I’m More Than This Body of Mine

Утро понедельника началось с очередного визита к врачу. На этот раз Нил и Эбби поехали в больницу одни, так как Эндрю был занят на учебе. Они поднялись на том же лифте, что и в прошлый раз, и пришли в тот же самый офис, с той лишь разницей, что Нилу не нужно было заполнять кипу бумаг. Вместо этого он просматривал файлы, которые дал ему Ваймак. Нужно было выбрать новых нападающих. Он внимательно изучил статистику каждого из них. Он знал, что именно видеозапись его игры убедила Ваймака и Кевина завербовать его, поэтому старался не судить новобранцев слишком строго по среднему количеству голов, забитых за игру или по временным показателям. Однако в центре его внимания была мысль о том, что человек, которого он должен был завербовать, может стать его потенциальной заменой, в случае если он не сможет снова играть в скором времени или вообще. Хоть он и старался не быть чересчур строгим, все же он был строгим недостаточно; всех этих нападающих можно было бы назвать лучшими, чем он, но ни один из них не был достаточно хорош для его Лис. Когда его позвала по имени та же самая медсестра, что и в прошлый раз, Нил сдался, решив позже просмотреть записи их игр и на этой основе оценить их потенциал. Их отвели в другую комнату, но это не означало, что Нил сильнее обрадовался, увидев глупое лицо Айада, когда доктор вошел вслед за ними в дверь. Эбби вежливо поздоровалась и с энтузиазмом пожала доктору руку, а также подтолкнула Нила, когда он в начале отказался сделать это самостоятельно. Айад, слава Богу, не стал болтать попусту и сразу перешел к делу. Он осмотрел шрамы на руках и лице и решил, что они заживают как надо; он даже рекомендовал Эбби приобрести крем от шрамов, который поможет Нилу при ощущениях стянутости. Нил едва удержался от насмешки над рекомендацией Айада; у него было множество шрамов, и он никогда не пользовался кремом ни с одним из них. Эбби, однако, уже записывала кое-какие марки, о которых говорил Айад, поэтому он решил держать рот на замке. Доктор вымыл руки, надел перчатки и маску, передав одну Эбби. Он осторожно стянул с Нила термоусадочный носок и осмотрел культю. Он посчитал, что швы пора снимать. Он аккуратно разрезал каждый из них, осматривая участок, после чего все было благополучно выброшено в мусорное ведро. — Хорошие новости, — сказал Айад, избавившись от перчаток и маски. — Я официально разрешаю вам примерку. — Примерку? — спросила Эбби. — Примерку протеза, — пояснил Айад. Нил от шока потерял дар речи. Он получит протез. Ему больше не придется полагаться на дурацкую инвалидную коляску. Он снова сможет ходить. Он снова сможет ходить. — Это потрясающе! — воскликнула Эбби, взволнованно улыбаясь Нилу. Нил не мог найти слов, чтобы описать свои чувства. Он свободно говорил на двух языках, владел еще одним и мог понимать Жана и Кевина, а также знал несколько других языков на достаточном для поддержки разговора уровне, но все равно не мог описать, насколько невероятно было осознавать, что он сможет передвигаться самостоятельно. Это было поразительно, будто с его плеч свалился груз, будто какое-то непонятное напряжение наконец-то спадает. — В этой больнице есть поставщик, мой коллега, к которому вы можете обратиться, если хотите. Вам не придется беспокоиться о направлениях или заполнении всяких документов. — Да, да, это прекрасно, — ответила Эбби. — Давайте так и сделаем. — Отлично, позвольте мне сделать это прямо сейчас, — Айад подъехал к компьютеру на своем стуле и принялся заполнять все, что ему нужно. В комнате воцарилась тишина, которую время от времени нарушал Айад, задавая Нилу вопросы для документации. — Сегодня или завтра вам должны позвонить и назначить встречу, а сейчас на этом все. У вас есть еще какие-нибудь вопросы? После того, как Нил и Эбби ответили отрицательно, их отпустили, и они направились к выходу. Нил покинул больницу, чувствуя себя легче, чем за все последние годы. Ему не терпелось рассказать обо всем Эндрю.

