Бордель

Он выглядит презентабельно. Хороший костюм, сверху теплая шубейка, купленная на его самый первый гонорар, очки. Босс знает, как тот одевается. Кажется, Босс знает вообще всё о нём. О его детстве, о жизни, кто ему нравился и кого Дотторе ненавидел. И это пугало. Пугали случайно брошенные фразы про старую больную мать, оставленную сыном в доме престарелых. Пугали шутки про домашнее насилие, сальный хохот, высказывания о том, как же Босс любит тех, кто не подлизывается и не пресмыкается. Он знал про гастрит, про любимый цвет подчинённого. И так было с каждым, кому повезло встретиться с отцом этого района. Он знал всё и всех, имел связи везде, пугал и завораживал. И Дотторе хотел быть на его месте даже больше, чем на прогретом местечке информатора. Хотел впиться ему ногтями в глаза, выцырыпать сердце и занять хозяйское кресло в его дорогом доме. Босс знал и это. Дотторе уверен, что тот мог бы и залезть ему в голову, вживить какой-то чип, читать мысли. Сейчас это возможно. Сейчас это нормальное для государственных органов или представителей власти. Есть ли вероятность, что это возможно и для фаворитов Босса? Конечно есть. За ним заезжает машина и он чувствует себя элитной шлюхой. Садится, не узнавая шофера. Сменили? Ну ладно. Роботам и беспилотным авто не доверяли в этом плане. Точнее, это было элементарно дороже, чем доплатить шоферу за молчание, да и менее надёжно: человеческий мозг взломать сложнее, чем память машины. Мужчина напряженно ерзает на заднем сиденье, то и дело переводя взгляд от гаджета на окно и так по кругу. Информатор оставил загадкой зачем конкретно Дотторе понадобился такому человеку. А вариантов было ровно два. Первый - он страшно где-то проебался. Убил не того, не дожал должника, сделал дело слишком грязно. Это была самая вероятная причина. И итог этой встречи может развернуть его жизнь на сто восемьдесят, либо вовсе её закончить. Второй - у Босса есть к нему дело, которое даст ему шанс продвинуться стремительно выше своих коллег. И скорее всего дело это будет стоить ему пары конечностей. Риск на риске. За окном мелькают неоновые вывески, машина останавливается, дверь ему почтительно открывают и мужчина выходит перед... Сука. Это что шутка такая? Старый болван не мог выбрать другое место? Не мог блять, да? Или специально взял именно это, зная о том, с кем пересекался мужчина? Бред, он станет скоро параноиком. Порой чип в голове казался не такой сумасшедшей идеей. Мужчина показывает татуировку на стойке мамочки-хостеса и вновь входит в этот мир. Здравствуй, знакомый разврат. Помещение полупустое. Быстрый взгляд и осмотр пространства: знакомые мягкие кресла, тяжёлые столы, уставший бармен и... Ну ты специально? Дотторе кидает недобрый взгляд на Альбедо, уходя от него в тень. Не хочется ему пересекаться с этим юношей ещё и сейчас. Ему и так хватало регулярной нервотрёпки, подобной разведённым, что яро делят свои жалкие пожитки. «Где Босс?» Дотторе шумно выдыхает, сжимая резину чехла сильнее. Пальцы хаотично бегают по клавиатуре, заставляя пару раз переписать даже такое ёмкое сообщение. «Я тебе кто? Его секретарша?» «Не выебывайся, где он?» «Задержка из-за какого-то дела, я не знаю. Жди, проще говоря, он не шутит, когда хочет кого-то видеть» С тихим «блять» Дотторе выключает телефон, оглядываясь на месте. Бар полупустой, что несвойственно для этого места и для этого времени. Единственное, что радует - Альбедо уже нет в поле зрения. Это хорошо… Но главное, чтобы и потом не появился. Сейчас даже музыка не такая громкая и динамичная, как во все прошлые разы. Местный «Папа» наверняка осведомлен о прибытии Босса. Наверняка было не так сложно понять, что несколько столов были выкуплены не для оргии. Мужчина не знает сколько прошло времени, когда на диван напротив опускается чье-то тело. — Выглядишь