За пределами боли

Я просыпаюсь в холодном поту, сердце стучит так, будто пытается вырваться из груди, как будто оно знает, что в этом теле ему не найти покоя. Всё вокруг меня расплывается в тумане, и в ушах всё ещё звучит эхо удара тела о тело — этот звук, который я пытался заглушить как мог, но он возвращается, всегда возвращается. Это не просто кошмары — это чёртовы воспоминания, которые я старательно прятал в глубинах своего сознания, пытался их уничтожить или же заставить себя забыть. Но всё тщетно. Я вижу образы, которые не покидают меня даже в бодрствующем состоянии: лица, искажаемые голодными взглядами, хищные улыбки, полные жажды и похоти. Крики — мои крики, когда боль становилась настолько невыносимой, что держаться не было сил. Стоны удовольствия — не мои. Я никогда не знал, что такое удовольствие. Я забыл о том, что в мире существуют положительные эмоции, ощущения или же чувства. Вместо этого только пустота и холод, которые проникают в каждую клеточку моего тела. Я пытаюсь вдохнуть, но воздух кажется тяжелым и вязким, словно я снова погружаюсь под ледяную воду, где каждый вдох — это борьба за жизнь. Если вообще позволяют бороться за эту жизнь.  Я чувствую, как холодные пальцы страха сжимают мою грудь, и мне кажется, что я снова там, где всё началось. Я пытаюсь убедить себя, что это всего лишь кошмар, что я в безопасности. Но почему вокруг так темно? Почему вокруг так холодно? Мой разум кричит о помощи, но звуки глушатся мраком. Я закрываю глаза в надежде избавиться от этих образов, но это только усиливает картину — она становится более реальной, более плотной, более ощутимые. Я слышу их голоса, вижу их лица — они преследуют меня даже в самые безмятежные моменты. Я зову на помощь, но никто не отвечает. Почему я всё ещё пытаюсь? Мне никто никогда не помогал. Это бесполезно. Я такой ничтожный, что не могу защитить себя. Как я могу быть кому-то нужным, если не способен защитить себя от блядских кошмаров? Но почувствовал резкую, пронизывающую боль в животе. Боль пронзала его тело, заставляя его резко дёрнуться, как будто от электрического разряда. Внутренности свело так, что он инстинктивно схватился за живот рукой, пытаясь хоть немного ослабить это мучительное ощущение. Лёгкие сжались от удара, и каждый вдох давался с трудом, как будто воздух стал тяжёлым и неприступным. Его руки продолжали беспокойно блуждать по животу, и он пытался успокоить своё дыхание, которое превратилось в рваный, прерывистый хрип. Собравшись с мыслями и приходя в более-менее нормальное состояние, Нил продолжил потирать живот, осознавая, что всё ещё находится на крыше. Вечер уже окутывал всё вокруг, и он мог лишь предполагать, что закат скоро скроет солнце за горизонтом. Холодный ветер зябко обдувал его, проникая под кожу и заставляя дрожать. Но что-то было не так. Что-то в этом моменте вызывало недоумение. Оглядев себя, он понял — он в теле человека. Чёрт возьми! Почему для того, чтобы нормально существовать в теле лиса, ему нужно иметь полный желудок? Он снова посмотрел на свой живот и заметил синяк — тёмное пятно, которое медленно желтело и исчезало. Вздохнув, он вздрогнул от холодного потока ветра. Действие таблеток подходило к концу; он чувствовал голод, а его одежда была не только мокрой, но и грязной. День выдался просто на ура. Ёбаный лис, которого нужно постоянно подкармливать. — Ты чуть не задавил меня, — раздался знакомый голос неподалёку. Нил обернулся и увидел Аду, стоящую рядом с кучей кирпичей. А... Так вот что это было... — Оно снова повторилось, — выдохнул Нил, встав и обтряхивая себя от пыли и грязи. Он подобрал свою одежду и, немного поколебавшись, начал натягивать её на себя. Мокрая ткань прилипала к нему, словно вторая кожа, вызывая неприятные ощущения.  — Ты голодна? — спросил он, когда наконец справился с одеждой. — Да, — ответила она с ноткой усталости в голосе. — Хорошо, сначала к Ваймаку. Мне нужно переодеться. Медленно шагая по улице, Нил старался запомнить каждую деталь того, что их окружает. Он понимал, что у компашки Эндрю есть машина, что наводило на мысль, что и у других членов команды они тоже могут быть. Но у Нила не было автомобиля, и он не чувствовал в этом необходимости. Машины вызывали у него отторжение, в то время как мотоциклы, с их свободой и динамикой, привлекали его куда больше. У него были деньги, достаточно, чтобы позволить себе не просто дешёвое дерьм , а что-то действительно стоящее.  Спасибо той дуре, которая якобы "случайно" узнала о его языковых способностях. И в какой-то степени Нил был ей благодарен, ведь если бы не она, у него не было денег, нормальной одежды и всей прочей хрени, в которой нуждаются люди. Плата за каждый переведенный документ явно превышала разумные пределы, но это были не его проблемы. Он просто делал свою работу.  Но сейчас его мысли снова вернулись к ней. Она исчезла, вот уже второй месяц тишины. Это было странно. С одной стороны, Нил чувствовал облегчение — наконец-то он мог отдохнуть от бессонных ночей, проведенных за переводами текстов, в которые он даже не вникал. Но с другой стороны, эта тишина была тревожной. Женщина-загадка, никогда не поймешь, что от нее ожидать. И это настораживало Нила, женщин и мужчин он боялся одинаково.  