* * *

Позже они отправились на стадион. Это был первый раз, когда Нилу разрешили посетить Лисью нору; он катился по коридорам, где раньше ощущал себя свободнейшим из людей, и чувствовал, как болезненно сжимается горло. Он двинулся вперед, стараясь не думать о том, каким образом это до боли яркое оранжевое место может казаться таким унылым, его глаза скользили по улыбающимся лицам, развешанным на стенах. Он не понимал, почему его прежнее хорошее настроение так быстро портится, и, как бы сильно он ни старался его удержать, оно ускользало сквозь пальцы, словно растаявшее масло. Он остановился перед двойными дверьми, ведущими на корт. Они были устроены так, что открывались в его сторону, и это привело его в замешательство. Он повернулся к ним лицом, представляя себе корт, сиденья, ревущую толпу, прилив адреналина. Он вообразил, как бежит по корту, бросается в плексиглас, чтобы обойти защитника и поймать мяч, резко уворачивается, избегая второго защитника, выстраивает удар и со всей силы делает бросок. Ворота загорелись красным, и он сжался в клубок, прекрасно осознавая, что чувство победы, удовлетворения, радости, воодушевления и особой надежды может быть потеряно для него навсегда. Услышав хлопанье дверей, он открыл глаза и увидел над собой Эндрю во вратарской форме. — Кролик, — сказал Эндрю, но все-таки придержал дверь, чтобы Нил мог попасть внутрь. Нил проехал через двери и увидел перед собой все, что ему отныне было недоступно. Он смотрел, как его команда бегала туда-сюда по корту, отрабатывая упражнения Воронов, а Кевин кричал на них, шутил и смеялся. Это было издевательство. Это было все, чего он хотел. Он снова взглянул на Эндрю, который смотрел на него так же отстраненно, как и всегда. За долю секунды он принял решение развернуться и поехать назад в лаунж-зону. Он только что получил приятное известие. Он снова сможет ходить, и это стоило отпраздновать. У него не было причин погрязнуть в страданиях. Устроившись посреди комнаты и глядя на Эндрю, Нил выдавил улыбку и сообщил ему: — Врач сказал, что я могу начать примерку протеза. — Это то, чего ты хочешь? — невозмутимо спросил Эндрю. Нил почувствовал, что трещит по швам. — Что? — выдохнул он. — Если бы ты этого хотел, ты был бы рад, — ответил Эндрю. — Я… я рад, — сказал Нил. — Ну, по крайней мере, был. — Эндрю ждал, пока он объяснит. — Я был, честно, был, но все это здесь… — он оглядел комнату с потертыми оранжевыми диванами, улыбающимися лицами и гирляндами, которая раньше всегда ощущалась как дом, чего теперь ему сильно не хватало. Он не знал, как выразить словами все, что чувствовал. Но, к счастью, Эндрю, казалось, и так все понял. — Не зацикливайся на том, что упускаешь, — он наклонился так, что оказался на уровне глаз Нила, подчеркивая свою мысль. — Сосредоточься на том, что у тебя будет. Эндрю был прав. Нилу не следует так расстраиваться из-за того, что его команда может тренироваться, ходить на занятия и продолжать жить обычной жизнью. Ему тоже следует сосредоточиться на поиске способа достичь всего этого. Это было легче сказать, чем сделать, но это было осуществимо, пока за ним стояли люди, которые поддерживали его, и это было осуществимо, пока у него был Эндрю. — Ты прав. — сказал Нил. — Разумеется, — ответил Эндрю, выпрямляясь. Нил усмехнулся, когда Эндрю сел на один из диванов. — Я попрошу у Ваймака записи, — сказал он, двигаясь в сторону тренерского кабинета. Эндрю махнул ему и устроился поудобнее. Он скатился по коридору и постучал в дверь. — Войдите! — крикнул Ваймак. Нил сидел и смотрел на дверную ручку. — Ага, — ответил он, — мне нужна помощь с этим. — он услышал вздох Ваймака, но не прошло и минуты, как дверь открылась. — Чего хотел? — спросил Ваймак, подперев дверь деревянным стоппером, и вернулся к столу, глядя на разбросанные по нему бумаги. — У вас есть записи новичков? — спросил Нил, проехав чуть