Хороших омег не убивают

Ночной фонарь еле как освещает улицу. Бегущая мимо чёрная кошка оглядывалась по сторонам, прислушиваясь к звукам городка. Мелкий дождь совсем немного задевает одежду, от чего она все-таки промокает. Холодный ветер так и играется с волосами парня. Тот дико бесится и все-таки берет резинку, завязывая тугой хвост на затылке, и держит тлеющую сигарету зубами. Сигарета была сладкой, даже на губах оставался этот привкус. Он облизывал их и щурил свои глаза, оглядывая тихую, пугающую и незнакомую Корею. Феликс слышит как сзади играет давно знакомый исполнитель. Он любил эту песню. Всегда представлял, как будет танцевать под неё вальс. Особенно эти строки:

O children

Lift up your voice, lift up your voice

Children

Rejoice, rejoice

Сзади него альфа шуршит бумагами и что-то себе под нос бормочет. Феликс видит, как его глаза слипаются снова и снова, но тот тщетно все отрицает. Не дело казаться «слабым» перед омегой, особенно, который младше тебя. Хёнджин щечет свою щетину на щеках, думая, что теперь он выглядит старше своих лет. Ему не хватает тёмного свитера с большим и высоким горлом. На эту мысль он ухмыляется, но не уводит свой взгляд от бумаг. А Феликс так не может. Не может долго сидеть над одним делом без отдыха на кофе или сигареты. Если он будет долго думать, то начнёт подозревать самого себя. От этого крыша едет. Но она и так начинает потихоньку это делать. Находится в одной комнате с альфой невозможно. — Ты так и будешь стоят на балконе, и курить свою тоненькую сигаретку? — усмехнулся Хван от своих слов. Высмеивал его. — Я смотрю, ты справляешься и без меня. Свою долю я уже давно сделал, а помогать тебе у меня нет никаких желаний, — сказал Феликс, выбросив окурок на улицу. Он закрыл дверь, которая ведёт на балкон, и в комнате стало сразу душно. Крепкий запах кофе уже впитался во всю мебель, отчего хотелось открыть заново балкон. Стрелки часов давно прошли двенадцать, но омега почему-то до сих пор находится в номере отеля, который находится неподалёку от поста. — Следи за своим языком, иначе его придётся чуть урезать, — сказал сквозь зубы Хван, вставая из-за стола. Продолжать этот бессмысленный и противный разговор совсем не хотелось, но и тишина душила. Хван будто присел на плечи омеги, иначе он не может объяснить этот невероятный груз, который обрушился на него. — До сих пор не хочешь съездить на бывшую работу этого парня? — спросил Феликс, присаживаясь на серый диван. — Не вижу смысла. Нам ничего нового о нём не скажут, — отрицательно покачал головой альфа и распустил рукава рубашки, — Мы ходим по кругу и ничего не можем найти. — Слишком мало информации, — пожал плечами Феликс, опуская голову вниз. Он отметил, что пол в номере очень чистый, ведь его носки до сих пор белоснежные. — Мало информации? — посмотрел на него Хван из-под головы, — А ты хочешь больше жертв, чтобы мы тогда смогли хоть что-то найти? — Я хотя бы хватаюсь за любую надежду, а ты только за самое главное, — сказал как-то легко парень и распустил свои волосы. Он взял подушку в руки и немного её потряс, — Ты и дальше копайся там, где нет информации, а я лягу спать, чтобы съездить с утра в этот чёртов клуб. Феликс прилёг на подушку, подтягивая к себе плед. Укрыл себя с ног до головы, закрыл глаза и представил себе реку. В голове сразу возник образ незнакомого крепкого мужчины, в руках которого находится проволока. Скорее всего, она порезала убийце руки, не сильно, но до точно до крови. Парень хвастался за запястья неизвестного, возможно уговаривал этого не делать, но больного не остановить. — О чем задумался, следователь Ли? — с ухмылкой спросил Хёнджин, делая глоток жидкости. — Пока ты лежишь и мечтаешь, я зашёл в наш архив и увидел кое-что интересное. — Выкладывай, — сказал омега, не думая даже открыть глаза, не говоря уже, чтобы встал со своего удобного места. — Два года назад нашли тело в лесу. Жертву также душили, нанесли какой-то грим, а после изнасиловали. Не кажется странным? — подытожил Хван, поглядывая на напарника боковым зрением. Холодный ветер пробивался в комнату, отчего Феликс ещё больше закутался в плед. Громко зевнул и все же открыл свои глаза, посмотрев на следователя. — Тебе стоит посмотреть на мой письменный отчёт. Завтра на совещание и обсудим это дело. Работа не таракан, не убежит. Так что, сладких снов, — пробормотал Феликс и развернулся на другой бок. Может этот парень прав и стоит так же прилечь на боковую? Но думать о том, что сейчас этот ублюдок может убивать, а они спокойно спать — не даёт повод задуматься о сне.

