Заключённый.

Арсений идёт по неизвестной тропинке, которая ведёт в какой-то загородный домик, что больше похож на сарай. Местность вовсе не знакома мужчине, но он настолько уверенно куда-то двигается, ни контролируя своё тело, будто приходил сюда ни раз и ни два, а намного больше. Будто жил здесь всю свою осознанную, хлипкую жизнь, словно и не выходил отсюда. Вокруг всё зелёное, красивое. Сверху болтали о чём-то своём соловьи, не представляя возможность понять, на какую тему идёт разговор, небо закрывали ветки берёз. На земле, вперемешку с травой, густо росли мелкие ромашки, ещё больше доставляя уют к этой местности. Тело медленно двигалось по грязно жёлтой тропинке с редкими камнями и, вот, рука уже тянется к ручке двери, надавливая на неё, дабы железо опустилось вниз, а конечности почему-то сильно напряглись, в коленках пробежала дрожь. С характерным звуком дверь открывается, воздух разрезает скрип. Все птицы будто перестали петь. Все лучи солнца пропали. Дверь резко стала гнилая. Тело мужчины было будто грязное, в каком-то песке, земле. Медленно заходя в дом, Арсений всё же поднял глаза вверх, что до этого тщательно рассматривали пустой, напрочь гнилой, деревянный пол. Из окон светился янтарно-красный свет, освещая весь маленький дом. Внутри всё было в чёрных цепях, что в считанные секунды сковали четыре конечности Арсения, выставляя их в противоположные углы, поднимая тело ввысь. Из потолка торчала выломанная доска, а из отверстия лианы. Но это не так сильно пугало, как то, что находилось в центре комнаты. Прям посередине стоял черный стул, на котором находилась сестра с вспоротым животом, из которого буквально вываливались внутренности. Руки прекрасной девушки были заведены назад, где привязаны плотной верёвкой к спинке. Ноги были так же связаны между собой. По обе стороны от неё стояли черные субстанции, с человека видным телом. Чёрные щупальца тянулись к тонким кишкам девушки, наматывая, будто лассо. Изо рта стекала тёмная жидкость, имеющая схожесть с нефтью. Второе существо подняло одной конечностью голову сестры Арсения за подбородок, облизывая её лицо острым, ярко-красным языком, что оставлял за собой кровавые полосы, словно от ножа. Язык изначально блуждал по красивому личику, оставляя на нём такие ужасные следы, но позже он зашёл ещё дальше, пролезая меж закрытых губ вглубь рта. Склизкая плоть проходила всё дальше, оставляя раны уже в глотке, пролезая в желудок. За считанные секунды острый язык, будто лезвием, разрезает кишку, что выходила наружу через вспоротый живот. На самом деле очень страшное зрелище. Арсения начинает трясти, он не может и слова принести, даже писка. Мужчина пытается сомкнуть руки, дабы освободиться от цепей, но всё попытки были тщетны, он так и весел в пространстве с раздвинутыми конечностями, что, на удивление, ни капли не болели. Арсения выворачивало от увиденного. Ком желудочного сока подходил к горлу и снова скрывался внутри, не допуская варианта освобождения. Бесы остановились, а позже повернули свою голову к мужчине, выворачивая её на сто восемьдесят градусов. Вдвоём они моментально убрали все части тела с мёртвой Алёны, начиная медленно подходить к мужчине, с сопровождением цоканья от когтей на лапах. Существа с громким дыханием обнюхивают лицо мужчины, бегая по его телу взглядом. Белые глаза вдруг начали заливаться ярко-красной краской, будто тысячи капилляров лопнули в сию секунду. Один бес заходит за спину мужчины, напоминая о своём присутствие тяжёлым дыханием возле уха, а второй, смотря глубоко в душу своими "глазами", отходит к юной девушке, обвивая щупальцами её тело. Мужчину затрясло ещё больше, когда под футболкой, к его телу, прикоснулось что-то холодное и склизкое, обвивая торс, резким рывком прижимая мужчину к существу, будто навсегда, не позволяя и вдохнуть полноценной грудью. Арсения окутывала паника, злоба и страх. Он не понимал где находится, не понимал, что это за существа, а главное, у него разрывалась грудная клетка от картины перед глазами, от того, что прямо сейчас, перед ним сидит труп его сестры. Его единственного луча света, что так зверски убили, вспоров живот. От этого глаза начинали всё больше становиться влажными. Существо сзади поглаживает тело вторым щупальцем где только можно. По торсу, ногам, груди, ляжкам, рукам. Но мужчина на этом не заостряет внимания, ведь вся концентрация была на втором существе. Другой бес, что стоит рядом с трупом, щупальцами поднимает девушку, отталкивая из под неё стул и кладёт тело в свою же лужу крови. Поворачиваясь боком к Арсению, бес становится на колени перед лежащим трупом и начинает конечностями зверски разрывать одежду на девушке, что вдруг резко привстала на локтях и начала изо всех сил, которые только у неё были, а это, к слову, очень мало, стараться убрать от себя щупальца. Тогда, оказывается, полностью голое существо ещё больше разозлившись, откинул чужие ошмётки от одежды и обхватил четырьмя конечностями руки и ноги девушки, что уже без сил лежала в крови. Из разрезанного живота до сих пор ручьём шла кровь, хотя казалось бы, что вся уже вышла. А вот здесь мужчина понимает, что к чему. — Нет! Не трогай её! Сделай всё, что хочешь со мной, но не трогай Алёну! — Арсений, кажется, так сильно это крикнул, что слышно было в километре от этого чёртова дома. Но на предложение он ответа не получил. Существо, что стояло на коленях рядом с девушкой, лишь кратко взглянуло на него и отвернулось. Зато бес сзади расстегнул чужую ширинку брюк и стянул их до колен, оставляя на мужчине лишь нижнее бельё и борцовку. Одно щупальце превратилось в чёрную, человеческую руку и больно сжала ягодицу Арсения, на что тот шумно вздохнул, пытаясь выровнять дыхание. Мужчина старался не ощущать на себе щупальца, что так хотели подчинить под себя, подстелить и... Бес напротив, устроившись между красивых ляжек, положил голени девушки к себе на плечи и бесцеремонно резко вошёл в неё членом, что больше был похож так же на щупальце. — Блять, нет! Мразь!— кричал мужчина, беспомощно дёргаясь на цепях, будто муха в паутине. В ответ лишь тихие всхлипы сестры, а позже громкий, оглушающий крик… Вдруг Арсений резко просыпается. Мужчина думал, что всё это наяву. Наяву та рука, те щупальца, что бессовестно блуждали по его телу, думал, что наяву существо, которое так ужасно обращалась с сестрой. Наяву крик... На его животе лежали чьи-то руки, что чуть сжимали тюремную одежду, но прямо сейчас брюнету пиздец как страшно посмотреть вниз. Он боится увидеть там беса… Арсений резко встал, скинул с себя непонятно чьи руки, а затем быстро сполз с кровати на пол, прижимаясь спиной к стене рядом со спальным местом. Его руки прямо сейчас тряслись так, будто он увидел миллион трупов и смертей за одну секунду. Этими руками он закрыл голову, пока его лицо прижималось к согнутым, острым коленкам, пытаясь себя защитить от непонятно кого. От того, кто предположительно сейчас лежит на кровати, кто ночью прижимал его к себе грязными руками, кто беспардонно, без совести и сожаления посмел тронуть его сестру, а потом и его самого. Мужчина думал, что там то самое существо. Но вот только Попов был не один. Вместе с ним, всё в том же изоляторе находился только что проснувшийся Антон. Ну естественно, с которым он уже провёл около двух суток. Он проснулся от того, что его руки кто-то грубо откинул от себя, ведь парень не так крепко спал, чтобы этого не почувствовать. Конечно же Шастун прекрасно знал, что это был Арсений и он уже готов был начать возмущаться из-за того, что они снова спят в обнимку, как двое влюблённых голубков и почему он вообще посмел трогать Шаста за руки. Но светловолосый заметил состояние мужчины. А именно, сжавшегося в клубочек, прижавшегося к стене, закрывая себя трясущимися руками, будто пытаясь отгородить щитом. Больше всего Антона напрягли чужие руки. Нет, конечно же Шастун не раз видел и даже ощущал эту неконтролируемую дрожь в руках, да и не только в руках, но видеть такое у Арсения - очень стрёмно. — Ты ебанько что-ли? — вдруг спрашивает у него Шаст, даже не видя лица Арса. Ответа не последовало и парень даже не уверен, что его вообще услышали. Антон аккуратно поднялся с кровати, медленно подойдя к брюнету, что не поменял позу и всё также, сжимаясь, сидел. Это поведение мужчины его пугало до чёртиков, ведь, думаю, его никто в таком, так скажем, доступном виде не замечал. Кроме Антона. Та и вообще не факт, что это ни в первый раз происходило. — Нет.. не трогайте её.. — не нарочно чересчур тихо прошептал Попов, поэтому эти слова не смогли долететь до ушей Антона. Мужчина закрыл глаза и снова всплывает зверски почти убитая сестра, которую трогают грязные щупальца непонятно каких монстров. В этот момент Шастун, зачем-то, решил присесть на корточки и внимательно смотреть