Сбегая от будущего

      Почему нет чёткого алгоритма, как сблизиться с человеком? Я бы душу продал за хорошую и реально рабочую книгу или статью типа “Как подружиться. Инструкция для чайников”, ведь отношения между людьми — очень странная штука. Бывает, смотришь и первым делом решаешь для себя — дебил, лучше не связываться, а потом, сидя с этим самым человеком и душевно разговаривая на самые личные темы, вспоминаешь о первом впечатлении и диву даёшься, как так вообще получилось.        Приблизительно так у меня и произошло с Чимином. Помню, как президент Кан представил мне моего личного менеджера сразу после подписания контракта. Это было феерично, незабываемо и кофейно. 

***

      — Тэхён, я очень рад, что ты всё же решился подписать контракт! — воодушевлённо говорит президент Кан, идя немного впереди по длинному коридору вдоль окон, из которых открывается шикарный вид на Сеул. Я не могу оторвать взгляд от города в лучах яркого солнца и слушаю альфу вполуха. Всё равно большую часть вопросов будет решать идущая рядом со мной мама. — Госпожа Ким, Вы можете не волноваться, Тэхён в надёжных руках, мы сделаем из него мировую суперзвезду! — обернувшись и ярко улыбнувшись нам, он вскидывает руки вверх, разведя их немного в стороны, как бы показывая величину масштаба, на которую рассчитывает.        — Ох, надеюсь на Вас, президент Кан, — с волнением смотря на меня, отвечает мама. — Мир шоу-бизнеса так жесток, я переживаю, может, он всё же ещё слишком юн? — опять заводит свою шарманку и переводит взгляд на мужчину впереди. Неужели так сложно наконец-то осознать, что твоему сыну уже шестнадцать? Вон, многие айдолы в этом возрасте уже дебютируют, а актёры вообще снимаются с самого раннего.        — Что Вы, это как раз самый лучший возраст для дебюта актёра! — заверяет президент Кан, подходя к большой матовой стеклянной двери. — Тэхён, я сейчас познакомлю тебя с твоим менеджером, — хватаясь за крупную деревянную ручку, привлекает моё внимание альфа. — Он всего на четыре года старше тебя, думаю, вы подружитесь. Он уже имеет опыт работы со знаменитостями и показал себя наилучшим образом, так что хорошо позаботится о Тэхёне, — кидая последнюю фразу уже маме, говорит президент Кан и толкает дверь, пропуская нас вперёд.        Войдя в комнату, я сразу обращаю внимание на расположенный посередине большой круглый стол с четырьмя мягкими креслами, расположенными с каждой его стороны. Напротив двери — большое окно, выходящее во внутренний дворик здания и открывающее вид на сад, а на стенах висит множество фотографий с разных концертов, мероприятий и съёмочных площадок.        Пока я рассматриваю помещение, мама присаживается на место рядом с окном и, помахав ладонью, подзывает меня, указывая на кресло справа от неё. Активно вертя головой, чтобы успеть рассмотреть как можно больше рамок, медленно прохожу вглубь комнаты, краем глаза замечая президента Кана, проходящего к креслу напротив моего.        — Чимин сейчас подойдёт, — взглянув на дорогие карманные часы, говорит мужчина, и я умащиваюсь-таки в своём кресле. — Он у нас очень серьёзный, ответственный парень и… — дверь резко распахивается, прерывая фразу, и в комнату заваливается блондинистый омега невысокого роста, склонившийся над своим телефоном в правой руке и держащий стакан с жидкостью кофейного цвета в левой.       — … или, может, всё же заказать персиковую? Всё же моя попка достойна лучшего, — весело и тихо, но недостаточно, чтобы присутствующие не услышали, говорит парень, отрывает глаза от телефона и сразу, заметив нас, замирает на месте. — Эм-м-м, простите, я тут это... решил туалетную бумагу заказать… — неуверенно смотря на президента Кана и смущённо улыбаясь, говорит Чимин. И я прикрываю рот ладонью, поставив локоть на стол, чтобы скрыть свою улыбку.       — Проходи, Чимин, мы как раз говорили о тебе, — тяжело вздыхая и качая головой, альфа указывает на последнее свободное место. Он смотрит на меня, а я краем глаза замечаю немного нахмуренное лицо мамы. — Тэхён, это Пак Чимин, он будет ответственен за составление твоего графика, первое время за подбор подходящих сценариев и мероприятий, а также за твоё физическое и эмоциональное состояние. — Кан Сонхун решает быстро замять неловкую ситуацию и перевести тему, а Чимин тем временем подходит ко мне и склоняется в низком поклоне, причём настолько низком, что заваливается всем телом вперёд и начинает падать. Пытаясь удержаться на ногах, он делает несколько шагов, быстро приближаясь ко мне, и налитая до краёв жидкость по инерции выплёскивается прямо на меня. Улыбка моментально сползает с моего лица, и я хмуро осматриваю огромные пятна на одежде. Благо, что кофе, а это был именно он, оказывается холодным.       — Простите… — слабый, провинившийся голосок в звенящей тишине звучит очень громко, а у меня в голове только одна мысль: “Что за идиот…”.

