Легион и сияние

      Закат был важной частью жизни семьи. Именно после захода солнца у них начиналась активная деятельность. Такой основополагающий момент, нечто принципиально важное. Существовало негласное правило: все в доме должны выйти и принять лучи солнца, даже если в ссоре, а потом можно и дальше дуться друг на друга сколько душе угодно.       Эклиш и Арика успели выйти на крышу как раз вовремя. Стояли позади всей семьи. Отец сидел на стуле и щурился на солнце, словно неодобрительно. Матушка переминалась с ноги на ногу, а потом Дами принес стул и ей. Лёзя стояла скрестив руки на груди и волком косилась на гостей. Вечер был красивый, с пушистыми облаками, налитыми бордовым рядом с солнцем.       В мыслях у Эклиша творился настоящий бардак. Вроде бы все идет по плану, но парень чувствовал себя неуютно в кругу семьи. Раньше он отлично с ними уживался, а сейчас едва мог вынести. К хорошему быстро привыкаешь. Вот сияние и привык, что его сосед по квартире одновременно, и помогает, и не устраивает пассивно-агрессивную войну.       Эклиш буквально кожей чувствовал, как же быстро менялось его отношение к Арике. Он не понимал, то ли правда так сказался отдых, то ли просто привык. Стоило девушке на секунду показать капельку своего злобно-робкого характера, как Эклиш воспрянул духом. Отсутствие Нипа больше его не гложило. Парень даже поймал себя на мысли, что пока и не хочет его возвращения.       Легион вдруг положила руку на его плечо, приблизилась к самому уху и прошептала, едва не касаясь его губами:       — Я чувствую, как уходит солнце, — восторгалась она. — Это как взгляд.       — Оно перестает смотреть? — удивленно уточнил Эклиш, украдкой оглядываясь, не услышал ли их кто. — Солнце?       Арика, довольная, закивала. Она старалась не щуриться, но глаза слезились. Свет красиво ложился на ее профиль, словно возвращая ей наслаждение жизнью, которое она оставила в Ямах. Дышала через раз и, казалось, испытывала куда больше эмоций, чем все Парле вместе взятые. Эклиш и сам почувствовал, что это закат особенный — первый за несколько месяцев под родным Светочем.       Парень поднял руку раньше, чем это было положено. За ним последовала вся семья, и на кончиках их пальцев заплясали горящие искры, озаряя ладонь теплым светом, словно вдруг по венам потек огонь, вместо крови. Это было у всех. У старых отца и матери, у хмурой Лёзи и улыбающегося Дами.       Блистали городские высотки, крыши храмов, а где-то вдали светом отозвалась цепочка крепостей, готовящихся защищать свой мир от воплощенной тьмы. Закат мигнул и исчез, оставив после себя на небе алую вуаль.       По мере воцарения тьмы лицо Арики становилось все более ожесточенным. Но как только солнце скрылось, она облегченно выдохнула, согнулась и, резко выпрямившись, отошла, раскинув руки. Это привлекло внимание остальных. Когда девушка остановилась и ее лицо стало выглядеть настолько блаженным, что это смутило окружающих, особенно матушку.       Дами чуть ли не кругами был готов бегать, глаза горели. Он так и кивал Эклишу, мол, "Смотри что вытворяет, брат! Прикольно, да?". Арика закрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то, а потом чувственно провела пальцами от живота до шеи, и вслед поднялась темная материя. Покров сложился в Нипа в рубашке, темных приталенных брюках, но без обуви, с распущенными волосами, по длине в точности совпадающие с оригиналом. Дами, который до этого так увлеченно наблюдал, до смешного резко поник.       Легион выгнулся в пояснице, закрыл лицо руками так, что его локти торчали в небо и замер, приоткрыв рот. Прямо на глазах его образ укреплялся, набирал яркость, четкость формы и контуров. Тьма в его ногах собиралась в самых разных тварей, от змеевидных котов до подобий волков. Существа бесились и перекатываясь, сливаясь друг с другом и разъединяясь, словно огромные бесформенные клубы дыма.       — Эклиш? — взволнованно спросил Дами.       Парень кивнул, мол, все нормально, засунул руки в карманы и покачался с носка на пятку. Нип выпендривался перед ними, мстил им волнением и страхом за "теплый" прием. Для себя что ли он все эти танцы тьмы в ногах создавал? Нет, конечно, пафос был исключительно для новых зрителей. Эклиш поражался, как его семья, закатные все до одного, могла испугаться финтов одного-единственного легиона.       — Пусть уберет это, — с приглушенной брезгливостью попросила Лёзя, опасливо делая пару шагов за Дами.       Все бесформенные твари в ногах Нипа тут же взбесились и закрутились в излюбленного темно-красного коня, который в полутьме и вовсе казался цвета запекшейся крови.       — Сделай его не клубничным, пожалуйста.       Нип отмер, размял шею. Конь преобразился и стал выглядеть почти нормальным вороным. Легион играючи вскочил на него, добавил сбрую и подобие седла. Тварь сделала несколько шагов туда-обратно, толкнул Эклиша головой в плечо, проходя мимо. Сияние усмехнулся и провел по шее коня, по тому самому переплетению словно стальных мышц, и ухватил его то ли за гриву, то ли за уздечку — было сложно разобрать.       — Телефон при тебе? Вернешься до рассвета?       — Да, да, да... — раздраженно огрызнулся Нип. — Мне просто хочется прогуляться, я не сбегаю. А то здесь, знаешь, все такие гостеприимные.       — Может, останешься? Тут полный город сияний.       Нип наклонился с лошади.       — Мне надо выпустить пар. Очень сильно надо. А то я сверну кому-нибудь шею.       "Отлично понимаю" — подумал Эклиш, кивнул и отпустил коня.       Нип сорвался с места и прыгнув прямо с крыши, приземлился за забором на проезжую часть. Дами, перебирая искры на пальцах, подошел к брату, один раз небрежно хлопнул его по плечу и нравоучительно проговорил:       — Эклиш, не расстраивайся. Она и тебя как-нибудь оседлает.

