Чёрное солнышко

***

Закинув Сеню куда надо, Юра снова направился в почти родной район. Зашёл к маме на пару минут, но задержался на полчаса, из-за того что та заставила его сидеть и пить чай. В итоге парень с чашкой чёрного чая сидел на кухне и смотрел на беспорядок за окном. — ты правда ничего не слышала?— спросил он — ты же знаешь, как я сплю. Ничего. А вы как? — нормально. Свет вырубили, правда. — Сеня живет с тобой? — да. — почему не отдельно? — да ему негде особо. Да и нас все устраивает. Вообще причин много, я тебе когда-нибудь расскажу. Почему тебя это беспокоит? — Меня не беспокоит, просто ты всегда любил жить один. Чтобы никто тебя не трогал, не дергал, не отвлекал.. а Сеня не выглядит тихим, хотя он вёл себя сдержанно. — он хороший,— заверил мать парень,— отличный. Хоть замуж выходи. — кстати про замуж. Ты когда невесту найдёшь?— женщина опёрлась на локти, и наклонила корпус вперёд — да мам.. не нужен мне никто. — конечно! Юра, часики тикают. Ты же не хочешь остаться одиноким на всю жизнь? — у меня есть Густав. Ещё есть друзья. — ну-ну, друзья у него. Твой друг вон, по-соседству, кашляет третий день уже, как туберкулёзник. Ходит с голыми ногами, дурачок. Что тебе такие друзья дают? — дают. Он скоро исправится, я проконтролирую. Он дома? — а где ж ещё. Иди, отнеси ему чай,— мама протянула ему термос, и тот, накинув пуховик, вышел из дома. Он не беспокоился за Сеню, ибо тот знал, куда идти и что делать, все это было обговорено. Главное, чтобы не будил себя. Дверь Даниэля не была заперта. Юрий нажал на дверную ручку, и прошёл в квартиру. Даниэль спал, накрывшись всеми возможными и невозможными одеялами, которые нашёл. Тем не менее, в его квартире все равно было очень холодно. Юра сел рядом с пареньком, и дотронулся до его руки. Даниэль вздрогнул, и разлепил глаза. — Юр, ты?..— спросил он — да. У тебя очень холодно. Простудишься. — уже,— Даниэль сел, замотавшись в одеяло, и шмыгнул носом. Юра приложил ладонь к его лбу: — температуришь. Давно? — дня два, наверное. Голова болит очень. — ну неудивительно,— фыркнул Юра, протягивая ему таблетки и термос,— отопления-то нет. — ну денег нет просто. Я, знаешь ли, не миллионер,— блондин убрал волосы с лица Юра закатил глаза, подошёл к окну, и закрыл форточку. Прошёлся по остальным комнатам, то бишь по кухне, проверяя окна. По дороге обратно у него зазвонил телефон. Сеня, кто же ещё. Юрка поднял трубку: — да? — привет, можешь говорить? — конечно. Что случилось? — ты же заплатишь? Ну, за все это. — а куда я денусь? Оставлю тебя там без денег? — мало ли.. — нет конечно. Приеду в восемь, заплачу за все. Ты там как? — нормально вроде. Иду по лестнице. — ну иди. Удачи тебе. Сеня бросил трубку. Юра снова зашёл в комнату, и снова сел рядом с Даниэлем. Тот выглядел грустным. Красноволосый ткнул его в плечо: — ты чего такой грустный? — да так,— отмахнулся блондин,—Скучаю. — в плане? — в прямом. Ты сильно поменялся, не только внешне. Ты пизда как эмоционально и духовно вырос. Ты поменялся. Ты не зовёшь меня гулять ночью, не пользуешься случаем, не ходишь по барам.. не напиваешься до беспамятства,— улыбнулся парень — время идёт, я меняюсь. Не хожу по барам, это да. Я как-то разлюбил это все. — девушек ты разлюбил?— усмехнулся Даниэль — не до конца. Я не зову тебя гулять, потому что занят. Знаешь же, были проблемы, и сейчас есть, да и я жил вообще в другом месте. Сейчас у меня есть Сеня, и я хочу, чтобы он полностью восстановился. — ну тут ты прав.. ты не пьёшь. — иногда. Я не пью, так как раньше пил, потому что это закончилось плохо в прошлый раз. — это было три года назад, неужели, ты ни разу не напивался? — так, как в тот раз - нет. Сколько бы ты не скучал по прошлому, Даниэлька, его не вернуть. По крайней мере, не сейчас. Забудь и отпусти все, что было. Ничего не поменять. — знаю. Не знаю, как это сделать. Даниэль лёг обратно, и отвернулся, закрыв одеялом нос. Юрий улыбнулся, и погладил его по плечу. — идиот,— сказал Даниэль,— ты. — как и ты. Не зацикливайся снова. — угу. Конечно. Это вообще не так просто. Юра пожал плечами, и осторожно дотронулся до волос друга. Ого шумно вздохнул, и коснулся его руки кончиками пальцев: — вернись, пожалуйста. — нет. Забудем об этом, Окей? — хорошо. Так ну.. как там Сеня? — жив. Когда ты себе кого-то найдёшь? — да я не знаю, не нравится никто. Хотя я вроде и не влюбляюсь раз на всю жизнь, но как-то.. не цепляет никто. — может ты никого? — слушай, не все выиграли генетическую лотерею, как ты. Высокий, красивый, голос пиздатый.. столько девушек по тебе плачет, наверное. — да мне все равно. Я уже нашёл что искал. — ты