Кленовый демон сёгуната

      За широким окном, прикрытым плотной тканью лишь наполовину, виднелось пасмурное небо. Тучи на нём казались такими же хмурыми, как и настроение мальчишки. Глубоко вздохнув, голубоглазый поворачивает голову в сторону мирно посапывающего блондина. Тот вернулся на их временную базу спустя всего несколько дней пребывания в больнице, но вид его оставлял желать лучшего. Бледный, словно лист бумаги. Уставший. Хотя верно было бы сказать истощенный. С особенно заметными темными кругами под глазами. Не просыпается без необходимости с момента прибытия, а ещё постоянно подключен к капельницам, о содержимом которых сёгун не имеет даже малейшего понятия. Синобу уже старалась успокоить младшего, объясняя ему, — подобный внешний вид нормален для того, кто потерял так много крови. Пыталась убедить его в том, что с блондином всё будет хорошо, однако, эффект от её слов продлился совсем недолго.       Скарамучча вновь и вновь мысленно возвращается к событиям того вечера. Красочные картинки проносятся перед глазами, будто в ускоренной перемотке, а внутренние волнительные ощущения охватывают с головой. Как и пророчил Сетос, он стал для Кадзухи балластом. Тем, из-за кого мужчину ранили, пока юноша трусливо прятался за его спиной. Голубоглазый не хочет, чтобы это повторилось. Ни с Каэдэхарой, ни с кем-либо другим. Но с блондином больше всего. Нынешний глава Якудза слишком добр к такому сопляку, как он, чтобы страдать за него же. Это заставляет последнего невесело усмехнуться и подпереть собственную щеку ладонью, пока взгляд невольно проходится по руке, исколотой множеством инъекций. Кадзуха ведь ему абсолютно ничего не должен. Напротив, именно сёгун обещал ему доказать свою невиновность в деле с Нивой. А что в итоге? Сделал ли он что-то? Продвинулся хотя бы на шаг? Нет. Только лишь навредил.       — Прости, — тихий голос следует за опустившимися вниз уголками губ, в то время как свободные пальцы инстинктивно сжимают ткань сбитого одеяла. — Когда проснешься, извинюсь ещё раз. Нет. Столько, сколько будет нужно. Только восстанавливайся побыстрее, ладно?       Тяжело вздохнув, Скарамучча обращает взгляд на лицо старшего. Тот остаётся таким же немногословным, но всё ещё излучает беззаботность и ни с чем не сравнимую легкость, даже мягкость. По какой-то причине, когда мечник спит, младшему кажется, что он становится совсем другим человеком. Абсолютно отличным от того, каким старший преподносит себя обычно. Это сбивает мальчишку с толку, ведь предположить, кто из них является настоящим Кадзухой, ему становится всё труднее.       Он почти ничего не знает о мужчине перед собой. Даже до унизительного самое простое. Например, каким мечник был раньше, что пережил задолго до их встречи, о чем думает или мечтает. Цели, правила и уставы это одно, но внутренний мир блондина — совсем другое. Темноволосый хочет понять его. Понять почему же Каэдэхара так хорошо к нему относится. Почему оказывается рядом в моменты, когда душа младшего готова разлететься на осколки от воспоминаний или картинок прошлого, вставших непробиваемой стеной перед глазами. Почему дразнит, смущает до ужаса и сбитого от возмущения дыхания. Откуда знает, что ему сказать или сделать в различных ситуациях. Поддерживает, хоть и неловко, но как умеет — чаще через прикосновения, чем слова. А еще… Голубоглазый хочет узнать почему же его собственное сердце готово выпрыгнуть из груди даже при простом нахождении рядом со старшим.       Скарамучча прекрасно понимает — он уже испытывает привязанность к мечнику. Осознает, что, в основном, это из-за отношения к нему, но даже в мыслях это звучит как-то по-детски. Просто идиотски. Однако, на то есть причина. Никто за его жалкую жизнь длинной в двадцать два года не отзывался о нём настолько хорошо, не заботился искренне, не смотрел в его сторону без отвращения и не упускал возможности обсудить за спиной, кроме Кадзухи, и тех, с кем темноволосый познакомился, благодаря ему. Это многое значит для юноши, но не мог же он и вправду всего лишь из-за этого… Влюбиться?       Голубоглазому даже подумать об этом стыдно. Почувствовав знакомый жар в области собственных щек, парнишка отодвигается от мужчины чуть ли не на самый край кровати. Возможно, это выглядит странно, но так ему становится легче. По крайней мере физически. На психическом уровне же его терзают бури непознанного и неведомого. Этот душевный хаос начался с того, что он не может разобраться в своих эмоциях и ощущениях. Его ум всё ещё способен анализировать, но осознание фактов периодически дает сбой, отчего сёгун невольно вспоминает разговор с новой знакомой в всё тот же роковой вечер.

