Эпоха перемен

      9 июня.       Проснулся Марк с тяжёлой головой и таким же тяжёлым настроением. В первые секунды ему показалось, что изменение тела — всего лишь сон, однако стоило пошевелиться, как стало понятно, что это не так. От шерстяного покрова ощущения далеко не такие, как от голого кожного, плюс хвост, который игнорировать просто невозможно, плюс изменившиеся уши.       Парень тяжело вздохнул и сел на кровати, думая, что ему теперь делать. После минуты прострации, решил начать с обычного утреннего расписания. Первым пунктом было умывание.       Марк встал, сладко потянулся, зевнул во всю пасть, после чего побрёл в ванную. По пути кинул взгляд на настенные часы — 9:28. Подъём как обычно, здесь изменений нет.       Дойдя до ванной, первое что бросилось глаза — его собственное отражение. Парень, так и не дойдя до зеркала вчера, с интересом рассматривал своё лицо. Вернее, теперь морду. Вместо лица была волчья морда, шерсть синего цвета, в тон общей окраске. Но отличия от обычной волчьей морды были, помимо синего окраса. На ней была природная «маска», образованная чёрной шерстью. Немного напоминает те, что у енотов.       Дальше глаза. Рубиново-красная радужка, вертикальный чёрный зрачок. Смотрится необычно. Марк склонил голову набок, оценивая свой внешний вид. Затем заметил те самые отростки на затылке. Взял один и отвёл в сторону, чтобы получше рассмотреть. Ничего особенного — просто каплевидный придаток, покрытый короткой чёрной шерстью. Ощущался чуть хуже, чем другие части тела, словно там кожа была толще или ещё что.       Хмыкнув, Марк отпустил «украшение», после чего всё же подошёл к раковине. Но тут случился затуп. Парень смотрел на зубную щётку и пытался создать в голове схему взаимодействия с этим предметом гигиены. Получалось плохо: в воображении щётка либо не хотела держаться в лапе как надо, либо не могла очистить знатно выросшие зубы, либо случайно перекусывалась этими самыми зубами, после чего проглатывалась.       Марк слегка (помня про отростки на затылке) помотал головой, отгоняя картинку себя, выхаркивающего кусок пластика с щетиной.       «Нет, пожалуй, без экспериментов» — решил он. Парень ещё не настолько хорошо управлялся с новым телом, чтобы не опасаться подобных инцидентов.       К слову о зубах. Марк приблизился к зеркальной глади и оскалил пасть. Вышло внушительно, аж самого себя проняло. Клыки были вдвое больше человеческих зубов. Количество, похоже, тоже выросло.       Парень отодвинулся от зеркала и вздохнул. Вот и куда ему теперь с таким внешним видом? В кунсткамеру разве что. Или, что скорее, в лабораторию к учёным.       Так и не умывшись, вышел из ванной, закрыв за собой дверь. И в следующую секунду пожалел об этом. Марк, задумавшись, совсем забыл о хвосте, точнее, о его длине. И выходя из комнаты, он не глядя толкнул дверь за спину, а хвост находился в дверном проёме. Ощущения от удара деревянной дверью с острым углом на полной скорости описывать не стоит.       Взвыв, парень отдёрнул пострадавшую конечность. Затем, зарычав от злости и боли, в неконтролируемом порыве, со всей дури шарахнул дверной косяк с левой. На удивление, боли в кулаке от встречи с твёрдым углом не было. Ярость, после вымещения эмоций, стала быстро уходить, и вот уже через несколько секунд Марк вздохнул, придя в полное спокойствие. После чего с удивлением стал рассматривать дело лапы своей. Косяк треснул по всей длине, от него откололось несколько щепок. В месте удара была внушающего размера выбоина. Будто туда снаряд попал, а не кулак. Повреждения уходили сантиметров на пятнадцать вглубь бетона стены. По самой стене без обоев расходились трещины. На полу валялось множество камешков различного размера; везде было бетонное крошево и осевшая пыль.       Марк застыл, не зная что теперь делать, постоянно переводя взгляд то на след от удара, то на весь мусор от этого удара, то на свою лапу. В конце концов парень понял, что как минимум, ему теперь придётся всё это убирать. Страдальчески заурчав, он поплёлся за метлой и совком.       ***       В процессе уборки парень всё думал о своей новой силе. Что, интересно, он еще теперь может? Однако мысли на эту тему перекрыл один простой вопрос: как он будет объяснять хозяину квартиры дизайнерское нововведение на стене? Это даже заставило замереть в процессе работы, вызвав холодный страх.       Впрочем, мысли о будущем неприятном разговоре, в свою очередь, вытеснило вновь прорезавшееся чувство голода. Уже зная, что до сильного голода тело лучше не доводить, Марк быстро закончил уборку, после чего торопливо прошёл на кухню. Там он снова выбрал макароны, которые уже заканчивались и отметил необходимость приготовить что-нибудь новое.       