дальше в офис. Ваймак помолчал, затем моргнул, глядя на Нила. — Ты уже ими занялся? — спросил он недоверчиво. — Да, — сказал Нил, хотя это прозвучало скорее как вопрос, чем утверждение. Тренер откинулся на спинку стула, сложив руки на животе со слабой улыбкой. — А что? — спросил Нил. — Я знал, что сделал правильный выбор, назначив тебя вице-капитаном. — сказал Ваймак, не двигаясь с места. Прежде чем Нил успел задать ему дальнейшие вопросы, Ваймак махнул рукой и открыл шкаф для документов. — Их пока никто не брал, так что ты увидишь их первым. Он встал со своего места и вышел в лаунж-зону, Нил последовал за ним. Он вставил компакт-диск в DVD-плеер. — Это первые двадцать, их имена появятся в углу, чтобы ты понял, кто есть кто. — Ваймак указал на Эндрю и сказал: — Помоги ему, если надо будет. Эндрю посмотрел на него так, словно а то я не собирался. Затем Ваймак повернулся к ним обоим: — Не беспокойте меня по пустякам, — и вышел из комнаты. Эндрю бросил Нилу пульт и включил первый компакт-диск. Пришло время заняться чем-то по-настоящему полезным.

* * *

Нил глубоко ушел в себя, просматривая статистику и записи игроков, когда появилась Эбби с телефоном, прижатым к уху, внимательно слушающая своего собеседника. — Нил, дорогой, на линии мисс Кослетт. — когда Нил в замешательстве наклонил голову, она уточнила: — Протезист, врач, который будет делать примерку твоего протеза. Он оживился и поднес телефон к уху после того, как Эбби передала его ему. — Здравствуйте, — сказал он в трубку. — Здравствуйте, меня зовут Гвен Кослетт, но вы можете называть меня просто Гвен. Это Нил Джостен? — произнес голос из телефона с сильным валлийским акцентом. Она казалась молодой, ненамного старше самого Нила. Ему пришлось сдержаться, чтобы не начать говорить с похожим акцентом или вовсе перейти к собственному британскому, который звучал еще более естественно. — Да, это я. — Привет, Нил, — поздоровалась Гвен. Затем она немного рассказала о том, чего ожидать от встреч и чем она занимается. В конце она начала задавать простые вопросы, чтобы «тебе не пришлось заполнять все эти ненужные документы, когда мы встретимся», что, как он подумал, было очень заботливо с ее стороны, учитывая толстые пачки бумаг, которые ему приходилось заполнять до этого. Он рассеянно отвечал на ее вопросы, перечисляя свой рост, вес и все остальное, не отрываясь от очередного файла. Но один вопрос поставил его в ступор. — Я совсем забыла у тебя спросить, — сказала она немного рассеянно, но все же доброжелательно, — мне нужен твой день рождения. Нил нахмурился. Он посмотрел на Эндрю, который оторвался от телефона и приподнял бровь в ответ. Нил не мог вспомнить, какой именно день они указали в его документации: день рождения Нила Джостена или день рождения Натаниэля. Он оторвал телефон от уха и крикнул: — Эбби? — медсестра с обеспокоенным лицом прибежала в лаунж-зону. — Когда у меня день рождения? — Что? — в унисон спросили три голоса, каждый в полной растерянности. Нил помахал телефоном, будто это помогло бы донести его точку зрения. — В какой день мы говорили врачам, что у меня день рождения? — Я все еще не понимаю, Нил, — сказала ему Эбби, стараясь держать лицо невозмутимым, если бы не ее выпученные глаза. — 19 января или 31 марта? — вместо этого спросил он. — По-моему, 31 марта, — ответила Эбби, не менее смущенная. Нил проигнорировал ее очевидную просьбу об объяснении, о любых объяснениях, и передал информацию Гвен. Она одобрительно промычала. Все-таки, они, должно быть, правильно определили его день рождения. Нил показал Эбби большой палец вверх, дав ей понять, что ответ правильный, и она нерешительно вышла из комнаты, хотя было ясно, что хотела бы остаться и разобраться во всем. Ему назначили встречу на конец этой недели, и звонок завершился. Нил потянулся за пультом, чтобы включить запись следующего игрока, но Эндрю схватил его