Сакура и Саске застряли в прошлом.

      Солнце скользит мягкими лучами, нежно касаясь каждого уголка Страны Огня, которая во все времена была неоспоримо прекрасна. Тем не менее, Хаширама Сенджу проснулся с унылым лицом, потому что прошлой ночью работал над свитками своего клана и просьбами других, более мелких семей. Запросы о помощи не переставали поступать в их клан.       Люди из меленьких деревень молили избавить и защитить их от ниндзя, разбойников, насильников и убийц, мешающих их спокойному существованию и жизни. Глава клана Сенджу не отказывал нуждающимся и, насколько мог, обеспечивал людям безопасность от внешних угроз, конечно не за просто так.       Лицо Хаширамы было испачкано чернилами от свитков. На столе царил абсолютный беспорядок: бумаги и письменные принадлежности разбросаны, а недавно опрокинутая здесь же бутылка саке по всему столу, оставила после себя такое напоминание в виде темнеющего пятна на дереве, за которое его не упускал возможности упрекнуть Тобирама. Дерево, из которого была сделана столешница, в конце концов, было подарком Даймё страны Огня…       Старший Сенджу внезапно почувствовал чакру брата, успел поднять голову, а затем распахнувшимся сёдзи здорово хлопнули по ограничителю рамы. В небольшую, но вполне просторную комнату входит мужчина с серебристыми волосами, замершую в приглушенном свете. У него строгий вид, поверх темной одежды — синие доспехи. Нахмуренные брови придавали ему особенно устрашающий вид.       — Тобирама, ты что здесь делаешь? Когда вернулся? — удивился Хаширама, отодвигая подальше от себя свиток, который едва не выронил из рук от неожиданности.       — Лучше скажи, брат, что делаешь ты, — скрестив руки, спросил Тобирама, явно недовольный картиной, представшей перед ним.       — Пока я просматривал эти свитки и записи, случайно уснул, — неловко почесывая затылок, ответил он.       — То есть ты ничего так и не сделал, — с явным упреком констатирует младший, достаточно зная характер и привычки человека перед ним, чтобы определить, что к работе даже не притрагивались со вчерашнего вечера.       — Нет! Я, ну, — сильно запинаясь, пытается говорить связно Хаширама, но тщетно.       — Не пытайся оправдываться, — останавливая от опрометчивых речей, младший испытующе смотрел на старшего. Тот угрюмо опустил голову, понимая, что говорить что-то в свою защиту уже не имеет смысла.       Посмотреть на них со стороны — и не скажешь наверняка что старший брат, схожий в поведении с ребенком, является главным в клане Сенджу.       — Шимура согласились нас поддержать. Против Учих они встанут на нашу сторону.       У Хаширамы в ответ лицо резко переменилось, и не осталось веселых морщинок в уголках глаз или провинившегося ребенка. Он почувствовал сильную вспышку уверенности и твердости в своих намерениях, которые зрели в нем долгие годы и которые составляли часть его души. Он даже забыл на миг слушать Тобираму и то, что тот ему докладывал в этот момент.       — Хаширама, ты меня слушаешь? — уточняет он, ещё сильнее сводя нахмуренные светлые брови.       Старший Сенджу так же неожиданно как углубился в себя, выныривает наконец в реальность.       — Ты что-то сказал? Продолжай. Что там с кланом Шимура, — взмахнув ладонью в воздухе, призывает продолжить Хаширама.       — Через три дня мы должны будем встретиться с ними на нейтральной территории, в Танзаке, если быть точным. И там же вы подпишите соглашение.       — Хорошо, — кивает глава клана. — Мы переговорим с ними, конечно. Что-то еще тебя беспокоит?       — Нам надо выяснить, что задумали Учихи. За последние несколько месяцев они стали тише, намного, так что самое время начать беспокоится об этом. Необходимо отправить на разведку Хару и пару человек с ним, чтобы они узнали в чем дело.       — Как скажешь. Я отправлю его самого и людей, которым он доверяет, — Хаширама оценивающе пробегается взглядом по брату, замершему напротив него. — Ты неважно выглядишь. Может, отдохнешь? — уточняет он. — После долгого путешествия не стоит тянуть с этим.       — Ты прав, — помотав головой из стороны в сторону, Тобирама неспешно разминает шею после поверхностного сна, пришедшегося на неудобной и отдающей сыростью земле. Ему и правда не помешало бы отдохнуть. — Брат, посмотри на себя, — призывает младший Сенджу и обводит потрёпанный вид старшего рукой. — Ты сам должен сперва помыться и убрать бардак на своем столе. И прекращай пить. Будь серьезен к своей работе. Ты же глава клана, а ведешь себя как… — «пьяница» остается непроизнесенным.       — Конечно, мой милый, младший брат, — улыбнулся Хаширама своей ослепительной улыбкой. — Не переживай за меня. Я всегда ответственно отношусь к делу.       — Можешь не подлизываться, я помогать специально не буду.       После ухода Тобирамы старший Сенджу замирает возле окна и взглянув на небо, раздумывал о недавнем ощущении. Столь мощная энергия… Даже Тобирама этого не почувствовал… Или сделал вид, но это ощущение не покидало его и он решил, что обязательно разберется с этим, но после встречи с кланом Шимура.

***

      Летнее солнце поднялось над головой, набирая силу, да так там и зависло. Сакура сбросила жилет и закатала рукава — жара брала верх. В этот момент она даже немного завидует свободным одеждам Саске. Шли они не быстро; пока было ничего неизвестно, что может случится, оттого они держались темпа, при котором энергии не расходовалось бы больше, чем необходимо. Двое шиноби остановились около реки, чтобы подкрепиться и освежиться. Неподалеку от берега к дереву прислонилась изнеможенная Сакура, которая грезила о хоть каком-нибудь прохладном ветре.       — Пойду раздобуду нам еды, — сказал ей Саске и направился в глубь леса.       Тем временем Сакура, которая успела перевести дух, подошла к берегу. Она коснулась кончиками пальцев прохладной воды и поняла, что выбора особо то и нет. Она стянула с себя водолазку, да штаны с нижним бельем. Подойдя снова к воде, глубоко вздохнув, девушка принялась отмывать руки от грязи и пота. Сделав глубокий вдох, она погрузилась в воду, проводя пальцами по волосам и стараясь как можно тщательнее отмыть их.       Закончив мыться, Сакура вынырнула на поверхность и содрогнулась от пробежавших мурашек, вызванных контрастом температуры, а выбравшись из воды, поспешила к месту, где оставила одежду. Она стояла и грелась под полуденным солнцем, ощущая, как лучи мягко окутывают ее тело, даря приятное тепло. Натянув нижнее бельё, Сакура опустилась на плоский камень.       Прошло порядка десяти минут, которые Сакура провела в раздумьях. Она просто сидела и рассуждала, что дальше делать и, конечно, хотелось положиться на сокомандника, довериться. Может, он уже придумал, чем им заняться в ближайшее время и все-таки это его предки целым живым кланом обитали где-то на территории страны. Пришлось отвлечься от мыслей.       Девушка попыталась сенсорно обнаружить опасность, но ничего не обнаружив, продолжала и дальше согреваться под благосклонными лучами. И, к сожалению, становилось уже не просто тепло, а вновь жарко.       И все же Сакура испугалась, почувствовав знакомую чакру совсем близко. Она тут же подскочила и спряталась за толстым стволом дерева и густыми зарослями кустарника здесь же, за которыми легко уместилась.       Из леса вышел Саске с двумя кроликами в руках, а на плече у него было две старых сумки. Одну он направил в сторону Сакуры, а другую отвернул от нее. Куноичи вышла из тени дерева и взяла предназначенную ей сумку, в которой нашла неплохие вещи из гардероба достаточно зажиточной девушки и соломенную шляпу.       — Откуда ты взял эту одежду? И где ты был, разве не в лесу? — спросила девушка.       — Неподалёку отсюда были гражданские, — ответил Саске и сбросил с плеча свою ношу, прикрывая его собой как бы невзначай. — И ещё шесть трупов как раз рядом с повозкой, где полно припасов. Наверное, на них напали разбойники, но кто-то их хорошенько вспугнул, раз ничего не взяли. Там я и нашёл одежду для нас. Так что одевайся, нам еще надо обсудить многое.       — Ладно, — согласилась Сакура и попятилась спиной. — Дай мне пять минут. Скоро буду готова.       Саске разжег костер и начал сдирать шкуру с кроликов, когда она удалилась. Взяв две палки и воткнув вдоль животных, он начал жарить их на костре, вовремя переворачивая на огне не слишком мясистые тушки.       Сакура тихо усаживается у костра. Она лишь смотрела на кроликов, как они готовились, и терпеливо ждала. В голове кружилось множество мыслей, но они не задерживались надолго, быстро улетучиваясь.       Саске повернулся в ее сторону и придирчиво оглядел ее новый наряд. Одежда пришлась в пору. Вещи вполне хорошие и сшиты из качественной ткани, правда старого покроя, но главное, что не будет выделяться на фоне местных. Ткань светлая, с узорами цветущей сакуры, а зеленый оби подчеркивал не только весь образ, но и цвет изумрудных глаз.       После недолгого молчания Учиха вдруг заговорил.       — Тебе идет, — коротко обронил Саске, непонять с чего, и отвернулся от Сакуры, продолжая готовить кроликов.       — Спасибо, — с кривой улыбкой ответила девушка, не зная, что ещё сказать. Получить комплимент сейчас было для неё странно, хотя было время, когда она была готова на что угодно, лишь бы получить эти жалкие три слова. От него.       Кивнув, Саске передал готового кролика на палочке, которого Сакура приняла с благодарностью. Они поглощали еду в полной тишине, словно оттягивая момент разговора, о котором до этого договорились, но есть хотелось здорово после особенно напряженных дней войны. Войны…       Обоим было неудобно наедине друг с другом. Учиха привык общаться только по делу, в остальное время предпочитая уединение и молчание. Девушке же было несколько странно начинать разговор первой с человеком, которого не видела очень давно. Тем более, что и раньше всё их общение состояло из коротких фраз лишь по делу, пока они были генинами на совместных миссиях. Да и интересы давно поменялись у обоих.       Когда с едой было покончено, а голод немного затих, пришло время начать обсуждение плана.       — Во-первых, — никаких имен и фамилий. Если потребуется — придумай легенду на ходу, но не говори ни о чем, что хоть немного заденет будущее…       Саске так же предупредил Сакуру в том, их навыки тоже не стоит показывать без особой надобности. В общем, необходимо было придумать правдоподобную историю кто они и откуда. Сакура только удивлялась, когда Саске стал таким экспертом по перемещениям в прошлое.       — Допустим, мы оба согласны с тем, что дзюцу перемещения во времени существует, и это не детские сказочки. Когда именно мы вернемся свое время? — спросила Сакура наконец то, что ее волновало сейчас больше всего.       В ответ Саске пожал плечами, но всё же ответил:       — Старик не сказал, что мы вернемся в свое время после того, как завершим тут дела.       — Что ты имеешь в виду? — Сакура была поражена, как спокойно были произнесены эти слова.       — Мы пока не знаем, когда вернемся в свое время. Он ничего не говорил мне о возвращении обратно.       