говорил так и три года назад,— слегка обиженно произнёс блондин — договорились же,— напомнил ему красноволосый,— что было то прошло. Понял? — да понял я.. что ещё расскажешь? — что расскажу.. ну.. ничего нового не происходит. Свет вырубали. — его у всех вырубали,— сказал Даниэль, ожидая, когда чай остынет,— у нас тут так задувало, прямо Ух.. страшно было. Фонарный столб вон упал с другой стороны. — серьезно? — да. Вроде один, но не факт, я не смотрел. Ну действительно сильно дуло. — и ты спал под форточкой? — догадался Юра — да, спал. А что? — а ничего, не зря ты дебил. Кто спит под форточкой, дурень? Простудишься и умрешь. — а ты сдохнешь от СПИДа, и че? Мне жарко, я не могу так спать. — во-первых, можешь просто спать не под этим одеялом. Во-вторых, я не сдохну, я здоров вообще-то. — а Сеня твой?— не унимался парень,— кто сказал, что он здоров? — ну, пока ещё никто. Сегодня-завтра все узнаем. Да и от кого бы ему? — ты говорил, что было что-то раньше с ним? — тогда все норм было, поверь. — хорошо, но кто сказал, что он после этого не трахался? Юра задумался. Действительно. — ну хорошо, ты выиграл. Но все равно: мы с ним пока ещё не спали, так что я не должен чем-то болеть. Даниэль резко переменился в лице: — а почему не спали? Он не хочет? — просто. Не было речи об этом,— Юра слегка покраснел,— я не знаю его позиции. — узнай. — как ты себе это представляешь? — трахни его,— пожал плечами Даниэль,— думаю, он не будет против. Такие мальчики-зайчики обычно охуенно трахаются. Юра немного косо посмотрел на него. Он все ещё гладил парня по голове, а тот не останавливал его. Юрка посмотрел на своего друга. Тот смотрел в окно. Он выглядел грустным, ясно было, что он не хотел отпускать прошлое. Парнишка шмыгнул носом, и перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку. — что ты опять то грустишь? Все выяснили вроде. — да я не знаю. Я устал. — от чего, ты даже не работаешь. — просто усталость чувствую. Ничего не хочется. Весь день лежу, лежу, ниче не делаю. Смотрю в потолок. Может нам с тобой погулять? Или там в магазин съездить.. — нет, не лучшая идея. Знаешь же, чем кончится. Ты опять затащишь меня в бар. Блондин вздохнул. Он поджал губы, и провёл пальцем по ладони друга: — мы больше не друзья? — ну почему.. друзья. Просто пока ты не поймёшь, почему так, нам лучше не гулять. — а.. ладно. Как Олежа поживает?— перевёл тему Чернышевский — женится. — че? Когда? — да вроде недели через две. Сделал таки ей предложение, она согласилась. — кто? Настя его? — да. Тебя же приглашали, почему ты в таком шоке? — да я не разбираю почту уже наверное недели две. Серьезно, женится? Это же надолго. — надолго,— кивнул Юра,— он сказал, что готов. Ты придёшь? — куда денусь. А ты? — тоже. Я свидетель, не могу не прийти. — свидетель? Хуле мне никто не рассказывал??— Даниэль приподнялся на локте, ошеломлённо смотря на друга. Тот глянул на него, и ответил: — так ты не спрашивал. Я думал, ты в курсе. Даниэль покачал головой. Он глянул на настенные часы, и сказал: — достань нурофен из рюкзака, пожалуйста. — где именно?— Юра потянулся к синему рюкзаку парня — в кармане во внутреннем. Юрий принялся рыться в его рюкзаке, попутно комментируя. — о, ты носишь перцовку с собой. Что, пристают? — не, это на случай, если вдруг я пойду с девушкой гулять вечером. — у тебя нет девушки. — не напоминай. Где мои таблетки? — в пизде, я откуда знаю, где ты их спрятал? Барахолка а не рюкзак, ей богу. Даниэлька фыркнул, и принялся ждать. — бля, Даниэль,— наконец сказал Юрий. Он швырнул в его руки таблетки, после чего подошёл к мальчику, и взял его за щеки. Тот не поднял глаза, очевидно, понимая, в чем претензия. Юрка держал в руке шприц, с недавно обломанной иглой, зажигалку и порядком потрепанную ложку. — ты еблан,— сказал Васенков,— что это такое? Какого хера ты к этому пришёл? — забей, вышло так. Тебе-то что? — слушай сюда. Это опасно, идиот. Ты знаешь, к чему это может привести? Знаешь? Не знаешь. Во-первых, если ты сдохнешь из-за передоза, я не буду оплачивать твои похороны из принципа. Во-вторых, впадёшь в кому. В третьих, впадёшь в кому из-за того, что тебя собьёт машина, потому что ты выбежишь на проезжую часть, сукин ты сын! — Юра сорвался на крик,— кто тебе сказал, что так вообще можно жить? — да никто не говорил, отстань от меня! Мне так проще. — проще ему. У тебя и так с щитовидкой проблемы, ау! Что блять произошло?! — да ничего, ничего не случилось!! Сессия, военкомат, деньги! Все это! — ой дурак... Что опять? За квартиру не платишь? Не учишь? — да. Времени нету. — пообещай, что восстановишься целиком и полностью к летней сессии. — или что? — или я все расскажу твоим родителям. Даниэль побледнел и тут же выпрямился. — хорошо, я попробую. Не надо рассказывать, не делай этого. А что ты делать то будешь? — заплачу за квартиру и за сессию твою, идиот. Это все выкинь. Прямо сейчас, Из окна. Блондин нехотя встал, и под пристальным взглядом Юрия, подошёл к окну и выкинул все своё богатство. — молодец. Чтоб больше ни разу не было такого. Усёк? Даниэль кивнул, и опустил голову. Юра тоже молчал. — игла твоя? Она обломана, все нормально?..