Human hearts and wolf souls

Солнце встаёт из-за гор, освещая все просторы своим ярким светом. Его лучи касаются водной глади реки, проникают сквозь пушистые ветви елей, устланных белым пледом. Маленькие комки снега падают с нижних ветвей, когда между них пролетает стрела и попадает в птицу; та издаёт предсмертный писк и падает на землю замертво. — Ха-ха! Я первый попал! — слышится довольный голос альфы, что крепит небольшой арбалет к поясу и поднимает тушку птицы с земли. Он победоносно крутит ею перед лицом своего друга. — Сан, так нечестно, — хмыкает второй альфа, убирая от лица бедную птицу, и оттряхивает со своей меховой накидки снег. — Ты первый её заметил и сразу выстрелил, так что это не считается! — Хонджун, ты просто завидуешь мне. Так ведь, Сильвер? — Сан переводит взгляд на огромного волка, шерсть которого отливает серебром при свете утренних лучей. Тот склоняет голову на бок и обнюхивает птицу, касаясь её кончиком языка. — Эй-эй! Это не тебе. Но даже после отказа Сильвер хочет откусить хотя бы лапку птицы, из-за чего Сану приходится убрать её в мешок, висящий за его спиной. — Какой он у тебя послушный, — усмехается Хонджун и чувствует, как к его боку слегка прижимается мордой волчица. В тёмно-карих глазах альфы мелькает нежность. — Не устала, Фира? Белошёрстная волчица кратко урчит и виляет хвостом, опуская уши. Хонджун вздыхает, выпуская пар изо рта, гладит Фиру по морде и оборачивается, замечая пришедших верхом на волках товарищей. — Да чтоб мы ещё раз бежали за вами под низкими ветками, — произносит альфа, убирая из своих каштановых волос еловые иголки, а бурый волк, на котором он сидит, недовольно фыркает из-за снега, упавшего на его нос. — Вы хоть в следующий раз предупреждайте, когда захотите удрать куда подальше. Мы с Брэком хоть не будем так торопиться. — Не ворчи, Чонхо, — Сан взбирается на спину Сильвера. — Сан, он прав, — говорит омега, а его волк, такого же окраса, что и волк Сана, подходит ближе к Сильверу. — Это не первый раз, когда ты и Хонджун во время охоты без предупреждения убегаете куда глаза глядят. — Уён-а… — Я всё сказал! — Уён, прищурившись, кутается в чёрную накидку, прячет нос в её мех и оборачивается на другого альфу. — Минги, сколько дичи мы уже убили? — Достаточно. Её хватит на ближайшие несколько дней, — Минги, похлопав по мощной шее своего тёмно-шёрстного волка — Уру — смотрит на тройку волков без всадников; те держат в зубах по мешку с убитой дичью. — Думаю, нам пора возвращаться, а то волки не сдержатся и съедят всю добычу. — Вы можете возвращаться, а мы с Сильвером ещё погуляем, — Сан кидает мешок с птицей Чонхо, на что тот хмурится, но ничего не говорит. Чем меньше они сейчас будут вести «светские» беседы, тем быстрее они вернутся в племя. — Может, кого покрупнее убьем. Да, мальчик мой? Сильвер облизывается и виляет хвостом, как бы соглашаясь. — Мы с Фирой тоже не против погулять в лесу, — Хонджун поднимает уголок губ, взбираясь на спину волчицы. — Только не слишком далеко, а то она у меня ещё не до конца окрепла после родов. — Если просто прогуляться, то мы с Лайтом тоже «за», — Уён похлопывает своего волка по боку, и тот шагает вперёд между Сильвером и Фирой, нагло ударяя первого хвостом по морде. Сильвер фыркает и мотает головой, а Сан вздыхает. Сразу видно, что Лайт — брат Сильвера и волк его омеги. Характеры Лайта и Уёна одинаковые. — А мы, пожалуй, вернёмся в племя, — говорит Чонхо, ступая верхом на волке в другую сторону. — Постарайтесь сильно не задерживаться. Ещё не хватало серьёзных разговоров с вождём, — он показательно смотрит на Хонджуна, а тот отводит взгляд в сторону, понимая, что Чонхо прав, но любовь к прогулкам в лесу у альфы не отнять. — Да он просто торопится к Ёсану, — произносит Сан, смотря, как Чонхо и Минги вместе с остальными волками уходят в племя. — Он просто хочет как можно больше проводить времени со своим омегой, — Уён глядит с недовольством на альфу и демонстративно отворачивается, а его волк без лишних слов идёт дальше. — Уён-а, ты ведь знаешь, как сильно я люблю тебя! Сильвер ровняется с Лайтом, давая Сану возможность заглянуть в глаза омеги. Пока они разговаривают о своих любовных делах, Хонджун идёт позади верхом на Фире. Он смотрит на шумную парочку, что своими бурными разговорами вот-вот распугает всю живность в округе, и вздыхает с улыбкой. Несмотря на редкие ссоры и частые споры, Сан и Уён прекрасно подходят друг другу. Хонджун порой задумывается, что хочет так же разговаривать со своей парой обо всём и ни о чём, делить одну постель на двоих и чувствовать от любимого человека тепло и любовь. Только пары у него нет, и этот факт иногда отдаёт уколом в его сердце. Ещё никто из омег не смог заставить сердце Хонджуна затрепетать, да и не каждый готов обвенчаться с сыном вождя, ведь многие понимают, как это может быть непросто, порой даже очень тяжело. Фира негромко скулит, краем глаза смотря на Хонджуна, и тот мягко поглаживает её по белой шерсти. Хоть у альфы нет пары, у него