Татуировкой на его сердце

— Окей, Поттер, мы так и будем делать вид, будто нет ничего необычного в том, что из всех людей именно меня ты попросил помочь подобрать тебе костюм на помолвку? — Брайан слишком занят подготовкой к открытию ещё одного филиала танцевальной школы, — донеслось до него из примерочной. — А про Скотти, ну ты вроде знаешь, что он решил остаться в Нью-Йорке, чтобы преподавать там. — Странно видеть близнецов порознь, — искренне признался Драко, хоть и знал, что никто из парней не питал к нему тёплых, хотя бы приятельских чувств. Если Скотт умел изображать сдержанную вежливость, а один раз их разговор даже можно было назвать цивилизованным смол-током, то Брайан никогда не скрывал откровенно враждебного отношения. И Малфой не мог его осуждать за это. — Пока им как-то удаётся справляться. Гарри вышел из примерочной в брюках тёмно-зелёного цвета и белой накрахмаленной рубашке. Малфой удобно устроился на диванчике и вежливо кивнул девушке, которая принесла ему чашку кофе и блюдце со сладостями. Только после глотка крепкого эспрессо он снова поднял оценивающий взгляд на Поттера и произнёс: — Хорошо, но брюки нужно укорачивать. — Вот поэтому я и позвал тебя, — ответил наконец Поттер, вокруг которого уже крутилась одна из портних, делающая замеры. — Да и мне казалось, после того раза, когда я тебе врезал, мы вроде сблизились. Драко усмехнулся и потёр челюсть, ощущая фантомную боль при упоминании случая, когда Малфой убедился, как ошибочно — недооценивать братскую заботу. — О, я тогда на отлично усвоил, что лучше не заводить себе врага в твоём лице. Поттер хмыкнул, и они многозначительно переглянулись.

— 𓆩ꨄ︎𓆪 —

Май, 2016

— Ты же мне поклялся, твою мать! Малфой не успел до конца опомниться от предыдущего удара Брайана, как всего спустя пару минут, прямо у комнаты Гермионы, — где они все столпились, пытаясь докричаться до неё, — ещё один хук справа прилетел ему в челюсть от Поттера. Блядство. Больно, но Драко знал, кому из них сейчас было гораздо херовее. Перетерпеть физическую боль всегда было намного проще душевной. Она хотя бы рано или поздно проходит… Раны затягиваются, кровь подсыхает, а зияющая дыра в груди так и продолжает расти, не находя, чем бы или кем себя заполнить. Малфой успел только поднять голову, как Поттер тут же врезал ему по носу. Чёрт, он точно знал, куда целиться. Пэнси с Дафной вскрикнули, а Драко отшатнулся от неожиданности, но Блейз вовремя его подхватил. Только это всё равно мало спасло его от Гарри, уже замахнувшегося ему прямо в живот. Надо взять на заметку: никогда больше не злить Поттера. Малфой согнулся пополам, отхаркивая изо рта кровь и тут же вытирая его тыльной стороной ладони. Он заметил периферийным зрением, что Гарри снова рванул в его сторону, но Пэнси опередила его, встав ровно посередине между парнем и близким другом. — Хватит, уймись! — Пэнси обхватила ладонями лицо Поттера, всё ещё громко дышавшего от злости. — Кулаками ты ничего не решаешь, и, поверь, от того, что ты сейчас изобьёшь его, — ей легче не станет. — На этот счёт я бы поспорил, — якобы невзначай бросил Брайан, который наверняка сам едва сдерживался от желания присоединиться к другу. Гарри прикрыл глаза, делая глубокий вдох, и после небольшой паузы поднял руки ладонями вперёд, как бы говоря, что продолжать драку не намерен. Хотя Малфой не то чтобы и планировал защищаться, а тем более обороняться, если бы Поттеру захотелось оставить ему ещё фингалов. — Ты обещал, что признаешься ей. Ты мне обещал, что не обидишь её, — прорычал Гарри, подходя к нему впритык и хватая за горловину футболки, перепачканной кровью. — Я молчал всё это время, потому что доверился тебе. Она тебе доверилась! Нам всем! — прокричал он, окинув взглядом каждого. — А теперь считает нас лжецами и предателями, ты хоть понимаешь, что всё это для неё значит? — Поттер, я… — прохрипел Драко, хоть и сам не до конца понимал, что именно хотел сказать. — Она ведь никому не доверяла… — покачал головой Гарри, зарываясь пятернёй в волосы. — Два года в шоу-бизнесе уже преподали ей пару уроков, но ведь этого всегда недостаточно, да? Поэтому появляешься ты, весь из себя такой «самоуверенный мачо», и ей, чёрт возьми, просто крышу сносит, а мне приходится молча наблюдать со стороны и ждать, когда ты наконец сдержишь своё обещание. Господи, почему я вообще тебе поверил? Надо было пойти к ней в тот же день и рассказать всё. — Я обещаю… — Драко тихо прохрипел нечто едва разборчивое и смахнул пальцами алую каплю с рассечённой губы. — Обещаю всё исправить. — Ты уже раз обещал мне, Малфой, — снова отпихнул он его, и Драко, не успевший оправиться от последнего удара, рухнул на пол. Поттер угрожающе навис над ним сверху. — Настала и моя очередь кое-что тебе обещать. Приблизишься к ней снова — и я сделаю так, чтобы ты понял, что сегодня я тебя ещё пожалел. Он взял за руку Пэнси и, махнув головой, позвал за собой близнецов. Паркинсон даже не взглянула на него, а ушедший следом Теодор лишь окинул Малфоя полным разочарования взглядом. — Давай, дружище, вставай, — подошёл к нему Забини, протягивая руку, чтобы помочь подняться, но Дафна резко отдёрнула его ладонь. — Мы уходим, Блейз, — строго отчеканила Гринграсс, поражая Малфоя. Чёрт, если даже Дафна была настолько разгневана на него, катастрофа от случившегося только начинала набирать свои обороты. И Малфой боялся представить, сколько сокрушений она оставит после себя. —Даф… — умоляюще взглянул на девушку Блейз, понимая, что оказался на перепутье. — Ты тоже знала и молчала, мы все тут реально накосячили и не можем сейчас просто взять и бросить его одного. — Виноват во всём только он, Забини, — Дафна презрительно покосилась на Малфоя. — Но ты, конечно, можешь продолжать его оправдывать. Будь хорошим другом, но знай, парнем я тебя буду считать дерьмовым, если ты сейчас останешься с ним. «Дерьмовый» из уст Дафны… Да, всё было очень даже дерьмово. — Иди, Блейз, — понимающе кивнул Драко. На лице Забини отражалась внутренняя борьба, и, как бы погано это ни звучало, Малфою была приятна мысль, что Блейз оставался единственным на его стороне. Может, он один там и был, ведь даже Драко давно перестал поддерживать самого себя. Примерно с того дня, когда Грейнджер окончательно доверила ему своё сердце, а он вместо того, чтобы поклясться сберечь, безжалостно распорол его на ошмётки. Дафна с Блейзом ушли вслед за остальными, и Малфой подполз обратно к её двери, постучал, наивно теша себя надеждой, что она всё-таки откроет. — Детка, — прошептал Драко и развернулся, прижимаясь к двери лбом. — Все эти месяцы я всё думал, как признаться тебе, а сейчас слышу твоё дыхание, твои всхлипы, я слышу, как тебе больно, и мне так невыносима сама мысль, что больно тебе из-за меня, что в голову не приходит ничего, кроме банального «прости». И вновь ответом послужила лишь глухая тишина. Сначала ему даже показалось, что Грейнджер наложила на комнату Силенцио, но спустя несколько секунд с обратной стороны двери послышалось едва уловимое слухом шуршание по полу. Она сидела у двери. Он это чувствовал. По мере того как крепла их связь, на каком-то ментальном уровне Драко научился определять, когда Гермиона была близко, и сейчас он чувствовал её. — Клянусь, если бы у меня был хоть один малейший шанс отмотать время назад, я бы ни за что не позволил себе пойти на это. Малфой провёл ладонями по лицу, пытаясь сфокусироваться, но голова всё ещё шумела от ударов. Драко будто раз за разом пытался собрать себя воедино по кусочкам, но только брался за последний, как на душе заново что-то преломлялось. Шрамы становились глубже, и он больше не мог изображать, будто всё излечится маленьким кусочком пластыря. — Я не знал тебя, и мне казалось, будто всё будет просто, — прохрипел он, смотря пустым взглядом вперёд. — Хочешь услышать правду? Она прозвучит погано, но в мои планы не входило в тебя влюбляться, Грейнджер, — совсем невесело усмехнулся Драко. — Ты была мне безразлична. После