Глаза девушки едва заметно расширились от удивления, но этого было достаточно. Она слегка дернула подбородком, а затем поднялась на ноги, чтобы через плечо бросить едва слышное:       — Я прогуляюсь. Не бойся, буду поблизости и скоро вернусь. И сходи освежись что ли, — предлагает Сакура, на миг задумавшись о виде товарища. Он выглядел потрепанным, но вполне боеспособным.       Саске смотрел вслед уходящей в лес Сакуре, а после решил, что освежиться не будет лишним. Его внешний вид, как и общее состояние и вправду оставляли желать лучшего. Шаг за шагом он входил в урчащую воду реки все глубже, пока затылок и горло не остались на поверхности, а после и вовсе погрузился воду с головой. Проходит минут двадцать как Саске уже был чистым и одетым в простые одежды черного цвета. Он сидел и ждал, когда появится знакомая куноичи.       Сакура совсем скоро появилась из леса, присела возле костра, словно не было между ними никакой неловкости до этого.       — Тебя долго не было. Где ты была? — сухо спросил Саске, не удостоив девушку и взглядом.       — Я искала тех людей, убитых разбойниками, — неохотно отвечает Сакура, потирая ладони. — Хотела посмотреть на их тела, и обнаружила, что эти люди были торговцами. Они шли из долины — она видна с высоты деревьев — наверняка направлялись к деревне неподалеку или просто ехали на фестиваль.       Недолго подумав, Саске едва заметно качнул головой.       — Возможно.       Солнце начинало садиться за горизонт, за ним наступил тихий вечер, чуть резкий среди высоких исполинов, шепчущих кронами что-то свое на ветру. Медленно вступала в свои права ночь; яркие звезды постепенно засыпали собою небосвод.       Темнота наступила неожиданно и рано. Сакура, пока перебирала остатки своих вещей, состоящие из пары бинтов, солдатских пилюль, трех кунаев, да перчаток с сюрикеном, — когда лес накрыли сумерки.       Саске вновь затерялся в лесу и осталась она одна в этом чужом месте и времени.       — Ложись спать, — сказал Учиха неожиданно, когда куноичи уже клевала носом у костра. Мгновенно сжав заготовленное лезвие в ладони, она было хотела обороняться или нападать, но это были свои.       — Не подкрадывайся так никогда, — хриплым от долгого молчания голосом просипела Сакура. — Где тебя носило? Мы не на экскурсии в заповеднике, если не забыл.       — Умничать значит силы есть, тогда найдутся и на караул.       — Ага, — куноичи надула губы и скрестила руки.       — Завтра мы направимся в ближайший город, добудем какую-нибудь информацию, — сообщил Саске, не обращая внимания на потуги сокомандницы. — Я останусь первым на дежурство, а через три часа разбужу тебя.       Сакура в ответ что-то пробурчала о том, как эти две вещи связаны между собой, но пошла устраиваться поудобней у дерева, чтобы вздремнуть еще немного. Усталость валила с ног, так что она подложила ладони под голову и быстро уснула в прохладной летней ночи с теплыми редкими потоками ветра.

***

      Рассвет окрасил небо в нежные пастельные тона, когда Сакура, едва слышно вздохнув, разбудила Саске. Они уничтожили все следы своего пребывания на лесной поляне — примятую траву и холодные угли, хоть какое-то присутствие человека. Тишина, нарушаемая лишь шорохом ветра в кронах деревьев, оставляла их фигуры лишь тенями.       Они не обменялись ни единым словом с момента их утреннего побуждения и эта молчаливая напряженность становилась все более ощутимой, превращаясь в острую нужду сказать хоть слово. В воздухе витали не только аромат сосновой смолы и утренней росы, но и не высказанные вопросы, скрытые обиды и неуверенность в сегодняшнем дне.       К полудню, измученные жарой и усталостью, они достигли окраины высоких стен, затерянных среди холмистых лесов. Старинное каменное ограждение, потемневшее от времени, возвышались над ними, словно окаменевшие стражи тайн. Перед массивными воротами, украшенными замысловатым орнаментом, стояли несколько стражей; их лица были бесстрастными и казались обманчиво незаинтересованными к подошедшим Саске и Сакуре.       