Запутанные судьбы

Три месяца назад мама и Фил поженились, почти сразу после моего семнадцатилетия. Это событие принесло много радости в дом, и на Рене было приятно смотреть: с Филом она буквально светилась, выглядела моложе и счастливее, чем когда-либо. Но в последние недели я заметила, что она стала грустной. Фил часто уезжал в командировки, и Рене заметно скучала по нему. Хоть она этого и не говорила, я понимала, что в этом есть и моя вина. Мама не может оставить меня и уехать с ним, и это создавало напряжение между нами. Я чувствовала себя виноватой за то, что не могу позволить ей быть с человеком, который делает её счастливой. Тем более, в первый раз мне жертвовать собой ради другого? Лучше быть далёко и видеть счастье матери, чем находиться рядом, наблюдая ее хмурое лицо. Последний месяц я вынашивала мысль о том, чтобы переехать к отцу, но меня постоянно останавливало какое-то странное чувство в груди. Я привыкла доверять своей интуиции, и она подсказывала мне, что все не так просто. Но под конец декабря мне приснился сон, в котором я сидела с отцом на его старенькой кухне, мы смеялись и ели пиццу. Этот момент был полон тепла и уюта, и тогда я поняла: время пришло. На протяжении недели я стала понемногу подготавливать маму к этому решению, стараясь сделать так, чтобы она не восприняла новость слишком бурно. Я говорила о том, как мне нужно время для себя, о том, что с отцом я смогу обрести новую перспективу. Филу же я сразу рассказала о своих намерениях. Он смутился и сказал, что мне не стоит жертвовать своим комфортом, уверяя, что у них с Рене всё будет в порядке и что они что-нибудь придумают. Но я настояла на своём, чувствуя, что это именно то, что мне нужно для того, чтобы быть счастливой и не чувствовать вины за то, что мама не может быть с Филом. Это решение давалось мне нелегко, но я знала, что так будет лучше для всех нас. *** В аэропорт мы с мамой приехали на машине с открытыми окнами. В Финиксе стояла прекрасная погода — плюс двадцать пять, а в бескрайнем голубом небе не было ни облачка. Прощаясь с Аризоной, я надела свою любимую кожанку и держала в руках теплый свитер, зная, что в Форксе будет холодновато, если верить синоптикам. – Белла, – позвала мама, и я сразу догадалась, что она сейчас скажет. – Еще не поздно передумать, – в тысячу первый раз предложила она, звуча немного взволнованно. – Хочу уехать, – твердо сказала я, стараясь быть уверенной. – Передавай привет Чарли, – сдалась мама, понимая, что мои чувства непоколебимы. – Обязательно, – вздохнула я, пытаясь скрыть свои эмоции. – Мы расстаемся ненадолго. Пожалуйста, не забывай, что можешь вернуться в любую минуту… Если что-то случится, позвони, и я за тобой приеду, – добавила она с беспокойством в голосе. – Ни о чем не беспокойся, – уверенно отозвалась я. – Все будет в порядке. Мама, я тебя люблю! Рене старалась выглядеть храброй, но я чувствовала, что она не до конца откровенна. Она прижала меня к себе, и мы поцеловались, после чего я направилась к стойке сдачи багажа. Меня ждал четырехчасовой перелет до Сиэтла, затем пересадка, еще час до Порт-Анжелеса и, наконец, час езды на машине до Форкса. За два года я всего четыре раза летала на самолете, и каждый раз это было для меня испытанием. По ощущениям, это чем-то напоминало Фордик мистера Уизли, который мы с Роном угнали перед вторым курсом, когда не смогли пройти на платформу из-за Добби. В первый перелет меня накрыла паника, но я справилась. Порт-Анжелес встретил меня проливным дождем. Вздохнув полной грудью и вдыхая свежий воздух, я улыбнулась. Папа приехал за мной на патрульной машине, что я и предвидела, ведь