Индульгенция

Сквозь тучи начинали пробиваться частички звезды, гревшей планету. Свеча, одиноко стоявшая на столе давно погасла, утратив всё тепло и погрузив своим уходом комнату в предрассветную темень. В помещении сидел одинокий Мироходец. На этот раз, ночь, проведенная без сна не сказалась на нём настолько разрушительно. Сейчас он горд и собой, и проделанной работой. Резные пластинки вышли на славу, даже с его уровнем мастерства. Аккуратные, покрытые скинтом, отшлифованные. Верно наложенные на них заклинания грели душу. Идеал. В четырех стенах стояла гулкая тишина, такая, что было слышно тиканье карманных часов. Шатен рассматривал изделия, пытаясь отвлечься от проблем. Тяжёлое жжение в лёгких от недостатка табачного дыма становилось сильнее с каждым мгновением, привлекая к себе внимание терпилы. Увы, дольше этот нюанс игнорировать не получится. Взгляд метнулся к механизму, показывающему время. Без девяти пять. Со скрипом и треском в суставах "Дэйв" поднялся со своего места, сейчас хотелось хоть часик вздремнуть... Но зависимость говорила намного убедительней. Стараясь не издавать лишних звуков пришелец проскользил по комнате и миновал дверной проем. На удивление в помещении был только один Крестоносец и Энон. Белобрысый уже сбежал куда-то, ну, собственно, это точно не проблема карликового эльфа. Перелетев скрипучую лестницу Распространитель Света остановился перед путем к свободе, постоял, почесал репу и распахнул дверь, натыкаясь на две светлые макушки. Весьма необычное сочетание. Эльха и тот, кто относится к ней с наибольшей осторожностью. Сплетницы испугались от такого неожиданного появления, но ничего, переживут. Рзговаривать не хотелось. Не издавая никаких звуков Лололошка кивнул в знак приветствия, и отправился к дереву. У них свой разговор, а его ждёт злодейка с фильтром. Неприлично опаздывать на свидание. Первопроходец останавливается рядом с качелями, смахивает с них воду. С глухим выдохом парень приземляется на доски, начинает раскачиваться на конструкции, увеличивая амплитуду "маятника". В руках вспыхивает яркое пламя, передавая частичку себя самокрутке. Лёгкие получают то, что хотели, дым разбегается по дыхательным путям. Взгляд обращается к сидящим на ступенях. По ним всем видно, что есть нерешённые проблемы. Проблем много. Эльха боится бессмертного. Исходя из историй подслушанной в деревне информации очкарик понял, что тут крестоносцами детей пугают. Эту мелочь наверное тоже такая тенденция не обошла стороной. Её народ истребляли именно они, её дед был на этой войне чуть ли не их главным врагом. А она сидит с ними, живёт, ест за одним столом. Чуть меньше, но всё-таки также боится капитана. В ней вообще очень много страхов. Капитан... Капитан, улыбнитесь... Веллер. Веллер не может сделать окончательный выбор между девчушкой и семьёй. Он не хочет "предавать" своих, но и Лису тоже "предать" не может. И было бы какой выбор делать. Тут конечно ещё не дошли до концепции свободного вероисповедания, да и не дойдут, если их к этому не подтолкнуть. А может и подтолкнуть не выйдет. Бог здесь существует очень заметно. Крестоносцы тому подтверждение. Эту проблему решать придется тоже. Лоргон испытывает мягко говоря... неприязнь по отношению к шерстяной, видимо в твой войне у них много людей полегло, а он так и не отпустил их. Красноглазый пытается защитить Лису, попадая под горячую руку своего заместителя. Да и не только по этому. Он ведь тоже воевал, значит тоже должен ненавидеть, а он вот что делает... Неприязнь начинает капать и на него. Обладатель шрама старается, но не может понять и помешать не может. Не может пойти против брата. А вот против себя может пойти, может молчать и ждать. Может копить всё в себе, а потом взорваться. Энон просто слушает своего господина. Он молодой, войны не видел, ненависти к другим расам у него совсем немного,да и ту занесли воспитанием, а не личным решением. Он тут самый нормальный. А ещё и какой-то непонятный гад, свалившийся на голову, словно снег. Поломал всю привычную картину мира, нахлебничает, постоянно шныряет под носом, вроде на коротком поводке, а вроде уйдёт и остановить не получится... Лололошка понимал, что тут ему нет доверия. Возможно немного уважения, интерес, но не доверие. В них наивности меньше чем в его тупенькой головешке. А может ему и правда стоило уйти, а своим присутствием здесь он всё только портит. Ведь может Вольдхар приходить в мир, искать информацию и уходить. Он не ввязывается в такие истории. А его хождения по чужим постелям не считаются. Это его выбор и никто не в праве его осуждать. Почему тогда "героический герой всех героев" постоянно суёт свой нос куда не нужно? Поднялся шум, вырвавший Мироходца из долгих раздумий. Это пришел хозяин дома. Крестоносцы собачатся как две базарные бабы. Сейчас тут поднимется скандал, со всеми выходящими последствиями. Вот он - синдром спасателя в полной красе. Они ведь не справятся без тебя! Ты должен помочь им, помирить! Верно ведь, Лололошка? Недовольно кряхтя пришелец поднялся с качелей, направляясь к источнику шума. Мокрая трава затрудняет передвижение, путается в ногах, протягивает свои влажные руки, пытается остановить, заставить стоять на месте. Но ничего не выходит. Голубоглазый продолжает движение. Все ушли в дом, а дверь не закрыли. На пороге сидит лисёнок, в ожидании развязки шоу. Ей страшно. Ей нужна помощь. Голубоглазый становится рядом, опуская ладонь на женское плечо. Он хочет быть тем, на кого любому не страшно опереться. Небольшой жест поддержки, а она уже не так сильно трясется. Совсем как ребенок. Наверное всё-таки толк от него есть. Братья стоят в комнате и буравят друг друга взглядом, напряжение в воздухе можно руками ловить. – Лоргон. - капитан весь сжался, как стальная пружина, вот-вот отлетит в обидчика, - Я тебя предупреждал. – Предупреждал. - седой тоже понимает к чему всё идёт, но и не собирается ничего предпринимать. – Лиса, я думаю Энону снится какой-то кошмар, - нарочито задорным тоном обращается Мироходец к блондинке, наклоняясь на её уровень, - тебе стоит его проверить. Не задерживаясь эльха пробегает мимо крестоносцев, оставаясь незамеченной. Парочка слишком сильно увлеклась друг другом. Тяжело вздыхая, старичок, начинает приближаться к оппонентам, готовясь разнимать драчунов. Он как электрик, забывший вырубить ток во время работы. Шибанет, а потом херово будет. Не сговариваясь друзья бросаются друг на друга с кулаками, готовые разбить лица, а ведь во всём виновата женщина... Эх. Женщины алчные, коварные. Добраться друг до друга им не удается. Ноги отрываются от пола, оба зависают в воздухе, пошатываютя, как сосиски висящие в мясном отделе. Сейчас глассгарфовец держит двух взрывоопасных Избранников Высшего на расстоянии вытянутых рук перед собой. В такие моменты он благодарит всех существ за то, что папа у него был эльфом, а мама просто от природы высокой. Разгоревшиеся