Дойдя до квартиры Ваймака, Нил дёрнул ручку двери — она была открыта. Внутри царила гнетущая тишина, ни звука не нарушало её покой. Приоткрыв дверь, он первым шагнул внутрь, следом за ним вошла Ада. Они обошли квартиру, но нигде не нашли ни намёка на присутствие посторонних. — Серьёзно, как этот мужик дожил до своих лет, живя так? — спросила Ада, направляясь к дивану. — Не знаю, видимо, просто на удаче выживает, — ответил Нил, беря свою сумку. Но внезапно он остановился. Запах. Еле уловимый, но такой ощутимый — дорогие духи.  — Теперь понятно, почему квартира была открыта. — Ммм? — Ада обернулась к нему. — Лола. Ада быстро подошла к нему и тоже обнюхала сумку. Чихнув, она отодвинулась от сумки и потёрла лапой нос.  — Да точно она. Нил положил сумку на пол и открыл её. Внутри оказалась коробка и свёрток… Оранжевых уродцев. Шутница ёбаная. Скривившись, Нил с раздражением убрал мандарины в сторону. Его взгляд упал на коробку, которая лежала поверх его одежды. Достав коробку и открыв её, он наткнулся на записку, написанную от руки. «Это телефон, чтобы иметь больше возможностей связываться с тобой. Он пустой, делай что хочешь, но чтобы отвечал на звонки, в телефонной книжке только мой номер, в случае чего звонишь на него. Ps: И на почте тебя уже ждёт новая работенка.  Люблю, целую, твоя любимая тетушка Лола». — Серьёзно? — вырвалось у Нила, когда он смял записку, выкинув ее за спину, и начал крутить телефон в руках.  — Как мне повезло иметь лапы вместо рук, — злорадно протянула Ада.  — Ладно, с этим потом разберусь, — произнёс он устало. — Сначала в магазин за едой. — А с ними что будешь делать? — спросила Ада, её взгляд остановился на мандаринах.  — Съем, — ответил Нил, ощущая внутри себя непреодолимое желание уничтожить всё вокруг. — Раз кто-то их выращивает, я буду уничтожать. — Он сам себе кивнул, как будто это было единственное логичное решение. Убрав все обратно в сумку и доставая из неё одежду. Он направился в ванную, стараясь подавить мысли о том, что жизнь катится под откос и что он не сможет справиться с этим хаосом. Вышел из ванны он уже переодетый, но волосы всё ещё оставались мокрыми, а на голове неуклюже держалось полотенце. Подойдя к сумке, он достал из неё пластмассовый прямоугольник, он положил его в карман спортивных штанов. Вытирая волосы, он задевал уши и шипел от неприятного ощущения, пытаясь справиться с влажными прядями, но, вытирая хвост, он быстро бросил это занятие — его хвост был слишком чувствительным, чтобы тереть его.  Обернувшись к дивану, он увидел Аду, мирно спящую под одной из его толстовок. В ней не было ничего лишнего — она выглядела такой уязвимой и беззащитной. В таком положении ей в легкую могут навредить. Подойдя к ней, он аккуратно укрыл её потеплее и, провёл рукой по её голове, слегка поглаживая. Из её уст вырвалось тихое мурчание, и он замер, словно время остановилось. Это было мгновение, когда всё вокруг затихло. Но быстро вернувшись в реальность, он убрал руку и направился на выход из квартиры. Закрыв за собой дверь, Нил двинулся вниз по лестнице. Он сам не знал, куда идёт, ведь магазинов поблизости не было видно — но это сейчас не имело значения. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь тусклый свет, который окутывал улицы мягкой темнотой. Атмосфера была спокойной. Он шёл медленно, не спеша, стараясь не думать ни о чём конкретном.  Каждый шаг отдавался в его сознании глухим эхом. Он пытался наслаждаться моментом, правда пытался.  По мере того как он продолжал свой путь по пустым улицам, тишина становилась всё более угнетающей. И хотя он старался не думать ни о чём конкретном, в глубине души понимал: этот путь может привести лишь к одному — к полному разрушению. К его полному разрушению.

***

Следующее утро Нил провел в напряженном исследовании кампуса, стараясь запомнить каждую деталь, каждый уголок, чтобы не заблудиться. Ада весело бегала вокруг, пытаясь поймать голубей. Убедившись, что он всё запомнил, они устроили небольшой забег на перегонки.  Вернувшись в квартиру, Нил выпил таблетки, чуть не подавившись водой, когда увидел миску с мандаринами. — Что это за хрень? — спросил Нил, указывая на мандарины в миске на столе. — Это Ваймак вынес из своего кабинета, — ответила Ада, стараясь скрыть улыбку, но не удержалась.  — Кто вообще мог придумать это убожество? — произнес Нил с презрением, схватив один из мандаринов и начав его очищать. Его движения были резкими и агрессивными, будто он хотел выместить на фрукте всю свою злость. — А что на завтрак? — с весельем в голосе спросила Ада, запрыгивая на стул, ее глаза блестели от ожидания.  — Яичница с беконом. Подойдет? — произнес Нил, не отрываясь от своих действий, но в его голосе уже слышалась нотка усталости. — Вполне, — ответила Ада, опуская голову на стол. — Нил... — Что?  — Я хочу на поле, хочу посмотреть на твою игру, — произнесла она, и в ее голосе звучала такая искренность.  