на мужчину. Шаст кончиками пальцев дотронулся, до всё ещё, не понятно почему, трясущуюся руку, но стоило ему только это сделать, как Арс дёрнулся, резко убрал руку и поднял голову, испуганно заглядывая в чужие глаза. От таких резких движений и сам Антон подскочил, прижимая руку к груди. — Ты чего это? — обеспокоенным голосом спросил парень. Вот только не понятно, он за кого волнуется? За себя или за Арсения? Хотя почему это ему за него волноваться? Но когда он посмотрел в глаза напротив, то увидел сияющую от слёз голубизну, что прямо сейчас на него смотрела безжизненным взглядом, выпуская горячие слёзы, что скатывались по лицу, оставляя мокрый, обжигающе горячий след за собой. — Антон… — чуть ли не пропищал Арс, но Антон снова ничего не услышал, но догадался. Однако потом увидел, как мужчина ещё что-то одними губами прошептал. И сейчас Шастун жалеет, что не умеет читать по губам, но хотя с другой стороны ему как-то похуй на то, что там он говорит, но всё равно долбаное любопытство распирает и именно из-за него парень сейчас сидит на корточках перед Арсом и хочет узнать, что с ним происходит. — Что ты сказал? — переспросил Шаст, в надежде на то, что голубоглазый повторит своё шептание. Ведь распирало от любопытства. Было интересно, откуда же такая реакция у мужчины, что тот настолько сильно сейчас уязвим. — Они... Они! — не прекращая шептал мужчина лишь это слово. Вот оно. Вот это чувство. Как последующие пять лет после того, как Арсений увидел, что его сестру насилует его же друг, которому он доверял больше, чем себе. Он так же просыпался от похожих снов, что заканчивались таким же исходом. Мужчина резко выкидывает перед собой руки и притягивает к себе парня за лямку борцовки, забирая того в цепкие, сильные объятья, как можно сильнее прижимая чужое тело к себе, ища в нём утешение и спокойствие. А вот сейчас Антон ещё больше ахуел от, буквально, жизни. Он ожидал чего угодно, кроме этого, естественно. И что сейчас делать? Кричать? Ругаться? Попытаться успокоить его? Пытаться выбраться? Просто сидеть и не двигаться? Пожалуй Антон выберет самый последний вариант. Пробовать другие будет себе дороже. Вдруг Арсению снова что-то не понравится. Нет, Антон не терпила. Антон просто умный. Ведь сейчас лучше промолчать, чем показывать своё "я", хоть и упёртый, но пусть будет так. В парне проснулась даже какая-то человечность что-ли? Ему... жалко Арсения? Да. Ему жалко Арсения, что находится сейчас в таком состоянии. Почему? А потому, что и Антон когда-то был в таком же состоянии. Он понимает, насколько сейчас важна поддержка, и, хоть он ненавидит Арсения, но всё же что-то внутри напоминает ему о том, насколько сейчас мужчине хуёво. — Он.. Он трогал меня.. сестру..! Он..! Он! — тараторил мужчина куда-то в шею парню, что сейчас стоит оперевшись на руки, дабы в конец не упась на чужое тело. "Трогал его, трогал сестру? Кто? И причём тут сестра? Дотронулись до него, господи, как страшно. То есть там его кто-то во сне трогал и такая реакция? А ничего, что он меня не только трогал, так пусть поймёт, что я чувствовал" - думает парень, начиная закипать от всей ситуации, но чувствует что-то мокрое. Борцовка и шея были мокрые от чужих, горячих слёз, что скоро будут скатываться по чужой спине. — Арсений, отпусти, — неуверенно просит парень, но в ответ получает лишь еле слышный всхлип. Он считается? — Арсений? — в ответ лишь ещё сильнее сжали рёбра, пытаясь притянуть ещё ближе к себе Антона, снова тихий всхлип. — Блять, Арс. — Тош, пожалуйста, прошу тебя, — шепчет мужчина в чужую шею, не отпуская парня. "Что, мать его, с ним происходит?!?" Такое состояние Арсения Антон видит в первый и, наверное, последний раз. Ну вот и как теперь понимать этого человека? Вчера он пугал, что изнасилует, а сейчас ревёт в шею. Как там говорится? Большой шкаф громко падает? Так вот Антон полностью с этим согласен. Ведь Арсений на вид весь такой опасный, люди боятся его, а на самом деле он в истереке из-за какого-то сна. Парень не думает о том, что у него было и по хуже, что у многих такая реакция на страшные сны. Антон считает, что если показываешь себя лишь с сильной стороны, так значит не показывай со слабой. Парень, сев на пол, не знает, что делать. Просто сидит и не двигается, прижав к себе свои руки. Спустя пару всхлипов, хватка ослабивает. — Кхм. Прости, — бурчит Арсений, убирает руки с Антона, украдкой заглядывает в глаза и поднявшись на ноги, садится на кровать, как ни в чём ни бывало. "Чё блять?" Антон лишь провожает мужчину к кровати и смотрит на него удивлённым взгрядом. "У него там точно всё хорошо? Или уже крыша вконец поехала? Может сумасшедший?" — Это что сейчас было? — ахуевая, спрашивает парень, заглядывая в красные от слёз глаза. — Ничего. Не твоё дело. Заткнись вообще, — Антону аж смешно стало, да так, что спустя пару секунд он начал в открытую смеяться, получая пронзительный злостью взгляд от Арсения. — Хах, ты серьёзно? То есть сначала просишь с тобой посидеть, не отпуская меня, а сейчас говоришь, что не моё дело и чтоб я заткнулся? А тебя точно в психушку не надо отправить? Старик, у тебя совсем мозг поплыл как я вижу. Сочувствую, — с ухмылкой и переодически смехом, подкалывает парень. Он уже начал тупо угорать с него. Ну как так можно? Может вправду ему надо показаться специалистам? — Слыш. Не дерзи, а то сейчас у тебя мозг поплывёт по полу. Ну и как его понимать? А может реально психика ушла от него? Определённо. Ведёт себя, будто неуравновешенный псих. Сначала ревёт, а через пару секунд угрожает. Как это понимать то а? — Ой, ой, ой, какие мы. Только что плакался мне в шею из-за страшненького сна, а теперь делает из себя грозного, — строит гримасу Антон, катаясь по чужим нервам, сильно натягивая их. Попов подрывается с кровати и медленно начинает идти в сторону так же вставшего на ноги парня. — Ты начинаешь забываться. Кто истерики вчера ловил и того, что его чуть не трахнули? Кто побрыкался минутку и потом лежал смирно в ожидании того, когда его выебут? Кто беспомощно кричал и просил не трогать его? А теперь ты меня подкалываешь? Да ты даже не знаешь из-за чего такая реакция была, — с каждым решительным шагом Арсения, Антон отходил всё дальше от него, забавляясь от реакции мужчины, понимая, что тот пытался надавить на больное. Но веселился парень не долго. Сделав резкий рывок вперёд, Попов хватает Антона за грудки и прижимает тело к стене. — Я же сейчас могу тебя здесь спокойно забить до смерти. Ты об этом не подумал, когда начал подъёбывать меня? — последнее предложение Арсений будто рычит в нескольких сантиметрах от губ парня, заглядывая тому в глаза, где нельзя было прочитать эмоции. Не было ни страха, ни ужаса, ни напряжения. Было лишь безразличие. Зрачки были неестественно расширены, будто Антон где-то принял не малую дозу наркотиков. — Ты где и как накидался уже? — В смысле? — зрачки чуть сузились, потому что Антон отвлёкся и пытался понять о чём говорит мужчина, занимая этими мыслями мозг. — Почему зрачки расширены, если должно быть наоборот? Ты нарик что ли? — Арсений расслабил хватку из-за недоумения, а Антон, воспользовавшись этим, с силой толкнул мужчину в, по-прежнему, голую грудь. Впервые парня спас страх. Из-за него была такая реакция на зрачок. И вообще, почему Арсений задался этим вопросом? Или мужчина специально поддался, чтобы у Антона был выход из ситуации и тот мог посмотреть, что будет делать парень дальше? — Старик, ты совсем ёбнулся видимо. Нарик ты походу. Гоняешься тут за людьми, хватаешь, орёшь. Проверь себя на психику. У тебя повышенная агрессия, — с ухмылкой выводил из себя мужчину. — Слышь ты, сопля, где эликсир смелости нашёл? Дверь резко открывается и в комнату заходит надзиратель в строгой форме, чуть с присутствующем лишнем весом. В руках находился поднос с едой, на котором находились два гранёных стакана с "чифиром", два кусочка ржаного хлеба и две тарелки, что были наполнены какой-то непонятной кашей. Может пшеничная, может манная, а может, вообще отруби. Как, собственно, всегда, пресная, не солёная, сваренная на воде каша. Ну, а что? Неужели кто-то ожидает, что в тюрьме его будут кормить полезной, вкусной и сытной едой? Таких явно нет, а если и найдётся, то он точно удивится. Надзиратель из-за маленькой дистанции быстро проходит вглубь комнаты, пока парень из подо лба следит за ним, а Арсений останавливается. Поднос приземляется на бетон, а надзиратель быстро ретируется за дверь, не обращая на такую странную ситуацию сокамерников. Пусть сами разбираются. Антон лишь скептически оглядывает железные тарелки и идёт в сторону кровати, присаживаясь на неё. Парень и правда ничего не понял. С этим Арсением точно что-то не так. Но Антон не нанимался быть следователем и пытаться разобраться, что там творится у него в бошке!

