Возвращение Натаниэля Веснински

***

      — Было ли у вас когда-нибудь такое, что вы смотрели на человека, пока тот делает что-то совершенно незначительное? Например, ведет автомобиль, смеется, просто поедает очередную пачку мармеладных мишек, недовольно бухтит, глядя на что-то в своем телефоне. И в этот момент это вызывало у вас одну из самых искренних улыбок, каких не было, наверное, никогда. Просто потому, что этот самый человек в данный момент безумно прекрасен. Да и не только в этот, но и во все остальные тоже. Даже, когда злится. Или ходит недовольным… — резко оборвал себя Натаниэль, постаравшись остановить свою улыбку, в очередной раз появившуюся на его лице. Парень поднял взгляд на Добсон, которая внимательно его слушала, слегка ухмыляясь и заставляя Веснински знатно покраснеть. — Ну так вот, к чему это я, — откашлялся он в попытке скрыть свое смущение, — Почему такое может происходить?       — Я думаю, Натаниэль, — начала женщина с легкой улыбкой, — ты уже и так знаешь причину таких эмоций. Но надеешься на то, что я опровергну это. К сожалению или к счастью, мой ответ будет схож с твоими мыслями.       Эти слова заставили нападающего крепко сжать челюсть и кулаки. Он сам не понял этого, пока не почувствовал жгучую боль на подушечках ладони. В том месте, куда сейчас впивались ногти. Его бесила эта привычка точно так же, как и то, что Добсон слишком хорошо все понимала.       — Хочешь поменять тему? Или продолжим говорить об этом? — заметила явное беспокойство Натаниэля Бетси.       — Просто… я не привык, что мне кто-то нравится. — Веснински понимал, что будет злиться на себя, если не выговорится прямо сейчас.       — Все бывает в первый раз. Это нормально, что ты ощущаешь себя из-за этого не совсем уверенно. — серьезно сказала женщина. — Ты бы хотел рассказать что-то об этом человеке? Может быть, в нем есть что-нибудь особенное, из-за чего он тебя так заинтересовал?       — Я не знаю, мне все в нем нравится, не смог бы назвать что-то конкретное. Ну, он очаровательный, хоть и всегда старается выглядеть иначе. Еще он очень добрый, высокий. У него прекрасные карие глаза и потрясающая улыбка. Я видел ее всего пару раз, но с уверенностью могу сказать, что это шикарно.       — Думаю, этому человеку было бы очень приятно, если бы он услышал, как ты о нем отзываешься. — уверенно сказала Би.       Следующие полчаса они провели за разговором обо все, перебегая с темы на тему. Натаниэль наконец осознал, зачем же нужны такие приемы у психолога. И, кажется, начал к этому привыкать.

***

      Очередное утро началось с будильника, за которым последовала овсяная каша с фруктами. Просыпаться сегодня было намного легче, чем обычно. На это подействовали режим, в который парень успел втянуться, а также отличное настроение. Вчерашний разговор с Добсон знатно повлиял на это. Наверное, следовало рассказать об этом раньше, ведь, выговорившись психологу, омега перестал чувствовать прежнюю скованность.       Выйдя на улицу, Натаниэль понял, что прогадал в одежде. Воздух стал значительно холоднее, чем было днем раннее. Тонкие голубые джинсы, простая белая футболка с длинным рукавом и не самая теплая куртка даже не помогала согреться. Возвращаться в квартиру не хотелось, ведь до начала тренировки оставалось двадцать минут. А учитывая то, как холодно было на улице, мотоциклу потребовалось бы минимум пять минут, чтобы нормально прогреться. Натянув шлем на голову, парень завел двигатель. Точнее попытался, однако тот не поддался, а лишь издал странный звук и заглох. Вторая попытка тоже не принесла успеха.       Тихо выругавшись, Веснински спрыгнул с мотоцикла и побежал к своему подъезду. Там он быстро отдал шлем женщине, которая следила за порядком и тем, чтобы никто из чужих не прошел сюда.       Через сорок минут Натаниэль стоял перед входом на стадион, упершись в колени и тяжело дыша. С его лба стекали капельки пота, а ноги горели огнем точно так же, как и легкие. Пройдя по коридору к раздевалке, парень понял, что она закрыта, поэтому зашел на корт, где в полном разгаре проходила тренировка.       — Веснински, где ты шлялся все это время? Или ты думаешь, что расписание тренировок на тебя не действуют? — увидев опоздавшего, прокричал на все поле тренер. Остальные же, услышав слова Ваймака, обратили внимание на пришедшего сокомандника.       — Извините, у меня мотоцикл сломался. Пришлось на своих двух добираться. — опустив глаза в пол, проговорил Натаниэль.       — Свободен. — только и сказал Дэвид, чем сильно поразил нападающего.       — То есть как? А тренировка? — не понял парень.       — Ты думаешь, в этом есть смысл? Тренировка подходит к концу через полчаса. За это все ты успеешь максимум размяться, поэтому до вечерней тренировки ты свободен. А там вместо трех часов позанимаешься четыре с половиной.       — Я могу заниматься сейчас и без разминки, ничего страшного не произойдет. — постарался уговорить тренера Веснински.       — Будь добр либо сесть на трибуну, либо покинуть корт. — твердо сказал Дэвид.       — Почему? Я пришел тренироваться, а не штаны просиживать. — снова начал возмущаться омега, игнорируя слова Ваймака.       — Натаниэль, я предложил тебе альтернативу. Раз она тебя не устроила, вышел отсюда. — тренер понимал, что слова не дойдут до нападающего. Слишком уж тот был упрямым. А потому решил пойти на крайние для самого себя меры. — Если ты ни во что не ставишь мои слова, то тебе нечего здесь делать. А сейчас, пожалуйста, выйди и закрой за собой дверь. Не думаю, что остальным пойдет на пользу то, что ты сорвал им тренировку.       — Да пошел ты. — прошипел парень, буквально выскочив с корта и громко хлопнув дверь напоследок.       После этого Натаниэль быстрыми шагами направился к спортзалу, который находился в соседнем с раздевалками помещении. В нем редко кто-то занимался, так как многочасовых тренировок хватало с достатком.       Зайдя внутрь, парень скинул с себя куртку, швырнув ее на скамью. Туда же полетела и футболка. Оставшись в джинсах, майке без рукавов и повязках, он обмотал вокруг кулаков специальные бинты, а затем подошел к боксерской груше. На мгновенье он осекся и взглянул на свои предплечья. Сегодня на его руках красовались совсем тонкие белые повязки, которые не были такими длинными, какие он носил обычно. Если присмотреться, можно было бы увидеть выпирающие неровности кожи. Но сейчас Натаниэлю было уже все равно. Размахнувшись, он нанес первый удар, за которым последовали ряд других. Через тридцать минут костяшки рук горели из-за недостаточной защиты, а бицепсы знатно забились даже несмотря на то, что парень делал частые перерывы на отдых.       Звуки ударов отражались от стен комнаты эхом. Внезапно дверь в спортзал открылась, и в проходе появилась Рене.       — Натаниэль, не злись так из-за тренера, он сегодня не в настроении. Да и устал, что его никто не слушает, вот и сорвался. — попыталась успокоить сокомандника девушка.       — Я не злюсь. Просто решил, раз на корте позаниматься не получится, можно сделать это в другом месте. — наврал Веснински. — А теперь, пожалуйста, не отвлекай меня от тренировки.       Услышав, что дверь закрылась, Натаниэль продолжил наносить удары по груши, каждый из которых приносил яркую боль в руках. Парень уже перестал понимать, где именно ее ощущает. Тогда раздался звонкий хлопок двери. Подумав, что это вновь пришла Рене, омега решил не оглядываться, продолжая свое дело.       — Что за истерику ты закатил? — спокойно спросил Эндрю, оперевшись о дверной проем боком и сложив руки на груди.       — Эндрю, это ты. — мягко сказал Натаниэль, резко остановившись и упав на грушу из-за отсутствия сил. Руки обвили снаряд, который теперь практически полностью перекрывал его тело.       — Что произошло, Нат? — решил поинтересоваться Миньярд.       — Все в порядке. — только и ответил парень.       — Нет, Натаниэль, не в порядке, — начал Эндрю, — и ты это прекрасно знаешь, ведь иначе не колотил бы грушу так, что тебя было слышно в соседней… — но договорить он не смог, ведь рыжик вышел из-за груши, и теперь взгляду Миньярда открылось тело парня. Его накаченные бицепсы, полностью обнаженные и перетекающие в объемные предплечья. Из-за того, что джинсы были недостаточно плотными и слегка облегающими, можно было заметить рельеф мышц ног, которые выпирали при каждом движении. А майка имела тонкий материал и обтягивала торс со всех сторон, выделяя явные четыре кубика, мощную грудь и показывала переход он тонкой талии к широким плечам. Эндрю бы никогда не подумал, что такой маленький человек может иметь настолько сильное и крепкое тело.       