***

      Эклиш щелкнул чайник и достал из холодильника два пакета со льдом. Один для разбитой губы Дами, второй — на собственное плечо.       Младший брат — это доморощенный ужас для старших детей. Дами считал своим гражданским долгом бесить домочадцев и делал это почти всю сознательную жизнь. Сколько раз его предупреждали и грозили пальцем, сколько раз они с Эклишем дрались, но брат не менялся. Когда он стал приносить деньги из Дозора, то его выходки порой вообще начали выходить за грань добра, зла и морали. Эклиш был единственный в доме, у кого хватало смелости дать ему сдачи. К тому же, все детство они и так дрались.       — Заслужил.       — Заслужил, — согласился Дами, беспечно пожав плечами.       — Нашел к кому прикопаться. У нее и так судьба нелегкая.       — Кстати, ты обещал рассказать.       Он и рассказал, хотя Дами опять все свел к одному:       — Скажи, получается вы как бы жили вместе, но "ни-ни"? Все это время?       — "Ни-ни", — вздохнул сияние и сдержанно улыбнулся. — Тебя это шокирует что ли?       — Экли, ты удивительный тормоз. Всегда так было! Все твои девушки уходили из-за того, что ты, такой порядочный, тянул резину. Я не хочу, чтобы и в этот раз получилось так же, а потом ты опять страдал.       — От меня уходили девушки, потому что ты их отбивал.       — А много ума не надо отбить девушку у тормоза, — махнул тот свободной рукой. — Опять строишь из себя правильного. Заче-ем? Ты ей нравишься, она тебе нравится. Арика не решается ни на что, потому что, ну, у нее офигенные комплексы. А ты-то почему не делаешь первые шаги? И я не про переспать сейчас, Экли. Хотя бы скажи ей, что она тебе нравится, или поухаживай.       — Отвали от моей личной жизни, пожалуйста, — выдохнул парень, чувствуя, как в нем снова закипает ярость. — И кстати! Если ты еще раз подкинешь нам что-нибудь, клянусь, я тебе еще раз врежу.       — Не понял, ты о чем?       Когда он услышал историю про пачку презервативов, то откинулся на спинку стула и стал насмешливо смотреть на брата, ожидая, когда до него дойдет. Попытался улыбнуться, но не получилось — видимо, губа заболела.       — Ты благородный тормоз, — сказал Дами, важно подняв палец. — Даже не подумал на девушку, сразу обвинил брата.       Он так гнусно захихикал, что на секунду заглушил кипящий чайник.       — Нет, нет, Дами, это бред какой-то, — стал отмахиваться Эклиш. — Она же меня лицом к лицу видела только несколько дней.       — Это ты ее несколько дней, а она тебя несколько месяцев. Надеюсь, она запала от тебя не от безысходности. Обидно будет.