***

Новенький спокойно проходит мимо всех камер, к своей. Он уже привык к этому месту и, наверно, это хорошо. Однако кое-что его никак не отпускает. А именно поцелуй с Антоном. Вот зачем этот парень поцеловал новенького? Ради чего? Чтобы поиздеваться? Сначала напугал, когда они все ехали в новую тюрьму, а потом поцеловал при всех, не понятно почему. Что с этим парнем не так. Хернёй какой-то страдает. Сново погрузившись в эти мысли, новенький даже не заметил, как дошёл до своей камеры. Однако стоило ему только сделать шаг внутрь, как путь кто-то перегородил. Он поднял глаза на того, кто это сделал. Это оказался абсолютно незнакомый мужчина лет двадцати пяти, с накачанными руками, да и в принципе телом. Этот мужик просто стоял перед новеньким и смотрел на него серьёзным взглядом. Парень не понимает, что от него хотят и поэтому стоит напротив и молча смотрит в ответ. — Двор хочет с тобой поговорить, — вдруг, спустя минуту волнующего молчания, заговорил мужчина. — «Двор»? Кто это? — с начала фразы голос новенького был писклявым, но он тут же прокашлялся и прочистил горло. — Кто надо! — вдруг грубостью ответил мужчина, а затем, не церемонясь, схватил худенького парнишку за локоть и начал его тащить в неизвестном направлении. — Эй, отпусти меня! Что происходит?! Если не отпустишь, то я пойду к директору и доложу на тебя! — но мужчина его не слышал, либо же просто игнорировал, всё ведя и ведя куда-то. Парень успокоился и через пару секунд встретился взглядом с таким же незнакомым накаченным мужиком, как и первый, что до сих пор его держит. Второй медленно к ним двоим повернулся, а затем головой кивнул в сторону камеры, рядом с которой стоял. Новенький ничего не понимая, почувствовал, как первый мужчина его снова потащил, но на этот раз внутрь незнакомой, чужой камеры. — Да отпусти меня! — резко закричал парнишка, думая, что это чем-то поможет. Когда его завели в камеру, тут же взгляд зацепился за третьего мужика. Да что происходит? — Проходи, — вдруг сказал третий ровным голосом даже не смотря на новенького. — Ага, а может быть вы все отправитесь прямиком в задницу?! Отвалите от меня! — недовольно проговорил парень и уже хотел уйти с этого места, но вдруг услышал смешок третьего мужчины за спиной, а затем два Амбала резко схватили его за кисти. Парнишка уже хотел снова сказать что-то эдакое, но тут увидел в руках у мужиков небольшие, но острые ножи. Он даже не успел удивиться, как этими ножиками ему быстро провели по раскрытым ладоням. Сразу же после порезов последовал крик. Это было очень больно. Сквозь боль с крик новенький посмотрел на свои руки, которые к счастью отпустили. На ладошках красовались по одному длинному порезу, что начали сильно кровоточить. Красная жидкость стекала по запястьям, локтям, капая и пачкая собою пол. — А давай ты всё таки сядешь! — грубо заявил, спустя пару секунд мучений парнишки, видимо главарь троицы, что сидел и наблюдал. Новенький решил не нарываться и не получить ещё больше, поэтому просто подошёл к стоящему напротив стулу и сел, смотря на маленький столик. — Чего ты хочешь? — чуть дрогнувшим голосом спросил парень, держа в себе вырывающиеся наружу слёзы, стараясь игнорировать больные ладони, что всё сильнее покрывались кровью. — Как тебя зовут? — улыбаясь, произнёс мужчина. — Кирилл, — недовольно заявил парень. — Фамилия? — Арокян! — почти прорычал новенький, чем вызвал смех у сидящего рядом. — Эй! — позвал своих товарищей мужик. Те подошли к ним и один достал откуда-то из-за спины какие-то фотографии. — Это Эдуард Малконян - один из боссов известной группировки, — показывая фото какого-то лысого мужика выходящего из магазина, проговаривал главарь. — Каждые полгода он высылает в Омск грузовик с огромным кузовам собранных денег. Несуществующих денег. Насколько я знаю, ты скоро сможешь выходить из тюрьмы днём, поэтому я хочу, чтобы ты узнал номер этого грузовика. В день, когда грузовик будет готов к поездке, мы выберемся из тюрьмы и заберём себе кузов с деньгами. — Мы?.. — переспросил Кирилл. — Я, ты и двое моих компаньонов, — заявил, так же улыбаясь мужчина. — Я не смогу во всём этом участвовать и тем более сбегать. Я потеряю дневное освобождение.. — Никто не сбегает! — резко перебил его главный. — Это гениальное ограбление. Для полиции и всех остальных этого ограбления просто не будет, ведь нельзя украсть несуществующие деньги. Эдуард будет думать, что мы в тюрьме и даст разрешение на выезд, а мы тем временем уже будем далеко и богаты. — Но я не понимаю, зачем вам я? Вы же можете сами всё сделать, без меня. — В городе десятки тысяч разных грузовиков. Нам надо знать номер именно того, который набит деньгами и незаметно его забрать, — проговорил свой план мужчина. — Хорошо, но я всё ещё не понимаю зачем вам я? — либо сам главарь недостаточно понятно объяснил всё, либо Кирилл просто тупой. — Ты познакомишься с Эдуардом, завоюешь его доверие и узнаешь от него номер. Милые, хрупкие, невинные мальчики - его главная слабость. — Как я это сделаю? Я не умею вот так вот манипулировать людьми, — заявил Арокян и нахмурился, когда заметил, как мужчина хмыкнул. — Как поживает твоя маленькая сестрёнка? Как её там.. ах да, Алиса, — вдруг выдаёт мужик, чем вызывает шок у парнишки. — Не трогайте её! Прошу! — дрогнувшим голосом проговаривает парень, пока по его щеке предательски стекает капелька слезы. — Не переживай, я не трогаю маленьких, невиновных девочек, — проговорил мужчина, чем вызвал небольшое, но облегчение у Кирилла. — Пока меня не выбесят их глупые старшие братья, — дьявольски улыбнулся тот и по телу парня пробежали мурашки. — Я уверен ты справишься. Иди, — кивнул в сторону выхода из камеры мужчина. Парнишка не стал ничего говорить или как-то спорить. Мысль о том, что его сестрёнку кто-то тронет, заставляла сильно бояться. — И ещё кое-что! — вдруг на выходе прокричал мужик, заставляя повернуться к нему. — Обязательно покажись врачу, — заявляет он. Новенький перевёл взгляд на ладони со свежими ранами и на уже запёкшуюся кровь, а затем быстро вылетел из чужой камеры и быстрым шагом пошёл в душевую смыть кровь с рук. Конечно он сделает то, что просят. Он не будет рисковать здоровьем и тем более жизнью сестры. Только не она!…

***

Антон сидит на кровати в изоляторе и думает ни о чём. Всё его внимание было направлено на чёрный браслет, что всё время красовался на его запястье. Обычный браслет, который когда-то ему подарил Масленников. Даже не смотря на то, что с этим мужчиной Шастун был знаком всего лишь пару часов, до того момента, как его убили, парень думал над тем, что с ним они бы смогли подружиться. Дима был не плохой мужик и явно они бы смогли найти общий язык. Но есть одно но. И это «но» сейчас сидит на полу напротив Антона. Да, «но» как раз таки Арсений, который всё испортил и убил Масленникова. Шаст недовольно на него посмотрел, а затем снова перевёл взгляд на, теперь свой, браслет. — Откуда у тебя этот браслет? — вдруг послышался голос Арса напротив. Антон даже не заметил, как мужчина уже несколько секунд на него смотрит. — Тебе какая разница? — прошипел Шастун, не отвечая на его вопрос. — Откуда он у тебя? — мужчина быстро поднялся с пола на ноги и начал подходить ближе к парню на кровати. — Почему это я должен тебе отвечать?! — грубовато проговорил Шаст, пряча руку, на которой красовался браслет за спину, когда брюнет подошёл к нему вплотную. — Потому что я вежливо спросил! И я так делаю только один раз, так что не беси меня, Антон, и покажи браслет! — заявил Попов, чуть наклонившись вперёд, опираясь на свои колени. — Пошёл нахуй! — нагло ответил Шастун, всё ещё пряча руки за спиной. Мужчина пожал плечами, а затем больно схватил его за локоть и потянул на себя, заставляя одну руку показаться из-за спины. Шаст всеми силами пытается этому противостоять и дёргать рукой, помогая себе второй, но Арсений всё равно сильнее его оказывается, поэтому, как бы Антон не пытался, мужчина всё таки смог вытащить его руку и обсмотреть браслет. — Это же браслет Масленникова, да? — спросил Арс. Конечно же он прекрасно знает, кому он принадлежит, но всё равно хочет услышать это от Антона. — И что с того?! — не стал отрицать парень, всё ещё тщетно пытаясь вырвать руку