нашего первого поцелуя я пошёл к Астории, чтобы переспать с ней, потому что именно так всегда и поступал. Я заменял одну другой, и ты должна была стать всего лишь очередной. Я делал всё, чтобы вы ничего не значили, чтобы вы были никем. Но, когда она полезла меня целовать, я отвернулся, ведь всё ещё чувствовал твой вкус на губах, и мне стало так хуёво от мысли, что кто-то другой коснётся меня. Я тогда даже не до конца понял, что произошло. А когда понял, стало уже слишком поздно, потому что… Чёрт, Грейнджер, ты единственная, кого я подпустил так близко. Из комнаты снова донёсся приглушённый всхлип. Господи… Лучше бы она наложила ёбаное Силенцио. Слышать, насколько ей плохо, — жесточайшая пытка из всевозможных. Но он заслужил каждую секунду её боли, оставившей гематому под его кожей. Там, где будет помнить, где залечить невозможно, и со временем придётся лишь смириться с оставленной в нём фантомной болью. — Ты бы знала, как много раз я хотел тебе обо всём рассказать, но я боялся, — честно признался он, слыша, как дрожал собственный голос. — Я — эгоист, Грейнджер, и ты всегда знала об этом. И, будучи эгоистом, я боялся потерять то, что самонадеянно уже считал своим. Я думал, что, даже если ты узнаешь, к тому моменту чувства уже будут сильнее обиды и ты сможешь простить меня. Малфой прижался к двери почти вплотную, прикасаясь к ней ладонью и представляя, что Гермиона почти так же сидит с другой стороны и чувствует тепло его рук. Он делал так иногда на сдвоенных парах — украдкой прятал её руку под парту и сплетал их пальцы. Драко быстро разгадал, как сильно её это отвлекало, как она окончательно теряла связь с миром, когда он ещё и начинал выписывать пальцами незамысловатые узоры на её коже и порой делал это специально. Зная, какой эффект на неё оказывает. Это ему и нравилось больше всего. Эго тешила мысль, как такие, казалось бы, обыденные для других пар вещи заставляли Грейнджер терять голову, пока его только и распирало чувство самодовольства. Вау, ещё одна девчонка клюнула на хвалёное обаяние, раньше ведь никогда такого не было, ага. Блядь, как он ненавидел себя. — Я никогда не смогу простить себя за причинённые тебе страдания, но, если ты простишь меня, я сделаю всё, чтобы каждый твой день со мной был счастливее предыдущего. Я сделаю всё, чтобы ты забыла об этом дне, как о кошмарном сне. Я на всё пойду ради тебя, Гермиона. Драко зажмурился, ощущая, как на виски давила щемящая боль. — Только прости меня… Умоляю, детка, прости меня. — Он зарылся пальцами в волосы, больно стягивая корни. — Ты нужна мне, а я… Я знаю, что нужен тебе. — Нужда — это не чувства, — раздался её осипший голос. От неожиданности Драко вздрогнул и ещё ближе прижался к двери. — Помнишь, Малфой, как ты сам мне об этом говорил? Теперь-то я поняла, что ты тогда имел в виду.

— 𓆩ꨄ︎𓆪 —

Их с Поттером общение нельзя было назвать простым. Да, когда они с Грейнджер были вместе, они неплохо ладили, можно сказать, общий объект заботы их даже сдружил, но, как только Гарри узнал о сделке с Асторией — в то треклятое четырнадцатое февраля, когда Гринграсс при всех пригрозила ему рассказать Грейнджер абсолютно обо всём, у Малфоя попросту не оставалось выбора, кроме как объясниться перед Поттером, даже если это стоило ему потери доверия, — их общение с каждым новым днём, когда на свой вопрос: «Ты ей признался?» Поттер получал размытый ответ: «Ещё нет», становилось всё напряжённее. После того, как по Хогвартсу разлетелись слухи о том, что Грейнджер сбежала из школы, они перестали общаться совсем. Друзья показательно игнорировали его, поэтому реакция Гарри не была для Малфоя удивительной. От него он как раз и ожидал чего-то такого, признаться честно, чего-то даже худшего, учитывая, что Драко неслабо так подпортил ему отношения с сестрой. Пару раз он подслушивал их разговоры, пытаясь по крупицам собрать новости о Грейнджер, но все они имели мало значения — Поттер и сам понятия не имел, куда пропала Гермиона. Никто ничего не знал, и от этого тревога за неё перерастала в панику. Малфой не спал ночами из-за мыслей, что она могла с собой что-то сделать. А когда поспать всё-таки удавалось, мозг играл с ним в жестокую игру и подбрасывал сны, где он видел то, из-за чего и не мог спать. Ситуация накалилась в тот день, когда в школу заявился Уэбстер. Всё вышло из-под контроля — поняли они все, узнав, что даже он со всеми своими связями не был осведомлён о местонахождении Грейнджер. «Пропала», — кричали все заголовки, в которых порой даже совсем мельком, но упоминалось имя девушки. Когда Малфой собственными глазами увидел, как нервозность за племянницу съедала Уэбстера живьём, решение начать действовать, а не продолжать терпеть, пока вина сгрызает его по кусочкам, стало казаться само собой разумеющимся. Первого июня Драко уже был в Америке. Чутьё подсказывало ему, что Гермиона всё-таки отправилась по запланированному ими на лето путешествию, но это всё равно по итогу не имело никакого значения. Он так её и не нашёл. Первого сентября Малфой вернулся обратно в Хогвартс. И совсем не ради последнего курса, матчей, привилегий старших курсов, выпускного — всё, чему когда-то придавала значение его более молодая версия, перестало иметь смысл. В тот день, когда он вновь переступил порог школы, его не покидала надежда, что так же, как и год назад, Гермиона появится в Большом зале. Но этого так и не случилось, и Драко пришлось свыкаться с новыми реалиями жизни: учёба, всё больше ухудшающиеся отношения с отцом, когда Малфой окончательно наплевал на все требования, угрозы и ультиматумы отца и полностью посвятил себя архитектуре, снова учёба, друзья, изображающие, что давно простили его, когда на самом деле таили невысказанные обиды, и ещё раз учёба. Ну а Поттер так и не переставал играть с ним в невидимку. Если бы Драко решил пересчитать, сколько раз он умолял Гарри поделиться хотя бы крохами информации о Грейнджер, у него бы закончились пальцы на всех конечностях. На каждую попытку узнать, что с ней, где она, как она, Малфой получал в ответ сплошное игнорирование. Но иногда, когда Поттер был в хорошем расположении духа, ему удавалось услышать даже: — Отвали от меня, Малфой. Только спустя полгода Гарри наконец прервал своё молчание. Вместе с Грейнджер, внезапно загрузившей в сеть свой новый альбом. — Ну что, понравилось услышанное? — сказал тогда таким озлобленным голосом Поттер, что Малфой аж почувствовал на рецепторах вкус всей скопившейся гнили, которую Гарри словно хранил в себе все эти месяцы. Молча. Терпеливо. Ненавидя его. — Надеюсь, теперь, когда ты услышал всё, что она думает о тебе, совесть сожрёт тебя окончательно и ты никогда больше не сможешь зажить, как прежде. Как и она не может сейчас. Ты ведь всё спрашивал, каково ей, да? — снабдил он свой вопрос отборной порцией скрытого под спокойным тоном гнева. — Ей дерьмово, Малфой. Из-за тебя. Драко очень хорошо помнил, как гудела тогда школа. Он хорошо помнил, что чувствовал сам в тот день, когда, казалось, ни один студент Хогвартса не упустил возможности обсудить, кому же посвящены лирические строки её новых стихов. Таких откровенных. Эмоциональных. Таких, которых она не писала никогда ранее. Спустя пару дней после выхода альбома, внимательно расслушав каждую строчку, все окончательно догадались, что упустили, как прямо у них на глазах развивалась такая, ну прямо с ума можно сойти, сенсационная драма: весь прошлый год в стенах школы между Гермионой Грейнджер и неизвестным парнем происходило что-то такое интимное, что и заставило её без объяснений сбежать. Драко так часто становился невольным слушателем разговоров всех тех, кому было не лень в бесчисленный раз обсасывать эту тему, что иногда, особенно когда какие-то полудурки пытались привлечь к себе внимание, выдавая себя за него, ему хотелось прокричать на всю школу, что это был он. Это он был тем самым предателем, лжецом и… Как она так пела? «Отбитый социопат»? Да, кажется, именно так.