для всех жителей Форкса Чарли – шеф полиции Свон. Спустившись по трапу самолёта, я прыгнула в объятия отца, радостно засмеявшись. – Рад тебя видеть, Белла, – смутился папа, осторожно опуская меня на землю. – Ты прямо похорошела! А глаза-то какие выразительные стали, такие… зелёные. – Спасибо, пап, – усмехнулась я, поправляя рубашку. – Я подумываю перекраситься в рыжий, чтобы выглядеть, как настоящая ведьмочка. Как думаешь, классно будет? На самом деле, я хотела бы стать похожей на Лили Поттер, в девичестве Эванс. О подобном я думала, будучи Гарретт, но никак не решалась, потому что волосы мне достались от Джеймса. Да и хорошо, что так не сделала — Снейп сошел бы с ума. Я бы стала ещё больше напоминать ему маму. – Ты и так красивая, но я приму любые твои изменения, дочь, – ответил Чарли с легкой улыбкой. – Даже могу проколоть бровь? Чарли поджал губы, не зная, что ответить. Я засмеялась и легонько толкнула его, чтобы он расслабился. По сути, подобных экспериментов в планах у меня пока не было, но мне было приятно видеть, что он заботится о моем выборе и поддерживает меня. – Я нашел тебе классную машину, и цена подходящая! – объявил отец, когда я устроилась на переднем сиденье и пристегнулась. – Что за машина? – удивилась я. Конечно, папа упоминал о том, что хотел бы сделать мне подарок в честь приезда, учитывая, что полгода назад я получила права. – Брось, пап, это же дорого... – Ничего не знаю, – качнул головой мужчина, – не могу я что-ли порадовать свою любимую дочурку? – Спасибо, – смутилась я. Подобного рода подарки мне никто не делал. Я вообще свой первый презент получила в одиннадцать лет, о чем тут можно говорить? Давно я перестала ожидать от других чего-либо,так живётся проще. Конечно, сейчас мне с этим легче, с Рене я немного оттаяла, но все же. – Так что за машина? – Ну, вообще-то это пикап, «шевроле». – И где ты ее нашел? – Помнишь Билли Блэка из Ла-Пуш? Это небольшая индейская резервация на побережье. При упоминании фамилии я невольно вздрогнула. В моем сознании сразу же возник образ крестного, падающего в Арку смерти, и это воспоминание вызвало во мне неприятные чувства. Я сглотнула, пытаясь прогнать эти мрачные мысли, и мотнула головой, словно хотела сбросить с себя тяжесть воспоминаний. – Не припоминаю. – Прошлым летом мы вместе ездили рыбачить, – подсказал Чарли. – А теперь он в инвалидном кресле и за руль уже не сядет, так что пикап отдает дешево. – И сколько пикапу лет? – Ну, Билли вложил в мотор кучу денег, и работает он теперь как часы. – Сколько лет пикапу, пап? – Билли купил его году эдак в 1984. – Он купил его новым? – Вообще-то, нет. А год сборки… ну, конец пятидесятых – начало шестидесятых, – нехотя признал папа. – Папа, я же не разбираюсь в машинах и, если что-то сломается, починить не смогу. А на механика денег нет… – Ради бога, Белла, тачка – просто зверь, таких больше не делают! – И сколько Билли хочет за «зверя»? – Вообще-то я его уже купил и собирался тебе подарить. Добро пожаловать в Форкс, Белла! – Ну, зачем же ты, папа! Я вполне могу позволить себе купить машину. У меня были сбереже.... – Да ладно! Хочу, чтобы тебе здесь понравилось! – заявил отец, внимательно наблюдая за дорогой. – Огромное спасибо, папа! Я очень рада! – Всегда пожалуйста, дочь, – смутился он. Наконец мы прибыли к дому. У небольшого двухэтажного коттеджа, казалось, время не имело власти – стоял мой «новый» пикап, блекло-красный, с большими закругленными крыльями и просторной кабиной. Как ни странно, «зверь» мне понравился. Неизвестно, как он ведет себя на дороге, но я могла легко представить себя за рулем. Такие пикапы я видела