Сага о Чудовищах

      Дикий Лес. Тёмное сердце земли, куда мало кто решался вступить без нужды. Его вековые деревья стояли как немые стражи, с их густыми кронами, не пропускающими солнечный свет. Здесь даже воздух был тяжёлым, напитанным сыростью и ароматом гниющей листвы.       Здесь царили вечная тень и древняя жизнь, неспешная, как течение времени. Высокие ели и дубы переплетались ветвями, укрывая густой мох, папоротники и кустарники. Между корнями деревьев пробегали змеи, а в тенях блестели глаза скрытных хищников. Казалось, что сам лес дышит, наблюдая за каждым, кто осмелился переступить его границу.       Вокруг раздавалось лишь пение птиц и стрекот кузнечиков. Но тишина здесь никогда не была безопасной. Далёкий вой волчьей стаи и хрюканье кабанов предупреждали: в тени леса есть те, кто наблюдает за тобой.       Местные жители называли это место «Дикий Лес». Но даже они — рубщики дров и охотники, что жили здесь поколениями, — подходили к нему с уважением. Здесь, в тишине, обрывки легенд и суеверий оживали. Путники, решившиеся на риск, часто не возвращались, а если и возвращались, то с пустыми глазами и историей, которую они не могли рассказать.       Сегодня тишину нарушили крики.       Сначала они звучали где-то вдали, как отголоски чужой боли, но быстро становились ближе. Звон стали, пронзительные вопли, топот и звуки ломающихся ветвей эхом разносились по лесу. Эти звуки не принадлежали лесу — они вторглись в его мрачное царство, как чужеродное, неестественное явление.       И вот, на узкой тропе, соединяющей земли и королевства, всё это выплеснулось в кровавый хаос. Здесь больше не было места покою — лишь смерть и ярость правили.       Земля под ногами была усеяна телами, испачканными кровью и грязью. Травы под ними пропитались багровым, и даже деревья, стоявшие неподвижно, словно отвернулись от происходящего.       Виновниками этой кровавой картины были две противоположные группы.       С одной стороны — разношёрстные наёмники, вооружённые мечами, топорами и копьями. Их было четырнадцать, если не считать тех, чьи тела уже холодели на земле. Они сражались в лёгких доспехах: кто-то носил старую кольчугу, кто-то кожаные нагрудники с металлическими пластинами, а у некоторых лишь рваные куртки, пропитанные потом и кровью. Их мечи и топоры были грубыми, но острыми, с заметными следами долгих боёв — трещины на лезвиях, потёртые рукояти. Копья казались надёжнее, однако слишком простыми — древки грубо ошкуренные, наконечники чуть заржавели.       Эти люди прибыли сюда верхом на крепких, хорошо откормленных лошадях, в седельных сумках которых лежало всё необходимое для быстрой вылазки: верёвки, факелы, резаки для дичи. Но сейчас большинство из них сражались на своих двоих, на грани сил, облившись потом, измазанными в грязи, крови и собственной усталости. Их лица выражали ярость и страх — они были убийцами, но даже убийцы знают, когда смерть стоит за спиной.       Против этих наёмников стояли пятеро воинов, которые выглядели куда более устрашающе. Каждый из них был живым воплощением ужаса, порождением кошмаров, от которых даже у закалённых в боях людей кровь стыла в жилах.       В центре этой жуткой группы возвышался орк, напоминающий искажённый, уродливый облик человеческой природы. Его рост превышал три метра, а широкие плечи и массивное тело закрывали тяжёлые железные доспехи. Шлем с грубо прорезанными отверстиями для глаз напоминал череп чудовища, а на ржавой нагрудной пластине красовались глубокие царапины от старых боёв. Его доспехи выглядели так, будто были выкованы не для защиты, а чтобы вселять ужас. В руках орк держал огромный двуручный молот с заострённым концом — оружие, способное пробивать любые шлемы и черепа. Один его удар превращал противников в месиво из костей и крови.       Рядом с ним двигался ликан, чьё белоснежное меховое покрытие давно потемнело от грязи и крови. Его ярко-жёлтые глаза горели зловещим светом, а зубы оскаливались в звериной ухмылке. Ликан носил рваную кольчужную рубаху, поверх которой был кожаный нагрудник, усеянный следами когтей и прорезей, оставленных вражескими мечами. Его просторные штаны были пропитаны кровью, а широкий кожаный пояс служил лишь для крепления кинжалов, которые он редко использовал. Настоящим его оружием были острые когти и мощные челюсти, с которых всё ещё капала кровь недавних жертв.       