эффектно, исполнитель. Знакомый сладкий голос, который Дотторе только пару дней назад слышал в трубке телефона. Перед взором возникает ухоженный мужчина, щурящий глаза и поправляющий очки. — Чего без босса? — прыскает он, — Я думал он тебя в сумке носит вместо собачки, — такая уж манера общения, ничего не поделаешь. Особенно учитывая, что между ними были и более явные причины для взаимной ненависти. — В твоём стиле, — уголки губ приподнимаются в улыбке, — Будет через десять минут, расслабься. — Не узнал, для чего я? — заговорщически перешёл на шёпот Дотторе, наклонившись поближе к столику. — Неа, — пожимает плечами информатор. — На тебя вообще можно положиться, Лоне? — Неа, — уже более довольно тянет тот. Они кидаются ненавистью друг в друга ещё несколько минут, пока в бордель не заходят сразу несколько человек. Кучка бугаев разной степени внушительности и ушлый мужичок лет пятидесяти. Босс. Он подходит к столу, на что сидящие тут же поднимаются и склоняют головы. Панталоне - немного, Дотторе - уважительно нагибается. Босс одобрительно кивает и садится по сторону информатора, ровно напротив своего подчинённого. — Вы хотели меня видеть? — Дотторе говорит без приукрас, переходит сразу к делу, на что получает громкий смех. Где-то на подкорке сознания он не может упустить, что тут шляется тот, кто может испортить ему встречу. — Ты времени не теряешь, да? — с пухлых губ слетает хриплый голос, — Хотел. Хотел поблагодарить за приверженность нашему маленькому бизнесу и честность перед семьёй. Ты хорошо справился практически со всеми задачами. — Практически? — уточняет напряжённый исполнитель. — Да, не без греха, конечно, некоторые дела не стоило придавать огласке. Но кто все делает идеально, кроме очаровательных роботов в постеле? Да расслабься ты, не убивать тебя пришел, хвалить. Кстати о нашем информаторе, я и его похвалю. Растете вы, меняетесь, — он по-отцовски, с лживой нежностью хлопает Дотторе по руке, чем вызывает только резкое отстранение, — А ты не меняешься, да. — Босс, можете перейти ближе к сути? — Ладно. У меня для тебя дело, Зандик, — обращение по имени вызывает лишь омерзение, — В соседнем городе кое-какие нечестные ребята наши территории хотят забрать. Хочу отправить тебя и небольшую команду с ними разобраться. А если все получится удачно - подумаю, куда продвинуть смогу. — Какие-то подводные камни? — Умный ты. Да, они вооружены и очень хорошо. Решишься? — складывает руки в замок, выжидая реакцию: страх, раздумья, хоть что-то. Но ничего не следует. Дотторе сразу же соглашается, даже не изменившись в лице. Потрепавшись ещё пару минут о семейности их коллектива, Босс стремительно уходит, оставляя двоих подчинённых наедине. — Пиздец, я труп. — Да, ты труп, — подхватывает Панталоне, — Скоро здесь будут другие исполнители, — на немой вопрос тот отвечает с пренебрежением, будто говорить про планерку в офисе, — Профилактические беседы. Выпьем, пока не пришли? — Платишь ты, — Дотторе ухмыляется, выходя из-за стола. Но только идёт он не к бару, а в уборную, где и пытается успокоить нервы. Трясущимися руками он поправляет рубашку, пытается смахнуть с лица усталость. Всё-таки повышение. Наконец-то. Осталось только выжить, да. Самая малость… Народу стало явно больше. Кто-то из зашедших с боссом остался наблюдать, чтобы потом в точности доложить всё, что видели и что происходило. Весь разговор остался волнами мурашек на теле, рваной раной на мозге, учащенным сердцебиением. Пожалуй, сегодня он не постесняется встретиться с белым троном после выпивки. Дотторе даже забывает о назойливом знакомом, как тот тут же напоминает о себе. Мужчина громко ставит фужеры на стол, возмущённо смотря на коллегу, в чьих объятиях восседает светленький юноша. Рядом подсел один из их общих знакомых, а атмосфера из рабочей стала праздничной.