первым и убрал. — Эндрю, — пожаловался Нил. — Отдай. Эндрю отодвинул пульт еще дальше. Нил застонал, потирая один глаз. Он положил руку на колени и пристально посмотрел на Эндрю, который даже не моргнул в ответ. Нил вздохнул. — В чем дело? — Почему ты не знаешь своего дня рождения? — спросил Эндрю. Нил был немного озадачен. Так вот о чем речь? Серьезно? — Потому что… — потому что у него было 22 разных имени с разными днями рождения, одни моложе, другие старше, в разные дни месяца; потому что он плохо запоминает даты; потому что, когда он не уделяет абсолютного внимания каждой детали, он путается и совершает ошибки, которые иногда едва не стоили ему жизни и которые мама пыталась из него выбить; потому что ему больше не нужно постоянно обдумывать все свои слова и быть на четыре шага впереди в каждом разговоре; потому что… — я идиот. Эндрю еще мгновение изучал его. В конце концов он вернул пульт Нилу, но возможно, Эндрю прочитал между строк все, что не сказал Нил, и сложил еще несколько частей головоломки, которой является Нил Джостен. Не важно, сколько раз они пытались спорить друг с другом и заявлять, что они не головоломки и не математические задачки, все же они до сих пор пытались решить друг друга и найти скрытые ответы. Нил воспроизвел следующую запись, и там была тощая девчонка из Массачусетса по имени Джордж Кокс. Она была выше Нила, чертовски быстро бегала, но в игре, похоже, справлялась неплохо. Наблюдая за ее игрой, Нил заметил, что она вела себя агрессивно, часто врезаясь в других, хотя легко могла их обойти. Он положил ее файл в крайнюю правую стопку под названием «возможно». Позже он вернется и внимательно изучит ее статистику.

* * *

Прошло несколько часов, в течение которых все остальные уже успели переодеться и покинуть стадион, а Нил напрягал глаза, глядя то на огромный телевизор, то на мелкий шрифт в бумагах, и ему наконец удалось сократить количество потенциальных новичков до трех из более чем ста, с которых он начинал. Неплохо для одного дня. Он был уверен в тех, кого выбрал, и надеялся, что один из них сможет подписать контракт с командой, хотя бы потому, что ему не хотелось просматривать эти файлы еще раз. Если бы Нил больше никогда в жизни не увидел папки для документов, он бы умер счастливым. Он не мог сказать того же о матчах по экси; Нил с удовольствием просмотрел бы еще миллион и никогда бы не устал от азарта и воодушевления. Он взял оставшиеся три папки и отвез их в кабинет Ваймака, благодарный, что на этот раз тренер оставил дверь открытой. Сидя за столом, Ваймак удивленно поднял на него глаза. — Ты уже все? Нил кивнул и передал файлы. Ваймак тут же посмотрел на них и кивнул, одобряя каждого. — Они подходят. Я свяжусь с ними и с их тренерами. Ты молодец. Когда он вернулся в лаунж-зону, рядом с Эндрю сидел Кевин. Они не разговаривали, просто расположились рядом на одном диване. Увидев Нила, Кевин спросил: — Ты уже выбрал, кого хочешь завербовать? — И даже двоих про запас, — сказал ему Нил. — Можно посмотреть? — спросил Кевин, оглядываясь в поисках файлов. — Я уже отнес их Ваймаку, — сказал Нил, останавливаясь рядом с Эндрю. Кевин направился в сторону кабинета Ваймака, а Нил повернулся к Эндрю. — Поехали? Эндрю не ответил. Он встал и направился к двери, молча держа ее открытой и ожидая, пока Нил протолкнется через нее, прежде чем поехать к машине. Хоть он и не говорил об этом, Нил понял, что Эндрю нравилась карточка, разрешающая ему парковаться на местах для инвалидов, хотя бы потому, что ему не приходилось идти так далеко, как всем остальным. Возвращаясь к дому Эбби, Эндрю включил радио; вместо очередного скримо, который Нил привык слышать в машине, там играла софт-рок-группа. Не то, чтобы он любил этот жанр, но Эндрю он нравился, а Нилу нравилось узнавать больше об Эндрю, поэтому он слушал песни и наблюдал из окна, как мир проносится мимо них.