в кино, особенно , когда впервые там побывала, – они гордо стоят в самом центре аварии, окруженные разбитыми легковушками, без единой царапинки. – Папа, машина отличная, спасибо! – воскликнула я, не скрывая своей радости. – Рад, что тебе понравилось, – пробурчал отец, вновь смущаясь от комплимента. Все мои вещи мы перенесли наверх за один заход. Чарли отдал мне западную спальню с окнами, выходящими во двор. Эту комнату я хорошо знала, потому что, когда приезжала к отцу на лето, жила именно в ней. Деревянный пол, бледно-голубые стены, высокий потолок и пожелтевшие кружевные занавески на окнах – все это было частью моего детства, и сейчас вызывало теплые воспоминания. Папа только купил большую кровать и письменный стол. На столе стоял старенький компьютер, а от модема тянулся провод к телефону. Мама настояла на том, чтобы у нас всегда была возможность оставаться на связи. В потертом кресле-качалке сидели мои старые куклы, которые, казалось, сохранили все секреты моего детства. *** Проснувшись, я первым делом направилась в душ, наслаждаясь теплой струей воды, которая помогла мне проснуться окончательно. Времени было предостаточно, поэтому я не спешила, позволяя себе расслабиться и настроиться на важный день. Высушив волосы, я вытащила из шкафа белую свободную кофту и светло-голубые джинсы. С тех пор, как я донашивала за Дадли его футболки и штаны, во мне зародилась настоящая любовь к свободным вещам. В таких нарядах я чувствую себя комфортно и просторно, как будто ничто не стесняет меня в движениях. Рене сначала ужаснулась, увидев в моем гардеробе кофты на пять размеров больше, чем я сама, но ничего сделать не смогла. Собрав волосы в небрежный хвост, я взглянула на себя в зеркало и почувствовала уверенность. Не напугает же меня новая школа, не так ли? Завтрак прошёл спокойно. Не имея привычки есть с утра, я выпила бодрящего кофе. Папа пожелал мне удачи в школе. Я благодарно улыбнулась, провожая его на работу. Оставшись одна, я осмотрела небольшую кухню: квадратный дубовый стол, три совершенно разных стула, темная обшивка стен, ярко-желтые ящики шкафа и белый линолеум. В желтый цвет ящики выкрасила мама восемнадцать лет назад, надеясь заманить на кухню солнце. К кухне примыкала крошечная гостиная, где над каминной полкой стояли фотографии в рамках. Первой шла свадебная фотография мамы и Чарли в Лас-Вегасе. На второй они, молодые и счастливые, забирали меня из роддома. Затем – серия моих школьных снимков, включая последний. На одном из таких я стою в белом кимоно, радостно улыбаясь и держа в руке золотую медаль. К сожалению, в Форксе нет нужной мне секции, но ничего, значит, буду просто заниматься спортом. Надев кожанку и взяв рюкзак, я вышла на крыльцо, закрывая дверь на ключ. Ноги хлюпали по грязи, пока я пробиралась к пикапу. В кабине было очень чисто. Наверняка в ней убрался папа или Билли, кожаная обивка сидений пахла табаком, бензином и мятной жвачкой. На мое счастье мотор завелся быстро, правда с оглушительным ревом. Что же, у такого старого пикапа должны быть недостатки. Заработало даже древнее радио. Мелочь, а приятно. Найти школу оказалось несложно. Она находилась прямо за автострадой. Школа была на пересечении Восточной улицы В и Спартан-авеню. Сама школа была совершенно непримечательной – несколько зданий из темно-красного камня, и только вывеска «Средняя школа Форкса» говорила о его назначении. К тому же вокруг корпусов росло столько деревьев и кустарников, что я не сразу смогла определить истинный размер каждого. Я припарковалась у первого из корпусов, дверь которого украшала маленькая табличка с надписью «Администрация». На