***

      Лицо мальчишки пылает. Мысли спотыкаются друг об друга, превращаясь в запутанный клубок неопределенности от непонимания произошедшего с полминуты назад. Губы всё еще горят, мнимо очерчивая оставленный на них след мягкого, глупого и до горечи неловкого поцелуя. Ладонь саднит из-за удара, который звонко рассек воздух, встретившись с прохладной щекой. Стыд смешивается с неподдельным волнением. Пульс учащается. Его ритм отдается в ушах, в такт с ускоренным дыханием. В голове мальчишки полный хаос. Зачем он это сделал? Ради чего? Почему у него самого такая реакция? Что это вообще было? Вопросы возникали один за другим, словно снежный ком. Они заставляли юношу расхаживать из стороны в сторону в попытках найти ответы и хоть немного успокоиться. Возмущение и эмоции сейчас особенно сильно брали верх над рациональностью, отчего темноволосый сокрушается вслух, ведь… Да как можно было сделать такой нечестный ход?!       — Извините, Вы в порядке? — Тонкий девичий голосок заставляет нынешнего сёгуна боязливо обернуться. — Я невольно стала свидетельницей казуса в баре. Прошу прощения, что лезу не в свое дело, но, надеюсь, тот человек не насильно к Вам приставал?       — Ч-что… Нет-нет! Всё не так! — Поддавшись лёгкой панике из-за того, что юная особа перед ним могла добавить им неприятностей, Скарамучча растеряно машет руками перед собой. — Он… Он мой спутник. И друг. По крайней мере, я так считал-ла до сегодняшнего дня. Ох, как же это сложно.       Рассеянный юноша, не зная, как еще объяснить свою реакцию, разворачивается лицом к металлическим перилам, после опираясь на них локтями. Он снова выдыхает тяжело, пытаясь собрать себя в более-менее оформленную массу, чтобы вернуться к главному — их заданию, один из объектов которого приближается всё ближе, ведь глухой звук коротких каблуков следует в аккурат за ним, а их обладательница вскоре располагается рядом на уважительном расстоянии.       — Вижу, Вы в смятении. Хотите об этом поговорить? — Приветливая улыбка платиновой блондинки располагала к себе. — Я — Камисато Аяка, одна из организаторов сегодняшнего мероприятия. Могу поинтересоваться, как зовут Вас?       — Чжоу Юко, — сухо бросает темноволосый, поспешно вспоминая имя, ранее прочитанное на приглашении для жрицы. — Честно признаться, я в таком затруднительном положении впервые, госпожа. Сама себя не понимаю.       — Ой, прошу, давайте без этого официоза, — просто Аяка. Мне становится очень неловко, когда ровесницы ставят меня выше себя. — Смущённо прикрыв часть лица не до конца раскрытым веером с изящным рисунком, девушка заметно веселеет. — Так что же случилось? Давно Вы знакомы с тем мужчиной? Он кто-то из высокопоставленных людей? Может быть склонял Вас к чему-то непристойному?       — Н-нет, правда ничего такого не было. Просто… Он так внезапно п-поцеловал меня. — Запинаясь в словах из-за вновь накатывающего чувства стыда, Скарамучча невольно прикрывает горячие щеки собственными ладонями, прежде чем на ходу придумывает правдоподобную историю. — Знакомы мы с ним довольно давно, но не сказать, что были близки до последних нескольких недель. Это сын одного из недавно почивших чиновников, и так случилось, что по некоторым семейным обстоятельствам я стала вынуждена на какое-то время переехать к этому господину в резиденцию. Сначала всё шло как обычно, а потом…       — Что же было потом? — Девичий интерес и любопытство разгорались ярким огоньком в нежно-голубых глазах. — Неужели он стал оказывать знаки внимания к Вам, как к женщине?       — Думаю, можно сказать и так. — С легкой неловкостью на лице, темноволосый анализирует все дни, проведенные с новоиспеченным главой Якудза. — Этот мужчина на самом деле неплохой. Он всегда готов оказать мне поддержку в трудную минуту. За короткий срок ему удалось сделать для меня так много, однако, я не понимаю, как должен… То есть, как я должна на это реагировать. Между нами словно пролегла пропасть во всех отношениях. Мы настолько разные с ним. Это… Всё это слишком сложно для меня, и кажется неправильным до ужаса. Понимаю лишь то, что должна отблагодарить его, но вот каким способом.       — Как по мне, здесь всё намного проще, чем Вы думаете. — Всего одним элегантным жестом собрав веер в сплошную тонкую полоску, Аяка складывает руки за спиной и многозначительно улыбается. — Юко, тот самый господин Вам нравится? Может ли быть такое, что он на самом деле мил Вашему сердцу?       Такой простой вопрос застал мальчишку врасплох. Эмоции на его лице застывают в смешной гримасе, а мозг лихорадочно сходит с ума от попытки обработать подобный запрос. Смущение возвращается к щекам с новой силой, заставляя алеть их всё ярче. Интересная реакция вызывает весёлый смешок откуда-то сбоку, на что юноша лишь жмурится, вновь прячет лицо в ладонях и выдает странный звук, больше похожий на старательно сдерживаемый до последнего писк.       — Это действительно выглядит именно так, если смотреть со стороны? — Зарывшись пальцами в собственные волосы, Скарамучча сокрушенно выдыхает. — Я не знаю четкого ответа на Ваш вопрос. Понимаете, я являюсь слишком тяжёлым и сложным человеком. Поэтому отношения, любовь, да даже простая симпатия… Подобное не для меня вовсе.       — А Вы ответьте ему взаимностью хотя бы разок, и тогда узнаёте наверняка. Думаю, это будет лучшей наградой для него. — Невинно пожав плечами и разведя ладони в стороны, Камисато переводит взгляд от своей предполагаемой новой «знакомой» к небу, затем к параллельной палубе и обратно. — Жизнь есть череда ошибок, испытаний и выборов. Пока мы на себе их не испробуем, дальше продвинуться просто не сможем. Тем более, если случай касается дел сердечных, то почему бы не решиться? Возможно, он станет Вашим единственным спутником на всю жизнь.