— 𓆩ꨄ︎𓆪 —

Ноябрь, 2016

В гостиной Слизерина стояла тишина. Для обычного субботнего вечера после шумной пятницы — это было нормой. Кто-то торчал в Хогсмиде, одна половина студентов ещё доедала остатки своего ужина в Большом зале, пока другая уже разбежалась по спальням, и лишь пара человек собралось в общей комнате. Но все были так погружены в работу над домашними заданиями, что продуктивное молчание нарушали лишь треск поленьев в горящем камине и периодически шуршащие пергаменты. В последнее время Малфой редко проводил здесь время, предпочитая отсиживаться в комнате или библиотеке, ну или мастерской, когда точно знал, что вечером она будет пустовать, но раньше он часто засиживался допоздна у камина в компании однокурсников. А уж если вспомнить, когда он в последний раз был на знаменитых пятничных вечеринках факультета, нужно было приложить немало усилий. Хотя нет, на самом деле Драко посекундно мог воссоздать в голове воспоминание, как, пока внизу нажравшиеся однокурсники устраивали хаос, они с Грейнджер трахались в его спальне. В. Последний. Раз. — Ты точно уверен, что Блейз с Тео ещё не скоро вернутся?.. — шумно вздохнула Гермиона и приподнялась на локтях, заглядывая ему за спину. — Ага, абсолютно, — Малфой легонько толкнул её обратно на матрас, на что Грейнджер лишь по-девичьи хихикнула, и выпрямился сам, сжимая руки на её талии так, чтобы приподнять таз и изменить угол. Последовавшая фрикция в положении, когда она была наиболее раскрыта для него, заставила Грейнджер забыть обо всех опасениях и откинуться обратно на подушки, приглушённо застонав в них. — Я обещал им, что оплачу наш следующий поход в «Три метлы», если они проторчат внизу как можно дольше. — Стой, — она вновь подскочила, а глаза, уставившиеся на него, расширились от понимания. — Хочешь сказать, они знают, чем ты тут с тобой занимаемся в вашей спальне? — А чем мы занимаемся? — нагло усмехнулся Драко, бросая взгляд на её обнажённую грудь, где на мягкой коже набирали цвет засосы. — Я думал, мы собирались делать домашку, разве нет? — произнёс он самым невинным тоном из всевозможных и изобразил, будто поправляет на переносице несуществующие очки. — Драко. — Расслабься, Грейнджер. Если бы ты знала, сколько раз мы с Тео, возвращаясь после занятий, ждали в гостиной, когда Блейз с Дафной наконец вылезут из спальни, тебя бы этот вопрос совсем не волновал. — Но… Драко вновь навис над ней, закрывая девушке рот ладонью. — Ты была занята всю неделю, и я был вполне терпелив, но сейчас не собираюсь упускать ни секунды. Так что, детка, сегодня ты будешь использовать свой рот только чтобы стонать, договорились? По изменившейся эмоции в глазах Малфой понял, что Грейнджер с ним согласилась. А когда он вновь толкнулся в неё, заставляя глаза Гермионы закатиться, убедился: вопрос окончательно закрыт. Учёба в этом году давалась гораздо сложнее и отнимала у Малфоя все силы и время. Да и настроения на подростковую попойку, всегда проходившую абсолютно одинаково, у Драко как-то всё не находилось. Но, может, пара бокалов виски наконец помогли бы сбросить порядком так заебавшее его напряжение. Малфой не знал, не был до конца уверен… А точно ли ему теперь это всё было нужно? За предыдущие пару лет, когда старшекурсники начали пускать их на свои вечеринки, а позже они стали организовывать их сами, Малфой пресытился ими сполна, и сейчас ему вполне хватало походов в «Три метлы» с Блейзом и Тео. Предыдущий год кардинально перевернул всё привычное в его жизни. Вечеринки? Надоели. Секс? Смешно. Его последний раз был почти полгода назад, и с тех пор былое желание так и не проснулось. Девчонки, как и раньше, продолжали клеиться, а его едва ли возбуждал вид даже самой короткой юбки. Это ведь не её юбка. Алкоголь? И без него головной боли хватало. Забини надоедливой мошкой зудел каждый день, что ему пора выходить из затянувшейся апатии. «В конце концов выпускной год бывает только раз в жизни», — то, что друг сказал ему, пытаясь вернуть состояние Малфоя в привычное русло. Наивно полагая, будто это подействует. Но Драко… Ему не хотелось. Его просто больше не интересовало всё то, что, как топливо, заводило его раньше. Блейз мог продолжать называть его душным снобом, ботаником, но лучше уж Драко продолжит утопать в рутинности учебных дней, чем снова позволит себе откатиться к прошлому образу жизни. — Зря ты не пошёл на ужин, — Драко вздрогнул, отвлёкшись от своих мыслей на плюхнувшегося рядом Блейза. Малфой закрыл альбом, в котором чертил задание по проектированию, и поднял взгляд на друга, ожидая продолжения слов, но Забини лишь откинулся на подушки. — Вряд ли вид того дерьма, которое нам подают с начала года, вселил бы в меня аппетит. Блейз прыснул. — На случай, если всё-таки передумаешь, я захватил тебе кусок тыквенного пирога, — кивнул он на стол, где только сейчас Драко заметил бумажный пакет. — Но речь не о еде. Лови. Забини резко кинул в него листок, сложенный в самолётик. Малфой ещё не успел среагировать мысленно, как инстинкт ловца уже сыграл на опережение и лист был крепко зажат в руках. Не говоря ни слова, он развернул пергамент, косясь на ехидно улыбавшегося друга. На пергаменте был выписан ряд мужских имён, среди которых он узнал однокурсников и парней с других факультетов, а рядом с каждым имелась короткая запись, как заметка, однако не имевшая никакого смысла. Драко нахмурился, когда глаза зацепились за собственное имя. — Что это за хрень? — спросил он наконец у Блейза, ухмылка которого, казалось, с каждой секундой становилась настолько широкой, что грозилась порвать ему рот. — Дафна сегодня отжала у пятикурсниц в библиотеке, которые достаточно громко песочили Грейнджер, чтобы взбесить её и снять с девчонок пару баллов за «обсуждение, не имеющее никакого отношения к учебному процессу», — конец фразы он произнёс будто женским голосом, изображая Гринграсс. Малфой неверяще хохотнул. — Блядь, да ладно… Мне казалось, все уже успокоились, не? — Шутишь что ли? В школе, где порой неделями обсуждают, кто кому вздрочнул на вечеринке, эту тему будут обсуждать ближайшие полгода. Драко провёл по волосам, чувствуя замешательство от услышанного, и теперь, когда понял, какой смысл имели эти пометки рядом с именем, вчитался внимательнее. 1. Кормак Маклагген — несколько раз звал на свидание, клеился на Хэллоуине. 2. Энтони Голдстейн — пару раз видели их вместе в библиотеке. Драко нахмурился, пытаясь вытащить из памяти упоминания о Голдстейне, и спустя пару секунд вспомнил, как Гермиона как-то раз жаловалась ему, что по литературе для написания реферата ей в пару назначили Энтони. Всей школе известно, какой Голдстейн невыносимый ботаник, и Малфой не раз видел, насколько вымотанной после встреч с ним была Гермиона, так что это имя в списке вызвало в нём только искренний смешок. 3. Брайан Николсон — «от друзей к возлюбленным»? — Серьёзно, Брайан? — взглянул Драко на Блейза. По взгляду друга было видно, он тоже считал это полнейшим абсурдом. — Никого не смутило, что они с Тео уже второй год зажимаются везде, где можно и нельзя? — Ты читай, там дальше интереснее. Малфой покачал головой. 4. Ройс Линч — бывший, целовались на вечеринке, часто видели их вместе. Челюсть клацнула быстрее, чем он успел мысленно дочитать всё, что было написано рядом с этим именем. Тут-то составители списка достаточно близко подобрались к правде. Линч всё ещё находился в Хогвартсе, успешно продолжая мозолить Драко глаза своей напыщенной рожей. И если раньше неприязнь друг к другу у них хотя бы получалось скрывать из-за нежелания ссориться с Гермионой, то теперь-то они цапались с завидной регулярностью. — Ты тут занял полкоридора, ожидая, когда тебе ковровую дорожку расстелят, что ли? Съебись, Линч. — Это ты теперь так разговариваешь с преподавателями, да? — окинул его нахальным взглядом Ройс, но при этом так и не сдвинулся ни на дюйм, загораживая проход в Большой Зал. — А ты видишь где-то преподавателей? — начал показательно оглядываться Драко, не смотря на Линча. — Я вот вижу только одного напыщенного индюка, возомнившего из себя хер знает кого. — Господи, и как тебе вообще живётся с таким количеством гнили внутри? — Прекрасно, хочешь поделюсь? Линч узнал о произошедшем от близнецов и, естественно, как и все остальные дружки Грейнджер, попытался кинуться на Драко с кулаками. А Малфой… Он ждал возможности проехаться по лицу Линча со дня появления этого ублюдка в школе и чуть ли не взвыл от разочарования, когда остановила их, проходившая в этот момент мимо Макгонагалл, давно заподозрившая между парнями вражду. Малфою она пригрозила отчислением, Линчу — плохой рекомендацией для Уэбстера, и этого было достаточно обоим, чтобы временно ограничиться лишь грубыми словесными перепалками. — Естественно, куда же без него… — фыркнул Драко, чем вызвал в Блейзе смешок. — Ага, а теперь опусти взгляд ниже и посмотри, кто идёт следом. 