Пара коньков

      Чередуя тренировки для подготовки к фестивалю и тренировки для соревнований, девочки готовятся ко всему сразу. Татьяна Евгеньевна уже махнула рукой на то, что во время тренировок для фестивальных выступлений девочки решили дорожки менять по своему желанию, Соня путает вращения, Аня словно пытается исполнить пятерные, а Рита порой вообще пропускает элемент из-за того, что увлекается дорожкой. С программами, которые Аня и Рита хотят в короткую они еще поработают, а Сонины «Кометы» не факт, что кто-то еще раз увидит.       На тренировках для фестиваля к ним присоединяется еще Аделина. Прыгающая невпопад четверной тулуп, выученный в межсезонье, она ужасно действует на нервы тренеру. И нередко мешает остальным. — Аделина, смотри, куда едешь! Чуть Риту не задела! — кричит ей Татьяна Евгеньевна. — Завтра выезжаем на фестиваль, а ты усердно пытаешься избавиться от девочек! А если бы младшие юниорки с вами были? Ты бы по ним ездила?       А она лишь хихикает и уезжает в другую сторону.       Что касается самих девочек, за время они прекрасно поняли, что от них требует в новых программах Татьяна Евгеньевна, и стали стараться соответствовать. Аня пытается показать ярость и ревность, Рита — первую любовь, спокойную, словно море во время штиля. Но и тревожную, ведь спокойствие может закончиться. Соня же…она катает любовь, которая началась уже после какого-то не самого приятного случая, но сейчас в этих отношениях все хорошо.       Ане с ее программой иногда помогает Майя. Вспоминая, как та сильно ревнует, когда Аня рассказывает что-то, связанное с фигурным катанием или, в особенности, с Соней и Ритой, Аня пытается проиграть именно эти ее эмоции. Какие она видит. Это кажется ей немного забавным и даже романтичным. Это — то что-то, что остается между ней и Майей. Не рассказывая никому об этом, Анна думает, что сохраняет то «счастье», которое у них. Ведь «счастье любит тишину», так? Тем более зачем рассказывать, если этого не хочет Майя? Поэтому, как бы ей ни хотелось поделиться обо всем с подругами, Аня молчит. А если что-то нужно объяснять — придумывает что-то, что кажется правдоподобным.       Рите кажется ее «Море» похожим на короткую. Поэтому она пытается одно перетянуть на второе. И это нравится Татьяне Евгеньевне.       Что касается Сони, ей кажется, что «Кометами» она словно признается в бесконечной любви то ли фигурному катанию, то ли Пелагее, то ли всему миру…а, может, адресат другой.       Аделина же катала о расставании, после которого обязательно будет счастье. Сколько Татьяна Евгеньевна ни говорила ей, что она не прыгнет четверной тулуп в полутьме, девочка все равно прыгает его на тренировке. «Только Аня хуже, ей-Богу!» — говорит она Дмитрию Сергеевичу.       Смотря на воспитанниц, Татьяна Евгеньевна говорит: — Так! Аня и Соня. Вы на примерку, Рита и Аделина катают программы на фестиваль и короткие программы. Потом поменяетесь, после этого свободны.       Девочки выходят к трибунам. Рита садится на лавочку, Аделина тут же выходит на лед, толкая Аню. Не удержавшись, она падает. — Аделина! Аккуратнее можно? — кричит на нее Соня, а затем тихо спрашивает у вставшей и уже отряхивающейся Ани, — не ушиблась? — Все хорошо, — кивает Аня.       Аделина, сделав вид, будто не услышала Соню, делает круг по льду и встает в центр. — А извиниться перед Аней можно было, Аделина, — делает замечание ей Татьяна Евгеньевна. — Давайте уже прокатывать, — говорит она.       Закатив глаза, Рита спрашивает Аню: — Не больно упала? — Да ладно, с трикселя больнее падать. — говорит Аня, печально улыбнувшись.       Выйдя с ледовой площадки, девочки надевают кроссовки и не торопясь идут на примерку костюмов. — Нет, ну это ж надо — толкнуть человека, уронить, а потом даже не попросить прощения! Что за поколение растет? — негодует Соня. — Да ладно тебе, не сломала ж мне ногу или руку…говоришь так, словно она мне допинг подсыпала. — Пусть только попробует. Но сначала пусть извинится. — Да ладно тебе. Ну зазвездилась девочка, с кем не бывает? — У нас с тобой не бывает. У Риты не бывает. У многих не бывает. — Успокойся, ничего смертельного не случилось, — Аня касается рукой плеча Сони. — Не переживай.       Второй рукой Аня открывает дверь в мастерскую. Конечно, мастерская открыта не постоянно — Арина Вячеславовна, являющаяся дизайнером, сотрудничающим с тренерским штабом Гордиенко, не была в самом штабе, у нее собственное ателье. Но она сама нередко находится в ледовом дворце, ведь для фигуристов и фигуристок именно этого дворца она шьет очень часто. Именно для того, чтобы она могла продолжать работать и в ледовом дворце в дни примерок или замеров (ведь необходимые фигуристы могут быть в совершенно разное время, из-за чего весь день Арина Вячеславовна проводит именно в ледовом дворце), и выделена комната для ее мастерской.       Пройдя внутрь, Соня встречается с улыбающейся ей светловолосой женщиной. — Арина Вячеславовна! Здравствуйте! — улыбается Соня. — Здравствуйте, — закрывая дверь, говорит Аня. — Добрый вечер, девочки. — она оглядывает их, — а Рита где? — Она придет позже, — говорят Аня и Соня в унисон. И переглядываются.       Арина Вячеславовна снимает с вешалки два костюма — ярко-красный и темно-синий. — Красное Аннушке, синее Соне.       