из цепкой хватки, пока голубые глаза пристально отсматривали его руку. — Вы что с ним успели породниться за те несколько часов, пока он был ещё жив? Все знают, что этот браслет для него был очень важным и он никогда его не снимал. Но тут пришёл ты и тут же его заполучил, почему? Что ты такого для него сделал? — сильно сжимая руку парня, начал расспрашивать Арсений. — У меня вопрос получше: почему ты его убил? — вдруг заявляет Шастун, игнорируя все его до этого вопросы. — Если убил, значит на это была причина! Ты ещё ребёнок, чтобы знать какие-то подробности, — проговорил Арс, отпуская чужую руку. Однако Антон с его точкой зрения не согласен. — Ребёнок?! Я ребёнок?! То есть человек, который сначала моего появления здесь строил из себя мачо с короной на голове, у которого на лбу написано: «Я здесь власть! Вылежите мне все задницу!», но при этом боится каких-то там страшных снов, где его трогает кто-то, называет меня «ребёнком»?! Кто из нас ещё ребёнок, Арсений?! — выкрикнул Антон, чем вызвал гнев со стороны мужчины. Арс резко схватил его за шею, больно сжимая и притягивая к себе. — Заткнись! Ты ничего блять не знаешь! И да, я считаю тебя ребёнком, потому что сначала ты строишь из себя самостоятельного взрослого парня, который может за себя постоять, а потом бежишь ко мне и ждёшь, когда я тебя защищу. Успел то с Масленниковым полабызаться? Ты же в этом деле мастер, сначала Дима, потом Рустам, потом я. Жопа то уже натренирована. — Ах ты пидр! — крикнул Шастун и в следующую секунду его кулак прилетает Арсению в челюсть. Однако удар вышел не сильный, так как лицо мужчины было очень близко и Шаст не смог хорошенько замахнуться, Арс только отвернул голову из-за неприятного ощущения. Брюнет резко повернулся и хотел схватить Антона за лодыжку, но парень быстро отскочил на край кровати и уже хотел встать ногами на пол и убежать, но мужчина оказался быстрее и успел схватить Шастуна за талию и снова повалить на кровать. Шаст не успел ничего предпринять, поэтому поддался его действиям, видя, как мужчина нависает сверху. Но парень не хочет так быстро ему сдастся, поэтому начинает брыкаться и вырываться, а так же елозить по всей кровати, ставя на грудь мужчины колени, как баррикады. Арсений быстро хватает Антона за коленки и раздвигает ему ноги в разные стороны, а затем сразу же сильно вдавливает его запястья в кровать, не давая возможности двигаться. В этот момент они оба слышат щелчок входной двери в изолятор, а после её кто-то открывает и заходит внутрь. Это оказался один из надзирателей, который, как увидел двоих заключённых, немного ахринел. Хотя это не удивительно. Один лежит на кровати на спине с раздвинутыми ногами, второй на нём сверху, держит руки первого, и оба смотрят злыми взглядами на надзирателя. Со стороны они наверно выглядят, как двое любовников, которые хотят… ну вы поняли. — Так, голубки, отклеились друг от друга и на выход, — спустя пару секунд удивления, проговорил мужчина на входе. Арс и Шастун посмотрели друг на друга, а затем брюнет быстро отпустил парня, давая возможность двигаться и они вместе пулей вылетели из изолятора на свободу. Ну как на свободу, просто на выход. Они побежали по разным углам, даже не смотря друг на друга.

***

Антон направляется по своим обычным делам. После того, как их с Арсением выпустили из изолятора, директор ещё не проверяла состояние тел. Удар до сих пор неприятно саднил, но внимание на это обращать незачем, ведь за него это сделает другой, а если быть точнее, то другая. Заходя в душевую, парень проходит к кабинкам, ведь тут они совмещены. Очень странно и неприятно, но что сделаешь. Помещение полностью пустое, ведь время душа прошло, а сейчас время нахождения вне камеры, вот все и гуляют. Но в душевой всё же Антон был не один. — Привет, — слышится довольный голос из-за спины. Антон напряжённо оборачивается. Он удивляется, когда видит сзади себя Рустама и начинает непонятно с чего пятиться назад. — Ты боишься меня что-ли? Лимит бесстрашия кончился? — остро улыбаясь, подшучивает парень, подходя всё ближе к Антону, что столкнулся со стеной, прижимаясь спиной к холодному, грязному кафелю. — Знаешь, я тут подумал над тем, что ты мне говорил, рассказывал, и понял одно. Раз уж ты мне соврал, то мы превратим твой бред в правду, — говорит басом в ухо парню Рус, заставляя чужое тело покрыться роем мурашек, хотя он по сути ничего ещё не сделал. — В смысле? Я не врал! — тут же начал оправдываться Шастун, хотя он вполне мог этого и не делать. Про Саидахмедова он уже давно забыл. Наверное. Да и к тому же, сейчас у него есть другие дела. Например помыться нормально и привести себя в порядок, потому что когда сидишь в изоляторе, о душе можно забыть. И если Антон после трёх дней чувствует себя грязным в буквальном смысле, то что же происходит с теми, кто сидит там по неделям, а то и месяцам. — Ну да, да. Если и не врал, то я всё же перестрахуюсь, — с дьявольской улыбкой говорит Рустам, открывая взору белые, ровные зубы. — Повторим? — больше утверждает, чем спрашивает Рустам, ведя носом по шее парня, хватает за талию и притягивает к себе, заставляя ещё больше прижиматься интимным местом. — Рус, пожалуйста, не надо! Я не врал, спроси ещё раз у Арсения! Я сказал правду! — Антон толкает Рустама в плечи, пытаясь оттолкнуть от себя напористое тело, что сейчас выцеловывают собственную шею. В голове пролетают страшные картинки с тем же самым действием Арсения, только заместо него теперь стоит Рустам. Парень, который не должен был этого делать. Парень, которому раньше доверял Шастун, которого даже и любил некоторое время. — Заткнись. Ты говорил, что тебя изнасиловали, ну вот я ещё раз тебя трахну, потерпишь, — говорит парень в шею и сильно сжимает талию, что останутся следы от рук. Рустам грубо разворачивает его лицом к стене, прижимая. Антон же брыкается, пытается ударить по ногам, но тщетно. Какого хуя все к нему лезут?! На счету уже около пяти, если не больше. Как это понимать? Такое ощущение, будто он побрызгал себя духами с феромонами и теперь его все хотят выебать. Рус хватает парня за ягодицу, сильно сжимая, а потом резко бьёт посередине нежной кожи в унисон с тихим, тяжёлым вздохом. А у Шастуна рождается план, по ходу которого он затихает и не двигается. Саидохмедов одной рукой держит кисти парня, а второй блуждает по чужим ягодицам и бёдрам. Но, видимо, Рустам захотел помучать Антона. Он грубо возвращает его в прежнее положение, то бишь лицом к себе. Из глаз катятся слёзы, капая с подбородка, а губы кривятся в отвращении и страхе. Замечая это, зек ухмыляется и тянется к поцелую. В нескольких сантиметрах от губ, Антон понимает, что либо сейчас, либо никогда. Коленка резко поднимается вверх, сильно ударяя Рустама в интимное место. По помещению раздаётся крик и звук упавшего на пол тела. Парень подрывается с места, выбегая за пределы душевой. Антон бежит куда-то в сторону камеры. Сердце где-то за пределами тела, в ушах белый шум, а из глаз ручьём текут слёзы. — Ах ты ж сука, стой! — слышится откуда-то из-за спины громкие слова, заставляя Антона бежать к себе в камеру ещё быстрее, хотя он никогда не занимался бегом, да и к тому же в тюрьме запрещено бегать, за это ругают, но сейчас, к счастью, рядом нет ни одного из надзирателей, поэтому Антону удаётся добежать до камеры. Как только он это сделал, то взгляд его зацепился за Арсения, что сейчас спокойно стоит напротив него и смотрит странным взглядом. Шастун ничего не сказал, а только лишь всхлипнул, подлетел к нему и налетел с объятиями, чуть ли не снеся с ног мужчину. Арс очень сильно удивился этому действию, он даже не заметил, когда его руки оказались на спине парня, прижимая к себе. Такое чувство, будто они сами это сделали, пока брюнет пребывал в шоке. — Эй, что случилось? — вдруг спрашивает Попов, легонько постучав по плечу парня, что продолжал его крепко обнимать и всхлипывать в шею. В этот момент в их камеру залетает злой Рустам, смотря на эту картину. — Ой, а чего же ты убежал, Антошенька? Спрятался за своим любимым старичком? — засмеявшись, спросил Рус, подходя к ним ближе. «Да хули я для всех стариком то стал?!» подумал про себя мужчина, но потом сразу же откинул эти мысли. Он не понял что у Антона