Worthless Necessary

Этого не должно было случиться. Предполагалось, что это будет просто экскурсия в USJ, где они должны были проверить свои навыки и то, чему научились во время стажировки. Не злодейское нападение. По мнению Ииды, день начался прилично. Утром он встретился с Ураракой и Мидорией, прежде чем отправиться на свои занятия. Каминари по какой-то причине нашел Стейна интригующим, но, честно говоря, Иида был с ним согласен, в некотором роде. У него были решимость, напористость и сила, чтобы воплотить свои идеалы. Это было достойно восхищения, но его способ делать это, был совершенно неправильным. Но Иида мог извлечь из этого урок. Он знал, чего хочет: стать таким же великим героем, как его брат, Ингениум. Чтобы сделать это, ему нужно было знать, что правильно, а что нет; преследование Стейна было бы ошибкой, его бы убили на месте, прежде чем он успел бы сказать хоть слово, если бы Стейн хотел, чтобы это произошло. Он был недостаточно силен, и ему нужно было уделять еще больше внимания занятиям, усерднее работать, усерднее тренироваться, чтобы стать достаточно сильным, чтобы защитить себя и окружающих. Обед был вполне обычным. Камакири, Каибара и Шиодзаки присоединились к ним за их столом. Монома выглядел так, будто он тоже хотел присоединиться, за исключением того, что он буквально только что оскорбил Бакуго и Тодороки за их самонадеянность и был частично отключён от удара по шее от Кендо. Мидория, как обычно, хранил полное молчание, и только тогда Иида понял, что Мидория вообще не издавал никаких звуков. Когда он пил воду, когда ходил, когда ставил чашку на стол, было тихо. Он задавался вопросом, что случилось с Мидорией, что он стал таким. И тут его осенило. Тенсей рассказал ему о травле. Несомненно, Мидория вырос, учась привлекать как можно меньше внимания, чтобы другие не замечали его и не причиняли ему вреда. Не издавая никаких звуков, сутулясь, чтобы казаться как можно меньше. Это было тактикой самосохранения, чтобы делать себя как можно менее заметным. Мидория был его другом. Он мог не знать много о травле, но Иида знал, что Мидория этого не заслуживал. Он был хорошим человеком, готовым постоять за других, а после того, как Тенсей сказал ему, что у большинства жертв травли испорченное чувство собственного достоинства? Неудивительно, что он прыгнул, чтобы принять удар на себя ради Шинсо, или выскочил за пределы поля, чтобы защитить Шиодзаки. Он чувствовал, что они для него важнее, и был готов пожертвовать своим шансом попасть на курс героя и даже своей жизнью ради них. Почему-то Иида почувствовал необходимость защитить Мидорию, хотя Мидория, вероятно, мог бы кинуть его до Луны и обратно. Затем им пришлось отправиться в поездку в USJ. Они уже были там один раз, до стажировок, но USJ выглядел так же впечатляюще, как и в первый раз. Тринадцатая объявила им, что Горная зона заменена Зона разрушений, учитывая, что у них уже были Зона ураганов и ливней и Горная зона, которые были похожи на Зону оползней. Но как только они вошли на территорию комплекса, свет замерцал, и появился портал, принеся с собой еще больше монстров, подобных тем, которых он видел в новостях в Хосу, где он был занят со Стейном, и злодеев. Айзава и Каминари попытались позвать на помощь, но что-то глушило их сигналы, поэтому Тринадцатая сказала ему бежать, вернуться в UA и позвать на помощь, так как он был быстрее всех, когда Айзава спрыгнул с подиума в море злодеев, пытаясь выиграть им немного времени. Но в ту секунду, когда Иида выбежал из открытой двери, он услышал зловещий звук свистящего воздуха, закручивающегося в себе, и, вопреки своему здравому смыслу, он обернулся. Все его одноклассники были затянуты в водоворот тумана, исчезнув в воздухе, оставив Тринадцатую с человеком, состоящим из тумана, чьи желтые глаза светились в туманных глубинах, словно свет рыбы-удильщика, заманивающей свою добычу, прежде чем ее челюсти захлопнутся. Это была ловушка. И Иида сделал единственное, что он мог сделать в тот момент. Он побежал обратно в UA, включив двигатели на полную мощность и мчась вперед, не оглядываясь. Он не мог помочь никому, кого там не было, и он понятия не имел, где они находятся. Все, что он мог сделать, это получить помощь от профессиональных героев в UA.

***

Курогири улыбнулся про себя, когда он направил Черную Дыру Тринадцати на себя, частично разрушив Космического Героя. Паровозик сбежал, остальные ученики разбежались, а двери остались открытыми, приглашая героев прийти и спасти их. Идеально. Он оставил раненную Тринадцать лежать на земле, прежде чем телепортироваться обратно к Шигараки. Тринадцать пока не умрет. Курогири позаботился об этом. Он хотел, чтобы герои увидели, что именно сделали с их товарищем; предупреждение никогда не пересекать Лигу Злодеев, если они выживут в этой схватке. — Все идет по плану, Шигараки. Тринадцать покалечена. Двойник Ингениума убежал. Двери открыты, ученики разбросаны именно там, где они слабее всего. Сигнал Всемогущего также заглушен, поэтому герои не могут призвать Всемогущего на помощь, — сказал Курогири. — Хорошо. Следи за остальными героями, — пробормотал Шигараки, наблюдая, как Айзаву вдавливают в землю. — Мы дадим им возможность увидеть, что происходит, прежде чем исчезнем у них на глазах. Это сооружение было улучшено на случай нападения, как в нашу первую попытку. Сооружение с металлом, устойчивым к причудам, чтобы удерживать все, что находится внутри, в ловушке. Но теперь мы контролируем его. Мы заманим их, этих бессмысленных NPC, прямо в их маленькое подземелье.

***

Каминари открыл глаза, и их защипало от соленой воды, в которой он оказался. Он мог различить розовое пятно вдалеке, и Каминари выругался про себя. Соленая вода, его друг был здесь, он не мог использовать свою причуду, даже случайно, иначе он поджарит Ашидо. Его причуда была здесь бесполезна, и он даже не знал, насколько он глубоко Он никогда не любил плавать. Он был общительным человеком, но не мог плавать с кем-то еще, чтобы не поджарить их. И вот он застрял в воде, не умея плавать как следует, с бесполезной причудой, и что это плывет к нему?! Казалось, Оджиро чувствовал себя лучше, продвигаясь к поверхности, как вдруг на него напали когти. — О, привет! Я ничего против тебя не имею, но ты выглядишь как вкусная добыча! — Мужчина с чем-то вроде причуды аллигатора рявкнул. — Увидимся позже! Оджиро поспешно развернулся, но в воде его маневренность была серьезно ограничена, и вместо того, чтобы ударить человека хвостом, как он намеревался, он обнаружил, что прикусил губу от боли, когда острые зубы впились в его хвост. Ашидо чувствовала себя не намного лучше. Даже ее самая мощная кислота быстро растворялась, делая ее причуду бесполезной в воде, и на нее безжалостно нападали женщина с причудой пираньи и еще один мужчина с причудой акулы. Она могла прилично плавать, но не могла передвигаться так же хорошо, как на суше. Ее укусили за руки и ноги, и она попыталась подняться наверх, чтобы отдышаться, но обнаружила, что ее тянет вниз, в глубины Зоны Затопления. Каминари отчаянно барахтался в воде, пытаясь не дать своей панике взять верх над чувствами и шокировать всех вокруг него до потери сознания, но внезапно он почувствовал, как что-то обвилось вокруг его шеи, сжимая все сильнее и сильнее. Он почувствовал легкий электрический заряд, когда когти впились в его плечи, и боль вспыхнула во всем теле, электричество пробежало по нему. Он не был невосприимчив к электричеству, как думают большинство людей. Вот почему высвобождение слишком большого количества электричества на некоторое время закоротило его мозг. Но электричество, которое не было его, бежало по его венам, и Каминари попытался задержать дыхание, зажмурился, пытаясь сдержать все электричество, чтобы не навредить своим друзьям. Он услышал шепот на ухо. — Сайонара, электро-бой. Человек с причудой угря усилил ток, и внезапный поток зарядов буквально потряс Каминари, и последнее, о чем мальчик успел подумать перед тем, как потерять сознание, было: Извините, ребята. Киришиме повезло. Казалось, злодеи его еще не заметили, но он едва успел дотянуться, как увидел электричество, вырывающееся из распростертого тела Каминари, и быстро затвердел, чтобы защитить себя. Это сработало, к его удивлению, за исключением того, что он буквально утонул, как камень, выстрелив вниз на дно Зоны Затопления, а давление на его череп увеличилось. Он быстро отпустил свою причуду, но давление воды зажало его голову и уши, и потребовалась вся сила воли Киришимы, чтобы не активировать свою причуду снова и не позволить себе выстрелить вверх из-за его менее плотной формы. Его вены горели, так как пузырьки азота в его крови расширялись слишком быстро, чтобы он мог справиться, и он закашлялся, забыв, что он под водой и что он не может восстановить кислород. Его зрение затуманилось, и он отчаянно потянулся вверх своими ноющими мышцами, пытаясь подняться на поверхность, чтобы пополнить свои горящие легкие. Казалось, что атака Каминари вырубила большинство злодеев, хотя он сам себя закоротил и шокировал и Оджиро, и Ашидо, и Киришима осторожно схватил своих бессознательных друзей, осторожно потянув их за собой, когда он пытался вырваться на поверхность, хватаясь зубами за рубашку Каминари, а руками за рубашку Ашидо и хвост Оджиро, который был ближе всего к нему. Он ненавидел то, что ему пришлось схватить Оджиро за хвост, но тот был без сознания, так что он этого не почувствует, верно?

