When you're lost in the darkness

      Разбитые неоновые вывески баров и клубов, сломанные палатки, разорванные пакеты и коробки с мусором на каждой улочке, кругом пыль и грязь. Город похоронен под слоями разросшейся травы, местами и проросших грибков. А главное, здесь больше нет людей. Тихо, как на похоронах, а слышен только плач в свисте ветра, гуляющем между разрушенными домами.       Тэхён, накинув рюкзак на плечо и заткнув наушниками уши, идёт следом за Юнги. Вдвоём, и снова куда-то шагают. Теперь нет ни одной причины, чтобы не назвать их встречу судьбоносной. Он смотрит в спину мужчине, зная, какая она исполосованная, как нога с трудом заживает, и какой тот несёт груз на плечах.       Мир жесток, как и непредсказуем. Теперь Ким пытается отбросить весь траур, чтобы найти силы двигаться дальше и не быть обузой для Юнги. Даётся ему это с трудом, ведь Сеул уже не тот: он чужой, не веет родным домом.       Мин ведёт за собой мальчишку. У него собственная траектория пути, сбиться будет глупостью. Он теперь целенаправленно стремится покончить с Ким Сокджином. Всё равно, что сделают с ним люди из «Белого лотоса», главное, добиться своего — правосудия. Юнги оглядывается на притихшего Тэхёна, который без прежней болтовни справляется с утратой матери.       Мин уводит их из этого города дальше к Тэгу. Им вновь идти очень долго, практически до другого конца страны, преодолевая следующие препятствия. Юнги прокладывает путь, стараясь обходить монстров, но чем ближе они к границе Сеула, тем их больше. Раньше, во времена бомбёжки, все хотели сбежать куда-нибудь подальше от эпицентра хаоса, а кто не успел, стали частью нового вида. Мин замечает прямо на дороге толпу из щелкунов с бегунами. Обойти их — это слишком долго, а пройти напрямую — смерть. Юнги снова оборачивается на парня, чтобы подумать немного, как им быть.       Чем чаще Мин находится в окружении Тэхёна, тем чаще теряет рассудок и здравый смысл. Юнги приходит в голову, растормошить притихшего парня дикой идеей, стоило ему только увидеть неподалеку автомобиль.       — Давай сотворим кое-что безумное?       Тэхён изумлённо смотрит на мужчину, ведь слышать такое из его уст странно. В ушах продолжает играть попса пятилетней давности, а сам он ещё не осознаёт всего происходящего.       Юнги берёт уже по привычке подростка за руку и по-тихому уводит к автомобилю. Он быстро пролезает через разбитое окно внутрь и смотрит, насколько пригоден автомобиль к вождению. Кроме внешних повреждений, машина выглядит целой. Остаётся только её завести.       Тэхён садится рядом и весь напрягается: таким Юнги он ещё не видел. Глаза горят нездорово, а на бритом лице виднеется улыбка, которую даже при благоприятных обстоятельствах так сложно поймать. Может, он ударился головой?       Мин же заводит автомобиль, дёргая ключ зажигания. Автомобиль начинает дымиться и издавать страшные громкие звуки. Щелкуны, что бездумно бродят по улицам, услышав что-то постороннее, сразу навостряют лепестки и двигаются на шум. Юнги со всей силой дёргает за ключ, машина кряхтит, подзывая к себе непрошенных гостей, вместо того чтобы наконец-то двинуться с места.       Тэхён продолжает слушать музыку, её веселые мотивы не успокаивают, когда из-за угла дома выходят щелкуны и в быстром темпе надвигаются на них. Неужели они так просто умрут? Терять уже нечего. Ким прожил, видимо, сколько ему положено. Он последний из своей семьи, кто остался в живых, наверное, вот и пришёл его грустный конец.       А Юнги не унимается — всё жмёт на педаль. Он лишь на мгновенье поднимает взгляд с педалей в лобовое стекло и тоже замечает ораву монстров. Теперь только вперёд. Мин вновь заводит автомобиль, и тот подаёт слабые признаки жизни. Уже в панике он бьёт по рулю и передней панели и слышит долгожданный звук мотора. Тогда Юнги зажимает вновь педали, чтобы быстро набрать скорость, и без страха в глазах наезжает прямо на щелкунов. Монстры, как кегли в боулинге, рассыпаются по сторонам. Кого-то от столкновения отбрасывает вверх на крышу. Одна тварь зацепляется за дверцу машины и своим болезненным и изголодавшимся взглядом смотрит на перепуганного мальчишку. Монстр тянет свою руку к нему, а Ким уворачивается, крича от страха.       Юнги же, замечая на пути столб, подъезжает ближе, чтобы сбросить с его помощью щелкуна. Дальше они едут на быстрой скорости. Мин ощущает свободу, словно исполнил давнюю детскую мечту — вот так разогнаться по мегаполису без преград, если не считать ещё парочки монстров на пути и всё-таки сросшийся мох и плесень в автомобиле. Обычно люди называют это адреналином. Наверное, он так утоляет голод перед тем, как увидеть того, из-за которого в нём разжигается огонь ненависти.       Отойдя от шока, Тэхён с квадратной улыбкой аккуратно вытаскивает из окна руку, чувствуя встречный ветер. А после, когда они мчатся дальше по автомагистрали, выехав из Сеула, он вытаскивает и голову, чтобы ветер трепал его длинные кудрявые волосы и уносил все дурные мысли прочь.       За таким радостным и повеселевшим мальчишкой наблюдать Юнги самому в радость. Он не обращает внимание на правила дорожного движения, а лишь смотрит на то, как расцветает скромная улыбка на лице подростка, как поднимается его грудь под одеждой оттого, что пытается вобрать так много воздуха в лёгкие, как только может. Мин невольно засматривается на небольшие шрамы и какие-то порезы, родинки на лице, на которые он не обращал внимание раньше, на потрескавшиеся от дурной привычки персиковые губы. Странное чувство, с которым он пытался бороться, начало вселять нечто приятное — ощущение радости и благодати. И теперь совершать безумства, что-то ради этого птенца, не кажется чем-то неправильным.       