и Саидахмедова произошло, однако схватил Шастуна за пояс и заставил отойти назад, за себя, как бы ограждая его ото всех. — Иди сюда. Давай закончим то, что начали, — подзывая его руками к себе, заявил Саидахмедов. — А вы уже закончили. Есть какие-то вопросы, задавай их мне, — грубовато ответил ему Арс, чувствуя, как сзади за край тюремной формы его держит Антон. Боится видимо. — Я не с тобой разговариваю, съебись! — тут же проговорил в сторону Арса Рустам. — Рот свой грязный закрыл, иначе я тебе помогу! — вставая перед ним, предупредил Арсений. — Ну помоги! — так же не стал отступать Рус. И стоило Арсу только сложить ладонь в кулак, как из-за спины вылетел Антон и буквально накинулся на Саидахмедова. Шастун повалил его на пол и начал бить кулаками по лицу, от чего из носа начала уже стекать кровь, пачкая всё лицо. Брюнет смотрел на это пару секунд, а затем быстро подлетел к Антону и взяв его за пояс, резко оттянул от парня снизу, ведь они были почти что на выходе из камеры и любой из надзирателей мог бы их заметить. — Успокойся! — проговорил на ухо Шасту Арсений, оттаскивая его от Рустама подальше. — Отпусти мен.. — договорить Арс ему не дал, потому что он не говорит, а кричит. Своими криками и истериками он привлекает внимание снаружи, поэтому брюнет просто накрыл его рот рукой, не давая больше ни слова выкрикнуть. — Спокойно! Опять в изолятор хочешь?! Если тебя увидят, то быстро туда отправят, а с тобой и меня! Если не хочешь со мной туда отправиться, тогда успокойся! — договорил брюнет, «успокаивая» его, всё ещё держа и прижимая к себе за талию. Антон ничего не ответил, хотя это и так понятно, учитывая то, что его рот накрыла чужая рука, поэтому он просто несколько раз кивнул, переставая брыкаться. Всё таки их двоих только-только выпустили из изолятора, снова туда попасть как-то не хочется. А ещё учитывая то, что они «один человек» и посадят их опять вместе, это ещё хуже. Попов аккуратно отпустил Антона, в надежде, что парень не глупый и не побежит опять бить морду Рустаму. И как оказалось, мужчина подумал правильно. Шастун просто стоял рядом и наблюдал за тем, как Рус медленно поднялся с пола и вышел из их камеры, не поворачиваясь и держась за стену. Шаст выдохнул с облегчением и повернулся назад, встречаясь взглядом с голубыми глазами, что внимательно на него смотрели. — Что? — подняв одну бровь, спросил Антон. — Я молчу, — поднимая руки в сдающимся жесте, заявил Арсений. — Вот и молчи, — ответил ему Шастун, проходя мимо и ложась на свою кровать, за которой уже успел соскучиться за всё время в изоляторе. Арс нихрена не понял, что происходило в только что прошедшие минуты, однако вдаваться в подробности не стал, а лишь только тоже лёг на свою кровать, рядом с Антоном. Единственное, что брюнета удивило, так это то, что он защитил парня. Почему? Какая ему разница, попадёт ли он снова в изолятор или нет? Наверно, только потому что, что он и сам туда же попадёт. Да, только поэтому. Только поэтому!

***

Дима спокойно стоит в душевой и никого не трогает. Он садится на скамейку и ждёт, когда заключённые освободят лейки. А так же глазами пытается найти своего парня среди многих голых мужиков. Однако, только одного человека он замечает. Илья. Вот как раз таки его сейчас и не хватает. Димка посмотрел на него пару секунд, а затем отвернулся. Смотреть на то, как Макаров разденется и начнёт мыться, мужчина уж точно не будет. В этот момент его за руку кто-то хватает. Мужчина повернулся в сторону своей руки, что оказалась в плену у, как оказалось, Серёжи. Позов встал со скамейки и отправился вслед за своим парнем, а именно в туалетную кабинку. — Ты чего? — не понимающе спросил его Поз, когда Матвиенко закрыл дверь на щеколду. — Ничего, — ответил он, чем вызвал нахмуренный взгляд. — То есть ты выдернул меня из дневного душа и затащил в туалет, потому что… ничего? — укоризненно проговорил Дима, ничего не понимая. Серёжа ничего не ответил на это. — Понятно, — кивнул сам себе мужчина, пытаясь дотянуться до замка на двери, чтобы её открыть. — Погоди ну.. стой, — тут же оживился Матвиенко, хватая его за руку. — Я просто хотел у тебя спросить кое-что. — Что? — с интересом спросил Димка. — Как дела? — невинно улыбаясь и хлопая ресницами, проговорил мужчина. — Серёж, блин, ты издеваешься? Мы с тобой полчаса назад виделись, что у меня за это время может поменяться? — недовольно пробурчал Позов. Серёжа снова ничего не ответил, а только опустил голову вниз. — Господи, ты опять думаешь о том, как мы с тобой познакомились? — почти сразу же всё понял Дима, смотря на странное поведение своего парня. — Да, — даже не стал отрицать Серёжа, смотря ему прямо в карие глаза. — Пожалуйста, ну забудь ты об этом. Это было несколько лет назад. Раньше тебя это так не беспокоило. Сам вспомнил, сам себя загрузил, — положив руки Серёже на плечи, заявил Дима. — Ну что мне сделать, если я не могу забыть то, как с тобой поступал? — признался Матвиенко, чем вызвал большое удивление. — Как нибудь. Я же забыл. Да и к тому же, я бы не был с тобой сейчас, если б тогда мне что-то не понравилось, — произнёс Димка, улыбаясь, пока мужчина взял его за руки, поднёс к губам и нежно поцеловал, а затем впился в чужие губы. В следующую секунду Позов уже был прижат к стене. Серёжа засасывал кожу на шее мужчины, на которой по любому останутся засосы, вырывая глухие стоны. Поз поднял голову вверх, открывая всё больше пространства второму. — Погоди, — остановил его Серёжа, вызывая непонимание и нахмуренный взгляд. — Хочешь быть сверху? — вдруг выдаёт он, от чего брови мужчины напротив поползли вверх. — С чего это? — спросил Димка. Обычно всегда актив Матвиенко, даже исключений не было. Обоих это устраивало, а тут вдруг такое заявление. — Ну.. просто, — пожал плечами Матвиенко. Хотя Позов знает, что это по-любому не просто так. Его парня что-то беспокоит. И Поз знает что. — Так, если это опять связано с нашим знакомством, я тебя убью! — предупредил Поз, махая кулаком перед лицом мужчины. — Не-не. Просто хочется попробовать что-то новое, — опять улыбается невинной улыбкой Серёжа. — Ну ладно, — не веря, соглашается Дима, толкая мужчину в противоположную стенку кабинки. Теперь уже Серёжу прижимают к стене, впиваясь в губы, одновременно расстёгивая и снимая тюремную форму. Серёжа прижимает его к себе сильнее и снова целует. Дима потянулся к чужим штанам, снимая их вместе и трусами, оставляя мужчину абсолютно голым. Затем повернул его к себе спиной и облизнув два пальца сразу же, всунул в него сначала один. Матвиенко зашипел, это было больновато. Затем пошёл второй палец, а потом и третий. Через время уже нижний пытался насаживаться. Позов вытащил пальцы и стянул с себя тюремные штаны, вместе с боксерами. Он плюнул на руку, растирая слюну по всему члену, а затем схватил своего парня за бёдра, чуть подвигая к себе и сразу резко вошёл в него, слыша громкие стоны. — Прости, — виновато проговорил Димка. — Продолжай, — прохрипел Серж, выгибаясь навстречу. Позов начал потихоньку двигаться, стараясь особо не делать больно. Через пару минут, он уже втрахивал мужчину в стену, под его не тихие стоны. Когда Поз почувствовал, что скоро подойдёт к финишу, то вышел с Серёжи, быстро себе надрачивая, а затем кончил прям в унитаз. Он не стал изливаться в мужчине, поэтому когда сам закончил, повернул своего парня лицом к себе, опустился на колени, взял его за до сих пор колом стоящий член и взял до горла. Матвиенко схватил его за затылок, самостоятельно проскальзывая в чужой рот, доходя до разрядки. Кончая прям в глотку мужчине, он отстраняется, пока Дима садится на унитаз, одеваясь. — Ты точно на меня не злишься за наше знакомство? — решил всё таки переспросить Серёжа. Димка схватил его за кожу на коленке и больно прокрутил. — Ау! — Ещё раз услышу хоть слово по поводу нашего знакомства, коленки повыбиваю, понял?! — беззлобно пригрозил Позов, вставая перед ним. — Понял, — улыбнулся Серж. Поз вручил ему его вещи, а сам открыл дверь и вышел из кабинки, оставляя Матвиенко одного. Нет, конечно же Дима иногда вспоминает про их «тёмное» прошлое и не один раз. Но ведь сейчас же Серёжа не такой, как раньше. Он стал заботливый, любящий и мягкий. За это его Димка и полюбил.