Дальше не было никаких отличий от вчерашнего вечера, разве что еда закончилась раньше, чем пришла сытость. Издав раздражённое урчание, Марк отбросил пустую кастрюлю, совершенно не обращая внимания на звон чего-то позади. Резко встал и быстро подошёл к полке с консервами. Там достал одну с тушёнкой, которая хранилась для готовки. Покрутив, понял, что кольца-открывалки нет. Раздражённо рыкнув, пробил дыру в крышке шипом на левой лапе. Затем расширил отверстие и стал просто вываливать содержимое прямо в пасть, делая короткие паузы на пережёвывание и глотание. Банка в 500 грамм кончилась быстро. За ней последовала вторая, потом третья. Когда тушёнка закончилась, в ход пошли рыбные консервы. Они по вкусу были хуже, но тоже подошли.       Вдруг раздался неясный шорох. Марк резко остановился, навострил уши. Стал вслушиваться. Через некоторое время шорох повторился. Потолок. Шум исходил от соседей сверху.       Вздохнул, чуть успокоился. Продолжил трапезу. К нему не придут, не помешают.       Когда же голод был утолён, вновь пришла сонливости расслабленность. Довольный, он бегло осмотрел себя на предмет загрязнений. Не обнаружив таковых, направился к спальному месту. Вздремнуть ненадолго.       Подходя к чёрному мягкому лежаку, Марку вдруг пришло в голову, что это не слишком хорошее место — слишком открытое. Прямая видимость из окна и дверного проёма, легко подобраться незаметно из-за близости последнего. Но сейчас день, так что можно не опасаться.       Марк зевнул, широко раскрыв пасть, и с размаху плюхнулся на лежак.       Вспышка острой боли раскалённой спицей пронзила сознание, лишив на пару секунд разума. Взвыв, Марк вскочил с дивана, крутанулся, поймал лапами повреждённый ранее хвост и стал бережно поглаживать его, успокаивая боль. Он в который раз забыл о своей новой конечности. Впрочем, в этот раз ему, кажется, это даже помогло.       Парень прекрасно помнил всё то время, которое он провёл в состоянии... Отсутствия контроля, пожалуй. И ему крайне не хотелось стать таким навсегда. Что было бы, не очнись он от боли? Так и продолжил бы существовать: от койки до кухни и обратно. А потом? Когда еда кончится? Вырвался бы на улицу и стал охотиться на голубей, собак и кошек? Или людей..?       Хорошая иде...       «Нет!»       Марк прервал ход мыслей, начавших заворачивать куда-то не туда. Помотал головой, даже дал себе пару пощёчин. Последнее вызвало глухое раздражение, но полностью вернуло контроль над разумом. Затем сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Это помогло успокоиться.       Сонливость, естественно, как рукой сняло. Встал вопрос, что ему делать? Пол одиннадцатого на часах — весь день впереди. Марк немного подумал и решил всё-таки более детально изучить свой новый организм и новые возможности, чтобы не было чего-то вроде недавнего удара. Нужно уметь рассчитывать силу. А то будет как в той книжке, в которой герой получил сверхсилу, а потом ломал руки всем, с кем здоровался и вырывал ручки из дверей. Нафиг ему это надо?       Приняв решение, Марк огляделся, но ничего тяжелее дивана в комнате не обнаружил. Подошёл к упомянутому предмету мебели и, для проверки сил, попробовал поднять его с одной стороны. В первые мгновения ему показалось, что никаких изменений нет — всё так же тяжело, как и раньше. Но стоило парню чуть поднатужиться, как он почувствовал прилив сил, как после разминки и разогрева — готовым к плотной тренировке или даже к бою. Диван показался невероятно лёгким, из-за чего Марк его чуть не перекинул, так быстро взмыл вверх край.       В тихом восторге, парень опустил предмет мебели. У него просто голова пошла кругом от такой силы. Марку захотелось теперь проверить возможности по части ударов. Он огляделся, но ничего из увиденного ломать ему, почему-то, не хотелось. Но в итоге остановил свой выбор на одной из подушек. Она была жёсткой, с дешёвым поролоном вместо нормального наполнителя, так что её, в случае чего, было не жалко. Поставил на подлокотник дивана и попробовал ударить.       Ничего. Ну, то есть, обычный человеческий удар. Подушка просто отлетела, даже не особо далеко. И уж тем более не было ничего хоть сколько-нибудь похожего на то, что могло повредить бетонную стену. Марк ничего не понимал. Он ещё несколько раз пробовал, но ничего не получилось. На фоне возросшей физической силы, это казалось очень странным. Причём он чувствовал всё то же тепло в теле, позволявшее легко справляться с нагрузками. Но видимого эффекта не было.       «Да как так-то?!» — раздражённо подумал парень, в очередной раз нанося прямой удар по цели.       Бах!       С громким хлопком подушка взорвалась на множество лоскутков и обрывков наполнителя. Создалось впечатление, что внутри сдетонировал заряд взрывчатки.       