Он развернулся к Аде, сложив руки на груди. Она прижала ушки к голове и отвернулась к окну, словно искала спасение в далеком пейзаже. Вздохнув, Нил принялся готовить завтрак, но напряжение в воздухе стало почти осязаемым.  — Хорошо, раз ты так хочешь, — произнес он с трудом, как будто каждое слово давалось ему через силу.  Уже идя по коридорам стадиона, они нашли кабинет тренера. Нил переглянулся с Адой и присел возле двери. И уже по отработаной схеме, открыв дверь, они вошли в кабинет, который был освещен лучами Солнца за окном, где царил беспорядок, почти такой же, как и в квартире. Подойдя к столу, Нил заметил свое личное дело, взяв его, Нил отправился на выход.  — Зачем нам это? — спросила Ада, смотря на бумаги. — Там же всё враньё. — Когда решим уйти, будет легче его найти и сжечь, — пожал плечами Нил. Он запер дверь с тихим щелчком и направился на поиски раздевалки.  В раздевалке Нил открыл шкафчик и быстро закрыл его обратно.  — Нет, в пизду! Где мне добыть огня? — произнес он с горечью. — Да ладно тебе, всё не так уж и плохо. Покажешь этим детишкам, как играть по-настоящему! — ответила Ада с легкой насмешкой. — Детишкам? Я готов руку на отсечение дать, что они все старше меня хотя бы на год. Да и как играть они точно знают, раз уж в них вложили такие бабки.  Вздохнув, он снова открыл шкафчик и достал только верхнюю часть формы. Сняв толстовку и натянул футболку от униформы поверх бадлона с коротким рукавом.  — Штаны переодевать будешь? — спросила Ада.  — Нет, и так сойдет.  Выйдя из раздевалки, они направились за инвентарём. Нил вскрыл дверь и забрал свою клюшку и мячик. Ключи? Нет, не слышал. Когда он закончил с разминкой, на поле появились знакомые лица: Кевин, провожающий Эндрю к воротам; Ники, помогающий Аарону расставить мячи вдоль линии первой четверти поля. Несколько мячей полетели в сторону Нила. Он недоуменно посмотрел на Ники, но тот подошёл к нему с улыбкой и объяснил, что делать. Нил покачал головой и пошёл к средней линии, раскладывая мячи вокруг себя. К нему подошел Кевин с настойчивым тоном: — Иди переоденься. — Я и так переодетый, слепой ты осёл, — ответил Нил равнодушным тоном, сложив руки на груди. — Ты переоделся не полностью! Где защита?!  — Я буду так тренироваться, — отрезал Нил. — Нет! — Или так, или я уйду. — Это опасно!  — Посмотри мне в глаза и скажи, что мне не всё равно.  — Нил, это действительно опасно! Лучше надень защиту! — добавил Ники, подойдя к ним. Нил посмотрел на Аарона, который стоял на линии защиты со скучающим взглядом и был полностью одет в форму и защиту. Эндрю тоже выглядел готовым: он стоял в воротах с широкой улыбкой и любопытным взглядом. Когда их глаза встретились, Эндрю подмигнул ему и еще шире улыбнулся. Что это было? Сузив глаза, Нил снова посмотрел на Кевина, который, казалось, не осознавал, какое напряжение в воздухе он создал. Кевин приподнял руку и потряс ею перед лицом Нила, словно демонстрируя какое-то невероятное достижение. Нил, не скрывая своего скучающего вида, приподнял бровь. — Вау, рука, — произнес он с сарказмом. — Смотри на это! — Кевин снова потряс рукой, а затем ткнул пальцем в свой шрам. Нил перевел взгляд на шрам и сделал вывод, основываясь на личном опыте. — Ну и что? Сломал — и что дальше? — произнес он с безразличностью. — В смысле «что дальше»? — спросил Кевин, будто не понимал, как Нил может быть таким равнодушным. Нил приподнял ногу и схватил за край штанины, поднимая ее чуть выше колена. На открытом участке кожи были шрамы. Регенерация тогда только начинала проявляться, но она была слишком слабой, чтобы скрыть все эти ужасные следы. На его ногах были шрамы раздной длины и ширины. Но одна нога отличалась — на ней была линия, неровный шрам, оставленный тем, как ему грубо пришили ногу, что бы она срасталась обратно после того, как её оторвали во время одного из экспериментов, в чём была суть Нил не помнил. Чудо-ученый тогда сказал «упс» и, рассмеявшись, стал разглядывать проделанную работу, пока Нил кричал от боли, но боль была настолько невыносимой, что он быстро потерял сознание. Очнулся он в своей комнате с пришитой ногой. Он тогда даже посмотреть на неё боялся, не то что двигать, поэтому он тогда так и остался лежать на холодном полу, переживая тихую истерику. — Видишь это? — произнес Нил, показывая на тот самый шрам. — Я не хрупкий, от дуновения ветра не сломаюсь. Клянусь могилой твоей матери, что если я и постродаю, то это никак не отразится на моей игре.  — Погоди, что?  — Начинай тренировку, салага. — хлопнув Кевина по плечу, сказал Нил. Тренировка началась с упражнений для Ники и Аарона, ведь Эндрю стоял в воротах, словно статуя, и просто смотрел. Нил же лежал в центре поля, подкидывая мячик над головой. Сложность постепенно возрастала, и Эндрю стал отбивать все атаки, поэтому, посылая в его направлении очередной мяч, Нил даже не старался. Это было скучно. Тренировка напоминала детскую игру.  