Harmony

Вечер стремительно клонился к ночи. Солнце постепенно угасало, уходя за горизонт, а на небе спустя некоторое время появилась Луна. Количество машин на дороге сократилось, изредка только проезжало несколько. Улица начала пустовать. На столе осталось четверть всех блюд, только вино закончилось до дна. На Чанбина вино слабо подействовало, так как количество оборотов не большое, однако с Т/и другая ситуация. Она пила в первый раз (по её словам ещё не последний), и по окончании второго бокала алкоголь ударил в голову. Чанбин не знает, как Т/и смогла после ещё пить, ведь для новичка держаться было бы сложно. Сейчас же девушка и вовсе задремала, откликнувшись на спинку стула. Чанбин поставил руку под подбородок, опираясь на стол, и минут десять просто разглядывал Т/и. Ему до сих пор не верится, что жизнь вот так вот резко повернулась в один момент. Он просто встретил голодную девушку в магазине, угостил, а дальше всё вот так вот закрутилось. Странная ситуация была с Т/и, когда она ломилась к нему в первый раз, да и во второй не менее странная. Тем не менее, она объяснила, пусть и верилось сначала плохо, но другого объяснения она не давала. Помимо всего этого, всех тайн, секретов, незнание друг друга они прониклись чувствами к друг другу. Ситуация стала ещё более странная, но даже так, и Чанбину, и Т/и она не мешает. Отводя глаза и оглядываться вокруг, окидывая взглядом улицу, парень решает заканчивать с ужином и ложиться спать. Температура воздуха уже спустилась вниз, потому оставаться долго не вариант. Сейчас только весна, конец апреля, и вечером достаточно прохладно для того, чтобы простудится. Встав на ноги, Чанбин аккуратно поднял на руки спящую Т/и, которая что-то бубнит себе под нос. Внутри греет тепло, может и алкоголь, кто знает, но при взгляде на Т/и, которая доверила свою жизнь в его руки, теплое чувство захватывает тело. Отнеся её в спальню, укрыв прохладным одеялом, которое нагреется к его приходу от тела девушки, он пошёл обратно. Оставив балконную дверь открытой, Чанбин ходил туда-сюда приводя в порядок балкон. Посуду отнёс к раковине, а столик закатил обратно за сетку, ведь девать её некуда. Стулья же оставил, может, когда-нибудь они двое вновь насладиться вечером вдвоем, просто сидя и глядя на звёзды. Гирлянду снимать не стал, не хотя портить труды. Вечер был насыщен разговорами, простыми взглядами. Только касались они редко, сидели то далеко, чтобы утонуть в объятиях, и сейчас этого не хватает. Чанбин не сказать чтобы слишком тактильный, ибо за последние десять лет ни разу не обнимал никого. Друзей нет уже давно — кто уехал, кто просто перестал созваниваться. А после гибели семьи была глубокая депрессия, где даже друзья не помогли и просто ушли из его жизни. Со временем всё как-то... угасало? Скорее стало безразлично. Друзей нет? Без них проживет. Родителей? Взрослый, рано или поздно нужно было бы уйти в самостоятельную жизнь. Работы и образования? Тут вот и начались проблемы. Есть похороны родителей удалось организовать на сохраненные деньги родителей, то где брать их дальше — девятнадцати летный Чанбин тогда не знал. Первый месяц прошёл очень тяжело. На душе была печаль, много сожалений. И с каждым днём становилось хуже. Деньги, что осталось, хватило на несколько месяцев, и то, питаясь дешевой едой два раза, или даже один раз в день. Физическое состояние, как и душевное, было хуже некуда. Вставать с кровати не хотелось, аппетит исчез, потому и головные боли часто мучили. Никакие родственники не навещали Чанбина, наверняка думая, что раз он совершеннолетний, то не умрёт раньше положенного. Он же и не задумывался о смерти, а когда и пришла эта мысль в голову на пятый месяц одиночества, то был четкий ответ: «Я не собираюсь умирать». Тогда-то парень понял, что запустил ситуацию и слишком глубоко он отстранился от внешнего мира, который, когда он открыл занавески на окнах, осветил его комнату ярким утренним рассветом. В тот момент, когда солнце восходило на небо, в ослабленном теле будто открылось новое дыхание. Посчитав на сколько ещё хватит денег, хватит ли вообще оплатить коммунальные услуги, молодой и не опытный парень решил найти работу. Верно, высшего образования нет, но если повезёт, найдет место, где его и не нужно. Такие поиски продлились