Заметив заминку в словах сокомандника, Натаниэль вспомнил о том, что майка не до конца прикрывает его шрамы на плечах и шее. Подумал, что Эндрю затормозил из-за этого, омега постарался незаметно отойти назад, чтобы встать за грушу, однако было уже поздно, ведь, сделав несколько медленных, но широких шагов, блондин подошел практически вплотную к рыжику.       — Да или нет? — низким и тихим голосом спросил альфа, на что получил отчетливое согласие.       Протянув одну из рук вперед, Миньярд аккуратно обхватил запястья сокомандника, который, сам того не замечая, постарался ими прикрыться. Еще один небольшой шаг голкипера заставил Натаниэля сделать нервное движение назад, чтобы не оказаться в слишком сильной близости к альфе. Однако, действие повторилось, и вскоре парень оказался прижатым спиной к боксерской груше, которая из-за своего большого веса даже не шелохнулась. Теперь, когда Эндрю стоял так близко, а затем и вовсе наклонившись вперед, лица ребят разделяли лишь какие-то десять сантиметров. Натаниэль почувствовал на своей шее пальцы, которые медленно поднимались выше, оставляя после себя обжигающую дорожку. Достигнув подбородка, Миньярд обхватил лица омеги указательным и большим пальцем для того, чтобы поднять его выше, открывая для себя идеальный доступ.       С такого расстояния Веснински смог заметить, насколько расширились зрачки альфы, поглощая собой радужку. Невольно облизнув пересохший от волнения губы, парень перевел взгляд на свои руки, что по прежнему находились в крепкой хватке Миньярда. Кожу на щеках защекотало дыхание блондина, из-за которого по телу Натаниэля пробежались мурашки.       Веснински понимал, что сейчас могло бы произойти, если бы не стук, который неожиданно разнесся по комнате, заставив ребят оторваться друг от друга и отойти на небольшое расстояние. Затем из-за двери показался Ники.       — Эндрю, мы когда поедем? — поинтересовался тот у кузена.       — Я сейчас подойду. — спокойно отозвался он. Натаниэль сильно удивился тому, настолько пусто стало выглядеть лицо сокомандника. Единственное, что выдавало его прежнее состояние, так это легкий румянец на щеках.       — Хорошо, только давай поскорее. — поспешил скрыться Хэммик, бросив напоследок, — Кстати, Нат, классные бицепсы.       Когда дверь закрылась, Натаниэль подбежал к скамье и натянул на себя футболку. Затем он принялся разматывать бинты.       — Как же сильно они покраснели, — пробормотал омега, рассматривая свои руки.       — И не только они, — со смущенной ухмылкой отметил Эндрю, прикусывая щеку изнутри. Заметив, что до Натаниэля не дошел посыл этих слов, он пояснил, — Твои щеки были такими же красными минуту назад.       — Я смотрю, ты очень наблюдательный, да? Твое лицо красное до сих пор, так что не язви.       И это действительно помогло, ведь блондин еще сильнее покраснел, но замолчал.       — Тебя подбросить? — постарался переключить тему Эндрю.       — Нет, спасибо. Я пробегусь, раз уж тренировка у меня не состоялась. — отказался Натаниэль, ведь понимал, что не сможет провести с альфой даже пары секунд, не смущаясь. — Я побежал, мне еще в магазин надо зайти.       На этом ребята и разошлись. Пока Веснински шел домой, в его голове то и дело всплывало лицо Эндрю, которое находилось настолько близко. С одной стороны, парень был рад приходу Николаса, ведь не имел большого опыта в поцелуях. Но с другой… он даже боялся об этом думать. Мысли о том, что для Миньярда это может значить лишь временное развлечение, отражались неприятными ощущениями. Да, парень понимал, что сокомандник не такой, однако считал, что лучше быть подготовленным к худшему, чем потом расстраиваться.       Из-за постоянных воспоминаний омега и не заметил, как оказался на пороге своего дома, открывая дверь. Там его сразу встретили котята, которые привыкли получать после прихода хозяина свои вкусняшки. Они успели заметно подрасти за это время. Кинг был значительно больше, нежели Сэр, а его белая шерстка превратилась в гладкий мех. Тогда как рыжие волоски Сэр были повсюду из-за того, что чрезмерно пушились. Не помогало даже частое вычесывавшие.       Пройдя вглубь квартиры, парень заметил на полу гору пуха. Не потребовалось много времени, чтобы сообразить, откуда же он взялся, ведь разодранная в клочья подушка валялась прямо посреди комнаты. В этот момент послышался шумный звук скребущих коготков по полу, и к оставшемуся кусочку ткани подлетел Сэр, вновь принявшись пинать его по полу, параллельно кусая и кувыркаясь. В этот момент появился Кинг, который посмотрел на своего дружка и лишь взмахнул хвостом напоследок перед тем, как скрыться в спальне.       — Что же ты творишь, паразит. — нахмурив брови, сказал Натаниэль, взяв рыжего котенка на руки. Тот сразу же начал вырываться, требуя отпустить его и, вернувшись на пол, снова возобновил свою игру с подушкой. А точнее с тем, что от нее осталось.       Следующие несколько минут парень провел за небольшой уборкой, удивлялась, как такое маленькое создание могло навести столько беспорядка.       Дел на весь день у омеги не было, если не считать вечернюю тренировку. Поэтому он решил выполнить все задания на следующую неделю. На это не потребовалось много времени, ведь знание нескольких языков помогли быстро сделать всю домашнюю работу по испанскому, французскому и японскому, уроки по которым Веснински взял, чтобы занять свободное время. До тренировки оставалось еще шесть часов, а время как назло тянулось совсем медленно. Полежав несколько минут на диване, парень переоделся в шорты, под которые надел леггинсы, а затем натянул спортивную куртку и отправился на пробежку.       Уже через два часа Натаниэль перестал чувствовать свои ноги, ощущая невесомость. За это время он снова и снова возвращался к тому, что произошло этим утром. На запястьях так же, как и на шее то и дело появлялись покалывания от воспоминаний о руках Эндрю. Парень невольно задумался о том, что хотел бы вернуться в тот момент вновь.       Зайдя в квартиру, Натаниэль набрал номер механика, к которому обычно обращался при необходимости. Тот сообщил, что сможет посмотреть мотоцикл лишь через несколько дней, так как у него был небольшой завал на работе. Веснински понимал, что в начале следующей недели между утренней тренировкой и университетом у него в запасе будет лишь двадцать минут, а значит, скорее всего, ему придется каждый раз бежать до кампуса, чтобы не опоздать. Это еще больше ухудшило и без того плохое настроение омеги, из-за чего он заснул, лежа на ковре в гостиной.       Открыв глаза, он увидел котят, которые растянулись рядом друг с другом неподалеку от нападающего. Из-за закрытых штор вокруг было темно, и парню показалось, что наступил поздний вечер. Однако, взглянув на часы, он понял, что проснулся очень даже вовремя. До тренировки оставался час, за который Натаниэль успел полностью собраться и дойти до стадиона вовремя. В этот раз на нем была более теплая одежда, которая не дала замерзнуть, как было утром.         До тренировки и во время нее Натаниэль старался не смотреть на Эндрю, ведь сильно смущался и отвлекался, ловя его взгляд на себе. Если бы не частые замечания тренера и Кевина, эти три часа пролетели бы куда быстрее. Когда ребята разошлись, Ваймак перед своим уходом дал нападающему ряд упражнений, которые парень должен был выполнять по несколько подходов следующие полтора часа.       Под конец тренировки сил совсем не было. Омега не помнил, когда последний раз тренировался так много за один день. Еле добравшись до раздевалки, он стянул с себя практически всю одежду, оставшись лишь в майке и боксерах. Долгожданный горячий душ помог набираться сил и наконец расслабиться. Наспех одевшись и натянув на себя еще и шорты, которые были прихвачены с собой, Натаниэль вернулся в раздевалку, где остановился на полпути, нахмурив брови.       — Ты очень долго купаешься, Нат. — негромко сказал Эндрю, поднимаясь со скамьи. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не уехал с остальными, как только тренировка закончилась? — спросил омега, продолжая вытирать влажные волосы полотенцем.       — Уехал, но вернулся сюда примерно полчаса назад, чтобы забрать тебя с тренировки. — как ни в чем не бывало объяснил он так, словно Веснински спросил какую-то глупость.       — Я мог бы добраться до дома и сам. — сказал нападающий, постаравшись придать своему голосу безразличие.       — Да, мог. Но разве на машине не безопаснее? — не унимался Эндрю. Было видно, что он хочет сказать что-то еще, — Вообще, я здесь не только из-за этого. — сделав несколько широких шагов, парень сократил расстояние, чтобы затем спросить, — Я хотел бы закончить начатое утром. Да или нет?       Получив тихое «Да», Миньярд толкнул омегу к стене, по-собственнически обхватив его подбородок пальцами, дабы затем приподнять повыше.       — Не прикасайся ниже пояса. Вся верхняя часть тела в твоем распоряжении. Если понадобится, останови меня.       