парни недовольно обращают внимание на того, кто сейчас будет получать за двоих. Две пары глаз смотрят на хмурого Мироходца. Вроде бы ничего не натворили, а стыдно. Да было бы кого стыдиться! Он ведь даже им не семья. А может и нет... Шутки кончились. – И вы правда решили перебить друг друга из-за того, что не можете нормально поговорить? - это не вопрос, это констатация факта. –... - синеглазый недовольно фыркает, скрещивая на груди руки. –... - хозяин дома просто замирает, как горный козёл. Драку он затеял первым. Маг даже не пытается как-то разрядить обстановку. Его присутствие начинает ощутимо давить. Голубые глаза заглядывают прямо внутрь, в душу. Кажется, что он мысли читает... Черноволосый как будто хочет что-то сказать в своё оправдание, а сил не хватает. А почему он вообще хочет оправдываться перед ним? Висящий в другой руке синеглазый как-то виновато опускает глаза в пол. Две горячие головы начинают остужаться, возвращая себе способность здраво мыслить. Но дело не двигается с мертвой точки. Ни кто из подозреваемых не хочет давать показания. – А теперь вы ещё и в молчанку решили играть? - легонько встряхивая провинившихся, словно мешки с картошкой, клетчатый продолжает ругаться, - Почему я - абсолютно незнакомый с вашими обычаями человек, понимаю всё лучше, чем вы двое? Вы – семья. Может мне ещё объяснить вам, что нет ничего важнее семьи, вы ведь сами не понимаете? – Мы всё понимаем, но это наши обычаи... - смельчак, чьё лицо пересекает шрам попытался возразить. – Ваши обычаи обязывают вас к мордобою? - правая бровь очкарика поднимается достаточно высоко, чтобы стал понятен уровень недовольства. Не выпуская провинившихся из рук, Распространитель Света приступил к транспортировке груза на улицу. Легонько пнув дверь иномирец выскользнул в объятия свежего воздуха и здравого рассудка. Шел он неспеша, намеренно потряхивая своей ношей, наверное пытался перетрясти шестеренки в их головах. Может работать начнут... Посадочной площадкой стали те же качели. Учёный приземлился на деревянную поверхность, сажая по обе стороны от себя провинившихся. Разум уже начал возвращаться к ним, но всё-таки осторожность не повредит. Что-то щелкнуло в руках первопроходца. Зонт. Широкий, из прозрачного пластика. Конструкция зависла над головами озадаченных людей. – Если я оставлю вас и уйду, вы перегрызает друг другу глотки? - миротворец оглядел присутствующих, нервно прокручивая зонт в руках. – Нет... - инициатор потасовки всё-таки поднял глаза на клетчатого, выглядит как напакостивший котенок. Обрадовавшийся ответу длинноволосый улыбнулся, передал зонт капитану ордена и пошёл в сторону дома, оставляя его наедине со своим заместителем. Трава всё так же усердно хватала его за ноги, но теперь это было не так ощутимо. Дом принял его тепло. Внутри было тихо. Под ногами привычно скрипела лестница. На втором этаже обнаружилась эльха в компании оруженосца. "Детишки" устроились за столом нервно посматривая в сторону лестницы. – Чего приуныли? - пришелец вплыл в комнату, разрушая напряжение, - Кто завтрак со мной будет готовить? Стало спокойней. Рядом с этим человеком почему-то всегда спокойно. Если древний маг начинает что-то делать, то занимает сто процентов внимания, не позволяя закапываться в себя. Всё время шутит, развлекает, может найти подход к любому живому, да и к неживому тоже... На печке задорно гремит посуда. Сегодня на завтрак овсяная каша с каким-то непонятным бананом. Экзотика. Странно пахнет и странно выглядит, вкус непривычный, сладкий . Да и каша тоже весьма дорогая. Совсем их тут разбаловали. Внизу хлопнула дверь, наверх поднялись двое мирно болтающих крестоносца. Всё улеглось. Все расселись по своим местам, начиная трапезу. За столом сидят все пятеро. По ощущениям стало легче, но напряжение всё-таки осталось. Ушастая нервно поглядывает то на Лоргона, то на Айвена. Энон молча пялится в тарелку, он конечно почти всегда такой тихий, но всё-таки не настолько. За столом ведутся разные разговоры. Темы тут разные , кто-то поднимает линию о проблеме с бароном. Одетый в бардовое сетует о том, что без информации не может никуда уйти. Есть история о том, что мост следовало бы чинить самим, а не тащить сюда всякую деревенщину. За столом сидит Мироходец. Он непривычно хмур и молчалив. Он думает о том, как приподнести информацию о письмах. Ему тяжело, кажется, что сейчас стоит выбор между порочной нищетой и непрочной бедностью. Но он должен сказать. – Я перевел письма,- Распространитель Света всё-таки начинает этот разговор, ему тяжело но он должен, - Их содержание не из приятных. В комнате становится ощутимо холодно, как будто сюда пришёл смотрящий. Понаблюдать, послушать, посмотреть. Но его нет. Все чего-то ждут. Мироходец знает что они ждут. Они ждут его. И он сделает то, что они хотят от него. – Церковь занимается "коллекционированием" эльх. Что-то треснуло. Кажется это многострадальная столешница. За неё, судя по её состоянию, так уже хватались. Черноволосый молчит. Можно продолжать. – Обманным путем собирают в местах "спячки", а после вывозят куда-то и используют кровь и части тела в своих целях. - с каждым сказанным словом в помещении становилось теснее, перед глазами мироходца разворачивалась неприятная картина, - Лиса, ты ведь изначально хотела попасть к барону? – Да. - мелочь совсем раскисла, взгляд затуманился, руки тряслись. Она всё понимает. – В таком случае тебе и тем, кого ты хотела привести за собой несказанно повезло. - шатен был абсолютно спокоен, это не первый раз когда он сталкивается с таким. Со временем он научился контролировать себя, но это не значит, что ему безразлично на это. Да, он начал черстветь, но душа в нём всё ещё есть, - Барон был убит потому что не доставил новую партию "свечей" в срок. Все поняли без лишних слов. Мироходец сидел и ждал продолжения. Больше ему нечего сказать Некоторое время за столом была глухая тишина. А после началась перебранка между крестоносцами, было бы из-за чего спорить. Да, их незнание испоганило многим существам жизнь. Это ничего не меняет, сейчас они ничего не исправят. Заплакала женщина, её нервы закончились намного быстрее, окончательно поник Энон. Среди этой грязи находился иномирец. А может стоило отказаться? Взгляд прошёлся по присутствующим. В кармане рука сжала резные жетончики. Совесть ему не позволит, может он стал чёрствым, но душа не покинула его тело. Не какая-нибудь расчетливая душа, а душа Первопроходца, желающего помочь всем и вся. Душа того, кто не получил поддержку вовремя, но всё-таки потом, когда-то, получил её. Его душа. – Вы можете успокоиться наконец? - может он совершает ошибку, сейчас уже не важно, - Завязывайте. Если не можете нормально общаться, то постарайтесь подумать хоть немного. Или уже думать нечем? – Ну и что ты можешь предложить? - в голосе заместителя капитана читалось открытое недовольство. – Предлагаю отвлечься на меня. Если вы