Скоро Нил заметил, что ни Ники, ни Аарон не смогли забить ни одного гола, в то время как Кевин смог забить только три мяча. Это вызывало у Нила недоумение. Как можно было так бездарно играть? Серьёзно, он выебывался на меня, когда в команде такой пиздец? Если и другая часть команды на таком же уровне, то Нил даже стараться не будет, от его безделья хуже не будет.  Через полтора часа Кевин отправил игроков попить воды, но сам остался на поле вместе с Эндрю, продолжая отрабатывать удары. Нил наблюдал за ними с недовольством. Он не мог понять, чего Кевин хотел добиться от этим. Даже 160430 играл лучше, хотя у него даже опыта не было, на что надеется Кевин с такой командой?  — Ты так и не ответил на мой вопрос, — заявил Ники, прерывая его размышления. — Какой вопрос? — спросил Нил, повернувшись к нему. — Кем ты интересуешься? Парнями или девушками? — Меня не интересуют ни те, ни другие, — резко отрезал Нил. — Гонишь! — бросил Хэммик с недоумением. — Не интересуют, — повторил Нил с легким раздражением.  — Да ладно! Ты сейчас так смотрел на Кевина, что я готов поспорить на обратное! — произнес Ники с улыбкой. Нил не выдержал. Схватив Ники за воротник униформы, он прижал его к стене и приблизился к его лицу так близко, что мог почувствовать его дыхание. — Слушай меня внимательно, — произнес он тихо и угрожающе. — Меня не интересуют ни парни, ни девушки. Меня не интересует секс, поцелуи и всякая хрень из этого списка. Я ненавижу мужчин и презираю женщин. Если ты еще раз подойдешь ко мне с такой ерундой, то я не посмотрю на куклу Чаки и закопаю за пределами стадиона. Ты меня понял?  — Д-да... — пробормотал Ники, испуганно смотря в его глаза. Переведя взгляд на Аарона, Нил заметил его скучающий взгляд и полное отсутствие попыток спасти своего родственника. Фыркнув, он отпустил Ники и подошел к фонтанчику с водой.  В этот момент дверь со стадиона в раздевалку распахнулась, и появился Эндрю. Он обвел всех троих долгим взглядом, словно не понимал, почему они все еще здесь. — Кевин спрашивает, где вы застряли. Забыли дорогу? Черт возьми, Чаки, даже десяти минут не прошло. Зачем такая спешка? — Ники фантазировал, как трахнет Нила, — сообщил Аарон. — Но план провалился ещё при задумке. — Ну ты и мудак! — вздохнул Ники и направился к двери. — Ого, Ники, — хмыкнул Эндрю. — Быстро ты на этот раз. — Эй, я всё ещё здесь, — привлек их внимание Нил, — если вы закончили, то мы можем вернуться на поле? Ваши детские игры мне уже надоели, решайте свои вопросы подальше от меня.  — Да... — протянул Эндрю, глядя на Нила. Так что за взгляд, Чаки? — Кевин уже заждался вас. Сразу после этих слов Эндрю резким движением покрутился вокруг своей оси и вышел из раздевалки. За ним последовали все остальные, и, выходя, Нил заметил, как Аарон ободряюще сжал плечо Ники.  Когда они зашли на поле, Нил сразу же обратил внимание на Кевина. Тот стоял на отпечатке лисьей лапы — логотипе команды, расположенном в центре поля, и казался сосредоточенным. Аарон ждал Ники и Нила у бортика, и на поле они вышли втроем.  Кевин едва дотерпел до их приближения, щелкнув пальцами, он разделил их на команды: — Аарон, ты со мной. Ники, Эндрю, берите к себе лохматого. Играем два на три, наши ворота без голкипера. — Лохматый? — нахмурился Нил. — Смотрю, ты остроумный, чертила обоссанный. Боковым зрением Нил заметил, как Аарон закашлялся, пытаясь подавить смех. Ники же просто отвернулся, согнувшись пополам от смеха. Эндрю стоял в воротах и, явно услышав фразу Нила, начал хихикать как псих. Но Нил не обратил на них внимание, он смотрел только на Кевина, который явно не оценил его шутку: на его лице сначала появилось недоумение, а затем злость. Должен признать, краснеешь ты знатно.  Однако Кевин оставил его замечание без внимания.  — Может, лучше возьмешь Эндрю к себе? — предложил Ники, наконец пришедший в норму, хотя иногда еще хихикал. — Тогда Нил сможет попрактиковаться в ударах по воротам. На лице Кевина появилось выражение скуки, словно он уже заранее знал исход игры. Ну, судя по взгляду, он явно быкует.  — Если бы я допускал, что он вообще пробьется к воротам, я бы так и сделал. — Да это вызов! — ухмыльнулся Хэммик, повернувшись к Нилу с игривым вызовом в глазах. — Сделаем их, а, мелкий? — А оно мне надо?  — Что? Малыш, ты не перестаешь меня удивлять! — воодушевленно воскликнул Ники. Но Кевин снова проигнорировал возражения Нила и пошел на свою позицию. Поняв, что его мнение на болту вертели, Нил повернулся к трибунам, где сидела Ада. Сложив руки в умоляющем жесте, он состроил жалостливое лицо. Но Ада лишь усмехнулась и покрутила головой в отрицательном жесте. Сучка. — Эй, Кев! — крикнул он. Когда Кевин обернулся, Нил спросил: — На какой позиции мне играть?! — Нападающий...? — нахмурившись и неуверенно ответил Кевин. Кивнув ему, Нил направился на свою позицию, игнорируя взгляды остальных игроков. Несмотря на то что их было всего пятеро, позиции они заняли так же четко, как в полноценном матче: Нил и Кевин встали на средней линии, Ники — на линии первой четверти, Аарон — на дальней линии защиты. Эндрю же взял на себя роль полузащитника и выбил мяч на другую половину поля. Заслышав стук