Сбежать

Последний месяц весны пролетел незаметно. Это был обыкновенный месяц. Даже можно назвать его пустяковым. Мару напрочь утомила тишина в больнице и постоянная занятость ее любимых коллег, которые набрали себе интернов и теперь не посещали ни кафетерий, ни тайные собрания в подсобке. Она так же обуздала Клипот в полной мере и теперь и не думала, что Мишель вернется. Ангел была права. Их уроки завершились. Едва ли она вернется. Но Мару все равно продолжала ждать встречи. От этого дни шли особенно медленно. Иногда Урушихара радовал скучавшего врача своим присутствием. Он заходил в гости пару раз, но вот на ночь оставаться больше не решался. Идея ночевок у Мару ни с того, ни с сего начала его смущать. Возможно потому, что Ашия после крайней «пижамной вечеринки» в доме Кагаяки очень навязчиво проявлял интерес к тому, чем таким они с Мару занимались ночью. «Спали», — отвечал Урушихара, прячась от расспросов в шкафу, — сначала терпели Белен, потом спали». Он также появлялся в больнице, но как на зло всегда натыкался на заведующего, и тот просил его уйти прежде, чем на глаза попадалась Кагаяки. Мао объявил о своем разрыве с Чихо, после чего все до единого на Вилла-Розе выдохнули с облегчением. Сама Чихо от комментариев воздержалась. Стала брать немного меньше рабочих часов в МагРональде. «Это нормальное явление, ей нужно от тебя отгородиться», — успокаивала Мао Эми. Теперь пришло время ей его поддерживать. Она волновалась за подругу, хоть Чихо не раз уверяла, что с ней все порядке, а почти все свободное время у нее теперь уходит на учебу. Потому она и стала редко выходить на подработку, а на Вилла-Розе она и вовсе не появлялась. Ближе к середине мая Цубаса не единожды высказывала переживания по поводу пропусков Чихо в школе. Однажды они созвонились, и Чихо объяснила плохую посещаемость сильным заболеванием. «Выздоравливай!» — пожелала Цубаса. После этого звонка ей стало куда легче. Виделась с Чихо только Сузуно. Она часто бывала в Хатагае и выходила с Чихо прогуляться в парке. Ее ученые советы как зацикленная мелодия врезались в уши. Чихо выучила их наизусть. Только вот ни один совет в итоге не оказался действенным. Сузуно будто сама вызубрила все эти красивые фразы у кого-то. И все равно, ее общество и желание помочь было приятно. Что касаемо Карабахалей — после попытки Белен напасть на Маркеллу, они ни разу не давали о себе знать. В целом, можно было и забыть об этой угрозе. Она не выглядела столь опасной. Но Мао не забывал о ней. Он пытался найти способ, как уберечь Мару, как подкараулить и перехватить враждебных демонов, если они явятся, или хотя бы как наладить связь с Камио. Ибо все письма, что министр отправлял, приходили с запозданием в несколько недель, и просить то Эми, то Сузуно отправить письмо на Энте Исла становилось все позорней и позорней. Иными словами, жизнь стала необыкновенно спокойной. Все шло своим чередом. И длилась эта идилия ровно месяц.

Дзимботе, Тиеда, Токио

Мару потерла глаза чтобы убедиться, что в дверной глазок она видела Мао, а не очередную галлюцинацию. Прошлым вечером со скуки она напилась в баре, причем так сильно, что еле нашла дорогу до дома и почти всю ночь не смыкала глаз из-за мучавшей тошноты. Она была уверенна, что дело не в количестве выпивки, превысившем в ту ночь всякое приличие, а в качестве, потому для себя она заключила, что больше в тот бар не вернется. — Мики живет на этаж выше… — пробормотала она, когда выглянула в коридор и уперлась щекой в дверь. Ее глаза слипались, и все лицо болело. — Я к тебе переговорить, — ответил Мао. Мару опустила тяжелую голову и открыла перед парнем дверь. — Знал бы ты, чего мне стоило дойти до прихожей… Нетрудно было догадаться, что вчера произошла грандиозная попойка. Это было очевидно хотя-бы по футболке, надетой одновременно и задом на перед, и шиворот на выворот. Лицо Мару опухло и побледнело — верный признак того, что мутило ее будь здоров. Глядя на нее так и хотелось предложить ей стаканчик чистой водички. — Вечер пятницы измотал? — насмехался Мао. Мару почесала затылок, звенящий от любого звука, смахнула растрепанные волосы с лица и завалилась на диван. — Да… — просипела она. Мао сел рядом. Его по-прежнему восхищала панорама из окон: казалось, их здесь и вовсе нет, а весь холл — огромный балкон с длинными, шторами. Мао стало интересно