Они едут дальше, немного сбавляя темп, потому как из автомобиля начинает пахнуть чем-то неприятным. Юнги иногда переключает внимание с Тэхёна на дорожные указатели, чтобы точно знать, куда ехать.       Ким же, проветрив голову, садится поудобнее и выключает музыку. Хочется поговорить.       — Как думаешь, что нас ждёт в «Белом лотосе»?       Он спрашивает не только из любопытства, а скорее, от страха, что с ними могут сделать нечто похуже, чем они испытали.       У Юнги в голове всплывают сразу: «месть», «справедливость» и «отмщение». Однако такое он не скажет ему. Тэхён медленно забирается в мужское сердце, устроившись там поудобнее, уже являясь важным человеком. И пока ему не стоит знать заранее о том, что планирует Мин.       — Надеюсь, чувство безопасности, — просто отвечает он.       Тэхён следит за дорогой. Пустая и просторная. Нет былых пробок из города, хаоса и сигналов торопящихся автомобилистов. Мир вновь остановился, будто замер, а они единственные, кто не поддался остановке времени.       — Почему мы едем в Тэгу?       — Нас там будут ждать. Да хочу проведать дом.       — Я думал, ты из Сеула, — удивляется Тэхён.       — Родом из Тэгу, а перебрался в столицу, когда окончил школу и поступил в университет.       Ким с каждым днём медленно узнаёт Юнги. С каждым новым вопросом тот открывается ему, впускает ближе. Это действительно его радует в такие моменты, но этого мало. Тэхён разворачивается лицом к мужчине и не может привыкнуть к его новому образу. С мелкими порезами гладкая кожа, средней длины волосы. Он не узнаёт его, думает, что Мин останется тем же, кого он встретил несколько недель назад ещё в бункере. А теперь рядом с ним абсолютно другой человек со своим прошлым, но теперь с общим будущим. Ведь у Кима нет ничего, кроме него.       И как он умудрился испытывать к нему нечто большее? Он до сих пор гадает, что это — чувство привязанности, которое становится только крепче, или же нечто романтическое, сопровождающееся поддержкой и заботой?       — А ты, получается, из Сеула? — спрашивает Юнги, решая продолжить их незатейливый разговор. Так приятнее ехать, ловить кайф от поездки. — Тогда почему я нашёл тебя в Чунчхоне?       — Когда-то там был антикварный магазин моего отца с его братом. Они любили коллекционировать старинные вещицы. А потом родился я, и они забросили свой небольшой бизнес и каждый занялся своим делом. Отец посвятил себя науке, а дядя — мне.       — Каким был твой отец? — внезапно спрашивает Мин, чем вновь удивляет мальчишку.       — Самым лучшим, — с грустью произносит Тэхён. Он уверен в своём ответе, хотя может только догадываться, как бы вёл себя с отцом, будь он жив. Был бы подростком, неугомонным, болтливым, вечно борющимся с несправедливостью и напоминающим всем самого старшего Кима. Его воспоминания об отце снова трогают до глубины души, но сейчас они светлые, не несут в себе обиды и чувства вины. Если бы отец был жив, гордился бы он им?       — Ты поэтому пишешь в дневник так, будто письмо ему собираешься отправить?       Ким в ответ кивает. Для него описать и рассказать о своей жизни, поведать кому-то стало неотъемлемой частью рутины, привычкой, от которой он не планирует отказываться. Как-то раз ему пришла мысль, что это отличная возможность оставить свой след потомкам, чтобы они, прочитав, узнали, каким он был человеком. И не прогадал — лучшее решение за всю его короткую жизнь.       — А ты когда-нибудь вёл дневники? — интересуется Тэхён.       — Нет, не вижу в этом смысла. Мне кажется, что проживать жизнь нужно так, чтобы она запомнилась у тебя в памяти и в памяти других людей, а не на листке бумаги.       И что в итоге? В памяти какого человека он остался таким, каким ему хотелось? Может, только матери и Харин. Однако их больше нет рядом с ним, и они остались в его памяти навсегда, как высеченное древними людьми воспоминание на камне о существовании в этом мире.       Они едут дальше ещё около часа, пока машина не издаёт отвратительный хлюпающий звук, а капот не начинает дымиться. Идея доехать до Тэгу отличная, однако всё не может быть так просто. Не с ними. Юнги приходится остановиться у обочины. Они выходят, чтобы посмотреть, что случилось. Тэхён присаживается с вещами у ограждения и наблюдает, как мужчина возится под капотом автомобиля.       — Чёрт, аккумулятор сгорел, да топливо закончилось, — он тяжело вздыхает, немного разочаровываясь, что в машине нет никаких средств для её починки.       — Опять пешком? — негодуя, спрашивает Тэхён, уже зная, какой получит ответ. — А мне так понравилось кататься.       Они забирают рюкзаки и идут дальше вдоль дороги, оставляя мегаполис позади вместе с машиной, которая загорается ярким пламенем уже через несколько минут.       Ими снова движет нечто новое и неизведанное. Они теперь кочевники. Сеул стал отправной точкой к месту, которое они надеются назвать своим домом.       Их окружают красивые пейзажи: пустая дорога, разрушенные мелкие здания, далее дома с изогнутой крышей с черепицей и величественные горы, покрытые лесами, а их верхушки скрыты за слоем тумана, который придаёт загадочности — а что там дальше? Место по-настоящему воодушевляющее для людей свободных, способных найти свой путь в одиночестве. Больше нет никаких правил — каждый сам за себя.       