стоянке не было ни одной машины, так что день, скорее всего, не приемный. Выбравшись из теплой кабины, я зашагала по каменной дорожке, постучалась и, сделав глубокий вдох, вошла. В административном корпусе было очень светло и теплее, чем я ожидала. Маленький кабинет канцелярии оказался довольно уютным: складные кресла для посетителей, яркая ковровая дорожка, множество плакатов и объявлений на стенах, громко тикающие часы. Невысокая стойка, заваленная папками с яркими ярлыками, делила кабинет пополам. За стойкой – три стола, за одним из которых сидела крупная рыжеволосая женщина в очках. Женщина подняла на меня глаза. – Чем я могу вам помочь? – спросила администратор. Видимо, она привыкла видеть в канцелярии знакомые лица. – Изабелла Свон, – представилась я, и женщина понимающе кивнула. – Ну, конечно! – воскликнула администратор и лихорадочно стала что-то искать в большой стопке документов. – Вот ваше расписание и карта школы, – наконец объявила она, положив на стойку несколько листов. Администратор рассказала о предметах, которые мне предстояло изучать, и объяснила, где находятся нужные классы и лаборатории. Затем вручила формуляр, его, с подписями преподавателей, я должна была вернуть в конце дня. – Надеюсь, в Форксе тебе понравится! – с чувством проговорила женщина. Улыбнувшись, я вышла на стоянку. Здесь уже почти не было свободных мест. У большинства учеников были поддержанные машины. Самой лучшей машиной был сияющий «вольво», сильно выделяющийся на общем фоне. Понятно, и здесь не обошлось без мажорчиков по типу Малфоя. Не удивлюсь, если их дом стоит дороже, чем весь город. Вздохнув, я пошагала к корпусу №3. Огромная черная тройка красовалась на квадратном белом наличнике. Дверей оказалось всего четыре, так что найти нужную будет несложно. Вошедшие передо мной сняли плащи и повесили на крючки, и я последовала их примеру. Джинсовые фигуры оказались девушками – пепельная блондинка и смуглая шатенка. Я подала формуляр на подпись преподавателю, которого, судя по табличке на столе, звали мистер Мейсон. Прочитав мое имя, Мейсон окинул меня оценивающим взглядом, и я выгнула бровь в стиле профессора Зельеварения. Мужчина смутился. Посадили меня за последнюю парту, что не помешало ученикам в открытую пялиться на меня. Последний раз такое было на четвёртом курсе, когда мое имя вылетело из Кубка. Наконец прозвенел звонок, звук которого показался каким-то гнусавым, и долговязый прыщавый парень подошел ко мне, явно желая пообщаться. – Ты ведь Изабелла Свон? – широко улыбаясь, спросил он. – Верно, но можно просто Белла, – улыбнулась я. Все, кто находился в радиусе трех метров, так и застыли с тетрадями в руках. – Какой предмет у тебя дальше? – поинтересовался парень, и мне пришлось лезть в сумку за расписанием. – Политология у мистера Джефферсона в шестом корпусе. – Я иду в четвертый корпус, так что могу проводить! Кстати, меня зовут Эрик. – Спасибо, очень мило с твоей стороны. Мы надели куртки и вышли под дождь, который только усилился. Почему-то мне показалось, что кто-то идет за нами по пятам и подслушивает. Постоянная бдительность! Так бы сейчас сказал Грозный глаз. Парень задавал мне бытовые вопросы, а я вежливо отвечала на них, витая в своих мыслях. Мы обогнули столовую и подошли к южным корпусам, соседствующим со спортивной площадкой. Эрик довел меня прямо до двери, наверное, опасаясь, что я могу заблудиться. – Ну ладно, пока, – попрощался он, когда я толкнула дверь, – надеюсь, мы будем часто видеться. – В голосе парня было столько надежды! Я ободряюще улыбнулась и вошла. После двух уроков я начала запоминать имена одноклассников. В