***

Наверное, это было не очень этично. Наверное нельзя срываться на взрослых мужчинах, которые просто не так подышали рядом. Ведёт себя как самый настоящий молодняк, будто ещё даже не вырвался из под материнского крыла. Но это, конечно, далеко от правды. Не легко стать отцом одиночкой в семнадцать, когда весь мир, все фантазии и мечты резко сжимаются до одного комочка в руках. Не легко каждый день ставить свою жизнь на кон, параллельно думая о том, как же сдать сессию и притащить малявке чего-то вкусного. Не легко отключать голову от тела, пока сзади тебя грязно долбит очередной клиент. Со временем юноша научился отключать голову и воспринимать работу «работой», а не нечто другим. Но это не значит, что он перестал искать альтернативу. Это не значит, что он перестал таскать таблетки в карманах и спаивать клиентов. Он всё ещё боится оставаться наедине с людьми или принимать гостей в свою квартиру. С женщинами всегда было проще, но, по опыту, его типажная миниатюрность нравится либо извращенцам, либо латентным состоятельным мужчинам. Ну и женщинам, которые хотят доминировать. Правда, обычно такие не нуждаются в услугах моделей. Юноша завязывает шнурки на обуви, которую после смены нужно будет сдать. На этот раз на нём обычное чёрное боди и свободные шорты, держащиеся лишь за счёт выпирающих тазовых косточек. Он рассматривает себя в зеркале, небрежно поправляя волосы и одежду. И это может кому-то нравится? Кто-то реально хочет это уродливое тело? Альбедо качает головой из стороны в сторону, принимаясь шнуровать второй кроссовок. Разумеется, клиенты бывают разные. Но за столько лет работы юноша усвоил одно - чем спутник ниже по статусу, тем меньше он уважает выбранную модель. Рабочий класс дорвался до власти, что уж. Они издеваются, думают, что могут позволить себе грязные слова, оскорбления и всякую подобную дрянь. Его смущает лишь одно: как такой человек, как Дотторе, может не оказаться потребителем? Альбедо иногда анализировал тот день, так и не находя ответа на свои простые вопросы. Он всё ещё злится на него. Даже непонятно за что. За то что учит его дочь? За то что ничего тогда не сказал? Частые встречи в людных, а иногда и не очень, местах совсем не помогают. Это не злость, это раздражение. Зандик раздражал его всем. Этим странным маньячным взглядом, такими же повадками, работой, а самое главное невозможностью сделать что-то против него. Эти неординарные встречи разбавляют его рутину, но чаще всего остаются неприятным отпечатком на памяти. Это интересно, но юноше действительно неприятно связываться с такими людьми, а «особое» отношение только вгоняет его в ступор. Альбедо ещё раз поправляет волосы, оставляет свои вещи в шкафу, забирает ключ-карту из замка. Клиентов в этот вечер не очень много, Мамаша сказала, что кто-то забронировал пару-тройку столиков на вечер. Те, кто есть в зале не особо его интересуют, так что он присаживается на высокий стул у бара, равнодушно переговариваясь с барменом. Обстановка становится чуть проще, когда в желудок попадает новая порция алкоголя. И вроде бармен не такой уж и скучный, вроде и клиенты новые подтянулись. Как-то рано он опьянел, надо бы… на воздух. Несколько столиков в углу занимает обширная компания. Все выглядят деловито, словно обсуждают тут сделку. Может и правда? Неужели кто-то реально решил устроить себе рабочую встречу в борделе? Господи… Несколько мгновений юноша думает идти обслужить их или все же воздержаться. Он думает-думает, пока не цепляет одну из девчонок, точно так же бездельно шастующую по площадке. Договориться с ней не так сложно: за столиками сидят красивые молодые люди, а это лучше, чем ждать порку от жирного извращенца. Вместе они выходят на перекур, обсуждают всякие сплетни и новости. — Доллар опять поднялся, — тихо выдыхает девчонка, — Как думаешь, расценки повысят? — Не-а, — Альбедо давит бычок о бетон, притаптывая его