***

Новенький подходит к телефонным будкам. Сегодня он сможет выйти из тюрьмы на целых два часа. На самом деле, он очень счастлив, потому что совсем скоро сможет увидеть свою сестру. Он с ней виделся достаточно давно. Даже когда ещё был на свободе, то часто пропадал и редко был дома. Но сейчас появилась такая возможность, потому что он может выходить днём. Правда парень пока не знает как часто, явно не каждый день, но и не раз в год. Потом он пойдёт к директору и узнает обо всём. А сейчас парнишка набирает номер сестры, чтобы пообщаться с ней и сказать, что он скоро к ней придёт. — Алло, — вдруг послышался детский голосок по ту сторону трубки. — Привет, солнышко, — улыбаясь, нежно проговорил брат. — Кирюша, привет! — быстро оживилась девочка, явно радостная тому, что любимый братик позвонил. В этот момент мимо новенького проходил Арсений. На самом деле, он тоже должен был сделать один звонок, но когда услышал разговор парня неподалёку, заинтересовался, взял в руки телефон на проводе, как в древние времена, и сделал вид, что ожидает, когда по ту сторону кто-то возьмёт трубку. — Я скоро выйду отсюда и приеду к тебе, ты рада? — заявил Арокян, улыбаясь, как маленький мальчик. — Конечно же я рада, а то бабушке снова плохо стало и я одна тут играю, скучно очень, — грустно проговорила Алиса. — А что с бабушкой? — вдруг перестал улыбаться Кирилл, начиная беспокоиться. Его сестра, когда брат уходил по делам, всегда оставалась с бабушкой и с няней Натальей, которая у них дома готовит и убирает. Няня уже стала как родная, поэтому часто помогает бабушке, когда той плохо и следит за девочкой. — Я не знаю. Сказала, что плохо сегодня себя чувствует и чтобы я посидела с тётей Наташей, — коротко объяснила сестрёнка. — Дай пожалуйста трубку бабушке, — попросил парень, слыша, как девочка бежит по лестнице на второй этаж в доме, в комнату к бабуле. — Алло? — вдруг проговорила женщина. — Бабуль, привет, — поздоровался с ней парнишка, опять улыбаясь. — Привет, родной. Как ты там, рассказывай? Всё хорошо? Тебя никто не обижает? — начала засыпать вопросами она, чем вызвала тепло внутри парня. — Не переживай, со мной всё хорошо. Кормят отлично, я не похудел. Все достаточно обычные и дружелюбные, так что меня никто не трогает, — на последнем предложении Кирилл посмотрел на свою ладонь, где красовалась кривая большая царапина. Конечно он чуть-чуть соврал ей, говоря о том, что здесь его никто не трогает, но не будет же он правду говорить женщине, у которой и так со здоровьем не всё в порядке. — Ну и хорошо, а то я волнуюсь, — проговорила женщина. — Что с тобой там? Мне Алиса сказала, что ты плохо себя чувствуешь, — вдруг вспомнил Арокян. — Алиска, я же просила тебя ему не говорить, — укоризненно сказала, обращаясь к девочке, бабушка, закрывая рукой громкость на телефоне, однако Кирилл всё равно её услышал и засмеялся. — Не переживай, всё хорошо, чуть давление поднялось. Мне Наташа сделала крепкий чаёк, я выпила Амлодипин от давления и сейчас отлично себя чувствую, — договорила она, после чего парень облегчённо вздохнул. На самом деле давление у бабушки довольно часто поднималось, парнишка не знает от чего. Может быть от постоянного стресса и волнений за внуков, а может быть какие-то заболевания. Но вроде женщина не жаловалась на какие-то болячки, она всегда хорошо себя чувствовала, даже колени и ноги не болят. Но вот это вот повышенное давление пугает. — Тогда может все вместе сходим в парк? Я, ты, Алиса и Наташа. Меня на два часа вроде отпустят из тюрьмы, поэтому смогу чуть с вами побыть, — предложил Кирилл. — Отлично. Я спрошу у Наташи сможет ли она пойти. Кстати Алиса спрашивает можно ли ей взять с собой самокат? — вдруг проговаривает бабушка, чем вызывает нахмуренный взгляд у парня. — Какой самокат? — спросил, ничего не понимая, парень. Он не помнит, чтобы у сестры был самокат. — Который ты ей подарил, забыл уже что ли? — удивлённо произнесла женщина в трубке. Парнишка ещё больше запутался и ничего не понимал. Он никакой самокат ей не дарил. Да даже если бы и хотел, то физически не смог бы. У него ни денег, ни телефона, ни даже права выходить нет. Ну ладно, право выходить есть, но первых два пункта точно нет. Поэтому он никак не мог подарить ей этот самокат. Но вдруг, взгляд парня зацепился за одного «знакомого» мужчину, с которым он ранее общался по поводу побега. Этот мужик смотрел на него не отрываясь и просто улыбался. И Кирилл всё прекрасно понял. Вот кто подарил его сестре самокат. — Да.. забыл представляешь… — дрогнувшим голосом проговаривает Арокян, в ответ смотря на мужчину по кличке «двор». — Извини, мне пора, позже позвоню ещё, — договорил парень и быстро отключил трубку, трясущимися руками кладя телефон на место и сново испугано смотря на мужчину, что прямо сейчас медленно проходит мимо него, дьявольски улыбаясь. Арсений, что всё это время стоял неподалёку от них, начал аккуратно подходить к новенькому и тут же встретился взглядом с мужчиной, который проходит мимо. Арс посмотрел на него, как тот уходит в другом направлении, а сам ближе подошёл к новенькому и положил руку ему на плечо. — Новенький, ты же скоро выходишь, а мне нужны сигареты, — проговорил брюнет, чтобы начать с ним разговор. Парень к нему повернулся и молча кивнул, но мужчина не собирается уходить, поэтому встал перед ним, смотря в глаза. — Ты выбираешь не тех друзей, парень. Сначала Антон, потом вот этот вот, — кивая в сторону мужчины, который уже ушёл. — Признаюсь, из меня тоже хреновый друг, но если этот придурок тебе что-то сказал или сделал, скажи мне. Не будь глупым. Только я смогу тебе помочь здесь. Может быть тебе так не кажется, но в любом случае я на твоей стороне. Что он сделал? — договорил Попов, видя, как парнишка напрягся, но внимательно его выслушал. — Он хочет сбежать. Он собирается украсть огромный грузовик с деньгами у какого-то главаря банды. Эдуард Мазонян или Магакян.. как-то так его звали. — Малконян? — удивился Арсений. Он знает этого человека и что у него за банда. Когда Арс работал со своими бывшими друзьями, то часто привозил этому человеку поставки с разным оружием. Именно оружие всегда заказывал Эдуард. Никакой наркоты или любой другой херни. Брюнет всегда удивлялся почему так, но ответ так и не получил. Но зато он прекрасно знает, что Малконян очень влиятельный и серьёзный тип, который хуйни не потерпит. И теперь Арсу очень интересно, откуда этот типок, что видимо заинтересован новеньким, знает Эдуарда. — Да, Малконян, — проговорил Кирилл, которого даже не смутил тот факт, что брюнет знает, про кого он говорит. — Он шантажирует меня, порезал мне руки, — показал свои больные ладони мужчине. — И хочет, чтобы я узнал номер грузовика, а я не знаю как. Он сказал, чтобы я познакомился с этим Эдуардом и как-то узнал у него номер, но я не из тех людей, что могут вот так вот нагло врать людям. А ещё он знает о моей сестре и подарил ей самокал от моего имени, я боюсь, что он что-то с ней сделает, если я не узнаю номер. Помоги мне пожалуйста, — договорил Арокян и по щеке скатилась одинокая горячая слеза. — Конечно, я тебе помогу. Можешь на меня расчитывать, — улыбнулся, наверно самой невинной своей улыбочкой Арс, притягивая парня к себе и обнимая, чтобы тот успокоился. Нет, брюнет его не жалеет. Просто ему стала очень любопытна вся эта история. А особенно грузовик с деньгами. Кажется, он кое-что придумал.

