Гармоничная пара

      Чуть обветренные мужские губы по очереди поцеловали изящные женские пальцы. От столь откровенного проявления обожания щеки Сакуры покрылись бледно-розовым румянцем.       — Мадара… — выдохнула она, черные глаза сверкнули в ответ лукавством.       — Ммм? — промурлыкал он.       — Ты хочешь, чтобы я предстала перед твоим отцом в таком виде?       — У тебя сейчас прекрасный вид, лучше только в нашей постели…       — Мадара! — воскликнула Сакура, окончательно смутившись.       — Ладно-ладно, — сдался он, но все же напоследок горячо чмокнул ее в губы. — Вот теперь ты выглядишь идеально. Идем, — сжав ее руку в знак поддержки, он уверенно повел возлюбленную знакомиться со своим семейством.              Первая встреча Харуно Сакуры с древнейшим и благороднейшим кланом Учиха была запланирована в фамильном особняке и приурочена к Новому году.       На самом деле, Мадара собирался представить родне свою избранницу гораздо раньше, однако Сакура нервничала всякий раз, как об этом заходил разговор. Поначалу Мадара шутил, что такими темпами Учиха узнают про нее лишь на их свадьбе. Сакура слабо улыбалась на это и неестественно смеялась. Пока однажды он своей настойчивостью не довел ее до такой степени, что в пылу ярости она выложила истинную причину своих увиливаний.       — Взгляни на себя, Мадара! Кто ты и кто я? — он никогда не видел свою Сакуру в таком уязвимом состоянии. — Ты талантливый адвокат. Ты гений! Ты всегда и все просчитываешь наперед и не совершаешь ошибок. А я? Я самая обычная, — сорвалась на шепот Сакура. — Твоя семья никогда меня не одобрит.       Мадара не сразу ответил — ему нужно было тщательно подобрать правильные слова.       — Да, может быть, для многих остальных людей ты самая обычная, ничем не выделяющаяся, просто серость, — она едва было не поникла, — но для меня, — с нажимом произнес он, — для меня ты — целый мир. Ты умеешь сострадать и поддерживать в трудную минуту, ты упорная и трудолюбивая — я видел, как ты стараешься в своем медицинском. Уверен, Цунаде-сама не взяла бы тебя под свое крыло, будь ты среднестатистической студенткой. Ее оценку твоих способностей ты под сомнение не ставишь. Так почему тебе сложно поверить, что я всем сердцем хочу быть с тобой?       — Да потому что ты — само совершенство! — взорвалась Сакура. — Мне никогда не стать такой же. Мы с тобой на разных уровнях…       — Сакура, — тихо обратился к ней Мадара, — ответь мне, пожалуйста, на несколько вопросов. Ты считаешь меня глупым мальчишкой?       — Н-нет, — заикаясь, сказала она, растеряв весь свой запал, не понимая, к чему он клонит.       — Хорошо, — кивнул он сам себе. — Или, может, по-твоему, я не умею принимать важные решения, которые напрямую касаются моей жизни? — Сакура неистово помотала головой. — Значит, тоже нет. Тогда скажи мне, Сакура, — от его ледяного тона ее сердце больно сжалось, — почему я, взрослый состоявшийся мужчина, не могу любить ту женщину, которую пожелаю, и которая любит меня? Ведь ты меня любишь?       — Люблю, — прошептала она.       — Не слышу, — Мадара точно издевался.       — Люблю! — проорала Сакура.       — В таком случае прекрати страдать ерундой, — заметил он.       — Это не ерунда, — возразила она.       — Сакура, — в его голосе слышалась печаль, — я устал. Устал бесконечно убеждать тебя, какая ты потрясающая. Наверное, я что-то делаю не так, раз ты не чувствуешь себя счастливой рядом со мной и считаешь себя хуже меня. — она похолодела от его слов, замерла, будто статуя. — Другой мужчина…       — Нет! — сбрасывая с себя оцепенение, яростно перебила его Сакура. — Никакого другого мужчину я не хочу! Я счастлива с тобой, просто…       — Нет никакого просто, — отрезал Мадара. — Либо ты счастлива, либо нет.       Она горестно вздохнула.       — А ты? Ты со мной счастлив? — для нее было очень важно получить подтверждение.       — Когда ты в нас сомневаешься, я несчастлив, — он смотрел прямо в ее изумрудные глаза, постепенно наполнявшиеся слезами, которые, казалось, вот-вот прольются. — Но во всех остальных случаях — да. Даже когда ты ворчишь или злишься на меня. Или когда пытаешься поколотить, или ужасно поешь. Такие обыденные мелочи, которые мы с тобой разделяем, делают меня по-настоящему счастливым.       Все-таки Сакура расплакалась. Бросившись Мадаре на грудь, она промочила ему рубашку. Он нежно обнял возлюбленную и успокаивающе погладил по голове, безмолвно даря свое тепло и поддержку.       Месяцы спустя, благодаря проведенному вместе времени и общим усилиям Сакуре удалось обрести уверенность в себе.              Она приказала себе не нервничать, идя знакомиться с родственниками Мадары. Он уверенно провел ее через зал к отцу, минуя других Учиха. Таджима вежливо улыбнулся уголками губ, однако его черные глаза были неизменно холодными и колючими. Прежде чем он успел обменяться хотя бы парой слов с Мадарой и его избранницей, на них, словно вихрь, налетел младший сын.       — Изуна, — с долей укоризны произнес Таджима.       — Извини, пап, я украду у вас братика, — против энтузиазма Изуны даже непробиваемый Мадара был бессилен.       