Возвращение Натаниэля Веснински

***

      Эндрю сидел в коридоре больницы, ожидая прихода врача. Парень не очень любил медицинские центры, ведь всегда ощущал отвратительный запах медикаментов, а гнетущая атмосфера дополняла это, создавая чувство чего-то неизбежного. Однако здесь совсем не было чего-то подобного. Даже наоборот, вокруг было очень уютно, по крайней мере, настолько, насколько это возможно. Темно-синяя мебель выделялась на фоне серых стен, увешенных различными картинками, рисунками и другими предметами. Из-за этого все вокруг казалось каким-то домашним. Даже угол, в котором сидел Эндрю, состоял из нескольких мягких подушек и пуфиков, а рядом стоял небольшой шкаф с игрушками и книгами. Видимо, это место предназначалось для совсем маленьких детей, о чем свидетельствовали размеры мебели.       Медсестра, подошедшая к Миньярду, легонько засмеялась из-за того, что достаточно крупный парень выбрал именно это место.       — Я могу вас проводить к нужной комнате, если хотите. — сказала она, останавливаясь около голкипера. Тот лишь кивнул и встал со своего места, направляясь по коридору за женщиной, которая что-то просматривала в своем телефоне. — Сейчас он может быть более эмоциональным и капризным, так как находится под некоторыми препаратами. Они абсолютно безопасны, просто нужны, чтобы его состояние стабилизировалось. Через пару недель их можно будет заменить на более легкие, а дольше и на обычные витамины. Если все пройдет хорошо, то… — собиралась договорить медсестра, но была перебита недовольным голосом.       — Что значит если? — возмутился Эндрю.       — Понимаете, это достаточно сложная процедура. Нет стопроцентной гарантии на то, что мы получим желаемый результат. Во всяком случае, хуже ему точно не станет. Нужно смотреть по состоянию, ведь постоянные капельницы забирают большое количество сил. Поэтому, если все пройдет хорошо, — вновь повторила женщина свои предыдущие слова, — то вам придется каждый месяц наблюдаться у специалистов, а в дальнейшем, возможно, потребуется некоторое хирургическое вмешательство, но это уже не точно, будем смотреть по ситуации. Постарайтесь говорить как можно более мягко. Все-таки ему сейчас не просто. — закончила она, подходя к нужной двери и приоткрывая ее, пропуская Миньярда внутрь.       Когда парень оказался в комнате, то удивился тому, как хорошо она выглядела. Никогда еще больницы не вызывали в нем столько восхищения. Обстановка чем-то напомнила обычные дома, если не считать специальную кровать с возможностью регулирования ее высоты и огромное количество таблеток и капельниц на столе в углу. По середине комнаты, у стены, стояла койка, на которой лежал Натаниэль.       Эндрю не смог сдержать растягивающихся в улыбку губ, увидев, как рыжик, заприметив его, тоже широко улыбнулся.       — Привет, — тихим и охрипшим голосом проговорил Веснински, стараясь приподняться со своего места, но претерпевая неудачу.       — Не поднимайся, я сам подойду к тебе. — сказал Эндрю, обходя кресло и останавливаясь по левую сторону от парня. Второй мгновенно протянул свои руки вперед, и голкипер позволил обхватить себя, мягко обнимая в ответ. — Я тоже скучал по тебе, кролик. — тихим голосом ответил он после того, как омега прошептал ему в самое ухо слова о том, что очень соскучился.       Когда медсестра говорила, что парень за время прибывания здесь стал более чувствительным и мягким, то не особо предал этому значение. Однако теперь он прекрасно понимал, что та имела ввиду. Обычно, Натаниэль не говорил таких слов, предпочитая проявлять свои мысли исключительно в действиях. Но сейчас ситуация обстояла иначе.       Оторвавшись от Веснински, Эндрю взглянул на него. Только сейчас он заметил темные круги под глазами, а также то, какими тусклыми они стали. Прошли практически две недели с их последней встречи и с того момента, как Натаниэля поместили в больницу, но он уже был вымотан.       Наклонившись чуть вперед, Миньярд коротко поцеловал своего парня в губы, уже собираясь оторваться, но хватка на вороте толстовки заставила его остановиться в нескольких сантиментах от лица омеги.       — Можно еще? Да или нет? — с улыбкой спросил Натаниэль, и Эндрю поразился, как человек, находясь в таком эмоционально слабом состоянии, до сих пор старается соблюдать личные границы сокомандника, чтобы не причинить неудобства.       