каждом классе находились ребята, которые подходили знакомиться и спрашивали, нравится ли мне Форкс. Я старалась быть вежливой, но мой лимит доброжелательности подходил к концу. Это заставляло меня использовать Окклюменцию, которую я развивала последние два года. На тригонометрии и испанском я сидела с девушкой по имени Анджелина, и после уроков мы пошли на ланч. Она познакомила меня с подругами, и парень по имени Эрик помахал мне с другого конца зала. Во время обеда я заметила пятерых людей в дальнем углу, которые не разговаривали и не ели, хотя перед ними были подносы с едой. Из трех парней один был крупным, с темными вьющимися волосами, другой – медовым блондином, а третий.....я неожиданно подавилась соком, закашлявшись. Высокий, с неопрятными бронзовыми волосами, очень напоминающий внешне Седрика Диггори, только более бледный и хмурый. Так, Белла, стоп! Как бы не было грустно об этом вспомнинать, но пуффендуец погиб от руки Воландеморта. Это значит, что либо он переродился в этой реальности, либо просто совпадение. Скорее всего второе. Девушки были разного типа: одна высокая и стройная, другая миниатюрная брюнетка с задорным ежиком. Все они выглядели очень бледными, а их глаза были почти черными. Мысль, которая пришла мне в голову, показалась безумной – вампиры. Я вспомнила их с Битвы, когда они сражались на стороне Пожирателей смерти. Когда я поймала взгляд медового блондина, второго по росту и мышечной массе, то он проявил мимолётный интерес, но затем отвернулся, услышав шепот эльфийки в свою сторону. – Кто сидит там? – спросила я Джессику, вспомнив ее имя. Она обернулась, чтобы увидеть, о каком столе я говорю. – Это Эдвард и Эмметт Каллен, Розали и Джаспер Хейл, а миниатюрная брюнетка – Элис Каллен. Они живут вместе с доктором Калленом, – тихо сказала она. – Они выглядят странно, – заметила я. – Да, они всегда держатся вместе, – ответила Джессика с осуждением. – Они все приемные. Доктор Каллен еще молод, ему чуть за тридцать. – Ничего себе, – с уважением свистнула я. – Миссис Каллен молодец! Не каждая молодая девушка так поступит. – Да, наверное....Они переехали два года назад с Аляски, – добавила Джессика. Парень, который типо копия Седрика, взглянул на меня с интересом, но также в его глазах я заметила разочарование. Он узнал меня? Может, его память сохранилась, как у меня? Да ну,бред. Через несколько минут все четверо поднялись из-за стола, их движения были слишком изящными, чтобы быть человеческими. Эта мысль внезапно дала мне надежду на существование магии в этом мире, но я быстро отмела ее, понимая, что если мое волшебство плохо развилось за два года, то волшебников точно не существует. *** Следующим уроком была моя излюбленная биология, и я с нетерпением ждала этого занятия. Мы с Анжелой, новой знакомой, шли вместе, но почти не обсуждали ничего — она оказалась довольно стеснительной и, похоже, не знала, с чего начать разговор. Когда мы вошли в класс, моя новая знакомая выбрала заднюю парту, но, к сожалению, рядом с ней уже сидел другой ученик. В результате мне оставалось только одно свободное место, расположенное в среднем ряду. Спутанные бронзовые волосы и карие глаза говорили о том, что мне предстоит сидеть рядом с Эдвардом Калленом. Я надеялась, что это именно он, так как по краткому описанию, которое я получила от Джессики, он мог быть либо Эмметтом, либо Эдвардом. Интуиция подсказывала мне, что это точно не первый. Я подошла к учителю, чтобы подать формуляр. Когда я проходила мимо, Эдвард окинул меня ледяным взглядом. Нахмурившись, я внимательно на него посмотрела, а после отвернулась к учителю. На мгновение мне