его клюшки, Нил не сразу, но побежал за мячом. Он больше наблюдал за действиями других игроков, анализируя их поведение и стиль игры. Он подписал контракт именно с этой командой и понимал, что ему нужно знать каждое движение каждого игрока во время игр и тренировок, чтобы подстраиваться под них. По идее, Кевин должен был действовать так же и обогнать Ники, но он остался на средней линии. Уже хоть что-то. Аарон тоже не стал суетиться и даже не попытался поймать мяч с отскока. Не успев поднять снаряд, Нил услышал приближающиеся быстрые шаги. Не прошло и двух секунд, как перед ним вырос Кевин. Дешевый трюк. Кевин уже собирался ударить своей клюшкой по клюшке Нила, но Нил резко отпрыгнул в сторону и, крутанувшись на месте, приложив достаточно сил в удар, этого хватило, чтобы мяч долетел до ворот, которые зажглись красным. — Можешь закрывать шарманку, большего ты не дождешься, — бросил Нил, направляясь на исходную точку. За такую игру его могли бы запереть в подвале, назначить сеанс с Прустом, отправить на стол к Марку или же назначить комнату наказаний. Здесь его не считают за равного, здесь никто не собирается играть в команде. Сжав клюшку в руках покрепче, он полностью расслабился.  Нил не солгал; он действительно стал играть так, словно его способности были минимальными. Каждый удар давался ему с наигранным трудом, он мог бы вложить больше сил, но это было бы бесполезно. Он больше бегал по полю, избегая любого контакта с другим игроком или же их клюшек, меньше всего хотелось бы, чтобы его осматривали из-за якобы тяжёлой травмы. За 2 раунда Нил понял основную динамику: Эндрю, которому полагалось защищать ворота, стоял безучастно, опираясь на свою клюшку, как будто его не волновали красные лампочки за спиной. Ники и Аарон тоже не проявляли стараний; их безучастие было очевидно после второго захода.  Кевин же играл так, будто был настоящей звездой — уверенный в себе и высокомерный, он не упускал возможности показать свои навыки. Для полной картины нужны все члены команды, чтобы понимать, с чем он имеет дело. А пока до их приезда он будет наблюдать за тренировками этой части. Ведь смысл этих тренировок, если его замечать даже не хотят? Тренировки в Оук-Ридж напоминали бойню: если ты не с командой, ты — просто мусор под ногами. И от такого мусора избавиться любыми способами. Правило было простым и беспощадным: либо ты взаимодействуешь с командой, хотя бы с одним игроком, либо кормишь опарышей. Ники поймал мяч, его руки уверенно обхватили клюшку, и он перебросил мяч Эндрю. Тот перехватил мяч толстой вратарской перчаткой, и игра возобновилась с новой силой. Голкипер, не теряя времени, мощным ударом отправил мяч на другой конец поля. Кевин бросился в сторону Ники, оставив Нила разбираться с Аароном. Нил внимательно проследил за траекторией мяча, но Аарон уже рванулся к нему.  Нил, вздохнув, побежал следом и, ускорившись, обогнал Аарона, готовясь перехватить мяч. Но тут Аарон решил использовать силовой прием. Нил инстинктивно остановился за мгновение до столкновения. Аарон, не ожидавший такого маневра, врезался в Нила и, потеряв равновесие, упал на пол. Его лицо выражало удивление и негодование, когда он смотрел на Нила, который подхватил мяч. Перебросив его над головой Аарона, Нил отдал пас Ники, но Кевин перехватил мяч и, не останавливаясь, понёсся к воротам. Эндрю лениво наблюдал за происходящим. — Что за херня? — вырвалось у Аарона, который все еще сидел на полу и недоуменно смотрел на Нила. — Ничего, — ответил Нил с невозмутимостью, словно это была самая обычная ситуация. На двадцатой минуте Кевин неожиданно остановил игру и указал клюшкой на защитников: — Выметайтесь с поля. Вы оба, живо. — Слава тебе господи, — простонал Ники и потрусил к выходу. Если это для него уже тяжело, то как он вообще выживает на матчах? После того как Аарон закрыл за собой дверь, Кевин, охваченный раздражением, попытался схватить Нила, но тот увернулся, сделав пару шагов назад. Раздражённо выдохнув, он поманил Нила к воротам Эндрю. Миньярд, наконец заинтересовавшись происходящим, выпрямился.  Когда Нил встал на отпечаток лисьей лапы, чётко обозначающий линию штрафного броска, Кевин резко произнёс: — Замри. Нил замер.  — Мяч сюда, — приказал Кевин, его голос звучал властно и безапелляционно. Эндрю выполнил команду. Кевин бросил мяч Нилу в руки.  — Будешь стоять тут и бить по воротам, пока Эндрю не выдохнется. Может, разок даже попадешь, — произнёс он с насмешкой, хотя в его голосе слышалась скрытая злоба. — Нет, мне оно в член не впилось, — отрезал Нил.  — Ой-ей, — расхохотался Эндрю, — боюсь, это плохо кончится.  Кевин развернулся и ушел с поля, громко хлопнув дверью. Звук удара отразился от стен, как глухой удар судьбы. Нил смотрел в спину Кевина. Когда дверь закрылась, он повернулся к Эндрю и сразу же наткнулся на его насмешливый взгляд.  На пробу бросив мяч в ворота, он не ожидал ничего хорошего. Эндрю, который во время игры с Кевином даже пальцем не пошевелил, теперь явно изменил тактику. С широким замахом своей массивной клюшки он ударил по мячу так сильно, что тот отскочил от дальней стены поля с оглушительным звуком. Нил оглянулся на мяч, потом снова обратил взгляд на Эндрю. Пожав плечами, он сел на пол.  