Двое из часовых, вооруженных длинными мечами, загородили им путь. Один из них, суровый мужчина с грубыми чертами лица, остановил их резким жестом.       — Кто вы такие? — низким и бесцветным голосом спросил он. — Чужаков мы не пускаем. Чужестранцев тоже, — он крепче сжал рукоять меча, его костяшки пальцев побелели под перчатками.       Саске напрягся, его рука машинально дернулась в попытке выхватить скрытый под одеждой клинок, но пришлось убедить себя, что они всего лишь путники, а путники обычно не кидаются на охрану.       Сакура отреагировала тут же, заметив что молчание и порывы Саске, пусть и взявшего на себя благую роль почти ее телохранителя, им точно не помогут.       — Добрый день, — сказала она, стараясь придать своему голосу дружелюбное и уверенное звучание. — Мы с моим другом — путешественники. Мы прошли долгий путь прежде чем добрались до сюда и очень устали. Можно ли нам остановиться в этом селении? Мы будем очень благодарны за ваше гостеприимство.       Она склонила голову, стараясь выразить свое почтение. Второй стражник, молодой человек с более мягкими чертами лица, внимательно осмотрел их. Его взгляд задержался на необычных розовых волосах Сакуры.       — Откуда вы? — спросил он, его голос был более мягким, но не менее настороженным. — Вы необычно выглядите для путешественников. — Он указал мечом на Сакуру. — У тебя необычные волосы. Розовые…       Сакура слегка смутилась, но постаралась сохранить спокойствие. Она рефлекторно погладила свои розовые пряди.       — Да, — ответила она, стараясь звучать естественно. — Все говорят, что мы необычные, что мои волосы странные. Но там, откуда мы родом, у всех необычная для ваших мест внешность. Мы — не исключение. — Она взглянула на Саске, который кивнул, выдав бледную копию улыбки. — Так вы нас пропустите?       Тишина. Смотрели на гостей неприветливо.       — Мы коллекционируем и записываем рассказы о ниндзя, расспрашивая бывалых воинов, — предпринимает еще одну попытку Сакура. Лучше прикинуться какими-нибудь ничего не понимающими дурачками, так проще и проблем меньше. Но молчание в ответ совершенно им не подходило. И куноичи придвигается к более старшему сторожу и заговорщицки прикладывает ко рту ладонь, и чтобы это выглядело не слишком подозрительно. — К тому же, — шепотом добавляет она, — мы тайно изучаем врачевание и скупаем полезные травы.       Возможно, в ее блеф поверят. Верно?.. Иначе им в лучшем случае придется топать до следующего поселения, в худшем…       Первый стражник переглянулся со вторым. Кивнув друг другу, они расступились и пропустили двух путников. Так просто? Когда пара вошла в деревню, то сразу поняла, что сегодня здесь пройдет большой фестиваль и ярмарка: то здесь, то там суетливый народ проносился мимо них по своим неотложным делам. Подготовка к торжеству шла полным ходом.       Сакура и Саске остановились возле небольшого чайного домика, а затем решились войти внутрь. Подойдя к одному из деревянных столиков, они присели. К ним подошёл молодой брюнет, одетый в простое кимоно.       — Добро пожаловать, дорогие гости, — радостно говорит паренёк. — Сегодня праздник, так что можете заказывать все, что душе угодно: сушеная рыба, копченая рыба, рисовые шарики, чай, десерты, сукияки, саке. Чего вам хотелось бы сегодня?       — Нам два чая и рисовых шариков, — делает заказ Саске даже ни на миг не задумавшись.       Брюнет принял заказ и отправился на кухню, чтобы передать его поварам. Сакура осторожно и внимательно осматривала людей. За столиками сидят целыми семьями, парами, но каждый непременно улыбается в этот радостный день. Должно быть в это время года здесь всегда бывает более оживленно, чем обычно.       