хотите чтобы я работал эффективнее, то можете наконец-то дать минимум информации об этом мире. Обычаи, география, проблемы, враждебные существа? - тут миротворец не врал, он устал от того, что информации почти нет. То, что он получил – капля в мировом океане, - Кажется последнее время рассказывал что-либо только я. Я понимаю, что доверять мне не очень хочется, но всё-таки и совесть у нас наблюдаться должна. Ещё один приступ тишины. Общий враг сплотил драчунов, братья играли в глядели, решали что делать. По всей видимости без информации его и правда держали намеренно. – Хорошо. Мы дадим тебе то, что ты хочешь, но с одним условием. - Веллер перевел взгляд на своего брата, тот понял его без слов. Как и всегда у них происходит. Мужчина положил перед Лололошкой толстую книгу, с вырезанным на ней крестом. Крест светился. Как кресты избранников. Значит какой-то артефакт, считай ему сейчас дали контракт с дьяволом подписывать... – Напишешь здесь своё имя и тогда можно будет продолжить этот диалог. - Крестоносец со шрамом пилил шатена взглядом. Испытывает, проверяет. – Я-то напишу, а вот зачем? - они опять решили играть в эти игры, - Скажешь как это работает? – Это книга создана братом нашим. Каждый написавший своё имя в ней будет виден, если пройдёт рядом с водой. - его вопрос уместен, но вот если парень пытается тянуть время... - Не пойми не правильно. – Давай. - тяжело вздохнув Мироходец достал из-за пазухи ручку, принимая книгу. Всего там было тринадцать имен. Лололошка стал четырнадцатым. Задавать вопросы по поводу этого не стоит, когда-нибудь потом. Сегодня он не хочет вставать на место белоснежного и голубоглазого писца. Бумага пропиталась чернилами, увековечивая на своем теле нового человека. Договор подписан. Крестоносцы были немного удивлены от того, что не получили никакого сопротивления. Они ведь и соврать ему могли. Либо он что-то знает, либо достаточно глуп, либо просто доверяет их словам. – Я свою часть выполнил. Теперь ваша очередь. – Хорошо. - главный с облегчением выдохнул, но не расслабился, - Спрашивай обо всём что тебя интересует. – Как появились первые крестоносцы, кто ими был, насколько давно это было? - самое главное. Это то, зачем он сюда пришёл. Вопросов будет много, но лучше узнать самое важное. – Первым крестоносцем был я. Веллер замолчал на некоторое время, а после продолжил. Тема была не из лёгких. Братья периодически подменяли друг друга, продолжая рассказ. Удивительно, понимая всё даже не произнося слов. Прямо как у Ло и его семьи... Если вот так смотреть, то разницы вообще нет, люди практически идентичны. Мироходец впитывал всё, запоминал, ему ещё предстояло записать это на бумаге, причем в двух экземплярах. Его глаза бегали по крестоносцам, пытаясь выявить ложь в их словах. Но ничего не было, всё кристально чисто и без секретов. Это вселяло надежду. Длился допрос около двух часов. Клетчатый получил всё, что хотел. Теперь, когда их пути разойдутся, будут шансы на нормальное слияние с обществом. Он знает достаточно о географии, обычаях, церкви и её орденах. География чем-то отдаленно напоминала архей, валюта точно такая же. Шатен может только чуть-чуть подправить его родные монеты и спокойно расплачиваться. Но осталось ещё кое-что. – Последний вопрос и я отстану. - шатен вскинул руки в примирительном жесте, - В этом доме есть какие-то сильные артефакты или скопления энергии? Архейца одарили сразу двумя вопросительными взглядами. Даже скорее не вопросительными, а враждебными. – Простое любопытство, я эту штуку сразу почувствовал, а вот подходящего момента чтобы спросить не было. - взглядом шатен указал на "обычную" стену, на которой висел "обычный" крест. – Вот как... - красноглазый видимо понял о чем идёт речь, - Там мой меч. Пожалуй его можно назвать артефактом. – О, тогда больше вопросов нет. Этого достаточно. Создатель отправления встал со своего места и пошёл в свою берлогу Ближайшие пару часов его никто не увидит. Эта беседа была плодотворной. Книгу с устройством мира от отправит Грассе. А потом получит мнение от человека со стороны, чтобы освежить свой взгляд на сложившуюся ситуацию. Да и это тоже не конец. На столе его до сих пор ждут склянки с интересными материалами. Органы и кровь... Наверное если пересадить что-то из этого, то можно получить новый вид человека. Так получится только с сердцем. С помощью крови они просто создают "неправильных" крестоносцев. Её вливание напрямую скорее всего убьёт человека. А может и не убьёт... Попробует позже. На протяжении двух часов он сидит и собирает воедино всё, что узнал. Долгая, кропотливая и монотонная работа. Но другого варианта пока нет. Конец наступает не скоро. Книга упаковывается в хорошую бумагу, в руках Первого появляется маска. Письмена исчезают в снопе разноцветных искр. "Подарок" отправлен. Можно заняться и другими делами. Шатен решает продолжить свои исследования связанные с органами и кровью. Нужно разделить жидкость на разные колбочки, добавить разные реактивы. От главного органа в теле стоит отрезать небольшую часть сосуда и изучить ткань под микроскопом. Микроскоп стоит на столе, а вот с инструментами беда. В ящиках их нет, в сумке нет, под подушкой не лежат... По спине пробежалась толпа мурашек. Инструментов нет. Их легко заменить на любые другие, но сам факт потери вселяет ужас. Из жильцов их взять никто не мог. В комнате нет. Он забыл их в своём самострое. Это печально. Недовольно вздыхая шатен поднимается со своего места. На плечи ложится черный плащ с капюшоном, он шёл в комплекте с общим костюмом. С белой кофтой смотрится весьма комично. Со скрипом открывается преграда, закрывающая от любопытных глаз внутреннее убранство. Из комнаты выходит клетчатый и прикрепляет к двери записку, в ней говорится о том, что он пошёл к своему старому жилищу, так как не взял часть своих вещей. На чердаке слышен хор голосов, они до сих пор разбирают что-то в этом доме. Им не слышно как на первом этаже открывается и закрывается дверь. Никто не видит как в сумерках от дома удаляется одинокая фигура в черной накидке. Что-то не так. Распространитель Света никуда не торопится. Вечереет, даже скорее смеркается. В темноте светятся два голубых глаза пришельца. Это его личный эксперимент. Когда Эграссель узнал, что он придумал с собой сделать... просто промолчал, это было относительно недавно, лет сто пятьдесят назад. Эльф уже понял, что не сможет отучить друга от этой дурной привычки. Смирился и стерпел. Дождь всё ещё не хотел заканчиваться. Сколько он уже идёт? Неделю? Две? Или вообще месяц? Подобрав с земли достаточно камней Мироходец шёл не глядя под ноги и ловко жонглировал своими снарядами. За такими незаурядными занятиями он добрался до перевалочного пункта. Дом не изменился. Да вот только не веет от него тем теплом и уютом. Сарай, по другому не назвать, угрюмо свисает над головой проходящих, так и грозясь раздавить одним только