* * *

Кевин приехал после того, как они закончили ужинать вместе с девочками. — Что ты здесь делаешь? — прямо спросил Нил. — Ты уже выбрал себе новичков, — сказал Кевин, будто это могло ответить на вопрос Нила. — И? — парировал Нил. — Нам нужно сделать то же самое, — он достал компакт-диск и попытался вставить его в DVD-плеер Эбби, прежде чем понял, что там уже есть диск, который нужно вынуть. Кевин посмотрел на него с отвращением – вероятно, потрясенный выбором фильма – и вставил свой диск. — Почему здесь? — спросил Нил, когда девочки устроились поудобнее на диване. — Будет быстрее, если мы сделаем это все вместе, заодно сможем помочь друг другу выбрать того, кого хотим видеть в команде в следующем году, ты согласен, Нил? — спросила его Рене. Нил наблюдал за Эндрю, устроившимся в одном из кресел, и сдался. Рядом с местом Эндрю стоял стул, поэтому Нил поднялся и пересел в гораздо более удобное кресло. Они просматривали бесчисленные записи, наблюдая, как десятки и десятки игроков подают, забивают голы, блокируют свои цели или отбивают мяч. Было несколько файлов, которые они тут же отклонили, то ли из-за ужасной записи, то ли из-за жалкой статистики. Кевин отбросил всех, кто не казался способным к изменениям, кто казался слишком неуступчивым и неспособным к обучению, или кто был чересчур наглым, или слишком боялся мяча. Дэн искала нападающих дилеров, поэтому устраняла всех из этой позиции, кто не был способен забить, в пользу тех, кто мог. Эллисон искала дилеров для защиты, но на самом деле ей нужен был просто хороший игрок. У Рене был самый приятный подход из всех, и она очень серьезно относилась к небольшой помощи Эндрю, но даже она не стала бы рассматривать вратаря, который боится мяча. Лично Нил считал, что любой, кто пробегал милю за десять минут, должен быть исключен, но сам он в настоящее время не мог показать вообще никакой статистики по бегу, поэтому держал эту критику при себе. Вместо этого он указывал на ошибки или несоответствия между записями и статистикой и выражал свои мысли о том, подойдет ли определенный игрок команде или нет. Удивительно, но все прислушивались к его советам. Игроки, которых, по его мнению, не следовало рассматривать, были отброшены, а игроки, которые ему понравились, остались. Вернее, его слушали все, кроме Кевина, который крепко вцепился в некий файл на человека по имени Джек, от которого не хотел избавляться, несмотря на доводы Нила. Тому оставалось только надеяться, что этого парня Джека не будет в команде. Несмотря на то, что они изо всех сил старались сосредоточиться, они часто отвлекались. Начинали говорить о чем-то своем, когда на фоне шла запись. Время от времени, когда кто-то забивал выдающийся гол или делал впечатляющий для старшекурсников ход, комната наполнялась восторженными возгласами. В конце вечера Кевин, Дэн, Эллисон и Рене ушли с тремя-пятью файлами игроков, которых они выбрали, разложив остальные на кофейном столике Эбби, чтобы Ваймак смог забрать их в следующий раз, когда придет. — Это было весело, — сказал Нил, когда за запертой дверью его спальни остались только они с Эндрю. Эндрю бросил на него взгляд. — Ложись на кровать, — сказал он, пройдя к шкафу и доставая одежду для них двоих. — Оу? — спросил Нил, делая, что говорят. Эндрю положил одежду в изножье кровати, когда Нил устраивался поудобнее. Его взгляд блуждал по изгибам его тела. — Ты угроза. — Тебе это нравится, — ответил Нил с нахальной улыбкой, наблюдая, как Эндрю обходит кровать со стороны Нила и залезает на нее, опираясь на пятки. — Да или нет? — спросил Эндрю. — Да, — ответил Нил и был вознагражден поцелуем. Поцелуй не