Вендетта

Драко — Ренервейт. Я открыл глаза. Яркий свет ламп в первые секунды ослепил меня. Проморгавшись, я огляделся. Это наша кухня, наша квартира. Я попытался поднять руки, но не тут-то было, они крепко были связаны за спиной, более того, за спинкой стула, на котором я сидел. И мои ноги были привязаны к его ножкам. Напротив меня на точно таком же стуле сидела связанная Гермиона, которая тоже только что пришла в сознание и тяжело дышала, зажмурившись от яркого света. Чёрт, на нашей кухне всегда были такие мощные лампы? Я попытался восстановить в памяти последние события. Ресторан, наш спор по поводу работы, прогулка до дома, квартира, взломанные чары, крик Гермионы. Помню, я обернулся и увидел человека в мантии с копюшоном за её спиной, ударившего её по голове, и луч заклинания, летящий в меня. Кажется, это был Ступефай. Но кому, чёрт возьми, понадобилось проникать в наш дом и нападать? Нет, врагов у меня конечно немало, но вся загвоздка в том, что половина из них надёжно заперта в Азкабане, а другая давно почила с миром. Если бы мы за последние годы не переловили всех Пожирателей, что попытались скрыться, я бы подумал на них. Но и здесь несостыковка, из той мелкой шушеры, что были последними в списках, мало кто мог наложить более менее качественные дезиллюминационные чары, не то что взломать защитную магию, которой я лично окутал всю квартиру. На это даже Джордан не способен, я проверял. Гермиона застонала и резко согнулась. Её стошнило на пол. Это наверняка сотрясение. Блядь, она же беременна! — Смотри-ка, и грязнокровка очнулась. И тут же испачкала всё вокруг. Что с неё взять, грязь она и есть грязь. Алекс, убери эту мерзость, не дышать же нам её блевотиной. До чего ж знакомый голос. Я повернулся и обомлел. — А почему я сразу? Сам убери. Я перевёл взгляд на второго. Блядь, этого просто не может быть! — Потому что я так сказал! — А ты кто, командир? Начальник? Я тебе не вшивый домовик!.. Тут встрял третий. — Как же вы оба достали. Гавкаетесь, словно старые супруги. Тергео! Взмахом палочки рвота и запах исчезли. Я зажмурился и снова открыл глаза, но ничего не изменилось. На нашем обеденном столе сидел Селвин, о кухонный островок со встроенной варочной электронной панелью опёрся Треверс. А прямо передо мной стоял Долохов. — Малыш Драко! — оскалился он. — Скучал по дядюшке Антонину? Я дёрнулся вперёд. — Как?! Я же лично сжёг ваши трупы! Долохов расхохотался. — О, я в курсе, малыш. Как и обо всех твоих махинациях. Представляешь моё удивление, когда я вернулся из длительного, скажем так, отпуска и узнал, что ты, мелкий паскудник, водил нас за нос и работал на Орден Феникса? Сначала Снейп, потом ты. Это он тебя научил, как предавать своих? Я насмешливо посмотрел на него. — Своих? Своих я не предавал. Свои, это моя семья, а ты и твои шакалы, насколько я помню, в неё не входите. Долохов кивнул. — Верно, семья. Ради своей ничтожной семейки вы предали Тёмного Лорда. Да и Мерлин с ним, он был всего лишь полукровкой, рано или поздно мы бы и от него избавились. Нам лишь нужно было достигнуть своей цели, а тут ты и ещё кучка детишек спутали нам все карты! — И что же это за цель? — спросил я, заранее зная ответ. — Власть конечно же, — расплылся в улыбке Долохов. — Полная и безграничная. Я кивнул. — Что означает геноцид и безнаказанность. Три Адских ПСа Тёмного Лорда у власти. Хорошо, что ваш хозяин сыграл в ящик и твоя розовая мечта лопнула, как мыльный пузырь. Но это не объясняет, каким образом вы трое оказались живы? Успели в Отделе Тайн Маховик времени прикарманить? Хотя вряд