Аня заходит в примерочную и быстро переодевается. Взглянув в зеркало, она осматривает платье. Юбка длиной до середины бедра, вырез у левой ноги. Сзади юбка чуть длиннее, посередине треугольником. «Корсет» снизу темно-вишневый, украшен стразами этот участок. Выше уже оттенки красного светлее, однако к верху они снова переходят в темно-синий. Темные стразы по бокам постепенно переходят выше, к воротнику асимметричной формы. С правой стороны только бретелька, которая присоединена к вновь ставшему темно-синим верху платья. Как и этот участок ткани, бретелька темно-синяя, украшена стразами по шву. С левой же бретелька гораздо шире, а темно-синий вновь переходит в яркий красный цвет. С левой стороны рука полностью оголена, а с правой чуть ниже бретельки идет рукав, плавно переходящий из темно-синего в красный, весь покрытый стразами. Рукав переходит в перчатку, украшенную треугольником из больших страз.       Спина платья закрыта, лишь немного ворот платья сзади удлинен до лопаток. На этой части спина прикрывается перекрестными лентами.       Выйдя из примерочной, Аня показывается Арине Вячеславовне. Та осматривает девушку и подает еще одну перчатку ярко-красного цвета. Из-за страз на перчатке кажется, что на руке Ани браслет. — Нравится? — Очень.       Посмотрев внимательнее на руки, Арина Вячеславовна громко цокает. — Опять что ли похудела? Сколько можно? Ладно, подошью быстренько перчатку. С правой не слетит, а вот с левой…давай сюда.       Аня снимает перчатку и скромно улыбается. — Вес набирай давай. Кожа да кости. — Ну нам нельзя… — Мышцы тоже там есть, — говорит Соня, выходя из примерочной. — Вот это красота… — восхищается Аня. — От красоты слышу.       Платье Сони длиннее, чем у Ани. Сзади юбка практически доходит до коньков, а спереди — до колен. Юбка нежно-фиолетового цвета. У черного воротника красивое кружево, создающее ощущение, что платье сделано из цветов. Ниже это же кружево уже на темно-фиолетовой ткани, плавно переходящей в светлый оттенок на подоле. Страз на платье Сони словно чуть меньше — на воротнике, на талии и по бокам. — Повернись, — командует Арина Вячеславовна.       Аня ахнула. Спина Сони открыта, лишь небольшой цветочный узор по бокам. Застежка скрыта стразами. Вырез на спине начинается на уровне плеч и, плавно сходясь треугольником, заканчивается на уровне талии. — Взяла идею выреза, который у тебя был года три-четыре в произвольной в юниорах, — говорит Арина Вячеславовна Соне. — Насколько знаю, Татьяна Евгеньевна просила меня отдать вам костюмы сегодня, чтобы не пришлось завтра забегать. — подшивая перчатку, говорит она. — Держи.       Анна надевает перчатку. — Потряси рукой. — увидев, что перчатка не слетает при резких движениях Ани, Арина Вячеславовна удовлетворенно кивает, — идите. — Спасибо, до свидания! — вновь говорят в унисон девочки.       Дойдя до раздевалок, девочки встречают Риту и Аделину. — Арина Вячеславовна спрашивала, где ты, — говорит Соня Рите. — Ой, скоро будем. Нас чуть раньше отпустили.       Подойдя ближе к Ане и Соне, Рита говорит: — Коньки.       Соня и Аня переглядываются с Ритой. — Поняли.       Когда Аделина и Рита уходят, Соня, положив на скамейку платье, подходит к своей паре, берет один конек и осматривает лезвия. Аня же, положив на колени платье, переворачивает конек. Оттуда высыпаются канцелярские кнопки. — Ух ты…какая находка… — говорит Соня.       Пересчитав, Аня говорит: — Ровно десять. — Ого. — Что тормозим? — в раздевалку заходит Татьяна Евгеньевна. — Да тут интересные находки в коньках… — говорит Аня, вставая и высыпая из второго конька кнопки.       Соня повторяет действия Ани. — Кнопки, значит… — Это не Рита, однозначно, — говорит Аня. — И, понятно, не мы. — Я с ней поговорю. — Обязательно нужно, потому что тут сорок кнопок. — отмечает Аня. — А значит, у нее как минимум еще десять. А то и шестьдесят.       Взяв метлу и совок в углу, Соня сметает все кнопки. — Надевайте коньки, я скажу, чтобы убрали кнопки. — Коньки-то в порядке? — спрашивает Аня.       Соня пытается подвинуть лезвие. — Да, — говорит она и продолжает, проверив второй конек, — по крайней мере, мои.       Аня проверяет свои — все в порядке. Сложив платья в шкафчики, они прячут их за другими обыденными вещами. Мало ли что. Выйдя к катку, они разминаются на трибунах. — Я все сказала, выходите на лед. — командует Татьяна Евгеньевна. — чуть-чуть разомнетесь, и начнете катать программы.       Сняв чехлы, они начинают раскатываться. То дорожки шагов, то вращения, то прыжки. И стараются не мешать друг другу. Наконец, Татьяна Евгеньевна командует: — Соня! Ко мне, на трибуны. Аня! Катаешь фестивальную.       Соня уходит в сторону, а Аня встает в центр. — И без обмороков.       Улыбнувшись, Аня принимает необходимую позу. И ждет начала музыки. — Один, два, три, — отсчитывает она и начинает программу. Прогиб в спине, выпрямление, несколько оборотов с поднятыми к голове руками. Немного назад, поднимает руки, опускает, пригибается, выпрямляется, расставляя руки. Анна грозно смотрит на Татьяну Евгеньевну. Правую руку к левой, потом ее вправо, взгляд за рукой. Поворот. Левая нога почти в ласточке, левая рука поднята, а правая рука перед собой.

