто не сомневался, что она специально оставляет их на десерт.       Диана скользнула взглядом в сторону Сони. Та стояла, сцепив руки за спиной, и смотрела прямо перед собой. Её поза была подчёркнуто спокойной, но едва заметный нервный жест — как она перекатывала каблук ботинка — выдавал её внутреннее напряжение.       Соня повернула голову к Диане. Их глаза встретились. Сонины были ледяными, и Диана отвела взгляд первой.       Время тянулось бесконечно долго, хотя Екатерина Игоревна продолжала чётко и размеренно объявлять пары.       — Лев и Саша.       — Антон и Максим.       Диана сделала вид, что беззаботно оглядывает плац, но пальцы её чуть сжали ремень.       Соня перевела взгляд на учителя, стараясь не думать о том, как неприятно чувствовать себя частью этого очевидного спектакля.       И наконец, наступил момент. Екатерина Игоревна обвела взглядом плац. Остались только двое.       — Ну что ж, партизанки, довели вы меня. — произнесла она, покачивая головой, — Софья Кульгавая и Диана Рагимова. Поздравляю, вы в паре.       Слова прозвучали, как щелчок хлыста. Девушки одновременно напряглись, но сделали вид, что это не имеет для них никакого значения.       — Вы обе меня достали, — говорила наставник спокойно, но в её голосе слышалась сталь. — У нас здесь училище, а не площадка для ваших разборок.       Диана выдохнула, сложив руки на груди, будто ей было всё равно. Показывала всем видом возмущение, но оно было заметно неестественным.       — Вы отправитесь в лес. В зоне тренировок вас ждёт задание: найти и обезвредить учебное взрывное устройство.       — Вместе? — в унисон переспросили обе.       — Конечно! — крикнула Екатерина. — Или вы учитесь работать в команде, или я вам покажу Кузькину мать!

***

      Девушки молча двигались по узкой лесной тропинке, стараясь не смотреть друг на друга. Лес встречал их зелёным шепотом молодой листвы, тонкими пучками первоцветов и мягким ковром прошлогодних иголок. Пение птиц будто бы обнимало их со всех сторон, напоминая о том, что весна — это всегда начало чего-то нового.       Соня шла первой, крепко держа оборудование. Ремень сумки врезался в плечо, но она игнорировала неприятное ощущение, сосредоточившись на звуках под ногами. Лёгкий треск веточек, мягкий шорох мха — лес жил своей жизнью, не замечая их присутствия.       Диана шла позади, чуть отставая, внимательно осматривая окрестности. Её взгляд останавливался на тонких солнечных лучах, пробивающихся сквозь плотные кроны, и на маленьких ручейках, которые тихо стекали с камней после недавнего дождя. Она любила такие моменты, но сегодня мысли не давали ей покоя.       — Красиво, да? — неожиданно произнесла Диана, оглядываясь.       Соня вздрогнула от неожиданности и, хмыкнув, ответила:       — Удивительно, что ты вообще замечаешь.       — Почему это? — нахмурилась Диана, переводя внимание на девушку.       — Обычно ты слишком занята тем, чтобы строить из себя королеву, — Соня бросила быстрый взгляд на Диану, а потом снова уставилась на тропинку перед собой.       Диана фыркнула, но ничего не ответила. Впервые стало по-настоящему обидно. «Неужели она такого мнения обо мне?» — пронеслось в голове. Но что посеешь, то и пожнёшь. Как говорится, по делам и награда.       Они вновь погрузились в тишину, нарушаемую лишь звуками леса.       Через несколько минут девушки углубились в чащу. Деревья стали выше и гуще, ветки сплетались над их головами, а свет проникал сквозь листву. Воздух здесь был сырым и прохладным, но не менее приятным.       Вдруг что-то изменилось. Сначала они услышали едва уловимый звук: глухое шуршание, словно ветер касался верхушек деревьев. Потом он усилился.       — Что за... — начала Диана, но не успела договорить, как на её лицо упала первая капля дождя.       Соня остановилась, вскинув голову к небу.       — Ливень, — заметила она.       И почти сразу же дождь хлынул, обрушившись на них потоком. Сначала он был мелким и частым, но через пару минут превратился в настоящий водопад. Вода стекала по их лицам, пропитывала одежду, заставляя замереть на месте.       — Сука, за что?! — заныла Диана, с усилием смотря в небо, будто обвиняла Вселенную.       Соня же промолчала, глядя на свою ладонь, которую пробивали крупные капли.       Они продолжили путь по узкой тропинке, теперь уже скользкой от воды. Грязь прилипала к берцам. Девушки молчали, но напряжение между ними было почти осязаемым, как гроза, что нависла над лесом.       Холодный дождь лил, не прекращаясь, пробирая до костей. Лес стал серым, мрачным и сыроватым, от чего дышать становилось тяжело. Да, уж... каждая медаль имела две стороны. Также и весна, которая именно сегодня решила «обрадовать» плохой погодой. Соня и Диана шагали дальше, стараясь держаться поодаль друг от друга.       — Заебись, — выпалила громко Диана, вытирая мокрое лицо. — Просто идеальный день для совместной прогулки.       — Можешь помолчать, — отрезала Соня, не оборачиваясь. — Я и так знаю, что ты не в восторге.       Они разговаривали на повышенных тонах не только из-за обид, конфликтов. Дождь был слишком громким и расслышать друг друга получалось только с усилием. Приходилось кричать.       — О, спасибо, мисс "я всё знаю". А ты в восторге, значит?       — Может, ты просто заткнёшься и сосредоточишься?       Соня после случая в столовой стала молчаливой, неразговорчивой, как бы Диана не пыталась привлечь её внимание и вывести хотя бы на конфликт. Ведь спокойного диалога ей не светит. А контактировать с Соней хочется.       Диана резко дернула ту за рукав и развернула на себя.       — Слушай, если ты такая умная, то почему мы до сих пор не нашли это ёбанное устройство?       — Потому что ты только и делаешь, что ноешь, вместо того чтобы помогать, — парировала Соня, пристально глядя на неё расширенными глазами.       Диана снова почувствовала укол обиды.       — Хватит во всём винить меня! — прокричала она в лицо, а голос внезапно дрогнул.       — Хватит быть каждой бочке затычкой! — прокричала Соня в ответ.       Похоже, сегодня им не удастся выполнить поручение.