— тихо спросил он — не моя. Юра закрыл голову руками, тяжело вздыхая. — сдай кровь на все завтра же, обязательно. Не делай так больше никогда. Даниэль тихо кивнул. Юра все еще сидел рядом с ним, но уже не смотрел и не думал о нем. Он рассчитывал время. Оно близилось к четырём, и надо было через три часа заехать за Сеней. Тот, наверное, будет голодный. Надо купить ему еды. — думаешь о нем? — сказал Даниэль, возможно, чтобы перевести тему — почему? — у тебя расширяются зрачки, ты улыбаешься, смотришь куда-то.. что-то пальцами делаешь, а ты всегда так делал, когда про Соню говорил. Что, действительно любишь? Или просто пытаешься её забыть? Юра резко повернул голову и странно, даже оскорбленно, посмотрел на него. Тот лишь поднял брови. Была ли в этом жесте насмешка Юра так и не понял, но в тот момент он глубоко вздохнул, и ответил: — чего ты добиваешься? Я говорил тебе неоднократно: её нет и больше не будет, ни в моей, ни в чьей либо другой жизни. Она умерла. И я хочу полностью понимать, что это так. — ладно, ладно, что ты сразу так.. — потому что терять людей тяжело. Думаешь я просто так плачу за всех этих врачей? Деньгами раскидываюсь? — да я понял, Юр, понял. Сядь, пожалуйста. Юра сел обратно, и, переведя дух, продолжил: — что ты понял? — я понял, что ты не закрываешь предыдущие отношения настоящими, все? — не все. Суть была в том, что я о вас не просто так забочусь, ну да хер с ним. Так… пить мне нельзя.. пошли. — куда?— удивился Даниэль, плотнее заматываясь в плед — на балкон. Закрой голову. Парни вышли на захламлённый балкон. Даниэль был весь укутан в плед с головы до пят, Юра же стоял в обычном свитере и курил. — не холодно тебе?— спросил блондин — приемлемо. Темно уже, господи. Не слететь бы с моста пока поеду.. — а почему ты можешь слететь? — дороги скользкие. И видимость такая себе. Напомни мне, когда шесть будет, чтобы я выезжал. — ладно. Это.. как у тебя там дома? — ну как всегда. — Анютка не вернулась? — нет ещё. Скучаешь?— усмехнулся Юрка — вот ты смеёшься, а я скучаю. Гулять не с кем. — у моей мамы соседка есть,— вспомнил Васенков,— её Лиза зовут. — и? — мама пытается нас свести. — ты гей,— напомнил ему Даниэль — я не гей, я би. Я не к этому клоню… — а твоя мама не знает, что у тебя Сеня? — нет пока. Так вот.. — так почему не расскажешь?— вновь перебил его блондин. Юрий попросту зажал ему рот рукой, и продолжил: — очень глупый вопрос. Потому что не готов я ещё, ну. Так вот, эта Лиза, она вообще не то. Ну, для меня. Такая.. дефолтная. Слишком серая. Но, я могу свести вас. Хочешь? — не могу сказать,— ответил Даниэль, когда смог говорить,— судя по твоим описаниям она не очень интересная. — ну, для меня да. Зато она даст тебе на первом свидании. — с чего ты взял? — мне готова была. У неё хорошее тело вроде как, но характер и жизненные позиции меня убивают. Да и тем более у меня есть Сеня. — ты не трахался с ним, откуда ты знаешь, какой он. Может, он вообще ни то ни сё. — ну так я не оцениваю людей по таким критериям. Мы ещё успеем переспать, ты не переживай. Так что? — ну.. потрахаться я всегда за, но с другой стороны.. Ладно, хорошо. Есть её номер? — я могу провести тебя к ней прямо сейчас. Вон, во дворе сидит. Даниэль встал с кровати и потянулся, что сопровождалось хрустом его спины и коленей, пригладил волосы, и накинул пуховик. — хуя ты хрустишь,— заметил Юра,— че это ты так? — старею. Вообще, я уже полноценный дед, ау. — тебе недавно девятнадцать исполнилось, дед,— сказал Юра, отпирая дверь Даниэль спрятал нос в шарф, чтобы не простудиться сильнее, и пошёл за Юрием по направлению к девушке, сидящей на скамейке. Завидев знакомые красные волосы, Лиза подскочила, и побежала было обниматься, однако Юрка не позволил к себе прикасаться. — я по делу,— сказал он — ого, какой серьёзный. По какому? Юра вывел Даниэля вперёд, и сказал: — это Даниэлька, и ты можешь рассматривать его как потенциального партнера. Ну или как секс на одну ночь. Или не на одну. — да,— подтвердил его слова Даниэль, шмыгая носом Шатенка сощурилась, рассматривая Даниэля, и, очевидно, оценивая. — ну.. глаза красивые. Ты отношения ищешь? Можем сходить погулять, если.. — не ищет,— сказал за него Юра, зная, что Даниэль не купит ей ничего, чем расстроит и разозлит девушку Лиза кивнула, убирая волосы за ухо. — поняла. Тогда пара вопросов. Сколько сантиметров? Даниэль был немного ошарашен её вопросом, и пресс-служба молчал. После нескольких секунд неловкой тишины, но все же ответил: — ну.. вроде шестнадцать. — а у тебя?