неделю. Постоянные звонки, вопросы и отказы. Между тем Чанбин принялся изменить свой рацион, избавившись от лапши быстрого приготовления, заменив на более сытное и полезное. Тело его было точно не в порядке. Пять месяцев некой «голодовки» пошли не на пользу. Едва видная ранее мускулатура исчезла с корнями, оставив кости да кожу. Головные боли проследовали долгое время, до тех пор, пока сонный график не наладился также, как и рацион питания. Работу пришлось искать долго, точное количество дней парень сейчас уже не припомнит. Но в итоге она нашлась, пусть и не работа мечты, да и вряд ли он про такую когда-нибудь стал мечтать, но деньги зарабатывает — об остальном можно и забыть. В начале было тяжело. Не было ни поддержки, ни человека рядом. Но со временем Чанбин перестал в ком либо нуждаться. Вечное одиночество в четырёх стенах, работа в «ночные смены» принудительно заставили молодого парня, перестать заботиться о ком-то, кроме себя. Собрав крупную сумму спустя три года на одной и то й же работе, которая помалу, но расшатала психику в первые месяца, Чанбин подал документы в университет. Над профессией он не заморачивался, вступил на самую лёгкую, лишь бы было высшее образование. Но даже после окончания университета он не знал куда податься с дипломом на руках. С появлением нового человека в жизни много чего изменилось. Жизнь, можно сказать, заиграла новыми красками. Но и были минусы, один из которых сейчас напрягал. Чанбин уже несколько раз замечал, что за ним кто-то ходит по пятам, преследуя. Коли в начале казалось, что это просто фантазия, — ранее нарушая психика, — то сейчас догадки были верны. И мысли, кто это может быть в такое-то время — склоняются только к одному человеку. Чанбин закрыл балкон, выключив гирлянду и намертво захлопнув дверь. Неизвестный взгляд со двора, который прожигал в нем дыру во время перебивая на балконе под конец вечера, не давал спокойно сидеть. Чанбину нестрашно, но как бы оно ни было, маньяк ли это или просто прохожий (что, конечно, мало вероятно) это напрягало. И скорее переживал он не из-за себя, а за Т/и, которая даже не подозревает о том, что за ними кто-то следил. Ведь кто знает, что на уме сейчас у убийцы, который шастает по улицах города как ни в чём не бывало. Если убийце нужен он, Чанбин, пусть делает, что душе будет угодно, но если это хоть как-то коснется Т/и — он не пожалеет замарать руки. Чанбин закончил с посудой и выключил свет на кухне, уходя в ванную. К спящей красавице, пусть сейчас она и пьяна, но тем не менее прекрасной, он заходить не стал, чтобы случайно не разбудить. Теплые струи воды стекали вниз по телу, унося собой всё напряжение. Чанбин просто стоял под душем, ни о чём не размышляя, глубоко и равномерно дыша. Он устал. Работа выматывает, пусть и занимает она несколько часов. Устал не только физически, но и духовно, однако он продержался десять лет и продержится дальше. Сейчас рядом есть Т/и, она и мотивирует жить. Выходя из ванной комнаты, одев бельё и шорты, которые по везению сушились там же, Чанбин замирает. Волосы на теле стали дыбом. Воздух словно наэлектризовался, посылая колючие разряды в сердце. Температура воздуха, кажется, стала ниже на несколько градусов. Холод как будто проникал под кожу и обволакивал кости. Перед собой Чанбин видит Т/и, обутую и одетую, и самое главное — напуганную. Её глаза застелены пеленой ужаса и глубочайшего страха. И это пугает больше всего. Чанбин приходит в себя, собирая себя руки. Стоит увидеть страх на лице Т/и — как он тут же начинает паниковать. — Маленькая моя, где ты была? — подходит ближе Чанбин, но Т/и словно в прострации — не замечает его. — Прелесть моя, — окутывая в объятия и оставив чмок на лбу, Чанбин заглянул в кристальные глаза. Т/и напугана, но не плачет.