***

      Слова девушки даже сейчас смущают мальчишку. Скарамучча обещал ей, что подумает над всем этим, но на самом деле чувствует себя ещё более растерянным. Может быть он просто надумал себе лишнего? Ведь в тот вечер они всего лишь притворялись парой, и поцелуй мог быть обычным прикрытием — инструментом провокации, который заставил бы младшего действовать, не думая. Скарамучча в порыве хотел спросить у старшего об этом напрямую, однако, переждав, он с трудом осознал, что боится услышать ответ. Находясь в постоянной тьме, Каэдэхара стал для младшего проблеском надежды на светлое будущее, но кто бы мог подумать, что этот солнечный лучик разбудит душевный пожар внутри голубоглазого.       С Кадзухой непривычно спокойно, надёжно, словно за каменной стеной, уютно и тепло, а имеющиеся проблемы почему-то начинают казаться такими мелочными. Весь его мир из-за появления мечника перевернулся с ног на голову. С другими ребятами он чувствует нечто похожее, но не так ярко. Да и, если задуматься, то всё-таки не со всеми. С Сетосом и Хэйдзо ему пока не удалось поладить. Но, даже несмотря на это, сёгун корит себя за дурацкую детскую склонность привязываться к людям, из-за которой терзает свою душу только сильнее.       Раздавшийся звук механического поворота дверной ручки заставляет Скарамуччу наконец вынырнуть из собственных мыслей, а глаза его подняться на ворвавшегося в комнату человека. Зеленовласая девушка была привычно спокойна, но явно недовольна тем, что младший всё также околачивался возле отдыхающего товарища.       — Тебе ещё не надоело смотреть на нашу «спящую красавицу»? — Искренне удивляясь терпению темноволосого, Синобу проходит к длинному штативу, прокручивая специальное колёсико от практически опустевшей капельницы вниз. — Сходил бы с другими развеялся. Второй день над ним сидишь. Никуда он не денется отсюда.       — Я все ещё переживаю, — честно признается мальчишка тихим голосом, усаживаясь в постели. — Не могу выкинуть из головы этот торчащий клинок и кучу крови. Как бы не старался. Я доверяю твоим словам, и понимаю, что с ним уже точно всё будет хорошо, но…       — Перестань считать себя виноватым! Мир вокруг одного тебя не вертится. — Обойдя кровать с другой стороны, Куки щурит глаза и оставляет затрещину на чужой тёмной макушке. — От этого лучше никому не станет. Что произошло, то и произошло. Ставь приоритетом вещи и дела, которые есть сейчас. Раны уже на нем, и причина их появления мне вовсе неважна. Этого не изменить, поэтому теперь моя задача следить, чтобы они затянулись без осложнений или угроз для его жизни. Твоя же — перестать быть параноиком и научиться смотреть на ситуации сразу с нескольких сторон.       Невольно потирая ушибленное место, Скарамучча поджимает губы. Сказать в ответ абсолютно нечего. Синобу права во всем, даже если изъяснилась в довольно грубой форме. Та вздыхает раздраженно и неодобрительно качает головой. Тянется ладонью к чужому локтю, после чего с силой стягивает его обладателя с кровати.       — Раз тебе нечем заняться, пойдем-ка поможешь мне. — Встретившись с легким испугом и непониманием в чужих глазах, девушка с узкими зрачками решает объясниться. — Думаю, тебе от этого будет больше проку, чем сидеть в тишине и тревоге. Хотя, я сама виновата. Нужно было зайти к вам пораньше, так бы отправила тебя с Кирарой и Тиори. Они отлучились на прогулку по местным лавочкам. Кажется, в деревушке сейчас проходит какой-то праздник.       — В такую-то погоду? — Скривившись, голубоглазый нехотя, но всё же следует за старшей, которая делает небольшую заминку, чтобы отключить тонкую систему с иглой от вены мечника, прежде чем направиться на нижний этаж. — А парни?       — О, ну… — Усмехнувшись, Синобу тянет последний слог в особенно веселой интонации. — Выскочка с самого утра в очередном своем приступе гнева уничтожает весь тренировочный инвентарь, а Сетос, как его верный паж, собирает оставшиеся щепки. Как перебесится, их можно будет найти у ближайшего бара в этой округе, так ещё и в компании местных девочек.       Тёмноволосый замечает, как голос девушки изменяется в интонации на самом конце оброненной ею же фразы. Та слишком отчетливо выдает свое недовольство возможным исходом, да настолько, что сказать, какая именно часть озвученного предложения ей не по нраву больше всего, становится трудно. Взбудораженный мозг голубоглазого вовсе оценивает ситуацию в ином свете, пока Синобу ворчит о том, какие же эти два парня на самом деле идиоты с играющем детством в заднице.       — Ты против этого? — Все же решив быть осторожнее, чтобы не обидеть их единственного доктора, сёгун, кажется, следует её же совету. — Я плохо понимаю эмоции людей вживую, но пока был «в заточении» много читал о них. Твои сейчас похожи на презрение и, как бы точнее выразиться… Ревность?       — Что?! — Девушка от неожиданности чуть ли не подпрыгивает на месте, резко хлопнув дверью пред собой, ведущую в светлое просторное помещение на первом этаже. — Ты ошибаешься. Абсолютно. Плевать я хотела на то, где они ошиваются. Главное, чтобы не болтали лишнего.       Лёгкий румянец на заострённые ушах нещадно выдает ложь зеленовласой. Скарамучча понимающе вздыхает, но ради приличия извиняется вслух, добавляя, что действительно полез не в свое дело. У самого ведь творится черти что с Каэдэхарой. Подобные мысли заставляют вновь усмехнуться и отвести взгляд, теряя Куки из поля зрения на добрые пол минуты. Синобу в этот же момент проскальзывает мимо шкафов, заваленных всевозможным хламом, которые, по всей видимости, ещё не успела разобрать с их своеобразного переезда. Она сокрушается себе под нос, оценивая объем работы и рассматривая чем же именно заставлены широкие полки, но спустя мгновение плюет на всё и просто выставляет с гулким грохотом всё их содержимое на столы.       — Собственно, с этим нам и нужно разобраться. — Заключает зеленовласая, придерживая ладонью увеличившуюся горку вещей. — Я бы просто выкинула всё, но, как оказалось, здесь можно найти ещё вполне пригодные лекарства. Когда-то в этой комнате был базовый медпункт. Надеюсь, он нам больше не пригодится, но порядок здесь навести не мешало бы.       — Можно глупый вопрос? — Выдержав небольшую паузу, Синобу положительно кивает головой. — У каждого Босса Якудза получается должен быть личный врач? Кто был до тебя?       Глубоко задумавшись, девушка уже из личного интереса старается вспомнить кто же выступал в роле доктора при Ниве. Однако, к своему удивлению целостный образ никак не шел ей в голову. Этот человек не занимал постоянной должности. Относился к Внештатным Якудза — косвенным членам организации, которые работают друг с другом обычно единоразово. Такие не принадлежат ни к одной банде, в основном одиночки, поэтому и разворачивают свой промысел на никому не подконтрольных территориях, — так называемых серых зонах, состоящих из скопления нескольких улиц и подворотней между враждующими территориями. Если не привлекают к себе лишнего внимания, живут с верхушкой в мире и согласии, однако, в обратном случае заканчивают свою жизнь довольно быстро и скверно.       