кроссовком, — Забыла? В том году ещё подписались не поднимать цены. Хотя, я думаю, давно пора. Столичные давно отменили соглашение, а мы держимся. В кедах на небольшой платформе юноша чувствует себя намного лучше. Странно стоять здесь и понимать, что они оба имеют высшее образование. В свое время Альбедо даже начал писать научную работу. А толку-то? Вместе с девочкой они выпивают «для настроения» и с улыбкой проходят к мужчинам. Кажется, они уже закончили все свои важные дела, а может и не начинали. В компании слышен только смех, когда они вдвоём останавливаются у противоположных столиков, предлагая им одно и то же - выпить. Альбедо привык чувствовать на себе взгляды, поэтому даже не замечает очередной прожигающий спину взор. Кокетливо он собирает заказы, флиртует с разными молодыми ребятами, рассчитывая на приват сегодня. Наученный опытом, вряд ли он будет использовать таблетки с важными шишками. Минут через десять он находит себя на коленях у одного из посетителей. Располагает руки на плечах и груди, смеётся и вполне умело флиртует с ним. Сделал бы он так на трезвую голову? Конечно да, но с большей опаской. Пока что его всё устраивает, а значит тревожная кнопка ни к чему. Совсем близко раздается звон стекла - Альбедо отрывается от клиенты, лениво переводя взгляд на происшествие. Напротив возникает «этот». В красивом костюме, вот только опять со странным выражением лица. Пьяными глазами он изучающе обводит всю его фигуру с ног до головы. — Спасибо, — он забирает фужер со стола, наблюдая за чужой реакцией. Ха-ха! Это все ужасно странно. — Что, ревнуешь? — смеётся очкастый. — Тебя? Честно, пошел ты, — и почему он такой злой? Да и чего Зандик сейчас так, в самом деле. Не поделил шлюху с другом? Или друга со шлюхой?... Альбедо закусывает губу, весело смотря за эти дебильные очки. Отпивает новую порцию алкоголя, ощущая заметное опьянение. — Вы что знакомы? Дотторе садится напротив, а юноша уже шепчет всякие непотребства тёмненькому клиенту на ушко. Украдкой он поглядывает на своего знакомого, которого, казалось, совершенно не интересует картина перед ним. Этот… темненький выпивает с ним, располагая руку то ли на талии, то ли на бедре юноши. Улыбается, что-то кокетливо шебуршит в полуоткрытые губы напротив. Юноша хочет сделать вдох, но чувствует чужое обжигающее дыхание на своем лице. Тянется за поцелуем и, разумеется, получает его. Глаза уже совсем пьяные, а руки готовы действовать. Дотторе осушает фужер залпом. Взгляд глаза в глаза, но не с Альбедо, как несколько дней назад, а с Панталоне. «Я тебя раздражаю?» «Ага, ещё как» Их отношения нельзя было понять с первого взгляда, да и сами они в них не лезли. Общались, смеялись, но не встречались вне работы никогда больше. Кидались ядом, а потом смеялись, но каждый был готов вонзить нож в спину другого в любой момент. Как и пологалось. С Панталоне не было спокойствия, с ним было лишь напряжение, попытки выглядеть сильным и страшным, дабы хищник не напал. — Я ворую этого мальчика, — Дотторе поднимается, тянет непонимающего Альбедо за локоть, пока тот не соскальзывает с места. — Куда? Наконец проработал гомофобию и комплексы? — удивляется и смеётся ему в ответ. — Пасть закрой. Ты мне ещё пару вопросов не объяснил, а уже из штанов выпрыгиваешь. Сиди смирно, — мужчина цедит, кажется, даже не собираясь объяснять бурную реакцию. И он уводит юношу подальше. — Берём приват. Отказ не принимаю. Ещё дела мне будешь портить и в мою работу лезть. Алкоголь сильно ударяет в голову, не стоило пить залпом весь крепкий напиток. Мужчина неаккуратно пихает его в комнату, от чего Альбедо едва ли не падает на месте. — Ты решил мне не только нервы портить, но и работу? — дверь за ними захлопывается и они остаются в привате одни. Альбедо поднимает голову выше, сталкиваясь с убийственным взглядом собеседника, — Какого хуя ты творишь? — юноша потирает ушибленную руку, пока мужчина перед