***

      До рассвета оставалось не больше часа. Город, наконец, ложился спать, семья тоже. Где-то вдалеке вспыхивал Дозор. Это было похоже на молнии, но без грома. Немой свет. Эклиш дремал перед раскрытым ноутбуком за каким-то сериалом про гениального вредного врача с тростью, но не мог заснуть из-за духоты. Он распахнул окна, сунул тапочек между дверью и косяком, чтобы оставить щель для сквозняка, разделся до белья, сменил тонкое покрывало на простынь. Ночная свежесть забиралась в комнату неохотно, и Эклиш все равно засыпал медленно.       Сквозь полусон он слышал, что Арика вернулась — она ходила у себя. Щелкали замки и громко закрывалась дверца холодильника.       "Надо было принести сюда фруктов" — подумал парень сквозь полудрему, переворачиваясь на спину и запихивая руки под прохладную подушку.       Тихие шаги, едва различимый шорох одежды. Дверь скрипнула и закрылась, шаркнул его тапочек. Арика, вероятно, в поисках перекуса пробралась к нему. Она двигалась почти бесшумно, и в какой-то момент Эклиш почувствовал, как её пальцы провели линию от его шеи до груди, по животу и остановились выше белья. Он чуть не вздрогнул от неожиданности.       Девушка отстранилась, словно вдруг догадалась, что парень лишь притворяется спящим. Но нет. Она закрыла крышку ноутбука с тихим хлопком, убрала его на столик и села на край кровати. Это было резко, как будто ей не терпелось продолжить свои шалости со спящим Эклишем. Указательным пальцем она поднялась от его ключиц, до подбородка, до уголка рта и дальше, едва ощутимо по щеке, словно повторяя рисунок своего шрама. Казалось, будто она делает все, чтобы сияние мог проснуться и застукать ее.       Эклиш сквозь пелену предвкушения распахнул глаза и повернул голову, чтобы расцеловать ладонь. Рука тут же отдернулась.       Рядом с ним сидел Нип.       Сияние подскочил в кровати. Все слова — культурные, матерные — застряли в горле. Эклиш нервно дернулся и сжал губы, чтобы не ляпнуть случайно что-нибудь грубое. Нип выглядел невозмутимо, словно на прогулку вышел.Только его образ рябил, будто вот-вот Арика скинет свой маскарад.       — Почему в этом виде?       — Потому что серой мышке Арике не хватило смелости. Решил помочь ей прийти и начать, не более. Не думал, что ты не спишь. Я уже уступал ей место.       — Хватит, — сказал Эклиш то ли Нипу, то ли потоку собственных мыслей.       Оболочка Нипа слетела с нее словно лепестки позолоты. Арика пристыженно смотрела на сияние, подаваясь вперед всем телом, призывая прикоснуться к ней, и дать прикоснуться к себе. Мол, вот так же лучше, так нравится? Ее словно до полусмерти пугали собственные желания, и она понятия не имела, что ей делать дальше, когда Эклиш вот так прямо смотрит на нее. Казалось еще немного и она осмелится, наконец, прильнуть к нему, но все медлила, растягивая неловкость просто до тошнотворного градуса.       У сияния чуть зубы не заскрипели от злости.       Это все была ложь, чистая и очевидная. Нет никакого разделения на Арику и Нипа. Есть только она, смелая лишь под маской, и никого более. Она делает все, чтобы не брать ответственность за свои желания — ей так удобно. Она прикрывается самовольностью оболочки, но будь это правдой, то девушка, смущенная до полусмерти, либо сбежала, либо притихла бы от стыда. Но не пыталась бы продолжить. Если бы Арика нашла в себе храбрость не прятаться за Нипом с самого начала, то Эклиш не колебался бы и секунды. Да, немного быстро, но если он тоже ей нравился, то почему бы им не попровать? Вот только эта странная неискренность оставила неприятный осадок.       — Извини, но нет.       Девушка отстранилась моментально, словно ее окатили ушатом холодной воды. Эклиш смотрел, как она обнимает себя, и чувствовал себя последним козлом.       — Нам не стоит, да? — спросила она, поправляя майку.       Сияние был готов провалиться сквозь землю. Эклиш понятия не имел, как об этом сказать, как объяснить. Никто этому не учит и не рассказывает. Арика ушла к себе в комнату, так и не услышав от него правительые слова. Парень упал затылком на подушку и вцепился в нее так, словно через нее хотел вырвать себе волосы.