присутствием. Что-то не так. Может Археец потом посмеется над своей трусостью, но это будет лучше, чем корить себя за невнимательность. По телу пробегает еле заметная волна изумрудного света. Теперь и дышится как-то спокойней. За один прыжок полуэльф оказывается у двери. Его рука лежит на отшлейфованом дереве. Его рука толкает гладкую поверхность внутрь, открывая себе проход. В следующее мгновение он тут же ничком падает на землю. Признаков жизни нет. На первый взгляд. Прямо перед его лицом вырастает ледяное острие. Оно должно было проткнуть его насквозь. Мгновенная смерть. Из стены торчит острейший нож. Подстраховка. Магическая ловушка. Спасся. Но какой ценой. Бедняга перестарался и разбил себе нос, ударившись об пол. Обошёлся малой кровью. – Вот тебе и пики точёные... - не желая распрямляться во весь рост в дверях Первый проползает вглубь помещения и только внутри поднимается на ноги, - Надеюсь тут не будет второго компонента... Опасность опасностью, а вещи собрать нужно. На первый взгляд ничего нет. Но это только кажется. Ничего не пропало. Мебель на месте, в ящика стола всё осталось нетронутым. В столе лежат все необходимые приборы. Тут явно был непростой человек. Этот лёд. Эта зловонная мерзость. Клетчатый стоит совсем рядом с тем, что должно было стать его погибелью. Даже на расстоянии около метра от орудия убийства веет холодом. Он ещё вернётся сюда. Он вернётся за ним. Нужно обмануть. Заманить, а после прикончить. Для инсценировки ему понадобится немного мяса. За "компонентами" Мироходец полез в своё хранилище, но в этот раз не появились минималистичные зелёные искорки. Открылся хороших размеров портал. Он зиял чернотой, лишь по краям отсвечивая салатовым. А ведь есть долго смотреть в бездну, то рано или поздно оттуда на тебя выпадет чей-то изрезанный труп. Глассгарфовец не хранит у себя обычное мясо. О человеческом речи не шло. От останков мужчины отрезали кусочками, как будто это вовсе и не человек, а коровья туша в мясницкой лавке. Этот бедняга попался на тот момент ещё юному Лололошке и Гуаху. Был убит за дело. А чтобы удовлетворить не только "детский" интерес, но и голод использовался в весьма не богоугодных процессах... Темные были времена. Ещё один секрет, который ребята поклялись унести с собой в могилу. На трупе, хранившемся несколько сотен лет, начинают появляться узоры и символы. Хрустят кости. Мерзко чавкает загнивающая плоть. Эта отвратительная субстанция превращается в одного из первых. Такое же лицо, такое же тело. Точная копия. Теперь рядом с сосулькой лежит ещё один Лололошка. Над муляжом стоит оригинал. Нужно ведь добавить реализма. Конечно жалко бить самого себя, но на какие жертвы не пойдешь ради высшей цели. Под сильными ударами ломается нос, окрапляя пол и ледяное образование. "Художник" собирает вытекающую кровь и размазывает её по лицу подставного мертвеца. Нужно сделать так, чтобы пришедший не захотел разбираться с тушкой. Не раздумывая оригинал поднимает "мясо" и с размаху насаживает его на острие шпиля, из стены вынимает кинжал, примеряется к "своей" голове и наносит финальный удар. Пол краснеет. А вот стыдно ему, или нет... Увы, узнать не выйдет. Дом немного жаль, не хотелось портить это место, как бы то ни было, приходится идти на жертвы. Сюда он больше не вернётся. Это место для жизни не пригодно. Жаль. Мироходец спускается к реке. В отражении стоит кто-то отдаленно похожий на него. Рукова белой толстовки испачканы в крови, нос разбить, в темноте светятся глаза. Путешественник медленно опускается на колени перед водой, ему нужно отмыть кровь. Ему всё равно что с его лицом, сейчас самое главное не испортить кофту. Вернуться он всегда успеет. У реки кипит жизнь. На заднем дворе под чутким контролем наставника темноглазый мужчина рубит дрова. Топор гулко ухает по мокрой древесиной, раскалывает ее, обнажая сухую сердцевину. Наблюдатель стоит под крышей, смотрит на своего подчинённого, сам не работает. А зачем? Ведь есть тот, на кого точно можно положиться. В доме суетятся ещё двое. Эльха подметает полы, тихо шурша по полу старым веником. От ужасной участи разбегаются короеды и пауки, страшась большой щетки. Маленькие создания прячутся в трещины, спасают свои жизни как могут. Крестоносец зашивает дырки в занавеске. Вот ведь правда, мастер на все руки. Небольшое железное изделие ловко протыкает ткань, скрепляет ниткой и сжимает края ткани вместе, не позволяя вновь разбежаться в разные стороны. Всё хорошо, но что-то не так. Это не потому что в доме не хватает одного человека, нет. Не потому, что он уже порядком задерживается. Как будто кто-то рядом есть. Кто-то холодный, даже ледяной. Амулет, подаренный невозможным человеком притупляет все магические потоки, эльхе и правда так лучше. Наверное это сам Мироходец что-то делает у себя дома, вот и магия отдаленно слышна лисёнку. На первом этаже скрипит дверь, это девушка вышла набирать воду. Мокрая земля хлюпает под ногами, становится холодно. Река испуганно бежит вниз по течению, спешит куда-то, а вот куда она так торопится неизвестно. Стараясь не намочить руки блондинка опускает ведро в воду. Оно наполняется быстро, а вот поднять его очень трудно. Руки всё-таки намокли. Придется сидеть у печки и отогреваться. Холодный ветер не красит ситуацию, по спине пробегают мурашки. Что-то не так. Ей страшно, нет, ей не по себе. Как будто чей-то взгляд всё время следит за ней, не давал покоя, впивается своими ледяными когтями в спину, добираясь прямо к позвоночнику. Взгляд Арнелио переходит от реки к флюгеру, беспокойно танцующему на крыше. Он всё крутится под давлением суровых порывов ветра и волн дождя. Что-то не так. Как будто кто-то ледяной, словно смерть, стоит у неё за спиной. Как будто чувствуется его могильное дыхание, холод. Как будто это не иррациональные страхи, а жестокая реальность. Как будто она здесь не под защитой сразу четырех сильных воинов.