Заключённый.

Антон сидит в кабинете психолога вместе с парой заключённых. Оказывается, что в тюрьме каждую неделю проходят уроки психологии и кто хочет, может прийти и выговориться. На самом деле, это очень хорошо. Как там оказался Шастун? Его пригласили на обязательный первый сеанс. Может быть ему понравится и он решит продолжить ходить, хотя это вряд ли, потому он никогда не доверял психологам и уж тем более в тюрьме, потому что не понятно, как другие отнесутся к его проблемам. Рядом с ним сидит Дима, а напротив Серёжа. Арсения здесь не было. Ну конечно. Не гоже царю на такие мероприятия ходить. Хотя, если честно, Шастун даже рад, потому что ему бы не хотелось сейчас видеть этого человека. — Ну что, — начала говорить миловидная женщина психолог со светлыми кудряшками. — Кто первый хочет рассказать о своей проблеме? — улыбнувшись, спросила она. Все почему-то заткнулись и старались не смотреть в её сторону, и сразу же назревает вопрос: зачем они вообще сюда пришли, если не хотят ничего говорить? — Ну, ребят. Неужели никто не хочет выговориться и получить поддержку? — проговорила психолог, смотря на всех, но никто так и не оживился. — Ладно. Что нам может рассказать новенький? — резко посмотрела на Антона дама, улыбаясь, вовлекая того в разговор. — Как тебя зовут? — Антон, — произнёс парень. — Антон, расскажи нам о том, что тебя беспокоит, — попросила женщина и Шастун задумался. А о чём он может рассказать? О том, что за эти дни он успел получить по морде, его чуть не изнасиловали и угрожали убить? Кажется так проходят дни у каждого заключённого и никто его здесь по головке за такой ответ не погладит. — Можно я начну вместо него? — вдруг заявляет Позов, поднимая руку, чем одновременно и спасает, и удивляет парня. — Конечно, — разрешила психолог и Поз поднялся со своего стула. — Недавно я обидел очень дорогого мне человека и хотел бы перед ним извиниться, — заявил Дима, а за тем повернулся в сторону Матвиенко, который всё это время наблюдал за ним. — Серёж… — мужчина удивился, когда понял, что обращаются к нему и тоже встал со стула, смотря на него с недоумением. — Прости меня. Я не должен был называть тебя конченым пидаром. Ты вовсе не такой. Отношения с тобой для меня были самыми лучшими. И даже не смотря на то, что мы расстались, я хотел бы всё равно с тобой общаться, как друзья. И… я тебя люблю. Очень сильно люблю, — Сергей улыбнулся от приятных слов мужчины, а все заключённые начали завывать и поддерживать их. Серёжа нежно взял его за плечи и притянул к себе, крепко обнимая. Дима обнял его в ответ, понимая, что надо было это сделать раньше. — Я тоже тебя люблю, — проговорил Матвиенко, пока все здесь присутствующие начали им хлопать и присвистывать. Антон порадовался за них и тоже начал хлопать. Даже не смотря на то, что Серёжа ему не очень нравится, как человек, но за нового друга он рад, по человечески. — Хорошо. Это очень хорошо, что вы признаёте свои ошибки. Молодцы. Давайте продолжим, — всё так же мило улыбаясь, заявила дама, радуясь, что сеанс не проходит даром и время не потрачено впустую. Другие заключённые тоже подключились после и начали говорить о своих проблемах, но Шастуну было не интересно. Он уже хотел побыстрее отсюда уйти в свою камеру и остаться наедине с собой. Ну как наедине, просто уйти в камеру. Конечно он рад за Димку и Серёжу, но эти сеансы не для него. У парня даже таких проблем нет, которые стоило бы прорабатывать с психологами. Или пока нет?                         *** Антон спокойно лежит на своей кровати, зачем-то рассматривая браслет, который подарил ему Масленников. Шастун часто вспоминает о нём, хоть они и поговорили лишь один раз, но этот разговор был для него важным, ведь тот, сам того не ожидая, помог ему в первый день немного прийти в себя и успокоиться. Раньше Антону казалось, что в тюрьме все жестокие и плюющие на тебя, но оказалось, что здесь обычные люди, у которых жизнь пошла по одному месту и они платят за свои грехи. Некоторые даже ценой жизни. Если бы Масленников не умер, они бы могли стать друзьями… но… этого не будет, к большому сожалению. С парнем в комнате лежали ещё трое сокамерников. Все чем-то занимались и не обращали друг на друга внимания, однако в этот момент к ним заглянул Арсений и Серёжа. Четверо посмотрели на них недоуменным взглядом, не понимая, что чужаки забыли в их камере. — На время оставите нас с новеньким? — вдруг выдаёт Попов, смотря на Лёшу и Руслана, которые в свою очередь даже с места не сдвинулись, после просьбы. — С чего это? — грубо спросил Димка, спрыгивая с верхней кровати, тут же вставая, словно на «защиту». — Ненадолго. Мы просто хотим поговорить. Это займёт минут десять, — спокойно отозвался Арс. Сергей смотрит на Позова, который защищает Антона и начинает злиться. Его бесило всегда то, что он слишком человечный со всеми, даже с мало знакомыми людьми. Однажды его это погубит. Трое заключённых посмотрели на Шастуна, как бы спрашивая: «Уходить?» и увидев кивок парня, вышли. — Я вернусь ровно через десять минут! — недовольно проговорил Позов, волнуясь за друга. Матвиенко не отрываясь смотрел на него и они встретились взглядами. — Ни секунды позже! Время пошло! — заявил он и ушёл, оставив их. Арс хмыкнул и медленно подошёл к сидевшему на нижней кровати Антону, который смотрит на него снизу вверх, ожидая чего-то. — Знаешь, ты ведь мне и правда понравился, — вдруг заявляет мужчина, смотря на парня. Тот смотрит в ответ и не понимает, что происходит. В этот момент его резко схватил сзади Сергей, не давая выбраться, блокируя движения. — Эй, блять!… — начал кричать Антон, но его тут-же ударили в живот в районе солнечного сплетения. После первого удара Шастун не мог вздохнуть, но когда последовал второй, третий, четвёртый и все по одному и тому же месту, он не смог это вытерпеть и отключился. Очнулся парень после того, как почувствовал, что его привязывают к стулу белой тканью. Скорее всего это разорванные простыни. Ноги были привязаны к передним ножкам стула, а руки к подлокотникам кресла. Пошевелиться было практически невозможно. Дышать было в два раза сложнее. Он посмотрел в сторону выхода из камеры и увидел, что его подпёрли матрасами. Скорее всего, если учитывать, кто этим двоим дали всего лишь десять минут на «разговор», то в отключке парень был не больше пары минут, иначе его сокамерники бы уже ломились к ним. — Очнулся, — хмыкнув, сказал Попов, нависая над ним, рассматривая своё «творение». — Что ты делаешь? — тихо спросил Антон, прокашливаясь, так как тело немного ломило и в горле собралась какая то субстанция, что не прокашливается. — Что я делаю? — как будто не услышав, переспросил мужчина, а затем достал из своего кармана телефон. Вообще не понятно, зачем в тюремной одежде делать карманы? Всё равно же заключённые в них ничего положить не могут. Ну кроме чего-то запрещённого. Однако карманы всегда будут в после зрения надзирателей и никакой дурак не додумается в них что-то класть. Достаточно странная задумка создателей этих тюремных костюмов. — Дай мне номер своей мамы, — заявил мужчина. — Зачем? — удивился Шастун, ничего не понимая. Во-первых, откуда он знает о том, что у него есть мать? Конечно, это логично, что у