***

Асуи высыхала. Ее наряд, хоть и был водонепроницаемым, определенно не был огнестойким. Ей не повезло, и она приземлилась прямо на горящие обломки, и ее геройский костюм почти сразу же загорелся. Она сделала мысленную заметку сообщить об этом в Отдел поддержки, но у нее были более важные дела. Ее кожа быстро высыхала, а лягушки дышат через кожу, пока она влажная, а это означало, что, хотя человеческая часть ее тела могла помогать в дыхании, она не получала столько кислорода, сколько раньше. Ее тело определенно не наслаждалось огнем и дымом, которые тут были. У Урараки не было особых проблем с огнем, но она ужасно переживала из-за дыма. Используя свою причуду, чтобы уклоняться от злодеев, ушедших и сражаться, и с густым серым дымом, который она была вынуждена вдыхать при дыхании, обычная тошнота, вызванная ее причудой, быстро превратилась в нечто худшее. Зрение Урараки стало размытым, когда она бросила луч в группу злодеев, и тошнота снова накатила, заставив ее споткнуться о собственные туфли и упасть на землю. Она поднялась, игнорируя позывы к рвоте, и изо всех сил старалась защитить Асуи, которая определенно была не в той форме, чтобы сражаться. Серо был просто ужасен в огне. Его лента была в чем-то сравнима с пластиком, но также состояла из органического материала, поскольку его тело производило ленту, а это означало, что когда кто-то поджигал его ленту, она не только выделяла ядовитый вонючий газ, но и воняла горящей плотью, заставляя Урараку и почти всех остальных чувствовать тошноту. Асуи определенно не очень хорошо справлялась с токсичным газом в воздухе, но ни у кого из них не было выбора, поскольку лента Серо держала злодеев в некотором роде на расстоянии, разбрасывая плавающие обломки и убирая других с пути атак. — Серо! Берегись! — закричала Урарака, и Серо тут же отпустил ленту, которую он доставал из-под локтей, поскольку она загорелась. С другой стороны, Токоями? Все, что он мог сделать, это уклоняться от атак слева и справа. Огонь вокруг них бросал мерзкое свечение на Темную Тень, так что бедная ослабленная причуда не могла сделать многого в резком, ослепляющем свете, вызванном пожарами по всему месту. Темная Тень могла только оставаться под плащом Токоями, пытаясь фильтровать воздух для Токоями и время от времени делать то же самое для других, если они были достаточно близко. Но студенты оказались в среде, которая им не подходила, в то время как на них нападали пироманы и злодеи, метающие огонь.

***

Яойорозу было холодно, и это было сильным преуменьшением. Ее геройский костюм не оставлял места для воображения, с ее потребностью иметь открытую кожу, чтобы использовать свою причуду, оставляя ее замерзшей, когда ее внезапно сбросили в Морозную Зону. Она сопротивлялась желанию сделать себе пальто; она не знала, сбросили ли сюда кого-нибудь из ее друзей, и она могла видеть злодеев, подкрадывающихся все ближе и ближе к ней. Она почувствовала удар и обернулась, увидев рядом с собой пару перчаток и ботинок, которые явно принадлежали Хагакурэ. На Хагакурэ даже не было одежды, так как ее причуда Невидимости не действовала на ее одежду, в результате чего она была практически голой в этот момент. Она услышала всплеск позади себя и быстро обернулась, радуясь, что злодеи не торопятся с наступлением на них. Джиро свалили в ледяную воду, окружавшую ледяной блок, на котором они находились, и с ее курткой, длинными штанами и динамиками они, без сомнения, собирались утащить ее вниз. Яойорозу, с помощью чуть более теплой Хагакурэ, удалось вытащить замерзающую и дрожащую Джиро из ледяной воды и попытаться оценить ситуацию. Динамики Джиро были водонепроницаемыми, слава богу. В противном случае девушка могла бы получить удар током от внутренних цепей, и у них было бы на одну вещь для защиты меньше. Но одежда Джиро промокла, и она определенно получит переохлаждение. У этих злодеев, вероятно, были причуды, связанные со льдом, и Яойорозу знала, что они загнаны в угол. Ледяная вода позади них, группа злодеев перед ними, и Джиро, которая была единственной с дальней атакой. Яойорозу могла делать металлические шесты, это была даже не очень хорошая идея идти против Тодороки с металлическим шестом, не говоря уже о десятках злодеев, которые, вероятно, были готовы убить. Максимум, что она могла сделать, это сделать одежду, чтобы согреться, но это было бы громоздко и, вероятно, в ней невозможно было бы маневрировать. Она даже не могла сделать что-то вроде огнемета из-за страха, что лед был тоньше, чем она изначально думала, и они все провалились сквозь растаявший лед, сделав их еще более легкими мишенями. Она быстро создала несколько гранат и дала знак Джиро приготовиться использовать ее причуду. Если они правильно рассчитали время, она могла бросить их и заставить Кьёку использовать свою причуду, чтобы оставлять их на расстоянии, вместо того, чтобы выдергивать чеку и иметь таймер. Это было определенно рискованно, но в этот момент они уже были легкой добычей. Им нужно было выиграть время для себя, пока герой не придет и не поможет им.

***

— ЕБАТЬ! Тодороки наблюдал, как Бакуго выкрикивал ругательства направо и налево. В настоящее время они находились в Зоне Ливня, и, как бы они ни промокли, ни одна из их причуд не работала как надо. Дождевая вода разбавляла пот Бакуго и смывала его. С другой стороны, вода гасила огонь Тодороки, не говоря уже о том, что сильные шквалы разносили его огонь по всему месту, и Тодороки даже не мог в значительной степени использовать свой лед, так как он, вероятно, случайно заморозил бы дождь, создав град, и охладил бы воду и на себе, и на Бакуго достаточно, чтобы замерзнуть. Они были полностью окружены злодеями, и у них не было выбора, кроме как использовать рукопашный бой, чтобы защитить себя. Бакуго был не так уж плох в этом, учитывая, что он смешивал рукопашный бой с маневренностью и универсальностью своей взрывной причуды, но без его причуды, подкрепляющей это, и отсутствия знаний о рукопашном бое у Тодороки, это было все, что они могли сделать, чтобы не погибнуть. Синяки и порезы были ничем перед лицом возможной неминуемой смерти. Плюс, их окружение было полностью мокрым. Еще одна причина, по которой Тодороки не мог использовать свою причуду: он заморозил бы и себя, и Бакуго на месте, оставив их в качестве легкой добычи. Мало того, им приходилось следить за тем, чтобы не поскользнуться и не упасть, учитывая, как они прыгали и уворачивались повсюду. Хотя злодеи, похоже, несколько забавляются постоянным использованием Бакуго отборных слов, так что они, вероятно, не сражались так яростно, как могли, поскольку все они смеялись.