***

      Улыбка расплывается от воспоминаний, самое дурацкое знакомство, которое привело к появлению в моей жизни самого яркого, неуклюжего и лучшего друга. Он тогда очень долго и так искренне извинялся, делая самые умилительные моськи, что мама моментально растаяла, и с тех пор моим неизменным менеджером был именно Пак Чимин.       Витая в своих мыслях и идя по улице в сторону кофейни, я немного расслабляюсь, но, стоит только подойти к Чёрному коту, как мои плечи опять каменеют. Я так и не смог ничего придумать, но тянуть нельзя и придётся опять действовать по ситуации. Я уже упоминал, что планирование — это не моё?       Набравшись решимости, я, толкая тяжёлую дверь, прохожу в кофейню. За последние пару дней ничего особо не поменялось. Всё те же тишина и уют, всё тот же восхитительный запах кофе и всё тот же альфа, уткнувшийся в книгу. Обожаемая мной стабильность этого места во всей её красе.        — Добро пожаловать, — всё так же грубовато, оторвав взгляд от очередного литературного творения. Увидев, что Намджун уже собирается отложить книгу, быстро кидаю:       — Можете дочитать до конца главы, я пока подумаю над заказом, — смущённо улыбаясь мужчине, прохожу вглубь помещения к барной стойке.        Получив кивок и увидев снова опущенную голову, сажусь на высокий стул, подминая простое тёмно-зелёное пальто задницей, и снимаю выбивающиеся из общего образа большие очки, с виду неуместные для пасмурной мартовской погоды, одним движением скидываю капюшон серой толстовки и стягиваю кепку. Сложив шпионский инвентарь рядом, залипаю на меню, хоть и понимаю, что мой заказ не поменяется.        Может, просто сказать правду, как и родителям? Нет, даже им сложно принять всё это, а не верящему ни в мистику, ни в Бога Намджуну и подавно. Если бы мне незнакомый человек сказал, что давно уже знаком со мной, так как проживает вторую жизнь или видел вещий сон, я бы назвал его психом. А если этот же человек начал бы доказывать, кидая факты из моей жизни, то вообще обвинил бы в преследовании. А, учитывая тёмное прошлое Намджуна, такой вариант событий в худшей ситуации для меня может стать даже летальным. Нет, нет, нет, говорить правду нельзя, во всяком случае, пока что.       — Можете повесить пальто на стойку у входа, — спокойный голос заставляет отмереть и перевести взгляд на сидящего на своём стуле Намджуна.         Он привычным движением, не глядя, хватает обёртку от Сникерса сбоку и вкладывает её между страниц. В этот момент у меня перед глазами возникает образ милого художника, обладателя феромонов с ароматом этой конфеты. Меня осеняет — Намджун любит этот батончик, а Сокджин любит кофе, фотографиями которого усыпана вся его страничка в Инстаграм. Чем не идеальная пара?        — Да, конечно… — тихо кидаю и встаю, стягивая пальто, и, повесив его в указанном месте, возвращаюсь уже просто в сером спортивном костюме. Зря люди недооценивают этот великолепный элемент гардероба. Как говорится, красота в простоте, а когда эта красота ещё и удобная…       — Определились с заказом? — спокойно спрашивает мужчина, подходя ближе.       — Да, мне большой латте с карамелью и корицей, пожалуйста, — широкая бровь поднимается вверх, и её владелец хмыкает, поворачиваясь к кофеварке.        А у меня прям руки чешутся шлёпнуть себя по лбу. Ну, да, я же и так всегда пью латте с карамелью и корицей, хотя этот Намджун слышал мой заказ лишь раз, так что его реакция даёт надежду, что я ему запомнился-таки. Щёки невольно румянятся от воспоминаний о прошлом визите, тогда мне очень понравился запах кофе, но сейчас я понимаю, что эффект от него был совсем не такой… Он скорее успокаивал, как феромоны отца, а не возбуждал с первых глотков воздуха и не пьянил, как аромат Чонгука.       — Извините, а у Вас есть мускатный орех? — так захотелось вновь почувствовать это будоражащее сочетание, что спрашиваю быстрее, чем успеваю обдумать слова.       — Да, конечно, добавить? — оборачивается Намджун, и я киваю. — Я знал, что Вы вернётесь, Вы выглядите порядочным человеком, — неожиданно для меня альфа сам продолжает общение, но вот его слова немного странные. При чём тут порядочность?        — Что? — недоумённо спрашиваю, хмуря брови и наблюдая, как мужчина подходит ко мне уже с чашкой кофе.       — Вы в прошлый раз так стремительно убежали, что забыли даже заплатить за свой заказ, — опять по-доброму ухмыляясь, ставит кофе и опирается локтями на столешницу, подпирая щёку правым кулаком и внимательно следя за моим выражением лица, которое сто процентов отражало весь поток моих эмоций одну за другой. Непонимание, удивление, осознание и, наконец, ужасный стыд.       — О, мой Бог, п-простите… Я не специально… — шокированно тараторю и достаю телефон из кармана. — Давайте я сразу оплачу и тот, и этот заказы! Извините, правда, я…       — Всё в порядке, — широко улыбается, не меняя позы, — к тому же я бы легко Вас нашёл, если бы Вы не вернулись, — не понимаю сказанных слов, глупо хлопая ресницами в растерянности. Тут Намджун смеётся уже в голос. — Я не пещерный человек и иногда смотрю фильмы, господин Ким, — поясняет, отсмеявшись.       — Вы сразу меня узнали, да? — ворчу, немного понуро склоняя голову и делая большой глоток. Свободной рукой навожу камеру телефона на QR-код, приклеенный на столешницу, и оплачиваю сразу две чашки латте.       — Конечно, Вас сложно не узнать, — продолжая расслабленно улыбаться говорит мужчина, — но не волнуйтесь, я никому не скажу, — задорно подмигивает. А я никак не могу привыкнуть к такому Намджуну. Вроде и он, но в тоже время совсем другой. Тогда он будто копировал моё настроение, был угрюмым и серьёзным, а сейчас задорный, хоть и небольшая грубость с лёгкой тенью грусти всё ещё при нём.       — Спасибо, просто… — задумываюсь, пытаясь подобрать слова, и ёрзаю на высоком барном стуле, — иногда хочется сбежать от всего этого шума, и это место… — обвожу взглядом помещение, — мне показалось идеальным для этого.        — Понимаю, звёзды тоже люди, — серьёзно говорит альфа, отталкиваясь от столешницы, и уже собирается отвернуться, но я его останавливаю, хватая за руку.       — Нет, Намджун, не уходи, я не это имел в виду, — брови на лице напротив съезжаются к переносице, а взгляд немного темнеет, превращая спокойное море в бушующий океан. Я отпускаю чужую руку, укладывая свои предплечья на столешницу, и нервно закусываю губу, осознав, что именно ляпнул.       — Мы знакомы? — голос звучит ниже обычного и с нотками угрозы.       — Нет, я… — паникуя, пытаюсь придумать оправдание, но в голову, как обычно в таких ситуациях, ничего не идёт. Но сказать что-то нужно, так что просто выпаливаю полуправду. — Вы мне когда-то сильно помогли, хотя вряд ли знаете об этом…       — Я бы запомнил, если бы помог Ким Тэхёну, — логичное неверие и опаска звучат в голосе, и я нервно, не задумываясь, закатываю рукава худи. Глаза напротив переводят взгляд на мою левую руку, лежащую на стойке, и замирают, хмурясь ещё сильнее. Проследив за чужим взглядом, я охаю и хватаюсь за манжет, натягивая его обратно на гематому, но сильные пальцы нежно перехватывают моё предплечье, приподнимая его над столом. А я жалею, что не сходил сначала в больницу.       — Это похоже на след от чужих рук, причём от очень сильной хватки, — тихо бубнит себе под нос, рассматривая моё запястье, а потом уже громче говорит, подняв взгляд на моё лицо: — Вы подвергаетесь насилию?        — Это… Я… — и просто замолкаю, не находя, что ответить.       — Господин Ким, я понимаю, что это может быть сложно, но ни один человек не должен просто терпеть, а тем более поощрять насилие над собой, и если Вы не можете дать отпор сами, то просто попросите помощи, — голос смягчается, и руку аккуратно кладут обратно на стол, все ещё смотря мне в глаза.       