Сейчас ведь даже нет грозы! Ей нечего бояться. Но вот проявившаяся истинная форма говорит об обратном. Что-то не так. – Долго я тебя искал, тварь. - грубый, хрипящий голос переполненный ядом, сочащийся сарказмом в перемешку с ненавистью разорвал студёную тишину. Грубая рука, сплошь покрытая мозолями, мертвым грузом цепляется к шее. Ноги теряют опору. Воздуха становится мало. Она видит его лицо, уродливое с пустыми глазницами, синими склерами. Он смотрит на неё. Он смотрит ей в душу. Страх. – Что, думала скроешься от меня? Ну ничего. - мерзкая улыбка растекается по лицу мужчины, - Перед тем как выйти на твой след я позаботился о твоих друзьях. Никакой реакции. Ей или настолько страшно или она просто не верит. – Последний попался в мою ловушку совсем недавно, вот и спрашивается, зачем он обратно в эту хибару полез... - мерзость продолжает свой спектакль, он хочет увидеть страх на лице своей жертвы, - Наверное ещё тепленький. Нет. Это враньё. Такого просто быть не может. Да, она могла поверить в то, что её друзей и правда поймали. Она могла поверить в их смерть, да, это больно, но в такой бред она не верит. Ло намного сильнее, он просто не мог умереть. А если он именно не умер? А просто попал в беду? А что если... Нет. Не сейчас. Об этом можно подумать потом, если выживет. – Не веришь мне? - увы, её так просто не убедить, но ничего, он ведь не врёт, рано или поздно поверит, - Два твоих дружка, как их там... Шеот и Горат. Их отправили за тобой. Но я нашёл их первым. - нужно добавить ещё экспрессии, - А твои подруги оказались неплохими... – Нет, ты врешь! - голос был тихим, хрипящим из-за нехватки воздуха. Она начинает плакать, но её лицо не искажено гримасой ужала и скорби. Лицо мучителя рассекла досада. Он с силой бросил девчушку на землю. Чтобы ему и не верили сразу? Чтобы не рыдали? Чтобы твари ей подобные так стойко принимали невзгоды. Он сломает её собственными руками. – А какой мне смысл врать? Кифа, Рина и ещё одна, её я убил сразу. - работает, ну наконец-то, над ней он будет долго издеваться, ему нравится - Не переживай, ты скоро отправишься следом, как и весь твой род. Глаза начинали наполняться слезами. Но всхлипов не было, от страха не получалось вымолвить ни слова. Арнелио сжавшись сидела на сырой земле и глотала слезы. Её друзей и правда нет, нет её семьи, её близких людей, тех кто поддерживал её всегда, тех кто был рядом, с кем она смеялась и плакала. А значит с ними ушёл и этот весёлый парень, проживший дольше, чем её дед, развлекавший её в этой изоляции, рассказывавший чудные истории, защищавший спокойствие в доме... За спиной заскрипела дверь, а на пороге показался хозяин этого места. Веллер был зол. На его территорию проник какой-то мерзавец и смеет строить свои порядки. Непростительно. – Кто ты такой? - голос черноволосого хоть и был тихим, но недовольство слышно было прекрасно. Не мешкая член кровагого братства вновь вцепился в девичье горло, прячась за ней, словно за живым щитом. Может это на его взгляд и простой смертный, но и он может выкинуть что-нибудь причудливое. – Ты тот, кто приютил эту тварь? - почему-то становится страшно, на него страшно смотреть. – Какого черта у тебя красный крест на лбу? - на лицо красноглазого набежала тень интереса, недоумения и тут же пропала, возвращая былое равнодушие. Мутант поежился. Ощущение приближающейся смерти не покидало его, оно давило, забираясь яркими, молодыми лианами под кожу. Вроде перед ним стоял обычный отшельник, впустивший мерзость под свою крышу. Но от него веяло силой, даже опасностью. Каждый его шаг отзывался в голове стуком собственного сердца. Что-то не так. – Я так понимаю он за тобой пришел? - глядя на говорившего можно было подумать, что тут нет ещё одного человека, представлявшего большую опасность. – Да... Он... - голубоглазая пыталась что-то объяснять, но договорить ей не дали. По лицу прошёл сильный удар, заставивший затихнуть эльху. – Заткнулась, тварь! - ждать убийца больше не собирался. Похолодало. Из земли, разрывая её на части, поднимаясь к небу вылетел острый лёд, стремившийся добраться до красноглазого, желавший пронзить его и лишить жизни. На улице поднялся мелодичный звон. Зашатались ветки ели, росшей неподалеку. Птицы, покинули места, выбранные ими для ночёвки. Человек, на которого была направлена столь разрушительная сила так и не шелохнулся. Не вышло. Вспышка жёлтого света на мгновение озарила всё вокруг. Ледяные айсберги обошли "Титаник" стороной, перекинулись на дом, замерев неподвижными изваяниями. Всё погрузилось в тишину. Каждый думал о своем. – Значит убийство барона твоих рук дело. - не вопрос, утверждение. – Невозможно... Кто ты такой?! - опять нет ответа, только шагающий в его сторону капитан ордена, - Не подходи! Иначе ей конец! - вот и на эту рыбу нашлась рыба покрупнее. Это и правда остановило устрашающего человека. В таком же безмолвии хозяин дома стянул с себя повязку, открывая обзор на знак, вырезанный на лбу. В темноте это и правда выглядело устрашающе. – Крестоносец.... - это конец, без боя тут не обойтись. Неужели он предал свой орден, раз защищает этот комок шерсти. Всё не должно так закончиться. Не должно. – Я - капитан рыцарского ордена Крестоносцев. И я тебе отдаю приказ. - голос стоявшего сорвался на крик, будто тут был ещё кто-то кроме них, - Убей его нахер, Лоргон! От неожиданности создание в балахоне дернулось в сторону, пытаясь осознать происходящее. Какой-то бред. Наверное это иллюзия. Иллюзия... За его спиной с треском появился синеглазый мужчина, его рука опустилась на плечо служителя Кровагого братства. Он попытался вывернуться из захвата. Не вышло. Он только немного повернул свой корпус и сменил положение в пространстве. В воздухе что-то просвистело. Что-то блеснуло и впилось в землю. На почву упала голубоглазая девочка, начиная судорожно всхлипывать, пытаться стряхнуть с себя что-то мерзкое. Она с силой отцепила от своей шеи отрезанную конечность. Рука уже начинала затвердевать. Погань так и застыл, глядя на то место, где сейчас находился противный, уродливый обрубок, вместо привычной руки. Кровь уже начинала капать на землю, окрашивая её в неестественный цвет. Братья немного отшатнулись от "волшебника", готовясь защищаться. Ничего не произошло. Создание с красным крестом во лбу так и замерло пытаясь осознать произошедшее. Из земли торчал зеленоватый меч с тремя зазубринам. Немая сцена затянулась. Неподалеку хрустнула ветка. Что-то спрыгнуло с дерева. Стали слышны шаги кого-то, приближавшегося к месту общего собрания. С ним пришло и нечто удушающее. Как будто кто-то держит за горло под водой, пытается вытряхнуть весь воздух из лёгких и утянуть на дно. Из тени леса медленно появлялся Лололошка. На его лице была видна засохшая кровь. Не только на лице. На ботинках, на штанах, только на кофте и шарфе ничего не было. Как будто кто-то их специально отмыли. Два глаза светились в темноте, будто драгоценные аквамарины. На лице играл даже не животный оскал, нет. Он не улыбался, не хмурился, не грустил. Его лицо ничего не выражало и в тоже время можно было понять всё. Шатен так и замер, остановившись перед лицом сжавшегося от страха мага . Рука пришельца потянулась к мечу, забирая верного соратника с собой. Вторая длань его вцепилась вторженцу в горло, оставляя на нем красные следы, глубокие вмятины, а в будущем и синяки. А есть ли у него будущее? Клетчатый двинулся прочь, волоча за собой специфический груз. На траве оставался алый след, под тяжестью ноши сгибалась травинки, словно атланты, ломающиеся под тяжестью неба на их плечах. Парочка медленно направилась в сторону леса, оставляя после себя множество вопросов и сомнений. Под ногами чавкает сырая почва, на чесрноземе остаётся глубокая борозда. Каким-то магическим путем выживший парнишка тащит члена Кровагого братства в неизвестном направлении. Ноша хоть и не могла говорить из-за недостатка воздуха, но отчаянно сопротивлялась. В