Сакура тихонько хихикнула, наблюдая, как младший буквально волочил старшего. К несчастью, отец ее возлюбленного не разделял ее веселье.       — Сакура, — строгим тоном обратился он к ней.       — Д-да? — ее голос все-таки дрогнул.       — Не сочти за оскорбление, но ты неподходящая пара для моего сына, — заявил Таджима. — Ты ничем не блещешь: ни красотой, ни умом, ни происхождением. Клану Учиха такая не нужна. Будь добра, оставь моего сына в покое. Пока прошу по-хорошему.       Слушая его издевательские фразы, Сакура чувствовала, как возвращается ее неуверенность в себе. Первым порывом было сбежать подальше от этого мерзкого мужчины. Сакура даже сделала шаг назад.       Для меня ты — целый мир.       Мадара не лгал, говоря ей эти слова. Она не станет убегать, как последняя трусиха, пока не даст отпор главе клана Учиха.       — Таджима-сан, — начала Сакура. Ее глаза сияли стальным блеском, на губах играла снисходительная улыбка, которую часто использовал Мадара против своих оппонентов, — некрасиво с Вашей стороны унижать родного сына.       — Ты даже не поняла, что я унизил тебя, а не его, — гадко усмехнулся он.       — Нет, среди нас двоих это Вы не поняли. Унижая выбор своего сына, Вы унижаете его самого, — пояснила Сакура. — Мадара не маленький мальчик и в состоянии сам решить, с какой женщиной хочет быть. К Вашему неудовольствию, эта женщина — я. И пока Мадара лично не скажет мне, чтобы я оставила его в покое, я не расстанусь с ним.       — Это дело времени, он уважает мое мнение и прислушивается к нему, — прошипел Таджима.       — Тот Мадара, которого я знаю и люблю, не позволит родственникам совать свой любопытный нос в его личные дела, — парировала Сакура. — Мне неинтересно, какие аргументы Вы придумаете дальше, поэтому я Вас покину. Хочется попробовать закуски и при этом не испортить себе аппетит неприятной компанией, — развернувшись на каблуках, она проследовала к фуршетному столу. Таджима не стал ее останавливать.       Мадара нашел ее спустя пять минут, жующую канапе.       — Ты не против уйти отсюда? — весь его вид фактически кричал, насколько он зол.       Запив еду соком, Сакура согласно кивнула.       — Подожди меня в машине, — протянул ей ключи Мадара, — я скоро.       Положив на заднее сидение внушительный пакет, он скользнул на водительское. Автомобиль тронулся с места, взвизгнув шинами.       — Что с тобой? — нарушила молчание Сакура.       — Чертовы родственники, — проскрежетал Мадара.       Она понимающе кивнула, не став развивать болезненную тему, и устремила взгляд в окно.       — Давай исправим этот вечер, — предложил Мадара, когда они зашли домой.       — С удовольствием, — отозвалась Сакура.       Он расставил на столе захваченные из особняка Учиха закуски и вино, принес из кухни пару бокалов, зажег свечи. Внеплановый романтический ужин прошел в тишине и гармонии. Включив на телефоне лирическую песню, Мадара приглашающе подал руку Сакуре:       — Потанцуем?       — Разве могу я отказать столь учтивому джентльмену? — кокетливо ответила она.       Они медленно кружились по комнате, неотрывно глядя друг другу в глаза. Ни Сакура, ни Мадара не помнили, кто первым потянулся за поцелуем. А затем был шорох снимаемой одежды, прикосновения, вздохи наслаждения и одна любовь на двоих.       Разомлевший после близости Мадара начал объяснять Сакуре, что на самом деле произошло в главном доме Учиха:       — Изуна — идиот, сговорился с отцом проверить тебя. Брат специально меня утащил, чтобы папаша посмотрел, что ты из себя представляешь.       Сакура готова была взорваться от подобной низости и наглости.       — Хочешь отомстить, — сделал вывод Мадара, заметив ее сжатые кулаки и пылающие гневом глаза.       — Разумеется, хочу, — прорычала она.       — Я в полном твоем распоряжении, — улыбнулся он.       — Ты уже что-то придумал, — догадалась Сакура.       — Ага, — подтвердил Мадара. — Как насчет того, чтобы я взял твою фамилию после нашей с тобой свадьбы?       — Серьезно? — округлила глаза она. — Ты пойдешь на такое?       — Харуно Мадара, — попробовал на слух он. — По-моему, неплохо звучит. А главное, отец с братишкой будут в ярости.       Сакура внимательно посмотрела на него, с подозрением прищурившись.       — Я слишком хорошо тебя знаю, Мадара. Тут кроется какой-то подвох.       Он добродушно рассмеялся.       — Ты у меня умница, — похвалил он. — Подвох действительно есть, но совсем малюсенький. — Сакура вопросительно наклонила голову вбок. — Тебе придется немножечко меня убедить, — Мадара многозначительно поиграл бровями и опустил глаза вниз.       Проследив за его взглядом, Сакура громко расхохоталась.       — Думаю, с этим у меня трудностей не возникнет, — подмигнула она, обхватывая губами его член.              Гораздо позже Сакура осознала, что до хитроумного Мадары ей все же далеко. Он умудрился убить одним выстрелом даже не двух, а трех зайцев: получил удовольствие от минета, сделал ей предложение и насолил родне. Теперь не отвертится. Она от него не отстанет, пока он не сменит фамилию.