ли. Я тянул время, как мог. Я видел наши с Гермионой палочки, вернее сломанные щепки от них, валявшиеся в углу. Единственный вариант был дотянуться до зачарованного браслета на моей руке и вызвать подмогу. Такой браслет был у каждого в нашем отряде, идеей послужили наши с Гермионой кольца и фальшивые галеоны из Отряда Дамблдора. Я сам лично создал их и раздал членам команды. — Да грохни уже его и пойдём, — лениво протянул Треверс. — Ещё не ровен час тут отряд авроров нарисуется. Долохов покачал головой. — Вот ты вроде опытный Пожиратель, Алекс, а такой глупый. Авроры уже давно были бы здесь, как только мы попытались снять чары защиты. А прошло уже несколько часов. Ты кого-нибудь видишь, кроме нас четверых и грязнокровки? Вот и я нет. А это значит, что сейчас малыш Драко усиленно думает, как связаться со своим боссом, великим Гарри Поттером. Верно я говорю, Малфой? Я лишь сцепил зубы, незаметно пытаясь ослабить путы. — Вот только у него ничего не получится, — захохотал Долохов, размахивая перед моим носом плетёным кожанным браслетом. Чёрт, вот это была полная жопа. Но не время унывать, есть ещё один вариант — добраться до кармана мантии, что валялась рядом на полу, и достать аврорский китель, в который был вшит портал, ведущий в Мунго, схватить Гермиону, перенестись в больницу и уже оттуда вызвать подмогу. — Но я всё же удовлетворю твоё любопытство, — продолжил Долохов. — Кого же ты тогда сжёг в общей яме? Честно, понятия не имею, какие-то новобранцы. Я думаю, ты уже догадался, как нам удалось выбраться из той бойни при Хогвартсе. Селвин мастер своего дела. Я прикрыл глаза. Ну конечно, Селвин славился своим мастерством в физической трансфигурации. Твою мать, мы даже проходили это на седьмом курсе. — Что вам от меня надо? — процедил я, вполне догадываясь о цели их визита. — Хотите отомстить? Долохов присел передо мной на корточки. — О, разумеется. Видишь ли, малыш Драко, мы несколько поиздержались в нашем путешествии. Не хочешь возместить наши расходы? Я фыркнул. И всего-то? — Сколько ты хочешь? Долохов сделал вид, что задумался. — Думаю, каждому из нас хватит и миллиона галлеонов. А что, вполне справедливая сумма, чтобы погасить счета и подумать о будущем. Я расхохотался. — Ты спятил? С чего ты взял, что я располагаю такой суммой? Долохов покачал головой. — Драко, Драко, Драко. Ты наследник древнего и очень богатого рода. И как наследник имеешь доступ к счетам своей семьи. Давай ты не будешь утомлять дядюшку Антонина и просто выпишешь чек. — Ты верно заметил, я наследник. И как наследник, я имею доступ лишь к личным счетам, чтобы проникнуть в семейное хранилище или воспользоваться счетами семьи, необходимо разрешение главы рода, то есть моего отца. И боюсь, у него возникнут вопросы, если я ему скажу, что мне срочно понадобилось три миллиона. — А как же твоё наследство? Насколько я знаю, вы, англичане получаете его при достижении совершеннолетия? Я покачал головой. — В каждой семье свои правила, Антонин. — Он прав, — вмешался Селвин. — В нашей семье наследник получает свою долю только после женитьбы. В других после того, как у наследника родится ребёнок. У всех по разному. Треверс утвердительно кивнул. Долохов выпрямился, задумчиво побарабанил пальцами по подборотку. — Какой суммой ты располагаешь? — спустя минуту молчания спросил он. Я пожал плечами. — Около полутора миллионов, может чуть больше. Он кивнул. — Хорошо, полтора, так полтора. Тоже неплохой улов. Я сейчас развяжу твои руки, но не вздумай глупить, иначе твоя грязнокровка пострадает. Селвин тут же встал около