***

Арсений и Антон сидят в своей камере. Оба не обсуждали эту ситуацию с Рустамом в течении пары часов. Это было незачем, да и Арс не очень хотел поднимать эту тему, а Шастун и подавно. Особенно то, как парень налетел на мужчину с объятиями. Время подошло сдавать бельё. Ну точнее это время было вчера, но так как Антон и Арсений были в изоляторе, то сдавать им постельное пришлось сегодня и вспомнили они это только сейчас, да. За то им разрешили сходить в душ не в определенное время. Хотя бы будут ходить чистые. Оба снимают простынь, пододеяльник, наволочку, складывая это всё друг на друга пирамидкой. И молча идут вдвоём в прачечную, проходя чужие камеры и даже не взглянув друг на друга, заходят в помещение. А вообще, мысли Антона были заняты действиями Арсения. Почему Попов обнял в ответ, когда парень налетел на него? Почему не оттолкнул? Почему заступился, защищая от Рустама, даже не разобравшись в ситуации? Почему чуть ли не полез с Рустамом в драку за Антона? Очень странное поведение у Арсения ещё давно было. Макар, видимо, был прав, что Арсений... любит парня? Или нет? Или бред? Да, точно бред! — Антон, я давно хотел спросить... зачем ты вены вскрыл? Точнее почему хотел умереть..? — с большими паузами спрашивает Арсений, а Антон останавливается, как статуя. Глаза резко опускаются на кисти и предплечья. В голове пролетает тот вечер, из которого он помнит лишь то, как увидел Арсения. Дальше темнота, а потом сразу же больничная палата. "Неужели..? Да нет. Бред." Антон вспоминает, почему и за что это с ним сделали. Внутри зарождается злость на Арсения. Злость, негодование и неприязнь. Парень думает, что если Арс и вправду любит его, то Антон сейчас это и проверит. — Хочешь знать? А потому, что ты меня изнасиловал! А перед этим не стало моей мамы! А ещё до этого я был в двух шагах от смерти, ведь кое-кто меня наркотой накачивал, так ещё и сфоткал, отправляя это сообщение моей маме! Из-за этого я хотел сдохнуть! И сейчас хочу! Прикинь, да! Меня два часа ранее чуть не трахнул насильно парень, которому я раньше доверял так же, как и Диме, которого я раньше любил, даже хотел может и ночь провести, но по согласию, а не после того, как мы давно расстались. Так он недавно ещё и въебал мне. А знаешь почему въебал? А потому что кое-кто испугался за свою жопу и не сказал ему правду, не признался о своих действиях, — парень под середину уже был переполнен злобой и дальше уже поехали чистые эмоции. — Антош… — На называй меня так, блять! — перебил Арсения парень, не позволяя даже начать объясняться. — Хорошо, как скажешь. Слушай, я понимаю, что поступил как гнида, начиная с начала твоих слов, заканчивая концом. Я понимаю, что ужасно поступал с тобой, но поверь, я сейчас очень жалею о содеянном и очень хотел бы открутить время назад и сделать всё наоборот, но не могу. Меня били за твоё изнасилование, я постоянно терпел твои удары, спасал тебя от мужиков, что хотели тебя поиметь, что мне ещё сделать для тебя, чтобы получить прощение? — буквально открывал душу Антону и действительно искренне спрашивал последний вопрос. Он готов был почти на всё, дабы получить это грёбанное прощение, а то потом и до статуса Позова недалеко. Хотя нет, далеко. И зачем ему это прощение? Так бы и продолжал насиловать этого парня. Хоть удовольствие получал бы заместо того, что тупо унижается уже около месяца. — Ну, отсоси мне, — с вызовом в глазах, предлагает парень и кладёт постельное в корзину. А Арсений стоит в ахуе. — Что? — переспрашивает мужчина с надеждой на то, что это всего лишь его больная фантазия, одновременно кидая своё постельное туда же, куда и парень до этого. — Ну, что непонятного? Ты спросил «что сделать, чтобы я тебя простил?» - ну вот я тебе отвечаю: «отсоси мне», — цитирует парень, всё так же напористо смотря в душу Арсению. — Ты же шутишь? — не веря, переспросил мужчина. Он и правда не верит в то, что Антон хочет, чтобы он ему отсосал. — С чего бы это? Вовсе нет. Отсоси мне и я, возможно, тебя прощу, — Антон был уверен в том, что мужчина его пошлёт, поэтому и задал такое "задание", дабы почти прямым текстом сказать, что он его не простит. Ну, разве что Арсений опустится ниже плинтуса и действительно отсосёт ему. И то Антон подумает над прощением. А вот теперь мужчина задумался. А надо ли ему это? Надо ли настолько сильно унижаться перед парнем, ради прощения? Но ведь сегодня что-то в груди ёкнуло, точнее даже сильно ударило, когда Антон налетел на Арсения с объятиями и весь в слезах. Тогда в его груди что-то сильно щемило и неприятно скручивало. А ещё по телу разливается приятное, тёплое чувство, как только до ушей Арса доносится искренний смех парня, которого так давно не было, как и улыбки. "Или Антон ведёт себя так угрюмо только со мной?" — проносится в голове мужчины и тот уже серьёзно задумался над предложением Шастуна. Может десять-пятнадцать минут потерпеть, но потом всё будет нормально? — Если я соглашусь, то ты отыграешься на мне по полной? — спрашивает мужчина, заглядывая в глаза напротив. Антон в растерянности. Неужели Арсений и вправду размышляет об предложении? Неужели опустится..? Неужели прощение Шаста поставит выше своих принципов..? — О-о, да-а-а. Отыграюсь я на тебе по полной. Только не плачь потом, — произносит Антон, пытаясь запугать. Челюсть Арсения сильно напряжена, язык проходит по рядам зубов, руки перебирают собственные пальцы, пытаясь похрустеть. В голове лишь один вопрос: А стоит ли? Мужчина сжимает руки в кулаки и решается. Или сейчас, или никогда. За такое почти невозможно получить прощение. А сейчас у мужчины появился шанс. "Арсений, ты опустился." Попов осторожно и медленно подходит к Антону, у которого напряжено всё тело. "Неужели реально отсосёт?" - думает парень, разглядывая лицо напротив. У Арсения глаза смотрят в упор Антону. Ему не стыдно. Он медленно опускается на колени перед Шастом и тянется к чужим штанам. В голове у него нет ничего. Ни страха, ни гнева, ни грусти. Ему нужно это прощение. А зачем? Зачем ему оно? Да затем, что Антон ему нужен. Нужен, не как парень, а в принципе, как союзник. Они - один человек. А их вражда друг с другом просто привёдет их к гибели. А учитывая то, что если умрёт один, умрёт и второй, шанс на смерть очень велик. Именно поэтому Арсений сейчас стоит на коленях, готовый сделать всё, что парень попросит. — Ты серьёзно? Не будешь меня потом винить, что я тебя заставил? — подшучивает он, но не искренне, а будто от волнения. Руки неподвижно висят, а голова опущена и в упор смотрит на чужие кисти. Голубые глаза поднимаются на Шастуна, смотря из под чёлки, а в них не видно ничего. Просто пустота. Нежно голубой цвет будто менялся с каждой секундой, всё больше пропадая, оставляя после себя серый оттенок. Взгляд никуда не бегает и смотрит прям в душу, отчего Антон поёжился и даже на секунду задумался над тем, правильно ли он поступает и может быть нужно всё это прекратить. Немного успокаивал лишь тот факт, что их вряд-ли увидят, ведь они находятся за тремя пододеяльниками, что весят на верёвках и закрывают их, оставляя взору лишь несколько сантиметров снизу, ну и голову Антона сверху. Антон не понимает, хочет он этого или нет. Он определённо хочет отомстить, но парень не ожидал того, что Арсений вот так просто встанет перед ним на колени и спокойно смирится с тем фактом, что сейчас опустится в репутации буквально на минус первый этаж. Если, конечно, Антон это кому-то расскажет и ему поверят. Арсению удаётся отключить мозг. Ему удаётся хоть немного, но представить, что вот это всё происходит не с ним, что он, так скажем, управляет персонажем. Попов понимает, что он должен сделать всё прекрасно, дабы Антону понравилось, дабы это было не зря, дабы его уж точно простили. Потому что подставлять самого себя он не собирается. Руки осторожно опускают тюремные штаны до колен, оставляя парня в одном нижнем белье. Арсений решает для начала отнести внимание прилюдиям. Он лицом приближается к паху, но чуть выше. Губы целуют тазовые косточки, косые мышцы. Где-то рядом с косточкой мужчина ставит засос, а Антон втягивает живот от приятных, тянущих ощущений. Арс подхватывает резинку боксеров руками и медленно стягивает их, отправляя к штанам. К взору открывается не малых размеров полу вставший член. Мужчина застывает, не двигаясь. — Ну? Может уже побыстрее будешь? — делает замечание Антон, на что брюнет лишь из под чёлки смотрит на него и заново опускает взгляд на член. Ему надо собраться. Надо забыть на пару минут то, кто он и просто сделать это. Ему не нравится, но продолжает лишь из-за главного "приза". — Ну?! — подгоняют мужчину и тот осторожно обхватывает холодными пальцами чужую плоть, из-за чего слышит сверху шумный вздох. Рука двигается взад-вперёд, заставляя до конца