Тогда блондин накрыл губы напротив своими, опуская большой палец на подбородок, вынуждая парня приоткрыть рот и заставляя издать тихий стон удовольствия от ощущения чужого языка. Эндрю никогда не произнесет в слух, что безумно соскучился по этому звуку. За неполные две недели парни не виделись ни разу, ведь эмоциональное состояние Натаниэля сильно ухудшилось после отказа от таблеток, и он стал более чувствительным. Лечащие врачи Веснински сообщили Эндрю, что не уверены, что тому стоит приходить в больницу.       Когда Миньярд начал возмущаться, его предупредили, что омега из-за долгого приема таблеток подавлял свои истинные эмоции, вследствие чего в данный момент его реакцию просто не могли предвидеть. Тогда альфа понял причину редких нервных срывов сокомандника. А если учесть тот факт, что парни не смогут быть друг с другом долгое время, пока Натаниэль находится в стенах больницы, это может расстроить пациента и подорвать и без того нестабильное состояние. Поэтому Миньярд с нетерпением ждал обещанного звонка, чтобы навестить своего парня.       — Я принес тебе некоторые вещи. — оторвавшись от губ Веснински, сказал Эндрю.       Через несколько секунд он принес сумку и поставил ее на кресло, чтобы ему было удобнее доставать одежду. Лечащий врач Натаниэля предупредил голкипера, чтобы тот прихватил теплые вещи для сокомандника, ведь раньше он носил специальные больничные костюмы — так, по словам доктора, было лучше для здоровья пациента.       — Ты взял теплые носки или тапки? Я привык все время ходить в них, а здесь такого нет. — сказал Веснински, чуть наклоняя корпус в сторону своего парня.       — У меня с собой три пары. На всякий случай взял побольше, хотя не думаю, что они будут пачкаться — ты ведь мало ходишь сейчас. — ответил он.       — Вообще-то последнюю неделю я вновь начал бегать, но Леми — врач, который следит за моим состоянием — периодически ограничивает мою физическую активность, говоря, что нужно больше отдыхать. Не понимаю его логики, ведь у меня каждый час какие-то процедуры, поэтому отдохнуть нормально нельзя. — недовольно отозвался Натаниэль.       — Наркоман, ты не можешь потерпеть пару недель? — приподнял бровь Эндрю, повернув голову и взглянув в сторону нападающего.       — Здесь скучно, что мне еще делать? — задал риторический вопрос парень, и его слова остались без ответа. — А как обстоят твои дела? Надеюсь, лучше, чем у меня.       — Все, как обычно. Ники постоянно спрашивает о тебе, будто бы я должен знать все, хотя даже не виделся с тобой. Аарон и Кевин редко находятся в общежитие, так как большую часть времени проводят у Дэя в доме. Элисон часто шутит про нас с тобой, но это в ее манере. — продолжая доставать стопки одежды из сумок, рассказал Эндрю, периодически растягивая слова, как бы показывая, насколько его история неинтересная.       — Нет же, ты меня не понял, — в недовольстве нахмурил брови Натаниэль, — я хочу узнать, как обстоят твои дела, а не дела команды.       Эти слова заставили Миньярда прервать свое дело и застыть на месте. Он так и продолжил держать в руках стопку вещей, стоя к сокоманднику спиной. Следующие пару секунд он провел в этом положении, и Натаниэль невольно задумался, не сказал ли чего-то лишнего. Однако, когда Эндрю повернулся в его сторону и сократил небольшое расстояние между крестом и кроватью в пару шагов, Веснински понял, в чем было дело.       — Ты невыносим. — пробормотал Миньярд перед тем, как влажно поцеловать парня, проводя языком по его губам, тем самым прося его открыть рот. Этот поцелуй был коротким и занял лишь пару секунд, но вызвал сильное смущение Натаниэля из-за звуков, которые наполнили окружающее пространство. — У меня все нормально, просто немного устал. Без тебя сложно, все раздражают.       — Значит, я тебя не раздражаю? Это ведь можно принять за комплимент? — нашел в себе силы для язвительности Веснински. Его губы до сих пор покалывали из-за укуса, которым напоследок закончил поцелуй Эндрю, но это не сильно помешало нападающему.       — Я тебя ненавижу. — показательно сморщился голкипер, недовольно глядя на Натаниэля.       — Да ладно, не преувеличивай. — с улыбкой ответил парень на эти слова, понимая, что Миньярд лжет.