Did you really think I'd just forgive and forget, no…

      Переступив на другую ногу, Анна снова сгибается, а потом встает, подняв руки как можно выше. Запрокинув голову, девушка опускает руки, сгибая в локтях. Заход на аксель. Два с половиной оборота.

After catching you with her

Your blood should run cold, so cold…

      Чисто. Выезд чистый, образцовый. От удивления Аня даже слегка задерживается в ласточке.       Фан-спираль.

You, you two-timing, cheap lying, wannabe You're a fool if you thought that I'd just let this go

      Ускорение, еще одна фан-спираль, моухок. И заход на четверной флип.

I see red, red, oh red

      Выехав на флипе в ласточке, Аня тут же с помощью чоктау поворачивается. Сделав что-то вроде реверанса, Анна переступает пару раз на зубцах и меняет направление вновь.

A gun to your head, head, to your head

       Бедуинский и либела. — Аня, центр! — кричит Татьяна Евгеньевна, о которой, честно говоря, Анна забыла.       Из либелы в бильман. Выход из вращения.

Now all I see is red, red, red!

Did you really just say She didn't mean anything, oh…

      После еще одной дорожки Аня заходит вновь в либелу. Карандаш, идущий после, выходит очень хорошим, пусть и не идеально прямым. После она сразу переходит в складку. Из нее — ломанный волчок.

Know that you, you dug your own grave, now lie in it. You're so cruel, but revenge is a dish best served cold.