***

Минета, Шинсо и Кода застряли в Горной Зоне. Животных не было видно, так что причуда Коды была бесполезна, а причуда Шинсо не была физической причудой. Минета также не мог небрежно использовать свою причуду, чтобы не застрять со своими одноклассниками, а они в настоящее время застряли в долине, окруженной со всех сторон скалами. Минета мог выбраться сам без проблем, а Айзава несколько раз брал Шинсо с собой на скалолазание, так что с ним все должно было быть в порядке, но у Коды будут небольшие проблемы. Они придумали план, как Минета и Шинсо смогут вылезти, а затем использовать оружие захвата Шинсо в качестве веревки, чтобы вытащить Коду, но как раз в этот момент пара злодеев спрыгнула со своей точки обзора на скале, окружив трех студентов. Минета попытался использовать свои липкие сферы, чтобы попытаться приклеить злодеев к земле, или к скалам, или друг к другу, в то время как Шинсо отчаянно пытался промыть мозги паре злодеев, чтобы вырубить их, сражаясь с другими. У Коды не было достаточного опыта в рукопашном бою, но с его большим размером он мог легко прокатить некоторых из более тупых злодеев. Так было до тех пор, пока другой злодей на вершине скалы не начал бросать в них валуны. Минета и Кода оказались придавлены градом камней, в то время как он спешил увернуться от камней, злодей воспользовался этой возможностью, чтобы прижать его к земле и обмотал кусок веревки вокруг его шеи, медленно душа лавандововолосого мальчика. — У тебя причуда промывания мозгов, да? Такая злодейская причуда, интересно, как ты вообще умудрился попасть на геройский курс?

***

Из всех людей, застрявших в Зоне руин, это должны были быть Сато, Аояма и Шоджи. Повсюду были злодеи. Шоджи мог обнаружить их, используя свою причуду, чтобы создать больше глаз и ушей, но отбиваться от них было бы проблемой. Две мощные силы, Сато и Шоджи, которые не могли эффективно использовать свои силы из-за ненадежных зданий и обломков повсюду, и Аояма, который не мог небрежно выстрелить своей причудой. Все они должны были быть очень, очень осторожны; на случай, если они что-то сместят и вызовут цепную реакцию. Трио студентов стояло спиной к спине, пока злодеи медленно приближались к ним. Им нужен был план, и он был нужен быстро. У Аоямы была мощная дальнобойная атака, но если бы он промахнулся, он мог бы потенциально обрушить на них сломанные здания и обломки. Шоджи и Сато также должны были быть осторожны с тем, куда они били злодеев. Они даже не хотели думать о том, что злодеи намеренно выбьют что-то в отчаянии, это всегда было возможно как последний гамбит. — Я могу стрелять своим лазером короткими очередями вместо постоянного потока, но он намного слабее, — заявил Аояма, так что это было хорошее начало, и у Шоджи и Сато не было выбора, кроме как просто швырнуть злодеев на землю, а не отталкивать их от себя. Этот план им вполне удался. Так продолжалось до тех пор, пока злодеи не сделали то, чего троица на самом деле пыталась избежать: они обрушили все ненадежно расположенные здания прямо на них.

***

Курогири вернулся обратно в USJ, где он стоял на страже. — Все герои направляются сюда во главе с парнем похожим на Ингениума, — доложил он, глядя на героя Стирания, который был прижат к земле и трясся, пытаясь подняться. — Герои такие раздражающие. Кто идет? — спросил Шигараки. — Погрузчик, Сущий Мик, Цементосс, Снайп, Эктоплазм, Гончий Пес, Полночь, Влад Кинг и Незу. Все оставшиеся учителя в UA идут, Шигараки. Быстроланча и Исцеляющей Девочки здесь нет по понятным причинам, но они не представляют угрозы нашему плану. — Хорошо. Подготовь порталы. Вот тут-то и начнется настоящее веселье.

***

— Все присутствующие учителя, пожалуйста, направляйтесь в USJ. Эктоплазм тут же поднял глаза, отложил маркер и, поручив строгий приказ просто выполнить задание, которое он ранее выдал в качестве домашнего задания, выбежал из класса, оставив учеников общеобразовательного курса одних в классе. В то время как большинство студентов использовали бы это время, чтобы преследовать Мидорию, после того, что Мидория сделал на Спортивном фестивале, и предупреждения Незу, никто не осмелился пошевелить пальцем или даже посмотреть в сторону Мидории. Мидория просто уткнулся носом в свою работу, быстро закончив вопросы, прежде чем открыть свой блокнот, чтобы поработать над новыми набросками вспомогательных предметов. Он ничего не мог сделать сейчас. Все, что он мог сделать, это ждать и надеяться, что учителя справятся с тем, что им выпало. И тут он напрягся. Воздух был каким-то неправильным. Огонь в его животе вспыхнул, неприятно извиваясь и скручиваясь в глубинах его существа. Что-то происходило. И вдруг завыла сигнализация, как в тот день, когда ограждение UA было разрушено и на территорию UA вошла пресса. Студенты хаотично выбежали из класса, хотя и не так плохо, как в первый раз, поскольку все учителя заставили всех прочти через процедуры экстренной эвакуации после того, как увидели полный провал первого раза. Довольно скоро все студенты стояли снаружи зданий UA ровными рядами, разделенные по классам, и бормотали о том, что происходит. 1-A был в USJ, насколько знал Мидория, а второй и третий годы были исключены по разным причинам. 1-Б был очень смущен, озираясь по сторонам. Учителей не было вообще, так как все они покинули свои классы перед тем, как отправиться в USJ. Что-то определенно пошло не так. Внезапно перед ними открылся огромный портал, сбросив сотни злодеев на лужайку UA. Монстры и злодеи заполонили территорию, а один большой черный с открытым мозгом давил Айзаву своей огромной рукой. Не только он, но и ученики 1-A были не в лучшей форме. Асуи горела, Яойорозу, Хагакурэ и Джиро замерзали и дрожали. Киришима, Ашидо и Оджиро были полностью мокрыми, при этом каким-то образом выглядели поджаренными, все время хрипели и кашляли, следы от уколов и электрических ожогов усеивали их тела. Каминари лежал без сознания на земле, непрерывно искря, как будто у него произошло короткое замыкание. Урарака и Токоями были покрыты ожогами, а Серо резко кашлял. Тодороки и Бакуго были полностью мокрыми, а Бакуго дрожал, покрытый тонким слоем инея, пытаясь согреться, а Тодороки был частично заморожен собственной причудой, в то время как его другой бок шипел, как огонь, облитый водой. Шинсо сильно кашлял, отчаянно пытаясь распутать веревку на шее, в то время как Минета и Кода были все покрыты синяками. Аояма схватился за живот от боли, а Шоджи и Сато упали на землю, тяжело дыша и со следами от когтей, покрывавшими их кожу. А вот Ииды нигде не было видно. Мидория быстро ослабил галстук и достал из кармана маленький карманный нож. Это, без сомнения, приведет к драке. Он уставился на человека с причудой «Распад» со своего места в конце класса, а в его глазах пылало безмолвное пламя ярости и гнева. Шигараки сделал это. Он начал еще одну атаку на школу. Он привел в его школу четырех Ному и кучу злодеев. Слава богу, Рюто и Рейко все еще были в кабинете Незу, в безопасности от хаоса. Но если они не избавятся от злодеев, они могут решить атаковать само здание школы, и Мидория не мог этого допустить. Мидория не был уверен, что делать дальше. Шинсо удалось освободиться от путаницы волокон, и он потирал больную шею, оглядывая окрестности. Шоджи тоже встал, но у Сато, похоже, была сломана нога или что-то в этом роде, поскольку он сжимал ее в агонии. Теперь Тодороки выглядел хорошо, лед растаял, и он направился к трем замерзающим женщинам, пытаясь согреть их. Темная Тень поднял Минету, Асуи, Аояму и потерявшую сознание Урараку и положил их позади Токоями, пока Кода осторожно помогал Сато подняться с помощью Оджиро. Ашидо и Серо осторожно отвели в сторону закоротившегося Каминари, прежде чем ученики, которые все еще были в сознании и могли сражаться, повернулись лицом к злодеям, в ужасе глядя, как Айзаву снова и снова швыряли на землю. Бакуго отряхнулся, как померанский шпиц, и встал лицом к злодеям, взрывы вырывались из его ладоней, и он рванул себя вперед. — Вы, гребаные злодеи! Умрите! Он ударил ближайшего злодея в лицо мощным взрывом, а затем обернулся и рявкнул. — Ну?! Вы, гребаные статисты, собираетесь просто сидеть там весь день и позволять им убивать вас или вы действительно будете полезны?!