***

      Эндрю уехал через два часа. Вообще, голкипера впустили на час, но Леми смогла договориться с врачами о переносе нескольких процедур. Поэтому у ребят было немного больше времени друг на друга. После этого Натаниэля отвели в дальний кабинет на втором этаже, где он раньше не был. Пройдя внутрь, он увидел крупного мужчину лет сорока.       — Присаживайся, — негромко проговорил тот, указывая рукой на кресло перед собой, куда Веснински неохотно сел через пару секунд. — Меня зовут доктор Андерсон. Как я могу к тебе обращаться?       — Натаниэль, — тихо отозвался парень.       — Хорошо, Натаниэль, я мог бы задать тебе парочку вопросов? — получив кивок от пациента, он уточнил, — Ответы должны быть максимально честными и, если потребуется, то и развернутыми. — на эти слова нападающий выдавил из себя тихое «да». — Отлично. Я изучил все бумаги о состоянии твоего здоровья. В одной из них написано, что у тебя не было течки. И также ты упоминал, что это случилось из-за травмирующей ситуации в раннем детстве. Это правда?       — Да, так и есть. — ответил он, сжавшись под взглядом врача.       — Почему ты думаешь, что течка не прошла из-за случившегося с тобой когда-то давно? — поинтересовался мужчина.       — Ну, не знаю, я просто так думаю. Мне так сказал один из докторов давным-давно. Он сказал, что я испорчен из-за произошедшего тогда.       — Тогда уж смею тебя обрадовать. Твой врач был полным придурком, ведь ты не испорченный. С твоим здоровьем все более чем нормально, по крайней мере, в половом плане. Да, у тебя не было течки. Но это не из-за пережитого изнасилования, хотя относительно причина в нем. — нахмурившись, произнес он. — После переломного момента твое психическое состояние резко ухудшилось, что заметно сказалось на твоем организме. Ты сильно потерял в весе, а также начал принимать достаточно мощные препараты. Вследствие этого течка не началась, так как твой организм слишком ослаб и был истощен, вот и все.       — Но почему тогда течка не началась до сих пор? У меня уже набрался нормальный вес, я перестал пить таблетки. В чем дело? — прикусив губу, которая заметно подрагивала, спросил Веснински.       — Натаниэль, не бывает всего и сразу. Твой вес действительно стабилизировался. Но организм по-прежнему был наполнен огромным количеством препаратов, которые продолжали оставаться в крови. Лишь сейчас, пройдя в нашей клинике полный курс реабилитации, ты сможешь увидеть необходимый результат.       — Но когда это произойдет? — спросил нападающий.       — Этого я сказать не смогу. Может через неделю, может через месяц, а может и через год. Главное — набраться терпения.       — Это сложно. — недовольно отозвался Натаниэль.       — Не расстраивайся. Сейчас тебе необходимо дождаться полного выздоровления, а дальше дела пойдут в гору. Постарайся не перенагружать себя, питаться в соответствии с установленной нормой, а также пей витамины, которые тебе пропишут перед выпиской. И да, поменьше простужайся — это также может плохо сказаться на твоем самочувствии.       — И вы уверены, что этого достаточно? — решил уточнить он.       — Да, я более чем уверен в своих словах. Мои советы могут показаться банальными, но в твоей случае этого будет предостаточно. Лечение в больницах, более менее нормальное эмоциональное состояние и снятие с таблеток сделали свое дело. Дальше нужно только время и, как я уже сказал, терпение.       После этих слов Натаниэль покинул кабинет в приподнятом настроении. Ему не терпелось рассказать обо всем Эндрю, чем он и занялся, как только зашел в свою палату. Теперь ему было позволено пользоваться телефоном, поэтому следующий час он расхаживал по помещению, периодически смеясь.