Они решают пройтись по небольшой деревушке по пути, поискать в нежилых домах хотя бы рис, а главное, найти источник чистой воды, которая так необходима. Никто из них здесь раньше не бывал. Пройдя чуть дальше по свободным улицам, Юнги замечает странные вещи: их встречают повешенные монстры на пиках, дальше, у входов в некоторые дома, стоят огромные медвежьи капканы. Тэхёна больше всего пугает в самом центре деревушки распятие из двух деревяшек, на котором сейчас находится одна из тварей. Это явно знак, намёк — сюда не соваться. От всего увиденного по телу проходится неприятная дрожь.       — Будь осторожнее, — предупреждает Юнги мальчишку, а сам аккуратно обезвреживает один из капканов перед небольшим зданием, внешне похожем на магазин. Тот быстро захлопывается со свистом. И только после они входят внутрь.       Внутри всё выглядит ужасно, будто совершено ограбление: половина продуктов, что была в стеклянных банках, разбита. И осталось лишь несколько закрытых упаковок каких-то сувениров для туристов, игрушки со сладостями и консервы, срок годности которых истёк несколько месяцев назад.       Юнги берёт необходимое, несмотря на дары от людей «Белого лотоса», им идти минимум неделю, а этого может не хватить. Однако и брать здесь особо нечего.       Тэхён проходится вдоль стеллажей, но и те пустуют. Нет комиксов, которые можно было бы почитать, нет ни газет, ни журналов. Он проходится по полкам, собирая плесень и пыль пальцами, понимая, как долго здесь не было людей. Однако кто-то был и обчистил прилавки магазина.       Они выходят, не найдя ничего. Возможно, здесь бывали люди «Белого лотоса», а возможно, кто-то из правительства имел смелость двинуться на юг, вот только не оставили следов. «Белый лотос» оставляет после себя небольшое граффити своей организации, а правительство — лишь следы протекторов шин, да трупы дезертиров. А тут ничего, кроме щелкунов, над которыми знатно поиздевались.       Они возвращаются на центральную площадь. Юнги осматривает щелкуна, что висит и просто обгорает под палящим солнцем. Как-то странно всё это. Словно они попали в город-призрак, где никого нет.       Тэхён осматривается и замечает что-то блестящее между деревьями. И стоит ему сделать пару шагов, как звенят колокольчики, а через пару секунд нога парня цепляется за верёвку, и он повисает над землёй. Ким видит площадь вверх тормашками. Приток крови слишком быстро направляется в голову, а нога жутко болит, ведь держит весь вес тела.       Юнги подбегает сразу, собираясь освободить мальчишку. Сам осматривает ствол дерева, чтобы найти конец верёвки и обрезать её. Через минуту, не успев даже опомниться, Тэхён резко падает на землю, ударившись копчиком. Всё произошло так быстро, что он и не понял, что угодил в ловушку. Зачем она здесь и для кого?       Мин подходит к Киму и осматривает его на наличие ушибов и царапин, но выглядит парень неплохо. Внезапно со стороны слышится шум — кто-то посторонний двигается к ним, шагая по обвалившимся стенам домов и камням. Юнги по привычке прикрывает Тэхёна собой, а сам направляет дуло ружья на незнакомца, который оснащён не хуже самого мужчины. Перед ними стоит парень в противогазе, из-за чего лица не видно, на поясе прикреплён нож и коробочка для патронов.       — Кто вы? — спрашивает он, перезарядив автомат. — Мы тут гостей не жалуем.       Тэхён выглядывает из-за спины Юнги, чтобы посмотреть на размеры возникшей вновь проблемы на их пути.       — Мы просто проходили мимо, — спокойно отвечает Мин. Однако его заинтересовало несколько вещей, которые он заприметил. Во-первых, каким образом этот парень так хорошо снарядился, а во-вторых, кто такие «мы». Парень долго смотрит на них, заостряет внимание на испугавшемся подростке, а после резко опускает ружьё и снимает с лица противогаз.       — Заражены? — спрашивает он.       — Нет, — отвечает за двоих Юнги и доказывает слова, задирая рукава своей кофты.       Тогда незнакомец подходит ближе, не страшась того, что Мин до сих пор держит его на мушке, и просто подаёт руку подростку, чтобы помочь встать. Тэхён неохотно принимает помощь, всё время смотря на Юнги. После незнакомец ставит разрядившуюся ловушку обратно.       Юнги не сводит с него глаз. Наблюдает за проявлением в простом человеческом инстинкте чего-то животного. Он смотрит на серую, испачканную в земле толстовку на наличие порезов от лап монстров, на свободные штаны, но чисто. Этот парень точно знает, с кем имеет дело, и знает, что делать.       — Я Сону, — подходит он к Мину и протягивает ему руку для приветствия.       — Юнги, — коротко отвечает Мин, неохотно пожав чужую ладонь в ответ, — это Тэхён, — после кивает в сторону, где затих мальчишка.       — Куда путь держите? — любезно интересуется Сону, будто не он недавно целился в них, явно для того чтобы убить. — Неужели в «Белый лотос»?       — Верно, — не сдерживается, подтверждает догадку Тэхён, а Юнги коротко бросает злобный взгляд, который уже полюбился мальчишке.       — Скоро стемнеет, а как вы поняли, здесь полно ловушек. Путь ваш долгий, предлагаю заночевать у меня, а завтра отправитесь с новыми силами. Без меня вам не выйти отсюда живыми.       