Ещё больше страха внушал тролль, гигантское существо ростом более семи метров. Его тело было чудовищным, с огромным желтоватым туловищем, покрытым буграми шрамов и тёмных пятен. Ноги тролля выглядели непропорционально короткими, а голова — маленькой для такого громадного тела. Его единственным "доспехом" была грубая набедренная повязка, едва прикрывающая живот. В руках он держал булаву размером с дерево, увенчанную железным шаром с шипами. Этот шар легко сокрушал доспехи, превращая врагов в размазанные пятна на земле.       На плече тролля сидел гоблин, на первый взгляд казавшийся комичным, но его действия говорили о другом. Зеленокожее существо в кожаном фартуке кузнеца, обмотанном ремнями, и в узком металлическом шлеме было невероятно ловким. В руках гоблин держал дротик с острым наконечником, мастерски сбалансированный для метания. Его быстрые движения и точные удары заставляли врагов падать, даже не успев осознать, откуда прилетел смертельный удар.       Последним был человек. Его рост почти достигал двух метров, а кольчужная рубаха, закрытая дорожным плащом, выглядела старой, но надёжной. На голове шлем с защитой для шеи, а в руках — круглый деревянный щит с металлическим умбоном и короткий меч, изрядно испачканный кровью. Его движения были спокойными и выверенными, а зелёные глаза, обрамлённые лицом с золотыми волосами, выражали лишь холодную концентрацию. Этот человек был таким же искусным воинами, как и его чудовищные спутники, и его уверенность вызывала уважение даже у врагов.       Сражение между двумя группами было неминуемо.       Наёмники сражались ожесточённо, но их выучка не могла сравниться с силой их противников. Орк сокрушал их ряды, его молот ломал щиты и кости с ужасающим хрустом. Один из наёмников попытался ударить его сзади, но орк развернулся и швырнул врага в ближайшее дерево. Хлопок, с которым тело ударилось о ствол, был оглушительным.       Ликан двигался быстро и хаотично, словно тень. Его когти рвали доспехи и плоть с пугающей лёгкостью. Один из наёмников пытался защищаться, но ликан в прыжке вонзил когти ему в грудь, а затем перегрыз горло, издав утробный рык.       Тролль, несмотря на свою медлительность, перекрывал путь отступления. Когда один из наёмников попытался скрыться на коне, булавой тролль ударил по земле, поднимая тучу грязи и заставляя лошадь испугаться. Сброшенный всадник попытался подняться, но гоблин, метнув дротик, поразил его прямо в горло.       Человек завершил сражение. Его меч пробил бок последнего из наёмников, пронзив кожу и кольчугу. Жертва захрипела, а кровь, смешанная с содержимым кишок, хлынула из раны. Воин с холодной решимостью нанёс последний удар в шею, оборвав мучения врага.       Когда битва закончилась, на земле остались только трупы. Кровь впитывалась в почву, а воздух наполнился первым зловонным запахом смерти. Всё это кровавое побоище разворачивалось перед покосившимися деревянными воротами западного входа в деревню Сукали. У ворот, словно ветхий страж, стоял старик. Его невысокая, согбенная фигура выглядела хрупкой, будто от одного дуновения ветра он мог упасть. Седые волосы торчали из-под широкой соломенной шляпы, а короткая бородка подчёркивала его возраст. Одет он был просто: шерстяная туника, сандалии и деревянная трость, на которую он опирался, компенсируя проблемы со спиной.       В отличие от большинства жителей деревни, что в панике бежали в лес, старик — их староста — остался на месте. Его глаза, прищуренные от времени и солнца, смотрели на картину резни с каменным спокойствием. Он явно не дорожил своей жизнью. Может, скучал по покойной жене, которая давно ждала его на том свете, а может, просто искал в этом кровавом хаосе какое-то странное утешение.       