Уловив движение, он услышал, как Ада медленно направлялась на поле. Когда дверь открылась, она рванула вперед. В момент, когда рысь приблизилась, она внезапно ускорилась и бросилась на него. Нил ожидал этого момента и резко откинулся назад. Ударившись головой о пол, он почувствовал пульсации в затылке, но не обратил на это внимания, но глухой звук удара мгновенно охватил тишину корта.  Ада успокоилась и медленно подошла к нему, просунув мордочку под его шею, заползая под его голову. Эндрю все это время стоял в воротах с изучающим взглядом и Нил чувствовал себя как под микроскопом. Приняв удобное положение, Ада начала тереться головой об него.  — Прекрати, я в порядке, — вырвалось у него, когда он отодвинул её голову в сторону. Приняв его слова, Ада просто улеглась на поле. Эндрю тоже присел, оперевшись спиной на ворота, и положил клюшку рядом, словно она была тяжелым бременем, от которого он хотел избавиться хотя бы на мгновение.  — А как же Кевин? — поинтересовался он.  — А что Кевин? — спросил Нил, закинув руки за голову и пытаясь устроиться поудобнее.  — Он сказал тебе тренировать удары по воротам.  — Он приказал, а не сказал. Но это что-то вроде наказания для меня. Ты был втянут без своего согласия, — произнес Нил, прикрыв глаза, но в его голосе слышалась нотка усталости.  Услышав, как Эндрю перестал дышать, Нил открыл глаза и осмотрел его. Эндрю прищурил глаза, словно искал ответ в его взгляде, но он там не найдет ничего, кроме бездны. — Сыграем в игру? — предложил Эндрю.  — Ненавижу игры. Эндрю открыл рот, но тут же закрыл его, словно слова застряли у него в горле. Нил снова закрыл глаза. Хотелось спрятаться в укромном местечке, где их никто не найдет, и съесть оранжевых уродцев.  — Почему ты постоянно носишь эти искусственные атрибуты для детей? — спросил Эндрю спустя минуту молчания, и в его голосе звучало искреннее любопытство. Нил открыл глаза и сел, внимательно смотря Эндрю в глаза.  — Тебя это волнует? — произнес он с вызовом. — Нет, просто интерес, — пожал плечами Эндрю. Нил пожал плечами, его лицо оставалось невозмутимым. Он вытащил сигареты из кармана спортивных штанов, его рука немного дрожала, признак того, что действие таблеток на исходе. Зажигалка щелкнула, и пламя осветило его лицо на мгновение, прежде чем он прикурил. Дым медленно поднимался в воздух, смешиваясь с запахом имбирного печенья, который казался одновременно уютным и угнетающим. Нил откинулся на тело рыси, ощущая её тепло, и перекинул руку через её спину, поглаживая её мягкую шерсть.  — И зачем тебе лишняя забота? — Эндрю, сидящий неподалеку, попытался вывести Нила на разговор, но его голос звучал глухо, как будто он говорил издалека. — Она не лишняя, — ответил Нил, его голос был тихим, но спокойным. — Единственное, что не меняется в моей жизни. — А тебе зачем лишняя забота? Или, точнее, лишние проблемы?  — продолжил Нил. — Они моя семья, а с Кевином у нас сделка, — невозмутимо ответил Эндрю. — Она тоже моя семья. Я растил её чуть ли не с пеленок.  На этот ответ Эндрю нечего было ответить, поэтому он продолжил просто смотреть на них. Тишина окутала их, словно тяжелое одеяло. Эндрю погрузился в свои мысли, а Нил продолжал курить, его взгляд был устремлен в пустоту. Докурив сигарету, он потушил её об пол корта с легким щелчком. Встав, Нил приподнял руки и сделал вид, что смотрит на часы. — Комиданский час, детишкам пора спать.  Наклонившись к спящей Аде, он осторожно поднял её на руки, стараясь не нарушить её мирный сон. На выходе он столкнулся с Кевином — злым и недовольным. Смени пластинку, надоел уже. Нил показал ему язык и медленно побрел в раздевалку. В раздевалке он аккуратно положил рысь на скамейку. Сняв футболку от формы, он бросил её в корзину возле двери с силой, словно хотел избавиться от всего лишнего. Надев толстовку, он снова подхватил Аду на руки. Он знал, что она всегда спит как убитая, не просыпаясь до тех пор, пока не посчитает нужным. Нил всегда был рядом в такие моменты, как тень, охраняя её сон и пытаясь защитить её всеми возможными способами. На середине пути Ада наконец пришла в себя. Они добрались до дома Ваймака, передвигаясь значительно медленнее обычного. Дверь квартиры была не заперта; тренер ожидал их в коридоре, в руке — жестянка с молотым кофе. Нил осторожно подтолкнул Аду в подъезд, кивком указав ей сесть, и, прикрыв за собой дверь, отошел подальше, прижавшись к стене.  – Кевин звонил. Завтра тренировки не будет, так что я займусь твоим развлечением — покажу записи прошлых игр. Он сказал, ты чуть руки себе не отбил в матче против Эндрю. Я возразил, что ты не настолько глуп. Кто из нас прав? — голос Ваймака был спокоен, почти безэмоционален, но в его глазах Нил уловил едва заметное напряжение. – Вы. Я не настолько глуп, чтобы убивать из-за такой ерунды, — ответил Нил, его голос был хриплым, слова вырывались с трудом. Ведь все силы уходили на то, чтобы не показывать Ваймаку, что его накрывает ломка.  