Подставные

За какие грехи меня сюда послали?! «Отвечать за свои слова ещё надо уметь» — из раза в раз твердил один дедуля. По совместительству бывший столп. Да, казалось бы. Что случилось то? Заступились трое парней за девочек. Что такого? Джентльмены, молодцы — ни добавить, ни убавить. А в какую дыру попали сами? Просто словами не описать… За эту миссию может и обещали большой оклад, но всё происходящее выглядело как минимум странно! Хотя почему-то настораживало это только одного Агатсуму… Остальные же двое до этой мысли даже не добрались, что-то там обсуждая по дороге до квартала Красных фонарей. И, если Иноске понять и простить ещё можно, всë-таки он даже читать не умеет. Фактически он - лесной житель. Откуда взяться образованию и знанию всех тонкостей привычной городской жизни? Что уж там говорить про обычные утехи взрослых людей?! А вот Танжиро же понять было нельзя. Какой-то он слишком наивный — единственное что в голову приходило по этому поводу. Пару-тройку дней, ну на край недели две проторчать им троим в борделях… Пффф. Да какие клиенты!? Вы что горо́дите?! Теперь же Зеницу, обличëнный в жëлтое кимоно с треугольниками, так явно не думал. Он не был рад, уверен или хотя бы солидарен с Тенгеном в том, что план под кодовым названием: «внедрить ещё трёх шлюшек» пройдёт успешно. Если ниндзя—девушки не справились, то что уж говорить о мальчиках, недавно только ставших истребителями ранга Каноэ?! Но чего нельзя было изменить, так это участи стать рядовой проституткой, ну… На какое-то время. Во-первых, они сами подписались на всё это, а во-вторых, спорить с начальством нельзя. В последний раз это закончилось ударом по лицу. Повтора как-то не хочется, спасибо. Но если отбросить все претензии к бессмысленности самого плана, то Агатсума мог отметить, что уж слишком Узуй был высокого о себе мнения. Его «Блестяще!» порой аж бесит! Засела внутри сеноволосого мечника какая-то детская обида на то, что при приходе в очередной гостевой дом его отдали со словами: «Пусть вам хотя бы уборные чистит! Возьмите её, можете хоть даром, я не против!» — эта фраза выбешивала просто до безумия... В ночь, когда его только «купили» он долго играл на сямисэне, который дали, чтобы хоть чем-то занять. А может, чтобы просто грубое лицо скрывалось за нежной музыкой и тонкими сëдзи. Чёрт его знает. Наверное это даже радовало. Взвешивая всю жизнь и все занятия девушек в подобных домах, игра на инструменте была однозначно одним из наилучшим вариантом. В такие моменты Зеницу был благодарен криво лежащему на коже гриму, стëршейся под веками подводке и, вышедшей за края губ, помаде. Уж лучше он днями будет сидеть у входа за ширмой и перебирать струны, нежели возиться с другими девушками по ночам на «такой» работе. … * Дурак… Я дебил. Дурношлëпка драная! Блядство—то какое! В такую херо́ту попасть честь удостоилась именно мне! За какие грехи меня сюда послали?! * — думал Зеницу, выйдя из здания за водой, в руках неся пока ещё два пустых ведра. «Хорошо, когда у девушки есть за что схватиться» — Агатсума услышал это от бабули, которая купила кабана–Иноске, вновь уходя за Тенгеном в сторону нового борделя. *А знали бы вы за что У МЕНЯ можно схватиться… Да, впрочем, мне повезло меньше всего. В каком-то непонятном доме разврата, на окраине Ëсивары, один. А из собеседников только мой Чунтаро. Мда… * — думал парень, резко выдыхая и поднимая голову вверх. Наполняя вёдра, парень недовольно кусал губы, параллельно прокручивая в голове всё новые и новые проклятия. Сейчас он был в раздумьях: ненавидеть жизнь или всё же Тенгена. Этот паршивый столп сейчас наверняка ходит по улицам, просто оглядываясь и разыскивая демона! Хотя поисками «ожидание вестей от истребителей ранга ниже» назвать можно с большой натяжкой, но на это приходилось закрывать глаза. Здесь, вдали от скопления людей было довольно тихо, очень хорошее место для того, чтобы на первый попавшийся камень лечь и банально отдохнуть. Жаль, но так поступить было нельзя. Вёдра вовсе не казались мечнику тяжёлыми, хотя были наполнены до верха. Он всё также вышагивал, даже не делая остановок. По пути попались пару мужчин, которые один за другим смотрели искоса на неприглядную «девицу». — Зенко—чан! Зенко—чааан! —кричала девушка, заприметившая, что та возвращается с драгоценною водою. — Что случилось, вы меня звали? — поставив вёдра куда