Выжить. Главное просто выжить... И, по возможности, не слететь с катушек

Шикарны! Эти женщины просто шикарны! Читалось в глазах гостьи, нервно перебирающей разноцветные пряди волос. Её глаза ни на секунду не сводились с Хинацуру, Макио и Сумы. Девочки были слишком взбудоражены приходом новой гостьи, чтобы понять это, Хинацуру же отличалась спокойствием. Глаза этой девочки скакали от лица, тела даже кончиков здоровых ногтей Макио. Она не упускала из вина ничего. Такие люди бывают, им всё интересно, и Хина хотела спихнуть всё на это, если бы не одно «но». Если бы гостья не сравнивала себя с нами. Иногда поддакивая словам Узуи-самы и изредка фыркая на его шуточки, Света рассматривала Хинацуру, Суму и Макио как будто считывала их и всё что видела, от взгляда и до смеха. Рассматривая нас она с завистью поджимала губы, почти незаметно вытягивая по привычке заправленные за уши волосы, чтобы сделать лицо уже, а может сдерживая порыв скрыть его на совсем. Задумавшись, она касалась своих обветренных губ, сгоревшей кожи на носу и под глазами. Иногда пальцы проходили по плечам и Хина подозревала, что и там есть загар. Её движения были как книга с переводом каждой мысли. Коснулась прыща в центре лба -у них такая чистая кожа. Прошлась большим пальцем по старым и новым мозолям -их руки такие нежные, без каких следов от оружия, никаких шрамов и ран. Взгляд поочереди прошмыгнул по едва заметных мышцах на открытых руках -они сильные, но вместе с тем сохранили свою женственность. Иногда она шептала что-то на английском, иногда на неизвестном языке. Она не знает, что Хинацуру должна была учить языки для того, чтобы сотрудничать с одним посольством в молодости. — А я? А что я, я никогда не была такой красивой и женственной. Остатки женственности растеряла когда, попала сюда, вместе с любым чувством собственного достоинства… В очередной раз шептала она, рассматривая Суму, весело хохочущую над шуткой Макио. Её взгляд скользнул по волосам Хины, пальцами зарываясь в собственные, разноцветные и даже странные, -её собранные волосы такие красивые, почему мои не такие? — Сравнила обезьяну с Афродитой… В очередной раз шепнула она под нос. Язык был странным, будто английский, но какие-то слова показались неправильными, искажёнными или необычными. Потом её взгляд задержался на груди Сумы. О, как же застекленели тогда её глаза… Её палец едва заметно сжал край хаори, скрывая свой размера бюста. Глаза при этом стали немного влажными, она сжала рубашку под хаори и незаметно даже для себя дёрнулась вперёд, будто чтобы грудь поднялась выше. Было заметно как она пыталась подтянуть достоинство выше и как у неё не вышло. Пока влажные глаза гостьи следили за подругами, Хина почти была уверена, что услышала её мысли. Как сделать так, чтобы не нуждаться в бинтах? Чтобы не выглядеть убого, чтобы выглядеть как они и иметь хорошие пропорции… Её глаза скользнули по ногам, бёдрам, талии, рукам и груди девочек. С каждым разом она казалась всё дальше сознанием. Впервые Хина видела человека, настолько не любящего себя. Когда их растили, учили видеть своё тело как инструмент, орудие. Своё оружие нужно любить, лелеять и ухаживать за ним, никогда не забрасывать. Наверное, поэтому ни Сума, ни Макио, ни Хинацуру не поймут того, что чувствует этот ребёнок. Нет, Хине определённо не понять, почему Свете настолько больно видеть чьи-то преимущества во внешности. Тем более сама она не была уродлива. Если смотреть на неё так, как их учили оценивать себя — она может стать такой же куноичи. Пусть ей не хватает навыков, внешне она почти подходит, уникальная внешность может пригодиться. Невинные глаза голубые, светлые подобно чистейшему айсбергу. В глазах плескалась некая наивность до этого, возможно поэтому Хинацуру всё ещё не может принять что девушка уже почти взрослая? Она быстро адаптируется, для куноичи это обязательно. За такой короткий срок выучить японский, восстановиться после тяжёлой травмы и, не щадя себя начать тренировки лично Хина считала достойным. Наблюдательность — она заметила почти все их достоинства и наверняка уже провела логическую цепочку. То, как она всматривается в лицо Сумы, когда та в очередной раз решает попробовать обольстить Узуи, как следит за движениями Макио… Она давно поняла кто в чём силён. Сума — лучшая в обольщении, нет равных её актёрскому мастерству. Во вражеской обстановке лучше неё никто из жён не будет также расслаблен. Она специализируется на манипуляциях жертвами, легко снижает их подозрения и в нужный момент без страха и стыда подсыпает снотворное или укалывает иглами с сильнодействующим токсином. Она хороша для тихой работы, чтобы никто ничего не знал и не видел. Макио — сильнейшая из них физически и психологически. Никакие пытки не расколют её, её физическая сила несравнима. Если нужен кто-то, она с лёгкостью его доставит. Пусть остальные навыки посредственны, в нейтрализации противника она лучшая. Хинацуру же хороша в шпионаже… Физически никогда не была лучшей, да и обольщать совсем не умеет, но в поисках информации она мастер. Нужно выучить