— обратилась она к Юрию. Тот холодно взглянул на неё, и тактично промолчал. — ладно, это не так уж и мало. Может, умеешь что-то необычное? Не в сексе, просто так. Блондин на пару минут задумался, после чего взял и выгнул пальцы рук в обратную сторону. — у меня гибкие пальцы. И я могу достать языком до носа. А ещё у меня есть сертификат с городской Олимпиады по экономике. И квартира своя. Лиза усмехнулась, и спросила адрес мальчика. Тот назвал место своего проживания, указав на свой дом, и шатенка сказала, что возможно, чуть позже, она зайдёт к нему. Юрий решил, что правильнее будет их покинуть. Он решил не тянуть и попросту уехал. Купив по пути домой продуктов, он заехал за Сеней. Тот сидел в коридоре и что-то писал в заметках. Юра подошёл к нему и положил руку на плечо. Тот вскрикнул от неожиданности и резко повернулся. Юрка улыбнулся: — чего кричишь? — хули ты подходишь всегда так?. Тебя это, ждут на разговор. Мне тут сидеть, или куда? — да, посиди пока. Я расплачусь заодно. Сеня кивнул. Он откинулся на спинку стула и вздохнул. Он хотел есть. Эти разговоры о его личности его утомляли, он чувствовал себя подавленным. Мальчик поправил серьги в ушах, отписался Лере, как он и перевёл взгляд на часы. Его что-то беспокоило, он точно про что-то забыл. Может, он обещал кому-то что-то купить?.. или ещё что. Хотя, по большей степени, его беспокоила боль в спине и ощущение дикой усталости. Пока он думал над этим, вернулся Юрка. Он подошёл к нему, протянул куртку и шарф, и они вышли на улицу. — что сказали?— спросил Сеня — ну.. Как бы сказать.. всё не очень хорошо,— ответил Юра, оборачиваясь на него — в плане? — в прямом. Ты прямо.. ну сильно тебя поломали. ПТСР, вся хуйня.. хочешь почитать? — нет,— резко ответил мальчик,— о чем вы с ним говорили? — первое, что он у меня спросил, это как я тебя до такого довёл. Что-нибудь говорит? — ничего нового. А ещё? Юрка поднял пакет, и встряхнул его за воздухе. Внутри что-то загремело. — будешь на таблетках пока. — ты вроде не хотел, чтобы так было? — понимаешь ли, я как бы вообще не хочу, что бы ты страдал. Но пока другого варианта нет. Я помочь тебе не могу, пусть помогает профессионал. Если он сказал, что так надо, значит будешь пить таблетки. — что за таблетки? — успокоительные всякие, антидепрессанты.. Юра принялся перечислять все по списку, параллельно выискивая свою машину на парковке. Когда они наконец ехали домой, он спросил: — кушать хочешь? — не отказался бы. — поищи в пакете что-то, я забежал в магазин. Как ты? — нормально, на троечку. Очень сильно кружится голова и спина болит,— сказал Сеня, открывая банку консервированных персиков. — спина, в плане сама по себе, или именно та херня? — именно она. У меня такая кровь темная оказывается, я в ахуе. Она почти чёрная. — венозная кровь всегда темная. Ты разве не видел её? — ну да, я режусь для того, что бы посмотреть какого цвета моя кровь, конечно. Просто я никогда не обращал внимания, блин. — да я не об этом говорил вообще. Тебе самому что сказали? — ну как.. вообще изначально меня спросили, зачем ты меня привёл. Я сказал, что тебя не устраивает, они говорят, рассказывай че случилось, почему тебя привели. Ну я и говорю, что «так и так, Юра говорит, что я скоро загнусь». Они спросили, чувствую ли я сам, что что-то не так, и какие вообще лично у меня жалобы. Я рассказал им про панички мои постоянные, про сонный паралич, про насилие.. ну дальше уже по ходу говорили. — у тебя разве был сонный паралич? — ну он так, периодически происходит. Раз в месяц, наверное. Я не сплю на спине обычно поэтому, но иногда выбора просто нет. — как мне известно, это довольно странная вещь?— спросил Юрий — я не советую тебе проверять это на себе. Это страшно, и ты не можешь ничего сделать. — молодец, что рассказал про все эти дела им. А с паничками.. у тебя с ними как? — вот они частые. Там раз в две недели, в полторы. Иногда сижу, а потом что-то щёлкает.. я начинаю сначала просто слегка тревожится, ну а потом накрывает. Ну и.. да. — все еще? — да. — когда они вообще у тебя начались? — ну лет с тринадцати, наверное.. меня вообще часто что-то дёргает. Ну вот.. всю жизнь меня бросало по состояниям, потом вроде было подозрение, что у меня эпилепсия, потом вот это, потом я закрылся. — пиздец. Так.. а что они ещё спрашивали? — ну спросили, что беспокоит тебя. Дальше тоже начали спрашивать. — ясно..