🔎

Феликс бежал в отдел с кофе в руках, мысленно ругая себя за то, что проспал. Его благополучно не разбудили, лишь громко крикнули перед выходом, что пора вставать. Добирался он на такси, даже на дороге ему не везло, ведь вечно ловили красный светофор. Его бежевый плащ теперь был в тёмным пятнах от грязи, которая, сука, еле отмоются. Утро испорчено. В отделе кипела работа. Каждый бегал из одного угла в другой, но ему надо следовать лишь в одну дверь. По пути с ним поздоровались какие-то работники, но скорее всего это из-за его должности. Следователь по особо тяжким делам. Как только он зашёл в кабинет, то сразу увидел свободное место рядом с его напарником. Тот хрустел своими пальцами и разговаривал с другим работником, которого Феликс уже где-то видел. — Доброе утро, — сказал Ли, приземляясь на свой стул. Хёнджин развернулся к нему и на его губах заиграла не очень добрая улыбка. Скотина. — Ну как, следователь Ли, выспались? Я думал вы серьёзно относитесь к своей работе, а оказалось, что совсем наоборот. Может мне стоит об этом написать в рапорте? — ухмыльнулся он. — И вам доброе утро, Феликс, — сказал Джисон, сверкая своими зубами. Парень либо всегда на каких-то таблетках, либо по жизни солнечный. Что не скажешь о его друге. Феликс достал довольно толстую папку и с громким хлопком положил её на стол. На эту выходку Хван лишь только разулыбался, как самый настоящий кот, не хватало сзади длинного хвоста. Ли ловил его взгляды на себе, но никак не хотел выяснять отношения на работе. — Здравствуйте, коллеги. — в кабинет ворвался, как буря, генерал Чон, — Я думаю, все уже собрались здесь и готовы выслушать меня. Я понимаю вашу серьезность и немного удивление. Мне порекомендовали собрать специальную группу по этому особому тяжкому делу. Здесь вы находитесь, потому что у меня есть к вам доверие, — он сделал особый акцент на слове «вас» и обвел всех тяжелым взглядом, — И так, все прочитали дело, над которым мы сейчас будем усердно трудиться. — Кто-то спал, — прошептал Хёнджин себе под нос, но Феликс понял намёк, поэтому пихнул локтем в бок альфы. — Хочу вам представить следователя Ли и его напарника Хвана. Они расскажут более подробно о теле трупа, — мужчина отошёл в сторону, предоставляя место своим коллегам. В кабинете пошёл шум. Кто-то начал шептаться о новом работнике, который приехал из Сеула, а кто-то говорил, что омега-следователь — беда делу. Феликс на это все фыркал. Он вышел с этой папкой и встал рядом с доской, развешивая фото трупа. Хван встал к стойке и наблюдал за работниками. Их группа называется «ОП» — особый преступник. Название так себе, но его все равно никто использовать не будет. — Доброе утро, коллеги, — улыбнулся Феликс, но сразу стал серьезным как только открыл папку, — Думаю, вы и так знаете как умер омега и где нашли его тело. Результаты из лаборатории нам пока не доставили, но сделают это в ближайшем времени. Будем ждать. — Сейчас мы хотим отметить очень важную находку, от которой возможно мы будете в шоке или возмущены. Вчера нам пришлось покопаться в архиве и нашли одно интересное дело. Два года назад в лесу, на окраине города, нашли тело молодого омеги. Тело было изнасиловано, удушение и так же грим на лице. Дело было закрыто, так как некий Хун Чеволь чистосердечно признался, что он убил бедного парня. Только вот в эту же ночь совершил суицид. В кабинете пошли опять перешептывания и суровые взгляды. Мы только что обвинили полицию в плохой работе. За это нам не только влетит, но и пойдёт наказание. Феликс ближе подошёл к Хвану, а тот будто по инерции прикрыл парня от взглядов. В голове что-то сильно зашумело, а сердце начало колотиться сильнее обычного. Ебаное кофе. — Это вы на что намекаете? — спросил генерал, разводя руками и поворачиваясь к коллективу. — Мы хотим сказать, что дела стоит объединить, потому что возможно это один и тот же человек, — сказал смело Феликс, показывая на фото, — Очевидно, что почерк один, только два года назад наш преступник лишь пробовал на вкус, искал удовольствие и поэтому сейчас мы можем видеть несколько изменений. Такие как: накрашены ногти, глаза испорчены и какой-то символ на ногтях, которого сразу не видно. Этот знак есть и на первой жертве, только он находится за ухом. Место, где не видно, — быстро говорил Феликс и Хван перевёл свой взгляд на него. — Тогда он не хотел, чтобы знали об этом символе, но сейчас он на показ выставляет свою страсть, — сказал Хёнджин и облизал свои губы, — Нам нужен психологический портрет убийцы. В кабинете стало тихо. Генерал обдумывал их слова, а в конце можно было заметить удивлённый, но тёплый взгляд Джисона. — Вы хотите сказать, что… Что мы ищем серийного убийцу? — неуверенно произнес генерал. Дверь слишком громко распахнулась. В неё влетел молодой сотрудник. В его глазах был испуг и волнение. Он нагнулся и положил ладони на колени, чтобы отдышаться. Феликс рефлекторно сделал шаг вперед, чтобы подойти к нему, но Хван схватил его за рукав. Его лицо было сердитым, брови нахмурены, а глаза щурились — Там… там в болоте нашли ещё одно тело. Все резко повернулись в их сторону. Феликс с удивлением посмотрел на напарника, а тот в свою очередь крепче сжал его рукав. Хватка была настолько сильной, что рука стала сильно болеть. — По машинам, – скомандовал генерал.

🔪

Темно. Ничего не видно. Глаза ужасно болят и невозможно нормально вздохнуть. Воздух застрял в горле и не проходит в легкие. Я слышу хруст веток. Мне больно.