Парень говорит факты, которые не радуют мужчину, как и не дают иного выбора. Юнги соглашается, ставя условия, что им хватит одной кровати и уйдут они с рассветом. Сону соглашается, зовя их за собой.       Они двигаются в обход вдоль метровых каменных заборов и дальше, обходя небольшие дома в стиле времен эпохи Чосон. Проходя по переулочкам, кажется, будто здесь никого нет, но это только на первый взгляд.       Сону проводит их к одному из крупных домов. Здесь нет навороченных современных технологий, открывающихся по нажатию кнопки дверей, а обычные ставни из бамбука с примесью дерева. Внутри всё уютно обставлено, словно внутри протекает больше жизни, чем снаружи. Стоят мешки с рисом и капустой, вероятно, ещё с какими-либо специями. Проходя дальше, Юнги замечает, что в спальнях над футонами висят изображения президента Республики Корея и Будды. По количеству спальных мест можно определить, что здесь Сону живёт не один.       — Желаете чего-нибудь съесть? — спрашивает парень из крошечной кухни.       — Нет, только если попить, у нас вода закончилась, — отвечает Юнги, возвращаясь в общую комнату, где Тэхён тихонько сидит на полу, скрестив ноги, а Сону что-то готовит. — С кем ты живёшь? — интересуется Мин, проверяя в кармане, поблизости ли складной нож.       — Из выживших осталось немного. Я с моей сестрой живём в этом здании, в соседних ещё несколько семей, — легко отвечает парень, ставя на небольшой столик перед гостями кружки с водой и всё-таки пиалы с едой.       Тэхён неохотно принимается за угощение, только когда Юнги незаметно принюхивается и кивком даёт знак, что не отравлено. Приготовленная еда кажется божественной после нескольких дней без неё, когда приходится есть что-то в сыром виде или холодное. Воспоминания Кима вновь заставляют вспомнить, как ему быстро, но по-домашнему готовила мать, перед тем как уйти на работу, а после — отшельника, который говорил фанатичные речи, казавшиеся мудростью.       Юнги к еде не прикасается, желая разузнать больше, задаёт интересующие вопросы парню.       — А где твоя сестра?       — Наверное, у соседей. Она у меня очень любопытная, — неуверенно отвечает Сону, — не сидится ей на месте.       — Ты, получается, староста этой деревни?       — Да, получается, что так. Я взял на себя ответственность защищать людей здесь, сам понимаешь, деревня отдалена от многих городов, практически открытая местность. Легко стать целью для перевалочного пункта или точки заражения.       — Откуда тебе известно о «Белом лотосе»? — переходит Юнги сразу к делу, не желая даже выслушивать плаксивые истории о том, как и кому тяжело живётся.       — Это нетрудно, — отставив тарелку, Сону смотрит в глаза Мину, пытаясь что-то в них разглядеть. — Мир поделился на три части. Первые — это заражённые, вторые — те, кто желает спасти всех, не нарушая прежние правила и политический режим. Ну, и третьи — это те, кто хочет создать собственное новое общество.       Всегда всем хотелось жить так, чтобы не нарушать общепринятые нормы и со своими взглядами в мире со всеми, а что, если этого ничего больше нет, и теперь человек волен делать, что пожелает. В какую касту вступит Юнги, если надо будет выбирать?       — А вам зачем в «Белый лотос»?       — Свести счёты, — без утайки и лишних подробностей говорит Юнги.       В этот момент ставни отодвигаются и в комнату входит девушка. На вид ей не больше пятнадцати, выглядит ровесницей Тэхёна. Спутанные тёмные пряди; даже через жёлтое платье видна её худоба и бледность кожи.       Ким смотрит на неё и не может оторвать взгляда, потому что впервые видит подростка, такого же, как и он сам, живого. В моменте заметив конфуз на её лице, почувствовал себя не так одиноко. Доверив Юнги свою жизнь, это ещё не значило, что Тэхён готов разделять с ним всё то, что творится в голове. Хоть он часто болтает, пытаясь сбить с толку себя и своего спутника, он остаётся подростком, тем самым у которого драма в душе, кошмары не дают спокойно спать по ночам, а перед тем как закрывать глаза, он видит призраков прошлого, которые преследуют его.       Девушка молча проходит и медленно присаживается между братом и Тэхёном. Она оглядывает всех, часто взмахивая ресницами и скромно улыбаясь.       — Соён, поздоровайся, это Юнги и Тэхён, — Сону вдруг запинается, видимо, от неловкости.       «Вы же знаете, что в этом мире ваше имя ничего не значит?» — вспоминаются Юнги слова отшельника. Мин протягивает девушке руку, но та только ближе жмётся к брату и косится на руку незнакомца.       — Это Соён, — знакомит её парень.       Девушка смотрит пристально на Тэхёна и что-то нашёптывает на ухо брату.       — Она хочет с тобой погулять, — говорит Сону, обращаясь к Киму.       Тэхёну, который давно не видел ровесников и никогда не отходит от Юнги, странно и неловко принимать такое предложение. Однако по спокойному взгляду мужчины Ким понимает, что бояться нечего. Он неторопливо встаёт с места и следует за девушкой, которая ярко улыбается.       Когда они уходят, Юнги провожает их взглядом, сразу же переключая своё внимание обратно на Сону.       — Что с ней? — несложно заметить, что её стеснение и странное поведение с чем-то связаны.       — Она просто скромная, но очень любопытная, — отвечает парень, словно всё произошедшее ранее в порядке вещей. Он отпивает немного из своей кружки, смотря на Мина надменно.       И это напрягает мужчину. Юнги чует, что что-то не так, и, на первый взгляд, девушка не просто скромная и любопытная.       