— вздохнул Юрий,— ну.. будешь пить таблетки, значит. — Меня никуда не закроют?— обеспокоено спросил темноволосый — пока нет. Если все, что тебе прописали, будет давать результаты, то постепенно и с этого слезешь. — а если нет? — посмотрим. Там закрывают вроде только в крайних случаях прямо. Когда знаешь.. ну, ты совсем психопат поехавший, или ты абсолютно всегда пытаешься умереть. — я не психопат? — ты немного сломан просто. Ну как, все относительно. И относительно психопата немного. Надо будет тебе нормально про все это рассказать, когда-нибудь. Ладно, а со спиной что? — просто болит. И все. С утра ещё, у меня голова кружилась, а потом, ближе к обеду это тоже подключилось. И болит так, по-тупому. Только когда до нее докасаешься болит. Причём докатаешься чуть чуть. А так - нет, не болит. Ну короче, что-то не то. — м. Юра поджал губы, и неслышно выдохнул. В его чёрных глазах отражались блики фонарей, а сами глаза странно блестели. Он нервно постукивал пальцем по рулю. — ты чего?— спросил Сеня — да вообще все не очень хорошо. Если у тебя с кровью проблемы, а так оно, скорее всего и есть, то возможно надо будет снова класть тебя под капельницу. — не пугай. Я этих капельниц видел выше крыши. — я предупреждаю. Ты панически боишься полиции? — да его посадят ещё за что-нибудь. Я уверен, у него дохера фоток школьниц с разных ракурсов, когда-нибудь это найдут. Я, может, когда-то расскажу тоже. Не сейчас. — поскорей бы. Так, возьмёшь рюкзак мой? — Юрка вышел из машины, и открыл дверь пареньку. Тот прыгнул в снег, и кивнул головой. Юра передал ему вещи, и брюнет пошёл в подъезде. Шёл медленно, он обратил внимание на красоту снега под ногами. Впервые он так детально его рассматривал. А ведь он выпадает каждый год, а он не видел и не замечал. Юра уже ждал его, придерживая дверь. Пока они поднимались по лесенке, Сеня поделился с ним своими размышлениями. Красноволосый поддержал его. Уже дома, закончив раскладывать продукты и таблетки по ящикам и холодильнику, Юра вновь взялся за бинт и перекись. Он внимательно рассматривал окровавленный бинт, и вскоре принялся осторожно разматывать. Сеня дёрнулся. Рана все ещё не затянулась. Тонкая корка содралась, вновь пошла кровь. Юрка поднял брови, и растер кровь по спине паренька. — что ты делаешь?— спросил Арсений — все нормально. Все под контролем. Кстати, даже лучше, чем я ожидал. Заражение не пошло, воспаления нет. Она просто не затягивается, поэтому и болит. Кровь остановится, но сегодня я заматывать не буду. А вот с остальным твоим телом надо решить. Раздевайся пока.. Брюнет вздохнул. Эти слова могли его обрадовать. Если бы они конечно звучали. Архангельский снял одежду, и сел посередине кровати. Юра долго смотрел на него. Наконец, он взял его за руку, осматривая порезы и царапины. — эти затягиваются. А те, которые ты делал ножницами нет. Меня беспокоит, что они у тебя под подбородком. Арсений без лишних слов задрал голову, показывая шею. Эти порезы ещё не затянулись, они наоборот, только-только начинали. Юра убрал одной рукой волосы с шеи парнишки, другой придерживал его за подбородок. — они так красиво контрастируют. У тебя бледная кожа, поэтому они кажутся яркими. Но это опасно. — ты с какой-то особенной точки зрения смотришь на все,— заметил Арсений — я всегда так делал. Так вот, про контраст. Волосы тоже контрастируют, и ресницы. Ты, если краснеешь, то это всегда видно. Вон, даже сейчас,— сказал красноволосый, ибо у Сени и правда покраснели щечки,— но это красиво. — спасибо. А что с порезами? — ну что с ними может быть… выглядят нормально, поводов беспокоится нет. Но надо, чтобы затягивались. — они же не глубокие были,— проговорил Сеня, ощущая дыхание Юрки на своей шее — угу. Царапина кстати затягивается тоже. Отлично. Удивительно, на самом деле, какая у тебя чувствительная кожа. — спасибо. — пожалуйста. Что по ногам? Сеня посмотрел на свои ноги. Самые глубокие порезы были на бёдрах, куда Юра пока не лез. Ну, до этого момента. Парень провёл пальцем по одной из царапин, и сказал: — как ты это делаешь? Чем? — у меня в кармане куртки лезвие на веревочке,— ответил брюнет,— пожалуйста, не забирай, мне невозможных сил стоило его взять. — украл?