***

      Эндрю проснулся и первые несколько секунд не мог понять, где находится. Вокруг было слишком темно из-за плотно задернутых штор, а также раннего часа, когда солнце еще не успело подняться. Парень медленно перевернулся на другой бок и наткнулся на большой ком из одеяла. На его лице невольно расцвела легкая улыбка, а глаза слегка заблестели, как обычно и бывало, когда он смотрел на Натаниэля.       Вчера вечером пара приехала домой совсем поздно, ведь Кевин задержался, показывая новое упражнение, которое, видимо, приснилось ему ночью. По инициативе Эндрю, ребята посмотрели документальный фильм про кроликов. Каждые пару минут голкипер умудрялся вставлять слова о том, что Веснински похож на этих зверьков, заставляя его то смеяться, то возмущенно фыркать.       Завершив просмотр, Миньярд заставил парня переодеться и перелечь в кровать, а сам улегся рядом под недовольный звук Натаниэля.       — В чем дело? — поинтересовался альфа, закидывая руки за голову и поудобнее устраиваясь на подушке.       — Ты будешь спать здесь? — спросил нападающий, который, на самом деле, совсем не был против, а просто хотел немного поязвить.       — Пары спят вместе, так что привыкай. Меня все устраивает, и подниматься я уже не собираюсь, тут тепло. — как ни в чем не бывало, отозвался он.       Так они и заснули. Как и в прошлый раз, ребята легли на разных концах кровати, чтобы не доставлять друг другу неудобства. Но во сне Натаниэль все равно пару раз переворачивался и соприкасался с Эндрю ногами, заставляя того резко просыпаться через раз. Все-таки он совсем не привык делить кровать с кем-то еще.       Словно почувствовав взгляд на себе, Веснински перевернулся лицом к своему парню и слегка приоткрыл один глаз. Он увидел перед собой заспанного и слегка помятого Эндрю, который подложил под голову предплечье, чтобы принять более удобное положение. Светлые волосы торчали в разные стороны из-за того, что успели достаточно сильно отрасти. На щеке остался отпечатанный след подушки. Этот вид заставил омегу широко улыбнуться, после чего он слегка потянулся, выставив прямые руки вверх над собой и хрустнув суставами.       — Да или нет? — раздался сбоку от нападающего уже привычный вопрос.       — И сам знаешь, что с тобой всегда да. — ответил Натаниэль.       В следующее мгновенье он оказался придавлен к матрасу. Эндрю расположился сверху, удерживая вес своего тела одной рукой, которая теперь стояла по правую сторону от Веснински. Вторую же он опустил на скулу омеги, мягко поглаживая.       После этого он опустился чуть ниже и обхватил губы парня. Поцелуй вышел целомудренным и, по сути, был лишь прикосновением губ. Оторвавшись друг от друга через пару секунд, Эндрю еще некоторое время рассматривал лицо Веснински. Его щеки покраснели, а зрачки расширились настолько, что практически полностью перекрывали голубые радужки. Не сдержавшись, голкипер пару раз мягко поцеловал парня в щеку, а затем спустился ниже, отодвигая ворот его футболки в сторону.       — Эндрю, мне щекотно, и мы не чистили зубы. — с весельем в голове отозвался Натаниэль, стараясь увернуться в сторону, когда губы и язык альфы то и дело соприкасались с кожей под ключицами. В какой-то момент Миньярд чуть прикусил место поцелуя, на что получил достаточно сильный удар в плечо. — Ты совсем пришибленный? — Когда Веснински оттолкнул парня и подошел к зеркало, то увидел, что на его шее теперь виднелись яркие следы. — Как мне заниматься? Это же видно будет.       — И что такого? Вся команда и так знает, что мы встречаемся. — отозвался Эндрю, вернувшись в прежнее положение, словно и не планировал вставать с кровати.       — Они могут подумать, что мы… — осекся нападающий, резко передумав договаривать это предложение. — Забей.       — Подумать что? — все же решил поинтересоваться Миньярд, и так прекрасно зная, что хотел сказать парень. Когда ответа так и не последовало, он закончил за Натаниэля, — Что мы переспали?       — Именно, — согласился нападающий.       — И тебя это действительно волнует? Или ты бы не хотел, чтобы это произошло? Не пойми меня неправильно, но пары, которые находятся в отношениях, в определений момент переступают на новый уровень. Просто, наверное, это лучше обсудить заранее. Особенно, если учесть, через что нам обоим пришлось пройти в детстве. — неожиданно для Веснински начал альфа.       — Я понимаю тебя, все нормально. Во-первых, меня не волнует, что подумают остальные. Просто, лишний раз не хотелось бы быть в центре обсуждений. Во-вторых, я не против нового уровня в отношениях, но мы не сможем переступить на него, пока я не выздоровею полностью. Думаю, мы сами поймем, когда придет время. — ответил Натаниэль.       — Я просто хочу, чтобы ты сказал мне, если захочешь что-то попробовать. Знай, что я всегда буду за, но только если этого будешь хотеть ты. Не делай ничего ради меня. Между нами что-то произойдет только тогда, когда ты сам этого захочешь. Это важно. Я не прикоснусь к тебе, пока ты сам этого не будешь хотеть.       — Я знаю, Эндрю, знаю. — сказал парень. — Я никогда не сделаю того, чего не захочу. Надеюсь, что с твоей стороны будет так же.       — Конечно. А теперь собирайся, нам нужно быть на стадионе к восьми.       Через несколько минут ребята отправились на кухню, где Миньярд приготовил завтрак на двоих. После они поехали на тренировку, которая сильно отличалась от обычных, ведь больше была похожа на серьезную разминку. Причина состояла в том, что Ваймак запретил Кевину нагружать команду слишком мощными упражнениями, чтобы во время сегодняшней игры они были полны сил. Первое время Натаниэлю было сложно справиться с внезапно нахлынувшим волнением, которое буквально полчаса назад отсутствовало. Но несколько глубоких вдохов значительно помогли, и теперь парень вместе с остальными членами команды сидел в фойе и слушал наставления от Ваймака на предстоящую игру.       Из-за того, что Веснински несколько недель провёл в больнице, тренер не планировал выпускать его на поле на слишком долгий срок, поэтому большую часть времени нападающей провёл на скамье запасных, стараясь поддержать команду, чтобы занять себя хоть чем-то и перестать переживать.       Несмотря на очень приятное пробуждение, от воспоминания о котором на лице омеги расцвела лёгкое улыбка, скрывающееся под массивным шлемом, он не мог перестать думать о том, насколько же сильно он ненавидел этот день. Его день рождения. Первый несколько лет жизни оба родителя, а также все приближенные семьи принимали активное участие в подготовке к празднику. Однако всё изменилось, когда Мэри узнала о вторичном поле своего сына и перестала воспринимать его, как что-то важное в своей жизни. Также события, произошедшие в раннем детстве, значительно повлияли на восприятие мира мальчика. Постоянные больницы, множество лекарств, отсутствие сил, частые болезни, нестабильное эмоциональное состояние и многое другое оказали сильное влияние, после чего энергии и настроения на собственной день рождения у парня совсем не осталось.       Больше никогда не было пышных празднований. Безусловно, в такой день мальчик не оставался без внимания. Однако всё ограничивалось лишь поздравлениями и подарками от отца и его приятелей, близких семьи и ещё некоторых человек. Каждый год происходило что-то, портившее праздник. В детстве слова Мэри о том, что она жалеет о рождении сына, были способны вывести маленького мальчика из равновесия, заставив его закрыться в своей комнате и попросить отца забыть об этом дне. В подростковом возрасте огромное количество препаратов привели к тому, что у парня не было ресурсов, а также настроение на что-либо, кроме сна. А сейчас в голове уже повзрослевшего Натаниэля просто отсутствовали хорошие воспоминания о собственном дне рождения, поэтому он даже не видел смысла в праздновании этого дня. Всё это казалось ему просто бессмысленной тратой времени.       — Веснински, клюшку в руки и на корт. — громко прокричал тренер, вырывая омегу из мыслей.       