надобно, та невозмутимо повернулась. — У меня такая новость для тебя! Такая…! Ты не поверишь!!! — сказала молодая женщина, чьи переполнявшие эмоции сочились наружу. * Вот чую, что тут явно что-то не так! * — Хозяин просил оповестить тебя об одном очень важном событии!!! — Говори прямо, что такое стряслось? — холодно произнёс переодетый парень, взвинчивая себя на нервы. Уж слишком реакция яркая… Девушка вскользь напомнила своим поведением Тенгена. — Вот уж не знаю, как тебя такую выбрали замарашку, но один клиент желает тебя увидеть сегодня вечером! — В каком это плане увидеть? — брови Зеницу чуть содрогнулись, выставив на показ удивленную гримасу. Если его ожидания, что это не просто выпить хмельного с кем-то в миролюбивой обстановке оправдаются, то тут сразу можно воровать верёвку с мылом... — Как это? Ты не знаешь что—ли? Тебя не оповестили ещё, да? Точно! Ты же новенькая. Хотя ты точно знаешь куда пришла… Тебе придётся развлечь клиента и сделать ему приятно… — девушка махнула рукой. — Ты не переживай так. Я понимаю, что ты радуешься, у меня также было. Лишиться девственности не с Незуко?! Ага щас. НЕТ! Нет и точка! * Да ну вас знаете куда с вашим кварталом разврата?! Нахуй! * —Агатсума сорвался с места, убегая вглубь дома, даже не вслушиваясь в дальнейшие слова той дамочки. По его лицу уже катился поток горьких слёз. Сегодня он и две подставные проститутки должны были собраться вместе, без Узуя и обсудить дела. Любые дела. Любые радости. Лишь бы не эту драную миссию! Но теперь он и этого не может! Закрыв сёдзи своей маленькой комнатушечки, он плюхнулся на футон и тихо заплакал в подушку от безысходности. * Быть выебанным — это награда тут хотите сказать?! Что за реакция?! Что за ценности?! У вас у всех там крышу снеслооооо?! Я не собираюсь никому подставлятьсяяяя! Моя задница такого не заслуживаеееет! Блять… Да лучше б я помер по пути сюдааа! Тенгееен! Сволочь! Я же здесь такими темпами и недели не протянууу!!! Что делать—то?! Аааааааа! Убить себя не могу. Танжиро меня из могилы достанееет! Да и смерть не выход. А если этот клиент меня мёртвым того самого… Нееееет! * — первые попавшиеся мысли сеноволосого только подливали масла в огонь. * Напиться! Хочу напиться чтоб забыться! Чтобы об этом ничего не вспомниииить! Хотя… А что если я напою клиента до того, что секса ему не захочется?! Точно... Тупица! Как я до этого раньше не догадался?! * — сев на футон, тот поднял голову в потолок, в надежде увидеть там демона и наконец сбежать из борделя, сверкая пятками. Но такового события не произошло. Да, Зеницу не жалует демонов, совсем, но если выбирать что лучше: увидеть тварь или подставиться под незнакомца… Конечно первое! Как иначе?! Демону хоть голову катаной отрубить можно в отличии от человека… За последнее ему самому отвертят бошку на все 360 градусов. Стук в дверь прервал все его мысли. Парень быстро подтёр слёзы рукавом кимоно. — Зен-чан!!! — не дождавшись ответа в комнату к Агатсуме ворвалась маленькая девочка. Совсем крохотная. На вид не было и восьми лет. На еë голове была скромная симада. Из причёски торчали разбросанные чёрные пряди волос, которые так отчаянно путались в руках у малютки. Лицо было покрыто скромным макияжем, но даже малое количество косметики успело размазаться по лицу. Тушь растëрлась под заплаканными глазами, а белый грим оставался на краях ворота кимоно. — Тише! Тише! — отчего-то дрогнул Зеницу и интуитивно протянул руки к девочке. Та быстро побежала в распростёртые объятия, только увидя, что её не гонят прочь. Крошка задыхалась от слез. Она прижалась к Агатсуме и стала тереться о мягкую ткань его одежды. Парню же пришлось немного выгнуть спину, чтобы плоская, как стена, грудь не слишком вызывала подозрений. Хотя вряд ли у маленького ребёнка должны возникнуть такие вопросы. Но кто его знает. Лучше перестраховаться. Мало ли что может произойти. — Прошу, успокойся. Давай вместе выдохнем и ты мне расскажешь, что случилось. Тебя кто-то обидел? — попытался улыбнуться юноша, немного щуря глаза. Малышка только сильнее уткнулась в ярко-жёлтое кимоно и сквозь истерику дрожащим голосом пролепетала: — Ва… Варабихиме!!! — После сказанного имени её слезы усилились раза в два. Истребитель в растерянности прижал ребёнка к себе, понимая, что вряд ли в таком плаче кто-то обратит внимание на телесные признаки. Руки потянулись к растрëпанной