— догадался Юра — на рынке. Не заберёшь? — нет. Если не будешь эту историю продолжать. Что с этими делать? От этих точно шрамы останутся. И от этих тоже,— сказал он, кивая на изрезанные ляжки парня. — ну, пусть останутся. Юра заклеил пару порезов пластырями, и прервался. — ты чего? — пирсинг красивый,— сказал Юра, указывая на пупок мальчика,— я забыл, что ты его проколол. — я много чего делал. У меня на шее с другой стороны набита маленькая кошка. Сеня завязал волосы в хвост, показывая Юре маленькую татуировку кошки. Тот усмехнулся: — давно? — года два. — тоже бунтовал? — нет, просто. Захотелось набить себе что-то маленькое.. сначала гриб хотел, но потом решил, что его ближе к двадцати набью. Ну вот и решил кошку. — красиво. У тебя так много деталей, оказывается. — да, такой я интересный,— улыбнулся Сеня,— у меня, например, все уши проколоты. Ну, почти. — неудобно же. — я привык. Знаешь, что неудобно? Дырки в ушах растягивать. У меня вроде полсантиметра сейчас, может больше.. в обоих тоннели. — долго тянул? — месяца два. Оцени серьги, ну. Юра закатил глаза, и принялся рассматривать сережки. Все разноцветные, разные.. ни одной одинаковой. — сколько у тебя таких? — много. С подсолнухами есть, красивые очень, одни из моих любимых. — чего не носишь? — да как-то руки не доходят надеть. Ладно, раз заговорили, то тебя, наверное, не затруднит помочь мне? Сеня достал из рюкзака и протянул ему серьги в виде подсолнухов. Юра молча поразился тому, сколько всего мальчик носит в рюкзаке, но все равно согласился. — будешь с одинаковыми ходить хоть с одними. Сколько у тебя дырок в сумме? — в ушах? — в теле, Сень. Не глупи. — ну мало ли, вдруг тебе интересно, сколько во мне отверстий и что с ними можно делать. — я и так знаю. Об этом позже, расскажи про уши. — в каждом ухе по восемь. — еба.. со скольки лет ты начал прокалывать? — с тринадцати. Я уже привык, что мне что-то прокалывают, я, получается, шестой год это практикую. — что ещё прокалывать будешь? — может губу. — удачи. Тебе идут тёплые тона,— заметил Юра, заканчивая с сережками,— красивые сережки. Откуда такие? — я был на барахолке в четырнадцать лет, и как-то забрёл ко всяким таким маленьким вещам. Сидела такая классная бабушка, очень крутая. У меня много серёжек оттуда.. там у меня на одном кольце выбиты кельтские символы. Тоже её. Я вообще за простыми серёжками шёл, но как-то зацепило. Подсолнухи эти, классные. Такие позитивные, прям как я. Но вообще они были какие-то.. мм.. энергетически тёплые, что ли. Я не люблю так выражаться, но слов не подобрать. А про кельтские символы… она сказала, а я не поверил. Она взяла, показала. На самом деле, это, наверное, очень трудно выбивать. Мелкие же. Но блин, серёжки золотые, а символы серебряные. Это надо много времени потратить на такое… Он прервался лишь потому, что ощутил тепло чужих губ на своей шее. Он замер, замолчал, задержал дыхание, боясь пошевелиться. Юра так внезапно на это решился, не предупредил, ничего, а просто взял и.. и все. Сеня даже не сразу понял, что происходит. Он едва дотронулся до руки Юрия, и тот отстранился. Сеня смотрел на него. — что?— осторожно спросил тот — ты чего так.. без предупреждения.. — прости. Я могу так не делать, если… — делай. Ты меня хоть слушал? — да. Слушал,— ответил красноволосый, рассматривая последствия своего спонтанного деяния, в виде неяркого засоса. Он находился в очень неудобном месте, и вряд ли воротник рубашки парня мог бы его закрыть. — что, так заметно?— спросил брюнет — думаю, да. — пизда. Ща, подожди, не откладывай пока бинты, я в зеркало гляну и вернусь. Сеня спрыгнул с кровати, и пошёл в ванную. Встал на носочки, приподнял голову. Да, действительно заметно. Сеня не понимал до конца, хорошо это или плохо, но он был както по особенному взволнован. Юра проявляет внимание, и это не выглядит наигранным. Он вряд ли делает это, потому что хочет что-то взамен, ведь знает, что почти ничего не получит. Денег у Сени не водилось особо. Хотя, есть другие методы… Арсений криво улыбнулся, и пошёл обратно в комнату. По приходу он спросил: — Юра, нескромный вопрос. — валяй. — ты трахнешь меня, снимешь это на видео и распространишь на весь город и всем моим знакомым, когда полностью вотрешься ко мне в доверие, да? Юра поднял на него глаза. Недолго прожигал взглядом, а потом рассмеялся. Сеня нервно улыбнулся. — почему?..— все ещё сквозь смех спросил Юра — вдруг ты такой. Так что? — что? Сам как думаешь? — наверное нет. — наверное. Давай я с твоими ногами закончу? Сеня кивнул, и растянулся на кровати во весь рост. Он подрос, и Юра это заметил. — вырос ты,— сказал он — круто. Больше не полторашка. — угу. Ты снова похудел, ну.. — да. Сорок шесть. — пизда. У тебя ребра выпирают уже. — знаю. Голова кружится. — все ещё? — да. — могу воды принести. — потом. Ты закончить хотел. — я заканчиваю. Может, у тебя ещё пожелания есть какие-то? Сеня не думал. — давай переспим,— бросил он, а потом тут же зажал рот рукой, осознав, что сказал Юра улыбнулся, немного отводя глаза. — хорошо, запомню. А на самом деле? — завари чай. А ещё можно это… ладно, я не вспомню. Принеси чай просто. Юра выдохнул, и пошёл за чаем. Через пару минут он крикнул: — тебе зелёный? — да, с сахаром! — сколько? — три ложки!