ПУТЬ ТАНЦА. Легенда о Баладжи. Том Первый.

Ребята полностью экипировались и приготовились к переходу. На поясе Баладжи красовался его гибкий меч в ножнах. Меч Натараджи висел в у его левого бедра. Натараджа открывает портал. Они ещё раз обнимаются и целуются, перед тем, как шагнуть в Мир богов. С этим поцелуем они отпускают жизнь, которую прожили в человеческом мире. Натараджа будет бережно хранить её в своем Саду Воспоминаний, как одно из сокровищ. — Пойдём, Баладжи. Портал открыт. Ты готов? — Да, — говорит Баладжи, всё ещё соприкасаясь лбом с Натараджей. Тот берёт его за руку и утягивает за собой. Они вместе шагают в портал. *** Ребята оказываются на знакомой полянке у реки, перед которой когда-то был вход в их пещеру. Но сейчас его здесь нет. Костровище на полянке почти заросло травой, им никто не пользовался. Бревно, которое служило сиденьем всё ещё было на прежнем месте, только поросло мхом в нижней части. На него-то Натараджа перво-наперво и усадил Баладжи, и сел рядом, приобняв своего драгоценного за талию. — Ну как ты? Как себя чувствуешь? — интересуется Натараджа. — Нормально, голова немного кружится всё же, — неуверенно говорит Баладжи. — Ладно, посиди здесь немного, я сейчас. Натараджа встаёт напротив места, где раньше был вход в их пещеру, направляет ладонь вперед, из неё исходит поток света, через несколько минут всё готово. Натараджа говорит: — Пойдём. Там будет удобнее. — А-а? — Баладжи успел улететь в свои мысли, он оборачивается и видит вход в их дом на прежнем месте. — Ты снова сделал его? — Да, для тебя и для нас, идём. Натараджа берёт Баладжи за руку, они заходят внутрь. — Здесь всё как прежде, — Баладжи обводит пещеру восхищённым взглядом. — Как жаль, что это всего на один день… — Ничего, пусть, даже если так. Натараджа доводит Баладжи за руку до кровати и укладывает на неё, укрывая пледом. — Отдохни здесь, я пойду доложу Мастерам о нашем прибытии. Баладжи удерживает руку Натараджи. — Давай чуть позже. Побудь со мной ещё немного здесь в тишине. Так не хочется суеты. — Хорошо. Тогда сначала полежим вместе. — Да, — кивает Баладжи. Натараджа ложится позади него и обнимает. Ребята сами не замечают, как проваливаются в сон. *** Они пробуждаются только к полудню. Натараджа просыпается первым, у него перед глазами возникает нежная мочка ушка Баладжи. Он не может удержаться и осторожно посасывает её. Затем лижет место за ушком. Баладжи мурашит от этого щекочущего ощущения и он улыбается сквозь сон. Натараджа мочит его ушко, обводя языком внутри. Затем нежно шепчет в него: — Баладжи. — Ммм.. — протягивает Баладжи, покрываясь мурашками. — Ты снова стал юным. — Правда? — Баладжи открывает глаза. — Ты что, всё забыл? — Натараджа! — глаза Баладжи широко распахиваются, он проводит рукой по щеке Натараджи. — И правда, я всё забыл во сне. Ты тоже стал юным. Я так рад! Натараджа накрывает сверху своей рукой ладонь Баладжи. — Чудо ты моё! Мы уже на Базе и мы проспали до полудня. — Правда? — Да, — кивает Натараджа с улыбкой. — Ах, тогда нам пора со всеми встретиться! — Баладжи садится на постели. — Точно! — Идём скорее! — Баладжи вскакивает на ноги, но тут же теряет равновесие и садится обратно, хватаясь за голову. — Ой. — Не спеши. Потеря физического тела и смена плотности вызывает временный упадок сил. И ещё после телепортации у тебя головокружение. Будь осторожнее, без резких движений. — Ладно, — кивает Баладжи. — Я очень хочу увидеть Хотэя. Натараджа чмокает его в щеку. — Давай я тебя сначала причешу и заплету, потом пойдём искать Хотэя. — Хорошо. Натараджа берёт Баладжи за руку и отводит на стул перед зеркалом. Здесь он причесывал его целых пятьдесят лет, часть времени здесь Баладжи провел в образе Лао Сяо и это ожившее в реальности воспоминание не может не вызывать чувства. Натараджа берёт в руки гребень, проводит им по волосам Баладжи, придерживая прядь рукой. С глаз Натараджи срывается пара слезинок и капает на волосы Баладжи. — Натараджа, — шепчет Баладжи, он всё замечает. Натараджа поглаживает рукой плечо Баладжи. Тот накрывает её своей тёплой ладонью. Натараджа откладывает гребень, прижимает вторую руку к сердцу Баладжи и целует его макушку, шумно выдыхая. Он обеими руками крепко прижимает Баладжи к себе. Баладжи закрывает глаза и запрокидывает голову, упираясь Натарадже в грудь. Натараджа целует его лоб, висок, щеку, кончик носа и губки. — Я так люблю тебя, Баладжи! — восклицает