Смесь бури и ромашек

Поиграй со мной, ведьмак!

Поколдуй немного.

Не мешай нам слепота

Поиграть с природой.

Глава 1. Часть 1.

«А на поляне ягодки светились.»

1978 год. Южная Корея. Запретный лес. Запретный лес — место, где можно отдохнуть. Место, где можно спрятаться. Место, для таких, как он — ведьм, мистических существ, вымирающих животных. Для тех, кто должен был умереть. Для тех, кто умер. Ким Сынмин был совсем ребёнком, когда у него начала развиваться слепота. Сначала минус три, потом пять, потом пятнадцать, и вот. Он полностью ослеп. Стал слепым навечно, оставив в своей памяти лишь образы ромашек, родителей и бабули. В то время снова начали сжигать ведьм и продолжали делать это до сих пор. Господин и Госпожа Ким умерли, спасая своё единственное счастье и радость, своего единственного ребёнка. Спасая Сынмина. После их смерти его забрала бабушка и спрятала под своё крыло. Агафья научила его многому — различать и собирать целебные травы, делать из них отвары, зелья и мази, ухаживать за растениями. Она научила его всему, что не успела сделать его мама. Она подарила ему любовь и заботу. Научила любить себя и смириться с тем, кто он и где он. Он — ведьмак, единственный выживший из семьи Ким. Он тот, кто видел смерть. Три раза за десять лет.

Три раза...

***

Зима,1968 год. Южная Корея. Сеул. — Мама, мама! Смотри, там посетители! Их так много, смотри скорее! Маленький Сынмин бежал в лавку к своей матери, которая видя, что её дитя так спешит к нему, сразу отложила все дела и присела на корточки, чтобы быть с ним одного роста. — Что случилось, Минни?— ласково спросила женщина, поцеловав мальчишку в лоб. — Мама! Там на улице так много людей! Они все пришли к тебе за травками! — Людей?.. Женщина нервно выдохнула и встала на ноги, подойдя к окну. Там, на другой стороне улицы, она увидела большую толпу разъярённых жителей города, которые стояли крича что-то гневное и махая вилами, да горящими факелами. Молодая мать быстро зашторила шторы, взяла мальчика на руки и побежала на второй этаж. — Мама..? — позвал её Сынмин-и, но остался проигнорирован. — Сонхун! На нас охота! Сонхун, отец Сынмина, находящийся в своём кабинете на втором этаже, в недоумении нахмурился: — Люси, ты уверена? — Как я могу быть не уверенной, когда у нашей лавки стоит толпа людей с факелами!— нервно прокричала женщина, прижимая ближе к груди сына,-- Что нам делать? Они слишком близко, мы не сможем сбежать... Господин Ким, молча сидя за столом с пером в руках, подорвался с места и подошёл ближе к жене: — Бери Сынмина и уходите. Я их задержу. — Но...— бедная Люсиль, услышав слова мужа, недовольно и с беспокойством на него посмотрела. Её брови сложились домиком, дав лицезреть складку между ними. Несмотря на ситуацию, она оставалась также прекрасна и мила для Сонхуна. — Люсиль! Прошу... Бегите. Бегите и как можно скорее. Женщина на последок смотря в глаза мужа и смаргивая слёзы, быстро побежала вниз. С кухни уже начали слышаться крики и тянуло гарью. Люсиль, спряталась за лестницу, ожидая момента, когда можно будет выбраться. — Мам, что происходит?... Мне страшно!— маленький Сынмин крепче обнял мать, ищя в ней защиту. Его карие глаза уже давно были полны слёз и страха. Неужели это его вина? Его ужасного зрения? Он не смог разглядеть врагов и самолично привёл их в его мир. В их семейную лавку. — Всё будет хорошо, Мин-Мин... Папа скоро вернётся, а мы пока что убежим и спрячемся... Главное помни, что мама с тобой... Я рядом, Минни... Люсиль улыбнулась. Несмотря на то, что знала про свою скорую смерть. Несмотря на то, что будет с ней, её мужем и их домом. Но она так же знала и молилась, чтобы Сынмин был жив. Он обязан был выжить.

***

Холодно. Вот что первое почувствовал Сынмин, когда очнулся. Холодно, страшно и одиноко. Он был один. Кругом было темно, кажется уже давно за полночь. Маленький Минни сидел на окраине Сеула под кустом красных ядовитых ягод. Они красиво переливались под светом полной луны, давая сомнения об их ядовитости. Почему-то они ещё живы. Тишина. Ни одной души рядом. Сынмин встал с холодного снега, идя в неизвестном ему направлении. Вдруг он услышал хрип. Тихий, еле слышный, но всё же уловимый хрип. —Мама! Малыш подбежал ближе к телу матери. Вокруг было много крови, от женщины шли кровавые следы, отпечатки сапог убийцы. Еле дышащая Люсиль повернула голову на вскрик своего дитя. — Сын..мин...— вымученная улыбка появилась на её лице. Может быть, всё могло быть по другому. Может быть, они бы сейчас были дома и ели любимую шарлотку по бабушкиному рецепту. Но сейчас они здесь. Уже окоченевшими конечностями мать пытается погладить своего ребёнка по щеке, хотя у самой не осталось сил, кроме как реветь от отчаяния. Когда ему было шесть, он потерял дорогое.

***

Весна, 1973 год. Южная Корея. Село Чхеян. Прошло пять лет со смерти родителей. Сегодня день рождения бабушки Агафьи, любимой бабушки Сынмина. Любимой и единственной. После смерти Господина и Госпожи Ким, Сынмина под опеку забрала Агафья, раньше часто навещая свою дочь и внука. В Мине она души не чаяла. Всегда приносила ему целебные снадобья, чтобы зрение не падало, насила ягоды с полян. Рассказала, как выглядит мир. Она была доброй женщиной: имела чувство юмора, никогда не видела проблемы с воспитанием Сынмина, жила всегда так, как ей этого хотелось самой. И учила этому Сынмина. Но не повезло. Восьмидесятилетие любимой бабули стало последним. Девятнадцатого апреля, в свой день рождения, её не стало. Агафья хотела показать своему единственному внуку свой дом, своё убежище — домик в Запретном лесу. Ни одна нога человека туда не вступила, если целенаправленно не хотели умереть. Этот лес часто охраняли охотники, не давая никому пройти и выйти. Бабушка Агафья знала это. Она отвлекла внимание охотников, чтобы Сынмин быстренько пробежал мимо них, но не рассчитала силы. Они были сильнее её. На глазах Сынмин-и её убивали, закалывая насмерть топором. Сильную ведьму нельзя победить, но не тогда, когда ты стара. Мальчик, не желая видеть её смерть и умереть самому, со всех сил побежал надеясь найти укрытие. Бежал он долго, пока позади не перестали слышны крики и звуки ударов топора. Пока не перестало быть слышным хоть что-нибудь. Так он наткнулся на дом. На двери висела табличка «Careful, witch!», говоря о том, кому он принадлежит. Домик был небольшим и снаружи был похож на чайник. Внутри было уютно, видимо бабуля позаботилась о том, чтобы здесь было чисто. Сынмин зашёл внутрь и закрыл дверь, сползая вниз по стене. Смерть забрала ещё одну часть его души. Когда ему было одиннадцать, он потерял всё.