***

1-Б прибежал, чтобы присоединиться к драке. Или, скорее, те, которые больше подходили для боя без своего геройского снаряжения. Кендо, Камакири, Токаге и Цунотори бросились вперед, а Бондо и Шишида помогали отвести вырубленных учеников 1-A куда-нибудь подальше от опасности. Причуда Куроиро была довольно бесполезна среди бела дня, учитывая, насколько малы были тени, и тот факт, что его, вероятно, как-то растопчут, но он объединился с Токоями, и они расправлялись со злодеями по одному, поскольку солнце было не так плохо, как огонь, светивший прямо в лицо Темной Тени. Причуда Янаги была здесь довольно бесполезна, как и Авасе, поэтому они решили сформировать линию обороны перед студентами не-героического курса вместе с Шиозаки, Бондо и Шишидой, после того как они вернулись. Кода присоединился к линии обороны, а Оджиро спрыгнул, чтобы присоединиться к битве, хотя он и замирал в случайные моменты из-за электричества. Шоджи был не в состоянии встать, поэтому он решил присоединиться к обороне и высматривать любых врагов. Хоненуки ушел, чтобы помочь Бакуго и Тодороки сражаться, в то время как Шинсо оттащил полубессознательную Ашидо и обожженного Серо от битвы и заставил Шиозаки оттащить их назад, чтобы они не нанесли себе еще больше травм, прежде чем сам ринуться в драку. Монома носился вокруг, копируя причуды слева и пытаясь помочь уничтожить злодеев. Рин и Цубураба блокировали случайные выстрелы, которые могли попасть в других студентов, решив остаться в защите, поскольку им приходилось защищать более 180 студентов, и хотя студенты не-героического курса были довольно бесполезны, они не бегали в ярости и фактически оставались на месте, поэтому студентам-героям было намного легче их защищать, но все равно было сложно прикрывать такую ​​большую группу студентов. Тецутецу и Киришима каким-то образом объединились и сбивали злодеев с ног, но те снова вставали. Каибара, с помощью Яойорозу, которая все еще была немного заморожена и делала перчатки для защиты рук, сбивал злодеев так же быстро, как они вставали. Джиро и Хагакурэ все еще замерзали, а Фукидаши пытался согреть их огненными звукоподражаниями. Кодай и Комори следили за обстановкой, а Шода помогал Рин и Цубурабу, отбрасывая снаряды в злодеев с помощью Двойного удара, но эти деревья на самом деле не помогали и мешали половине отраженных снарядов. Но это было бесполезно. Цунотори получила удар током, от которого она потеряла сознание, а Оджиро наконец-то поддался параличу, который на него наложили в Зоне Затопления. Шиозаки удалось оттянуть их назад, прежде чем они получили еще больше повреждений, но даже тогда их бойцы начали изнашиваться. Тринадцать детей против огромной орды злодеев на самом деле ничего не дали. Человек с отрубленной рукой на лице, туманный фиолетовый человек и два монстра поменьше еще ничего не делали, а ведь именно они, вероятно, были настоящими боссами этого вторжения. Орда злодеев, которую они привели с собой? Они даже не были пушечным мясом, они были на самом деле порядочными и хорошо сражались. — Где учителя?! — потребовал ответа Монома, тяжело дыша, копируя причуду Бакуго и стреляя злодею в лицо, сотрясаясь от боли во всем теле, пока он переходил от причуды к причуде. Его тело постоянно менялось, чтобы приспособиться к причуде, которая в конце концов взяла свое, — Я думал… они собираются в USJ?! — Они собирались?! — ответил Киришима, уклоняясь от удара в лицо, давая Тецутецу возможность нанести удар, — Я не… знаю… мы были там… потом мы дрались… а потом мы оказались здесь… — Осторожно! — завизжала Комори, когда все обернулись, и увидели, что двое злодеев прорвались через линию обороны, пока они были заняты другими злодеями, и направлялись к ученикам общеобразовательного курса. Технически они ничего не могли сделать, так как UA не разрешала использовать причуды в школе, за исключением Курса Героев во время занятий по Героизму, а все остальные были слишком далеко, чтобы что-то сделать. Внезапно выскочило зеленое пятно, ударило одного злодея в лицо и пнуло его в сторону другого злодея. Мидория приземлился на землю, отбивая нож, который собирался вонзить в него маленький карманный нож, прежде чем пнуть одного злодея на землю, а другого в затылок, вырубив их обоих, отказавшись от галстука UA, оставив только белую рубашку UA и длинные брюки. Комори сглотнула, увидев Мидорию. На его лице все еще было то же бесчувственное, пустое выражение, но его глаза, боги, его глаза практически светились, как холодные, жесткие изумруды. Она знала, что это было просто беспокойство, которое она чувствовала, и давление, которое исходило от маленького мальчика, и чистый стресс от ситуации, который терзал ее глаза, но Мидория, честно говоря, выглядел устрашающе, хотя он был без причуды и держал с собой только один маленький карманный нож. Мидория бросился вперед, перепрыгнул через Шоджи и бросился в драку. — Мидория, держись подальше! — закричала Шиозаки, беспокоясь за мальчика без причуды, — Ты не можешь сражаться с ними! Мидория, возможно, и выиграл Спортивный фестиваль, но сражаться один на один со своими одногодками, будучи без причуды, было совсем не похоже на борьбу с толпой кровожадных злодеев, будучи без причуды. У него не было бы ни единого шанса, по крайней мере, так они думали. Некоторые злодеи решили сразиться с победителем первого года Спортивного фестиваля, но Мидория был вполне способен выстоять против пяти злодеев одновременно. Он уклонялся, парировал, раздавая смертельно точные удары ногами и руками, пока он это делал. Бакуго, Каибара, Камакири и Тодороки все еще были сильны, а Хоненуки тащил злодеев по земле, чтобы выиграть им немного времени. Киришима и Монома начали замедляться, истощение от постоянного использования их причуды брало свое, и Шиозаки и Рин оттянули их за спину, чтобы они могли отдохнуть, прежде чем они упали и стали легкой добычей. Куроиро не повезло, что его ударило о дерево, и Темная Тень быстро вернула его в их уже не такую-то-безопасную-безопасную зону. Злодеи начали приближаться к Мидории, в то время как остальные студенты курса героев медленно истощались, но Мидория все еще был силен, выбивая злодеев, которые были рядом с ним, а также защищая своих сверстников от подлых ударов, которые злодеи решили попробовать. И затем, словно кто-то щелкнул выключателем, Мидория начал прорываться сквозь злодеев, как горячий нож сквозь масло, уничтожая злодеев слева и справа с абсурдной скоростью. Злодеи как бы помогали, врезаясь друг в друга и спотыкаясь друг о друга без всякой причины.