— крикнул Сеня и откинулся на спину. Лежать на спине было чувствительно, но он почти не обращал на это внимание. Он не хотел зацикливаться на проблемах, в конце концов, ему сейчас нечего бояться. Лучше жить позитивно. — знаешь,— сказал он, когда Юра вернулся,— меня накрывают волны мотивации и позитива. Маленькие пока, но это пока. У меня есть странное желание что-то сделать. — ого. Что делать будешь? — да вот не знаю. Может, волосы подстригу нормально.. или ещё что. — флаг в руки. Все это делай без меня, я спать, так что не шуми. Оке? — Оке. Спокойной,— улыбнулся Сеня ему на прощание, и с очень одухотворённым лицом потопал из комнаты. Он не знал, что будет делать. Иногда ему в голову лезли мысли, которые он мог бы записать. Он открыл блокнот, и от нечего делать решил полистать страниц. На паре ранее пустых разворотов теперь были рисунки от Леры, Эда и Жени, посвящённые цветам, кошкам, сиськам и шприцах. Сам Сеня часто вспоминал своих друзей, и скучал по ним. Он знал, что больше никогда не вернётся в то место и никогда их не увидит, скорее всего, но он вспоминал с тёплом те моменты, когда они были все вместе. Лера поддерживала с ним связь от лица всей их компании, и это было замечательно. Не так давно девушка спрашивала его адрес, и Сеня до сих пор не ответил. Вспомнив, он быстренько напечатал короткие слова, отправил и продолжил заниматься своими делами. На страничках, где он выписывал свои проблемы ничего не менялось. Они были, и останутся, как напоминание, о совершённых ошибках. А вот странички, где он расписывал свои чувства, стали чуть ярче. Там красовалось маленькое сердечко, нарисованное синей ручкой, которое рисовал сам Сеня ещё в поезде, а рядом с ним такое же сердечко, но уже нарисованное чёрной ручкой, которое рисовал Юра. Пара страниц была засыпана блестками, и он не помнил, как так случилось. В конце концов, он понял, что будет делать. Парниша заварил себе ещё две кружки чая , зажег свечки и сел писать стишки. Женя рассказал ему пару приёмов, и он их запомнил. Сейчас, когда наконец предстала возможность что-то начиркать, он занялся именно этим. *** Будучи погружённым во что-то с головой, мы порой забываем считать дни и минуты и занимаемся лишь тем, к чему привязались. Так и Сеня, начав писать стихи, не заметил, что прошла уже неделя с лишним. Он так закопался в строках и рифмах, что не обращал внимания на все остальное. Ни на время, ни на сон. Именно поэтому в одно прекрасное утро Юрка нашел его, уснувшим прямо за столом, над блокнотом, с ручкой в руках. Видимо, совсем забылся ночью. Юрий фыркнул, и погладил его по плечу: — эй, мистер. Неудобно же. Брюнет что-то промычал в ответ, и вновь замолк. Красноволосый укрыл его пледом, и пошёл было в комнату, ибо Густав там что-то уронил, как Сеня наконец поднял голову: — эээ, куда… — о, стоило только отойти. Удобно на столе спать? — заебца,— Сеня поднял большой палец вверх, и улыбнулся во все зубы. Он был ещё сонным, поэтому это выглядело достаточно забавно и мило. Юра развернулся, и поставил чайник греться: — как ты вообще так уснул? — да я не знаю.. как-то. Вроде, писал что-то, а потом вырубился. — выспался? — кстати да, вполне. Какие планы на день? — везти тебя к психологу. Потом посмотрим..в ресторан зайдём, может. — оо, по поводу?— оживился брюнет — а нужен повод? Просто так зайдём. Будь готов через полчаса выходить,— напомнил ему Юра, наблюдая, как тот сонно кутается в плед. Сеня зевнул и кивнул головой: — Оке. А ты что будешь делать, пока я там сижу? С Даниэлем своим тусоваться? — не сегодня. Просто постою на улице, мне нечего терять. — простудишься. Почему вы не встретитесь? — да он как-то приболел. И не понятно чем, главное.. — так давай зайдём к нему вместе перед этими чудиками. Пожелаем здоровья и долгих лет, если что поставим свечку за упокой. — тогда будь готов через пятнадцать минут,— согласился Юра Сеня кивнул и пошёл одеваться. Парниша носил либо какую-то одежду в приглушённых тонах, либо что-то яркое. Сегодня он особо не выделялся, так что вышел в темно синей футболке, сером свитере сверху, чёрных джинсах, но зато в ярко-голубых носках с треугольниками. Юра завязал волосы в хвост, и они вновь двигались по уже знакомому маршруту. Приехали действительно на пятнадцать минут пораньше, поэтому успели зайти к Даниэлю. Тот не особо сильно отличался от себя обычного. Единственное - под его глазами залегли глубокие тени, а сами глаза покраснели. По всему его телу появились какие-то неясные высыпания, а на лице покраснение, особенно на носу. Завидев Сеню, он улыбнулся, и протянул ему руку: — Арсений Архангельский,— улыбнулся он — привет! Как ты?