5. Драко Малфой — часто замечали их вместе на вечеринках. Возможно, были вынуждены общаться из-за друзей и на самом деле сильно недолюбливали друг друга. Скорее всего, именно так и было. — И они действительно в это верят? — Малфой смял листок, не желая продолжать читать записки сумасшедших, и бросил в камин. — Да ладно, дай малышам поиграть в детективов. — Меня просто бесит… — Драко зарылся в волосы, сильно отросшие за пару месяцев, и откинул их назад. — Бесит, что я пытаюсь абстрагироваться от всего этого, но каждый раз, когда оказываюсь среди людей, только и слышу: «Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер». — Не думаешь, что в этом и проблема? — Малфой вскинул бровь на вопрос Забини. — Ты абстрагируешься, вместо того чтобы хотя бы попытаться вновь зажить нормальной жизнью. Чёрт, Драко, я уже заебался каждую вечеринку придумывать оправдание, почему тебя снова нет. Все уже считают тебя большим книжным дрочилой, чем Голдстейна. Драко кинул в Блейза подушкой, и, не успев среагировать, Забини получил ею прямо по лицу. — У нас выпускные экзамены и… — Салазар, вот! Вот об этом я и говорю! — воскликнул Блейз и кинул в него обратно той же подушкой, только, в отличие от него, Малфой успел поймать её рукой. — Зубрилой, походу, становятся половым путём. В том году я понимал, почему ты зачастил с походами в библиотеку, там ведь она, а теперь ты просто избегаешь всех таким образом. — Если я не хочу напиваться по выходным, как раньше, и трахаться с каждой второй, не значит, что я стал… книжным дрочилой, — огрызнулся Малфой. — Я ходил с вами на той неделе в Хогсмид! — Потому что у тебя закончились чернила, — буркнул Блейз, и Драко больше не мог отказываться принимать тот факт, что Забини был прав. — Хорошо, — вздохнул Малфой. — Скажи, чего ты сейчас хочешь от меня? Блейз тут же оживился. — Сегодня вечеринка в Выручай… — Нет. — Да ладно тебе, — страдальчески простонал Блейз. — Хотя бы на часок, станет скучно — уйдём. Дафна тоже не хочет сегодня идти, а у меня была отстойная неделя и мне жизненно необходимо расслабиться. — А Тео? — Они с Брайаном в Хогсмиде. — Пэнси? — Я у Потти тоже не в любимчиках, если ты не заметил, а он теперь идёт в комплекте с Паркинсон, так что мимо. Драко фыркнул при упоминании Поттера, который сегодня по виду был готов заавадить его, когда они случайно столкнулись в коридоре. У него у одного не было планов на этот вечер, и, даже если Малфой всё-таки попробует сейчас что-то наплести Блейзу, тот его мгновенно расколет. — Чёрт, ладно, — довольный услышанным ответом Блейз аж подскочил с дивана. — Но ненадолго, и обещай мне не нажираться, чтобы мне потом не пришлось тебя оглушать. — Такое было всего-то один раз. — Пять. Пять раз, Забини. Спустя час они с Блейзом — и бутылкой виски на двоих, которую Забини достал из своих запасов, чтобы не пить то дешёвое пойло, которое вечно притаскивали пуффендуйцы, — сидели на диванчиках в Выручай-комнате в компании парней из команды. Малфой чувствовал себя… нормально. Алкоголь действительно творил с сознанием чудеса, расслаблял и дурманил, отключал и выбрасывал нахрен все не дающие жить спокойно мысли. Пускай это и продлится всего пару часов, но, только вновь ощутив на языке терпкий вкус янтарной жидкости, Драко понял, что всё-таки это было именно то, в чём он нуждался. Сегодня ещё, как никогда раньше за последнее время, особенно сильно хотелось покурить. С плохо скрываемой завистью он то и дело провожал взглядом парней, часто выходивших в коридор на «перекур». Первые пару минут от них чертовски разило табачным дымом, и обоняние Малфоя пользовалось этим временем, по максимуму заполняя лёгкие запахом, в котором он когда-то нуждался, как в кислороде. Драко всегда знал, что когда-то бросить всё-таки придётся, и чем раньше это произойдёт, тем лучше будет для него же. И, как и все зависимые, Малфой наивно полагал, что избавиться от этой дурной привычки будет все равно что резко содрать с кожи пластырь. Неприятные пару секунд, затем боль притупляется, а через время и вовсе забывается. Нихера. Он вновь сорвался месяц назад. Одна несчастная сигарета, но всё же. Сигареты были отменным лекарством для притупления боли. Пару затяжек — и сознание снова очищалось от красной дымки, путавшей рассудок. Ломка накрывала периодами, и сегодня, видимо, был тот самый день, когда организм решил доконать его этой потребностью. Малфой уже собирался попросить у Блейза сигарету, когда справа от них внезапно возник Теодор, вмиг отвлёкший от всех мыслей. — Ахереть, у меня всё ещё галлюцинации после той дури из кабинета Трелони или это реально Малфой почтил нас своим присутствием? Парни из команды хохотнули, потому что… Ну это ведь Тео. У него была какая-то суперспособность мгновенно разбавлять обстановку и одним своим появлением вызывать в людях улыбки, даже если порой эти улыбки появлялись на лицах из-за самых глупых шуток. — Ты разве не с Брайаном? — удивился Блейз. — А, мы поссорились, — отмахнулся Тео и, найдя на столе первую попавшуюся бутылку, сделал внушительный глоток прямо из горла. Собственно, от кого ещё такого можно было ожидать… Драко с Блейзом переглянулись и во взглядах друг друга прочитали: оглушать они сегодня будут Нотта. — У вас тут сегодня чисто мужская вечеринка или я что-то упустил? — Астория и Трейси куда-то ушли полчаса назад, — подал Хиггс голос, тут же оглядываясь по сторонам. — Булстроуд вроде тоже с ними. — Я про Дафну и Пэнси, — проигнорировал его Теодор и, передвинув кресло, сел в него напротив них с Блейзом. Теперь всё выглядело так, будто они специально отделились от остальной части компании, предпочитая друг друга. Что и было абсолютной правдой. Даже Блейз уже жалел, что они притащились сюда сегодня. Если бы не появление Тео, возможно, ещё пару минут — и они бы ушли: слушать похотливые разговоры о девчонках становилось уже невыносимо. Ещё невыносимее — понимать, что всего год назад он был точно таким же. — Не захотели, — просто ответил Драко. — Удивительно, что ты захотел. На завтра как раз снег прогнозировали, видать, правда. — Скажи спасибо нытью Забини. — Мама всегда говорила, что я великолепен в навыках убеждения и ораторства, — самодовольно протянул Блейз, на что они с Тео только закатили глаза. — Эй, Малфой, — окликнул его Флинт, и они втроём повернулись. — Та цыпочка, — Малфой еле сдержал мимику, чтобы не скривиться на употреблённое однокурсником обращение, — уже минут десять с тебя глаз не сводит. — И ему что, нужно рассыпать зёрна? — скептично изогнув бровь, спросил Тео. Драко усмехнулся и поднёс ко рту стакан, делая короткий глоток. — Да я к тому, если не собирается подкатывать, — пусть поделится. Он прокрутил бокал, взбалтывая в нём содержимое, и нехотя перевёл взгляд на девушку, про которую говорил Маркус. Пуффендуйка, кажется, на курса два младше, он запомнил её только потому, что наблюдал пару раз со стороны за тренировками группы поддержки или как там называется эта магловская херня, на которую девчонки уломали Макгонагалл… черлидинг? Пэнси с Дафной тогда аж все исскулились, когда директриса объявила, что черлидинг будет привилегией только для пятых и шестых курсов. Наблюдая пару раз за этим представлением перед играми, Драко так и не понял смысла. Кричалки звучали по-детски, над синхроном ещё следовало поработать, и, казалось, единственное, что приносило всем удовольствие, — возможность щеголять по школе в специальной форме. Визгливые крики Флинта и то больше поднимали командный дух, чем… это. — Ну так… Малфой? — только услышав вновь голос Маркуса, Драко понял, что задумался над ответом дольше приличного, и парни уже начали на него коситься, а девчонка, на которую он всё это время смотрел, вся оживилась, считав с его стороны наконец хоть какой-то знак внимания. Драко сделал ещё один глоток из стакана, полностью его опустошая, и поставил на стол. Блейз как-то странно посмотрел на него и переглянулся с Тео, но Малфой не успел счесть эмоции друзей и проанализировать, потому что уже двинулся в её сторону, отвечая на вопрос Маркуса действиями. Надо кое-что проверить. Малфою даже не пришлось прикладывать никаких усилий, достаточно было лишь протянуть ладонь. Пару банальных комплиментов, лёгкий флирт, и они уже целуются посреди танцпола. Драко запустил язык ей в рот, сразу почувствовав сладковатый вкус какого-то коктейля. Салазар, ну же… И когда девчонка, — чёрт, он даже имени её не спросил, — считав его намёк, приоткрыла рот, Малфой углубил поцелуй. Вот сейчас, давай. Он посасывал её язык, чуть покусывая губы. И, пытаясь придать больше интимности, чувственности… эмоциональности моменту, притянул ближе, перемещая ладони с талии чуть ниже, сжимая ткань платья у полных ягодиц. Пожалуйста, дай мне это. Она прижалась к нему ближе, когда толпа вокруг их стеснила, и вцепилась руками в его футболку. Ему стало так противно, что даже не до конца осознав порыв, он резко смахнул с себя чужие руки. Не такие мягкие, слишком шершавые. Она отпрянула от него, смотря непонимающе, и Малфой полностью разделял это чувство. Он сам себя не очень-то понимал. Знал только, что проверить кое-что у него всё-таки получилось. Он больше нихрена не чувствовал. Просто. Ёбаный. Пиздец.