всех есть родители, но ведь не факт, что они живы или с ним всё хорошо, поэтому Антон и удивился. А во-вторых, зачем ему нужен её номер? Что он собирается ей говорить? — Чтоб отправить ей твоё фото, — проговорил Арсений и стоило Шастуну нахмуриться, как сзади стоящий Серёжа быстро схватил его за шею. Парень испугался и попытался высвободиться, но его привязали очень крепко, от чего он ни одной частью тела не мог пошевелить. В этот момент парень почувствовал, как что-то острое вонзилось ему в шею. Это было больно. Спустя секунду Матвиенко передал, как оказалось шприц, в руки другу и он покрутил предмет перед его носом. — Знаешь что было в этом шприце? — спросил Арс, хмыкнув. Глупый какой-то вопрос учитывая то, что Антон не видел его. Как он может знать, что там было? — Героин, — заявил мужчина и тут Антона передёрнуло. Конечно живя в этом мире уже как двадцать два года, он прекрасно знает, что такое наркотики. И знает, что Героин из всех самый мощный и сильный. — Зачем ты мне его вколол? — спросил Шастун, чувствуя, как потихоньку становится хреново. Он не знает, как действует на организм этот препарат, но явно не положительно. И судя по новым, не приятным ощущениям, за считаные секунды. — Как же много ты вопросов задаёшь, — устало проговорил мужчина, поднимая голову вверх, смотря в потолок. — Ты рассказал детектору, что я обжог лицо Аркаши и теперь меня поместят в изолятор! Думал я не узнаю! Не думай, что если я спас тебя от изнасилования, то мы стали друзьями! Как только я вернусь с изолятора, то сразу же убью тебя! Я буду убивать тебя медленно, мучительно и ты будешь чувствовать боль в каждой клеточке своего сраного тела! Я вернусь за тобой, не сомневайся! — проговаривая всё это, Арсений видел, как парень перед ним начинал отключаться. — В тебе сейчас тридцать миллиграмм чистого Героина. Смертельная доза для любого человека. Ты же никогда не принимал наркоту, верно? Посмотрим справишься ты с такой дозой или сдохнешь! — хмыкнув, произнёс Попов и в этот момент Антон потерял сознание, опустив голову вниз. Он даже не успел ничего сказать, потому что язык во рту будто атрофировался. Мужчина грубо схватил его за подбородок и поднял голову, смотря на закрытые глаза. Он не верит, что парень так быстро отключился и со всей силы ударил его в живот. Но Шастун никак не отреагировал на удар. Арс выпрямился и снова посмотрел на него. — Развязывай его, — приказал своему другу Арсений. Серёжа быстро развязал ноги и руки парня, после чего он кирпичом упал на пол. Пока Сергей убирал кресло на место, Арс присел на корточки рядом с парнем, что лежал на боку, не подавая признаки жизни, и раскрыв его ладонь, вложил в неё пустой шприц, а затем встал и открыв на телефоне камеру, сфотографировал Шастуна. Спустя пару секунд двое мужчин убрали матрасы и освободили выход, а затем открыли решётки и ушли, оставляя парня без сознания одного. Они знали, что он умирает и осталось ему не больше пары часов, но ни одного, ни второго это не колышет. Когда в камеру вернулись Лёша, Руслан и Дима, то тут же подбежали к лежащему Антону. Димка проверил у него пульс и его практически не было. Учитывая тот факт, что язык опухает и заглатывается, перекрывая доступ к кислороду, они подоспели достаточно вовремя. — Он не дышит! — взволновано заявил Позов, поворачиваясь к двум сокамерникам. — Надо отнести его к врачу! — ответил Белый, подошёл к Антону, взял на руки, а потом вышел из камеры и быстрым шагом потащил в мед-кабинет. Шастун никогда не был толстым, а соответственно тяжелым тоже, поэтому, не удивительно, что его смогли поднять на руки. Поз заметил, как из руки друга выпал шприц и сразу же понял, что ему что-то вкололи, это было логично, так как в тюрьме мужчина не первый день и знает, как тут что делается. Антон не был похож на наркомана и тем более не стал бы делать такое в открытую. Он же явно не настолько тупой. Взяв шприц в руки, мужчина быстро побежал туда, куда отнесли парня. Хоть бы его спасли. Потому что никто из помогающих Антону не знает, что было в этом шприце.                         *** Шастун очнулся и сразу же почувствовал слабость и головную боль. Сначала он не понял где находится, но повернув голову в сторону, понял, что в больничной палате. — О, наконец очнулся, — услышал голос с другой стороны он и повернулся туда. Там сидел Дима, улыбаясь, который, скорее всего ждал, пока он проснётся. — Что я здесь делаю? — хриплым голосом спросил Шастун, нахмурившись. — У тебя был передоз Героином, — заявил Димка и парень ахуел. — Ты что ничего не помнишь? — Нет, — устало ответил Антон. Нет, он помнит немного. Как он сидел в камере и вспоминал о Масленникове. Как зашёл Арсений с Серёжей. Как они разговаривали о чём-то и… и… больше ничего вспомнить Шастун не смог, как бы сильно не напрягал память. В этот момент к ним в палату зашёл врач и подошёл к друзьям. — Антон, как ты себя чувствуешь? — улыбнулся доктор. — Голова болит, — вяло проговорил Шастун. — Это нормально, — заявил врач. — Меня зовут Станислав Владимирович Шеминов, я врач в этой тюрьме. Если вдруг какие-то проблемы со здоровьем, можешь ко мне обращаться, — произнёс Стас и парень кивнул. — Скажи, как долго ты принимаешь наркотики? — вдруг спросил мужчина и парень впал в ступор от такого вопроса. — Я не наркоман, — нахмурившись, проговорил он. — Странно. Тогда как в твоём организме оказался Героин? — не веря, сказал врач, поднимая бровь. — Я не знаю… — проговорил Шастун. — Ладно. В любом случае разбираться в этом я не буду. Если вдруг захочешь, то можешь прийти ко мне на терапию с наркозависимыми людьми. Я тебе помогу избавится от этой проблемы, — серьёзно произнёс Шеминов. — Я не наркоман, говорю ещё раз, — отрезал Шастун. — Я могу идти? — Ты пролежал в коме четыре дня. Уверен, что готов вернуться в камеру? — спросил доктор. — Уверен, — заявил Антон. — Хорошо. Если вдруг будешь плохо себя чувствовать, то сразу же приходи ко мне, — улыбнувшись, проговорил Стас. — Давай я помогу, — спохватился Позов, беря парня за руку, помогая встать с больничной кушетки. Он положил руку Антона себе на плечо и схватил за пояс. Они пошли в сторону выхода. Димка помогал ему дойти до их камеры, а как только парень сел на кровать, мужчина быстро присел на корточки перед ним. — А теперь послушай. Героин тебе вколол Арсений. Он спровоцировал передоз и оставил тебя умирать. Он не в изоляторе, его почему-то не забрали. Если бы мы с Русланом и Лёхой пришли б попозже, тебя бы уже в гробу несли. Я тебя прошу, не связывайся с ним. Если у него не получилось убить тебя в первый раз, он попробует во второй. Ты хороший человек, Антон. Я не хочу, чтоб ты закончил вот так. Чтоб все думали, что ты долбаный наркоша, — заявил мужчина и парню потребовалось немного времени, чтобы переварить все его слова. — Не волнуйся, я к нему не полезу, — ответил Антон после и Дима кивнул, а затем обнял друга. Конечно же он за парня волнуется. Ему всего двадцать два и сегодня второй день рождения. Шастун обнял друга в ответ, но слова Димы звучали в голове басом. Он чуть не умер. Даже не так. Его чуть не убили. И тот, кто это сделал, находится в паре метров. Он вернётся. Обязательно вернётся за Антоном. Это лишь вопрос времени.