аккомпанемент собственного хрипения и рыка мерзость пыталась отцепить руку, перекрывающую дыхание. Ничего не помогает. Он явно относится к какому-то виду погани. Он не может быть магом. Всех их истребили задолго до крестоносцев. Но почему при каждом ударе по его руке пробегает какая-то зелёная волна, защищающая эту гадину. Свечение завораживает, хочется вызвать его ещё и ещё раз. Или это потому, что он хочет жить? А почему очкарик жив? Он должен быть мертв. В ловушке всё ещё кто-то есть, он это чувствует, неужели насадил вместо себя какого-то невинного человека? Это точно не дерево, не животное. Это точно человек. Он чувствует. Зачем он его куда-то тащит? Больно. Почему так больно? Движение прекратилось. В тот же момент его с силой кинули во что-то твердое и холодное. В спине что-то треснуло. Камень. Рядом что-то вспыхнуло. Культист поднялся на четвереньки, повернул голову в сторону своего мучителя. Мужчина стоял совсем близко. В его руках на небольшой лучине теплилось пламя, передаваясь сигарете зажатой в зубах. Лицо казалось совсем расслабленным, он как будто не собирался его сейчас убить. Взгляд лазоревых глаз, направленных в пустоту, резко обращается к замершему поганцу. С размаху в лицо прилетела нога. Нос сломан сломан. Тело ещё раз ухается о гладкую поверхность камня, сквозь сжатые зубы слышится сдавленный стон. Мироходец доволен. Но только отчасти. Теперь "человек" в балахоне сидел прижавшись спиной к отдающей холодом поверхности. Грудная клетка тяжело вздымалась. Страшно. На левое плечо плечо опускается грубый ботинок, не давая место для манёвра. В таком же зеленоватом свечении появляется железный прут с заострённым наконечником. – Я надеюсь ты будешь очень интересным, особенно внутри.- теперь Распространитель Света улыбается, словно старый отец, встречающийся сына после долгой разлуки, - Не разочаруй меня. Воздух разрезает истошный крик. А что же происходит у остальных обитателей дома? Лоргон молча отворачивается от удаляющейся пары. После себя клетчатый оставил уйму вопросов. Хочется решить их поскорей, хочет того иномирец или нет. Они часто не считаются с его мнением, но увы, с ним либо так, либо добровольно надеяться на чудо и совать голову в петлю. К несчастью, сейчас нужно отвлечься на эльху. М-да, даже жаль смотреть на неё. Вся в крови, сидит и рыдает, как малый ребенок у которого отняли любимую игрушку, так ещё и в угол поставили. Нужно закончить этот балаган. Иначе к ней уже присоединиться капитан. На голову ушастой ложится тяжёлая рука человека со шрамом. Женщина затихает, проваливаясь в беспокойный сон. Веллер предотвращает встречу своей подопечной с землёй. До сих пор не верится, что он видит в ней то, что высший отнял у них тот же миг, когда даровал силы. Наверное его брат был бы отличным отцом. Увы, узнать это никогда не получится. Синие глаза встречаются с красными. –Я пойду за ними. - это не вопрос. – Если нас обманули... Убей. - черноволосый не хочет это говорить, не хочет просить об этом, но всё равно делает, - Если он был честен с нами, возвращайся с ним, двери в мой дом для него всегда будут открыты. – Так точно, капитан. - ему был отдан приказ и он его выполнит, во что бы то ни стало. Человек со светлыми волосами прячется в своих иллюзиях, отправляясь вдогонку за мироходцем. Дождь безустанно льется на голову, усложняя поиски смывает кровь. Скорее всего любитель шарфов дурил их. Обманывал как детей, использовал в своих целях. А раз обманывал, то и других миров нет , а сам он не Мироходец, всего лишь пережиток прошлого - маг, чьи предки бежали от инквизиции. Почему-то это так обидно. Обидно не от того, что нет тех причудливых земель, спрятавшихся за небом, есть какая-то ещё причина. Возможно парень и правда заинтересовал его не только, как источник информации, но и как человек. Воздух разрезает истошный крик - подтверждение того, что он на верном пути. Синеглазый немного изменяет свой курс. Успешно. Вот так и находится парочка, устроившая себе свидание у камня. Зрелище, мягко говоря, специфическое. Человек в балахоне корчится от боли, его плечо пронзил железный прут, связавший его будущее с серым чудовищем, неподвижно лежащим на земле. Его когтистые руки скользят по мокрому металлу, из горла раздается болезненный свист. Его нос сломан, на шее проявляются гематомы. Напротив стоит голубоглазый. Сейчас он не такой как обычно. Он смотрит. Скалится. Ждёт. Что-то в сердце крестоносца сделало кульбит. – Что ты от меня хочешь?! - "распятый" убийца всё-таки не вытерпел боли, смешанной с животным страхом. – Ничего особенного, - он всё так же улыбается, так же смотрит на него, так же пугает, - просто задам тебе несколько вопросов и соберу немного биологического материала. - в руки к первопроходцу "прыгает" стеклянная колба, - Будет больно, обещаю. Пришелец не знает пощады. Под тяжестью его ступни с мерзким хрустом ломается ключица, теперь возможностей сопротивляться не осталось. В одной руке у него скальпель, в другой стеклянная тара. На лице непринуждённая улыбка, словно он решил проснуться среди ночи и попить чаю, ничего криминального. Острие инструмента приближается ко лбу человека, оно протыкает протыкает кожу прямо на том месте, где ярким светится алый крест. Словно мясник, тонко нарезающий хамон на ломтики, учёный отделил часть кожи с "клеймом", бережно уложив в плошку и плотно упаковал. В его глазах блистал детский интерес и предвкушение. Может это и жестоко, но так захватывающе. Свежая кровь стекает в колбу, постепенно заполняя ее. Всё готово. – А вот теперь можно и поговорить. - над запуганным убийцей висит огромная скала, состоящая из ненависти и отвращения, - Для чего вам эльхи? – Их кровь наделяет таких как я силами, похожими на силы крестоносцев. – Кто, как и где тебя создал? - глассгарфовец лишь облизнулся, в предвкушении шоу. – Церковь. - сопротивление бесполезно, - я больше ничего не знаю. По лицу истязателя пробежала тень печали. Мироходец взял его за руку, ощупывая пальцы и сохранившуюся кисть. Парень смотрел в глаза своему подопытному, изучал, наслаждался. Не предупреждая он резко дернул рукой, выкручивая часть тела в другую сторону, буквально складывая пополам. – Ох, прости, я случайно, совсем уже разнервничался. - кудесник игриво прикрывает рот рукой, имитируя испуг. Развлекается как может. – Я ведь ответил. - бородач шипит, сгибается от боли. – Чего ты такой злопамятный, проехали. - настроение у него меняется так же быстро, как и восьмиклассницы, - Кто отдал приказ о преследовании эльхи? - в глазах сверкнуло что-то недоброе. – Кардинал! Я правда ничего больше не знаю! - спасения нет. Ещё немного побуравив смертника взглядом шатен тяжело вздохнул, отводя глаза прочь. Сейчас он смотрел на Крестоносца, притаившегося серди деревьев. – У тебя есть к нему вопросы? - голубые очи пронизывали душу насквозь. – Нет. - Лоргон появился совсем рядом, становясь справа от