Гермионы, приставив палочку к её шее. Треверс направил древко на меня. Я почувствовал, что мои руки свободны. Потерев затёкшие запястья, я призвал Акцио чековую книжку, перо и чернила. Подписав чек, я протянул его Долохову. — Забирай и проваливайте отсюда. Он принял маленький кусок пергамента, проверил подпись, убрал его во внутренний карман и ухмыльнулся. — Ну что ж, раз с формальностями покончено, пора приступить к более приятной части. Я застыл. — Ты получил деньги, Антонин. Что ещё тебе нужно? Все трое расхохотались. — Всё верно, малыш Драко, материальный ущерб ты нам возместил, но видишь ли, хотелось бы удовлетворить и моральный. Я бросился в сторону мантии, но не успел, мои руки вновь оказались связаны за спиной. Долохов развернулся к Гермионе. — Давно хотел узнать, на что способна эта грязнокровка. Гермиона зарычала. — Эта грязнокровка способна превратить твою жизнь в ад, ублюдок! Долохов рассмеялся. Селвин и Треверс рывком подняли её на ноги. — Какая горячая. Уверен, такой грязный ротик может больше, чем сквернословить. Я прав, Драко? Я рвался изо всех сил, но путы лишь сильнее впивались в кожу. — Отпусти её, Долохов! Не смей её трогать! Я слишком хорошо знал, на что способны эти ублюдки, ведь мне до сих пор снились кошмары, в которых я вижу изувеченные тела. — Какое красивое платье у твоей жены. Такое одевают лишь по особенным поводам. В ресторане были? Так вот, почему вы задержались. Что отмечали? Долохов взмахнул палочкой, и платье, разойдясь по швам, сползло на пол, обнажая тело моей жены. Антонин присвистнул. — А она ничего, очень даже аппетитная. Треверс загоготал, обхватив её правую грудь и сминая. Селвин сжал левую, похабно ухмыляясь: — Ну не знаю, я предпочитаю тёлок пополнее, и чтоб сиськи побольше. — Не смей, тварь! Отпустите мою жену! — кричал я. Надеяться, что кто-то услышит мои крики было бесполезно, наверняка эти ублюдки позаботились о Заглушающих чарах. Я попытался невербально призвать порт-ключ из кителя, но заранее знал, что это бесполезно — на аврорскую форму было наложено множество защитных заклинаний, так что Акцио не работало. Путы всё сильнее впивались, рук и ног и уже практически не чувствовал. Гермиона вырывалась из их рук, пытаясь ударить кого-либо из них то ногами, то головой, но силы были неравны. — Какая агрессивная сучка, — хохотал Долохов. — Горячая, чертовка. Гермиона плюнула ему в лицо, за что тут же получила сильную пощёчину. Её голова дёрнулась в сторону, и она тут же впилась зубами в скулу Треверса. — Ааа, сукаааа! — заорал тот, с трудом отрывая её от себя и ударяя кулаком по голове. Гермиона упала на колени, отплёвываясь и злорадно глядя на Треверса. Его лицо перекосило, от разбухшей, наливающейся синевой скулы стекала кровь из глубоких отметин от зубов. — Ну тварь! — рыкнул он, со всей силы пиная её в живот. Гермиона глухо замычала от боли, заваливаясь на бок. Я молил Мерлина, Салазара, да даже Годрика, чтоб ребёнок не пострадал. — Надо вырвать ей зубы, — посоветовал Селвин, хватая Гермиону за челюсть и открывая рот. Долохов крепко держал её руки, пока Селвин читал заклинание. Треверс быстро залечил свою рану, яростно сверкая глазами. Рот Гермионы наполнился кровью. Зубы один за другим начали вываливаться, заполняя полость рта и затрудняя дыхание. Гермиона мычала от невыносимой боли, из глаз текли слёзы, тело конвульсивно дёргалось. Я продолжал кричать, даже не понимая, что это бесполезно. Пытался сломать стул под собой, чтобы как-то освободиться, но с огорчением вспомнил, что сам выбрал мебель для кухни с металлическим каркасом. Я