выглянуть в окно и сравнить, насколько высоко находится квартира Кагаяки относительно его былых покоев. Но он сдержал любопытство, ведь в противном случае девушку на диване точно поборол бы сон, после чего пришлось бы ее будить. А будить человека в подобном состоянии — особо изощренная форма пытки. — Вообще-то у меня серьезный разговор, — начал Мао и словом «серьезный» вызвал у Кагаяки еще большее желание уснуть. — Насчет Карабахалей и твоей безопасности. Он уселся поглубже, сложил руки в замок и откашлялся. Разговор обещал затянуться надолго. — Я много думал об этом и понял, что единственный способ тебя защитить, это принять тебя обратно в ряды демонической армии. Быть генералом я тебе не предложу, но ты можешь остаться в своем звании, — он прикусил губу и цокнул языком. — Ладно, я могу возвести тебя в статус, равный статусу Тюрдис, будешь первой… ну хорошо, второй женщиной. Я знаю, что ты скажешь: на Энте Исла ты инсценировала свою смерть и вернуться не можешь. Но из переписки с Эми с Эмерадой мы выяснили, что люди до сих пор верят в тот спектакль, что ты разыграла. Только Тюрдис и Камио знают, что ты жива. Мы могли бы вернуться вместе и, если ты не против, продолжить вместе искать источники демонической силы. — Мао вздохнул грустно, погружаясь в воспоминания. — Я обещаю, что не закрою ни один твой проект, даже самый крышесносный и абсурдный. И клянусь, больше никаких разговоров о политических замужествах. Никого не заставлю венчаться. Тебя в особенности. Не хочу, чтобы мы снова повздорили. Ну, помнишь, как тогда, когда я… эй, не смей делать вид, что спишь! Мару пришла в себя и поморщилась от резкой боли в голове. Она вовсе не делала вид. Веки сами собой закрылись, и она не могла сопротивляться этой силе. — Я тебя чуть ли не душу изливаю! — продолжал жаловаться парень. — Да-да… слушай, можешь не голосить так, пожалуйста? Мне очень плохо… Она взялась за голову, и от ее вида у Мао у самого сдавило в висках. — На Энте Исла ты не пила, — подметил он с заботливым осуждением. — Да, это приходит с возрастом. — Мы одного возраста, Мару. — Хочешь сказать, что ты не пьешь? А кто давился пресловутым Кирином* в ресторане? — Что? — прыснул Мао, — Эми тебе и это разболтала? — Да. Лия самый болтливый Герой в мире. Разговор о возвращении в армию был для Мару непростым. Все же, после стольких лет вольной жизни нужда вновь вернуться под чье-то командование разочаровывала. Так Мао это понимал. И конечно же, проявлял понимание. — Вовсе я не давился, — добавил он, — Кирин — вкусное пиво. — Попса, — фыркнула Мару, — Прям вижу твое скукоженное лицо. Так хорошо могу его представить, что как будто и сама там была. Мару говорила правду. Как бы Мао не старался держать лицо в ресторане, но стерпеть пивную горечь, не дернув и мусколом, он не смог. Мао не любил пиво. Да и в целом, спиртное. У демонов вообще не водилось пить. Из демонических генералов только Адрамелех имел пристрастие к выпивке. Непонятно, к слову, от чего. Видимо, только из-за вкуса, потому как, сколько бы он не пил, ничего его не брало. Альсиэль с молоду зарекся пить эту вонючую гадость, а у Люцифера имелась одна «пьяная» история, и она, по всей видимости, до сих пор не позволяла ему мочить горло. — Так что насчет армии? — напомнил Мао. — Армии? О чем ты? — Не заставляй меня мусолить это заново. Ты вступаешь? Мару приподнялась, притянула ноги к себе и заняла подобие сидячей позы. — Ты, должно быть, шутишь, — проговорила она, — Да и что это даст? — Ну как… — замялся парень, — ты будешь под нашей защитой, и мы не дадим Карабахалям тебя прикончить. — Блеск. Слушай, если хочешь меня защищать — защищай. Я не запрещаю. Но не надо загонять меня в рамки. — В рамки? — возмутился Мао, — Ты всегда делала, что вздумается! — Ты хотел заставить меня стать королевой. Мао замолчал. Опять эта тема. И почему Мару не может оставить разговоры об этом? Вечность будет напоминать ему о его ошибках? — Что было, то прошло… — обиженно пробормотал он. — Вот видишь. Нет гарантии, что я смогу заниматься в твоей армии тем, чем хочу. Я уже привыкла к свободе, так что не протяну долго под твоим руководством. Ты уж прости. — Когда… — Мао раздраженно цокнул языком. — Когда ты уже забудешь об этом? — Никогда, Джейки. С этого все началось. Если бы ты не предложил мне замужество, я бы не ушла. Ты бы психанул и не