Иглы

Коробки с подарками были уже упакованы и стояли около входной двери, украшенной праздничным венком. Старыйржавыйавтомобиль уже прогрелся перед часовой поездкой по заснеженным улицам. Около двери стоял высокий мужчина в очках-половинках и нервно постукивал пальцами по шкафчику. — Кайл! А ну быстро спускайся, маленький засранец! — рявкнул мужчина. — Говорил же, что соберёшься. Иди сюда! — добавила низенькая пухлая женщина с суровым взглядом. Наверху послышались ленивые неторопливые шаги, в которых заранее слышалось недовольство. Наконец, у лестницы остановился невысокий юноша с усталым скучающим выражением лица. На его тёмных отросших волосах виднелась фиолетовая прядь, а на мир равнодушно смотрели зелёные глаза. Засунув руки в карманы джинс, Кайл тяжело вздохнул и посмотрел на родителей. Окинув взглядом сына, они поняли, что он совершенно не собирался куда-то ехать: красный свитер с толстыми чёрными полосами, чёрные джинсы, в которых он всегда разгуливал по дому. — Кайл, мы же договорились, что поедем к тётушке, — насупилась женщина. —. Зачем мне ехать? Чтобы опять выслушивать от неё? — Ну знаешь, ты тоже не подарок, — буркнул отец, — Ну и сиди тут. Девятнадцатый год идёт парню, а ума всё не наберётся. Мужчина взял жену за руку и демонстративно вышел на улицу, захлопнув за собой дверь. Наконец, Кайл услышал долгожданный щелчок ключа в двери и, устало вздохнув, вернулся в свою комнату. Кайл плюхнулся на кровать и устремил взгляд в потолок. Дышать в прокуренной комнате было почти невозможно, а единственным источником света служила мерцающая гирлянда, закреплённая под потолком по периметру комнаты. Вся комната была заставлена стопками журналов и дисков, а на подоконнике стояли книги, полностью закрывая окно. Единственным, что создавало новогоднее настроение была высокая пышная ель, которую родители чуть ли не силой заставили поставить в комнате. Её ветки были пушистыми и раскидистыми, а цвет ярким и насыщенным. Одним движением отбросив в сторону журналы и обёртки от еды вместе с одеялом, Кайл нацепил наушники, включая первый попавшийся трек и доставая из тумбочки старый журнал с многообещающей малиновой обложкой. Его страницы были потёртыми и местами разорванными. Настроения совершенно не было, и Кайл решил насладиться хотя бы дозой никотина. С равнодушным взглядом пролистав страницы, Кайл остановился на мужской фотографии и провёл пальцами по плохо пропечатанному голому прессу. Лицо модели не было притягательным, но фигуру невозможно было переоценить: широкие плечи, мускулистая грудь, кубики пресса и внушительный бугорок в области паха. Затушив сигарету, Кайл засунул себе руку в штаны, игнорируя не совсем подходящую музыку. Юноша начал методично двигать рукой по всей длине члена и потирать большим пальцем измазанную смазкой головку. С губ срывались тихие стоны. Но на этот раз мастурбации было недостаточно. Как бы Кайл ни старался кончить, всё было зря. Перевернувшись на живот, юноша заскулил от бессилия, ускоряя темп. Кайл ёрзал по смявшимся простыням, толкаясь в собственную руку, пока не задел деревянный край кровати. Кайл втянул воздух сквозь зубы и сел на кровати, разгневанно бросив в ёлку подушкой... Точнее туда, где она должна была быть. Но подушка угодила в пустую стену и упала именно на то место, где раньше стояла ель. — И куда она делась? Неужели успели убрать? — прошептал Кайл. — А раньше ты обо мне так не беспокоился. Думал, помру в этой духоте, — послышался бархатный насмешливый баритон. Глаза Кайла расширились, и юноша медленно перевёл взгляд на источник звука. Около двери на стуле сидел высокий юноша с длинными волосами ниже плеч и весьма симпатичным лицом с острыми чертами. Кайл бы смог справиться с шоком, если бы ни некоторые особенности: кожа незваного гостя была приятного зелёного цвета, ровно, как и густые волосы, а по всему телу виднелись тонкие длинные иглы. Сейчас Кайл мог наблюдать только широкие плечи, сильную грудь и крепкие жилистые руки, так как юноша держал его гитару, но почему-то хозяин комнаты был уверен, что на незнакомце нет ни лоскутка ткани. Дыхание перехватило. Захотелось ущипнуть себя и пробудиться ото сна. Кайл обессиленно опустил руки и приоткрыл побелевшие губы. — Не думал, что ты такой грубиян, милый, — надул губы нарушитель покоя, — А я ведь собирался просто понаблюдать как всегда. Юноша ударил пальцами по струнам, и этот звук кое-как отрезвил Кайла. — Ты что? — промямлил Кайл. — Ну, ты знаешь меня как совою ель, но можешь называть меня Сильван. Думаю, так будет удобнее. С этими словами Сильван поднялся со стула и отставил в сторону гитару. Кайл увидел рельефные кубики пресса, усеянные иглами, и внушительных размеров член, который уже затвердел. Сильван приблизился и наклонился к Кайлу, уперевшись в кровать кулаками по обе стороны от хозяина комнаты. Юноша приблизился и провёл языком, который оказался шершавым и немного