Интересно, это можно назвать дежавю? По определению, déjà vu является состоянием, при котором ты ощущаешь, что уже проживал эту ситуацию, но в реальности это не так. Просто ошибка мозга, который перестраивает кратковременную память в долгосрочную и из-за этого воспроизводит момент, который ты только что увидел, в момент, который был когда-то. Но в моей ситуации я действительно помню, как Намджун уже говорил мне эти слова в той жизни, и именно с них началось наше маленькое расследование.       — А что, если мне не у кого просить помощи? — тихо повторяю свои же слова, которыми ответил тогда, опустив голову и перехватывая чашку пальцами обеих рук. И слышу именно ту реплику, которую так ждал.       — Тогда позвольте мне помочь Вам, — уверенный голос заставляет поднять голову и слегка улыбнуться. Может быть, это будет легче, чем мне казалось?        — Боюсь, что это Вам не под силу, но большое спасибо за предложение, — вздыхая, произношу, чуть склоняя голову в благодарности, зная, что эти слова ударят по самоуверенности альфы. Намджун очень горд и, как и любой другой альфа, не терпит, когда его недооценивают.        — А Вы попробуйте, я не так прост, как может показаться, — говорит, чуть приподнимая голову и разворачивая и так широченные плечи. Иногда мне начинает казаться, что я понял альф и ими достаточно легко манипулировать, если делать это с невинным лицом и давить на их чувство собственного достоинства.       — За этим человеком стоят очень влиятельные люди. Как простой владелец кофейни может помочь мне? — поднимаю взгляд и внимательно смотрю на альфу, ожидая ответа.       — Хоть я и простой владелец кафе, у меня есть много… — пауза, ухмылка на губах и отведённые в сторону зрачки, — друзей, которые могут помочь по старой дружбе.       Бинго. Хоть он и не сказал мне о своей связи с Янгуни, но это пока что. Такими темпами получить необходимую информацию, подтверждающую достоверность того подарка для Дьявола, и собрать его снова будет не так уж и сложно. Нужно аккуратно направить его в правильную сторону и, наверное, будет лучше, если он сам дойдёт до связи Гухви с группировкой. Совесть на задворках сознания кричит, что использовать вот так нового старого друга нехорошо, но у меня слишком мало времени, чтобы прислушиваться к ней, так что запихиваю её подальше и неуверенным голосом, добавляя дрожи для убедительности, говорю:       — Это мой жених, Нам Гухви, недавно я узнал, что у него очень нехорошие планы на меня и мою семью после свадьбы. Что он только притворяется нежным и любящим альфой и вот это, — демонстрирую руку, — проявление его истинной натуры. И ещё он имеет связь с неким другом из криминального мира, который ему активно помогает.        — Хм-м-м, думаю, я смогу поузнавать о нём, — хмурясь, говорит Намджун и складывает руки на груди, внимательно смотря на меня. — Но что за планы?        — Он собирается убить моих родителей и, будучи моим супругом, заполучить акции финансовой группы, — думаю, этой информации для начала должно хватить, чтобы показать всю серьёзность ситуации.       — И как Вы узнали всю эту информацию?       — Простите… думаю, пока не стоит об этом, но могу уверить, что источник очень надёжный, — стойко выдерживаю испытывающий меня взгляд.       — Ваша осторожность похвальна… — звонок моего телефона прерывает Намджуна, и, кинув тихое: “Простите...”, я достаю телефон.        На экране появляется наше с Гухви фото, на котором альфа с улыбкой обнимает счастливого меня со спины, и подпись “Любимый” с тремя сердечками в конце. Нужно срочно убрать этот ужас и переименовать контакт, что-то типа "Ночной кошмар" или "Монстр" будет в самый раз. Всё моё тело напрягается, а брови опускаются и сходятся на переносице. Закусываю губу и провожу по экрану, принимая вызов.       — ТэТэ, ты дома? Нам нужно поговорить… — звучит спокойный голос с той стороны, а меня аж злость берёт, как же он меня раздражает.       — Нет, — сухо отвечаю, ожидая что же будет дальше. Тишина с той стороны прерывается только через пару мгновений.       — Где ты? Я приеду, — в его голосе начинает появляться раздражение. А я понимаю, что сейчас не готов к разговору, нужно сначала решить вопросы с родителями и Намджуном, а вот потом можно и встретиться, разорвать помолвку и разгребать все последствия. Я прекрасно осознаю, какой диссонанс вызовет моё решение, и последствия будут явно не радужными. Возможно, даже стоит пока вообще оставить всё как есть, чтобы не ворошить гнездо.       — Я не хочу тебя видеть, Гухви, — жёстко отвечаю в надежде выиграть немного времени.       — Ты серьёзно? — поражённо спрашивает, и я слышу скрип его кресла на фоне. — Почему ты строишь из себя обиженного, если это я тут пострадавшая сторона? — злое шипение на повышеном тоне скорее всего услышал и стоящий недалеко от меня Намджун. Я кидаю на него взгляд, чтобы проверить свою догадку, но по его лицу сложно что-то понять.       — Потому что, прежде чем решать, кто из нас пострадавшая сторона, нужно сначала выяснить все обстоятельства, а не распускать свои руки! — прикрикиваю и уже начинаю выходить из себя. — Я не потерплю к себе такого отношения, Нам Гухви, так что катись к чёрту! — и сбрасываю звонок. На эмоциях уже замахиваюсь рукой, чтобы швырнуть свой телефон куда-нибудь, но замечаю мужчину напротив, и приходит осознание, где и с кем я нахожусь. Делаю глубокий вдох и медленный выдох, прикрыв глаза.       — Кажется, Вы всё же можете постоять за себя, господин Ким, — ухмыляется Намджун, и я открываю глаза, с грустью смотря в чужие.       — Если бы я мог послать его так же, когда он стоит рядом… — опускаю голову и пустым взглядом смотрю на столешницу. Запускаю пальцы в волосы, зачёсывая их назад, и выдавливаю улыбку. — Мне уже пора идти, Намджун, спасибо Вам за кофе и за беспокойство.       — Я ничего не обещаю, но поспрашиваю у знакомых, так что заходите ещё, господин Ким, — мужчина протягивает мне ладонь и тепло улыбается.       — Спасибо! — зеркалю улыбку и пожимаю протянутую руку. Она очень большая и тёплая, и на душе у меня тоже расплывается тепло.

***

      Медицинский центр Асан является лучшим в Сеуле, так что неудивительно, что именно сюда приходят по каждому чиху все сливки корейского общества, для которых тут предоставляют особые услуги. Отдельная парковка с хорошей охраной, лифт, доступ к которому есть только у VIP-клиентов, и целый этаж для обслуживания именитых пациентов. Фанаты и репортёры множество раз пытались проникнуть или выведать информацию, но каждый раз терпели неудачу, так что скрыть своё состояние здоровья не составляет труда, когда речь идёт об этой больнице.        Соответственно, и я, как один из представителей тех самых сливок общества, приехал именно в Асан. На самом деле, я сам не стал бы так кипишевать из-за простой гематомы, но вот мама уже несколько раз звонила, очень настоятельно требуя моего визита к врачу, и даже сама пообщалась с главврачом терапевтического отделения, попросив позаботиться обо мне, так что под любимую музыку я заезжаю на территорию центра и выруливаю на подземную VIP-парковку.       Стоя в большом лифте среди зеркал, я нервно перебираю ключи в левом кармане. Голова уже начинает побаливать, а ведь я ещё даже не зашёл в кабинет Чо Ханбина, того самого главврача терапевтического отделения и нашего семейного доктора по совместительству. Доктор Чо действительно очень хороший специалист, но вот его манера общения и характер могут загнать в могилу буквально с первых секунд общения. Несмотря на свой преклонный возраст, этот старичок ещё полон сил, и его гиперактивности и шумности могут позавидовать даже Чимин и Уён вместе взятые.        