Ваймак швырнул жестянку в сторону Нила. Тот машинально отшатнулся, банка ударилась о стену, скатилась к его ногам, крышка отлетела, и кофе рассыпался по полу, намочив кеды. Тренер, лицо которого исказила ярость, шагнул к Нилу. – Идиот! — рявкнул он, шагнув вперёд, так что Нил почувствовал запах его гнева, запах угрозы.  Реакция Нила была мгновенной, автоматической. Он отшатнулся, его тело само приняло боевую стойку: руки почернели, пальцы вытянулись в острые когти, клыки удлинились, приготовившись к атаке. Лисьи уши опустились, прижимаясь к голове, хвост, напряженный как пружина, беспокойно забился из стороны в сторону. Из его горла вырвалось низкое, угрожающее рычание. Только когда Ваймак замер, остановившись в полушаге, Нил понял, что среагировал на инстинктивном уровне. Его разум с трудом пробивался сквозь туман ярости и адреналина. Лицо Ваймака стало непроницаемым, словно каменная маска. Удивление, мелькнувшее на его лице, сменилось чем-то ещё более глубоким, чем-то, что Нил не смог распознать, — ненависть? Разочарование? Страх? Его рот слегка приоткрылся, глаза расширились. Нил перестал рычать, но не изменил позу, внимательно следя за каждым движением тренера. Когда же Ваймак заговорит? Тишина давила, густая и липкая, как болото. Нил не собирался её нарушать. Ваймак молчал, не двигаясь с места. Наконец он ткнул пальцем в пол рядом с собой. – Подойди. — Его голос был тих, но в нём чувствовалась стальная воля.  Дядя, ты в глаза долбишься? Ты точно уверен, что стоит подпускать такого монстра к себе? И что, если это монстр совсем не поддается контролю? — мысль о собственной опасности никогда не оставляли его. Но он не двинулся. Он был готов. К чему — он сам не знал. — Посмотри на меня, — приказал Ваймак, голос его был жестким, но в нём не было явной угрозы. — Сейчас же. — Да, блять, я и так с вас глаз не свожу! — рявкнул Нил, слова сорвались с языка, прежде чем он успел их обдумать. Его тело всё ещё дрожало от адреналина. Непроницаемое лицо тренера, скрывающее за маской спокойствия бурю эмоций, по-прежнему вызывало у него первобытный страх. Нил не знал, на что способен тренер, и он не мог предугадать его действия или же просто понять, о чём он думает. Нил ощущал себя беспомощным, маленьким, загнанным в угол зверем, готовым в любой момент броситься в атаку, лишь бы выжить. И так всегда. Он даже не накачен дурью, но все равно не чувствовал себя настолько сильным, чтобы перебороть страх перед людьми. Он знал, что он сильнее обычного человека, но страх и пережитые события оставили глубокий след. Но если будет драка, Нил точно выйдет победителем, инстинкты никто не отключал.  — Хочу, чтобы ты кое-что усвоил, — начал Ваймак, его голос стал немного мягче, но не потерял своей строгости. — Я вспыльчивый, крикливый тип. Часто ору, швыряюсь чем ни попадя. Но я не бью людей. Никогда не бил и бить не буду, если только какой-нибудь кретин сам не полезет ко мне в драку. За всю свою жизнь я ни разу не ударил человека без повода, и, поверь мне, не начну с тебя. Даже тот факт, что ты… не совсем человек, не заставит меня изменить свои принципы. Для меня ты всё ещё ребёнок, ребёнок, которого я взял под своё крыло, как и других членов этой команды. Хотя я и представить себе не мог, что в команду Лисов попадёт настоящий лис, в прямом смысле этого слова. — Ваймак сделал паузу, словно выбирая слова, стараясь подобрать ключик к пониманию этого, неожиданно появившегося в его жизни существа. Нил не поверил ему. Он не мог. Его инстинкты кричали о другой правде. Но он кивнул, напряженное тело немного, но расслабилось, хвост, всё ещё беспокойно подрагивающий, постепенно успокоился, уши медленно поднялись. Но бдительность он не терял.  — Я говорю с тобой совершенно серьёзно. Не смей бояться меня больше, чем Эндрю. — Ваймак наблюдал за Нилом, его взгляд был пронизывающим, но без злобы. Нил хотел возразить, что всё дело именно в возрасте тренера и то, что он мужчина. Но для Нила пол не имеет значения: будь Ваймак женщиной, страх был бы таким же острым. Но он промолчал, понимая, что объяснение может только ухудшить ситуацию. — Да, тренер, — ответил он, голос звучал глухо, сдавленно. Нужно срочно выпить таблетки, пока ситуация не ухудшилась.  — Я уже поел… — Ваймак указал большим пальцем за спину и отступил на шаг. — …но со стола ещё не убрал. Я займусь полом, а ты займись собой. И впусти уже своего питомца. Как только Ваймак скрылся в ванной, Нил, словно пружина, выпрямился. Он стремительно ворвался в комнату, схватив свою баночку с таблетками, бутылку воды и компьютер. Выйдя в подъезд и прижавшись спиной к двери, Нтл медленно скатился и осел на пол, не беспокоясь о сохраности своих вещей, он наконец-то смог облегчённо выдохнуть, выпустить из себя весь накопившийся страх и напряжение. В этот момент он почувствовал Аду, которая, опираясь на его ноги передними лапками, прижалась своим лбом к его лбу. В тишине подъезда они находили утешение в единстве, в молчаливом понимании и взаимной поддержке.