встать член. Спустя пары таких движений орган стоял колом, а Антон смотрел вызывающим взглядом. "Раз уж начал, то иди до конца." Попов чуть наклоняет рукой член и обхватывает розовую головку губами. Антон резко и шумно вздыхает, что больше смахивает на сдержанный стон. Видимо, он очень чувствителен. Хотя мужчина понял это очень давно. Арсений вспоминает все те моменты, когда его удовлетворяли ртом, пытаясь принести удовольствие, вспоминает всё до мельчайшего движения и пытается повторить. Сильно втягивает щёки, языком на головке вырисовывает спираль, а потом уделяет особое внимание уретре, чуть раздвигая её кончиком языка. Сверху с губ Антона срывается громкий стон, а глаза парня закатываются за веки. Руку кладут на затылок Арсения и сильно сжимают чёрные, шелковистые волосы в ладони, толкаясь бёдрами в рот мужчине, заставляя глубже принять орган и Попов поддаётся. Член находился во рту где-то на половину, Арсений всё больше пытался скрыть зубы, дабы не поранить нежную кожу, втянуть щёки и расслабить глотку. Затем он качает головой вперёд-назад, проходя губами уже почти вдоль всего члена. Но рука на затылке даёт о себе знать, помогая толкаться членом всё дальше в горло Арсения, ускоряя темп. Действия Антона становились всё грубее, толчки становились всё резче, всё длительнее. Шастун заходил во всю длину в горло мужчины, ударяясь яйцами о мокрый от слюней подбородок. Вот сейчас Арсению становится противно. Хочется отстраниться и нормально вздохнуть. Горло ссадило от грубых движений, а затылок болел из-за сжатых в кулаке волос. Антон буквально долбиться в рот Попову, не обращая внимания на его эмоции. Но мужчина смиренно терпел и ждал. Сам подписался. Его проблемы. Антон предупреждал, что отыграется. Парень входит в горло Арса во всю длину и держит в таком положении мужчину, у которого начался рвотный рефлекс. Спустя секунд пять, у Попова кончается воздух. Хочется вздохнуть, но мешает плоть во рту. Мужчина бьёт ладонями ляжки парня, но тот ещё грубее начал делать маленькие толчки, всё так же не позволяя вздохнуть. Но через пару секунд Шастун всё же позволяет Арсению наполнить лёгкие и тот тут же заливается кашлем. — Ну что, не жалеешь? — тянет за волосы, чтобы его лицо было прям напротив собственного и подмигивает. Из глаза Арсения стекает слеза, а парень ухмыляется и продолжает резкими толчками входить в чужой рот, позже подключая к этому не сильные хлопки по щеке. По ощущениям Попова прошло уже где-то пятнадцати-двадцати минут, когда верхний бурно кончил в красное горло, что отдавало болью. Сделав ещё пару толчков, Антон вытаскивает член из чужого рта и натягивает нижнее бельё, а позже и штаны. Арсений послушно проглотил сперму, хотя как послушно. Если бы у него ещё был бы выбор, ведь Антон кончил глубоко в горло, поэтому выплюнуть было невозможно. Шастун поднимает поникшую голову за подбородок, заставляя смотреть на него снизу вверх. Прекрасное зрелище. — Умница. Я подумаю над прощением, — легко хлопая пару раз по скуле, произносит Антон, заглядывая в чересчур мокрые глаза. Из-за больного горла, слёзы текли сами. Ухмыльнувшись, парень просто хватает другое постиранное, сложенное постельное бельё и выходит из прачечной, оставляя мужчину один на один со своими мыслями. Твою мать. Что Арсений сделал? А главное зачем? В голове пусто. А рука легонько вытирает мокрую дорожку от слёзы. И всё. В ушах белый шум. Все любые звуки будто в воде. Где-то за пределами помещения смеются, кто-то разговаривает, а Арсений сейчас будто находится под непробиваемым куполом. Или уже не находится..? Мужчина поднимается на ноги, смотрит в стенку, собираясь с мыслями. Буквально за секунду его взгляд меняется на властный, пугающий, гнетущий. И каким образом это получилось? Арсения будто подменили. Хотя нет. Он всего-то убрал куда подальше чувство подавленности, будто ничего такого и не было в течении этого получаса. Руки будто на автомате хватают чистое постельное бельё и мужчина выходит с прачечной, испепеляя взглядом каждого, кто проходит мимо. С гордо поднятым подбородком мужчина заходит в камеру, сталкиваясь с напористым взглядом паренька, что, скорее всего, стелится под жирного. Видимо время нахождения вне камеры ещё не истекло, хотя по ощущениям прошло около трёх часов, но наверное это просто ошибочное рассуждение. А ведь Арсений даже рот не сполоснул. Ему уже как-то наплевать. Антона не было. Это к лучшему. Попов проходит к своей койке, заваливаясь на неё с тихим стоном. Мужчина не понимал для чего он согласился. На душе что-то больно скручивало, а на грудь будто упало пару тройку кирпичей, затрудняя дыхание. В руки, что закрывали лицо, тяжело выдыхают. Вообще не хочется думать о чём-то. Хочется уснуть и по утру не увидеть рядом Антона. Арсений вообще сейчас не горел желанием его видеть. — Эу, Арс, чо покис? — спрашивает, буквально, над головой уже выученный наизусть голос. Арсений убирает руки с лица и смотрит прямо в карие глаза Серёжи. Взгляд бегает по лицу друга, а в голове пульсацией отдаёт лишь один вопрос: «рассказать?» — Что-то случилось? — Серый, случился пиздец, — взгляд Матвиенко в считанную секунду меняется, а брови сводятся к переносице. Арсений очень редко говорил это словосочетание, а это значит, что случилось какая-то явно сильная хуета. — Так, парень, съебись отсюда на пару минут, — приказывает Сергей пареньку, который находился с ними в камере, оглядев комнату, в ответ получая игнорирование. — Ты слышишь? Свалил блять, — повторяет мужчина и на этот раз худенький парень действительно поддаётся, выбегая из камеры. — И зачем было выёбываться? — пожал плечами мужчина, поворачиваясь к другу. — С тобой то что случилось? Почему пиздец? — начал осыпать вопросами Сергей, присаживаясь рядом с мужчиной, чуть отодвигая его ноги. Арсений так же садится возле подушки и смотрит на пальцы, что перебирали плотную ткань тюремной одежды. — Я.. — пытается сказать Попов, собираясь с силами. В голове до сих пор витал тот же вопрос, но отступать уже некуда. Ну да, они друзья. Да, всегда поддерживали друг друга, не задумываясь о прекращении дружбы из-за каких либо откровений, но это признание может всё разрушить... Или Сергей его поймёт? — Я Антону отсосал, — с трудом выдавливает из себя Арсений, всё сильнее поникая головой. Глаза ни на миллиметр не поднимаются. — Погодь. Я правильно понял? Ты отсосал ему? Ну в смысле прям отсосал? Зачем? Посмотри на меня, Арс, — мужчина действительно поднимает голову и смотрит на Сергея. Теперь глаза безразлично смотрят прямо на чужое лицо, рассматривая кожу, ресницы, нос, да и всё, что только есть в общем. — Да. Я ему отсосал, чтобы он меня простил за изнасилование, — заявил Попов и его лицо в миг стало серьёзным. — Арс, чего блять?! Ты с ума сошёл?! Нахуя тебе это прощение?! — а мужчина лишь пожимает плечами. Ведь можно было просто поговорить. Можно было всего лишь обсудить и, может, они бы договорились. Тело будто пустое, как и голова. За секунду пропало чувство стыда, угрызения совести. Стало просто наплевать. — Ты только не говори, что влюбился в него. Я не переживу это, — шутит Сергей, а кончики губ Арсения немного приподнялись, тут же возвращаясь в исходное положение. — Я не знаю, — бурчит Арсений, а Матвиенко замолкает. — Просто не знаю. Я не знаю зачем спас его сегодня от Рустама, не знаю зачем спасал от мужиков, что хотели изнасиловать его, не знаю зачем спасал ему жизнь... — Жизнь? Когда такое было? — Сергей и вправду не знал об этой ситуации. Он просто знал, что Антон вскрыл вены и лежал в больнице, а вот как Арсений спас его - было загадкой до этого момента. — Я ночью проснулся от каких-то криков. Подумал, что кого-то избивают и забил, но потом заметил пропажу Антона. Зачем-то пошёл его искать и по итогу он лежал в углу туалета со вскрытыми венами в луже крови. Тогда я почему-то решил его спасти, взял на руки, понёс к Шеминову и уже у него зашивал порезы. Не знаю зачем это всё делал, — последнюю фразу Арсений почти прошептал, втягивая в объятия Сергея, пододвигая его ближе к себе. Вот здесь Матвиенко вообще в шоке. Арсений не из тех людей, что любят тактильность, а тут мужчина так крепко обнимает его. Похоже тема с Антоном и вправду для него больная. — Слушай, а ты точно уверен, что не влюбился по уши в этого сопляка? Арс, пожалуйста, только не он. Зачем он тебе? Лишняя проблема. Надо было тогда ему побольше Героина вколоть, чтобы точно не проснулся. Прошу, скажи что не любишь его, — проговорил Серж, надеясь на отрицательный ответ. — Да не знаю я, Серёж, не знаю! — громко сказал Арсений. Нет, Арсений не любит его. Он не может. — Ладно, ладно, — соглашается Матвиенко, похлопывая ладошками по мускулистой спине Попова. Брюнет не мог в Антона влюбиться. Он же не идиот. Или идиот?…