***

Что-то в Мидории смутило Джиро. Ее колени подогнулись, пока она была в Морозной Зоне, и единственное полезное, что она могла сделать, это расстреливать злодеев звуковыми волнами из своих динамиков, сидя на земле. Мидория сражался как хорошо отлаженная боевая машина, и хотя это было ужасно, не только потому, что ребенку без причуды нужно было учиться драться так яростно, словно от этого зависела его жизнь , но и из-за того, как он сражался. Она росла на музыке с юных лет, умея играть на разных инструментах, но самое важное, чему она научилась, — это темп. Она обнаружила, что практически все сражаются в определенном темпе, внутреннем ритме, которого они придерживаются вне зависимости от боя. В матче быть первым, кто атакует и задает темп боя, было почти жизненно важно, потому что заставить кого-то сражаться в темпе, к которому он не привык, было намного проще. Единственное, что могла сделать жертва — попытаться отступить, создать некоторое пространство, прежде чем атаковать и быть тем, кто задает темп боя. Мидория был таким же, но не совсем. Он сражался в своем собственном темпе и менял свой темп, чтобы приспособиться к темпу боя других людей, что само по себе было впечатляющим. Он мог выдержать бои всех типов скоростей, так что было бы трудно для кого-либо вытеснить его из зоны комфорта. Эти злодеи были идиотами, позволив Мидории задавать темп боя, хотя, честно говоря, если бы они не знали темпа, сражаться против них было бы сложно. Но затем что-то изменилось. Темп Мидории, казалось, оставался постоянным, за исключением того, что он постоянно колебался, тонко, ускоряясь и замедляясь совсем немного, что было довольно заметно вблизи. Это сбивало ее с толку, ее чувство равновесия было нарушено даже просто глядя на бой с расстояния, и неудивительно, что злодеи также бессознательно меняли темп, в котором они двигались, за исключением того, что они не знали, что их тела уже двигались в другом темпе, в результате чего они спотыкались друг о друга, как кучка идиотов. Ему даже не нужно было использовать свой карманный нож против такого количества злодеев, он просто использовал свои кулаки и ноги, когда он грациозно вращался и косил злодеев, как пулемет. Единственная проблема заключалась в том, что даже некоторые студенты были втянуты в это. Камакири буквально споткнулся о собственные ноги, к счастью, врезавшись в злодейку и вырубив ее. Но это было то, что Мидория не использовал на Спортивном фестивале. Он даже не сражался в полную силу, и он выкосил и Бакуго, и Тодороки. Вот это было страшно: ему не нужно было сражаться с сильнейшими учениками 1-А в полную силу. Кто знал, что еще мальчик прятал в рукаве?

***

Шигараки наблюдал за последовавшей дракой с легким интересом в глазах. Он позволил бы детям сражаться, позволил бы им думать, что они могут победить. Но в ту секунду, когда он приказал Ному войти в кадр, это был конец. Сотриголова больше не представляла угрозы, человек лежал на земле в луже собственной крови, а черный Ному просто сидел на нем, довольный. Но в ту секунду, когда Мидория вступил в бой, все изменилось. Мидория казался… знакомым, каким-то образом, но Шигараки не мог понять, что именно. Этот стиль боя определенно казался знакомым, и это был не тот, который мальчик использовал во время сражений на Спортивном фестивале. Он решил, что пришло время вмешаться, выяснить, как Мидория вписывается в эту маленькую головоломку. Плюс, он косил злодеев гораздо эффективнее своих сверстников, даже будучи без причуды, так что любопытство узнать, какие бонусы использует Мидория, терзало Шигараки. Но ему нужно было раскрытие. Он не хотел подходить близко к Хоненуки, Токаге, Тодороки или Бакуго, так как первый мог уйти под землю, вторая могла разделиться, а у двух других были атаки на расстоянии. Ному и Курогири определенно могли справиться с ними, и если случится худшее, даже он был достаточно быстр, чтобы победить их. Теперь он определенно мог справиться с Кендо, Шинсо, Тецутецу и Каибарой, но все они были заняты злодеями, а Шигараки довольствовался тем, что стоял в стороне и наблюдал за происходящим хаосом. Пока Шинсо, наконец, не рухнул, почти задушенный, принимая удары злодеев и истощение, когда мальчика жестко пригвоздили коленом в живот, и Шигараки нанес удар. Он петлял между несколькими оставшимися злодеями, вытянув руки, целясь в шею Шинсо. Мальчик даже не понял, что его ударило. Шинсо буквально понятия не имел, что его ударило. Он отчаянно пытался отдышаться, когда злодей нанес удачный удар, возможно, сломав ребро или два, прежде чем что-то врезалось в него, как грузовой поезд. Его буквально отбросило в сторону, и у Шинсо едва хватило сил не откатиться в сторону. Так продолжалось до тех пор, пока он не услышал хор криков нескольких своих одноклассников, но он не мог разобрать, что именно они говорили. Шинсо поморщился, его мышцы горели и кричали от боли, но он все равно поднялся, чтобы посмотреть, что происходит. Он не ожидал увидеть Мидорию, лежащим на земле, там, где он стоял, с кровью, льющейся из его спины, кусающим губу и сжимающим зубы, когда Шигараки вонзил руки в спину Мидории.