━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━

      Практически пару минут Тэхён и Соён молчат, пока она уверенно не хватает его за руку и проводит экскурсию по их деревне.       — Здесь я закапываю воспоминания, — говорит она, приведя мальчишку за дом.       Они подходят к небольшому дубу, где у его корней что-то блестит. Подойдя ещё ближе, Тэхён замечает осколки стекла от бутылок, через которые виднеются разные предметы. Где-то под зелёным кусочком стекла прячутся лепестки растений, под белыми — фантики, пуговицы, лоскутки и прочая мелочь, а под другими цветными стёклами он замечает что-то ужасное, бросающее в дрожь.       — Откуда это у тебя? — интересуется Тэхён, присаживаясь у одного стекла и рассматривая предмет с мыслью, что ему показалось.       — Это я нашла, когда ночью сбежала в центр деревни. Брат не разрешает мне ходить одной, особенно по ночам, но мне так нравится смотреть на звёзды, слушать тишину, а иногда подглядывать за тем, как Сону играет с другими.       — Другими? — Ким предчувствует, что пожалеет об этом, но, не удержавшись, всё же спрашивает.       — Сону называет их чужаками, тех, кто не отсюда. Говорит, все они хотят зла мне, потому что я особенная.       Тэхён осматривает внимательней девушку, но не видит в ней ничего особенного. Такие же, как и у большинства тёмные волосы, карие глаза, тонкие губы в беззаботной улыбке, жёлтое платьице — только ходит босиком и пальцы в мелких порезах из-за частых прикосновений к стеклу. Ничего такого, что могло бы напугать.       — Почему ты особенная? — уточняет он, рассматривая её детальнее.       — Не знаю, так брат говорит. Я особенная, и не всем людям мира можно меня понять. Хочешь, подарю? — девушка показывает на стёклышко, у которого присел Тэхён.       Не дождавшись ответа, она достаёт из небольшого углубления под стёклышком глаз и кладёт его в ладонь парню. Тэхён пытается сдержаться, чтобы не бросить орган куда-нибудь подальше, потому что девушке от этого весело, её это радует. Он только кивает и тихо проговаривает: «Спасибо». А сам думает, что её особенность, видимо, в этом — в безудержном оптимизме, который он растерял по пути сюда. Её не заботит, что у неё нет родителей, только брат, что в мире люди умирают от мутировавшего грибка. Она находит останки мёртвых и закапывает их под разноцветными стёклами у дуба. В этот момент Ким может только ей завидовать, потому что он не такой. Он готов во всём винить себя.       Она не останавливается, берёт его за руку и показывает деревню дальше. Соён рассказывает, где обнаружила свои находки, знакомит с некоторыми пожилыми жителями, которые вышли из своих домов лишь для того, чтобы собрать высушенные вещи, а после ведёт его в главный дом, где обычно все трапезничают и устраивают собрания.       Главная комната выглядит как столовая с длинными столами в ряд. Здесь холодно и пусто, окна разбиты, половицы вздуты и скрипят. Тогда Соён показывает ему соседнюю комнату, которая является большой кухней, где творится беспорядок. Тэхён смотрит на всё вокруг, и ничто не вызывает восторга, пахнет отвратительно, чем-то прогнившим и отдалённо чесночным. Он, убрав руки в карманы толстовки, чтобы не прикасаться ни к чему, следует за девушкой. Она, чем-то восторженная, показывает абсолютно всё, параллельно рассказывая о некоторых фактах деревушки: что и с кем случилось именно здесь.       — Хочешь, покажу кое-что интересное? — на что Ким кивает, — только никому не говори, — и девушка смотрит на него, как самое милое и беззащитное создание в мире.       Они проходят в соседнюю небольшую комнату за железной дверью и оказываются в холодильной камере, где повсюду лежат куски мяса. Ким не особо хочет идти дальше, заходя лишь внутрь холодного помещения и оставаясь у дверей, но он просто присматривает за «особенной». Пытается понять, в чём же её особенность и почему он не такой.       Соён хихикает, смотря на всё как на очередное развлечение. Тэхён смотрит тоже, а после замечает лишь одну странную деталь: в углу комнаты чёрный пакет, из которого торчит что-то, напоминающее руку. Кима передёргивает от осознания сказанного ранее девушкой. Он смотрит на Соён, которая, видимо, не понимает ничего, только неловко улыбается оттого, что нахулиганила, показала чужаку то, что не должна была.       — Может, пойдём отсюда? — предлагает Ким, зная, куда направится прямиком.       — Хочешь, покажу ещё кое-что интересное? — несмотря на то, что она часто задаёт вопросы, её не волнует ответ, так как она сама всё решает. И не дождавшись в очередной раз ответа от Кима, девушка подходит к одному из пакетов и достаёт оттуда что-то склизкое зелёного цвета. — На днях брат нашёл это. Я подглядывала за ним ночью, когда он чудика разделывал.       И всё стало понятно. Здесь сумасшедшие люди, которые предпочитают выживать любой ценой. В руках у хрупкой и милой, на первый взгляд, девушки конечность некогда человека — от этой картины начинает воротить. Не дождавшись девушки, Тэхён убегает обратно в дом к Юнги, чтобы его предупредить.

