Exquisite corpse (Изысканный труп)

— Он никогда не посещал оргий и шабашей после балов устроенных его покровительницей. За это его считали чистым, не искушенным похотью мальчиком. Другие аристократы умилялись его скромному поведению, ведь он один из немногих, кто уходит на самом пикантном и долгожданном моменте. А на самом деле он просто боится. Боится, что пока будет драть какую нибудь красотку, к его заднице пристроится кто то из общины, а он боится грубости к себе. А если и вовсе его раздерут и пустят по кругу голодные, похотливые мужчины? Нет уж, лучше в стенах своего особняка и только с женщинами, где ты властвуешь всем! — Нагайно не может игнорировать приглашение на маскарад по многим причинам: найти там убийцу, позабавиться в светском обществе и, конечно же, трахнуть саму демоницу красоты. Многие демоны знают, что юный господин перенял сексуальность своего отца, от чего желают его. Но до бала еще целый месяц, а пока Нагу ждет дорога в зловоние черного рынка — кошмарную торговую могилу таких же, как он. Перед ними не нужно скрывать свое лицо, поэтому волчья морда отправилась с юным господином. Сам Нага не часто принимает свой облик, ибо его нижняя часть тела змеиная, а прийти в такое жуткое и мерзкое место без… штанов не складывается с его образом. Мия сидит на переднем сиденье рядом с господином. В этот раз ее морда не выражает радость и возбужденность, скорее скромность и осторожность. Все-таки они едут туда, где такие, как они, тушами висят, нацепленные на крюки. Несправедливость — черный рынок зверолюдей есть, а где же рынки, где продают человечину? Да нет таких. Люди здесь боги, и они привыкли думать, что другие существа не имеют души и права жизни. Аристократы нашли в мясе этих "пришельцев" изыски. Когда и где еще удастся попробовать мясо, мышечные нити которого сплетены из человеческих и животных? Особенно приветствуются в пищу травоядные, а плотоядные хороши как набор оберегов, аксессуаров, трофеев и одежды. Хотя иногда бывают и исключения, как в случае с Габриэль. За этой полярной волчицей охотился чуть ли ни весь мир, ведь она была целым кладезем богатств: ее альбинизму приписывались целебные свойства, невероятный вкус и удача. В ней было идеально все — мягкий, теплый белоснежный мех, красное вкусное мясо, кровь как панацея от всех болезней, массивные клыки и красные глаза как амулеты, когти — обереги от злых духов и органы. Принесли бы эти атрибуты удачу если бы Габ суждено было умереть вот так? Но были и те, кому пригляделась ее голова целиком. За нее предлагали баснословные деньги, но ей повезло попасть в руки справедливого и честного человека, который видел в ней живое существо, а не трофей, и выходил эту больную женщину. А вот зверюга рассматривается лишь как трофей или просто чудовище, смерть которой успокоит власть. Мясо ее считается невкусным, а шерсть жесткой. Кисс скрывает свой секрет под лопатками спины ото всех и хорошо, что может его скрыть. Быть не броской в глазах браконьеров ей куда выгоднее, чем красоваться своими особенностями. Нагайно тяжело вздохнул — они въезжают в тоннель, где в нос ударит запах освежеванной мертвечины братьев по расе. Люди там живут как ни в чем не бывало, как на обычном мясном рынке, будто они торгуют свиными ляжками и телячьими вырезками. Так-то оно так, но эти куски туши имеют в себе и человеческие мышцы, да и когда-то они были живы, мечтали о равноправии, работе, семье или карьере. Кто ж знал, что судьба какой-нибудь телочки, которая скрывалась в толпах человеческих девиц, — висеть тут на крюках, разделанной на части. Раньше на таких рынках продавались и живые экземпляры, но после того, как Кишибе помог найти парочку воров, на рынке стало запрещено торговать живыми. Ничего, скоро Нага снесет и весь рынок!!! Запах крови и свежего мяса заставляют Мию быть скромнее, опустить уши и спрятать клыки. Здешние мясники переговариваются через прилавки, рубят мясо, прокручивают фарш. Над витринами в обилии мясных нарезок, звериных лап, печени, сердец и почек в упаковках возвышается голова царя зверей — льва. Морда его имеет некие человеческие черты — глаза выражают ужас, брови сложены домиком, а грива красиво уложена. На его месте должна была быть голова белого волка. Кишибе же смотрел только вперед — там вдали была дверь хозяина этого чертового места. На пути к зданию картина сменилась с красного мяса на не менее ужасную картину — орудия для отлова. Пули из специального металла, клинки, стрелы, плети. Какие то флаконы с отравой, смеси для сожжения роговицы глаза и то самое, что они ищут — "Бесцветную Розу". Размашистыми шагами входя в лавку главного мясника, Кишибе встречается с притворной радостной улыбкой главы этого заведения, сидящего за стойкой в кругу флаконов и оружия. Он в знак приветствия раскрывает руки и хочет обнять старого врага, но тот равнодушно озирается по сторонам, а зверюга утробно рычит. — Я по делу, — резко отрезал Нагайно на приветствие хозяина лавки, который поменял свою радостную