***

Мидория не знал, почему он решил броситься защищать Шинсо. Вероятно, потому что мальчик заступился за него и попытался подружиться с ним, но Мидория знал, что эта дружба не продлится долго. Он будет ждать, пытаться сломать стены Мидории, и в ту секунду, когда Мидория впустит его, он разобьет его и без того разбитое сердце, как это сделали все остальные. Но он все равно был важнее его. У него была потрясающая причуда, он был порядочным парнем, он не заслуживал смерти от куска дерьма вроде Шигараки. Он был важнее Мидории; Мидория был просто бесполезным, никчемным Деку. Он оттолкнул Шинсо в сторону и почувствовал, как Шигараки положил обе руки ему на спину, одновременно толкая его на землю. И он сгорел. Руки Шигараки разорвали его рубашку, впились в спину, уничтожили позвоночник и внутренности. Мидория закусил губу, чтобы не издать ни звука. Я ломал себе шею бесчисленное количество раз. Старатель пробил меня насквозь. Это пустяки. И он чувствовал, как восстанавливается его желудок, как медленно выздоравливает спина, как заживают ребра, и в первый момент у него промелькнул страх, что кто-то увидит, как он исцеляется, и поймет, что у него есть странность. Но ему повезло, что причуда распада Шигараки сработала быстрее, чем его регенерация, и его спина, вероятно, была настолько окровавлена ​​и изуродована, что никто не мог заметить разницу. По крайней мере, Шигараки, казалось, был удивлен тем, что он не кричал в агонии, чтобы заметить, как он исцеляется. Пока он наконец не почувствовал, что регенерация остановилась, словно машина, у которой закончилось топливо, и чувство страха утихло. Мидория выдохнул. Кожа на его спине определенно была уничтожена, но руки Шигараки сдвинулись во время процесса его дезинтеграции и больше не давили прямо на его позвоночник. Он не был уверен, что все его внутренности были целы, но это было нормально; в любом случае он не мог умереть от них. Его спина все еще болела как черт, но это было терпимо. Это было лучше, чем задыхаться в собственной рвоте, будучи завернутым в буррито с толстыми, душными одеялами, с невыносимым весом, сидящим на нем, давящим на него, не дающим ему дышать. Удар ногой в живот заставил его откатиться на приличное расстояние от Шигараки, потершись спиной Мидории о траву и землю, но как только он остановился, Мидория попытался подняться, слегка споткнувшись, но сумев восстановить равновесие, игнорируя напуганные взгляды почти всех, кто смотрел на него. — Мидория Изуку. Честно говоря, я не ожидал от тебя многого, но ты кажешься очень веселым! — Шигараки хихикнул, глядя на Мидорию с блеском в глазах, прежде чем снова рвануть вперед. Мидория проигнорировал жжение на спине и попытался пнуть Шигараки, но Шигараки крепко схватил его ногу руками и разрушил ее, болезненно и мучительно медленно. Мидория даже не издал ни единого звука, когда его кожа слезла, а за ней и его мышцы, распавшиеся в пыль. Чувствовать это было одно, но видеть его эффекты собственными глазами было, в некотором мазохистском смысле, несколько интригующе. Мидория обнаружил, что ему хочется проанализировать эту причуду, выяснить, как она работает. Видеть, как она работает на металле, и видеть, как она работает на органическом материале, было двумя совершенно разными вещами. — Он умрёт такими темпами! — Токаге остановилась и закричала. — Мы должны пойти и помочь ему! Ее чуть не ударили по лицу огненным кулаком, но Камакири прикрыл ее. — Сначала сосредоточься на злодеях. Если мы не сможем даже их одолеть, мы не сможем найти способ добраться до него, чтобы помочь ему. Как раз в этот момент проклятый портал решил бросить в бой еще несколько злодеев, и Бакуго проклял небеса. Мидория решил, что этого достаточно, и потянул ногу к себе. Шигараки тут же потерял равновесие и споткнулся вперед, позволив Мидории вывернуть травмированную ногу, игнорируя боль, которая вспыхнула в его венах. Поддерживая себя руками, Мидория оттолкнул Шигараки свободной ногой, отбросив мужчину от себя. — Слава богу, я знаю, как бороться со сломанными костями… — подумал Мидория. Пятилетний Мидория качнул ногой в неправильную сторону, и он почувствовал, как что-то сломалось, когда его нога соприкоснулась с боксерской грушей. Он упал на землю, схватившись за ногу в агонии. — Давай, Изуку. Еще всего двадцать ударов, — подбодрил Хисаши, и Мидория посмотрел на него со слезами на глазах. — Папа… моя нога… Хисаши лишь вздохнул. — Сделай это со сломанной ногой, Изуку. Постарайся заглушить боль. Мидория в шоке уставился на отца, а Хисаши наклонился, чтобы взъерошить волосы сына. — У нас нет выбора, Изуку. У тебя нет причуды. Если твое тело подведет, ты будешь совершенно беззащитен. Злодеям все равно, сломана твоя нога или нет. Драться и усугублять травму лучше, чем умереть. Тебе нужно привыкнуть к боли, заблокировать ее и продолжать сражаться. Я обещаю тебе, закончи упражнение, а потом мы сходим к врачу по поводу твоей ноги, хорошо? Мидория кивнул, поморщился и снова встал, пытаясь не обращать внимания на боль, пронзившую его ногу, и снова пнул боксерскую грушу, пытаясь сдержать крики боли, когда его травмированная нога соприкоснулась с боксерской грушей. — Интересно! Ты мини-босс, я вижу! — хихикнул Шигараки. — Знаешь, что-то в тебе знакомое, но я не знаю почему. Что-то раздражающее, наверное. Мы встречались раньше, когда-то в прошлом? Ты что, какой-то повторяющийся главный герой в моей жизни? Курогири оказался рядом с ним и прошептал: — Герои выбрались быстрее, чем ожидалось. — Да, они думают, что одержали верх, но мы все равно раздавим этих NPC! Пусть вызывают подкрепление! Студенты падают, нам скоро понадобится новый вызов! Ному нужно с чем-то поиграть.