был жарким или агрессивным. Это было медленно, нежно, если не сказать сладко. В этом поцелуе не было сексуального подтекста, как до Балтимора; это был надежный поцелуй, это было обещание преданности, это был дом. Нил таял под руками Эндрю, когда они ласково скользили по его коже, путешествовали по его груди, животу, рукам, везде выше бедер. Кому-то это могло показаться грубым, но Нил знал лучше; он знал, что Эндрю был осторожен и помнил о его недавней травме, не желая причинять Нилу дополнительную боль. Эти мысли затягивали его глубже, туда, где разум окутало пушистое белое облако, говорящее о мире, комфорте, об определенном слове из шести букв. Они еще не были там, ни один из них, но, возможно, однажды, когда они оба смогут оправиться и залечить свои душевные и физические шрамы, может быть, они будут. Но не сейчас. Сейчас он сосредоточился исключительно на Эндрю – губах Эндрю, руках Эндрю, теле Эндрю, внимании Эндрю, защите Эндрю, заботе Эндрю – и полностью растворился в этом. Они были слишком заняты друг другом, чтобы переодеваться и вообще делать что-либо, кроме как залезть под простыни и продолжать держаться друг за друга, будто для них это был целый мир. Так оно и было.

* * *

Два дня, оставшиеся до назначенной встречи, прошли по обычному расписанию. Нил завтракал с Эндрю, Эбби и Жаном, после чего Эндрю уходил на занятия. Аарон приезжал около полудня и осматривал все еще восстанавливающееся тело Нила, наносил крем от шрамов на руки и лицо и делал массаж культи. Эбби отвозила Нила в Лисью нору на дневные тренировки, во время которых Нил с Ваймаком пытались связаться с игроками, выбранными в команду. Нил продолжал настаивать на кандидатуре одного из дилеров, выбранных Эллисон, парня, который раньше играл в роли нападающего, но сменил позицию, но Ваймак лишь наполовину прислушивался к его доводам. В следующем сезоне должно было появиться только двое новых нападающих, но Нил все еще беспокоился, что не сможет играть, и не мог убедить Ваймака на всякий случай добавить в состав еще одного нападающего, поэтому игрок, имеющий опыт игры на этой позиции, не будет лишним. Он был разочарован, увидев, что Ваймак связался с тренером Джека, но, по крайней мере, был рад, что с Джордж тоже связались. Может быть, они оба будут в команде, а может быть, ни один из них, время покажет. В четверг Нил и Эбби вернулись в больницу, только на этот раз им нужно было в противоположную сторону от кабинета доктора Айада. Они прошли через широкие стеклянные двери и оказались у стойки, где сидел секретарь, пристально глядя в монитор. Когда они подошли к нему, он натянул на себя улыбку и спросил: — Имя? — Нил назвался и получил небольшую стопку документов. Уже не такую объемную, как раньше, но все же пришлось потратить несколько минут на ее заполнение. Он попросил Эбби вписать данные о страховке; Нил всю свою жизнь был в бегах, и не знал о страховке ровным счетом ничего, кроме того, что люди время от времени жалуются, произнося это слово. Они подождали, пока их вызовут, и когда это произошло, их провели по коридору в просторную комнату с широкими столами, заставленными различным оборудованием и материалами. Минут через десять, широко улыбаясь, вошла Гвен. — Привет, меня зовут Гвен Кослетт, а ты Нил? — представившись, она крепко пожала ему руку, и ее улыбка стала еще шире, когда Нил подтвердил, кто он такой. — Прекрасно. Итак, тебе дали добро на протезирование, да? — Нил кивнул. — Есть ли у тебя какие-нибудь вопросы, прежде чем мы начнем? — Я смогу с ним бегать? — торопливо спросил Нил, изо всех сил стараясь сохранить свой аризонский акцент и не дать проскочить