━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━

      Юнги разговаривает всё время с Сону. Парень часто предлагает выпить за знакомство, но Мин учтиво отказывает, переводя тему на интересующие его вопросы. Спустя несколько минут Юнги узнаёт, что люди «Белого лотоса» проезжали пару раз это место, отсюда и знает о них парень. Сону делится некоторыми своими идеями, как он предотвращает похождения монстров в их деревню.       Юнги подмечает несколько вариантов, но они не так эффективны, как огонь, который убивает всю заразу сразу, сжигает заживо. А ловить щелкунов, чтобы потом что? Сону говорит о ловушках и капканах, которые перерубают конечности тварям, но имеет ли это смысл, если не избавиться от самого источника заражения?       Тут в комнату влетает Тэхён, взъерошенный и перепуганный. Юнги вскакивает с места, боясь, что с ним за столь короткое время могло что-то случиться. Он осматривает мальчишку, целого и невредимого, но у него в руке что-то крепко зажато. Тогда Ким кладёт на стол глаз, который ему отдала девушка, и смотрит на Сону.       — Они людей едят, — заявляет Тэхён открыто с дрожью в голосе.       — Это бред, — усмехаясь, говорит парень.       — Тогда как ты объяснишь труп в холодильной камере?       Юнги становится понятно, что его птенец залез куда не следует, стоило только измениться выражению лица Сону. Мин не станет ждать ответной реакции, он просто берёт лежащий рядом автомат и направляет дуло на парня, пряча за собой мальчишку. Казалось бы, даже в самой отдалённой и тихой деревушке не всё так спокойно, как могло показаться.       Сону медленно и размеренно встаёт с места, в сдающемся жесте подняв руки, словно скрывать ему больше нечего.       — Пойдёмте, кое-что покажу, — говорит он.       Юнги, не убирая оружия, следует за парнем и прикрывает Тэхёна. Они идут в то здание, в зал, а затем в кухню, где осталась недоумённо стоять девушка. Сону заводит их в комнату дальше. И чувствуя холод и недостаток воздуха, Юнги останавливается на месте от резкого помутнения рассудка. Он поднимает голову, но всё начинает двоиться в глазах, голоса новых знакомых слышатся отдалённо, будто эхом. Он доверился лишь немного, а оказалось, совершил ошибку ещё в начале, переступив порог.       — Соён, лови мальчишку, — приказывает брат, когда замечает, как Юнги отключается от реальности, и с лёгкостью забирает автомат из его рук, добивая ударом по голове.

━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━

      Открыв глаза, сразу видит пар изо рта, вокруг мясо и непонятно чьё, металлические стены и мальчишка. До Юнги доходит не сразу, что он был без сознания и что их оставили здесь. А когда он тянется к Тэхёну, то не может сдвинуться с места, ведь привязан к одной из металлических труб.       Мин не из тех, кто легко сдаётся. У него цель куда крупнее, чем выместить всю злость на этих сумасшедших. Он смотрит на Тэхёна, который сидит напротив ещё в отключке, с виска стекает кровь. За каждый порез, шрам, за каждую потерянную каплю крови и пота, Юнги готов платить той же монетой.       Что-то нечеловеческое вселилось в него при виде такого мальчишки, и, пытаясь силой вырваться из цепей, он делает неудачные попытки. Пальцы отмёрзли, пар так и валит изо рта, а глаза пылают огнём, жаждой отмщения.       В камеру заходит Сону, явно проверяя свою добычу. Он замечает проснувшегося Юнги и его напряжённое лицо.       — Жаль, что получилось всё так, — проговаривает парень, присаживаясь напротив и пожимая плечами, будто не он виноват в их заточении.       — Ты больной ублюдок, — огрызается Юнги, дёргается, но бесполезно. — Что, теперь из нас суп сваришь?       — Не думай обо мне плохо, ты слишком предвзят, — начинает изъясняться Сону. — Просто представь: ты один из крепких молодых людей среди пожилых, женщин и детей, кто осмелился бросить вызов новым правилам и дал словом защищать. Так, что я сделал не так, чтобы ты думал обо мне, как об ужасном человеке? — Юнги смотрит ему за спину, где лежит чёрный целлофановый мешок с трупом, о котором говорил ранее Тэхён. — Что бы ты делал, Юнги, будь под твоей опекой сто человек, а вокруг плантации, часть из которых заражены, а есть нечего?       — Я бы не стал убивать других, — изрекает Мин. Под его опекой сирота, которого не пожалел Всевышний, оставив ни с чем. И он теперь взял на себя обязанность оберегать и не оставлять одного, дал слово.       — Ответь мне на вопрос: чем отличается смерть человека в бою или от заражения от того, каким образом я облегчил кому-то задачу?       — Почему не присоединиться к «Белому лотосу»? — спрашивает в ответ Юнги, как самое разумное из всего, что мог сказать кто-либо. — Там помогут…       — Туда не пробиться кому попало, — Сону замечает, как медленно просыпается мальчишка, медленно взмахивая ресницами. — Да и к чему мне быть очередным кем-то в чьей-то террористической группировке, когда я могу стать кем-то большим здесь?       Юнги всегда считал, что стать частью чего-то значимого — это и есть великое дело. Раньше, ещё до этого хаоса, он грезил работать с к-поп звёздами, сидеть с ними в студии и делать великое дело — писать музыку, способную покорить сердца миллионов. А теперь он пленник собственных ожиданий и сумасшедшего в холодильной камере. И целью теперь является то, что он обещал однажды одному, но выполнит для другого.       — Я убью тебя, — последнее, что говорит Юнги, глядя в беспечные глаза Сону.       — Хочешь стать супом, твоё желание услышано.       После этого парень уходит. Тэхён окончательно открывает глаза, наполненные страхом неизведанного, ведь от услышанного ему становится не по себе.       — Что с нами будет дальше?       — Пока я с тобой, всё будет хорошо, — заверяет его Юнги, уверенный в том, что сдержит слово.

━━━━━•𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊 𓆏 𓍊𓋼𓍊𓋼𓍊•━━━━━

      Время движется слишком быстро. Они не знают, сколько времени здесь, лишь ждут момента, когда к ним зайдут в следующий раз и найдут их окоченевшие тела.       Дверь со скрипом открывается. Тэхён, который никак не может заснуть из-за появившегося кашля, видит, как заходит Соён. Девушка не выглядит озабоченной, встревоженной, лишь слегка напуганной оттого, что брат может узнать, где она. Ким присаживается удобнее, насколько это возможно, и с мольбой в глазах просит её помочь ему. Девушка же тихо присаживается рядом и рассматривает его.       — Холодно тут, да? — в её голосе лишь любопытство от неизведанного, но нет издёвки или жалости. Полное безразличие к его положению.       — Очень, — отвечает Тэхён, — освободи меня, — просит чуть жёстче, чем нужно.       — Не могу, брат будет ругаться.       — Прошу тебя.       — Ты оставил меня здесь одну и убежал, чтобы рассказать об этом своему другу. А я просила тебя этого не делать. Ты предал меня. Мы больше не можем быть друзьями.       Тэхён долго размышляет, как быть. Юнги, как бы не старался и не доказывал свою силу, не Бог и не всесилен. Поэтому, наблюдая за пришедшей посреди ночи Соён, Ким хочет выиграть им шанс освободиться.       — Я могу искупить вину, — говорит он сразу, пока девушка не продолжила свою речь. — Сделаю, что скажешь.       Она задумывается, оценивая все «за» и «против», или придумывает план, как использовать мальчишку в своих целях. В один момент Соён начинает себя вести нетипично: расхаживает по небольшому пространству и улыбается как-то странно, прикрывая улыбку рукой.       — А ты умеешь целоваться? — внезапно спрашивает она.       — Целоваться? — переспрашивает Тэхён, думая, что ослышался.       — Да, я видела это в фильмах. Недавно с братом смотрели один на диске, но не досмотрели. Я лишь помню, как мужчина и женщина ушли в комнату, там играла ещё такая красивая мелодия, а потом Сону выключил всё.       Тэхён никогда не целовался. Слышать такое предложение он не готов, потому что никогда раньше ничего подобного не делал, и признаваться в своей неопытности при Юнги кажется ему странным и постыдным. Однако, что не сделаешь ради своей свободы?       — Хорошо, только освободи меня, — вновь настаивает на своём Тэхён.       Соён, радостная, ищет в небольшом шкафчике у входа ключи, а после отцепляет мальчишку, готовясь впервые поцеловаться. Ким тоже морально готовится, потому как знания только из дорам. Он массирует запястья от оков, откашливается, а после смотрит на девушку, которая стоит перед ним, прикрыв глаза. Всё происходит так быстро, что в последнюю секунду передумывает делать нечто поспешное и опрометчивое. Тэхён, задержав дыхание, целует её в лоб. Быстро, с громким чмоком, чтобы наверняка.       В страхе стоит перед ней, будто провинившийся, и думает, что вот-вот она устроит истерику, что поцелуй не как в кино, ведь на экране актёры отдаются таким сценам со всей страстью, а он — испуганный мальчишка, чьё сердце не стоит на месте, потому что всё это происходит прямо перед Юнги. А она улыбается, как самая настоящая счастливая дурочка, и убегает, позабыв о том, что один из пленников на свободе.       Ким уверен, она особенная, потому что глупа и наивна, ведь даровала ему свободу.       Юнги, тихо наблюдавший за всей этой подростковой драмой, тихо отстёгивает цепи у себя за спиной. Когда они остаются вдвоём, то он резко встаёт и уводит мальчишку отсюда, несмотря на его ступор и покрасневшие щёки. Они выходят из камеры и ощущают жар, духоту помещения, слишком яркий контраст температур. Взяв на себя ответственность защитить обоих, Юнги делает попытки выбраться из здания, но дверь заперта снаружи. Злость одолевает его ещё больше, чем прежде, ярость накатывает с каждой секундой — он готов выломать все двери и окна, лишь бы сбежать.       