начал войну, а Адрамелех с Малакодой и доброй долей демонов не полегли бы в бою, ясно? Так что хватит. Закрыли тему. Тонкая, неуловимая грань, пересечь которую было так просто. Размоется ли она когда-нибудь, или Мао с Мару всегда будут оступаться на ней? Эта ссора, как скрытая в глубине язва, испытывала их время от времени. — Карабахали очень опасны, — не сдавался Мао, — Сейчас у них меньше демонической силы, чем обычно — я велел Камио ограничить им доступ к нашим запасам. Но очень скоро они начнут заключать сделки и наберут себе кучу человеческих глаз. Ты не сможешь противостоять им. — Да когда это будет? Лет через двадцать? К тому же, у меня есть Клипот, забыл? Проблемы решаются по щелчку пальца. Одно прикосновение — и пуф! Никаких Карабахалей. Всем счастье! — Ты не можешь изничтожить целый клан… — Очень даже могу. И с большим удовольствием. Или ты планируешь снова их подчинить? На кой они тебе? Пусть живут на своем отшибе, как раньше. Тем бед меньше. Мао уже смирился с тем, что Карабахали вышли из-под его покровительства. Его волновало вовсе не это. Мару не знала Карабахалей так, как знал их Мао. — Даже если ты сильней… — Само собой я сильней, — перебила Мару. — Не стоит их недооценивать. Они найдут способ сманипулировать тобой. — Они послали за мной Белен. Слышишь? Белен! Она даже бегать на каблуках не умеет! Это они-то гении манипуляций? — Что ты будешь делать, если в следующий раз она приставит лезвие к горлу Урушихары? Или к моему? Пойми, Карабахали пойдут на все, чтобы достигнуть своего. — В тот раз я была пьяна, она застала меня врасплох. Отныне я буду предусмотрительне. А что до Урушихары — Белен с ним не тягаться даже в ее истинной форме! И я не позволю ей вас обидеть. Самоуверенность Мару сегодня била все рекорды. Что на нее нашло? То ли похмелье выбивало из нее всякую здравость, то ли она в действительности искренне верила в свое превосходство. Невозможно было говорить с ней. — В любом случае, мое предложение в силе. А до тех пор, пока не решишь проблему с Карабахалями, будь добра, не пересекайся с Урушихарой. Не хочу, чтобы он пострадал. Мао еще раз взглянул на широкие окна и собирался было уйти, но наступил на что-то шуршащее. «Раскидала фантики, — бурчал он про себя, — Даже Урушихара так не сорит…» Под ногой он обнаружил не фантик, а смятые желтые стикеры для заметок. Неподалеку на полу валялись еще несколько таких же. Даже на леснице лежали они. Желтые смятые бумажки. Войдя в дом, Мао и не заметил их. — Что это? — спросил он, подняв бумажку с пола. — О, это… — Мару подошла к нему, по дороге захватив веник с совком, что хранились в углу за шторой. — Это так, пустяки. Бросай. Мао кинул бумажку в совок, и Мару принялась заметать остальные. Она дошла до шкафа под лестницей, шерудя веником, открыла дверцу и стала вметать бумажки внутрь, но, неожиданно для нее самой, бумажек в шкафу образовалось до того много, что они волной вывалились наружу. — Не обращай внимания. Это так, — повторилась Мару, — не важно. — Что это? — настаивал Мао. — Говорю же, ерунда. Забудь. Он выцепил из-под носа у Мару смятую записку и из чистого любопытства развернул и начал читать вслух. — «Не забывай, что я могу помочь тебе», — он нахмурился. — И что это значит? — Не знаю. Не я их пишу. — И что? Все они об этом? — Кто-то очень хочет мне помочь. Вместе они развернули несколько бумажек: Мао перечитывал каждое послание, пока Мару наблюдала за ним, оперевшись на ручку веника. Она позже объяснила ему, откуда взялась такая свора записок, и зачем они коллекционировались у нее в шкафу. — Это ведь слежка, — сказал Мао самую очевидную вещь, — Нужно и нам проследить за ними. Даже если это кто-то с Энте Исла, они не могут оставаться незамеченными вечно. — Да? Смотри туда. Мао оглянулся туда ровным счетом, куда Мару и показывала: на полу, где буквально минуту назад было прибрано, снова появились желтые бумажки. «Откуда?» — вырисовалось на лице у Мао. — Быть может, — улыбнулась Мару, — еще один ангел объявился и скоро начнет подъедать мой шоколад. — Давно ты заделалась в оптимисты? — А что мне остается? Что-то так и не дало Мао уйти: не то беспокойство за Мару, не то голод по общению с ней. Они просидели на кухне почти до самого вечера. Выпили чаю, заказали пиццы. Мару до того расщедрилась, что угощала гостя импортным коньяком. «Вот, что пить