есть верная волчица, которая всегда поднимет настроение и укроет от всех невзгод. Хонджун поднимает голову, любуется ясным небом, замечая двух парящих в воздухе хищных птиц. Он вскидывает брови, припоминая, что вид этих птиц обычно питается падалью, а, значит, где-то поблизости может быть либо умирающий, либо мёртвый зверь. Волки выходят к широкой реке, бурное течение которой не усмирит даже мороз, и подходят к воде. Люди слезают с них, давая волкам немного передохнуть после охоты, и осматриваются вокруг на присутствие диких зверей. — Сейчас они попьют воды, и можем возвращаться в поселение, — говорит с лёгкой улыбкой Сан, садясь на корточки и беря снег в руки, лепя из него снежок. Он кидает снежок в ствол ближайшего дерева, и тот с треском ломается, а ветви осыпают иголками большой — нет, огромной сугроб. Сильвер поднимает уши и, облизнувшись от остатков воды, принюхивается. Лайт и Фира также начинают принюхиваться, обращая внимание на тот самый сугроб, и осторожными шагами идут к нему. — Что это с ними? — удивляется Уён и подходит ближе к Сану. — Не знаю, — альфа берёт его за руку и заводит за свою спину. — Может, там чьё-то логово? Неужели медведя почувствовали в спячке? — Только этого ещё не хватало! — Сомневаюсь, что это медведь, — Хонджун поднимает голову, видя парящих в воздухе птиц, и вновь смотрит на насторожившихся волков. — Там кто-то другой. Лайт и Фира останавливаются, а Сильвер подходит близко к сугробу, обнюхивает его и копает под ним, тут же оскаливая зубы. Он медленно отходит назад, ровняясь с братом и волчицей, и угрожающе рычит. Люди не на шутку тревожатся, снимают с поясов арбалеты, замечая странное шевеление в сугробе, и направляют на него оружие. — Стреляем не сразу, — шепчет Хонджун. — Ждем моей команды. Сан и Уён беспрекословно кивают, наблюдая, как ломается толстый слой снега под натиском какого-то огромного зверя. Волки вонзают когти в снег, готовятся напасть в любое мгновение, оскаливаются и смотрят злым прищуром на… другого волка. — Что за… — Хонджун расширяет глаза при виде чёрного, как сама ночь, волка. Сан и Уён удивляются не меньше, но глаз и оружие от зверя не отводят. — Откуда здесь волк? — Этот волк не из наших. Он дикий, — Сан покрывается мурашками не то от пробравшего тело мороза, не то от ледяных серых глаз волка, которые покрыты пеленой от долгого сна. — Дикий? Откуда в нашем лесу взяться дикому волку? — Вы серьёзно хотите поговорить об этом прямо сейчас?! — громче, чем следовало, говорит Уён и в тот же миг жалеет об этом. Чёрный волк реагирует на его голос и, окончательно проснувшись, встаёт в угрожающую стойку. Он растопыривает лапы, опускает уши и показывает острые зубы, намекая людям и волкам, чтобы они не подходили к нему. Сильвер выходит чуть вперёд, делает ложные нападения, проверяя чужака на прочность и выясняя его намерения, а тот утробно рычит, но с места не сдвигается. Чёрный волк огромный, сильный духом, но люди замечают, что он худее и на данный момент слабее их волков. Это знакомо им. Они не один раз видели волков в таком состоянии, что может означать одно из двух — либо волк сильно болен, либо здоров, но ничего не ел долго время. — Он выглядит здоровым, хотя довольно тощий, да и на лапах стоит из последних сил, — тихим тоном говорит Сан, уже не чувствуя сильной угрозы от чужака. — Убьём его? — Нет, погоди, — Хонджун невольно опускает арбалет, а чёрный волк, увидев резкое движение, устремляет на него недобрый взгляд и делает два аккуратных шага назад. — С ним что-то не так. Обычно волк-одиночка не противится другим волкам и либо даёт себя убить, зная, что не сможет дать отпор, либо старается подчиниться более сильному противнику. Но этот волк — исключение; он не хочет нападать ни на волков, ни на людей, и точно не даст себя убить. Хонджун понимает: они что-то упускают. Неожиданно Фира перестаёт рычать; она поднимает уши и получше принюхивается, а после оглядывается на Хонджуна и смотрит на него глубоким взглядом голубых глаз. Альфа глядит на неё и невольно чувствует всем нутром, что именно не так. Волк что-то или кого-то… — Защищает, — догадывается Хонджун. — Он кого-то защищает. — Чего? — Сан и Уён одновременно смотрят на него. — Защищает? — Уберите оружие и отзовите волков к себе, — приказным тоном говорит Хонджун. — Живо! Волки, услышав сигнал от своих людей, неторопливо отступают спиной назад, по-прежнему скалясь на чужака и не теряя бдительности. Фира подходит к Хонджуну и, установив с ним зрительный контакт, медленно указывает мордой на лапы чужака. Альфа присматривается к ним и, увидев под волком силуэт, распахивает глаза. — Он защищает человека, — Хонджун всматривается в тело, лежащее под чёрным волком. Сан и Уён вмиг смотрят туда же и в неверии видят укрытого тёмной накидкой человека. — Думаешь, он ещё живой? — спрашивает Уён. — Да, иначе бы волк уже давно дал убить себя, — уверенно отвечает Хонджун. — Уён, бери Лайта и бегите как можно быстрее в племя за Ёсаном. Только он сможет что-нибудь придумать.