— 𓆩ꨄ︎𓆪 —

Было странно сейчас сидеть и вести обычные, приятельские беседы с Поттером, пока тот по-прежнему стоял на небольшом подиуме в окружении портних, подгонявших костюм по меркам, и то и дело спрашивал его мнения. Почти два года Драко приходилось мириться с ненавистью Поттера, которая, казалось, росла с каждым днём в геометрической прогрессии. Пока однажды Гарри не пришёл к нему сам. С просьбой. Наверное, тогда-то они окончательно и зарыли топор войны. Оба понимали: когда дело касалось Гермионы, действовать сообща у них получалось лучше. А обстоятельства в её жизни тогда складывались так, что они были обязаны вмешаться — хотела она того или нет. Малфой особенно внимательно следил за новостными источниками в то время. Пресса безостановочно писала о ней, как о ещё одной знаменитости, подхватившей звёздную болезнь, и ещё бы они этого не делали, когда подобные инфоповоды являлись редкой, но удачной возможностью пополнить свои кошельки. Все как один пестрили заголовками о Грейнджер, которая будто совсем слетела с катушек. Каждый справляется с болью по-разному, Драко знал это. И пока он утопал в работе, потихоньку поднимая компанию, Гермиона — в бесконечно разгульном образе жизни. Алкоголь, постоянные тусовки и много, просто чертовски много парней. Когда наконец стало известно, что девушка всё время находилась в Нью-Йорке, а благодаря некоторым особенно пронырливым источникам, удалось даже узнать, где она чаще всего проводит своё время, Драко запланировал поездку в Америку. И тут-то, буквально за неделю до отъезда, в офис заявился Поттер, вываливший на него всё. Каждую новость, деталь, событие — всё, о чём когда-то просил рассказать Малфой. А когда закончил свой долгий рассказ, попросил лишь об одном… — Понятия не имею, как у тебя это получалось, но ты всегда имел на неё какое-то влияние. Она никого не слушает, даже Брэдли с отцом уже перестали пытаться, думают, что опомнится рано или поздно. Но я боюсь, что ещё немного и она… пойдёт по пятам Ройса. Мне нужна твоя помощь, Драко, помоги вернуть её. Прежнюю. …и разве Малфой мог отказать? Тем более когда дело касалось её. Особенно, когда это напрямую было связано с ней. Они спланировали всё. Идея Поттера, который собирался затащить Гермиону в какое-нибудь замкнутое помещение, где уже её будет ждать Малфой, — была безупречной возможностью всё исправить. Но когда Драко только пришёл в клуб, когда увидел её впервые спустя целый год, когда увидел, какой она была, как под плотно сидевшей на лице маской бесчувственной куклы пряталась искалеченная им девчонка, он вылетел оттуда быстрее, чем бармен успел спросить у него заказ. Наверное, это была паническая атака, он так до сих пор и не уверен. Знал только, что после того, как он увидел… результат своей кропотливой работы, легче стало, лишь когда холодный воздух остудил полыхавшее жаром сознание, пока он, словно больной астмой, жадно вдыхал кислород. Он вернулся туда спустя неделю и продолжал делать это регулярно, приглядывая за Гермионой со стороны. И за парнями, которые сначала оказывались в её компании, а потом, упс, случайно куда-то пропадали. Придумать Дрейка пришлось, когда она чуть его не заметила. В тот день он славно нажрался и был близок к раскрытию, но вовремя смешался с толпой. В тот день в баре находился ещё и Линч. В тот ёбаный день, когда он проследил за парой, скрывшейся на втором этаже клуба, где всем было известно, что происходило за закрытыми дверями приватных комнат, внутри Малфоя что-то треснуло. Просто одно «щёлк», и дальше одно лишь ни-че-го. Ещё в коридоре по доносившимся из комнаты стонам он безошибочно определил, чьи это были стоны. Знать, что она трахается с кем-то, — окей, уже смирился, он и сам перестал держать целибат после мальчишника Забини. Слышать это и понимать, с кем она делает, — вот, что реально было дерьмово. В следующую пятницу в первый и последний раз в клубе появился Дрейк. Если честно, Драко думал, Поттер убьёт его, когда узнает, что он натворил за один чёртов вечер, но когда через неделю в прессе не появилось ни одного скандального заголовка о Гермионе, а ещё спустя время Гарри пригласил его посидеть, выпить и рассказал, что Грейнджер наконец-то полностью погрузилась в работу, Малфой понял… У него действительно было какое-то влияние на неё. Хотела она того или нет, они были связаны, даже когда расстояние между ними простиралось в километры. В любом из всевозможных смыслов. — А как тебе этот вариант? — повернулся к зеркалу Поттер, поправляя лацканы пиджака. — Тёмно-зелёный смотрелся лучше, — ответил Малфой и, вскинув руку перед глазами, посмотрел на часы. Они торчали здесь уже час, и, хотя у Драко не было особых планов на оставшуюся часть дня, просиживать впустую время он тоже не хотел. — Подходит к глазам. И к твоим, и у Пэнси они изумрудные. — Да, ты прав, тем более что у помолвочного кольца камень тоже изумрудный. — Ты позвал меня ради обсуждения деталей вашей свадьбы, Поттер? Серьёзно? — вскинул брови Драко, прямо смотря на… приятеля? — Мне казалось, у тебя есть свободные уши для подобной болтовни. Гарри по-доброму хмыкнул и растрепал рукой волосы, создавая привычную небрежность. Он снял коричневый пиджак и отдал его обратно консультанту, который вынес ещё три варианта костюма в разных оттенках зелёного. БлядскийБоже. — Нотт с Забини просто попросили меня отвлечь тебя, пока они разгребают свалку, в которую превратился офис в твоё отсутствие. Глаза Малфоя расширились. — Я шучу! — тут же вскинул руки Гарри, как бы говоря «спокойно!» — Успокойся, это была всего лишь невинная шутка. Просто только ты сможешь без лишней иронии помочь мне с выбором. — Гермиона? — А она… — взгляд Поттера забегал, и Малфой прищурился, мгновенно заподозрив в мимике что-то неладное. — Ну ты же знаешь Гермиону, если она не в студии, значит, на съёмках. — Хочешь сказать, ты не знаешь, где она? — надавил Драко, пытаясь расколоть Гарри. — М-м, не-а, понятия не имею. — Понятно, — протянул он, изображая, будто поверил, когда на самом деле суматоха в глазах Поттера породила в Малфое ещё больше подозрений. — Ладно, беру вот этот зелёный костюм, — наконец определился парень. — Через сколько, вы говорите, будут готовы брюки после подшивки? Драко аж вздохнул от облегчения, понимая, что ещё полчаса он бы точно не выдержал, хоть и сам часто наведывался в этот бутик за костюмами. Здесь его уже даже запомнили, ведь из-за значительно увеличившейся ширины плеч Малфою стало тяжелее просто покупать себе пиджаки, и приходилось только заказывать по нужным меркам. Та же проблема была и у Поттера. Будучи профессиональным игроком в квиддич с их извечными тренировками, Гарри приобрёл рельефную мускулатуру, и пока сам временами считал это неудобством, мнение Паркинсон, — как Драко как-то раз услышал в их девчачьей болтовне, — было совершенно противоположным: «Я готова сама шить ему эти костюмы, если его накачанная задница будет выглядеть в них так всегда». Спустя пару минут они с Поттером вышли из бутика. В руках обоих были зажаты пакеты: у Гарри с пиджаком, Малфой заодно прикупил себе несколько новых рубашек и набор запонок. Очутившись на свежем воздухе, Малфой жадно вдохнул кислород. Последние полчаса он мечтал поскорее оказаться на улице. Такое обилие ароматизаторов в магазинах нужно было запретить на законодательном уровне, если