***

      Арика       Она закрыла за собой дверь и уперлась в нее руками, словно боялась, что Эклиш будет ломиться в комнату. На самом деле она по-детски надеялась так защититься от стыда, который следовал за ней по пятам.       Девушка села на кровать и тихо, беззвучно заревела, сгибаясь пополам, как от боли в животе. Эклиш мог успокоить ее своим светом, как делал с Марием. Нужно было только как-нибудь попросить — аккуратно и ненавязчиво, — но Арика боялась показаться еще более жалкой в его глазах. Слабым ничтожеством, которое не умеет держать себя в руках.       Крупные слезы без конца летели на пол, и в исступлении Арика упала на колени, сжимаясь в агонии.       Вдох. Выдох.       Ей нужно успокоиться.       Нужно выйти из этой истерики.       Не нравилась она Эклишу, это не трагедия.       На секунду ей показалось, что все закончилось и Арика наконец свободна от своих неуправляемых эмоций, но они восстали вновь. И так раз за разом, доводя девушку до головной боли и изнеможения, пока она буквально корчилась на полу. От осознания, что она сходила с ума из-за какого-то пустяка, ей становилось еще более паршиво и стыдно. Но Арика никак не могла остановиться.       Девушка отлично понимала,что склонна к пустой драме, слишком чувствительна и импульсивна. Такой вот непутевой вышла. Она знала, что Эклиш никогда бы не назвал ее жалкой или еще как-нибудь оскорбительно, но обесценивающий голос, который заменил ей голос разума, все равно доводил Арику до бессильного бешенства и отчаяния. Он не утих под давлением всех достижений Нипа. И не утихнет никогда.       Неожиданно осталась лишь очередная капля раскаянья за собственную жизнь. В голове не было ни единой мысли, кроме одной, самой привычной.       "Доспех"       Защита от неприятных эмоций, ненужных желаний и иррациональных стремлений. Наручники на собственные запястья ради благополучия. Ее семья оценила бы такое поведение. Да и другие люди тоже — никому не хочется вникать в проблемы шумных раздражающих истеричек.       Темное полотно поверх ее тела сложилось в образ Нипа. Мягко и заботливо, обещая избавление от всего, что Арика не была способна нормально пережить.       И вот он совершенно спокойно поднялся с колен и зло посмотрел через окно на задающий рассвет. Накирское солнце его порядком раздражало, а остальные, ненужные эмоции, спешно затихали.