Следующие пару часов пролетели абсолютно незаметно. Лисы постоянно сменяли друг друга, а игра была настолько жесткой, что Аарона оставили сидеть на скамье из-за сильного ушиба ноги. Одержав победу, которую принес команде Дэй несколькими забитыми мячами по воротам противника, ребята разошлись по раздевалкам. Пока парни скидывали с себя мокрые от пота спортивные костюмы, Натаниэль направился в сторону кабинок, чтобы переодеться там, где делал это обычно. Однако яркие пятна, которые он увидел боковым зрением, заставили повернуть голову, а затем и замереть.       Теперь его глазам открылось отвратительное зрелище. Все зеркало, тянувшееся вдоль стены, было покрыто алыми пятнами крови в виде отпечатков ладоней. Посередине виднелась надпись, от которой по спине Веснински пробежали мурашки.       «С совершеннолетием, младший».       Подойдя чуть ближе, омега лишь сейчас уловил яркий запах металла, который раньше не чувствовал из-за того, что задержал дыхание. Прямо на одной из раковин лежал свернутый в несколько раз лист бумаги черного цвета. Взяв его в руки и раскрыв, парень подавился воздухом, как только увидел написанное.       «Привет, омега. Давно не виделись с тобой, но думаю, что скоро сможем это исправить. Слыхал, Кэти позвала вас к себе на шоу. Никогда не забывал о своем прошлом и не расслабляйся — неизвестно, когда может произойти тоже самое, что и в твоем детстве. И еще, не надумывай себе ничего лишнего. Разве кто-то, а уж тем более монстр, нуждается в испорченном мальчике? Взгляни в зеркало и перестань портить жизнь другим».       Тошнота подкатила к горлу, и Натаниэль рванул к туалету, упав перед ним на колени, однако ничего не произошло. Бумага с отвратительным текстом так и осталась лежать в руке, только теперь была скомкана из-за того, как напряглись руки и все тело в целом, стараясь сдержать ставший в горле ком. В эту же секунду голоса Лисов, некоторое время назад переговаривавшихся между собой о результатах прошедшей игры, стихли.       Послышались быстрые и тяжелые шаги, и в следующее мгновенье крепкие ладони подхватили Натаниэля за корпус, поднимая на ноги. Парень, который не был к этому готов, облокотился на массивную грудь позади себя, чтобы удержать равновесие.       — Все хорошо, — тихо сказал Эндрю, позволяя Веснински прижаться к себе. — Попросите кого-то смыть надпись на зеркале и уйдите отсюда. — уже значительно громче проговорил он Лисам, подошедшим посмотреть на произошедшее. — Что случилось? — спросил парень, как только заметил, что омега более менее успокоился.       — Все в порядке, — ответил он, стараясь сделать вид, будто ничего не произошло. — Извини.       Натаниэль уже собирался отстраниться, однако Миньярд не позволил ему этого сделать, продолжая прижимать к себе обеими руками.       — Нет, ты же это прекрасно знаешь. — негромко проговорил он и, не услышав ответ на свои слова, продолжил, — Ты можешь не рассказывать мне о произошедшем, но не ври. — спустя некоторое время парень добавил, — Мне уйти?       Вместо ответа Веснински развернулся в руках голкипера и полностью облокотился на него, обвив руками тело вокруг. Через минуту Эндрю напомнил, что им надо возвращаться, чтобы послушать речь Ваймака, а перед этим еще успеть принять душ. Теплая вода заметно помогла расслабиться, но все же не смогла полностью прогнать из головы мысли о тексте записки, которая теперь лежала в кармане спортивных шортов. Выйдя из душа, нападающий переложил записку в джинсы, которые надел, и направился в фойе, где его уже ожидала команда.       — Веснински, что произошло в раздевалке? — решил поинтересоваться тренер, заметив появление подопечного.       — Все в порядке. — ответил он, но, заметив закатанные глаза Дэвида и звук цоканья, который разнесся по всей комнате, продолжил. — Все правда в порядке на столько, на сколько это может быть. Давайте не будем поднимать эту тему.       — Как скажешь. — только и сказал Ваймак, а затем обратился уже ко всем Лисам, затыкая тех, кто собирался возразить словам тренера и разузнать о произошедшем, — С игрой справились отлично, ошибки и недочеты разберем завтра вечером, так как утренней тренировки у вас не будет, отдохните. И еще, нас пригласили на одно шоу, точнее, Кевина и Натаниэля.       — Что за шоу? — послышался голос Элисон, которая, как обычно, сидела на кресле.       — Ты им не рассказал? — с недовольством взглянул на Дэя тренер.       — Не нашел подходящей возможности. — отозвался тот.       — Утреннее шоу Кэти Фердинанд. В общем, обычное интервью. — ответил на вопрос Элисон Дэвид.       — Я не пойду туда. — опустив глаза в пол, пробормотал Натаниэль, в памяти которого резко всплыло это имя, что мелькнуло в записке от Мориямы.       — Идут все, кого позвали. — только и сказал тренер.       — Нет, я не пойду. И Кевину лучше будет отказаться от этого интервью. — заметив, что Ваймак уже открывает рот, он продолжил, — Там будет Рико. Мне об этом сказал Ичиро, так что нам не следует там появляться. — немного приврал он.       — Что за бред? Зачем ему туда идти? Да и приглашают туда нас, а не Воронов. — сказала Рейнольдс, нахмурив брови.       — Это было бы выгодно как для Рико, так и для… — забыл имя ведущей Веснински.       — Кэти, да. Если это правда, то Натаниэль прав. Ты уверен, что он там будет? — серьезно взглянул на нападающего тренер.       — Абсолютно. — только и ответил парень.       На самом деле он не знал этого наверняка. Могло быть так, что Морияма просто пытался его напугать, но, даже если так и было, у него прекрасно это получилось. С одной стороны, омеге не следовало бояться Рико, ведь в любой момент Ичиро мог сделать с ним все, что угодно. Однако Ворон мог нанять людей, которые были бы способны испортить жизнь Веснински.       — Я поговорю с Кэти и сообщу, что мы отказались от интервью. — оповестил команду Ваймак.       После этого ребята направились на автопарковку. На выходе каждый Лис поздравил сокомандника с днем рождения. Аарон же извинился за то, что ничего не подарил, ведь даже не знал об этом дне. Дело было в том, что в период общения парни отпраздновали день рождения Миньярда, но незадолго до пятнадцатилетия омеги прекратили общение. Из-за этого Аарон так и не узнал о дате рождения своего друга.       Когда все вышли со стадиона, закончив с поздравлениями, Натаниэль поднял голову, чтобы отыскать глазами нужный автомобиль, но наткнулся на недовольный взгляд Эндрю. Направившись к нему, Веснински заметно замедлял шаг, все больше приближаясь к сокоманднику. Парень ожидал, что альфа начнет задавать вопросы, однако тот не сказал совсем ничего, лишь сел на переднее кресло, обхватывая руль руками. Нападающий обошел машину и устроился на привычном месте.       — Ты ничего не спросишь? — сказал Натаниэль через несколько минут езды в тишине.       — А должен? Пойми, я не хочу вытягивать из тебя информацию. Ты не обязан рассказывать. Если сам этого захочешь, я всегда рядом и буду рад услышать правду. Только правду, даже если она не будет совсем полной. — негромко ответил Эндрю.       На это омега ничего не сказал, стараясь переварить услышанное. Когда парни зашли в квартиру Натаниэля, то уже по привычке разошлись в разные комнаты, чтобы переодеть одежду на что-то, более домашнее. Миньярд уже собирался направиться на кухню, чтобы приготовить что-нибудь поесть, но был остановлен хваткой на рукаве своей толстовки, которую надел, чтобы не мерзнуть. Взглянув на Веснински, он приподнял бровь в немом вопросы, в затем пошел в сторону дивана, ведь именно туда и повел его омега. Усадив парня на мягкую поверхность, Натаниэль легонько толкнул его в плечи, призывая принять горизонтальное положение. После этого он лег поверх Эндрю, укладывая голову на его грудь.       — Это сделал Рико. А еще он оставил письмо. — тихо начал он.       — Что за письмо? — спросил Миньярд после того, как положил ладони на спину своего парня.       — Оно в заднем кармане моих джинсов. — ответил нападающий, у которого не было сил как-либо двигаться и менять положение.       После этих слов Эндрю медленно двинулся одной из ладоней вниз по пояснице, пока не остановился на кармане. Нащупав лист бумаги, альфа вернул руку на прежнее место и принялся читать написанное. То короткое время, которое он бегал глазами по буквам текста, слышались шумные и явно недовольные вздохи.       — Гребаный урод, — сказал Эндрю, чем очень удивил Натаниэля, который мгновенное приподнялся, упираясь в тело под собой ладонями. Лишь сейчас он заметил, что глаза голкипера были наполнены нескрываемым гневом. — Эта тварь просто пытается тебя задеть. Не обращай внимание. — продолжил он. Через пару секунд он, видимо, заметив что-то во взгляде Веснински, вновь произнес, — Ты мне нужен, Морияма ничего обо мне не знает, поэтому не имеет права что-либо говорить. И ты не испорченный, никогда таким не был и не будешь.       От этих слов на лице Натаниэля расцвела легкая улыбка. Опустив взгляд на губы Эндрю, он задержался на них, а затем вернулся в карим глазам, всматриваясь в них. Миньярд заметил произошедшее и подался вперед, целуя парня. Никто из них не впускал в дело язык, как делали обычно. В этот раз были лишь невинные и мягкие прикосновения губами, но обоих это устраивало. Через пару минут Эндрю оторвался от омеги и обхватил его лицо руками, проводя пальцами по щекам.       — С днем рождения, кролик. — совсем тихо, практически шепотом проговорил голкипер, напоследок прижавшись губами в щеке омеги.       — Спасибо, — улыбнулся Натаниэль. Это было лучшее поздравление за последние несколько лет.       — Нам нужно поужинать. — напомнил Эндрю, на что получил недовольный взгляд Веснински, который уронил голову обратно на грудь своего парня. — Мне тоже не хочется вставать, но деваться некуда, так что поднимай свою задницу с меня и иди на кухню.       Когда ничего не случилось, он принялся вставать, обхватив нападающего одной рукой за спину, а другую поместив на ягодицы, слегка сжав. Пока Натаниэль возмущался произошедшему, Миньярд уже донес того до кухонного гарнитура, посадив на столешницу.       — Что ты творишь сегодня? — с наигранным недовольством пробормотал омега.       — Сам не захотел подниматься, а я всего лишь не стал упускать такой шанс. — просто сказал Эндрю и принялся готовить ужин на двоих.       После этого пара разошлась в разные части квартиры, ведь голкипер решил пересмотреть биографический фильм про Джеффри Дамера, а Натаниэль тем временем доделывал свое задание по учебе.       Под конец просмотра Эндрю подхватил котят на руки и направился в спальню, где его уже ждал Веснински. Он лежал посередине кровати на боку, учебники и тетради были разбросаны вокруг него, а некоторые даже каким-то образом оказались на полу. Альфа подошел к окну, чтобы прикрыть форточку. Затем он стянул с себя толстовку, оставаясь в майке без рукавов. Все это время он чувствовал на себе взгляд Натаниэля, который по-прежнему молчал.       — Двигайся, — сказал парень, присаживаясь на край кровати после того, как убрал учебники на стол.       Когда Веснински даже не пошевелился, Эндрю посадил котов между двумя подушками, а сам слегка приподнял омегу, чтобы после этого перекинуть его на противоположную часть кровати. Как только место освободилось, он лег и укрылся одеялом, и лишь тогда нападающий перевернулся на другой бок, лицом к своему парню.       — Рико придурок. — пробормотал он перед тем, как зевнуть и накинуть на себя одеяло, придвигаясь ближе к Эндрю.       — Это точно. Забудь о той записке, он пытается тебя задеть. — ответил Миньярд, повторив все действия омеги. — Почему ты не отмечал день рождения? — поинтересовался он через минуту, поместив руку на бедро Натаниэля.       — Нет хороших воспоминаний о нем. Не видел смысла. — сказал он, прикрывая глаза.       — Если в будущем все будет хорошо, я постараюсь создать побольше приятных моментов, связанных с этим днем. Если ты мне позволишь. — тихо добавил парень, разглядывая засыпающего сокомандника и запоминая эту картину.       — Что ты подразумеваешь под фразой «Если все будет хорошо»? — не совсем понял второй.       — Если мы все еще будем вместе и не расстанемся. Просто, от этого никто не застрахован. Люди меняются, их взгляды на мир тоже, и не всегда это совпадает с мнением другого человека.       — Надеюсь, что с нами такого не произойдет. Тогда ты сможешь помочь мне полюбить этот день. — приоткрыв глаза, сказал Натаниэль, с теплом глядя на альфу и замечая в его взгляде тоже самое.       После этого пара заснула, а рука Эндрю так и осталась покоиться на бедре Веснински.