голове и стали медленно гладить шелковистые, но сильно спутанные чёрные, как смоль, волосы. Параллельно Зеницу пытался вспомнить, кто такая эта Варабихиме. В лицо с ней встречаться точно не приходилось, но каждая женщина в этом доме хоть раз да обмолвилась таким именем. Так и прошли безмолвно пять минут. Все размышления прервала девочка, которая наконец отлипла от парня. — Я иногда… Не понимаю. Почему она такая злая?! Ну и что, что лучшая ойран всех домов в округе… Пусть! Но она меня… Она м-меня за волосы по этажу таскала!!! Я принесла ей сëтю. А… А она желала саке!!! Ребёнок всё ещё плакал, но хотя бы первая истерика прошла. Теперь нос шмыгал не от боли, а от обиды. Мечник поджал губы и положил руки на плечи крошке. Та потрясла головой и сжалась в калачик, устраиваясь в ногах Зеницу. — Зен-чан… Ты же не обижаешься на меня за то, что я ворвалась к тебе в комнату и сейчас вот так вот лежу с тобой…? — поежилась малютка, видимо готовясь, если что убежать. — Нет—нет —нет! Что ты, девица… — начал Агацума, но вовремя прикусил язык. Он не знал, как нужно разговаривать с маленькими девочками, а тем более как успокаивать их. — Я имею ввиду… Конечно, можешь приходить ко мне, когда хочешь. Давай-ка я уберу тебе волосы, а ты мне расскажешь всё, что лежит у тебя на сердце. Лады? - в ответ девочка лишь кивнула. Парень подполз к углу комнаты, в котором лежали гребни и заколки, любезно оставленные другими девушками. Зеницу принялся за работу. Он аккуратно снял с чёрных волос ленты и начал распутывать пряди. Вряд ли он сможет заплести что-то невероятное, но главное — просто привести причёску в нормальный вид. Поэтому переживать было не о чем. Худо - бедно он с этим справится. Зато малышка начала успокаиваться. Теперь она только изредка тëрла уставшие и покрасневшие глазки. А потом на лице начала сиять улыбка и в какой-то момент даже начали раздаваться негромкие смешки. — Зе-е-енко! Зенко-чан! — повернулась девочка, когда мечник только хотел заплести волосы в кичку. — Не удобно? — поинтересовался Агацума, пытаясь аккуратно вставить тугие шпильки на место. — Нет-нет, всё отлично! — заверила кроха. — Я просто хотела сказать, что ты очень милая. Зеницу готов был поперхнуться. Конечно приятно услышать комплимент в свою сторону, но вот только время для этого было вовсе не подходящее. — Знаешь, старшие девушки всегда так больно делают эти причёски… Обычно заколки царапают голову и мне становится больно. Но у тебя очень нежно получилось, спасибо! — искренне радовалась девочка, вставая на футон и тряся головой, проверяя прочность кички. — Да. Спасибо? — засмущался парень. — Я особо не умею ладить с волосами, но… Надеюсь тебе нравится. Так, хотела ещё спросить одну вещь. Варабихиме всегда такая строгая? Девочка тут же дрогнула, сложила руки на груди и опустила голову. — Вообще-то все здесь ужасные. Каждая может со злости и ударить и накричать. Так что будь внимательна, прилетит тебе небось и шрам ещё останется на лице... — губы малышки затряслись. — Но эта главная ойран!!! Я! я… Почему-то крошка подобралась к юноше вплотную, обхватила за плечи и на ухо прошептала: — Я еë терпеть не могу! Она всегда злая как собака! Недавно она поднимала руку даже на девушек твоего возраста, а то и старше! Агацума сразу понял, что та боится лишних слов. Правда, разбрасываться такими выражениями налево и направо не стоит, тем более, когда за руки могут схватить и переломать, в качестве наказания или профилактики. Но понять истребитель не мог одного: почему ему-то доверились? Совпадение? Слухи добрые? Ребёнок повис на шее светловолосой новенькой. — Ты не такая, Зен-чан. Ты мне сразу понравилась. А ещё другим моим подружкам. Я обязательно тебя познакомлю с ними! — радостно растянула уголки губ девочка. — Всё-таки некоторые слухи — правда. Ты очень добрая! Зеницу сидел, приобнимая малютку и пытаясь переварить слова. Он кому—то понравился? Он стал тем, кому можно доверять? Каким образом?! Сейчас состояние шока не позволяло даже выдавить из себя смущённую улыбку, но пока юноша подбирал слова, тëмноволосая уже подошла к двери. Прежде чем закрыть тонкое сëзди, она произнесла: — Спасибо, что выслушала меня и ободрила, Зенко-чан! До встречи! — Потом кротко кивнула и скрылась за ширмой. * И тебе спасибо, ты тоже меня успокоила * — но эти мысли Зеницу так и не осмелился произнести. Продолжение следует...