Синобу застала этого мужчину всего лишь единожды, и запомнила, похоже что, только его глаза — глубокие как бездна, без живых проблесков в них, а ещё с интересным оттенком радужек, — алым, словно кровь. От тех веяло холодом и жестокостью. Будто бы тот был серийным убийцей, но никак не доктором. Девушка тогда эти ощущения списала на свою особую детскую впечатлительность, поэтому особого внимания не обратила, однако, сейчас парнишка заставил её переосмыслить весомую часть жизни.       — Слушай, я правда не помню его имени. Могу только точно сказать, что это был мужчина. Доверял ли ему отец Кадзухи, как он сейчас мне, тоже очень сомневаюсь, ведь тот не был постоянным членом организации. Но, мы можем спросить об этом у Тиори или Босса чуть позже. — Хмыкнув, Куки наконец отвлекается на другую тему. — Ну, а вообще, по правилам, врачи на личной службе могут быть у каждого, кто наравне с Вакагаширой в должности, либо занимают весомое положение в руководстве над районами Инадзумы. Так сказать мелочи внутриорганизационной структуры. Но, по факту, если можешь себе это позволить в финансовом плане, особо никто против не будет. Угрозу ты этим никак не несёшь.       Пожав плечами, будто это что-то само собой разумеющееся, Куки прерывает беседу, чтобы опуститься к приоткрывшейся дверке шкафа за несколькими коробками. Дав указания темноволосому о том, что и в какую из них складывать, та и сама приступает к делу, одновременно с этим объясняя смысл их статусов в организации, какие они вообще бывают, и несут ли за собой привилегии или недостатки. Рассказывает, как работает шефство над районами, и почему между бандами в них возникают стычки. Какой прок от этого главе, что он должен с этим делать, в каких случаях вмешиваться лично, а где просто закрыть глаза.       Скарамучча же в ответ успевает только удивляться с каким удовольствием она об этом вещает. Он чувствует, что ей действительно нравится находится в Якудза, ведь именно здесь она нашла своё место. Как и говорила Тиори, рано или поздно в организации собираются все «изгои общества», которым не дали жить спокойно. Может ли парнишка уже считать себя хотя бы тысячной частью этой большой семьи? Глупо, наверное, об этом думать, когда тот, кто его привел сюда, пострадал. Вот только за что?       — Кстати, Синобу, ты знаешь что-нибудь про «Северный флот»? — Вспомнив, что девушка перед ним также является информатором, сёгун не упускает возможности задать мучающие его вопросы. — Сет во время миссии сказал, Тиори убила одного из них, а потом на Кадзуху…       — Снова за старое? — Кинув укоризненный взгляд в сторону мальчишки, девушка перебирает цветные пузырьки с маркировкой в очередной ёмкости. — Это военное подразделение похожей на Якудза организации, но только из Ли Юэ. Состоит полностью из наёмников. Когда-то мы дружили с ними, но потом у них случился конфликт с Кадзухой. Подробностей мне не рассказывали. Знаю, что там какое-то время служил Сетос и частично сам Кадзуха. Его приглашали тренировать новобранцев, но он сбежал оттуда спустя месяц.       — Ага, отец потом его где-то еще с полгода подкалывал по этому поводу. — Мужской голос за спиной раздается настолько внезапно, что младший пугается и упускает нечто хрупкое и скользкое, напоминающее длинную ампулу, из рук. — Вот же растяпа.       Громкий треск разбившегося в дребезги стекла режет слух, из-за чего сёгун ежится и одновременно прикрывает глаза. Извинившись вслух в очередной раз, Скарамучча наклоняется чтобы собрать наиболее крупные осколки. Старается быть аккуратным, однако, чертыхается, когда под чужим враждебным взором только ранится. Радует, что несерьёзно.       — Нападавшего зовут Венти. Он был в моем отряде. — Сетос, показавшийся из дверного проёма, оставляет затрещину другу, застывшему в проходе, прежде чем продолжить. — Парень ровнялся на Кадзуху после того, как отряд с ним во главе ему жизнь спас. Судя по последней встрече, он его даже превзошел, хотя я все ещё придерживаюсь мнения, что Кадзуха просто ослабил бдительность. Всё-таки такой удар нечестный. Капитан нас этому не учила.       — Вам ли не знать, что миссии благородной чести и святой праведности априори не предполагают? — Скептически оглядев обоих парней на входе, зеленовласая продолжает сортировку лишних предметов. — Вы зачем пришли вообще? Заскучали в тренировочном зале или Хэйдзо там просто уже все сломал?       — Ну не будь такой злюкой, Синобу-у. — Попытка приластиться щекой к чужому плечу была пресечена нежной ладонью. — Может быть я просто соскучился по тебе? Или смертельно поранился, м?       — Слишком бодрый для этого, так что могу только добить. — Ухмыльнувшись, девушка в шутку вручает в чужие руки бутылочку с ядовитым экстрактом. — Хочешь — залпом, или же можешь растянуть удовольствие, добавляя по парочке капель в чай. Помучаешься месяцок правда, но какая тебе разница? Ты ведь уже «смертельно ранен».       Не сдержавшись, Скарамучча пропускает тихий смешок. Синобу, в первые дни его пребывания в своих руках, со скуки рассказывала младшему о свойствах некоторых ядов. Как они выглядят и пахнут, как действуют на организм, а ещё для чего они нужны ей самой. Поэтому сцена того, как с их помощью, она снова отшила Сиканоина, показалась ему забавной. Он не чувствует от неё никакой злобы в отношении парня. Напротив, ей, по-видимому, доставляет удовольствие то, как много внимания ей оказывают. Поэтому она не хочет так легко его лишиться. Правда, Хэйдзо эта ситуация, похоже, только разозлила.       — Эй, пацан, что смешного? — Злобно зыркнув в сторону темноволосого, юноша опирается рукой о край стола, впиваясь в лакированную поверхность ногтями. — Тебе Кадзухи мало, так ещё и сюда припёрся? Знаешь как хорошо было, пока ты пару дней по углам со стыда прятался? Прям дышать свободнее стало от того, что бесполезный мусор под ногами не перекатывается.       — Хэйдзо, полегче. — Понимая к чему идёт дело, Сетос предпринимает попытку остановить друга. — Не создавай лишних проблем.       — Да нет уж! — Всего за пару движений сократив расстояние между собой и темноволосым, Сиканоин рывком хватает последнего за воротник. — С того момента, как эта бесполезная дрянь появилась на горизонте, у нас постоянно какие-то проблемы. Смерть отца. Кровавая баня среди своих. Поломка связи в разгар задания. Кадзуха ведёт себя, как идиот, никого не слушая, потому что на первом месте теперь «принцеска». Внезапное перебазирование на Ватацуми из-за больного ублюдка у власти под чужим именем, а всё для того, чтобы спрятать тебя подальше. Мутное задание ради крупицы информации, и, о боже, как же удивительно, вишенка на торте — последний почти откинувшийся из-за какой-то херни Каэдэхара. Слишком много совпадений для того, чтобы всё это произошло вокруг одного человека просто так, не находишь?       Скарамучча остаётся внешне безэмоциональным, хотя у самого сердце из груди выпрыгивает, а колени предательски подрагивают от страха. Хотя нет, скорее от такого чудовищного напора. Аура вокруг юноши тяжёлая. Настолько, что не дает сделать полноценный вдох. Хватка под горлом железная и немного болезненная из-за врезавшегося в кожу шва. Взгляд Хэйдзо выражает глубокую неприязнь, в какой-то степени ненависть, а ещё страх. Знакомый сёгуну — липкий и противный. Простая, но от этого не менее мерзкая боязнь одиночества, переходящая через границу здравого смысла.       — Бедняжка. Переживаешь, что занял твое место? — Нервная улыбка расцветает на тонких губах прежде, чем их обладатель решается на продолжение фарса, начатого собеседником. — К твоему сожалению, из всего списка я могу быть виновным лишь в последнем. И ты не представляешь насколько я об этом сожалею. Кадзуха для меня не пустой звук. Для тебя, в прочем, тоже.       — Вот же ж засранец…       Процедив всего одну фразу сквозь зубы, Сиканоин заносит зажатый кулак над собственной головой, доказывая, что младший попал в цель своей догадкой. Скарамучча лишь усмехается на это и прикрывает глаза, готовясь принять удар. Однако, удивляется, когда его не следует, а вместо боли до него доносится только громкий надломленный голос Синобу.       — Прекратите оба! — Оттянув юношу с бордовым волосами подальше от младшего, Куки становится между ними. — Пошли вон отсюда. Все! Хотите выяснять свои отношения — добро пожаловать в тренировочный зал. Если здесь прольётся хоть капля крови, я вам лично шеи посворачиваю.       Хэйдзо в ответ на это тушуется, понуро свешивая голову и отводя взгляд в сторону. Правила девушки с драконьими зрачками мог не знать только младший из присутствующих, но не он. Сиканоин выплёвывает короткое «Прости» уже более спокойным тоном, однако, на тёмноволосого все также смотрит с некой злобой во взгляде.       — Я согласен. — Вдруг подаёт голос Скарамучча, решая, что пора перестать ломать комедию и дать получить юноше то, чего он хочет. — Может быть мне самому после этого станет легче.       Долго не дожидаясь, они оба направляются вниз, в одну из тех комнат на цокольном этаже, которую тёмноволосый не смог рассмотреть в прошлый раз. Сетос же, сокрушенно выдыхая и оставляя Синобу наедине с собой и своими мыслями, следует за ними, чтобы в случае чего разнять раздраженных парней и не позволить им убить или серьезно ранить друг друга.       Воздух в естественно освещенном помещении казался тяжелым. Свет тускло пробивался сквозь щели жалюзи, бросая узоры на пол — они выглядели как загадочные символы, которые могли бы рассказать историю давнего конфликта, однако, не в этом случае. Центр комнаты застлан светлым прорезиновым покрытием в форме прямоугольника. По стенам расположились широкие зеркала и стенды с различным орудием — настоящим и тренировочным. Скарамучча невольно наблюдает за тем, как Сиканоин в явно привычном ему жесте извлекает из полукруглой стойки необычные затупленные клинки. Те больше напоминали металлические дубинки, по бокам которых симметрично отлиты крючки, похожие на изогнутые штыки. С таким тёмноволосый ещё в своей жизни не сталкивался, поэтому интерес, выступивший на его лице, был встречен Сиканоином как скрытое намеренье.       — Что смотришь? Ты хоть чем-то из этого владеешь? — Указав большим пальцем за спину на обширный деревянный стенд, Хэйдзо показательно перехватывает одно из своих орудий за рукоятку, заводя её к задней части свободной руки. — Или принцесски не марают руки такими кощунскими вещами? Или, может быть, ты у нас скрытый мастер рукопашки?       Сёгун в ответ отрицательно качает головой, понимая, что говорить что-либо вслух сейчас бесполезно. Любое его слово расценится взбудораженным юношей негативно, лишь подливая масло в огонь. В собственной голове отчего-то становится спокойнее. Внимание фокусируется на множестве своеобразных боевых инструментов. Клинки самых различных форм и размеров манят к себе своей красотой и величием, однако, интуиция подсказывает мальчишке, что их выбирать сейчас не стоит. Хэйдзо намного опытнее него, ведь закален в реальных боях, где каждый раз рискует своей жизнью. Скарамучча уверен, что в любом случае проиграет ему в спонтанной затее, но сдаться сразу из-за выбитого из руки меча он не хочет.       Взгляд темноволосого останавливается на деревянном, длинном посохе, обшитым на концах с обеих сторон металлом золотистого цвета. Взяв его в руки, мальчишка отмечает, что тот довольно увесистый, но отчего-то ему знакомый. В сёгунатском дворе он уже пытался овладеть глефой, как мать, но бросил эту затею, разочаровавшись в себе и придя к выводу, что оружие не приносит ничего, кроме войны. Возможно, тогда он видел в арсенале нечто похожее, но точно утверждать не может.       — Собрался на меня с «Бо», серьезно? — Насмешливо наблюдая всё это время за новичком, Сиканоин уже ожидал его в центре зала. — Возьми что-нибудь серьёзнее, режущее или колющее.       — Не хочу, — возразив своему оппоненту, темноволосый закатывает рукава свободной толстовки на уровень локтей, прежде чем направляется к нему ближе. — Боюсь тебя ранить по ошибке.       — А ты уверен, что у тебя бы получилось?       Улыбка, переходящая в оскал сменяет хмурое выражение лица Хэйдзо. Раскосые глаза, подчёркнутые симметричными родинками на нижних веках, загораются задорным огоньком. Тот делает шаг, затем еще один, заставляя мальчишку напрячься и крепче ухватиться за середину шеста. Он ходит по кругу, словно хищник, выжидая момента, чтобы сделать выпад, который тёмноволосый с удивительной лёгкостью парирует. Недоумение смешивается с неподдельным интересом на лице старшего, отчего он оживляется, усиливая натиск — проводит серию ударов, от которых по комнате раздается гул, ведь почти каждый взмах Джитте встречается с металлическим наконечником шеста.       — Ух ты, да ты оказывается кое-что умеешь. — Усмехнувшись, Сиканоин отступает на шаг назад, крепче перехватываясь за переплетённые рукояти обеими руками. — Знаешь, я одного не понимаю. Почему ты до сих пор с нами? Вцепился в Кадзуху, как клещ. Того глядишь, ещё и отсосешь у него.       Бровь младшего дёргается от подобных слов, а неприкрытое раздражение внедряется в кровоток, струясь по вздувшимся на руках венам. Резко развернувшись, одновременно перехватывая шест ближе к верхней стороне, мальчишка целится им в чужой живот, однако, когда его блокируют, зажимая часть орудия двумя другими, он меняет положение рук, коротким тычком металлического корпуса нанося удар по наружной части стопы, у самого основания фаланг. Нечестно, зато действенно. Хэйдзо ойкает вслух, переживая явно неприятные ощущения. Отшатывается назад, но не отступает. Выпрямившись, тут же соскальзывает тупым лезвием с характерным лязгом ниже к середине деревянного посоха в попытке задеть руки.       — Это уже не твоё дело. — Коротко заключает мальчишка, ожидая нечто подобное, отчего в нужный момент с силой пинает ногой ближайший к нему конец, из-за чего параллельный поднимается выше и больно бьёт оппонента по подбородку. — Можешь быть спокоен, я не хочу Кадзухе зла.       — Ошибаешься, как раз-таки моё. Он мне не просто начальник, а брат, именно поэтому я не хочу допускать, чтобы возле него крутилась использующая его шваль. — Разозлившись только сильнее, Хэйдзо потирает ушибленное место, убеждаясь все ли в порядке. — Что тебе от него нужно?       Не дождавшись ответа, Сиканоин напирает вновь. Заносит одну из дубинок над головой, заставляя голубоглазого принять защитную стойку, пока сам лукавит — второй с силой бьёт сбоку, попадая по поврежденному ребру, только начинающему полноценно зарастать в месте трещины. Резкая, острая боль пронзает всё тело, из-за чего Скарамучча хватается за грудную клетку и невольно оседает на колени, опираясь другой рукой на орудие. Однако, Хэйдзо не ждёт пока тот придет в себя — пинает мальчишку в живот, опрокидывая на спину, а после усаживается на его бедра, не давая шанса сбежать.       — Очевидно, что защита, — хрипит юноша, хватаясь голыми руками за затупленные концы направленных на него орудий. — Да, я в каком-то смысле его сейчас использую, но это не значит, что я не уважаю и не подчиняюсь ему, как и все вы.       Отпихнув от себя противно холодящие железки, Скарамучча хватается за чужой воротник, прямо как его обладатель несколько минут назад. Сделав глубокий вдох, он тянет того на себя, нарочно сталкиваясь лбами, чтобы сбить старшего с толку. Жмурится от неприятных ощущений, но за пару резких движений умудряется скинуть с себя чужое тело. Схватившись за оброненный шест, голубоглазый поднимается обратно на ноги почти одновременно с противником.       — Да что ты, — чуть пошатываясь и прикрывая болезненно пульсирующее местечко на голове, Хэйдзо смотрит на младшего исподлобья. — Прямо, как послушный ангел. Спрашиваю в последний раз — на кой черт ты здесь? Для чего ты прилип к Кадзухе?       — Повторяю для глухих и забывчивых, у нас был уговор, который ты и сам прекрасно слышал, — защита в обмен на помощь. — Устало выдохнув, Скарамучча шугается, отступая на несколько шагов назад, ведь Сиканоин вновь ринулся в атаку, неподоброму сверкая глазами. — С ним у меня просто получилось поладить, ничего больше!       Произнеся последнюю фразу на повышенных тонах, голубоглазый уворачивается от очередного удара. Проворачивает длинный шест, заставляя отойти от себя, а после замахивается им, ударяя наконечником по плечу, хотя целился в голову. Хэйдзо шипит, откидывая одно из собственных орудий в сторону. Сёгун смотрит на него с недоумением, пока юноша раскручивает часть пёстрой рукояти, извлекая из цилиндра короткое шило, переливающееся яркими бликами на свету. Тёмноволосый напрягается, когда Сиканоин не реагирует на словесные попытки Сетоса остановить его. Кидается на младшего с намерением ранить, однако, голубоглазый, несмотря на со страху прилившее к конечностям бессилие, делает попытку выбить опасное лезвие из чужих рук. Шипит, когда то из-за дрогнувшей руки проходится по нежной щеке, но собирается в мгновение, хватаясь крепко за чужое запястье. Скарамучча тянет то на себя, чтобы зеленоглазый приблизился почти вплотную, а после с силой бьёт ногой в пах, вынуждая его обладателя выругаться вслух и осесть на пол, чем временно обездвиживая.       — Довольно, — осипший вялый голос позади заставляет юношу обернуться в сторону его источника. — Что вы здесь устроили?       Сложив руки на груди, Каэдэхара стоял почти у входа с недовольным выражением лица. Позади него находилась Синобу, видимо, разбудившая старшего, чтобы прекратить кавардак. Сетос, пребывая в легкой растерянности, вкратце описывает боссу что же произошло, из-за чего внешне тот становится только более расстроенным.       — Хэйдзо, ты моя правая рука. В мое отсутствие ты должен поддерживать порядок, а не сеять хаос. — Растирая пальцами напрягшуюся переносицу, блондин даже не смотрит в его сторону. — Вы всё решили между собой или нужна промывка мозгов в особой форме?       Хэйдзо, перевернувшись на спину, бурчит что-то невнятное, пока Скарамучча замирает на месте. Руки его начинают мелко дрожать вместе с голосом, отчего сказать что-либо становится невозможным. Все переживания разом наваливаются на него и сдавливают сердце. Однако, при виде Кадзухи, те быстро отступают на задний план, принося облегчение, а ещё бескрайнюю радость, от которой эмоции на лице не контролируются.       Позорно всхлипнув, тёмноволосый откидывает деревянный шест в сторону, который падает на пол с глухим грохотом, привлекая к себе ненужное внимание. Наплевав на то, что другие подумают, голубоглазый срывается в сторону старшего, чуть ли не напрыгивая на того с крепкими объятиями. Кадзуха от неожиданности и всё ещё присутствующей слабости в теле пятится назад. С трудом тормозит, ударившись спиной о часть деревянного стенда, отчего с того падают несколько инструментов. Жмурится совсем недолго от неприятных ощущений, а после смотрит удивлённо на беззвучно вздрагивающие плечи. Недоумение переплетается со смущением где-то на уровне подкорки. Блондин вслушивается в чужое тяжелое и прерывистое дыхание, а еще громкий стук чрезмерно быстро бьющегося сердца, и лишь только после расслабляется, обнимая мальчишку в ответ.       — Ну всё-всё, я в порядке. — Мягко улыбнувшись, мечник зарывается в темные волосы, поглаживая их обладателя по макушке, прежде чем оглядеть остальных в комнате. — Сетос, собери всех в кабинете. Тиори и Кирара сообщили, что очень скоро должна прибыть Кокоми. У нее для нас новости и какой-то подарок. Какого характера неизвестно.       Молчаливо кивнув в знак согласия, Сет помогает зеленовласой девушке содрать негодующего приятеля с пола, чтобы забрать того с собой и оставить блондина наедине с младшим. Для юноши с каштановыми волосами уже сейчас всё становится предельно ясно, но о своих догадках он будет молчать. По крайней мере в присутствии других.       — Ты ещё не успокоился? — Краем глаза заметив в отражении зеркал, как Скарамучча зажимает рот собственной ладонью, чтобы не выдать случайно собственный голос, мечник прижимается щекой к чужой макушке. — Из-за чего рыдаешь-то?       — Я не рыдаю, — мальчишка не врёт, ведь сдерживается из последних сил. — Я просто обрадовался, что ты…       Вновь тихонько всхлипнув, Скарамучча прижимается к чужому телу ещё ближе. Притирается лбом к напрягшейся шее. Безвозмездно дарит мечнику всё свое тепло, что только может, и мысли, которые озвучить не в силах. Голубоглазый искренне рад тому, что с Кадзухой всё хорошо. Он здесь, перед ним, живой. Правда, необычно молчаливый, но парень списывает это на усталость или дискомфорт из-за их положения.       — Ну же, посмотри на меня. — Мурчащий голос над ухом скорее приказывает, чем просит, и Скарамучча не может ему противиться, сжимая ткань лёгкой кофты на чужих плечах. — Скар, слышишь меня?       Тёмноволосый кивает в ответ, собираясь с мыслями и оставшимися силами. Ослабляет хватку, отстраняясь насколько позволяют чужие руки, удобно разместившиеся на талии. Невольно трёт глаза, которые и без того сейчас на мокром месте, пока про себя обещает, что такое яркое проявление эмоций было в последний раз.       — И всё-таки ты плакса, — по-доброму отзывается Кадзуха, касаясь пальцами вновь расцарапанной щеки юноши, собирая с той просочившиеся капельки крови. — С ума сошел с Хэйдзо драться?       Тёмноволосый ластится к тёплому прикосновению, не желая отвечать на что-либо. Ему сейчас всё абсолютно неважно. Ощущения облегчения и мнимой эйфории захватили его разум, затмив даже страх, стеснение и неловкость. Мальчишка знает, что это всё вернется к нему позже, но на данный момент он просто хочет побыть с мечником. Хотя бы ещё минутку. В тишине и спокойствии.       — Мне надоело, что он пытается как-то меня задеть. Может теперь перестанет, раз оба получили по шишке. — Подняв взгляд на расслабленное лицо старшего, сёгун чувствует себя маленьким ребенком. — Прости. Прости меня. Если бы не я, тебя бы не ранили так сильно.       — Прекращай, я уже говорил — бывало намного хуже. Пара дырок в теле меня не убьет. Или по твоему мнению я настолько слабый? — Скарамучча отрицательно качает головой, ведь в силе старшего он точно не сомневается. — Ну вот. Ты вообще-то тоже сильно рисковал. Признаться, я удивился, когда ты приставил иглу к шее мелкого. Молодец. Есть куда расти.       Внезапная похвала отражается лёгким румянцем на бледных щеках. Кадзуха тихонько смеётся с такой чистой реакции, но шутить про это не смеет. Лишь мягко зачесывает спавшие на лицо темные пряди назад к затылку и убеждается, что у младшего больше нет никаких повреждений от стычки с одним из своих Канбу.       — Пойдем, иначе они начнут придумывать про нас всякие непотребства. — Подбадривающе проведя по спине младшего несколько раз, Кадзуха выпускает того из теплых объятий. — Или подыграем им, м?       Скарамучча усмехается, отнекиваясь от очередной авантюры старшего тем, что нет для этого надлежащего настроения. Просит подождать минутку, пока сам возвращается в центр комнаты, чтобы собрать оставленный инвентарь и убрать его на место, и лишь после следует за мечником. До его кабинета от тренировочного зала было буквально два шага. Из него уже слышались громкие разговоры, а ещё чужой голос, заставивший сёгуна замереть у входа. Липкий страх и яркие картинки недавних событий вновь опутали его сознание настолько, что сделать хотя бы шаг стало сложно. Лишь мимолетное прикосновение теплой ладони к плечу и невозмутимый взгляд вернули его в реальность.       — Мне кажется, или я слышу крысу в своем доме? — Раскрыв дверь, блондин незаметно тянет младшего за собой, ухватив за край вновь опущенного к запястью рукава. — Синобу, неси яд, будем от нее избавляться.       — Вот же язва, а. — Недовольно цокает темноволосый, сидящий на высоком стуле, из-за чего болтает ногами в воздухе. — Смотрю, ты живее всех живых?       — Конечно. Назло тебе, милый. — Натянуто улыбнувшись, Кадзуха чувствует, как его пальцы несмело сжимают чужие, отчего с трудом сдерживает себя, чтобы не расползтись в настоящей улыбке. — Итак, чем обязан бродячему цирку?       Венти усмехается с лукавым прищуром прослеживая изменения на чужом лице. Подпирает щеку собственной ладонью, пока кивает на человека, сидящего на диване напротив, и его собеседника. Сяо в знак уважения и приветствия кивает старшему, чем заставляет Аято также обратить внимание на сереброволосого.       Глубоко вздохнув, Кадзуха понимает, что меньше всего ему сейчас хотелось видеть этих троих. К тому же, с приходом главной зачинщицы, беседа между ними, кажется, затянется надолго. Нехотя выпустив чужие пальцы из своеобразного плена, Каэдэхара проходит к своему уже привычному месту. Вид его всё ещё был уставшим, а общее состояние никак к работе не располагало. Однако, он теперь глава Якудза, и ему некогда расслабляться. Мужчина должен показывать себя сильным и стойким, чтобы не потерять данную ему власть и уважение.       — Где Сангономия? — В спокойном тоне интересуется Каэдэхара, вновь зажимая пальцами напрягшуюся переносицу. — Она ведь притащила вас всех сюда?       — Рыбка просила передать извинения за то, что лично присутствовать не сможет. У неё какие-то важные дела, не требующие отлагательств. — Подав голос, Камисато недолго шарится по глубоким карманам, прежде чем извлекает из тех небольшую флешку. — Зато, она передала это. Сказала, здесь гарантии нашей безопасности, ведь мы можно сказать заключили с ней сделку.       — Синобу, пожалуйста. — Девушка понимает просьбу без слов, поэтому перехватывает маленький гаджет и удаляется, чтобы начать анализ незамедлительно. — Что за сделка?       — Эта ведьма наконец-то нашла повод надавить на меня через несанкционированный выход судна на территорию Ватацуми и трехстороннюю стычку в её пределах. — Нервно усмехнувшись, Аято смотрит на главного виновника возле себя. — Грешков, о которых она прознала немало, поэтому, чтобы сохранить своё положение, мне пришлось согласиться помогать вам.       — Нам просто выгодно сотрудничать с ней. Моим людям нужно убежище, пока мы ищем убийцу мамы. — Озвучивает свою версию событий юноша, по привычке облаченный во все чёрное. — В центре Инадзумы будет нелегко спрятать отряд из двадцати человек. Хотя пару дней назад было двадцать пять.       Кадзуха неловко улыбается, понимая что Тиори, а возможно и Сетос, не обошлись одной жертвой. Решив не упоминать об этом вслух, мечник делает едкое замечание о том, что они теперь квиты, чем вызывает сдавленный смешок со стороны, на который Сяо реагирует довольно строго — поднимает тяжёлый взгляд на своего напарника, бессловно приказывая заткнуться. Этому он явно научился у собственного отца. Хоть и приемного.       — Босс, тут полное бинго. — Вернувшись с планшетом и несколькими цветными проводками, Куки не теряет времени - подключается к небольшому устройству с зеркальной линзой, превращая плоскую картинку в объемную, на которую вытаскивает множество информации, находящейся всего на одном носителе. — Я не знаю, кому она продала душу, но здесь столько информации о Дотторе и Панталоне. Что-то из этого я уже находила, но основная часть совсем новая. Есть также кое-что неприятное про наших гостей и каждого из нас, — то, что я не смогла стереть из центрального куба накопления дома.       — Сделай копию на всякий случай, а потом бери Хэйдзо и, если нужно, ещё кого-то. Мне необходимо, чтобы вы нашли лазейки, через которые мы сможем подобраться хотя бы к одному из них. — Встав со своего места, Кадзуха подходит к предельно четкой голограмме, касаясь пальцами несколько из быстро сменяющихся файлов. — Сяо, это из ваших архивов?       Юноша лишь отрицательно качает головой в ответ. Честно рассказывает старшему, как напрямую вышел на девушку, в чьих руках сосредоточилась вся власть над Ватацуми, чтобы заключить с ней соглашение от имени Властелина Камня, а та не растерялась и попросила взамен поработать на нее, пока они будут находиться на её территории. Именно поэтому, в первый же день, Кокоми запросила всех его людей, которые понимали бы в компьютерных взломах хоть на грамм. Для чего и что именно необходимо было достать они не знали вплоть до того, как вляпались в кластерную защиту куба. Только тогда им рассказали, чем именно они занимаются. Дать заднюю было невозможным, также как и оставить всё на самотёк, поэтому под руководством Венти им пришлось чуть ли не в лепешку расшибиться, но взломать хранилище. Это им самим пошло на пользу, ведь они смогли скопировать базу данных всех жителей столицы, чтобы найти среди них подозреваемых.       Кадзуха в ответ лишь обескуражено качает головой, поражаясь хитрости знакомой ему женщины, прежде чем переходит к изучению открывшегося файла, где среди ровных строк говорилось о том, что оба их противника являются иностранцами, работающими вместе на одну и ту же организацию, название которой цифровому источнику неизвестно. Настоящих имён мужчин тоже не прилагалось, однако, к их прозвищам были приложены фотографии и данные для связи, а ещё список того, что каждый из них успел натворить в Инадзуме и за её пределами.       — Вопрос, а зачем они вам нужны? — Включается в разговор Венти, подняв руку для привлечения внимания к себе. — Какой-то внутренний конфликт в организации?       — В двух словах тут не расскажешь, но попробую. — Глубоко вдохнув, Каэдэхара переводит взгляд на юношу. — Один из них отдал приказ на устранение отца, а перед этим, вместе со вторым, также убил бывшего сёгуна и издевался над нынешним, используя его в своих целях. Как выяснилось, они также предприняли множество других действий, о которых нет ни единой записи на бумагах. Все используемые ими шаги привели к тому, что ситуация сложилась именно такой, какой она является в настоящее время. Правда они не ожидали, что их планы нарушат кражей любимой куколки.       Глаза мечника поднимаются на темноволосого, вновь тихонько сидящего в самом уголке комнаты. Тот отводит взгляд и следом тушуется, ведь Венти вдруг понимает, что именно он был в женском наряде и приставил к его горлу лезвие. Усмехнувшись, юноша оживляется порываясь пересесть к тому поближе, однако, Тиори заставляет усесться на место, с силой сжав острое плечо.       — Может быть Кокоми думает, что они и к нашему случаю причастны. — Задумчиво вглядываясь в пестрящие перед лицом предложения, Сяо подпирает подбородок рукой. — Я так понимаю один из них сейчас выступает в роли регента сёгуна. А второй?       — Второй — доктор при сёгунатском дворе. Какое-то время он скрывался, якобы находясь в дальней поездке, но вот чудо, оказался на крейсере перед заварушкой! — Развернув изображение кучерявого седовласого мужчины к налетчикам, Аято откидывается на спинку дивана, располагаясь удобнее. — Он купил несколько работ Аяки, чтобы добраться до меня, не привлекая внимания. Вкратце, им сейчас нужно, чтобы я обучил и поставил новую партию бойцов для «Омамори». Сказал, сёгун заплатит щедро, лишь бы люди были верными и знали своё дело.       — Ты согласился? — Из-за новой информации в голове Кадзухи начинает складываться пазл их будущих действий. — Когда обмен?       — Ещё нет. — Признается Камисато, вскидывая руками. — Я сказал, что мне нужно подумать, ведь они запросили сразу несколько отрядов, а у меня просто столько людей нет. Нужно время, чтобы их найти и обучить с ноля. В итоге, Дотторе оставил номер для связи, уверенный в том, что я всё-таки соглашусь.       Каэдэхара усмехается, понимая, что тот был прав. Мужчина с голубоватым оттенком волос никогда бы не упустил выгоду для себя, что станет хорошим поводом подобраться к их целям в лоб.       — Будут тебе люди. Принимай предложение. — Прикусив кончик большого пальца, мечник сверлит взглядом изображение перед собой, обдумывая пришедшую в голову идею от и до снова. — Сяо, твои люди помогут с анализом информации? Возможно, Кокоми как никогда права.       — Мы с Венти останемся. — Без колебаний отвечает младший. — Но тебе придется рассказать всё, что вы уже о них знаете.       — Значит мир? — Протянув в сторону кареглазого раскрытую ладонь для рукопожатия, Кадзуха вновь усмехается, удивляясь крепкой ответной хватке, означавшей молчаливое «да». — Отлично, тогда за работу.