      Ламбьель, выход, она делает шаг вперед и прижимает правую руку к себе. Со следующим шагом правую от себя отставляет, прижимает левую. «Воображаемая веревка». Руки вверх, потом вниз, после Аня поворачивается. Пару шагов назад, пара поворотов, Аня проезжает на колене, прогибаясь в спине, встает и начинает набирать скорость. Кораблик, каскад лутц-тулуп, но вместо 4-3 у нее выходит 4-4. Впрочем, почему не должен был получиться, если она прыгает 4-4 каскад из лутца и риттбергера?       Бести, комбинация вращений.

I see red, red, oh red

A gun to your head, head, to your head, oh

Executioner style, and there won't be no trial

Don't you know that you're better off dead

      Либела. Бильман. Блинчик. Карандаш. Твиззл и бести.

All I see is red, red, oh red Now all I see is…

      Кроссбильман.Еще пара твиззлов. Остановка. Улыбнувшись Татьяне Евгеньевне и Соне, она делает что-то вроде реверанса.       Разгон и каскад.

Run…

      Лутц. Четыре оборота.

Hide…

      Риттбергер.Четыре.

Oh, you're so done…

      Тулуп. Насколько может судить Аня, чуть-чуть недокрутила тройной.

Better sleep with one eye open tonight!

      Тройной флип получается с недокрутом меньше четверти оборота. Поворот, переход на ход вперед и двойной аксель.

I see red, red, oh red, oh

      Реверанс. Шаги назад. Выгнувшись и разогнувшись, Аня выполняет перетяжку, вскоре переходит в заклон.

Don't you know that you're better off dead

All I see is red, red, oh red

Now all I see is red, red…

      Отпустив ногу после завершающего вращение бильмана, Анна делает еще пару оборотов, после чего тут же встает на правое колено, вытянув левую ногу, поднимает руки и выгибает спину. Пара секунд и Татьяна Евгеньевна кричит: — Нормально! Но можешь лучше. Соня, иди.       Аня выезжает к трибунам и, пропустив Соню, заходит за пределы льда. Надев защиту, она садится к тренеру. — Откатала ты хорошо. Но можешь и лучше. Запомни эту программу, летом поработаем над ней после отпуска. — Хорошо.       Выехав в центр, Соня встает в нужную позу.

Тот, кто погас, будет ярче светить,

Чем кометы, пролетающие над планетой…

      Касание льда рукой. «Игра» руками. Она встает, а потом отталкивается для ласточки. Моухок, змейка, потом в петлю, потом начинает набирать скорость.

Без твоей красоты не родится

Юности вольная птица…

      Она быстро меняет направление.

Лети над землей…

Словно орел…словно орел…

      Красивая ласточка. Аксель. Поймав взгляд Ани, она, улыбнувшись, выполняет аксель в два с половиной оборота. Чисто. Дорожка, флип, вращение.       Либела, складка, встает в винт, карандаш и стоп. Остановившись, она тянется в сторону Ани, после чего переходит в дорожку шагов.

Тот, кто терял, будет снова любить…

За рассветом близится вечное лето…

       Отталкиваясь, Соня поднимает ноги до ласточек, как это было в начале. Снова дорожка шагов, сменяющаяся прыжком в шпагат, фан-спиралью и бильманом. И наконец заклон.       На этот раз песня заканчивается когда нужно. Постояв в нужной позе пару секунд, она встает. — Хорошо, Соня. Аня, короткая.       Услышав эти слова, Аня выдыхает и выходит на лед, сняв до этого чехлы. Делая круг, она выполняет пару перекидных.       Встав в центр, Аня принимает необходимую позу. Музыка началась. Руки с глаз. Аня покатилась назад, сначала вытянув по одной вперед.

Мой лучший друг — одиночество. Человечество не заменит мне Слов несказанных множество. Мимо я пройду, появись в окне!

Дорожка шагов, твиззл, чоктау. Анна ищет глазами Соню.

Моря притворяются талыми…

А я разбиваюсь о скалы и

Повторяю вновь…

Анна переводит взгляд на тренера. Аксель. Как на фестивальной, но на оборот больше. Замах, один оборот, второй, третий…перекрут и падение. Снова не так приземлилась. Не то ребро.       Стукнув лед, словно это что-то исправит, Аня встает и продолжает программу. Дорожка шагов.       Бедуинский прыжок выходит с помаркой. Но без падения. Качающаяся либела, смена ноги, волчок…она катала эту программу, кажется, миллионы раз. И каждый раз — с падением на акселе.       Винт, остановка, реверанс, ход назад.