Марк от неожиданности отдёрнул лапу и широко раскрытыми глазами стал рассматривать последствия своего эксперимента. «Опять уборка» — как-то отстранённо продумал он, провожая глазами медленно опускающийся клочок поролона. Впрочем, в следующую секунду он одёрнул себя и стал обдумывать произошедшее. Что изменилось? В чём отличие от предыдущих попыток? Ответ был прост — раздражение.       Парень попробовал ещё раз, но уже на воздухе, постаравшись повторить всё, вплоть до собственного всплеска раздражения. Успех пришёл с первой попытки — от кулака в момент удара отделилась волна чего-то, похожего на нагретый и трепещущий на жаре воздух. От этой “воздушной” волны заколыхались шторы и многочисленные листья фикуса, а в самом же кулаке стукнуло ощущение импульса, будто помимо физической силы он ударил ещё чем-то. Морда экспериментатора расплылась в улыбке — кто ж не мечтал о личной суперсиле? Впрочем, улыбка исчезла после второго удара, который снова был обычным. Непонимающе нахмурившись, он попробовал ещё раз, затем ещё и ещё. Получилось только на четвёртый.       После получаса экспериментов с ударами, Марк понял, что не эмоции являются причиной активации импульсного режима — пока он решил называть его так. На самом деле причиной было необычное ощущение в области солнечного сплетения. Оно было скорее психологическим, чем физическим. Первая ассоциация, приходившая в голову при мысли об этом чувстве — будто внутри находится мотор, турбина. В моменты негативных эмоций оно заводится, раскочегаривается, вспыхивает и наполняет тело мощью и стальной прочностью, а кулаки тяжестью. Появлялось ощущение неостановимости и готовности проломить все стены на пути к цели, прорваться через любые препятствия к противнику.       Но долго такое состояние не держалось. Марк произвёл всего пару десятков успешных “тяжёлых” ударов, а лапы уже страшно ныли, словно эспандеры весь день ими насиловал. Новые же импульсные удары вызывали боль, как от несильных ударов током. Пока несильных, но боль усиливалась с каждым последующим.       Парень остановился, тяжело дыша — оказалось, что он ещё и физически вымотался за эти полчаса. Осталось непонятным: то, что у него начало получаться лишь ближе к концу — это показатель того, что он мог устать ещё быстрее, получись всё с самого начала, или наоборот, неудачные эксперименты отнимали больше сил. Впрочем, сейчас это уже не важно. В следующий раз он уже сразу будет делать всё правильно. Сейчас же хотелось ненадолго прилечь и отдохнуть. И в то же время что-нибудь перекусить. Немного подумав, Марк решил, что второе важнее.       Рейд на кухню в этот раз отличался большей управляемостью и менее животным поведением. Наверное, из-за того, что парень действительно устал. И ещё он заметил кое-что интересное.       В этот раз, Марк всё же сидел на стуле и за столом, а не на полу в окружении пустой тары из-под еды. И так получилось, что теперь для нормального сидения на этом самом стуле, необходимо было специально располагать свой хвостище, так как просто сесть как человек, парень уже не мог. Нужно было либо просунуть оную конечность через вертикальные рейки спинки, либо уложить так, чтобы в него не врезались углы, что почти никогда не получалось. Либо просто садиться на самый край, чтобы хвост свободно свисал с сиденья. Короче, приходилось каждый раз уделять ему кучу внимания. Жутко непривычно, неудобно, но делать нечего.       Возвращаясь к теме. Вставая, Марк обнаружил, что этот самый хвост, после еды, почти перестал болеть. Не поверив сначала, парень перехватил его и слегка помассировал в месте, где ещё недавно был сильный ушиб. Ключевое слово — был. Сейчас же, даже при более сильных нажатиях, боли не было. Как новенький. Поразившись ещё одной новой способности, Марк покачал головой и пошёл обратно в комнату, подремать немного.       Дошёл, прилёг. Прикрыв глаза, подумал, неужели теперь вся его жизнь будет сплошными походами от кухни до дивана и обратно? Ведь ему теперь даже в подъезд выйти нельзя — всегда есть риск, что кто-нибудь тоже решит выйти. И как на него отреагируют люди? Страх, крики? Или попытка изгнать тварь подручными средствами в дружной компании остальных жильцов? А может вообще начнётся охота? Кстати, если так, то что они, скорее всего, будут использовать? Немного подумав, решил, что самым неприятным из возможного, пожалуй, будет перцовый баллончик и что-нибудь тяжёлое для добивания. Конечно, выстрел дробью из ружья тоже опасно, намного опаснее предыдущего варианта, но у его соседей огнестрела не было точно.       Так и размышляя на эту тему, Марк постепенно погрузился в дремоту.