эмоцию на удивление. Он опустил руки и отошел назад, обратно к стойке, вопросительно смотря на господина. — Я смотрю, вы опять торгуете запрещенкой? Волкодав (кличка хозяина) усмехнулся: — Что значит опять? Пока что законом не запрещено истреблять и торговать вами. Сам же знаешь, милый мальчишка. Кишибе никогда не велся на дешевые провокации врагов, но с Волкодавом нужно было быть потише. — Я про духи "Бесцветная Роза". В Лондоне завелся убийца, который ими пользуется. Это мешает нам его поймать, а если мы его не поймаем, жертв будет становиться больше. Волкодав отвернулся и начал переставлять пузырьки на полке. — Ничем не могу помочь, милый мальчик. Мы не разглашаем своих клиентов. Они доверяют нам. — Тогда вы будете считаться помощником убийцы. — А где доказательства что он покупал "Бесцветную Розу" у меня? Как минимум в трех странах существует черный рынок. Он мог купить ее в другой стране и приехать сюда. — А с чего вы взяли, — задумался господин, — что у этого человека есть средства передвигаться по странам? Все же я был прав, что это, стало быть, какой-нибудь аристократ? — Я просто предположил, милый мальчик. — Аристократия нас очень не любит, к тому же, именно они частые гости таких заведений. Волкодав опять обернулся, рукой шаря под стойкой. — Сынок, подобру-поздорову проваливай. Ты слишком интересная игрушка, чтобы тебя быстро убивать. Какие-то перевороты в государстве строишь, людям помогаешь, вечно чего-то надо… Но если ты сейчас же не уйдешь, то мне придется тебя прибить. Тут ты беззащитен. У меня сотни козырей против такого, как ты, и твоей этой, — он взглядом указал на Мию, — психопатки. И тут моментально оба выпрямляют руки, направляя друг на друга стволы. Была ли это случайность или предчувствие — неизвестно, но судя по дикой неприязни друг к другу, скорее всего второе. Раздался одновременный щелчок — зарядка огнестрелов и нагнетающая тишина. — Нагайно, мальчик, ты же понимаешь что попал впросак и просто блефуешь? Эта пуля убьет и тебя, и твою зверюгу одним своим визитом. Я получу за ваши бошки много бабок, а вы — ни-че-го! Он начал выходить из-за стойки и медленно обходить и господина, который двигался по его траектории наводя ответно ствол, и Мию, которая была максимально напряжена. Кишибе строго смотрел в глаза Волкодава, а Волкодав — в глаза Кишибе. Рисковать Мией он никак не мог, но если не отступал, то значит блеф шел от Волкодава. Браконьеры хотят получить Мию живой, убивать ее не выгодно. — Ну так стреляй. Я не отступлю, — сказал Кишибе и медленно начал жать на курок. — Как думаешь, почему аристократы покупают эти духи? Волкодав пожал плечами, не выпуская господина из мушки. — Ну-у-у вообще, мне без разницы, но есть предположение, что они их берут, чтобы скрыть аромат своей неверности. А уж кому как не им знать изыски разврата. Кто как не они хотят затащить в кровать какую нибудь лисицу, кошечку или, — он опять повернулся к Мие, — волчицу! Кисс скривила морду в отвращении. — Когда-то это было так, но зверолюди, которые находятся в аристократическом обществе, сами существа развратные, так что… в этом нет необходимости. Но я знаю с какой целью люди покупают "Бесцветную Розу" сейчас — скрыть убийство. Раздался выстрел и за две с чем-то секунды поменялось многое: разбились колбы на полке, на полу оказался Волкодав, а на нем восседала зверюга, раскрыв свою клыкастую пасть над его шеей. Господин выстрелил первый и специально в полку, а не в хозяина, а пуля Волкодава попала в плечо господина и там потерялась. Он так и знал. Это простая пуля. Настоящий охотник не умертвит зверюгу — он ее приручит. Пятна на плече Наги не образовалось, но о попадании явно свидетельствовала дырка в одежде. — Я знаю, что у тебя есть семья, дети, родственники. Мы не будем тебя убивать. Просто скажи, кому ты продал духи, мы тебя не выдадим. Волкодав прошипел сквозь зубы: — Я правда не знаю… Ко мне приходит много аристократов, и в основном они посылают курьеров. И я не помню кто ко мне приходил. — А как же чеки? — Спросил Кишибе, садясь на корточки. — Где они? Я сам посмотрю — Да пошел ты, малыш!!! Зверюга начала смыкать челюсти, и тут шея Волкодава почувствовала их влажность и тепло. — В ящике!! В ящике под стойкой! Кишибе поднялся и поплелся к ящику. Там он нашел стопку бумаг и начал их смотреть. Он высматривал чеки с недавней датой, а их было два, но только один покупал бесцветную розу. Это был мужчина средних лет, уже седой, по описанию скорее дворецкий чем аристократ. Нага подошел к зверюге с этой бумагой, и она прижала лапой голову Волкодава к полу, пока обнюхивала бумагу — Те же духи… — прорычала она. — Ну вот и отлично. Кишибе свернул бумажку и сунул в карман. Он снова зарядил свой крупный кольт, наводя его на Волкодава. Зверюга резко отскочила и подошла к своему господину. — Ты нас не видел. Кишибе и Мия выходят оставляя на мушке хозяина, пока не запирают за собой дверь. Несколько раз оглядываются назад. Никто не слышал. На рынке дикий гул. Конец первой части