Что же, моя ты хорошая,

Снова лезешь в грязь, чтоб потом кричать?

      Дорожка.

Я выбрала одиночество!

Забери слова, сколько можно врать?

      Бильман, качающаяся либела. Маленькая дорожка, заклон, заход в каскад. Быть может, лучше риттбергер и каскад поменять местами, чтобы было больше бонусных?       Поймав взгляд Татьяны Евгеньевны, она заходит на лутц.

Моря притворяются талыми…

      Три оборота. Сразу же замахнувшись, она заходит на флип.

А я разбиваюсь о скалы и…

      Вместо приземления на левую ногу после третьего оборота Аня падает. Встав, она набирает скорость для следующих элементов. Фан-спираль и твиззл выходят прекрасно.       Уже почти в самом конце программы девушка заходит на риттбергер.

До тебя достучаться, до тебя докричаться…

      Один оборот, два, три…и четвертый после приземления. Небольшой недокрут.

Нет, нет, нет, нет, нет, нет…

      Дорожка, ничего не значащие прыжки и конец. Постояв пару секунд в финальной позе, она разгибается и направляется к тренеру. Прокат однозначно неудачный. Два падения и недокрут. Неужели это действительно так? — Лед тебе отомстил за удар, — говорит Татьяна Евгеньевна. — Да… — недовольно говорит Аня. — Сонь, не выходи пока. Аня. Покажи мне нормальные тройной риттбергер и каскад из лутца и флипа. А то если бы так выступила на соревнованиях, у тебя бы техническая оценка была почти равна компонентам! Давай.       Выйдя на лед и разогнавшись, Аня выполняет вместо тройного риттбергера четверной. — Аня, я тебе сказала выполнить тройной, а не четверной!       Кивнув, она вновь заходит на прыжок. В этот раз тройной риттбергер выходит лучше, чем в прокате. Выйдя из прыжка, Аня снова ускоряется и выполняет каскад. В этот раз уже гораздо лучше, чем тогда — как минимум без падения. — Свободна. Соня, выходи на лед.       Кивнув, Соня делает круг по льду и подъезжает к центру. Начинается музыка. Соня катится чуть в сторону, а потом катится назад.

Слышу голос из прекрасного далека… Голос утренний в серебряной росе…

      Чоктау, твиззл, фан-спираль на слове «карусель».

Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко! Не будь ко мне жестоко…жестоко не будь!

      На словах «не будь», первый раз прозвучавших в песне, она выполняет вальсовый прыжок, а потом, через несколько подсечек, заход на заклон.       Соня меняет ногу, продолжает вращение, а потом начинает разгоняться, потом переходит на небольшую дорожку шагов. — Центр, Соня! — напоминает тренер.

Слышу голос из прекрасного далека…

Он зовет меня в чудесные края…

      Тройной флип. И словно в поддержку Ани Соня падает. — Прекращай падать давай! — кричит Татьяна Евгеньевна.

Слышу голос, голос спрашивает строго:

«А сегодня что для завтра сделал я?»…

Комбинация вращений идет вновь с замечаниями по центровке. Закончив, Соня переходит на дорожку шагов.

Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко!

Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь!

      Триксель получается со степ-аутом. Дорожка и переход к каскаду.

Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко!

Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь!

— Соня, ребро неправильное! — кричит тренер, когда Соня оттолкнулась.       Три оборота флутца, после которых она заходит на тулуп. Он-то и выходит чисто. Дорожка, кораблик, остановка поворотом и конец.       Соня выдыхает, а потом катится к трибунам. — Соня, с какого ребра прыгают лутц? — Внешнее ребро левой ноги… — Почему ты заваливаешься на внутреннее постоянно?!       Соня виновато опускает взгляд. — Свободны. Обе. Завтра чтобы в пять утра были здесь. После небольшой тренировки едем в аэропорт и летим в Москву. Там тренировка до шести, потом идете в номер готовиться, в семь чтобы были на месте! И чтобы в этот момент уже знали, когда выступаете. Идите. Рите и Аделине я это сказала.       Кивнув и попрощавшись, они быстро уходят. Забрав платья, они проверяют их. — Все нормально, — говорит Аня. — Ничего незапланированного. — У меня тоже.       Соня открывает чат с Ритой, взяв сумку.