***

Незу знал, что что-то пойдет не так. Но он думал, что студенты в автобусах попали под атаку злодея, или некоторые из студентов-героев третьего курса были вовлечены в что-то во время своей стажировки, и ситуация обострилась. Все учителя, которые ехали вместе со вторым и третьим годом, получили строгие инструкции отчитываться перед ним каждый час или когда происходило что-то необычное. Даже если они застревали в пробке дольше обычного. Незу хотел, нет, ему нужно было знать, что происходит. Мидория сказал ему, что у него такое же неприятное чувство, так что, возможно, это было что-то совершенно не связанное с UA, но все же системы безопасности, которые должны были проводить проверки, чтобы убедиться, что все в порядке, раз в десять минут, были изменены на проверки раз в тридцать секунд; дальнейшее увеличение частоты просто перегрузило бы всю систему и привело бы к ее перегреву, и Незу не мог этого допустить. Незу не волновало, что он получал раздражающие оповещения о том, что в UA все идет нормально, каждые тридцать секунд, а не каждые десять минут; безопасность его учеников была важнее того, раздражался он или нет. И атака на USJ была последним, чего ожидал Незу. В конце концов, когда здравомыслящие люди терпят неудачу, они обычно не делают то же самое снова, потому что это, вероятно, снова потерпит неудачу. Видя, насколько успешна атака на Хосу, Незу не думал, что они снова нападут на USJ, и переместились бы в другие места. Все, казалось, было в порядке, пока Ямада не вбежал в его кабинет, а Иида рядом с ним, сказав ему, что USJ подвергся нападению. Он передал объявление всем учителям, которые были в основном учителями первого года, так как все остальные были на улице и не были в UA, сказал Шузенджи быть готовой на случай, если что-то случится, и заставил Ииду рассказать ему все, что произошло. Он нашел странным, что все были телепортированы в USJ после побега Ииды, но, учитывая, что Иида заметил, что человек из портала остался сражаться с Тринадцать, было весьма вероятно, что все студенты были разбросаны по USJ, что было плохо, независимо от того, как он на это смотрел. Он временно списал странность на то, что Иида был слишком быстр, чтобы телепортироваться, но он был уверен, что это было совсем не так. В ту секунду, когда все учителя добрались до USJ, они увидели сломанную форму Тринадцать, монстра, уничтожающего Айзаву, швыряющего его, как безвольную тряпичную куклу, в то время как злодеи заполонили центральную площадь. Они слышали крики и вопли со всех сторон, падающие валуны, бушующие пожары, раздающиеся взрывы. Незу поклялся, что слышал где-то вдалеке звук аварийной сигнализации. И вдруг все стихло. Никого не было видно: ни одного злодея, ни одного студента. Только Тринадцать, лежащий на земле, раненый, был единственным остатком, единственным напоминанием о том, что что-то пошло ужасно, ужасно неправильно. И это было то, что он абсолютно ненавидел: не иметь никакой информации вообще. Без чего-либо, что можно было бы анализировать, без каких-либо планов, которые можно было бы разобрать, он был бесполезен. Хотя Незу мог защитить себя, он не был бойцом на передовой и никогда им не станет. Он мог строить планы и анализировать своих противников, но он не мог ничего из этого сделать без каких-либо гребанных данных. И была еще одна вещь, которую он ненавидел: люди считали, что у него неограниченная способность мозга все помнить. Его причуда называлась интеллект, черт возьми, что было буквально сокращением от Высокотехнические характеристики, что означало, что он мог анализировать и сопоставлять данные, чтобы создать теорию, которая имела чрезвычайно высокие шансы быть правильной, а не то, что его анализ был идеальным или что он мог запомнить все, что ему говорили, слово в слово. Его причуда была похожа на причуду Ширетоко: он мог воспринимать много информации, но если скормить ему слишком много, он не понимал, какие данные не нужны, и в итоге начинал анализировать все до мельчайших деталей и в процессе упускал из виду что-то потенциально важное. Он просто делает предположение, которое имеет наибольший смысл и с большой вероятностью будет правильным. Это не значит, что он всегда прав, он был прав большую часть времени, если ему давали достаточно данных. И было невозможно знать все; единственной константой в мире было то, что все менялось. У него могло быть достаточно данных, чтобы сделать правильное предположение, но все это могло оказаться неверным в следующую секунду из-за изменения некоторых небольших случайных переменных здесь и там. Мир не был компьютерной игрой, где каждая отдельная вещь, каждая отдельная переменная была включена и закодирована в игру; никто не знал, что на самом деле произойдет в будущем. И у Незу была эта проблема, когда он всякий раз, когда ему давали какую-либо информацию; он хотел выжать ее досуха, проанализировать ее до мельчайших деталей, просто чтобы убедиться, что он не упустил ничего важного, прежде чем записать все в журнал и просто закончить с предоставленной ему информацией, потому что если он этого не сделает, ему придется постоянно обращаться к данным за много лет, и они просто будут накапливаться и создавать еще больший беспорядок, в котором будет полным дерьмом разбираться. Просеять все данные, а затем просто закончить с этим. У него не было времени, чтобы снова и снова просматривать каждую каплю информации, которую ему бросали снова и снова; было слишком много вещей, которые нужно было сделать, не рискуя выгореть. Люди просто предполагали, что он был чем-то вроде суперкомпьютера, способного сохранять все, что ему говорили, способного все идеально обрабатывать, способного все помнить. Но даже у суперкомпьютеров есть предел оперативной памяти и памяти, хотя он был намного выше, чем у обычных компьютеров. У суперкомпьютеров даже были процессы дефрагментации, когда они физически организовывали имеющиеся у них данные и сортировали их в наименьшее количество непрерывных областей, как он и его заметки. Незу зарычал от разочарования, обернулся и обнаружил, что двери захлопнулись, зафиксировавшись на месте. К ним с визгом приблизилась огромная фигура с открытым мозгом. — Влад Кинг, Цементосс, Снайп, убейте эту тварь и защитите Ииду и Тринадцать. Цельтесь в открытый мозг, — Незу приказал, а в его глазах пылала тихая ярость, когда он быстро сформулировал план. — Полночь, Мик, Эктоплазм, Гончий Пес, проверьте, не осталось ли студентов или злодеев, и если нужно, убедитесь, что монстр остается здесь и не уходит в другие зоны. Погрузчик, идем со мной, нам нужно в диспетчерскую. Ни один из героев не возражал. Когда Незу использовал такой тон. Он ожидал, что его покорят, потому что ситуация серьезно вышла из-под контроля, и он придумал самый быстрый и эффективный метод, используя всю имеющуюся у него информацию. — Подождите… убить?! — пробормотал Иида — Вы герои… верно? Вы не… вы не должны убивать… Незу резко ответил: — Планы изменились, Иида, следуй за нами. Я объясню по ходу дела. Иида последовал за ним, не желая злить директора еще больше, а Незу перепрыгнул с плеча Ишиямы на плечо Майджимы, и они направились в диспетчерскую. — Сейчас все ваши друзья в главном здании UA в опасности. Более двухсот студентов теперь находятся во власти этих злодеев, и эта штука — буквально монстр с мертвым мозгом, такой же, как те, что в Хосу. Это буквально сверхмощный генетически модифицированный зомби-нежить, который, вероятно, выполняет приказы только от нескольких избранных людей. Это место было укреплено, чтобы сдерживать злодеев изнутри, это значит, что мы не можем просто так вырваться наружу, плюс нам нужно уничтожить этого монстра, иначе он станет еще большей угрозой для ваших друзей. Иида кивнул в ответ на объяснение Незу; оно имело смысл, и ему стало жаль, что он заставил Незу все ему объяснить, хотя он и так был изрядно расстроен из-за этого. — Я знал, что что-то произойдет, почему я не подумал, что они снова нападут на USJ?! — прорычал Незу, в отчаянии проводя лапами по меху на голове, когда Майджима подошел к комнате управления и легко вырубил одинокого злодея внутри. — Чёрт возьми, наши системы взломаны, — прорычал Майджима. — Мне понадобится некоторое время, чтобы прорваться через брандмауэр… — Дай мне это, — Незу прошипел, и Майджима отступил, испугавшись разгневанного директора, предоставив Незу доступ к панели управления. Он постучал по клавиатуре, получив доступ к протоколу, который, как был уверен Майджима, не отключил систему безопасности USJ, и он не мог не спросить. — Э-э… Незу, это не путь к… Свет снова зажегся. Все удобства в USJ немедленно отключились, и дверь мгновенно распахнулась. Незу сердито отбросил клавиатуру в сторону, а Иида изумленно огляделся. — Возвращайся вниз и скажи всем, что нам нужно вернуться в UA как можно быстрее, но если монстр все еще там, не попадайся на глаза, пока это не станет безопасно, — приказал Незу, поскольку Иида был намного быстрее и его, и Майджимы. Иида отдал честь и умчался, оставив Незу запрыгивать обратно на плечи Майджимы, пока они спускались вниз. — Протокол аварийного отключения. Я добавил его пару дней назад в программы каждой области UA, чтобы отключить любой объект в случае, если мы застрянем в нем, но чтобы скрыть это, код должен был быть очень коротким и не мог быть подключен к основным системам UA, иначе сигнал будет легко обнаружить. Я могу отключить объект, только если нахожусь в нем физически. Только я знаю об этом, теперь и ты знаешь об этом, — проворчал Незу в отчаянии. — Перестань себя из-за этого корить. Мы все знаем, что ты не идеален; ошибаться — это нормально. Просто это была ужасная ошибка, но ты выиграл нам немного времени, учитывая, что у тебя был личный протокол действий в чрезвычайной ситуации, который злодеи проигнорировали, и о котором никто больше не знал, — Майджима попытался утешить Незу, сопротивляясь желанию погладить его по голове, потому что Незу определенно не оценил бы этот жест.