ним распрямляется, становясь таким внушительным, — Вот скажи нахуя ты меня сюда затолкал? Эго своё потешить? Что я тебе сделал такого плохого, что ты меня везде умудряешься найти? Вот что? Зачем меня так унижать постоянно? Просто отъебись от меня, просто не лезь хотя бы в мою работу! И он бы сказал ещё, вот только на его рот опускаются две сильные руки, не давая ему сказать и слова. —А ты какого хуя мне все портишь? — сквозь зубы цедит мужчина, — Сижу из-за тебя в школе с твоей дочуркой лишние часы, какие мог бы потратить на сон, — хватка усиливается, юноша обреченно поднимает на него глаза, пытаясь мычать что-то в руку, — Молчи. Я пришел сюда по работе, мой коллега пришел сюда по работе со мной. Чего ты лезешь, куда тебя не просили? Не видел, что важные люди сидят или твоей пьяной голове деньги дороже шкуры своей? Он резко убирает руки от юноши, отстраняется, силой заставляя себя отойти. Потирает переносицу, вздыхает, опирается на дверь. Босс со своим ненужным покровительством, страх за свою жизнь и постоянная работа - мужчина слетает с катушек и сам это чувствует. Ему хватило маленькой искры, чтобы разгорелся пожар. А эмоции под запретом в деле, которое он ведёт. — Это не твой улов. Если я дам тебе тысячу - тебя устроит? — из заднего кармана Зандик достает купюру. Пальцы тянутся к замершему юноше, но тот только шарахается в сторону. Мужчина цокает, после вкладывает бумажку в его вырез на груди, — Исчезни, будь добр. Неплохие деньги. Для сравнения - Дотторе в плохой день может заработать всего три сотни. Альбедо, судя по его виду - живёт на такую сумму. Дверь привата вновь закрывается, а юноша так и остается стоять посреди комнаты. Алкоголь выходит из крови вместе с адреналином. Его же могли… прямо здесь?… И никто бы ничего не сделал. У него было оружие? Он мог бы его применить? Даже если бы и не было, он мог легко задушить Альбедо голыми руками. Какое-то время он просто сидит на этой странной кровати, совсем не понимая что ему делать. Боится. Боится выходить туда, боится что его пристрелят сразу же, как он высунет голову. Он слишком много позволил себе и слишком много наговорил. Всё-таки он не бессмертен. Ещё одна подобная стычка и он не жилец. Через время он вес-же аккуратно выходит из комнаты, перекидывая сумку с одеждой через плечо. Администраторшу он вежливо просит отпустить пораньше и сует ей ту самую купюру. Мамаша не такая строгая, как местный папа. От неё можно легко откупиться в случае чего. — Тебя же только что сняли, — девушка копошится в кассе, заполняя какую-то бумажную ведомость, — Этот, да? — она оборачивается, аккуратно показывая рукой на Зандика, — Почему уходишь? — Да, не закрывай его счет сейчас, — Альбедо подмигивает ей, аккуратно улыбаясь, — И мою выпивку на него забей. Мамаша весело хохочет, явно не против такого расклада дел. После этого даже объясняться не приходится, он просто уходит, стараясь не оборачиваться. На следующий день администраторша получит электронное письмо от Альбедо, с оповещением о том, что не сможет выйти на работу в течении ближайшей недели и прилагает справку о больничном.

***

— А ты скорострел, ничего не изменилось! — Замолкни, — Дотторе садиться напротив очкастой падали, медленно переводя взгляд на него, — Ближе к делу. Он то и дело смотрит на первую дверь в темном коридоре с маленькой красной лампочкой сверху. В один момент лампочка гаснет, а из комнаты аккуратно выходит светлый юноша, одетый уже в гражданское. Никакого выреза на груди, коротких шорт и обтягивающих тканей. Обычный, очень даже приличный молодой человек. Так и не скажешь, что работает здесь. Мужчина внимательно наблюдает за его действиями, пока тот не пропадает за тяжелыми входными дверьми. — От тебя что, даже шлюха сбежала? Ну ты даешь, — Лоне добродушно хлопает того по плечу, тихо смеется. Но замолкает, стоит мужчине пренебрежительно скинуть его руку, — Ладно, вернемся к делу.