они не хотели лишить своих клиентов обоняния. Гарри обернулся, будто кого-то выглядывал, а потом вновь обратился к нему: — Там через дорогу есть кофейня, не хочешь перекусить? Драко снова взглянул на часы. Время было как раз обеденное, и теперь, пока он всё ещё находился на своём «больничном», Малфой выходил на пробежку именно к этому часу. Оказывается, бегунов в это время на дорожках даже меньше, чем по утрам, и, пока из-за рабочего графика ему не пришлось всё снова перенести на ранние часы, Драко не упускал шанс воспользоваться такой возможностью. Но раз уж сегодня он и так изменил свои планы, придётся перенести пробежку на вечер, а Поттеру ответить… — Да, можно. Они оглянулись по сторонам и неторопливо перешли через дорогу по пешеходному переходу. В кофейне, как и ожидалось, кругом сидели люди, и услышанное от официантки: «Извините, все места заняты», — вынудило парней подойти к бариста и заказать кофе с собой. Малфой окинул быстрым взглядом офисных клерков с ноутбуками. Зная, что такие готовы отсиживаться за столиком до тех пор, пока официант наконец не посчитает, что занятое на пять часов место не стоит одной чашки кофе, Малфой понимал: здесь им пообедать сегодня не светит. Обычно Драко бы сразу развернулся и пошёл в другое место, вот только, пока Поттер в ожидании заказа продолжал что-то навязчиво болтать у него под ухом вновь о грёбаной свадьбе, Драко буравил взглядом столик в самом центре зала. Столик, занятый Паркинсон вместе с, Господи, Грейнджер. — Поттер, — перебил трёп друга Малфой, медленно поворачиваясь к нему. Во взгляде Гарри он прочитал именно то, о чём и думал. Они не просто так зашли именно сюда перекусить. — Что вы с Паркинсон задумали? — Слушай, — вздохнул Поттер, видя во взгляде Драко то, что заставило его говорить без увиливаний. — Ты знаешь, как сильно Пэнси старается, чтобы свадьба прошла идеально. — Ближе к делу. Гарри возмущённо втянул воздух. — Иногда я забываю, каким мудаком ты можешь быть. — Поттер! — рявкнул Драко, но недостаточно громко, чтобы привлечь к себе внимание. Пока его вполне устраивало, что Грейнджер сидела к нему спиной, оставалась расслабленной, улыбающейся, потому что, как бы хреново ему ни было от этого, Драко понимал — ей достаточно только увидеть его, чтобы закрыть сознание окклюменцией на тысячу маленьких замочков. — Ладно! Пэнси хочет, чтобы вы были свидетелями, — быстро протараторил Гарри. Драко затих, уставившись в немом поражении на Поттера, ожидающего от него какой-либо реакции. Секунда, вторая… Малфой фальшиво рассмеялся, не чувствуя на самом деле и капли веселья, и похлопал Гарри по плечу. — Смешная шутка. Пэнс хочет сорвать свадьбу, да? — прыснул Драко, а после наконец заговорил правдиво. Ровно. Уверенно. Чёрство. — Грейнджер ясно дала всем понять, что даже одним воздухом со мной дышать не желает, а вы хотите назначить нас свидетелями. — Так это же тебе только на руку! — воодушевлённо закивал Гарри. — Вы будете вынуждены постоянно пересекаться, помогать нам с подготовкой, и, может, тогда-то… это всё сдвинется с мёртвой точки. Мы хотим помочь, Драко. — Вот в этом заключается паршивость вашей идеи, Поттер. Сначала родители, теперь вы, — Драко раздражённо покачал головой. — Вы все лезете туда, где вам делать нечего. Это только наши с ней отношения, и я хочу сам, без лишних вмешательств, исправить свою ошибку, понимаешь? Поттер поджал губы, нехотя соглашаясь с ним. — Я понимаю тебя, Драко, но есть… Есть ещё кое-что, о чём никто не знает, кроме меня. — А вот это уже интересно. Малфой склонил голову набок, задавая взглядом вопрос. — Мне кажется, Линч снова употребляет, а Гермиона об этом не знает. Лицо Малфоя не исказилось ни единой эмоцией. — И меня должен волновать этот торчок, потому что… — Тебя не он должен волновать, а Гермиона. Драко вздохнул, вновь взглянув на Грейнджер. Она склонилась ближе к Паркинсон, которая что-то показывала подруге на телефоне, и отбросила назад волосы. Снова прямые. Малфоя начало подбешивать, что всё чаще своим натуральным, вьющимся она предпочитала гладкие. Да, это выглядело красиво. Сексуально. А Грейнджер последние пару лет всем своим видом будто только и пыталась создать из себя образ девушки с обложки «Плейбоя». Волосы были мягкими, шелковистыми, под лучами солнца, казалось, и вовсе блестят, но Драко скучал по тем кудряшкам, которые так любил накручивать себе на пальцы. Малфой опустил взгляд ниже. Что на ней было надето? Платье? Комбинезон? Не имело значения, что — главное, даже приложив огромное количество усилий, он не мог, никогда не мог, оторвать взгляд от этих блядских ног. Салазар. Он в дерьме. — Драко, — снова окликнул его Гарри, и Малфой тут же отвернулся, понимая, что его взгляд становился всё неприличнее, как и мысли. — Я всего лишь желаю ей счастья. Она его заслуживает. И я хочу, чтобы моя сестра была с тем, кто готов доказывать свои намерения действиями, а не пустыми обещаниями. Малфой усмехнулся. — Вроде ты был тем человеком, который взял с меня обещание к ней больше не приближаться? — Как будто бы тебя это остановило. Гарри развернулся к барной стойке, когда им протянули два стаканчика с кофе. — Нет, конечно, — пожал плечами он. — Но если бы я тогда ответил тебе иначе, ты бы отбил мне яйца. Они громко рассмеялись, и, видимо, услышав что-то знакомое в голосах, Грейнджер резко обернулась. Её глаза тут же прищурились, становясь похожими на змеиные, когда хищница готовилась напасть на жертву, и ощущение напрягшегося рядом Гарри подсказывало Малфою, что Поттер и был сегодня жертвой. О, это будет весело. — Грейнджер, — изогнул Драко губы в ухмылке, подтягивая свободный стул максимально близко к девушке, чтобы занять место рядом. — Как день? Гермиона кинула быстрый взгляд на Поттера с Паркинсон, нервно переглянувшихся друг с другом, и показательно отодвинулась от него. Малфой поднёс стаканчик к губам, скрывая улыбку. — Был замечательным, пока не увидела тебя, Малфой, — едва размыкая губы произнесла она и с нарочитой вежливостью спросила: — А как твой? — Как раз наоборот, представляешь? Был хреновым, а вот увидел тебя, детка, и даже настроение сразу улучшилось. Грейнджер резко мотнула головой, упираясь в Паркинсон гневным взглядом, а его ударила по щеке прядью. Малфой вспомнил, что ещё его бесило в этой её новой причёске. Будто чем прямее волосы на её голове, тем большей стервой она становилась. — Тебе поэтому приспичило притащить нас именно сюда с другого конца города, да, Пэнси? — злость Гермионы была такой ощутимой, будто сотни маленьких молний сосредоточили энергию у неё под кожей. Зрелище действительно впечатляющее. Эта её бурная реакция после ужина, когда он будто весь вечер общался с ходячим мертвецом, только позабавила Малфоя. — Гарри? — Слушай, Гермиона… Гарри попытался начать разговор, но Драко его совершенно бестактно перебил и деланно беспечным тоном спросил: — Пэнси уже ввела тебя в курс дела? Кулачок Гермионы со сложенной в нём салфеткой сжался, но она так и не повернула в его сторону голову, продолжая сверлить взглядом пару. С каждой секундой Малфою всё больше казалось, что эти двое просто не доживут до свадьбы, но вот умрут точно в один день. Уж Грейнджер постарается им это организовать. — О каком деле говорит Малфой? — А, так ты ещё не знаешь, — растянул губы в усмешке Малфой, коротко зыркнув на Пэнси, которая