не заметил, как от бессилия слёзы покатились по моему лицу . Зато заметил Долохов. — Плачешь, Драко? Правильно. Это ещё только начало, всё веселье впереди. Селвин убрал палочку от лица Гермионы, и она, наклонившись вперёд, выплюнула зубы со сгустом крови. — Вот теперь твой ротик подготовлен, грязнокровка, — почти нежно улыбнулся Треверс. — Чур, я первый. Селвин рассмеялся, отодвинувшись в сторону. Треверс расстегнул штаны и подошёл ближе. Схватив Гермиону за волосы, он прорычал: — Соси глубже, сука. Гермиона вырывалась и мотала головой, но Треверс упорно тянул её к своему члену. Скосив на меня глаза, она прошептала: — Не смотри. И тут же член вошёл в её рот, до самого горла. Долохов поменялся с Селвином и подошёл ко мне, схватив меня за волосы. — Нет уж, смотри, малыш Драко. Смотри, как имеют твою жену, и ты ничего не можешь сделать. И я смотрел. Смотрел, как Треверс вколачивался в её рот, быстро кончив. Смотрел, как его сменил Селвин. Смотрел, как её рвало спермой и остатками ужина. Селвин уселся на стол, закуривая маггловскую сигарету. Треверс развалился на стуле. Долохов же подошёл к Гермионе, поставил её на колени и, приспустив штаны, резко вошёл в неё сзади. — Ну давай, постони для меня, девочка. Как тебя твой муженёк трахает, жёстко или нежно? Он быстро вколачивался в неё, открыв рот и закатив глаза. Гермиона сжала губы и не издавала не звука. Долохов вспотел и ещё ускорил темп. Но видимо что-то пошло не так, он никак не мог кончить, что очень его злило. — Что, Антонин, возраст уже не тот? — посмеивался Треверс. — Заткнись! — рыкнул Долохов и шлёпнул Гермиону по ягодице. — А ты подай голос, сука! Но Гермиона молчала. Долохов глянул на Селвина. — Дай сюда! — скомандовал он. Тот спрыгнул со стола и подал ему почти докуренную сигарету. Долохов тут же потушил её о бедро Гермионы, и она вскрикнула. — Дааа, вот тааак! — выдохнул он, кончая. Встав на ноги и заправив член в брюки, он со всей силы начал пинать лежащую на полу Гермиону. — Это тебе за то, что молчала, когда не нужно, грязная тварь! — рычал он. Гермиона лишь стонала, пытаясь закрыться руками. Вдруг на её бедрах появилась кровь. Треверс первым заметил это. — Эй, Антонин, кажется ты ей что-то повредил. Хотя мне всё равно, можешь забить её до смерти. Но у тебя вроде были другие планы? Гермиона подняла голову и посмотрела на меня, потом на всё увеличивающиеся пятна крови и, обхватив живот руками, заскулила. У меня в глазах потемнело. Они убили его, убили нашего ребёнка! — Судя по всему, у неё выкидыш, — резюмировал Селвин, наведя на Гермиону диагностические чары. — Грязнокровка была беременна. Долохов повернулся ко мне. — Так ты всё же её обрюхатил? Куда скатился великий род Малфоев, которым так гордился Люциус, — покачал он головой. — Ну, считай, мы исправили твою ошибку, Драко. Хотя было бы намного веселей, если бы эта грязь уже родила, твой выродок был бы отличным бонусом для нашей вечеринки. Я не знаю, что произошло, но в моей голове будто что-то щёлкнуло. Я собрал всю силу, и с рёвом поднялся, разорвав путы и откидывая стул. Схватив Долохова за воротник, я нанёс ему серию быстрых ударов в лицо и живот. Он захрипел и, согнувшись, упал на пол. Следующей жертвой я наметил Треверса. Но тот быстро вскочил и за волосы поднял Гермиону на ноги, прикрываясь ею и воткнув ей палочку в шею. — Ещё шаг и она труп, Малфой! — крикнул он. Я остановился. И тут же получил удар по голове такой силы, что искры из глаз посыпались. Обернувшись, я увидел Селвина со стулом в руках. И мир потух. *** Гермиона Драко, потерявшего