***

Две недели Нил не появлялся на тренировках с неадекватной компанией. Кевин первую неделю пытался его заставить участвовать в этих тренировках, но, встретив непреклонное сопротивление, сдался и просто перестал замечать Нила. Дни Нила проходили на трибунах стадиона: ноутбук, вода, таблетки — его постоянные спутники. Телефон он убрал после пятого звонка из какого-то банка. Он просто списал этих людей в категорию дегенератов, ведь после первого отказа зачем звонить еще четыре раза? И, наблюдая за тренировками, он всё больше разочаровывался в команде. Ада бывала с ним не всегда, предпочитая самостоятельные прогулки, но возвращалась ласковая и довольная, тесно прижимаясь к Нилу, словно ища в нём защиту и поддержку. Они проводили на стадионе дни напролёт, возвращаясь к Ваймаку только для того, чтобы зарядить ноутбук и поесть, а ночи проводили, бегая по городу. Спали они чаще всего на крыше стадиона, тесно прижавшись друг к другу, согревая друг друга своим теплом. К началу третьей недели на него вдобавок напала бессонница: он всё больше проводил времени за ноутбуком или же анализируя игровые способности компании Эндрю. Как оказалось, кукла Чаки не врала, когда намекнула, что следит за сохранностью своей семьи и Кевина.  Однажды ночью, измученный бессонницей, Нил засиделся за документами. Ада спала рядом, свернувшись маленьким комочком на сидении. Нил потянулся, чтобы размять затекшие конечности, зевнул и направился на улицу, чтобы покурить. Было около часа ночи, непроглядная темень окутывала стадион. Холодный ночной воздух напоминал о легкомысленном выборе одежды — одних шортах и футболке, — но Нил даже не обратил на это внимание.  На парковке стояло два-три автомобиля, на второй площадке, судя по силуэту, дежурил охранник. Всё было как обычно. Но внезапно к стадиону подъехала знакомая машина, принадлежавшая тем, кого он меньше всего хотел бы увидеть в это время. Из машины вышли Кевин и Эндрю. Заметив Нила, мирно курящего у входа, они замерли. Некоторое время они просто стояли, молча наблюдая за ним, но всё-таки подошли. Кевин, нахмурившись, нарушил молчание: — Ты что здесь забыл? — Его голос звучал неуверенно и озадаченно. — А где «доброй ночи»? Или тебя манерам не учили? — устало спросил Нил, выдыхая дым прямо в лицо Кевину. Тот закашлялся, отмахиваясь рукой.  — Неужели в стикбол играл? — спросил Эндрю, прикуривая сигарету. Его голос был спокоен, почти безэмоционален.  — Нет, придумывал план по захвату мира, — ответил Нил, его тон был ленивым.  — И как? — Ну, план не без изъянов, но кое-что уже есть. Хочешь присоединиться? — поинтересовался Нил.  Эндрю, не отрывая взгляда от Нила, сделал затяжку, медленно выдохнул дым и наконец ответил: — А ты позволишь? — Если будешь полезным. Есть чем похвастаться? — Нил прищурился, оценивая Эндрю. Эндрю изобразил задумчивость, словно тщательно подбирая слова. — Думаю, найду чем тебя удивить. — Обещаешь?  — Пока без обещаний.  Нил, приняв этот ответ, кивнул и, выкинув окурок, направился внутрь. Он слышал шаги позади, но не оборачивался. Но, поднимаясь по лестнице, он услышал уже более тихие, осторожные шаги за своей спиной. Оглянувшись, он увидел Эндрю, который с невозмутимым видом поднимался следом. Нил добрался до своего места, приподнял ноутбук и сел. Ада, почувствовав его присутствие, перелезла на колени, свернувшись клубочком. Положив ноутбук рядом и немного опустившись на сиденье, Нил расслабил тело. Он не услышал больше шагов и, оглянувшись, увидел Эндрю, стоящего у ряда, наблюдающего за ним и Адой. — Ты можешь сесть, если хочешь, — сказал Нил, положив руки на Аду. Одна рука легла на её тёплое пушистое бок, а другая — на макушку. Эндрю посмотрел на него, оценивая ситуацию. Через несколько секунд он сел на сиденье рядом. Между ними оставалось одно пустующее сиденье — достаточное расстояние для комфорта, и в то же время достаточно близко, чтобы чувствовать присутствие друг друга. Кевин вышел на поле, а Эндрю, подтянув колени к груди и обхватив их руками, уставился на него, подперев подбородок ладонями. Его взгляд был пронзительным, анализирующим.  — Что-то в тебе не сходится, — тихо произнес он.  — Мм? — Нил повернулся, но Эндрю смотрел на поле, где Кевин расставлял конусы.  — Ты как головоломка, — бросил Эндрю, не отрывая взгляда от Кевина. — Какого уровня сложности?  — Как книга, написанная на языке, которого я не понимаю, — размышляя, ответил Эндрю.  – Спасибо, что ли.  — Это тебе спасибо, — сказал Эндрю и, повернувшись к Нилу, продолжил: — Мне как раз нужна новая игрушка.  Слово «игрушка» пронзило Нила, словно лезвие. Оно повисло в воздухе мерзким, липким пятном, которое не смыть, не стереть. Сначала — онемение, потом — волна жгучего отвращения, тошнота, словно он отравился чем-то смертельно ядовитым. Внутренности скрутило в тугой узел. Это было не просто унижение, это было полное и абсолютное обесценивание его личности, разрушение его и без того хрупкого «я». Его разорвало на части. Он никогда не чувствовал себя по-настоящему полноценным, но эти спокойные, внешне безобидные фразы, эти случайные слова — они подтверждали его самые страшные, самые глубоко запрятанные сомнения. Он — ничто, бесполезный, лишний. Если он умрет, никому не будет дела. Его превращали в вещь, в предмет, которым можно манипулировать, ломать и выбрасывать. Картины вспыхивали перед глазами: грубые руки, холодный, безразличный взгляд, жестокий смех. Он — игрушка, с которой играют до тех пор, пока не надоест. Эта ужасная правда сжимала его в тисках, отнимая воздух. Руки покрылись липким потом, в горле пересохло. Ему хотелось просто исчезнуть, раствориться в воздухе, стать невидимым. Он ненавидел себя за то, что позволяет себя так называть, за то, что эта мысль пронзает его острой, нестерпимой болью. Беспомощность, ничтожество, уязвимость… Всё это давило, удушало. Он был сломанной куклой, которую забыли убрать в чулан. И он знал, что ничего не сможет изменить. Жестокая правда, которую он не в силах изменить.  Не обращая внимания на пристальный, изучающий взгляд Эндрю, Нил обнял Аду, схватил компьютер и, не оглядываясь, ушёл...

***