— спросил Сеня — ну так.. на четвёрку из десяти. Чего случилось?— спросил он у Юры — Сеня предложил приехать пожелать здоровья,— ответил тот — а ты? — я тоже. Здоровья. Блондин кивнул, и дальше уже продолжил разговаривать с Сеней. — сложно объяснить. Просто.. со зрением приколы какие-то, кости ломит, голова болит.. Тыры-пыры. И сыпь по всему телу эта вот мразотная. — так это сифилис,— ответил брюнет, после трехсекундного молчания— сдай анализы, я ставлю свои серьги на сифилис. — мне не от кого,— неуверенно ответил Даниэль , но все же в лице он поменялся — от Лизы мог,— вмешался Юра,— вы переспали тогда? — ну да, но.. — ну вот, может он неё. Сеня прав, сдай анализы. Не знаю, болеет ли она, но тебе лучше перестраховаться. Хуже будет. Даниэль поднял брови, и ответил: — это платно? — я заплачу. Скажи, как надумаешь, я переведу тебе денег, если надо будет. Не затягивай лучше. — да Окей, я понял. Я скажу. А вы куда? — Сеня к психологу, я гулять. Ладно, мы опоздаем, так что всего хорошего. Если станет хуже - скажи. Ясно? — да. Удачи вам, Сене скорейшего восстановления. — спасибо!— крикнул ему на прощание Сеня Юра, отведя Сеню куда надо, вновь вышел на улицу, и закурил. Было холодно, мороз, но он совсем не хотел сидеть в помещении. На холоде и свежем воздухе его мысли становились яснее. Сейчас поводов для беспокойства почти не было. Правда, немного тревожило состояние Даниэля и его чувства. Они так неоднозначно дружат, а шутки Даниэля всегда граничат с флиртом. Юра не спешил это пресекать, ибо ещё ничего ясно не было. Ну, Даниэль может и сам справится, это понятно. Вопрос в том, хочет ли он. Дальше что. Дальше свадьба. Она должна была состояться совсем скоро, и Юрка будет в качестве свидетеля. Он не особо хотел, но это был его друг, поэтому пришлось. Надо будет волосы уложить нормально наконец. Да и скорее всего, это затянется до поздней ночи, а он будет выпивший. Надо брать такси. Юрий ходил туда-сюда, от двери до арки. У него было достаточно дел, которые надо было делать. Многие из них можно было бы отложить на время, но он и так это делал уже месяц. Поэтому, надо решать сейчас. Прошло сорок минут. Юрий все также стоял на морозе, потому что почти не чувствовал, что замерзает. Он по-прежнему ходил от арки до двери, и по прежнему о чём-то размышлял. Он перевёл деньги Сене, чтобы тот заплатил, и потушил третий окурок о перила. Сеня появился через пятнадцать минут. Он был бодрее и спокойнее, чем в прошлый раз. Он устало улыбался. — приве-е-ет,— протянул брюнет, облокачиваясь о перила,— почему не зашёл? — да просто. Жарко там, сил нет. Че, про что говорили? — да так, спросили про руки. Потом про семью. Снова. Вообще я под конец не слушал, у меня голова закружилась и че-то подташнивать стало. Но я пытался отвечать. — вчера у тебя тоже голова кружилась. — да, это правда. А я не знаю почему так. От погоды, наверное. — сейчас как? — вроде получше. А ты как? — нормально. Ладно, не умираешь и хорошо. Ты бывал на свадьбах?— вдруг спросил Юрий — нет. А почему интересуешься? Предложение делаешь? — да, выходи за меня. У меня друг через несколько дней женится, хотел спросить. — ой, поздравляю. На ком женится? — на девушке своей, на ком ещё. Они там давно вместе, лет восемь или девять, и вот.. решили что пора. — а сколько им? — по двадцать три обоим. — о, так они прям давно вместе. Они получается прошли вообще все, что можно.. там, и армия, и поступления, и вообще… огонь, вода и медные трубы. Не расставались ни разу? — нет. Я не хочу ехать никуда..— вздохнул Юра,— что мне там делать.. — а ты не можешь отказаться??— спросил Сеня — да понимаешь ли, как раз нет. Я свидетель. Я даже не знаю, что мне делать, что говорить! — ну, я думаю, ты выкрутишься. Всегда же получалось. Куда мы едем? — пока не понятно. Ты сам куда хочешь? — я хочу домой. Поедем домой. — ну поедем. Голова болит,— сказал вдруг Юра — почему? — я че ебу? Ладно, приедем, я спать лягу. Ты тогда сам разберёшься, что делать? — ну да. Ты когда на свадьбу едешь? — сейчас не вспомню. Вообще ни на чем сконцентрироваться не могу, что случилось не понимаю. — думаю, ты просто переутомился.— предположил Сеня,— ты же всегда так работаешь, понятное дело голова заболит. Отдохни просто, думаю, поможет.