На небольшом экранчике лифта загорается цифра "семь" и металлическая коробка останавливается, открывая свои двери. Холл VIP-отделения довольно сильно отличается от остальных мест больницы, и я бы скорее подумал, что это ресепшн какой-то крутой гостиницы или пятизвёздочного отеля. Стены хоть и окрашены в белый, но невероятно яркие и красивые большие пейзажи ростом с меня и разбросанные то тут, то там разные элементы декора полностью уничтожают больничное настроение помещения. Так же как и большая белая стойка регистрации со стеной из зелёного мха за ней, и уютные островки из диванчиков со столиками по бокам от единственного входа в отделение.       Вздыхаю и выхожу из лифта, подходя сразу к паре молодых парней в нежно-голубых костюмах медбратьев, которые широко улыбаются. Один из них быстро выходит из-за стойки и подходит ко мне.       — Добрый день, господин Ким, — вежливо и приветливо склоняется, сложив руки на животе и привлекая моё внимание к себе. — Позвольте повесить Ваше пальто, — сотрудник аккуратно забирает верхнюю одежду и уходит к большому шкафу слева от стойки.       — Доктор Чон уже ожидает Вас в кабинете, я провожу, — подойдя опять ко мне, показывает в сторону коридора справа.       — Доктор Чон? — удивлённо переспрашиваю, и парень напрягается, оглядываясь на коллегу.       — Позвольте, я перепроверю, — немного хмуря идеальные бровки, второй омега наклоняется и печатает что-то на клавиатуре. Через пару минут он поднимает свой взгляд на меня. — Всё верно, господин Ким. Дело в том, что Ваш семейный врач сегодня выходной, поэтому мы записали Вас к дежурному.       — А-а-а-а-а, понял, — активно киваю в подкрепление своих слов головой, которая резко перестала болеть. — Ведите, — оба омеги заметно расслабляются.       — Тогда прошу за мной! — ярко улыбаясь, говорит парень рядом со мной.       Двигаясь по коридору, мы проходим мимо привычного мне кабинета главврача отделения с табличкой “Чо Ханбин” и останавливаемся рядом со следующим, обычным помещением для первичных осмотров. Медбрат аккуратно стучит и, услышав одобрительный восклик, открывает мне дверь, впуская в просторный светлый кабинет.        Тут я бывал не так часто, так что сразу начинаю осматриваться. Белоснежный стеллаж с книгами и разными папками вдоль всей правой стены, большое окно напротив двери с опущенными на половину жалюзи и кушетка со шторкой слева — ничего особенного. Перед окном стоит большой стол, за которым сидит мужчина с лучезарной улыбкой. Каштановые волосы в небольшом беспорядке спадают волнами на лоб, а из-под белого халата выглядывают голубая рубашка и яркий оранжевый галстук. Альфа встаёт и, обходя стол, подходит ближе. Меня окутывает какой-то травяной запах с нотками свежести и дымными оттенками, чем-то схожими с лавандой.       — Добрый день, господин Ким, — альфа протягивает мне руку и продолжает ослепительно улыбаться. — Меня зовут Чон Хосок, — имя показалось мне знакомым, но почему-то отыскать в своей памяти, кому же оно принадлежит, я не могу.       — Добрый день, доктор Чон, приятно познакомиться, — пожимаю протянутую руку.       — Можно просто Хосок, я считаю, что доверительные или даже дружеские отношения между пациентом и доктором сильно улучшают результат лечения, так что не против, если мы перейдём на ты?       — Эм-м-м, да, конечно, — неуверенно отвечаю, немного напрягаясь от такого напора.       — Проходи, Тэхён, — мужчина отходит немного в правую сторону и показывает на кушетку. Я послушно прохожу и сажусь. — Мне сказали, что твоя левая рука пострадала, покажешь? — закрыв дверь, берёт стул, предназначенный для визитёров, и подтаскивает ко мне, садясь напротив.        — Да, конечно, — закатываю рукав худи и протягиваю врачу левую руку. Он нежно берёт мою ладонь и сразу становится серьёзным.       — Опиши мне боль и оцени её степень от одного до десяти, — концентрируясь на бережном ощупывании запястья, просит альфа.       — Ну-у-у-у… когда не шевелю, болит несильно, скорее ноет просто, где-то на троечку, но если трогать или что-то делать рукой, то пятёрка-шестёрка, наверное… — неуверенно, иногда шипя при нажатии на повреждённую кожу.       — Ну, что ж, кость не пострадала, присутствуют небольшие микроразрывы связок, ну, и повреждение кожного покрова, — через несколько минут осмотра проговаривает мужчина и поднимает свой взгляд на меня. — Так что жить будешь! Думаю, обойдёмся обычной фиксирующей повязкой и мазями, — мягко улыбается, отпуская запястье.       — Хорошо, спасибо, — почтительно склоняю голову и слышу звук вибрации со стороны доктора. Он достаёт телефон из кармана халата и что-то читает, строя удивлённое лицо.       — Извини, я отойду… и как раз захвачу бинты для перевязки, — Хосок встаёт со своего стула и быстро удаляется из кабинета.        А я откидываюсь на стену и прикрываю глаза. Вот и нужно было так поднимать кипиш, у меня были и более серьёзные травмы. Хотя мама-то об этом не знает. Кстати, нужно подумать, что им рассказывать о той жизни. Думаю, сильно вдаваться в подробности не стоит, не хватало ещё и откачивать их потом. Если бы мне мой сын рассказал такую историю, я бы точно коньки на месте откинул или побежал бы убивать подонка. Может, им сразу успокоительное дать? Или заварить чаёк с травками какими-то. Вот, например, феромоны Хосока пахнут спокойствием и немного расслабляют. Слышится звук открывающейся двери и медленных спокойных шагов.       — Хосок, а что за аромат у Ваших феромонов? — не открывая глаз и не меняя положения, всё-таки спрашиваю, несмотря на неприличность такого вопроса. — Они так успокаивают, но я понять никак не могу, то ли лаванда, то ли ещё что-то…       — Шалфей, — глубокий низкий голос отвечает мне, и я подскакиваю на месте, распахивая глаза. Посреди комнаты стоит Дьявол собственной персоной.        — Вы начинаете меня пугать, господин Чон, — напрягаясь всем телом, вытягиваюсь стрункой и хмурюсь. — Это реально уже смахивает на преследование.       — Я просто беспокоился о Вас, господин Ким, — милая улыбка и внимательный взгляд, осматривающий мою руку, почти заставляют поверить в слова альфы. — И часто он так с Вами поступает?       — Нет, это первый раз, когда он показал мне свою истинную натуру, — со вздохом произношу, и тут меня осеняет. Хосок. Тогда Дьявол что-то говорил о нём, получается, что они как-то связаны.        — Хм-м-м, истинную натуру, говорите, — задумчиво повторяет мои слова и подходит к стулу, всё ещё стоящему рядом со мной.        Слежу за альфой взглядом и в который раз поражаюсь, как он может быть таким величественным в простой белой футболке и мешковатых джинсах. Сегодня его волосы не зачесаны назад в идеальной укладке, а спадают немного на лоб. Учитывая его усыпанную татуировками руку, он больше похож на этакого покорителя омежьих сердец, самого популярного студента или топовую фотомодель, а не на грозного бизнесмена. Альфа садится на стул совсем рядом со мной, и его феромоны обволакивают меня, покрывая с ног до головы.        — Сдаётся мне, что именно его ты хочешь, чтобы я укусил, — мужчина укладывает свои предплечья на колени широко расставленных ног и склоняется ко мне, ухмыляясь, но при этом очень внимательно и серьёзно смотря. Вкупе с довольно резким переходом на ты и тёмной аурой это вызывает трепет и немного страх.       — Мы перешли на "ты"? — выпаливаю, не обдумав, и сдаётся мне, нужно лучше контролировать свой язык, а то он доведёт меня когда-нибудь.       — Ты совсем меня не боишься, Тэсорро? — чуть склоняет голову в недоумении, и я задумываюсь.        Да, немного страха во мне есть, но это страх не перед мужчиной, а скорее боязнь сделать что-то не так, потерять его внимание. Ведь это он тот, кто должен уничтожить Гухви и проклятых Янгуни. Зная немного его историю и истинное отношение к омегам, а я убеждён, что тогда, в своём кабинете, он мне не врал, я уверен, что этот альфа не навредит, во всяком случае, пока я не сделаю что-нибудь из ряда вон выходящее. Так что без сомнений выдаю ответ после нескольких мгновений обдумывания:       — Я знаю, что ты не тронешь омегу, — уверенно смотрю в глаза, подаваясь вперёд.        — Какие мы осведомлённые, откуда же у тебя столько интересной информации? — он тоже приближается ближе, и между нами остаётся всего пара сантиметров. Корица с мускатным орехом пробираются под кожу и пускают табун мурашек по спине.       — Даже не представляешь, как её у меня много, но я не выдаю своих источников, — безапелляционно говорю, немного понизив голос и смотря в карамельные глаза с упрямством. Тихий хмык, и альфа откидывается на спинку стула, закидывая ногу на ногу.       — Хорошо, но, по крайней мере, ты можешь сказать мне, чего именно хочешь от меня? — левая бровь вздымается вверх, и я делаю глубокий вдох, только сейчас осознавая, что не дышал какое-то время.       — Мне нужно лишь одно — спасти себя и свою семью от этого Монстра, — твёрдо говорю и шёпотом добавляю: — Я не хочу становиться разменной монетой и жертвой в надвигающейся войне между тобой и Янгуни.       — Откуда ты…? — широкие плечи напрягаются, и на лице расцветает недоумение.       — У меня есть много действительно полезной для тебя информации, но не думаю, что это место подходит для таких разговоров, Дон, — делаю яркий акцент на последнем слове, чтобы показать всю мою осведомлённость. Чтобы доказать, что в курсе его тайного восстановления Сеульской мафии, которой он руководит пока ещё из тени, что знаком с внутренними особенностями устройства группировки и тесного контакта с Сицилийской мафией. Даже интересно, как одно слово может выразить так много.       — Вау, ты действительно умеешь интриговать, — на грани слышимости произносит и встаёт со стула, подходя ко мне вплотную, становясь у меня между ног. Аккуратно, даже бережно цепляет мой подбородок пальцами, поднимая голову и глядя сверху вниз, рассматривает меня. — Tesoro mio, perché ti ho trovato solo adesso? — звучит мелодичная, незнакомая мне речь и сердце заходится в ещё более бешеном ритме. Это итальянский?       Мы застываем оба, смотря друг другу в глаза, и так не хочется прерывать этот контакт. Нежные, прохладные пальцы на моём лице ощущаются совсем не так, как когда Монстр это делал. Они распаляют и придают уверенности, защищённости. Наши запахи сплетаются в невероятный коктейль, заполняя помещение: нежная, сладкая вишня с умиротворяющей, тёплой корицей устраивают уютный танец в воздухе, а пряная нота муската привносит пьянящих эмоций и страсти.        Неожиданный стук в дверь заставляет вздрогнуть, и я начинаю быстро моргать, вытягивая себя из вороха ароматов и чувств. Дьявол, не отпуская меня, всё так же стоит почти вплотную.       — Давай найдём более укромное место, чтобы поговорить, Тэсорро, — низким голосом тихо говорит Чонгук, и я, утопая в нём, почти даю своё согласие, но вовремя опоминаюсь.       — Нет, не сейчас, ещё рано, — так же аккуратно хватаю запястье мужчины и отодвигаю его руку от своего лица. — Если бы не та случайная встреча, я бы пока не раскрывал перед тобой свои карты. Мне нужно ещё немного времени, — смотря в тёмные глаза, где только знающий человек может отыскать карамельные оттенки.       — Хорошо, тогда я буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи, Тэсорро, — Дьявол кидает лёгкую улыбку и спокойно уходит из кабинета, оставляя меня с бешено стучащим сердцем и запутанными мыслями.        — Всё хорошо, Тэхён? — передо мной возникает немного обеспокоенный, но всё такой же весёлый Хосок, держащий в руках эластичный бинт.       — Да...       Дальнейшие процедуры, сопровождаемые трёпом Хосока, прощание с медбратьями и дорога домой были как в тумане. И только зайдя домой и сделав большой глоток из стоящей на журнальном столике бутылки вина под обеспокоенный взгляд родителей, я обуздал свои чувства и пришёл в себя.       — Твою мать…