эксперта по пыткам. Когда он его заметил? Этого было достаточно. Сегодня оборвется одна жалкая жизнь. Оборвется мучительно и болезненно. Туземец безжалостно "играл" на костях маньяка, устроившего резню в замке. Хрустели ребра, ломались колени, руки выворачивались под неестественными углами, трещал позвоночник. За всем этим наблюдал заместитель капитана, смиренно стоя на том же месте, где и появился. Он заметил, что не наблюдает отвращения к потрошителю, может даже наоборот чуть больше зауважал его. Не каждый способен такое сделать не дрогнув. Оставалось только ждать окончания представления. И слушать не самую приятную симфонию, рождавшуюся под чутким контролем композитора. Кровь летела во все стороны, покидая тело своего владельца. На месте уже не было того "человека", только нечто отдаленно напоминавшее его. Расправа завершена. Но ведь и с остатками нужно что-то делать. Хоронить не вариант, не заслужил. Ответ нашелся сам. На удивление тело хорошо горит. Наверное всё из-за магии. В тишине мирно трещало месиво из убитого. – Я удивлён. - рано или поздно разговаривать пришлось бы, лучше начать сейчас, - по тебе и не скажешь, что ты на такое способен. – Да. - длинноволосый зачем-то полез в карман. – Ага... - а что сейчас можно сказать? Был бы на его месте кто-то из братьев, было бы хоть о чём говорить. –Эграссель так бы не сделал. Он считает, что никого нельзя убивать. - уроженец Архея поджог ещё одну сигарету, вдохнул дым и продолжил, - Иногда мне кажется, что он и есть то самое воплощение святости и душевной чистоты. – ... - на это тоже сказать нечего, Мироходец слишком часто вспоминает своего друга. – А я не Эграссель. - монолог не прерывался, - Я так не думаю. Он тоже знает, что иногда жестокость необходима, а переступить через себя не может. - в голубых глазах отражается яркое пламя погребального костра, - Если он не может, то я сделаю это ради него. – ... - Лоргон всё так же молчал. К нему пришло некое осознание, осознание всего происходящего. – Насколько много ты видел? - продолжительное молчание оборвалось – Наверное всё. - светловолосый нервно отвёл глаза в противоположную от соратника сторону. – Понятно. - к человеку в бордовых одеяниях потянулась рука с очередной отравой для лёгких, - Будешь? – Пожалуй нет. - точно не сейчас, тут даже кусок хлеба в горло не полезет. А дальше только тишина. В тишине мужчины отправились к дому. Лололошка был хмур и угрюм. Ему ещё никогда не было стыдно за действия такого рода перед посторонними. Перед Эграссой - безусловно. Но что Лоргон? Они друг другу никто. Но почему тогда ему неприятно от того, что любитель жуков всё видел? Он бы даже не постыдился, будь здесь Лиса или деревенские дети. Не должен убийца стыдиться убийцу. Неужели совсем на старости лет начал рассудок терять? Тишина хоть и давила, но не мешала ходить. Вскоре показалась крыша с флюгером, и речку стало слышно, и свет из окон радушно манил путников. На улице уже никого не было. На первом этаже хлопает дверь, начинается возня. Под тяжестью тел скрипит лестница. Все собрались на втором этаже. Веллер сидит на стуле около кровати. За его спиной расположился оруженосец. Перед ними находится бесчувственное тело женщины. Она вроде бы спит, но её сон явно не наполнен чудесами, скорее всего Арнелио видится жуткий кошмар, от которого кровь стынет в жилах. На её глазах выступают слезы и медленно скатываются по щекам. Но в этом доме ещё что-то не так. Как будто здесь произошло что-то ещё. Атмосфера печальная почти траурная. Обе пары глаз обращаются к вошедшим. На лице темноволосого отображается, удивление. Перед ним стоит тот, кого он уже успел похоронить. Его силуэт кажется стал ещё темнее, он не выглядит помятым, цел и невредим. Значит Лоргон даже не входил с ним в конфронтацию. Не было даже повода усомниться в нем. Эта весть не может не радовать. Им не пришлось терять того, кто был принят ими тепло и отплатил те же теплом и доверием. Теперь и ему без остатка могут ответить тем же. С одной стороны всё закончилось хорошо. Никто из них не погиб, все целы и живи. Но есть ещё кое-что, расцветающее в глубинах этого мира, пускающее свои корни всё глубже, отравляя невинных и непричастных. Оно есть и всё ещё не искоренено. Эти мысли не дают покоя синеглазому. Всю свою жизнь крестоносцы кладут на веру в Бога и на защиту люда простого, на искоренение такой погани и заразы. А что сейчас? Сейчас выясняется, что у них под носом развивалась эта зараза, эволюционировала и распространялась. Она распространилась настолько, что добралась до верхушки церкви. Во истину людские жизни коротки. Коротки настолько, что им уже удалось забыть весь тот ужас связанный с кровавым братством, удалось забыть историю, написанную кровью предателей господа бога. Отвратительно. И в той же степени прискорбно. Справа началось какое-то движение. Это Лололошка. Наконец-то парень начал шевелиться, можно было подумать, что он помер. До чего же необычное имя, Ло-ло-лошка... И правда не из наших мест. В нем всё не обычно. От одежды до говора. Вот он стоит высокий, худой, всё такой же суровый, как и в лесу, на той "показательной" казни. Как будто пытался что-то доказать, но кому? Точно не ему, может там был кто-то ещё? Нет. Он так же чем-то встревожен и так же на первый взгляд одинок. Шатен отстранен от их домашнего уюта, наверное чувствует себя лишним на этом празднике жизни. Потемневшие от воды волосы прядями свисают и тянутся к полу, на лице тоже остались капли дождя, медленно исчезающие из-за изменения температур. Около левого глаза, совсем близко, осталась соринка, незамеченная распространителем света. Под углом освещения, падающего на бледное лицо мужчины можно рассмотреть дорожку от высохшей жидкости на правой щеке, словно след от скупой мужской слезы. И всё же он остался с ними, как бы это не было удивительно. Он останется с ним и дальше, для такого же как он это очевидно. Первый не захочет разворачиваться на пол пути чтобы вернуться обратно, после такого количества проделанной работы, наврядли . Всё происходящее здесь кажется таким неправильным. Этого происходить не должно. Ещё один крестовый поход... Какой по счету? Шестой? Или седьмой? Всё возвращается к одному и тому же. Почему он решил, что крестовому походу быть? Всё очень просто. Этот яд успел поразить самое сердце церкви. Кроме них никто не сможет выжечь эту заразу. Тут не хватит пары человек. Для того чтобы остановить распространение болезни понадобятся все крестоносцы. Со своего места поднялся глава Святого Ордена Крестоносцев, уступая его единственному врачу в помещении. Седовласый развернулся и направился на выход. Им есть о чем поговорить. Комната пустеет. В ней остаётся только Мироходец в клетчатом шарфе, тишина, нарушаемая тихими всхлипами Лисы и темноглазый мужчина, оставшийся рядом со стеной. Врач недоволен. Ему стыдно за то, что его видели таким. Вина ложится мертвым грузом на