показалось, что его глаза потемнели, хотя уже некуда было углубляться в темноту. Если он действительно вампир, как мне казалось, то, вероятно, этот парень голоден, и это очень плохая новость для меня. Видимо, первой жертвой буду я. Мистер Баннер подписал мой формуляр и выдал учебник, не задавая ни одного глупого вопроса. Похоже, с ним у нас сложится хорошее взаимопонимание. Естественно, он предложил мне сесть с Калленом, кивнув, я уверенно подошла к парте, занимая свободный стул. Краем глаза я заметила, что мой сосед начал ерзать на стуле, отодвинув его к самому краю парты, подальше от меня, как будто рядом со мной находился какой-то дурной запах. Первые признаки голода присутствуют, правда, меня смущает, что он так реагирует на мой запах. Может я, будучи волшебницей, как-то по особому пахну? Вполне возможно. Лекция была посвящена молекулярной анатомии. Я почти не записывала, потому что эту тему мы давно прошли в старой школе, так как изучали биологию на продвинутом уровне. Изредка я косилась на Каллена, подмечая, что он все так же старается сидеть подальше от меня, и к тому же, его левая рука сжалась в кулак, а под бледной кожей проступили жилки. Как только прозвенел звонок, парень вскочил и бросился вон из класса. – Ты Изабелла Свон? – раздался мужской голос. Оглянувшись, я увидела симпатичного парня, светлые волосы которого с помощью геля были разделены на мелкие пряди. – Белла, – улыбнулась я. – Меня зовут Майк. – Рада познакомиться, Майк. – Хочешь, помогу найти следующий класс? – Вообще-то у меня физкультура. Думаю, спортзал я найду. – Я тоже иду в спортзал! – радостно воскликнул Майк. Мы вместе вышли во двор. Парень трещал без умолку, но назойливым не казался. Он приехал в Форкс из Калифорнии десять лет назад. – Слушай, что ты сделала с Эдвардом Калленом? – смеясь, спросил Майк, когда мы входили в спортзал. – Парень был явно не в себе! – Каллен – это тот парень, с которым я сидела на биологии? – равнодушно уточнила я. – Угу, – кивнул Майк. – Как только ты к нему села, у него будто живот заболел. – Не знаю, может, он не обрадовался тому, что ему придется с кем-то делить парту. – Да он точно больной! – Новый знакомый топтался возле меня, вместо того, чтобы идти в мужскую раздевалку. – Если бы случилось чудо, и тебя посадили со мной, я бы времени зря не терял! Он что, флиртует со мной? Это просто смешно! Где я и где флирт? Вежливо улыбнувшись, я скрылась в женской раздевалке. *** После окончания уроков я пошла в канцелярию, чтобы отнести формуляр. Войдя в административный корпус, я изумлённо уставилась на знакомую спину. Низким, очень приятным голосом Каллен спорил с администратором. Понять чего он добивается, не составило никакого труда – ему хотелось перенести шестой урок биологии на любой другой день. Дело во мне или какие-то обстоятельства на это повлияли? Входная дверь открылась, и порыв ветра разметал лежащие на стойке бумаги и мои волосы. Маленькая девочка молча передала администратору какую-то папку и ушла. Эдвард Каллен медленно повернулся, и черные глаза снова вспыхнули ненавистью. – Что же, ничего не поделаешь! – произнес Каллен низким бархатным голосом. – Пусть все останется, как есть! Простите, что отнял у вас столько времени. – Повернувшись на каблуках, он быстро вышел на улицу. Тряхнув головой, я подошла к стойке и протянула формуляр. – Как прошел первый день? – спросила сидящая за стойкой женщина. – Неплохо, спасибо, – улыбнулась я. – Надеюсь, тебе здесь понравится. Мне тоже хотелось бы этого. Но, как видно, Поттеровская удача преследует меня и здесь, раз на второй день пребывания в Форксе я натолкнулась на вампиров.