Молодой парень-официант довольно быстро вернулся за их столик вместе с заказом, а также порцией митараши данго за счёт заведения. Саске молча ел свой обед, уставившись в тарелку, пока Сакуре не сиделось на месте. Нехорошее предчувствие сбилось холодным комком в желудке. Чувствовал ли тоже самое Саске? Она не осмелилась спрашивать в таком людном месте о чем-то подобном.       — Эй, кто-нибудь!.. — хриплый взволнованный голос послышался со стороны людной улицы. — Лекаря! Позовите лекаря, моей жене плохо!..       Неожиданный возглас о помощи заставил посетителей чайного домика замереть и обернуться в ту сторону. Сакура поднимает голову, чтобы тоже посмотреть, как седовласый старик сидел у распластанной фигуры на земле. Саске, казалось, был совершенно отрешен от мира, но спустя пару секунд искоса глянул в сторону развернувшейся сцены, затем на сокомандницу.       — …она потеряла сознание…!       Но никто не спешил идти на помощь пожилой паре на удивление куноичи. Она чувствовала на своей щеке пристальный взгляд Учихи, но старалась его игнорировать. Неужели никто к ним не подойдёт? Так мало лекарей или нарочно старики были отправлены в «черный список» с пометкой все равно они бесполезны и лечи-не лечи — скоро сами помрут?       — Кто-нибудь, пожалуйста, — старик сгорбился у тела неподвижной женщины и умолял хоть кого-то помочь. — Лекаря… Она умирает…       Никто из проходящих мимо людей не спешил что-либо предпринимать. Сакура долгим взглядом упирается Учихе в лицо, пока тот успешно прикидывается, что не знает ее и все так же уставившись в тарелку, обедает. Люди вокруг тоже давно отвернулись и делали вид, что не слышат и не видят чужих страданий.       И она решается. Куноичи поднимается из-за своего места и начинает двигаться через все помещение на улицу. Солнце мгновенно концентрирует на ее макушке палящий луч. Сакура твердо двигается к взывающему старику, но только хочет прикоснуться к женщине, как вдруг ее отталкивают.       — Что ты делаешь?! — едва не взвизгивает злобно мужчина и грозными, выцветшими от старости глазами, оглядывает ее как преступницу. — Не прикасайся к моей жене! Я тебя не знаю и не позволю притронуться к ней. Лекаря, люди, смилуйтесь!..       Сакура едва сама в осадок не впадает.       — Не бойтесь меня, — успокаивает она его, стараясь говорить миролюбиво. — Я лекарь, я могу помочь, если вы позволите… 
       — Откуда мне знать, что ты лекарь? — морщится с сомнением старик, от чего на лице его складками-морщинами собирается кожа. — Уж больно ты молодо выглядишь. И слишком странно! Ты и не отсюда наверное. Я тебя впервые вижу и не доверяю.       Сакура порывисто выхватила один кунай из сумки на бедре и надрезала кожицу мизинца достаточно глубоко, чтобы оттуда густо закапала кровь, которую просто положив в рот, не остановишь.       Глаза мужчины расширились, когда она это сделала; несколько проходимцев поблизости остановились от развернувшегося зрелища, ожидая, что же случится дальше. Сакура спокойно поднесла светящуюся зеленую руку к своей ране, тем самым удивив всех еще больше. В том числе и старика, который наблюдал за всем ближе всех.       Саске ничего не оставалось кроме как закатить глаза, силой воли удерживая себя от того, чтобы хлопнуть себя лбу. Ну договаривались ведь.       —