Соня

Рит, вы закончили?

Рита Да, мы сразу зашли за вещами и ушли Вам ТЕ сказала о завтрашних планах?

Соня

Да

Рита Хорошо Завтра в 5.45?

Соня

Угу

— Что там у них? — спрашивает Аня, проходя через турникет. — Они закончили, Рита уже ушла. — Они быстрее нас обошлись, — говорит Аня. — Ну да, тебе еще перчатку подшивали. — Соня переобувается в сапоги и спрашивает, — Волнуешься? — Из-за фестиваля? — Да. — Наверное, нет. Ты? — Нет, — выдыхает Соня. — Что-то не так? — спрашивает Аня.       Соня посмотрела в глаза подруги. Уже приготовившись говорить, она закрывает рот и отводит взгляд. — Нет. Все нормально.       Аня выдохнула. Конечно, она не верит Соне, буквально в ее глазах видно, что что-то случилось. Но если она не говорит, значит, она или не может говорить об этом, или не готова. Или что-то другое? — Я просто устала, — продолжает Соня, — учебный день, тренировки… — Я надеюсь, что это единственная причина.       Соня понимает, что не вышло обмануть Аню. Она и не старалась. Ей было больно врать самой близкой подруге. Но делать больно признанием об отношениях с Пелагеей Ане Соня тоже не хотела. И почему-то она была уверена — если скажет, то сделает.       Пелагея не очень рада тому, что Соня улетает. И очень много раз Пелагея устраивала скандалы, мол, она не хочет, чтобы Соня улетала, постоянно ставила ультиматумы, с которыми Соне приходилось мириться. Но взгляд Пелагеи…она умела ее приятно удивлять. Она всегда спрашивает, как прошла тренировка, сопереживает, если что-то не так. И, конечно, радуется успехам Соня обожает долгие прогулки с Пелагеей. Головокружительные объятия и поцелуи…может, она окончательно влюбится в Пелагею со временем? Может, ей кажется, что она пытается ее ограничивать?       Вот и сейчас. Пелагея за время тренировки названивала ей множество раз, и теперь вызванивает вновь. — Прости, Ань, я отвечу? — Да, конечно, — говорит Аня. — Алло? — принимает Соня вызов. — Соня, я до тебя еле дозвонилась! Ты где? — Я только вышла из ледового дворца. Ты же знаешь, у меня тренировка. Поэтому не отвечала. — Я же скучаю…как только проводила до тренировки, сразу начала скучать…       Выдохнув, Соня говорит: — Я не могу пока говорить, давай чуть позже перезвоню? — А что не так? — Я рядом с дорогой, плохо тебя слышу, — говорит Соня, — отойду и перезвоню. Или дома.       Сбросив вызов, Соня подходит к Ане. — Я тут. — Все хорошо? — Да.       Аня понимает, что это не так, но не пристает. Захочет — скажет.       Дойдя до остановки, Аня смотрит в глаза Сони. И молча обнимает. — До завтра? — шепчет она. — До завтра, — отвечает Соня.       Соня не отпускает Аню. Ей кажется, что она понимает ее даже через объятия. Даже не зная ситуации такой жест — лучшая поддержка. И она благодарна Ане, что она рядом. Всегда рядом. Что бы ни случилось. — Сонь…мой автобус подъезжает, — шепчет Аня, не пытаясь вырваться из объятий. — Да. Конечно.       Отпустив Аню, она говорит: — До завтра. — До завтра.       Аня не знает, чем вызвана такая реакция у Сони. Разговор по телефону показался ей странным, однако Соня не стала говорить. Аня же не стала наседать. Лишь сев в автобусе она написала ей:

Аня

И все-таки. Если ты хочешь что-то рассказать, чем-то поделиться — я всегда рядом, говори, не переживай. Я поддержу, что бы ни случилось.

      Выйдя из приложения, она сразу получает сообщение. Но не от Сони — от Майи. Майя Как дела? Как прошла тренировка? Завтра будешь катать в Москве?

Аня

Все хорошо. Да, завтра в Москве. Чуть больше чем через неделю — чемпионат мира

Майя А может, не поедешь никуда?

Аня

Не могу. ТЕ убьет

Майя Жаль…

Аня

Буду катать, окрыленная любовью к тебе)

Майя Такой вариант мне нравится       Анна выдыхает. Следующий день будет тяжелым.