Эти две стороны, что сражались за свои жизни и свои корыстные желания. У одних была цель в разграблении и уничтожении единственной деревни в лесу, с последующим убийством мужской части жителей и изнасилованием женской. Всё это было независимо от возраста. “Монстры” умели убивать и особенно хорошо умели убивать безоружных. Жители уже потеряли пять своих мужчин, что пытались остановить их. Но их борьба не оказала особого эффекта. Без единой потери нападавшие оборвали их жизни, и такой же исход ожидал и других. Однако судьба имела изощренное чувство юмора, подкидывая на их головы ещё одну группу не менее, а может и более кровожадных “зверей”. Деревне лишь оставалось подчиниться победителям, которые возвышались над трупами проигравших.       Когда всё закончилось, к старосте подошёл один из монстров — высокий, окровавленный ликан с жёлтыми глазами. Его пасть и когти ещё источали остатки крови недавно убитых врагов. Ликан остановился перед стариком и тихо зарычал, будто ожидая какого-то жеста или слов.       "Убирать за вами я не буду." заявил старик, оставаясь невозмутимым. Голос его звучал спокойно, почти лениво. " Но могу предложить воды, если хотите освежиться."       "Нахуй твою воду!" ликан скривился, облизав капли крови с когтей. ”Мне нужно… Эй, погодь, что я хотел? А, вспомнил! Пиво! Гони всё бухло, что есть в вашей сраной деревни!"       Старик приподнял одну бровь, наблюдая за звероподобным воином.       "А насиловать никого не планируете?" вопрос был задан так же спокойно, словно речь шла о погоде.       "Нахуя мне твои сраные бабы?!” раздражённо фыркнул ликан. “Мне похрен! Я пришёл сюда только из-за обещания этого блондинистого хера в кольчуге! Он сказал, что я смогу напиться до беспамятства в вашей дыре!"       Он махнул когтистой лапой в сторону человека, сидящего на коленях. Тот, сняв шлем, молился на непонятном языке над телами убитых наёмников, закрывая им глаза. Лицо человека оказалось благородным, с золотыми волосами и зелёными глазами, но мрачность происходящего отбрасывала тень даже на его спокойный облик.       "А этот орк, — продолжал ликан, мотнув головой в сторону могучего зелёного существа, — просто рад был кого-то поубивать. Ему ни пива, ни баб не надо. Всё, что нужно мне, — это выпивка!"       Орк стоял неподвижно посреди груды тел, медленно восстанавливая дыхание. Его раны, оставленные вражескими клинками, уже начали затягиваться под действием темной магии. На его лице под тяжёлыми шрамами читалась странная смесь удовлетворения и отрешённости, словно он наслаждался самой близостью смерти.       "Ещё гоблину нужна ваша кузница, чтобы ковать всякое металлическое дерьмо. А тролль просто за компанию сюда приперся. Славный парень, хоть и дубина. Где моё пиво?"       Гоблин, облачённый в кожаную броню и шлем, бродил между телами, подбирая мечи, топоры и щиты, которые могли пригодиться в будущем. Тролль тем временем удерживал поводья нескольких лошадей, захваченных у врага, и лениво осматривал их.       "Старик, сколько раз я повторил про пиво?" ликан начинал раздражаться.       "Четыре или пять раз” невозмутимо ответил староста, даже бровью не поведя. “Это много, да…" Он ждал человека, которого можно было бы назвать «разумным» среди этой странной компании. И, к счастью, тот как раз подошёл. Мужчина снял шлем, положив его рядом с мечом и щитом, затем вежливо поклонился.       "Рад видеть вас вновь, старый господин"       "Взаимно” сухо ответил старик. “Всего несколько часов прошло, а столько всего случилось. Вижу, ты нашёл тех, кого искал. Поохотиться не получилось, но зато сдружиться вышло."       "Следи за языком, старик!” прорычал ликан, сжав кулаки “Мы не друзьяшки сраные. Мы просто объединились, чтобы перебить этих сраных псов ради платы. А теперь гони пиво!"       Староста бросил на него взгляд, полный равнодушия.       "Да будет тебе пойло, блохастый хер. Умойся для начала. Потом садись за стол — как спаситель деревни." наглости и грубости старику было не занимать.       Он уже развернулся было, чтобы уйти, но остановился и повернулся вновь.       "К слову, не выполните ли ещё одну услугу?"       "Да ты охренел, старый пердун!" взвыл ликан. "Мы вам уже задницы спасли от «Куроину»! Не наглей"       "Подожди, Ульфрик.” спокойно вмешался человек. “Пусть скажет.”       "Помогите перенести тела наших защитников к правой стене. Деревенские ещё нескоро вернутся, а они заслуживают покоиться с честью, а не гнить здесь как мусор.”       “Пошёл нахер, старик. Сам разбирайся со своими трупами.” рявкнул Ульфрик, направляясь к ближайшей лачуге. Дверной проём оказался слишком узким, и он разломал рамы, не утруждая себя осторожностью. “Разбудите меня, когда будет пиво!”       “Он грубоват, но он прав. Он пришёл сюда только из-за пива. А ты что скажешь, Корт?” это было имя орка, что молча подошёл и также молча прошёл мимо людей. Он направился к колодцу, чтобы испить прохладной воды. “Вижу и ты тоже не поможешь старику, Димон”       Гоблин нёс на своих плечах несколько мечей и топоров, а на голове был одет большой железный шлем поверх его кожаного.       “Некогда мне. Где у вас кузница?”       “Третье здание справа с вывеской наковальни” спокойно ответил староста деревни гобину, который уже уходил от них.       “Ну, а ты, Биг? Не поможешь с трупами?” воин в кольчуге спросил последнего своего союзника.       Тролль держал за поводья семь лошадей, что не успели ускакать отсюда или держались на ногах. От ран на земле лежали ещё пять лошадей.       “Я Малыш Биг” буркнул тот, с трудом выговаривая слова. “Меня накормят? Хотеть есть… Поспать на сене…” тролль оказался хоть и глуповат на слова, но он не ушел сразу от ответа.       “Накормим и дадим сена. Только перемести их тела к стене, будь так добр.” вежливо попросил старик.       “Хорошо… Опять работа… А что лошадки?”       “Давай их сюда, я за ними присмотрю.” Старик взял коней у тролля и повел их за поводья к загону для скота. Человек и тролль начали перетаскивать трупы. Работа могла бы быть совместной, если бы Биг с лёгкостью не перетащил четырёх из них за то время, пока Ильган тащил только одного. Всё же семиметровый монстр был куда сильнее человека почти двух метров. Ильган чувствовал лёгкое раздражение от того, что его товарищ сделал почти всю работу, хотя по справедливости они должны были бы поделить труд.       “Иди найди старика. Только дома не круши. Я должен привести свою лошадь.”       “Хорошо… Пока… Эээ… Имя забыл…” стыдливо признался Малыш Биг. Память у него была никудышной.       “Ильган, сын Йонгута, из рода Антариев. Но запомни просто Ильган.”       Лошадь, за которой вернулся Ильган в лес, была привязана к липе в десяти метрах от дороги. Это была небывалой красоты чёрная как сама ночь высокая и элегантная кобыла. Она выглядела хрупкой на вид, но это была лишь иллюзия её темной окраски. На самом деле это была крепкая, здоровая и шустрая кобыла породы Лангинг из далёкого запада. Её глаза был такими же изумрудными, как у её наездника. Пышная, длинная чёрная грива была настоящим украшением и сокровищем этой верной подруги Ильгана, которая радостно зафыркала при виде своего хозяина.       “Спокойно, девочка. Всё закончилось благополучно.” мягко сказал Ильган, поглаживая её шею и гриву. Он угостил свою верную спутницу сушёной сливой из одной из сумок, что висели на ветках липы и на земле рядом с деревом. “Пойдём, Валькирия. Отметим первую победу в этих землях.”       Ильган повесил сумки обратно на спину лошади и повёл её через лес, пробираясь между деревьями и кустами. Вернувшись в деревню, он встретил старика, который пригласил его в дом. Ильган не стал отказываться от этого гостеприимства. Привязав поводья к деревянному столбу у дома, он принес весь свой багаж внутрь. Внутри, наконец, в тишине и покое, он снял свои доспехи и лишнюю одежду. Всё своё снаряжение он положил рядом с сумками. Остался в зелёных штанах и портянках. Пахло от него ужасно — смесь пота и крови, что явно не являлось самым приятным запахом.       "Иди умойся.” с властным тоном сказал старик, глядя на Ильгана. “Главный колодец прямо в двух шагах отсюда. Беспорядка в своём доме не потерплю, даже от спасителей деревни.       "Как раз собирался освежиться.” ответил Ильган.       "А, ещё можешь позвонить в колокол? Три раза с промежутком в три счёта. Я уже позвонил в него некоторое время назад, но думается, что стоит повторить процедуру." добавил старик, продолжая готовить обед. Самой большой проблемой было правильно прожарить свинину для тролля. Он молился, чтобы эта гора мышц и жира наелась до сыта и не потребовала больше еды. Обеспечивать такого гиганта продуктами было не просто затратно, но и разрушительно для самой деревни.       "Будет сделано"       Ильган выполнил поручение, позвонив в колокол трижды, ровно по трём счётам. После этого он нашёл каменный колодец, зачерпнул воды в ведро и прополоскал своё лицо холодной, освежающей водой. Затем он разделся до гола, намочил свою тряпку для мытья и начал тереть своё тело, на котором оставались следы шрамов и затянутых ран. Пот и грязь стекали с него. Одного ведра хватило, чтобы очиститься. Остаток воды он вылил себе на голову.       Чувство было приятным — помыться и освежиться после тяжёлой работы. Вытершись полотенцем, Ильган взял свою одежду и направился обратно к дому старика. Но по пути он заметил орка Корта, который также был гол и сидел, высыхая, на скамейке возле небольшого дома. Его доспехи небрежно лежали рядом, а сам он лениво смотрел куда-то вперёд. Ильган сразу заметил большой шрам, который тянулся от левой стороны лба до середины рта. Человек знал, как быстро заживают раны троллей и ликанов — даже самые тяжёлые. Возможно, это было связано с какой-то тёмной магией. Ильгану было интересно, что могло оставить такой неизчезающий шрам на лице монстра. Но делать было нечего, и Ильган просто подсел рядом с орком. Тот не возразил. Они сидели в тишине какое-то время, пока перед ними не появился незнакомый мальчишка лет десяти. Видно, деревенские потихоньку начали возвращаться.       “А почему вы голенькие?” невинно спросил мальчишка. Ильган хотел было сам ответить ему, но Корт внезапно сам заговорил с ним.       “Сушимся, сопля. Брысь отсюда.”       “Корс, не беги впереди матери!” в это время к мальчику подбежала его мать. Не обратив внимания на двух голых воинов, она поспешила отругать сына. “Здесь всё ещё опасно, непослушный…” и тут она наконец заметила их “А… МОНСТРЫ!” закричала та и, схватив на руки сына, побежала обратно к своим.       Ильган и Корт даже не сдвинулись с места. Вместо этого первый начал разговор:       “Любишь сражаться, Корт?”       Ильган понял это при их первой встречи и беглыми взглядами на товарищей во время сражения с наёмниками. Страсть и радость в его движениях виделась сразу.       “Да. Люблю убивать.” не сразу ответил Корт, но ответ был очень даже удовлетворительным для Ильгана.       “Убивать воинов, я так полагаю?”       “Убийство должно добиваться с трудом.” на этом разговор закончился. Корт встал с места и начал одевать свою поддоспешную одежду. Доспехи и свой молот он не тронул, что явно говорило об отсутствии намерений орка к бойне в деревне. Видимо, те пять трупов были лучшими воинами здесь, и то, они скоропостижно проиграли.       Ильган тоже не стал оставаться голым и быстро оделся в штанины, портянки и сапоги. Он пошёл вместе с Кортом к хижине старосты. Время шло к обеду, и их животы урчали от голода. По пути к ним присоединились Димон и Малыш Биг. Все они были настроены поесть. Ульфрика нигде не было видно — вероятно, тот ещё спал. В любом случае, они дошли до дома старика, который позвал Ильгана помочь вынести стол. На этот раз ему предложил помощь гоблин. Орк и тролль остались стоять на улице.       Через несколько минут стол был вынесен и накрыт разнообразными вкусностями из кладовой старика. На стульях и бочке вместо них уселись Ильган, гоблин и орк. Тролль устроился прямо на земле рядом. Но не успела начаться трапеза, как старик резко встал, пошёл домой и вскоре вернулся с десятилитровым бочонком пива. Даже дряхлость не помешала ему вынести такой груз под подмышкой. Стоило ему только открыть пробку, как сладкий запах солода распространился по всей деревне, а затем проник в дом, где всё ещё спал Ульфрик. Как по расписанию, дверь с треском отворилась, и ликан на четвереньках прибежал к столу, собираясь захватить бочонок для себя. Но крепкая трость по его морде остановила его порыв.       “Это для всех, кроме тебя.” бесстрашно сказал старик, пока Ильган наливал пиво в четыре стакана, а остаток в бочке отдал Бигу.       “Да вы оборзели!” грозно зарычал ликан, но такие приемы не срабатывали на старике, что уже прожил свои года.       “У меня есть ещё один бочонок, дрянной волк.” Старик не обманул и не обидел Ульфрика, вынеся лично для него такого же размера бочонок с тёмным пивом. Ликан не стал мелочиться с пробкой и просто проделал дыру своими когтями в бочке и начал неистово пить из него.       *Гульп-Гульп-Гульп*       “Неплохо. Даже славно. Но это всё равно не сравнится с пивом из Локвардена”       *Гульп-Гульп-Гульп*       “Бочонок можно было и не портить.” заметил старик, наблюдая за волком. “Нрав у тебя, конечно, наглый и дикий.”       Однако Ульфрик даже не удосужился ответить, продолжая наслаждаться напитком.       За столом тем временем воцарилась спокойная трапеза. На деревянных досках, заменяющих тарелки, лежали куски оленины — жёсткие, но сытные и на удивление вкусные. Для Малыша Бига старик специально зажарил жирный кусок свинины. На горячих углях обжаренные грибы — лисички и подберёзовики, нанизанные на деревянные прутья, — источали аромат, который даже монстрам казался приятным.       На столе лежали плотные, тёмные хлеба, приготовленные из муки, смолотой из сушёных желудей. Они имели лёгкий ореховый вкус и подавались с мягким козьим сыром. Ещё был лёгкий суп — вода, кусочки корнеплодов, сушёные грибы и немного зелени. Рядом стоял зелёный салат из крапивы, щавеля, подорожника и одуванчика, заправленный соком дикой сливы и каплей орехового масла. На закуску — лук, редиска и пучки зелени, а на десерт — густой лесной мёд с тонким ароматом трав.       К удивлению старика, за столом было тихо. Все ели молча, увлечённо уплетая еду. Даже монстры проявляли необычную для себя сдержанность, бережно относясь к каждому кусочку.       “Старик… *Рыг* Тебя как звать?” неожиданно поинтересовался ликан, что выпил уже половину бочонка.       “Аддлером меня звать. Старик Аддлер. Староста деревни Сукали.”       “Я запомню твоё...*РЫГ* пиво.Оно бодрящее. А сколько у тебя ещё?”       “Мои запасы на этом закончились. А чужое пиво я тебе не дам. Тебе хватит и одного бочонка” твердо заявил старик.       “Много пиздишь для немощного старика. Я могу просто отобрать с силой это пиво!” проворчал ликан, скалясь, но старика этим не проймешь.       “Ну, конечно. Давайте лучше поговорим о ваших судьбах.”       “Хм? К чему это?” удивился гоблин этим внезапным разговором.       “Меня интересует, какие у вас планы.” пояснил Аддлер, скрестив руки на груди.       “Если об этом...” пока Димон думал над своим ответом, Ильган уверенно и твёрдо ответил.       “Я останусь здесь и буду готовиться к следующему нападению.”       Он сделал глоток пива и продолжил:       “Если командиры наёмников вспыльчивы и глупы, они отправят ещё один отряд, чтобы завершить начатое и отомстить за своих. Сколько времени пешком от этой деревни до ближайшего города, Аддлер?”       “Примерно день хода, если поспешить.” задумчиво ответил старик.       "Значит, у нас два-три дня, чтобы подготовиться к новой битве. Вернее, у меня есть это время. За остальных я говорить не стану.”       “Драка — это хорошо. Убивать "Чёрных шавок" — ещё лучше.” пробасил Корт, кивая. “Чёрт с тобой, человек, я остаюсь.       “Нахуй мне ждать сраных наёмников? ” ликан сразу заявил о своём важном мнении.       “Храбрые воины всегда смогут заработать хорошую бочку пива.” хитро улыбнулся Аддлер.       “Ах, ты старый хер, я в деле! За следующую битву я получу два бочонка” поставил свои условия Ульфрик.       “Если битва будет в два раза кровавее, то конечно. Конечно...”       “Я хочу себе кузницу. И железо.” Сказал Димон.       “Кузница как раз свободна. Наш кузнец был одним из славных храбрецов” явно намекал старый на трупы, что лежали у деревенского частокола.       “Ну, значит, мне повезло.” коротко заключил гоблин. Малыш Биг, поедая свой кусок свинины, поднял руку:       “А я?”       “Напомните, сколько тролли едят? Я боюсь, что моя деревня вымрет от голода за эти дни”       “Им хватает две жаренные толстых свиньи и много воды на неделю. Они отлично запасают жир.” уверенно ответил Димон, подкованный в вопросах пропитания.       “М-да… Это точно опустошит деревню. Я боюсь за наших свиней.” удручённо заметил Аддлер, качая головой.       “Зачем свиньи? *РЫГ* У вас перед деревней два десятка дохлых наёмников. Их можно замариновать, высушить или закоптить. Человеческое мясо словно свинина на вкус. И свиней ваших сохраните и разницы не будет. ХА-ХА-ХА-гха-гха…” Ульфрик захлебнулся собственным смехом и вытер пасть когтистой лапой. “Чур, вся печень моя! Она, небось, пропиталась алкоголем!” добавил он, облизываясь.       “В таком случае нужно приготовить их как можно скорее, пока они ещё не протухли под солнцем. Моих людей даже не думайте есть.” сухо бросил старик, принимая предложение ликана. Логика была проста: это сохранит и без того скудные запасы деревни. Он бы и сам взялся за готовку человечины, будь у него подходящий опыт.       “А ты тот ещё фрукт, старик. Настоящее бесчеловечное чудовище.” хохотнул Димон, поражённый тем, насколько практичным оказался человек.       Аддлер лишь пожал плечами. “Эти люди хотели убить всех мужчин и изнасиловать наших женщин. Из-за них я похороню сегодня пятерых друзей. Если, благодаря этому, я смогу спасти остальных, то хоть завтра научусь готовить человечину. Великая богиня, как изменилась жизнь... Люди просят защиты у монстров, чтобы выжить. Мир больше не тот.” Его голос звучал грустно, но спокойно, как у человека, принявшего неизбежное. “Малыш Биг, можешь остаться здесь. На ближайшие месяцы у нас найдётся для тебя кров и пища. Но придётся побить ещё немало таких ‘недобрых людей’.”       “Ну-у-у... ладно. Корм и тепло — это хорошо,” протянул тролль, задумчиво почесывая затылок.       “Только стоит обезглавить трупы и похоронить головы с почестями,” внезапно вмешался Ильган. Его серьёзный тон заставил всех замолчать. “Они достойно сражались. Отчаянно и храбро. Многие не бежали, а до последнего держали мечи. Они не были добрыми людьми, но были достойными воинами. Головы — символ разума и жизненного пути в моём народе. Их нужно похоронить или сжечь во славу Эреса, бога войны.”       Удивлённые взгляды обратились к северянину, но он был непреклонен.       “Твёрдость убеждений и чести многое говорит о человеке. Будь по-твоему,” наконец ответил Аддлер. “Похорони их головы у большого дуба за северной стеной. Там мы хороним преступников и самоубийц. Но остальным займитесь сразу после еды. Я не выношу запах гниющей плоти.”       Старик выдвинул свои условия, и никто возражать не стал.       “Кстати, старик. Мы с Кортом встретили мальчика и женщину у колодца. Похоже, не все деревенские успели убежать далеко,” неожиданно вспомнил Ильган.       “Что ж вы молчали, оборванцы!” Старик сердито нахмурился и, подняв трость, огрел обоих по головам. Ильган стоически принял наказание, а Корт лишь недовольно зарычал, но тут же замолчал, когда Аддлер встал и направился к северным воротам.       “Делу — время, потехе — час! В лесу времени на безделье нет. Надо скорее вернуть этих беглецов,” пробурчал он, скрываясь за домами. Этот ворчливый тон был для старика способом справляться с болью потерь, но деревенским предстояло ещё многое пережить.       Аддлер ушёл, оставив пятерых гостей за столом. Еда была съедена, пиво выпито, но ликан пока не успел окончательно отключиться.       Ильган первым прервал молчание: “Значит, вы все согласны продлить наш временный союз на неопределённое время? Есть возражения?”       Не дождавшись ответа, он поднялся со стула и продолжил: “Тогда нужно закрепить союз кровью. У моего народа есть древний и почитаемый способ.”       Он взял пустую миску, вырезанную из дерева, и положил её перед собой. Взяв кухонный нож, северянин рассёк тыльную сторону своей ладони. Несколько крупных капель густой, тёмно-красной крови упали в миску. Затем он передал её Корту.       Орк смотрел на миску несколько мгновений, затем громко сплюнул в землю и без лишних слов взял нож. Лезвие глубоко вошло в его ладонь, и из раны закапала практически чёрная кровь. Передав миску дальше, он лишь бросил короткий взгляд на Димона.       “Дикие у вас традиции. Хе-хе,” усмехнулся гоблин, повторяя действия предшественников. Капель было меньше, чем у Ильгана, но всё равно достаточно. Затем миска перекочевала к Ульфрику.       “Я… слишком пьян… чтобы ржать над вами… Ик,” пробормотал ликан. Его кровь была густой, словно насыщенной тёмной магией. Передавая миску троллю, он чуть было не пролил её, но удержал, чем заслужил немую похвалу.       "Это больно?" нерешительно спросил тролль, но его страх быстро испарился, когда он встретил одобрительные взгляды остальных. Эти взгляды говорили ему, что они принимали его как равного. Почувствовав эту поддержку, Малыш Биг решительно проколол свою толстую желтую кожу на ладони. Кровь, густая и темная, начала стекать. Её оказалось столько, что миска наполнилась наполовину, превышая общий объём крови всех остальных.       Когда миска вернулась к Ильгану, тот медленно перемешал жидкость, делая круговые движения, будто совершая некий древний обряд. Затем, погрузив указательный и средний пальцы в густую черную смесь, он начал рисовать символы на своём лице. Первым был круг, верхний край которого проходил чуть выше бровей. Затем – вертикальная стрелка, её острый конец находился на лбу, а нижний спускался к подбородку. Ильган ничего не сказал, но смысл этих символов был понятен каждому. Круг – щит, символ защиты, стрелка – копьё, олицетворение нападения.       Миска вновь пошла по кругу. Символы из смеси крови начали появляться на лицах каждого. На тёмно-зелёной коже Корта чёрная кровь почти сливалась с фоном, но он методично нанёс те же узоры. У Димона они вышли самыми маленькими и аккуратными, почти словно вырезанными. Ульфрик, несмотря на опьянение, сумел изобразить круг и нечто, напоминающее линию, протянувшуюся через его морду от лба до шеи. Малыш Биг, хоть и неуклюже, старался повторить за остальными, его пальцы выводили узоры, пусть и грубые.       Когда все завершили, они поднялись со своих мест, предвкушая слова Ильгана. Тот оглядел товарищей, будто в последний раз, и заговорил:       “Щит и копьё. Щит — чтобы защищать братьев по крови общей. Копьё — чтобы пронзать сердца наших врагов. На наших лицах – наша кровь. Кровь воинов, рожденных для битвы. Она перемешана, и с этого дня наши судьбы связаны. Пускай, однажды наши пути разойдутся, но до тех пор мы будем идти вместе. Пусть наш путь будет опасен, но славен; пусть он станет великим благодаря нашим деяниям. Это братство, которое не разрушат ни вражда, ни время, ни бедствия. Только смерть в славной битве положит конец нашему братству. Братство…”       Ильган замолк, будто бы задумался, подбирая нужное слово. Он бросил взгляд на тех, кто стоял рядом: четыре создания из самых тёмных уголков мира. Сам он был чужаком, человеком из далёкой западной земли. У всех них были свои низменные желания, свои пороки, но что-то общее связывало их.       “Братство пяти монстров” внезапно выпалил Димон.       Ильган на мгновение удивился, но тут же усмехнулся. Ему было приятно, что даже циничный гоблин проникся ритуалом.       “Воистину. Братство Пяти Монстров. С этого дня и до конца наших жизней мы братья по крови. Мать наша — война, а отец наш — Эрес”       Он сжал правую руку в кулак и протянул её вперёд, в центр круга. Его кулак был крепко сжат, словно символ единства.       Монстры переглянулись с лёгкой насмешкой, но один за другим подняли кулаки. Только Бигу пришлось наклониться, чтобы протянуть руку к центру, но он сделал это с не меньшей решимостью.       На первый взгляд, их союз мог показаться временным, готовым распасться в любой момент. Возможно, спустя несколько дней они разойдутся или даже столкнутся в смертельной схватке. Но в эту минуту их жизни были тесно переплетены. Здесь, в забытом лесу, их объединили не только случайности, но и общий враг.       Всё это казалось игрой судьбы: человек, который верил в древнего бога войны, и монстры, которым было всё равно на веру. Но Эрес не нуждался в их поклонении. Ему нужно было лишь одно: сколько крови они прольют на этой земле?