надо! — усмехнулась она, — Кирин… тьфу, тоже мне!» А Мао только скукожился после глотка. «Ну и дрянь…» — отплевывался он. Но мирный вечер длился недолго. — Ты слышала? — спросил Мао, когда в холле что-то ударилось в окно. — Поди птица… — Мару икнула, выливая в рюмку остатки бутылки. — Они все время тут летают и врезаются в окна… Мао знал, что в окне была вовсе не птица. Она как-то странно шмякнулась: вроде и ударилась, но затем проскрипела по стеклу, словно сползла вниз. Едва ли разбившаяся птица могла издать такой звук. Это было нечто тяжелое. — Иди посмотри, если мне не веришь. Вот увидишь, ничего там нет. Мао отправился в холл, как Мару и велела. Ни перьев, ни кровавого следа на стекле не обнаружилось. Появились две новые желтые записки. «Позови, если нужна будет помощь» — было написано на одной из них. Мао гневно сорвал их с окна. У него вызывало особую неприязнь это навязчивое поведение. Вот вернется он на Энте Исла — быстро отыщет того, кто этим промышляет. Никто не смел досаждать Мару, даже если это предложение помощи. Даже в том случае, если Мару нужна помощь. — Я сам ей помогу… — прошептал он себе под нос, яростно сминая записки. — Ну что там? — Мару выглянула из кухни. — Птица? Мао засомневался. Новые записки должны расстроить ее. По крайнем мере, указать на неизменчивость бытия. А Мао так хотелось порадовать ее хорошей новостью. Свою сестренку, напивавшуюся от безысходности, напряжения и вечной угрозы быть растерзанной или похищенной. Он спрятал бумажки в кулаке. — Да, — улыбнулся он, — Просто птица. После его слов они с Мару должны были вернуться в кухню, включить телевизор и посмотреть игру в бейсбол с остатками пиццы и газировкой. Или выйти на прогулку до набережной все с той же газировкой, или сделать еще что-то, чем занимались братья и сестры вместе. Но вместо того, в окно в холле влетела темная фигура с треском и лязгами разбросав стекло по всему полу. — Джейки! — Мару выронила рюмку из рук и бросилась к парню. Он закрыл затылок рукой и только и успел отскочить в сторону. — Все в порядке… — дрожа проговорил он, — П-порядок. Прямо у него за спиной свалилось на пол мохнатое чудовище, которое Мару поперву приняла за сгусток темной материи. Рядом валялись Сузуно, Хироши и Цубаса — последняя слегка постанывала после удара, но в целом все они были в порядке. — Гарпи? — позвала Мару, и из-под слоя черной шустой шерсти высунулась волчья голова с огромными длинными ушами. Существо осмотрелось, поднялось на высокие лапы, оттряхнуло пушистую гриву и приметило звавшую девушку. — Гарпи! — рассмеялась Мару, — Мой Гарпи! Иди ко мне, дружочек! А ну, иди сюда! Волчок махнул головой и радостно заскулил, прыгнул радорно, словно скакун, выпущенный в поле, и побежал, громя мебель на своем пути. Он врезался в Мару, повалив ее на пол и принялся обнюхивать, тыкаясь мокрым носом в лицо. Выглядело бы довольно мило, если бы Гарпи был обычным волком. Но это существо, так называемая гарпия, превышало размеры обычной собаки в несколько раз и в холке достигало роста Мао. Парень похлопал Гарпи по плечу и подошел к разбитому окну. Там, на улице, парили Урушихара, Эми и Камио. — Камио, что ты… — Мао обернулся: там, куда свалился Гарпи, лежал и Ашия. Он хорошенько треснулся головой и только сейчас нашел в себе силы пошевелиться. — Что происходит? Зачем вы здесь? Эми не могла наглядеться на то, как девушку удушивала своей любовью гарпия — дикое и опасное существо из темных лесов Энте Исла. Еще больше она была удивлена, когда гарпия очутилась во дворе Вилла-Розы, а затем ее отец, Сузуно, Ашия и Цубаса катались на чудище верхом. Она и сама не до конца понимала, что происходит: Камио так быстро выпрыгнул из врат и собрал всех для полета в Дзимботе, что не успел объяснить всех нюансов. — Господин, — Камио встретил Мао небольшим поклоном. — Простите за этот шум. Нам нужно отправиться на Энте Исла немедленно. — Что случилось? В разбитое окно вошла Тюрдис, облаченная в свое привычное одеяние: черную шинель и строевые сапоги. Она присвистнула, и Гарпи тут же ринулся к ней, оставив уже почти задыхавшуюся Мару лежать на полу и выплевывать черную жескую шерсть, попавшую в рот. Она отдышалась, приподнялась и, завидев Тюрдис, тут же замерла. — Карабахали уже здесь, — процедила демонесса, скрипнув зубами, — Мы возвращаемся на Энте Исла. На этот раз точно.