Ждать пришлось недолго. Дверь отворяют, и входит Сону с пистолетом наготове. Парень не выглядит разочарованным или злым от побега заключённых в его «камере», лишь недовольство прослеживается во взгляде, когда он рассматривает сперва мужчину, а затем испуганного подростка.       — Мне жаль, но теперь я не могу вас так просто отпустить, — с якобы печальными нотками в голосе говорит Сону.       Безоружный Юнги стоит прямо перед ним, прикрывая Тэхёна. Самоотверженный, разве нет? Безумный? Потерявший рассудок?       Наступает неловкое короткое молчание, ведь говорить нечего. Исход понятен всем, но не все готовы с ним смириться.       — Как желаешь умереть? — спрашивает Юнги, смотря в глаза сумасшедшему. — Сварить тебя или быстро прикончить?       Парень на эти слова усмехается, и стоит ему только прицелиться, как Мин без страха умереть от пули, подходит вплотную и делает первый удар. Пистолет отлетает в сторону. Юнги со всей силой бьёт по лицу Сону, вспоминая те дни, когда отрывался на заключённых, когда злость так и кипела в нём, кулаки чесались избить их всех до полусмерти. Но Сону оказался не промах, даёт сдачи, ударяя по рёбрам мужчине. Тогда в ход идут ближайшие предметы: стулья, что пустеют, приборы, которые оставили жители — всё летит во врага. Сону уворачивается, бросает предметы в ответ и, в конце концов, просто за пару быстрых шагов вновь подходит ближе к Юнги, чтобы ударить его по голове, дать коленом по лицу, чтобы из носа хлестала кровь и чтобы этот крепкий орешек уже не мог стоять на месте. А в удачный момент схватить за горло и прижать к стене, чтобы видеть, как тускнеет жизнь в глазах.       Мин покачивается, голова ходит кругом, он предельно чётко видит карие обезумевшие глаза парня и его оскал, но видит будто другое лицо: того, кем разум охвачен целиком и полностью. Разум играет злую шутку с ним — когда промаргивается, он сперва видит Сону, а после Сокджина. Всё смешалось воедино: кровь со слюной, лица разных людей и даже напуганный Тэхён, который то появляется, то исчезает на фоне как призрак.       — Жаль, наверное, так умирать, ты не совершил возмездие, которое хотел? — говорит над ухом Сону, — будешь первым…       Слышится выстрел. Затем второй и третий.       Юнги, держась за Сону и смотря на него, чувствует, как хватка парня слабеет, а затем тот просто падает мёртвым грузом, окрашивая красным пол под ногами. Мин не понимает, что происходит, картина мира ещё плывет, но крови из-под тела становится всё больше. Он поднимает взгляд с трупа на мальчишку, который держит пистолет в трясущихся руках. У него грудь вздымается слишком часто, пытается вдохнуть больше или сказать что-то, но не может, лишь испуганно смотрит в ответ на Юнги.       Мин перешагивает Сону, чтобы подойти к Тэхёну, забрать у него из рук оружие и обнять, чтобы он перестал смотреть на мёртвое тело.       — Я… я не хотел, — со всхлипами произносит Ким.       — Знаю. Всё хорошо, — пытается успокоить Юнги, поглаживая по спине.       — Я убил его.       Его первое убийство. Юнги помнит своё. Оно было таким же неожиданным и непредсказуемым. Оно запоминается так же ярко, как первый поцелуй, перекрывая всё хорошее в жизни.       Тэхён, прикрыв глаза, не может отойти от шока, что сделал нечто подобное. Он просто хотел сбежать, помочь Юнги. И всё, что он смог — это подобрать пистолет с пола и пристрелить виновника со спины. Ким даже не думал о том, что выпустит так много, что застрелит намертво.       Внезапно Тэхён вспоминает про Соён, которая выбежала отсюда. Как же она без брата? Что ей сказать? И как она будет жить дальше? Он убил её брата, родного и единственного человека, когда девушка помогла им сбежать. Он ужасный человек, совершивший непростительный поступок.       — Надо убираться отсюда, — вдруг говорит Юнги.       Ким и позабыл, что они всё ещё находятся в здании в деревне, которая существует в мире по своим правилам.       — Что делать с телом? — спрашивает тихо Тэхён, осмелившись посмотреть на Мина. У мужчины лицо в кровавых полосах, взгляд помутнённый.       Ничего не говоря, не прощаясь с жителями, не находя даже девушку, Юнги обнаруживает в доме Сону горючее, поджигает здание, что горит теперь самым ярким пламенем в его жизни. Он сжигал тела раньше, а сейчас огромный костёр из целого дома для одного больного ублюдка.       Они стоят недолго и смотрят на то, как разгорается огонь, как трещит дом, как языки пламени зовут к себе. Тэхён готов поклясться, что в огне видел исход, своё будущее.