сознание, снова связали, на этот раз наколдовав крюк на потолке и перекинув через него верёвку, опутывающие его руки за спиной. Получилась своеобразная дыба, и я поняла, что Пожиратели останавливаться на достигнутом не планируют. Резкая боль в дёснах и внизу живота перешла в тянущую. Кровь продолжала вытекать из меня, пачкая всё вокруг. Я чувствовала слабость, головокружение и апатию. Было уже наплевать, что произойдёт со мной в дальнейшем, но лишь один вид бессознательного Драко заставлял меня держаться. Помощь не придёт, поэтому выбираться нам надо вместе, самостоятельно, это я чётко понимала. Нам нужно было добраться до Мунго, где в моём кабинете хранилась запасная палочка. У Драко в аврорском кителе был спрятан портал. Нужно как-то отвлечь ублюдков и добраться до него. Между тем Треверс провёл ревизию кухонных шкафов и нашёл початую бутылку огневиски, которую Драко хранил для исключительных случаев: тяжёлый день, удачный рейд и тому подобное. Обрадовавшись находке, он разделил элитный напиток с друзьями. — А ты не так плоха, грязнокровка. Сделав очередной глоток, Треверс подошёл ко мне и носком ботинка перевернул меня на живот. Я лишь сцепила ноющие челюсти, но промолчала. Передав бутылку Долохову, он схватил меня за бёдра и потянул вверх, заставив меня встать на колени. Без лишних разговоров он приспустил с себя штаны вместе с бельём и, смочив свой член в вытекающей из меня крови, резко вошёл в мой зад. Я не сдержала приглушённого стона от новой порции резкой боли, пытаясь подняться, чтоб хоть немного уменьшить её, за что получила кулаком между лопаток. — Не дёргайся, сука, — прорычал Треверс, продолжая вдалбливаться в меня. Я уже не пыталась сдерживать слёзы от боли и унижения, это было бесполезно, лишь старалась не сводить глаз с Драко; он был тем самым якорем, не позволяющим потерять сознание. Треверса сменил Долохов. Драко привели в чувство, когда меня трахал Селвин. Глядя мне в глаза, он беззвучно прошептал: «Прости», пока наши мучители упражнялись в остроумии. — А задница у твоей девки не плохая, Малфой, — выдохнул Селвин, кончая. — Кажется я начинаю тебя понимать, почему ты с ней связался. Драко молчал. Селвин вытер свой член моими волосами, снова обращаясь к нему. — Что ж ты молчишь, Драко? Я слышал, на судах над нашими друзьями ты был более разговорчивым. А уж Люциус и вовсе соловьём заливался. Во время судов после войны Люциуса Малфоя действительно часто вызывали в качестве свидетеля обвинения, где он подробно рассказывал о деятельности Пожирателей. Очков ему в глазах общества это особо не прибавило, но благодаря его показаниям было раскрыто не одно дело. В руку Долохова скользнула его палочка, он подошёл к Драко. — Вот именно. И нам очень хотелось бы оставить ему послание. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Они же сейчас убьют его! Я дёрнулась в их сторону, но Селвин продолжал крепко держать меня за волосы. Долохов кивнул Треверсу. Тот взмахнул палочкой, и смокинг Драко лоскутами упал на пол, следом полетела рубашка. — Чтобы он навсегда запомнил, насколько плохо предавать друзей. Долохов пробормотал заклинание, и на груди Драко появился ожог. Плавно водя рукой, Пожиратель выжигал на коже моего мужа ПРЕДАТЕЛЬ. Драко терпел, сколько мог, но всё же не выдержал и закричал. В воздухе запахло палёной кожей. Долохов приблизился к его лицу и, схватив его за волосы, прошипел: — Жаль, что я не могу добраться до самого Люциуса. Но ничего, тебя и твоей грязнокровки будет вполне достаточно. Развернувшись в мою сторону, он рявкнул: — Инсендио! Селвин едва