Посчитав на сколько ещё хватит денег, хватит ли вообще оплатить коммунальные услуги, молодой и не опытный парень решил найти работу. Верно, высшего образования нет, но если повезёт, найдет место, где его и не нужно. Такие поиски продлились неделю. Постоянные звонки, вопросы и отказы. Между тем Чанбин принялся изменить свой рацион, избавившись от лапши быстрого приготовления, заменив на более сытное и полезное. Тело его было точно не в порядке. Пять месяцев некой «голодовки» пошли не на пользу. Едва видная ранее мускулатура исчезла с корнями, оставив кости да кожу. Головные боли проследовали долгое время, до тех пор, пока сонный график не наладился также, как и рацион питания. Работу пришлось искать долго, точное количество дней парень сейчас уже не припомнит. Но в итоге она нашлась, пусть и не работа мечты, да и вряд ли он про такую когда-нибудь стал мечтать, но деньги зарабатывает — об остальном можно и забыть. В начале было тяжело. Не было ни поддержки, ни человека рядом. Но со временем Чанбин перестал в ком либо нуждаться. Вечное одиночество в четырёх стенах, работа в «ночные смены» принудительно заставили молодого парня, перестать заботиться о ком-то, кроме себя. Собрав крупную сумму спустя три года на одной и то й же работе, которая помалу, но расшатала психику в первые месяца, Чанбин подал документы в университет. Над профессией он не заморачивался, вступил на самую лёгкую, лишь бы было высшее образование. Но даже после окончания университета он не знал куда податься с дипломом на руках. С появлением нового человека в жизни много чего изменилось. Жизнь, можно сказать, заиграла новыми красками. Но и были минусы, один из которых сейчас напрягал. Чанбин уже несколько раз замечал, что за ним кто-то ходит по пятам, преследуя. Коли в начале казалось, что это просто фантазия, — ранее нарушая психика, — то сейчас догадки были верны. И мысли, кто это может быть в такое-то время — склоняются только к одному человеку. Чанбин закрыл балкон, выключив гирлянду и намертво захлопнув дверь. Неизвестный взгляд со двора, который прожигал в нем дыру во время перебивая на балконе под конец вечера, не давал спокойно сидеть. Чанбину нестрашно, но как бы оно ни было, маньяк ли это или просто прохожий (что, конечно, мало вероятно) это напрягало. И скорее переживал он не из-за себя, а за Т/и, которая даже не подозревает о том, что за ними кто-то следил. Ведь кто знает, что на уме сейчас у убийцы, который шастает по улицах города как ни в чём не бывало. Если убийце нужен он, Чанбин, пусть делает, что душе будет угодно, но если это хоть как-то коснется Т/и — он не пожалеет замарать руки. Чанбин закончил с посудой и выключил свет на кухне, уходя в ванную. К спящей красавице, пусть сейчас она и пьяна, но тем не менее прекрасной, он заходить не стал, чтобы случайно не разбудить. Теплые струи воды стекали вниз по телу, унося собой всё напряжение. Чанбин просто стоял под душем, ни о чём не размышляя, глубоко и равномерно дыша. Он устал. Работа выматывает, пусть и занимает она несколько часов. Устал не только физически, но и духовно, однако он продержался десять лет и продержится дальше. Сейчас рядом есть Т/и, она и мотивирует жить. Выходя из ванной комнаты, одев бельё и шорты, которые по везению сушились там же, Чанбин замирает. Волосы на теле стали дыбом. Воздух словно наэлектризовался, посылая колючие разряды в сердце. Температура воздуха, кажется, стала ниже на несколько градусов. Холод как будто проникал под кожу и обволакивал кости. Перед собой Чанбин видит Т/и, обутую и одетую, и самое главное — напуганную. Её глаза застелены пеленой ужаса и глубочайшего страха. И это пугает больше всего. Чанбин приходит в себя, собирая себя руки. Стоит увидеть страх на лице Т/и — как он тут же начинает паниковать. — Маленькая моя, где ты была? — подходит ближе Чанбин, но Т/и словно в прострации — не замечает его. — Прелесть моя, — окутывая в объятия и оставив чмок на лбу, Чанбин заглянул в кристальные глаза. Т/и напугана, но не плачет. Она приходит в себя, пряча лицо в груди парня. Её дыхание прерывистое, и она заметно дрожит в его руках. Чанбин хочет узнать, куда же она ходила так поздно, да и ещё под воздействием алкоголя. Возможно она просто на не трезвую голову решила выйти куда-то, но зачем? Вдруг Чанбин осознает, что же могло случиться с Т/и. Он сжимает челюсть и ткань кофты на плечах любимой, а на руках вздуваются вены. Ярость на момент охватила разум. Чанбину в тот же момент хотелось пойти и разобраться с тем человеком, который напугал Т/и вновь. Выдыхая воздух через рот, успокаиваясь, парень произносит ласково: — Пошли отдохнем? Девушка тут же кивает, слушая только голос Чанбина и собственное сердцебиение в груди. Она больше никогда не выйдет на улицу ночью, чего бы того не стояло.