плечи, заставляет согнуть спину и опустить голову. Ему даже наверное страшно. Он сам не понимает. Лоргон точно расскажет своему брату о том, что видел. Так как было прежде уже не будет. Полуэльф любит стабильность, он любит комфорт. О какой же стабильности может сейчас идти речь? К тем, кто способен убить всегда относятся иначе. Сейчас всё что он может - сидеть у моря и ждать погоды. На лестнице заскрипели доски. Возвращаются. Оба мужчины поднялись к ожидающим. Хмурые и чем-то опечаленные. Нельзя было сказать, кто выглядит хуже. Чем-то рассерженный Лоргон или Айвен с едва заметными следами слёз на глазах. Шатен встал, снова меняясь местами с хозяином жилища. – Есть одна очень важная новость. - обладатель шрама начал объяснять неверующим происходящее, - Сегодня будет объявлен крестовый поход. Лололошка слышал и в других мирах со схожей религией о крестовых походах. Но ему это ничего не говорило, а ведь для жителей этого мира данное словосочетание наверное имело некое сакральное значение. Иначе ужас, выступивший на побледневшем лице оруженосца иначе нельзя было объяснить. Лишь носитель крови начала не мог осознать смысл сказанного. – Ло, это касается тебя в первую очередь. - красноглазый говорил это с какой-то печалью, не отрывая взгляда от эльхи так же находившейся с забвении, - Объявление нами крестового похода приравнивается к объявлению войны. – Ни кто из нас не хочет подвергать тебя опасности. - Лоргон подошёл ближе к шатену стоявшему посреди комнаты, - Ты изначально не должен был попадать в эту историю, а значит и помогать нам не должен. - на его лице мелькнула тень печали, возможно даже сожаления, но она пропала так же стремительно, как и появилась, - Если мы разойдемся сейчас, то всё будет в порядке. Ты продолжишь исследование мира, а мы пойдём решать наши проблемы. Когда всё закончится мы сможем встретиться вновь. Это не то, что ожидал услышать "Междумирец". Он ожидал того, что ему предоставят хоть какой-то выбор, как обычно это бывает. Но видимо не в этот раз. Хотя нужны ли ему варианты ответов, чтобы выбирать свою судьбу самостоятельно? – Я никуда не уйду. - кто, собственно, запретит ему, - это моё решение. У всех была разная реакция. Человек с волосами цвета серебра только усмехнулся, сделав для себя какие-то выводы. Его брат впал в ступор, оторвав взгляд от цели своего наблюдения, переключаясь на новый объект. – Ты понимаешь, что это подвергнет тебя огромной опасности? - единственное, что сейчас мог сделать Веллер - тяжело вздыхать, осознавая происходящее, - Ты можешь погибнуть. – Я всё прекрасно понимаю. Погибнуть можно и отсиживаясь в своей пещере, но будет ли это то, чего я желаю? – Это твое окончательное решение? - надежды на то, что он откажется нет, а жаль. Глава ордена только потёр переносицу, можно даже и не спрашивать... – Да. – Значит всё решено. - заместитель капитана вклинился в разговор, бесцеремонно прерывая ещё не родившееся молчание, - Хочешь присутствовать? – Да, было бы интересно посмотреть. - длинноволосый улыбнулся уголками рта, подтверждая своё согласие. – Вот и отлично, - мужчина в бордовой накидке зашевелился, направляясь на улицу, - Энон, пошли, чего встал, помогать будешь. Пустотный маг последовал за ними. Теперь он понял что было не так. Теперь стало понятно почему именно его выбрали в "помощники". Что не так было с этим Вашим. Он уже попался на крючок, расслабился и угодил в сети, расставленные богом. Сейчас ему нужно было уйти и отправиться в своё путешествие. Но он это не сделал. Он поддался своим желаниям, своей слабости. Желание... Желание найти новых друзей, помимо семьи... Как глупо. Теперь пути назад нет. Лололошка начал терять связь с реальностью, он стоял под проливным дождем и смотрел на то, как его знакомый проводит ритуал. Как начинается новая глава истории этого мира. Он был её непосредственным участником. В руке сама собой оказалась сигарета. Вроде бы он сам достал зажигалку, сам подпалил листву, сам закупил. Какая это сигарета по счёту? Да, видимо со стрессом ему трудно справляться без курева. А в этом мире он начал нервничать слишком часто. По хорошему все эти самокрутки должны были уйти месяца за два, а то и за три. Ту же не прошло и двух недель. Будь что будет. Кажется Лоргон сказал много. Упомянул всех крестоносцев, хоть и без имён. Примерно около четырнадцать насчитать удалось. А может и нет. Чёрт его знает. Сказал и про Лису и про него, а загнул то как... За словом в карман не полезет. Сидят теперь рядом, молчат. Нашли себе пристанище под козырьком на крыльце.Энон всех птичек разослал, да в дом убежал. Так и остались старички наедине. – Сигаретку? - Лошка всё-таки решается второй раз протянуть начатое курево соседу по ступеньке. – Эх, чёрт с тобой, давай. - инсектоман забрал начатое курево, делая контрольную затяжку, - Много курить будешь - не вырастешь. – Ага, а ещё проживу меньше. - раздались тихие смешки со стороны сидящих на "рельсах". Всё закончилось. Его не "отвергли", к нему не стали относиться как-то иначе, блондин скорее всего даже своему другу ничего не сказал. Это и правда немного облегчило страдания пришельца. Злодейка с фильтром всё-таки закончилась. Значит и на улице делать нечего. Дом встретил их молчаливым теплом. Можно расслабиться. Тут безопасно и не холодно. Лестница радостно скрипит под ногами, приветствуя парней. Наверху их уже ждут Веллер с проснувшейся лисицей и оруженосец греющий спину рядом с огнем. – Что будем делать, капитан? - обладатель двух голосов в голове устроился на стуле, который прихватил по пути у стола. – Нам нужно разделиться. Я с Лисой пойду к остальным эльхам, а ты с Эноном вроде хотел отправиться в Шпиль ветра. - черноволосый опер голову облокотившись на подоконник. – А я куда пойду? - о себе заявил Мироходец, расположившийся на полу рядом со стулом синеглазого. – Это ты сам решать должен, всё-таки я не твой командир. – Не знаю... - шатен притих обдумывая траекторию своего путешествия - Я пойду в Шпиль ветра. Возможно там будут те, кому понадобится лечение. Хоть где-нибудь от меня пользы будет больше. – Значит так и поступим. - Крестоносец, отдаленно напоминающий ворону довольно хлопнул в ладоши, - Отправляемся завтра на рассвете. Сегодня всем нужен отдых. Больше разговаривать не о чем. Шатен уходит к себе, желая остающимся спокойной ночи. Придется опять собирать вещи. А ведь он только начал привыкать к этому месту. Ближайшее время у него не будет ни письменного стола, ни надежной крыши над головой. На столе стоит семейный портрет. От него так и веет теплом, от малейшего взгляда на него на душе становится так хорошо, словно и нет никаких проблем. Он тоже возвращается в карманное измерение, но теперь не потеряется и не будет забыт в дальнем углу. Через какие-то несколько минут комната выглядит абсолютно пустой. Мироходец лежит на своей импровизированной кровати. Сон приходит очень быстро, но с ним что-то не так...