взглядом обещала его проклясть. — Кто скажет: вы или я? — Драко, — прошипела Паркинсон. — Угомонись. — Мы с тобой теперь свидетели на их свадьбе. Сюрприз! Гробовая тишина повисла над столиком. Все замерли, переглядываясь, и лишь один Драко продолжал как ни в чём не бывало попивать свой до невозможного приторный кофе. Грёбаному Starbucks нужно запретить называть то дерьмо, которое они готовят, кофе. Сплошной набор сахара. От «кофе» одно лишь название. — Это идея Нарциссы! — зажмурившись, пролепетала Паркинсон. — Ах, Нарциссы... — понимающе протянула Гермиона, быстро сложив очевидное, и переглянулась с ним. — Ну конечно. Малфой еле сдержал улыбку, сделав мысленную пометку выслать матери букет цветов. Много букетов. Ладно, их взяла. Вмешательства такого рода он мог принять. Это ведь и вправду было только ему на руку. Больше времени с Грейнджер, больше возможностей побыть наедине с Грейнджер, больше шансов вернуть доверие Грейнджер. Драко опустил вниз взгляд и от увиденного улыбнулся уголком губ. Нога Гермионы была ближе к его бедру, чем девушке явно хотелось бы. Захваченная эмоциями, она и не заметила, как сама же вновь бессознательно придвинулась к нему ближе. Малфой незаметно обхватил правой рукой кисть левой, которую обвивали часы, и отстегнул замок. Часы тут же случайно соскользнули на пол. — Но ты же клялась мне, что свидетелем будет Тео! — слышалось плохо скрываемое возмущение в голосе Гермионы. Малфой опустился вниз, опираясь на одно колено, зная, как именно выглядела эта поза с ракурса Грейнджер, но чертовка продолжала игнорировать его, ведя диалог с одной лишь Пэнси. Драко подцепил с пола часы и стал подниматься обратно. Чуть отклонившись назад, Малфой коснулся кончиками пальцев её ноги. Гермиона замерла, будто его прикосновение в момент превратило её из девушки в ледышку. — Если бы я сказала тебе правду, ты бы ни за что не согласилась, — оправдала себя Паркинсон, не замечая, как Грейнджер словно побелела на пару оттенков, пока он нежно вёл вверх пальцами по коже, мгновенно покрывшейся мурашками. Тело всегда выдавало Гермиону с потрохами. Сколько бы она ему ни врала, Драко всегда было достаточно лишь прикоснуться к ней, чтобы почувствовать правду. Наконец добравшись до края платья, Малфой чуть сжал её бедро, и Гермиона едва заметно дёрнулась. Он поднялся с колен, сохраняя невозмутимость, и вновь занял место рядом. Их бёдра соприкоснулись. Драко поправил давящий на горло галстук. — Но вы — самый логичный выбор на эти роли, — подключился к обсуждению Гарри, который, как и Паркинсон, не замечал, как густой воздух между парой можно было разрезать даже самым тупым ножом. И Малфой мог поклясться, что через ткань брюк, отделявшую их кожу от соприкосновения, он почувствовал, как маленький разряд тока прошёлся между ними. Грейнджер тоже это почувствовала и наконец посмотрела ему в глаза. Не тем стервозным прищуром, не с напускной разгневанной бравадой, а так, как… Как смотрела раньше. Быстро хлопая ресницами, слегка краснея, но не отводя глаз, словно в их зрительном контакте всегда была заточена какая-то невидимая энергия, попытаться прервать которую было всё равно что голыми руками разорвать проволоку. И чем дольше они обычно смотрели друг на друга, тем тяжелее было прекратить. Блядство. Она явно переоценивает мою выдержку. Будто услышав его мысли, Гермиона отвернулась, тяжело сглотнув. — Вот мы и подумали, что для всеобщей… безопасности, — Гарри хихикнул, — мы с вами могли бы сейчас посидеть, выпить кофе, как раньше, по-дружески поболтать, и, если хотите, можете высказать друг другу… все претензии? Чтобы на свадьбе ваши улыбки напоминали некое подобие дружелюбия. Если бы Драко даже постарался сильно напрячься, всё равно бы не смог воспроизвести последние слова Поттера. О чём вообще был разговор? — Гермиона? — осторожно окликнула её Пэнс, замечая, как Грейнджер уже около минуты молча пялилась в содержимое чашки. Малфой заметил, как у неё затвердели плечи, а взгляд стал пустым. Блядь, нет. Испытывая на себе подобное сотню раз, Драко по одному лишь языку тела научился определять, когда кто-то в его присутствии использовал окклюменцию, и сейчас он точно чувствовал, как Грейнджер медленно выставляла вокруг себя бетонные стены. Будь у него возможность, он бы сейчас же прошмыгнул в её сознание и не позволил закончить задуманное, но… Ёбаный Колфилд. Нехорошая пауза угнетала. Прошло ещё пару секунд, прежде чем Грейнджер подняла бездушный взгляд и ровным тоном сказала то, что просто выбило Малфоя в нокаут: — Даже не знаю, Гарри, какие у меня вообще могут быть претензии к человеку, который использовал меня как условие в сделке? Драко прикрыл глаза, вздыхая. — Прошу меня простить, но мне уже пора идти, — держа спину ровно, Гермиона поднялась со стула. — Да, и ещё кое-что, извини меня, Пэнс, но попроси Дафну быть свидетельницей. Потому что, в отличие от некоторых, — многозначительно посмотрела она на него, — я не обладаю навыком изображать то, чего на самом деле не чувствую. — Странно, с Линчем же ты неплохо справляешься, — скучающе произнёс Малфой, делая глоток. Они сверлили друг друга глазами, и напряжение между ними так ощутимо циркулировало в воздухе, что дышать с каждой секундой становилось всё тяжелее. Не произнося больше ни слова, Грейнджер резко развернулась на каблуках и ушла прочь из кофейни. — Малфой! — Потом, Пэнс, — выставил он ладонь, останавливая речь подруги, и поднялся со стула, быстро последовав за Грейнджер. Последнее, что он услышал из уст Паркинсон, прежде чем выбежал на улицу: «Эта свадьба обречена на катастрофу». Драко оглянулся по сторонам и заметил силуэт Гермионы, которую стало видно полностью, только когда широкоплечий парень в чёрном костюме чуть сдвинулся. Малфой ускорился, обходя прохожих, и, только оказавшись на расстоянии пяти шагов от девушки, окликнул: — Грейнджер! Гермиона замерла на секунду, но уже в следующее мгновение изобразила, будто не услышала, и пошла дальше, виляя своими бёдрами так, что у проезжавшего велосипедиста вполне могла бы закружиться голова. — Чёрт возьми, остановись и давай нормально поговорим! Он догнал её, хватая за предплечье, но тот самый парень, который и шёл всё это время на небольшом расстоянии за Грейнджер, резко оттолкнул Малфоя. В тот же момент Драко понял… Телохранитель. Ну естественно, блядь. Они были в магловской части Лондона, а она же знаменитость и все дела. Следуя за ней, Драко насчитал как минимум пять голов, которые обернулись вслед девушке и воскликнули секундой позже что-то вроде: «Это Гермиона Грейнджер?» — Эй, парень, руки, — предупреждающе произнёс бугай, настороженно оглядывая Малфоя, будто он что? Накинется на неё? Ну… Он так-то может, но при других обстоятельствах, в другой обстановке, желательно, когда позади неё будет какая-нибудь мягкая поверхность. — Найджел, всё в порядке, это… Давний знакомый. — Драко Малфой, любовь всей её жизни, приятно познакомиться, — Драко протянул руку парню. Тот покосился на него как на умалишённого, но на рукопожатие всё-таки ответил. — Привыкай, теперь мы часто будем видеться. Напускное хладнокровие на мгновение покинуло Грейнджер, пока она с распахнутыми глазами наблюдала за этой сценой, но уже в следующую секунду девушка выстроила вокруг себя ещё одну стену из кирпичей. Её эмоции перестали быть читаемыми. Она