Услышав эти слова, Натаниэль обхватил сокомандника со спины, притягивая к себе. Однако Эндрю не поддался и слегла отвел свою голову назад. Хитро ухмыльнувшись, он медленно провел пальцем по нижней губе Веснински, заставляя того приоткрыть рот. Одновременно с этим, альфа обвил свободной рукой талию рыжика, подталкивая его вплотную к своему торсу и приподнимая на носочки. Заметив небольшую заминку омеги, Миньярд сократил расстояние между их губами, прижимаясь к Натаниэлю, который постарался ответить на поцелуй, но окончательно повис на голкипере, когда ощутил чужой язык у себя во рту. Это заставило его издать легкий стон, что не укрылось от Миньярда. Тот оторвался от губ омеги, глядя тому в глаза и замечая, настолько яркими они стали. Не удержавшись, он снова припал к парню напротив, мягко покусывая его губу. Вскоре поцелуй превратился в медленные и тягучие касания друг друга.       Ребята не знали, сколько времени они целовались, но остановились после того, как Эндрю почувствовал небольшой толчок в свою грудь.       — Это нет? — взволнованно спросил он, уже готовясь шагнуть назад. Однако этого ему не позволили сделать ладони Натаниэля, которыми тот помог себе прижаться к альфе, словно боясь оторваться от того.       — Это не нет. Я просто не чувствую ног. — успокоил парня он.       — Тогда предлагаю остановиться. — сказал Эндрю, на что получил громкое «нет». Это заставило его слегка засмеяться.       — Ну, то есть, я имел в виду, — постарался оправдаться омега, — мы могли бы продолжить сидя.       — Мне еще нужно отвезти тебя домой, а потом доехать до общежития. — сказал Миньярд. Заметив, что Веснински собирается извиниться, он вновь наклонился вперед и коротко поцеловал парня. Тот уже потянулся за губами альфа, однако понял, что продолжения не последует, и слегка покраснел. — Поехали уже.       Дорога до дома Натаниэля прошла в тишине, которую нарушали песни из радио. Когда парни доехали до нужного места, и Веснински уже собирался открыть дверь, чтобы выйти, его остановил голос Эндрю.       — Это имеет значение. — тихо сказал он. Натаниэль не сразу понял, что имел в виду альфа, поэтому второй решил уточнить, — То, что сегодня произошло. Для меня это имеет значение. Это не развлечение. Потому, если наши взгляды в этом плане не совпадают, сразу так и скажи.       — Для меня это тоже имеет значение. — спустя пару секунд тишины отозвался Натаниэль, который очень удивился. И даже не столько вопросу, сколько интонации, с которой эти слова были произнесены. Так неуверенно, словно были пропитаны страхом.       — То есть, ты бы был не против попробовать? — в голосе Миньярда слышалась улыбка.       — Я такого не говорил, — решил вновь поязвить парень с хитрой ухмылкой.       — С моим языком у тебя во рту ты был менее смелым и вредным. — сказал Эндрю. Эти слова словно вышибли воздух из легких омеги, ведь он совсем не ожидал подобного. Его щеки покраснели, и нападающему показалось, будто бы в салоне включили печку. Настолько сейчас ему было жарко. Заметив, что он не нашел слов для ответа, Миньярд продолжил, — Думаю, нам пора расходиться.       — Напиши, как доедешь до общежития. — сказал Веснински, вылезая из автомобиля. — Без проблем, увидимся завтра. — когда рыжик обошел машину, собираясь направиться к многоэтажке, Эндрю окликнул его, открывая окно и подзывая к себе, — Я заберу тебя завтра утром, чтобы довезти до стадиона, а потом и до универа, ладно?       — Хорошо, — коротко отозвался Натаниэль.       После этих слов он ушел к подъезду, скрываясь за его дверьми. Уже на четвертном этаже он отметил, что Эндрю так и не уехал, оставшись на прежнем месте, и его машина пропала лишь тогда, когда он увидел свет в окнах Веснински.       Дома Натаниэль быстро принял душ, падая на кровать. Его губы сами собой расплывались в широкой улыбке от воспоминаний о сегодняшнем дне. Он не думал, что подобное может произойти в ближайшее время, ведь, казалось, что парни отдалились друг от друга за последний месяц. Однако события этого дня показали, что Веснински ошибся. Вскоре, к нему в кровать пришли коты, а затем на телефон пришло сообщение, в котором Эндрю сообщал о том, что вернулся в общежитие и уже успел искупаться, а также желал ему спокойно ночи. Усталость и ощущение легкости заставили Натаниэля практически сразу провалиться в глубокий и крепкий сон, который не был нарушен даже посторонним шумом.