Любовь и мечты Драко Малфоя

      — Так значит, у вас со Снейпом все серьезно? — протянул Малфой, кривя губы и щуря глаза.       — Вообще-то это не твое дело, Малфой, — сказала она спокойно, — но я отвечу. Иногда даже очень серьезно, иногда по приколу, а иногда просто в кайф.       — Ты в своем репертуаре, Грейнджер…       — Да! — сказала она, растянув это «д» так, что получилось «дддда!». — Все, удовлетворила твое любопытство? Теперь иди.       Он сунул руки в карманы, пошел неторопливо к дверям. На пороге оглянулся:       — Завидую ему…       Но она уже уткнулась в документы и, скорее всего, его не слышала.

...

      Как, когда он, чистокровный волшебник, наследник двух древшейших магических семейств Блэков и Малфоев, владеющий магией крови и темной магией, сумел влюбиться в маглорожденную ведьму из простой семьи? Как, когда Гермиона Грейнджер заполнила все его мысли и мечты?       И как так получилось, что она сошлась с другом его семьи Северусом Снейпом и теперь ее принимают в его доме? И он вынужден смотреть, как она берет Снейпа под руку, как Снейп наклоняется к ней что-то сказать, как они притрагиваются друг к другу, когда считают, что их никто не видит, как внимательно и заботливо Снейп смотрит на нее и как уверенно она принимает его ухаживания.       Не Снейп, ох, не Снейп, а он, Драко Малфой, должен был ввести Гермиону Грейнджер в этот дом. Она бы прекрасно смотрелась рядом с его матерью как хозяйка. Ее искренняя, но легкая и уверенная улыбка должна бы располагать людей к ним, Малфоям, а не к вечно суровому и как будто чем-то недовольному Снейпу. На него, Драко, должны бы смотреть люди, произнося негромко «какая красавица, а как держится, и, говорят, очень умна!». И управлять она должна бы не бизнесом Снейпа, который, конечно, отличный зельевар и талантливейший маг, но администратор совершенно никакой, а семейными бизнесами Малфоев. Как она знает законы, как работает с документами, как сходу видит попытки махинаций! Драко знает, до этого она работала в отделе его отца в Министерстве и отец иногда просил ее вычитать и их, Малфоев, отчеты, договоры и прочие бумаги, Малфой-старший ей за это сначала немного, а потом достаточно щедро платил.       Как так получилось, что она не с ним?!

...

      — Драко, ты совершенно неприлично пялишься на невесту Снейпа! — негромко проговорил Люциус Малфой.       Драко замер. Что бы он ни чувствовал, что бы ни говорил во внутренних монологах, быть рассекреченным гораздо страшнее, чем видеть ее вот так всю жизнь несвоей. Никто, никто не должен знать о его любви. Тем более никто в его семье.       — Просто странно видеть ее у нас! И непривычно видеть ее такой, не в школьной форме и не в магловском деловом костюме.       — Драко, поверь, она когда-нибудь вернется в Министерство, и лучше поддерживать с ней отношения. Кстати, я поговорил со Снейпом, он не против, если она продолжит делать кое-что для нас. Правда, теперь придется платить ей больше. Но ее участие окупается. С тех пор, как она вычитывает наши договоры, у нас ни одного проигранного арбитража.       — Понимаю, отец! Но все равно странно. Мир так изменился, пап... Как думаешь, мне стоит пригласить ее танцевать?       — Думаю, да. Когда Северус пригласит твою мать, ты пригласи Грейнджер!       — Не ты?       — Нет, пока еще не я. Тебя будет достаточно!       — А Снейп не обидится на это?       — Не должен, она все же твоя ровесница. Он переживает, что она проводит время в нашем кругу, а не в твоем, и скучает с нами. Так что именно ты.       — Тогда хорошо. Может, спрошу у него, не будет ли он против, если я займу его даму...       — Неплохо! Он тебе еще и благодарен будет!       Это было счастье — танцевать с ней... Пусть легко, но все же обнимать ее, ощущать ее талию, ее руку, а иногда ее запах и ее дыхание. Смотреть ей в глаза, на ее улыбку. Самому игриво улыбаться ей и вызывать на ее лице ответные эмоции. И пусть она скорее морщится на его комплименты, чем радуется им... зато она тогда смотрит на него и называет его по имени.       Она так забавно произносит его имя. Всю жизнь в семье его называли, четко произнося О в последнем слоге, это делает его имя твердым, основательным, полновесным. А она это завершающее О как бы проглатывает, и в ее устах его имя звучит легко, свободно, воздушно. Поэтому он бесконечно готов провоцировать ее, подзуживать ее, говорить ей плоские пошлости, — только для того, чтобы она называла его «Драко», а не, как обычно, «Малфой».

...

      Отец хочет, чтобы он, Драко, взял на себя управление производствами, входящими в их семейные бизнесы. Драко это совсем не интересно, он бы предпочел управлять поместьем. Но это дает ему возможность чаще встречаться с ней. И Драко согласился. Все-таки Снейп не настолько близок к семье, чтобы приглашать ее с ним в дом каждую неделю. А не видеть ее Драко уже не может.       Когда Драко Малфой женился на чистокровной богатой американке с магловской бизнес-школой за спиной, его жена настояла на том, чтобы дела, которые вела в семейном бизнесе мужа Гермиона Грейнджер-Снейп, были переданы ей.       Обе женщины отнеслись к этому с полной ответственностью, и два с лишним месяца проводили бок о бок.       Грейнджер-Снейп получила от Малфоев очень хорошие отступные и вернулась работать в Министерство. С Драко Малфоем она встречалась очень редко, только на светских приемах, а с его женой взаимодействовала много. Подругами они не стали, но уважали друг друга.

...

      Через много десятков лет, на похоронах Северуса Снейпа, жена сказала Драко Малфою:       — Ты же ее всю жизнь любишь?       Постаревший и, в отличие от отца, облысевший и раздавшийся вширь Драко растерялся.       — Я ясновидящая, — сказала его жена.       — Ты не говорила!       Она улыбнулась в ответ. Драко знал эту ее улыбку. Когда она улыбается так, лучше ее ни о чем не расспрашивать.       — Но... как ты жила с этим всю жизнь?       — Я знала, что она ни разу не ответила на твои притязания. И даже не подозревает о твоих мечтах. Она чиста передо мной и перед своим мужем. Но к чему я это, Драко. Гермиона Грейнджер-Снейп оказалась самым надежным, порядочным и, скажу честно, близким мне человеком здесь, в Англии. Я хочу стареть рядом с ней, Драко. Ее я давно простила. А тебя нет, не простила. И не прощу. Но это уже не имеет значения. Так вот, она нездорова, не может жить одна, ей нужен постоянный уход. Если ее дочь не сможет оставить свои экспедиции и жить все время с ней, я заберу ее к нам. Причем не в коттедж в поместье, а в дом.       И, помолчав, добавила:       — Ты тоже можешь жить тут, Драко. Я не собираюсь с тобой разводиться. В конце концов, мы с тобой партнеры. Но если позволишь себе хоть что-то в ее адрес, плохое или любовное, в коттедж отправишься ты. А сейчас иди к ней. Помоги ей встать. Пора закапывать...