колючим, по ушной раковине Кайла. По телу хозяина комнаты пробежали мурашки, но это не помешало Кайлу схватить первое, что попалось под руку и хлестнуть этим по лицу нового знакомого. — Ого! Едва познакомились, а уже драться?! — запротестовал Сильван, — А что это у нас тут? Оружием оказался журнал в яркой малиновой обложке, и он тут же оказался в руках Сильвана. — Не думал, что у моего любимца такой плохой вкус. Что ж, после того, как я трахну тебя, ты больше не сможешь думать ни о ком другом, а когда будешь вспоминать меня, твоя дырка будет пульсировать, как у последней шлюхи, неважно, где ты: в университете, дома или на улице. Глаза Кайла расширились, а щёки зардели. Если это был сон, то уж очень реалистичный и весьма неприятный. Тут Сильван навалился на него и прижал к кровати своим весом. Глубокий поцелуй был как поток ледяной воды, колючий язык проник глубоко в рот, царапая дёсна. Движения были напористыми и требовательными, Кайлу едва удавалось вздохнуть. Сильные руки пробрались под свитер и выкрутили соски. Даже сквозь одежду Кайл чувствовал, как многочисленные иглы впились в его кожу. — Мгх, — издал звук Кайл то ли от гнева, то ли от непрошенного возбуждения. Всё же Сильван нехотя оторвался от распухших изодранных губ юноши и потянулся к свитеру, казалось, чтобы снять его, но тишину разрезал громкий треск рвущейся одежды. Ни минуты не мешкая, Сильван прильнул к стоячим соскам хозяина комнаты, поочерёдно обводя их языком и оставляя влажные дорожки. — Сорняк! — прохрипел Кайл, сдерживая стоны. — Но-но! Ель – популярное хвойное растение, — недовольно сощурился Сильван и поднялся к шее, обводя длинным языком кадык. Иглы царапали грудь, оставляя длинные алые линии. Руки блуждали по телу, по-хозяйски щупая талию, ягодицы и обводя грудную клетку. — Такой бледный и холодный... — прошептал Сильван. Проворные пальцы расстегнули ремень и стянули джинсы, высвобождая перепачканный смазкой член. Стало стыдно как никогда. Боль от иголок казалась чересчур реальной для сна или бреда, но и наслаждение давало о себе знать. Сильван притянул Кайла к себе и закинул его ноги себе на плечо, наклоняясь и вжимаясь твёрдым членом в ягодицы. При каждом движении иглы царапали всю поверхность бёдер и зад, оставляя длинные красные полосы. Всё тело жгло огнём, а осознание того, что это только начало пугало. Хуже стало после того, как Кайл ощутил на члене Сильвана мелкие иголки, которые прямо сейчас вонзались в кольцо мышц. Испарина выступила на лбу юноши, а слабые руки в последний раз потянулись к Сильвану с намерением остановить его. — Ну же, Кайл, раньше ты был куда игривее. Сильван провёл тыльной стороной ладони по члену хозяина комнаты. Из глаз посыпались искры. Иглы оцарапали нежную кожу, и боль разнеслась по всему телу. Но это была лишь прелюдия. Сильван одной рукой крепко сжал ноги юноши, а другой нацепил на его голову наушники, вновь включая музыку. Хищно оскалившись, юноша убрал свои длинные волосы назад и толкнулся бёдрами навстречу Кайлу. Толстый налитый кровью член глубоко проник в Кайла, скользя только за счёт собственной смазки. Мелкие, но по-прежнему острые иголочки прошлись по внутренним стеночкам Кайла. В глазах пострадавшего потемнело: истерзанный зад горел огнём, всё тело жгло, а каждое касание теперь ощущалось особенно остро. Музыка продолжала бить по барабанным перепонкам, а ей вторили сильные толчки Сильвана. Юноша почти сразу набрал быстрый темп, продолжая проходиться иголками по простате. Казалось, вскоре иглы достанут до самого сердца и растерзают Кайла. Сильван ухмыльнулся и, присев на кровати, усадил Кайла себе на колени, прижимая к груди и продолжая трахать в бешеном темпе. Мысли спутались в единый клубок боли и стыда от той сладостной муки, которая наступала каждый раз, когда головка члена проходилась по простате. Сильван схватил Кайла за тонкую талию, грубо насаживая на свой член до основания. Каждый раз иглы на груди юноши проходились по животу, рёбрам и соскам Кайла. Всё тело раскраснелось и блестело от пота и смазки. Кайл обхватил Сильвана руками и громко вскрикнул, когда организм привык к боли и начал улавливать что-то иное. Громкие хриплые вздохи, стоны боли и удовольствия, ритмичные шлепки заполнили комнату. Волосы с фиолетовой прядью разлохматились и закрывали зардевшее лицо, которое сейчас было полностью мокрым от слёз и пота. Кайл сдавленно застонал, когда почувствовал, как тянет в паху. По телу пробежали мурашки, а жар разлился от копчика по всему телу. Юноша кончил на живот Сильвану и обессиленно опустил голову ему на плечо. Нескольких толчков хватило для того, чтобы Сильван излился глубоко в Кайла, испустив глухой сладкий стон. Как только юноша убрал руки с талии Кайла, хозяин комнаты плашмя повалился на насквозь промокшие простыни. Зелёная фигура и мерцание гирлянды поплыли перед глазами, и Кайл погрузился в сон, чтобы хоть немного восстановить силы.