***

      Эклиша разбудили громкие разговоры за окном. Он неуклюже поднялся с кровати, выглянул в сад. Там Дами забрался на перекладину под деревом вниз головой и делал скручивания. Спортивная майка неумолимо падала все ниже и ниже, грозя и вовсе закататься под подбородок.       Сияние усмехнулся — плоды Закатных крепостей. Каждый, кто хотя бы полгода серьезно готовился к будущей службе в Дозоре, набирал целую пачку привычек: избавляться от лишних волос, начинать день с упражнений и обновления рисунков на теле и точно знать время заката. Ошибись хоть на секунду — старший офицер устроит взбучку.       Но с кем он разговаривал?       Рядом с Дами кто-то сидел под зонтиком — из-за желтеющей кроны дерева Эклиш не сразу заметил это. Наверняка Арика. Кто еще на Накире будет так сильно переживать за солнечные лучи?       Парень скуксился, как от лимона. Ему до отвращения не нравилась мысль, что девушка проводит время с его братом. Особенно когда майка спадает и видно, что он в хорошей форме. Сияние себя не обманывал — это была ревность.       "Ты и правда тормоз, Эклиш, — размышлял парень, спешно спускаясь в сад, даже не умывшись. — Смотри, как бежишь! Страшно тебе, тормозу, что они там время вместе проводят, без тебя."       Он вышел в сад, пытаясь изобразить непринужденность, и невероятно удивился, когда вместо Арики на бортике пруда сидел Нип. В одной руке зонтик, в другой — телефон. Босой, в светлых брюках, темной футболке и солнцезащитных очках. На вид он чувствовал себя прекрасно: задорно помахивал ногой и шевелил губами, пока что-то читал.       — Ты проснулся поздно. Нип тоже, — вместо доброго утра выдал Дамишт, поправляя майку. Он висел все на той же перекладине.       — А у тебя, видимо, губа уже не болит, да? — намекнул Эклиш. — Что делаете?       Нип усмехнулся, поменял ногу. Снова ответил младший брат:       — Я заниматься пытаюсь, как видишь, а она достает меня вопросами. Устроила мне еще один экзамен. Да меня на учебе так не стращали, как она...       — Черт бы тебя побрал, — вздохнул Нип. — Ты понимаешь, кто сейчас перед тобой или тебе пот глаза залил?       — Какой смысл мне тебе подыгрывать, а? Может на самом деле все это время Нип — просто образ, а не типа отдельная личность? Сомневаюсь, что ты, Арика, настолько вживаешься в роль, что даже в штанах все маскируешь.       У легиона даже лицо вытянулось. Он прямо на глазах выходил из себя. Эклиш надеялся, что до серьезной ссоры не дойдет.       — У меня в штанах все так, чтобы малолетки типа тебя мне мозг не выносили, — резко даже для себя ответил легион.       — Малолетки, малолетки... Я вас всего на три года младше.       Нип фыркнул и крутанул зонтик, словно хотел наглядно показать, что он делал с мнением Дами.       — А тебе нормально под солнцем? — спросил Эклиш, переводя тему.       — Вот я тоже удивился, — встрял Дами.       В ответ Нип хитро улыбнулся и высунул руку с телефоном под прямые солнечные лучи. От кожи в разные стороны полетели клубы пыли, но на вид это совершенно не вредило легиону. Секунду спустя свет уже никак на него не влиял.       — Интересно, если его хлопнуть, то из него пыль как из ковра полетит?       — Охренеть, — только и выдал Эклиш, пропустив шутку мимо ушей.       — Осталось научиться создавать тварей и считай, что я освоился. Каких-нибудь интересных надо...       Легион положил телефон на колено, согнулся и стал что-то быстро листать. Сияние не мог оторвать взгляд от пальцев, которые скользили по экрану — он невольно вспомнил утро. Потрогал свои шею и щеку, где были такие же прикосновения... Арики. Заметив взгляд брата, он тут же отдернул руку.       — О, все же утром у вас что-то было, — выдал с кряхтением Дами, выполняя очередное скручивание.       Эклиш подгадал момент и смачно хлопнул брата по голому животу. Тот сдавленно расхохотался и чуть не свалился с перекладины прямо на свою дурную голову. Нип посмотрел на них поверх очков, как на двух умилительных идиотов. Стало понятно, зачем они ему вообще — цвет глаз не изменился на темный, остался серым.       Сияние нашел перчатки, садовые инструменты и занялся сорняками у бортика пруда.       — Что такое Скол? — спросил Нип неизвестно у кого.       — Относительно постоянный участок Стыка миров, — выдал Дами, переходя на отжимания.       — Есть только со стороны Накира, — продолжил за него Эклиш. — Со стороны Яргона все более спокойно. По Сколу прокладываются дороги, протягивают оптоволокно и так далее.       — Вот как. Получается, Фирр от Яргона ищет эти сколы, да? И проводит в них работы — рассуждал легион. — Значит, и проскочить насквозь можно? Ну, пешком пройти между мирами.       Братья переглянулись. Нип заметив их реакцию, кивнул, мол, рассказывайте уже. Дами, наконец, присел отдохнуть.       — Можно, — проговорил Дами, звонко откупорив бутылку с водой. — Раньше у нашей касты был один тупой обычай, что закатный может доказать свою доблесть, если дойдет до Руин и вернется обратно.       — Руины это типа остатки какого-то древнего города, — вставил Эклиш. — Самое сердце Стыка миров.       — Да-а. В общем, кто-то мог. Кто-то выживал. Но дело это гиблое. Там можно неделю ходить по кругу, по одной и той же дороге. Инженеры с нашей стороны туда едут бронированными колоннами, никак иначе. Но если ты добрался до Руин, то дальше на Яргон дойти можно вообще без проблем.       — Там даже место есть. Кресты называется, — сказал Эклиш. — Закатные часто там погибали, потому что там тварей немерено, а ты приходишь каждый раз в одно и то же место, как в петле.       Повисла тишина.       — А почему именно до Руин? Это что-то знаковое?       — Пока не дошел до Руин ты в опасности. А после них, говорят, это просто мрачная прогулка, — ответил Дами, но тут же дополнил: — Если ты, конечно, свечку зажег. Ха-ха! Да это так, суеверия, глупости, не бери в голову.       Эклиш только усмехнулся и кивнул, мол, согласен.       Мифы же. Сказки.       Он мельком глянул на палящее солнце.