отпрыгнул в сторону, как мои волосы вспыхнули. Дикий крик пронёсся по комнате, я даже не сразу поняла, что кричала я сама. Невыносимая боль обхватила мою голову и лицо. Я пыталась сбить пламя руками, катаясь по полу. Нащупав под собой ткань, я накинула её на себя, прижимая к голове. Я не сразу поняла, что держу в руках мантию Драко. Но её тут же сдёрнули с меня, откинув в сторону. — Вот так должна выглядеть грязнокровка, жена предателя крови, — с отвращением глядя на меня произнёс Долохов. — И мне очень хочется оставить вам обоим ещё один памятный подарок. Он взмахнул палочкой, и остатки одежды Драко упали на пол. Вытащив из ножен кинжал, он повертел его перед глазами, любуясь сверкающей поверхностью лезвия. — Сотворить с грязнокровкой ребёнка, нет большего греха для чистокровного, Драко. Передай Люциусу, что внуков у него не будет. С этими словами Антонин схватил Драко за член и резким движением отсёк его. Мгновение стояла гробовая тишина, как дикий крик боли взорвал пространство. Драко рвался из пут, но верёвка лишь сильнее натягивалась, выкручивая его плечи из суставов. Я лишь через десяток секунд поняла, что кричу вместе с ним. Не знаю, у кого из нас, может сразу у обоих, стихийная магия вырвалась наружу. Дверцы шкафов хлопали, на варочной панели накалились одновременно все конфорки, лампы на потолке замигали. — Ступефай! Драко дёрнулся и поник головой. Долохов опустил палочку. Свет перестал мигать, всё затихло. Треверс оглянулся вокруг. — Надо уходить. Вдруг кто-нибудь заметил иллюминацию? Прирежем их и всё. Долохов покачал головой. — Нет, это слишков просто. И в чём тогда смысл всего? Треверс переглянулся с Селвином. — Если они выживут, то пустят по нашему следу авроров, ты это понимаешь? — Ну и что? Мы столько лет скрывались, а сейчас с деньгами Малфоя это станет намного проще! Селвин выхватил палочку и направил её на Долохова. — Пока все считают нас трупами, да. Так что заканчивай со своей бравадой, Антонин, или останешься здесь. Долохов замахнулся, но, сцепив зубы опустил руку. — Чёрт с вами. Но просто так они всё равно не сдохнут. Схватив, он подтащил меня к стене и, подняв мою левую руку высоко вверх, воткнул в ладонь кинжал, приковав меня им к деревянной панели. Я закричала, но он заткнул мой рот отрезанным членом Драко. — Наслаждайся, детка, — ухмыльнулся он. Селвин и Треверс в это время заклятием подожгли все деревянные и текстильные поверхности, зачаровав предварительно окно, чтоб снаружи ничего не было видно. Долохов на прощание похлопал меня по щеке. — Жаль, не увижу, что убьёт вас раньше, потеря крови, дым или огонь. Закрыв плотно дверь на кухню, палачи покинули квартиру. Огонь быстро распространялся и уже подбирался к Драко. Я посмотрела вверх на кинжал. Подтянувшись на носочках, я попыталась схватить его другой рукой. Не с первой попытки, но мне это удалось. Скуля от боли, я кое-как выдернула его, освободив ладонь. Вытащив изо рта кровоточащий член, я подняла с пола лоскут от своего платья и аккуратно завернула его в ткань. Дым разъедал глаза и забивал лёгкие. Кашляя, я доползла до Драко. Кинжалом обрезав верёвки, подхватила его безсознательное тело. Дотянувшись до его мантии, лежащей на полу, я достала из кармана уменьшенный пакет с нашей униформой. Едва покинув упаковку, форма приняла свой изначальный вид. Накинув на себя лимонный халат, на Драко меховую мантию, я вывернула карман кителя, в который был вшит порт-ключ. Вспоров ткань, я крепко обняла Драко и прижала его и свой пальцы к холодному металлу, и с тихим хлопком мы исчезли из раскалившейся кухни.