лишь покачала головой, прежде чем смерила его презрительным прищуром и, будто смакуя смысл каждого слова, произнесла: — Найджел, сделай так, чтобы этот человек больше ко мне не приближался. — Серьёзно, Грейнджер? — Малфой фыркнул. — Может, ему ещё посередине Лондона линию «твоей территории» прочертить? — Надо будет — очертит, — процедила она и вновь обратилась к телохранителю: — И проследи, чтобы он меня не преследовал. Я еду к Ройсу, — интонацией надавила Грейнджер, и теперь-то настала очередь Малфоя презрительно прищуриваться. Грейнджер вновь развернулась, и Драко мог поклясться, что она тренировалась, чтобы её волосы всегда так взмахивали, а шпилька очерчивала ровный круг, каждый раз когда она вновь становилась такой… Сукой. Дождавшись, когда Гермиона дойдёт до своей машины, Малфой достаточно громко обратился к парню, которого, кажется, эта ситуация смущала всё сильнее: — Эй, Найдж, скажи, сколько тебе платит Грейнджер? Гермиона так и замерла, держась за дверную ручку своего чёрного Porsche. — Извините, сэр, но это конфиденциальная информация. — Давай без «сэр», просто Драко, мы с тобой ещё подружимся, — похлопал его по плечу Малфой. — Я не люблю портить отношения с людьми, особенно, когда мне ещё предстоит с ними тесное сотрудничество. Поэтому вот моё предложение: я плачу тебе в два раза больше, а ты не слушаешь её указаний на мой счёт, — произнёс он, ни на секунду не отводя взгляда от Грейнджер, которая была готова вот-вот задымиться от гнева. Ты знала, я всегда играл грязно. — Найджел, только попробуй, — продолжая медленно сдирать с него взглядом скальп, прошипела Гермиона. Губы Драко дёрнулись в ухмылке. — И я тебя уволю. — Прекрасно, я как раз искал в офис нового секьюрити. — Ты ведёшь себя глупо, Малфой. — Не тебе говорить об этом, Грейнджер. Вместо того, чтобы по-взрослому поговорить, — ты, как ребёнок, продолжаешь находить новые поводы сбежать от меня. — Мне. Не о чем. С тобой. Разговаривать, — произнесла она чуть ли не по слогам и, как бы говоря: «разговор окончен», села в машину, показательно громко хлопнув дверью. Ну нет, не в этот раз. Малфой прорычал, и, проследив в каком направлении выехала Грейнджер, пошёл к своей машине. Единственная парковка в этом районе, как раз расположенная прямо рядом с кофейней, значительно облегчила ему задачу. В один момент он ещё стоял у того же места, где была припаркована её машина, как в следующий — уже сидел в собственной, круто выруливая на дорогу. Драко сразу же разогнался, игнорируя знаки регулирующие скоростной режим. Похер. Чем ближе он подъезжал к перекрёстку, тем больше машин оказывались подрезанными, пока он весьма по-хамски пробивался к самому светофору. Несколько водителей явно выражали своё недовольство, сигналя и подпирая его прямо в бочину. Малфой даже не обратил на них внимания, продолжая крутить головой, ища изящный чёрный бампер Porsche. Наконец, когда ряд машин слегка тронулся в движении, он её увидел. Грейнджер ехала в самом начале ряда. Светофор уже начал мигать жёлтым, и если она как раз успевала проехать, то Малфою пришлось бы ждать следующие сорок секунд. Блядь. Если он упустит её сейчас, то потом уже не догонит. Резко вырулив в свободный проём, Драко вдавил педаль газа. Жёлтый окончательно перестал мигать, и движение с другой стороны уже началось, когда Малфой промчался по перекрёстку, догоняя Гермиону. Она мотнула головой, не ожидая увидеть машину, так близко подпирающую её сзади. Гермиона нахмурилась, не понимая, в чём было дело. И до Малфоя только сейчас дошло, что из-за тёмной тонировки она не могла понять, кто сидел за рулём. Он позволил ей чуть отъехать вперёд, замечая, что она и сама стала постепенно увеличивать скорость, и, аккуратно вырулив руль, чтобы окончательно не довести Грейнджер до нервного тика, поравнялся с ней. Гермиона резко повернулась, сужая глаза, когда Малфой опустил стекло, довольно улыбаясь. Даже на таком расстоянии он заметил, как она щёлкнула челюстью и крепко схватилась за руль, похоже, представляя вместо него шею Драко. Забавно. Она попыталась разогнаться, но они оба понимали, что с его-то двигателем её попытки оторваться — всё равно что маленькому корги поиграть в догонялки с доберманом. Малфой стал постепенно зажимать Грейнджер к обочине, надеясь, что ей хватит ума засунуть наконец свою грёбаную гордость и остановиться. «Раз, два…», — стал мысленно считать Драко, пока прижимал её к краю всё сильнее. — И три, — уже вслух озвучил он и тут же ударил по тормозам вместе с резко остановившейся Гермионой. — Проще, чем отжать у ребёнка конфетку. Малфой вышел из машины и едва успел закрыть дверь, как Грейнджер тут же налетела на него. — Ты совсем рехнулся?! Её возмущённый возглас привлёк внимание проходящих по тротуару мимо прохожих и проезжающих мимо машин. Водителей вводила в замешательство весьма странная парковка автомобилей практически на самой проезжей части. — Из-за тебя я правда порой теряю голову, но сейчас все мои действия продиктованы вполне адекватным желанием просто поговорить с тобой, — спокойно сказал Драко, что было совершенно противоположно настроению Гермионы, которая взглядом метала в него кинжалы. — Да я из-за тебя чуть машину не поцарапала! — Я бы купил тебе новую, — беспечно протянул Драко, просто пожимая плечами, потому что… ну, для него это действительно уже давно не было проблемой. — Всё, что пожелаешь. — Денег бы не хватило, — процедила Грейнджер, уперев кулачки в бока. Мило. Недооценивать его? О, это было ошибочно. — Моих бы как раз хватило. Гермиона вскинула брови, явно теряясь от его ответа, но спустя секунду вновь собралась и сдержанным тоном отчеканила: — Слушай, Малфой, я не знаю, что ты там себе напридумывал, но мы с тобой не главные герои какого-нибудь дешёвого бульварного романчика, чтобы настолько, — непроизвольно махнула она на машины, намекая на всю эту сцену «погони», — всё драматизировать. — Ну это как посмотреть, — фыркнул Драко, облокачиваясь на собственную машину. — Из-за всех этих «случайностей» и последних чрезмерно драматичных событий в моей жизни иногда мне всё больше кажется, что как раз какая-нибудь девчонка строчит по нам роман. И похоже меня она явно недолюбливает. Гермиона издала сдавленный смешок. Малфой замер. — Ты улыбнулась, — поразился Драко, видя, как всего на секунду в ней промелькнула... искренность. — Что? — Ты только что улыбнулась мне. — Это был скорее снисходительный смешок над твоей клоунадой, — закатила она глаза. — Ну если моя клоунада заставляет тебя так улыбаться, то я готов даже надеть красный нос и башмаки. Грейнджер покачала головой и пошла обратно к машине. И Драко мог поклясться, что она закусывала щёку изнутри, чтобы не заулыбаться. — До свидания, Малфой. — Эй, я видел, что это была улыбка, — развернулся он, провожая её игривым взглядом. — Тебе показалось. Сходи к окулисту, пусть выпишет очки, — всё не унималась Грейнджер, продолжая с ним спорить. — Считаешь, очки сделают меня ещё сексуальнее? — Считаю, ты невыносимый кретин, — фыркнула она и, обернувшись последний раз, как раз когда он ей подмигнул, села обратно в машину, уезжая так быстро, что на дороге остались следы стёртых шин. Драко рассмеялся. Провожая взглядом чёрный силуэт машины, Малфой не переставал думать лишь об одном: он сделает всё возможное, лишь бы улыбка больше не сходила с её лица.