Я была серьёзна, когда предложила исцелить вашу жену, — говорит Сакура. — Этого достаточно, чтобы вы позволили осмотреть ее?       Мужчина молча кивнул в ступоре, затем много раз мелко, словно болванчик.       — Конечно, пожалуйста, — отвечает он теперь учтиво, резко поменявшись в тоне. — Как пожелаете.       Сакура коротко кивнула в ответ. Получив позволение прикоснуться, она поднесла светящуюся руку к груди женщины и влила в нее немного целительной чакры.       — Ты — Сенджу? — спросил старик подозрительно прищурившись.       Услышав такой вопрос с подвохом, Сакура замерла на месте от страха быть раскрытой. Нет, Сенджу она определенно не была, но вот техники…       — Почему вы спрашиваете? — спрашивает девушка, изобразив на лице глупую улыбку. — Неужели это так важно?       — Я слышал, что подобными навыками владеет только господин Хаширама. Сенджу хорошо относятся к нам в этом городе всякий раз, когда проездом заходят в город. Спасибо, что помогла нам, старикам, госпожа. Мы не забудем вашей доброты.       Старик горбится в самом низком и уважительном поклоне до самой пыльной земли; пришедшая в себя старушка медленно смежает веки и открыв их вновь, улыбается благодарно глазами.       Сакура криво улыбнулась в ответ и немного торопливо склонила голову в ответ. Зеваки постепенно начали разбредаться, вспомнив, что дел у них еще полно.       Инстинкт зашевелился внутри нее, когда позади появилась приближающаяся угроза. Девушка резко встала в оборонительную стойку, а после и вовсе отразила чужую атаку своим кунаем. Меч мог вонзиться ей в сердце, если бы не ее безупречные рефлексы.              Разглядев нападающего, Сакура немного растерялась, пребывая в шоке. Перед ней стоял никто иной как Учиха: черные волосы, серая одежда, похожая на скромное кимоно. Он смотрел на нее пылающим шаринганом. Вдруг услышав щебетание множества птиц, Сакура поняла, что это Саске своей техникой ударил в Учиха в правое плечо. Он встал впереди Сакуры, защищая от угрозы.       — С тобой всё в порядке? — спросил Саске у Сакуры, не отводя глаз от нападающего.       — Да, у меня все под контролем, — отвечает обескураженная Сакура. — Зачем надо было мешать мне?       — Тебя одну только оставь, ты вляпываешься в неприятности. Прямо как добе. 
       — Ну извини, я не могу сидеть спокойно и просто наблюдать, как люди помирают, — с упреком в ответ отзывается Сакура. — Я, вообще-то, приняла меры. И не сравнивая меня с На…       Сакура оборвала себя на полуслове и закрыла рот рукой, невинно посмотрев на Саске, который удивлён встрече с Учиха, но не подаёт вида.       — Ты кто? — спрашивает нападающий. — Уйди с моей дороги. Я должен уничтожить всех Сенджу. Они убили многих моих братьев и сестер. Я должен отомстить, убив ее. Она Сенджу. Зачем ты ее защищаешь?       — Ты обознался, — приняв боевую стойку, отвечает Саске. — Она не Сенджу и не имеет к ним никакого отношения. Лучше тебе уйти, пока ты жив.
И разве это не нейтральная территория?       — О, нейтральная территория… Думаешь она тебя спасет? Ты такой самоуверенный, будто на все сто уверен, что сможешь одолеть нас, — злобно ухмыляется Учиха, рядом с которым появились еще двое ниндзя, очевидно Учих, с катанами. — Нас трое, а вас всего двое.
       Саске всегда злится, когда к нему относятся неуважительно, или его не слушают. Он уже был на пределе, чтобы сдержаться и не активировать шаринган. Рука Сакуры легла на его плечо, а склонившись ближе к уху Саске, она тихо произнесла:       — Не надо. Они этого не стоят. Лучше отступим, мы и так привлекли много внимания.       Усмирив ярость в груди, Саске подхватил Сакуру и испарился в огненном вихре.       Трое Учих продолжали стоять в ступоре, глупо пялясь на пустое место, где минуту назад было двое неизвестных шиноби. Наконец командир группы обратился к младшему:       — Тебя серьезно задело. Ты почему отстал от нас и кто были эти люди? Докладывай.       — Командир, эта девушка Сенджу. И стойка у нее была как у некоторых из них. Нам надо сообщить Мадаре-саме об этом.       — Я тебя услышал. Что доложить главе, сам решу, — резко прерывает рядового он.