британскому или валлийскому. Он уже слышал ответ на свой вопрос от других, но все же хотел получить личное подтверждение от человека, ответственного за его протез. — Ты спортсмен, да? — сказала Гвен, впечатлившись. — Что касается твоего вопроса – да, ты сможешь снова бегать, если захочешь. Есть специальные типы протезов, предназначенные именно для этой цели, и ты сможешь получить такой. — А что насчет экси? — поинтересовалась Эбби. — Экси? — Гвен нахмурила брови. — Этот такая игра с клюшками для лакросса на огромном деревянном корте? — Вы не знаете об экси? — смущенно спросила Эбби. — Да нет, знаю, — успокоила Гвен. — Там, откуда я родом, это не очень популярно. — она откашлялась и снова сосредоточила свое внимание на Ниле. — Ты приспособишься. Поначалу, когда мы все сделаем, ты захочешь расслабиться, но, если немного поднапрячься, ты будешь как новенький. Это относится и к бегу, — добавила она. Нил кивнул, и, когда вопросов больше не было, Гвен приступила к делу. — Сначала мне нужно проверить твою культю. Можно? — с его разрешения она сняла с него термоусадочный носок и осмотрела культю и оставшуюся конечность. Она прошупала кость, шрам, мышцы. — Опухоли нет, это хорошо, — рассеянно проговорила она. Когда Гвен закончила, она спросила о лайнере. Эбби сказала, что у Нила его нет, а Нил даже не знал, что это такое. Гвен быстро вышла из комнаты и вернулась с несколькими вариантами силиконовых рукавов, которые нужно было надевать на культю. Нил примерил несколько и как можно лучше отрегулировал их. Как только он нашел самый подходящий, в котором он чувствовал себя наиболее комфортно, Гвен отошла и направилась к каким-то столам. Она объяснила процесс отливки, сказала, что это нужно для изготовления гильзы и что каждый протез уникален, поэтому им нужны специальные измерения, чтобы сделать его максимально подходящим и удобным. Она сделала две отливки для двух протезов, которые ему были нужны: обычного и бегового. Процесс занял чуть больше часа, в конце она измерила его правую ногу, чтобы сделать протез нужной длины, и прием закончился тем, что им назначили следующий. Несмотря на то, что она работала с Айадом, Нилу очень понравилась Гвен, она была практичной и понимающей. Она никогда не допытывалась, никогда не спрашивала, что случилось или как он потерял ногу, никогда не таращилась на множество его шрамов и не интересовалась, откуда они. Создавалось впечатление, что ее не волновало, что с ним случилось или через что он прошел, она просто хотела помочь. Среди знакомых Нила было очень мало людей, которые хотели помочь просто чтобы помочь. И, к сожалению, Нил подумал, что даже большую часть его семьи нельзя было включить в этот список. Гвен дала им несколько брошюр с информацией о протезах, о том, как за ними ухаживать, что делать, если они сломаются или если при ношении начнутся боли, когда нужно приобрести новый и так далее. Конечно, Нил мельком просмотрел их, но предпочел отдать их Эндрю, чтобы тот изучил их как следует. Пока Эбби с Эндрю загружали его инвалидную коляску, Нил смотрел на то, что осталось от его левой ноги. Ему делали протез. Он снова будет способен на такие вещи, как стоять или подниматься по лестнице, вещи, которые он всегда принимал как должное и никогда не ценил их так, как следовало бы. Он никогда больше не стал бы недооценивать свои способности, особенно теперь, когда знал, как легко их можно лишиться. Но ему делали протез. Ему делали протез. Конечно, у него отняли ногу, но он получит две новые, которые мог менять, когда потребуется. Все будет в порядке. Пока он будет себе это повторять, возможно, однажды это станет правдой.