огромный объём информации за короткое время? Пожалуйста! Внедрится в чужой дом? С лёгкостью. Придумать поэтапный план с наименьшими рисками? Конечно. Но напасть в лоб? Обольстить? Затуманить? Это не по её части. Света… Очень интересная. Несмотря на всю ту боль она не испытывала ненависти. Ей обидно, она завидует и скучает о чем-то (кем-то?..). Но не ненавидит. Проявляет уважение, даже в своей странной форме. Когда Сума захныкала, — очередная неудача соблазнения не была проблемой; Узуи знал как работает очарование девушек и всегда замечал, искренние ли они, — Макио предложила Свете стать ещё одной женой. — Нет, спасибо… Я не лучшая жена, да и человек не самый хороший. Взгляд Светы всё время бегал. Она искала подводные камни в наших отношениях. Это не было чем-то удивительным, многие люди подобного не понимают. Но её было искренне жалко. Даже ничего не зная о её прошлом Хинацуру уже видит травмы и причины так воспринимать этот мир. Недостаток любви, внимания, возможно СДВГ, и страх предательства. Возможно отца, возможно матери. Хина вздохнула, поджав губы. Но это не задание, чтобы смотреть на всё исключительно через призму аналитика. — Ты так смотришь, будто зверёк в клетке, — Хинацуру чувствовала, что стоит присесть рядом, отводя внимание гостьи от наблюдения за разговорами. Узуи-сама и девочки решительно взялись за гриль. В честь первого прихода в нашу общину хотелось угостить гостью чем-то, что она любит. Узуи-сама сказал что она очень хотела бы попробовать шашлык. — Тебя что-то беспокоит? — Это будет сложно понять, — поджав губы, Света сжала между пальцами ткань штанов на коленях, обнимая их сильнее. Взгляд Хинацуру скользнул дальше, по ступне, которая почти до судороги сбивчато стучит по деревянной поверхности. ПТСР? Возможно. Но есть ещё вариант дефицита внимания… Хотя может и то, и другое. В каком же месте рос этот ребёнок, если ко всему прочему ещё и расстройство пищевого поведения? Макио слишком сконцентрирована на муже, Сума слишком невнимательна в таких моментах, а сам Тенген-сама слишком деликатен, чтобы начать эту тему самостоятельно в присутствии других. Но Света правда думает что никто не заметит как она кривится в отвращении от любой еды, хотя секунду назад накалывала на палочки, — к сердечному приступу Узуи-самы, — все закуски. — Может тогда попробуешь объяснить? — подсев ближе, Хинацуру чуть наклонила голову. Она подруга Узуя-самы, возможно будущая четвёртая жена. Очень хочется быть с ней в хороших отношениях. Света прошлась по моему лицу взглядом. Было видно как её глаза горели нездоровым желанием увидеть враждебность, скрытую ненависть или что-то негативное. Хина почти слышала как она чувствовала себя лучше, когда к ней относились плохо. Будто бы было что-то хорошее в том, чтобы тебя ненавидели. — Я очень плохая, — внезапно тихо сказала Света, обняв себя сильнее и не сводя взгляда с Тенгена-самы. — Не знаю что чувствую по отношению к вам и вашему браку. Это звучит так предвзято и… мерзко, — поморщившись, она взглянула в мои глаза. Надежда в её собственных глазах угасла, когда в моём взгляде не промелькнули злость, презрение или любое другое чувство, помимо спокойствия, интереса и ожидания. — Почему тебе так тяжело относится к браку? — её плечи напряглись, но сразу расслабились. Почти кожей ощущалось её желание спрятаться где-то в угол. Как объяснить? Как рассказать? Она терялась в этих вопросах и утопала в страхе. — Или дело в нас? — В вас? — задумчиво облизав сухие и бледные губы, Света поморщилась от мысли о собственных недостатках. — Наверное дело как раз таки во мне. — Тебя беспокоит то, что нас трое? Или… — Меня беспокоит не это! — поджав губы, она закрыла глаза. Отсчитав до десяти, на выдохе прошептала следующее. — Меня беспокоит что вам будет больно. Всё же Хаинацуру была права. Отец. Скорее всего: либо ушёл из семьи, либо изменил, либо сделал что-то, что причинило боль матери. Света на всё смотрела глазами ребёнка, а не взрослого, потому что ещё не примирилась с утратой и не сменила роль. Хина уже поняла, что ошиблась. Стать куноичи у Светы не выйдет до тех пор, пока она не сменит восприятие. Есть три роли: ребёнок, родитель, взрослый. В силу возраста и обстоятельств Света будет находиться в роли ребёнка долгое время. Как минимум до тех пор, пока не вырастет или не произойдёт что-то, что заставит её сменить эго-восприятие. Глаза ребёнка видят всё через эмоции, желания и интуитивно. И этот ребёнок не подходит первому виду, — Свободный ребёнок, — скорее второму. Адаптированный. Значит она больше подвержена страху и прошлому, которое заставлет учится быть удобной. Это плохо, потому что путь, который она выбрала, нуждается в глазах взрослого. Глаза родителя ей не подходят, неоком заботится, незачем брать на себя такую большую ответственность и быть поглощённой кем-то или чем-то. Но в ней есть начало перехода от эго-восприятия ребёнка к эго-восприятию взрослого. Возможно, когда-то… Когда она не будет бояться ответственности и воспринимать мир через свои прошлые обиды, тогда она станет отличной куноичи.