***

Даже с травмированной ногой Мидория был зверем в драках. Шигараки пытался снова напасть на него, но Мидория уклонялся от всех его попыток нанести удар. Они оба бросались друг на друга, уклонялись, крутились, поворачивались, атаковали и защищались, и если бы их жизни не были поставлены на карту, Тецутецу был уверен, что он был бы загипнотизирован. Мидория уже показал себя как опытный боец, способный сражаться вслепую и в одиночку сражающийся с ордой злодеев, но способность смириться с огромной болью, которую он, должно быть, чувствовал в спине и ноге, и все равно сражаться, несмотря на это, и при этом оставаться на одном уровне с одним из самых быстрых злодеев, которых он когда-либо видел, не обладающим причудой скорости, была на совершенно новом уровне мужественности. Мидория сумел нанести удар по ноге Шигараки, прежде чем каким-то образом заметил, что злодей собирается ударить Токоями сзади, и решил, что защита Токоями важнее, решив вместо этого сбить злодея с ног. Однако это оставило Мидорию открытым для атаки Шигараки, и красноглазый злодей сжал руку Мидории, частично разрушив ее, прежде чем Мидория успел пнуть Шигараки в бока, чтобы освободиться от его захвата. Но Тецутецу мог сказать, что Мидория устал. Мальчик начал задыхаться, и пот капал с его лба, хотя Тецутецу не мог сказать, было ли это от драки в форме или от самой драки. Но его раны выглядели ужасно; вся его спина была покрыта его собственной кровью, окрашивая рубашку в красный цвет, и он мог видеть мускулы руки и ноги Мидории, может быть, даже немного кости, если он присмотрится как следует. И серьезно, Мидория был очень мужественным, но у него было абсолютно нулевое самосохранение. Он просто хотел сказать: — Перестань защищать других и береги себя! — после того, как Мидория оттолкнул Кендо от входящей атаки, только чтобы быть пригвожденным в спину, прямо там, где была его травма, и Шигараки воспользовался этим отвлечением, чтобы засунуть руку в живот и плечо Мидории, прежде чем пнуть его прямо туда, где он только что распался, отправив Мидорию кувырком к ногам Шоджи. К большому ужасу старшего мальчика, рука Мидории задрожала, а младший мальчик поморщился, отчаянно пытаясь подняться, хотя кровь капала с его крошечного тела. Шигараки подходил все ближе и ближе, щелкая пальцами и приказывая монстрам, Ному , как он их называл, атаковать. Все ученики были заняты своей собственной битвой, но два меньших чудовища рванули вперед, заставив учеников отвлечься от Шигараки. Ному были определенно не такими сильными, как те, что из Хосу, но даже с одиннадцатью оставшимися учениками курса героев, сражающимися, они не могли даже нанести им удар. К счастью для них, Ному, казалось, были довольны тем, что били груши, просто время от времени слегка отшвыривая некоторых учеников. Более крупный, черный все еще сидел на Айзаве, к большому гневу Шинсо, но у парня с лавандовыми волосами не было ни энергии, ни сил что-либо с этим сделать. — Скажи мне, Мидория Изуку, зачем ты вообще пытаешься? — спросил Шигараки, и Мидория попытался поднять на него глаза. — Мир отнял у тебя все, разорвал тебя на куски, собрал заново, чтобы снова тебя разнести. Все думают, что они лучше тебя, все предают тебя, разбивают твое сердце снова и снова и крушат осколки ногами. Я вижу это в твоих глазах, и я видел эти глаза раньше. Я вижу их в себе каждый раз, когда смотрю на себя в зеркало. Мы не слишком разные, не так ли, Мидория Изуку? — Оставьте его в покое! — прорычала Шиозаки, пытаясь атаковать Шигараки своими лозами, но Шигараки просто схватил их и в мгновение ока уничтожил. — Ты всего лишь NPC, не вмешивайся, — рявкнул Шигараки, прежде чем снова обратить внимание на Мидорию, который все еще пытался подняться. — Ну что ж, теперь ты как бы вне игры, не так ли? Думаю, мне больше не нужно беспокоиться о тебе. Впечатляет, что ты все еще в сознании, но ээ. У тебя, наверное, больше очков здоровья, чем я ожидал. Шигараки начал бросаться на Шиозаки и Авасе. Цубураба отчаянно создал барьер из Твердого Воздуха, но Шигараки просто пробил его без проблем. Янаги попыталась контролировать обломки, но меньший кусок был полностью проигнорирован, так что Шигараки легко разрушил более крупные куски и продолжил свой путь к линии обороны учеников-героев. Нет, я не могу позволить им пострадать… Они не заслуживают того, чтобы пострадать… Мидория подумал, и с отчаянным, последним толчком энергии он подтолкнул себя вверх и рванулся вперед. Шигараки вытянул руки, чтобы дезинтегрировать его, но Мидория проигнорировал боль, пронзившую его раненую ногу, когда он извернулся, схватив руку Шигараки здоровой рукой. Другая рука Шигараки метнулась вперед, нацелившись прямо на него, но Мидория уклонился, уклонившись от руки, явно намеревавшейся уничтожить его лицо, и сомкнул зубы на запястье Шигараки. Шигараки зашипел от боли, когда острые зубы Мидории впились в его плоть, хотя он прекрасно понимал, что, хотя у Мидории, вероятно, были мощные челюсти, у него определенно не было достаточно силы, чтобы что-либо сломать; он мог только схватить его за руку и причинить боль, но это было все. И он мог сказать, что Мидория впадал в отчаяние и делал все, что мог, чтобы защитить своих сверстников. Мидория потянул его к себе, вонзил колено в живот Шигараки, прежде чем полностью перевернуть злодея, впечатав его в землю. Шигараки в гневе поднялся с земли, пока Рин смотрел на трясущееся тело Мидории, не зная, ужасаться ли ему от того, что его разрывают на части, или удивляться тому, что Мидория все еще стоит. Мидория сделал глубокий вдох. Он потянулся, нашел этот ментальный переключатель и щелкнул им. Его голова прояснилась, больше не затуманенная болью, и он уставился на Шигараки. Незаметно для себя, его зрачки сузились, когда он сосредоточился на злодее прямо перед собой, поскольку все растворилось в тупом гудении на заднем плане. Внезапно раздался выстрел, и Шигараки отпрыгнул как раз вовремя, прежде чем в него попала пуля.

***

Незу, несомненно, был взбешён, когда услышал о нападении на USJ. Он расстроился, когда понял, что нападение было всего лишь уловкой, чтобы отвлечь учителей от UA. Он был ещё более зол, когда узнал, что их системы были взломаны и запрограммированы, и что нападение, вероятно, было запланировано на тот самый день, когда большая часть персонала и более опытных учеников ушла. Эта проклятая вещь о Всемогущем, вероятно, была даже инсценирована, чтобы отвлечь его от UA. Но когда они вернулись в UA, когда он увидел, как его ученики получают ранения, пытаясь защитить тех, кто не может защитить себя сам, и как злодеи причиняют им боль, это разозлило Незу еще больше. И когда он увидел Мидорию, бедного ребенка и мстителя, который, вероятно, пострадал больше, чем большинство героев за свою жизнь, окровавленного и избитого, но все еще отчаянно пытающегося защитить своих одноклассников, ярость вскипела в его животе. Его ребенок пострадал. Мститель, с которым он подружился, мальчик, которого он взял под свое крыло, ребенок, которого он обещал защищать… Он потерпел неудачу. Мидория пострадал, потому что безопасность UA была недостаточно хороша. Он пострадал, потому что Незу не подумал; не учел, что злодеи решат снова атаковать USJ. Он не мог позволить, чтобы тот пострадал еще больше, чем сейчас. — Эктоплазм, Полночь, Гончий Пёс, эвакуируйте учеников. Мик, Снайп, Погрузчик, помогите ученикам справиться с монстрами. Цементосс, оставь Тринадцать здесь и помоги им сражаться, я уже вызвал Исцеляющую девочку, и она скоро будет здесь. Влад Кинг, помоги Изуку сбежать от парня с рукой. Иида, помоги вытащить своих друзей оттуда, — приказал Незу. Снайп немедленно прицелился в Шигараки, создав некоторое пространство между злодеем и раненым мальчиком, но его внимание тут же отвлеклось, когда один из меньших Ному бросился на него. Эктоплазм создал копии себя и медленно уводил студентов не-героического курса, а Незу посмотрел на свой телефон и зарычал. Он звал на помощь, но ее еще не было. Какого черта они были такими медлительными?! Незу наблюдал за боями, не в силах ничего сделать. У него не было физической силы или подвижности, чтобы сражаться со злодеями без какого-либо оружия и снаряжения; он мог защищаться только когтями и острыми зубами, и не было никакого способа, которым он собирался просить Яойорозу сделать что-то для него. Бедная девочка выглядела так, будто она уже страдала от переохлаждения. Теперь, когда учитель отвлек внимание Ному от учеников, злодеи вмешались. Злодеи, с которыми имели дело ученики, были не просто кормом; они не были сильны, но они знали, как эффективно использовать свои причуды, и оказались испытанием для учеников. Бакуго и Тодороки быстро истощались, а злодеи, которых Хоненуки утащил в землю, начали освобождаться. У Кендо кончалась выносливость, а Камакири и Токоями собирались скоро упасть, так как их окружили. Тецутецу и измученный Шинсо пытались помочь столь же измученной Токаге выбраться из хаоса. Ному просто играли со студентами, но они определенно не играли, когда шли против героев. Они эффективно сражались с героями, но цементные стены Ишиямы определенно замедляли их, давая Майджиме, Ямаде и Снайпу достаточно возможностей, чтобы свести их на нет. Мидория каким-то образом решил снова вступить в бой с Шигараки, лавируя между попытками Шигараки уничтожить его и нанося удары ногами со смертельной точностью, одновременно извиваясь и поворачиваясь, двигаясь так, словно танцевал. Но все эти действия просто позволили Незу полностью оценить физическое состояние Мидории. Его спина была раздроблена и сильно кровоточила. Его живот, плечо, рука и нога также были раздроблены, но хотя они были не так плохи, как спина, все равно было ужасно видеть, как Мидория истекает кровью, словно протекающий кран. И вдруг Шигараки споткнулся о собственные ноги и по какой-то причине рухнул на землю. Он тут же встал и попытался снова атаковать, но промахнулся, так как Мидория уклонился от его атаки. Вместо того чтобы повторить попытку, Шигараки встал и рассмеялся. — А. Вот почему ты мне так знаком. Я не мог сказать этого во время Спортивного фестиваля, но наблюдая за тобой в Хосу и наблюдая за тобой здесь… У тебя точно такой же стиль боя, который каким-то образом позволяет тебе выводить противников из равновесия. То же отчаянное желание защитить любого, кто не является тобой, — Шигараки посмотрел Мидории прямо в глаза, и его следующее заявление заставило кровь Незу застыть в жилах. — Ты ведь Войд, Мидория Изуку?