Натараджа. — Прости, на меня нахлынули все воспоминания разом, как мы жили здесь с тобой. Все ожило, как только я взял в руки гребень и прядь твоих волос. Натараджа со слезами на глазах оседает на пол и устраиваясь головой на коленях Баладжи, обнимая его ноги. — Все хорошо, любимый, — шепчет Баладжи, поглаживая Натараджу по голове, — Я всё ещё здесь. Я здесь. Натараджа, не в силах что-либо говорить, целует его руки. *** Баладжи и Натараджа выходят из пещеры на полянку. Спиной к ним у костра силит нахохлившаяся довольно крупная фигура. — Хотэй! — восклицает Баладжи и бежит к нему. Хотэй поворачивается, смотрит сначала немного грустными глазами, потом по-доброму улыбается и поднимается с кресла. — Хотэюшка! — Баладжи бросается его обнимать. — Баладжи, наконец-то! — счастливо улыбается Хотэй. Баладжи отстраняется, чтобы взглянуть на него, прихватывая Хотэя за плечи. — Как ты узнал, что мы здесь? — Я спросил у Мастеров, они сказали, что вы прибудете сегодня. Я пришёл, а здесь уже появился вход в пещеру. Я стал ждать. — Ясно, надеюсь, ты ждал не долго. Хотей только вздыхает. Натараджа, стоявший поодаль всё это время, наконец, подходит. — Здравствуй, Хотэй. Мы прибыли утром, но полдня проспали, адаптация. — Натараджа, рад тебя видеть, — улыбается Хотэй и пожимает ему руку. — Понятно, ничего, всё нормально. Баладжи оглядывает друга. — Кажется, ты немного повзрослел, Хотэюшка. — Точнее, потолстел, — грустно качает головой Хотэй. — Ничего, ничего, ты прекрасен, я люблю тебя таким, какой ты есть, дорогой друг, — счастливо улыбается Баладжи, поглаживая Хотэя по плечам. — Прости меня, Хотэюшка, пожалуйста, прости, — на глазах Баладжи выступают слёзы, его накрывает чувством вины. — Ты пострадал из-за меня. Ты умер из-за меня, прости… — Ничего, Баладжи. Для меня честь умереть за тебя. — Умирать было очень больно?.. — допытывается Баладжи. — Баладжи, лучше не спрашивай. Боль была сильной. Но умирать было уже не больно, боль притупилась, я перестал её чувствовать. И теперь мне умирать не страшно. Всё хорошо, я жив, и главное ты уже здесь. Я скучал, — вздыхает Хотэй. — Я тоже, очень скучал по тебе, Хотэюшка, — Баладжи бросается снова обнимать Хотэя. Затем Баладжи с огоньком в глазах вдохновенно говорит: — Нам нужно столько рассказать тебе! Давайте все сядем в кресла и будем беседовать. Натараджа качает головой. — Нужно сходить доложить Мастерам, что мы прибыли. И так мы задержались, не по уставу. Вы сидите, я схожу. — Хорошо, — благодарно кивает Баладжи, тут же поворачивается с улыбкой и начинает рассказывать Хотэю про их волшебное путешествие на вимане. Не будем винить Баладжи за легкомысленность. В конце концов, ведь ему снова всего шестнадцать веков и ребячество у него в крови. *** Натараджа возвращается через полчаса и молча садится в свободное кресло. Баладжи оживлённо, с горящими глазами, рассказывает Хотэю о том, как Лао Цзы принял таблетку и как он еле вернулся в тело. — А потом он сбежал от своих неверящих в него учеников. Мастер Иллюзии рассказал, что видел, как они вбежали на поляну, а портал захлопнулся прямо у них перед носом! — Ха-ха, ну они это заслужили, — посмеивается Хотэй, — Но всё же их немного жалко. — А мне не жалко, — вклинивается Натараджа. — Ах, Натараджа, ты уже здесь, я не заметил, как ты пришёл, — улыбается Баладжи. — Я так увлекся рассказом. — Ты никогда не замечаешь, — говорит Натараджа, вперив взгляд в костёр. — Не правда, Натараджа, обычно я всё замечаю, просто сейчас я был сильно увлечен. — Не обижайся на него, Натараджа, — вступается за Баладжи Хотей. — Мы ведь правда сто лет не виделись с ним. — Не сто, даже месяца не прошло. Ну, хорошо, хорошо, рассказывай дальше, Баладжи, — вздыхает Натараджа. Баладжи продолжает: — Да, в общем-то, на этом всё, конец истории. Лао Цзы остался в Гималаях искать своего ученика Нагараджа Бабаджи*, в котором он видит огромный потенциал и пророчит ему стать великим духовным Учителем и Мастером йоги. Бабаджи его будут называть только в будущем, но Лао Цзы уже это знает. Нагараджу он тоже даст таблетку и сделает его безсмертным, хотя он ещё совсем юный, но он так замучил себя аскезами, и чуть не умер зимой от холода в пустом Бадринате, заметённым снегом. Он сделал это ради встречи с Мастером. Возможно, таблетка — единственный способ сохранить ему жизнь. Лао Цзы говорил, что чувствует, что он на грани, поэтому ему надо спешить к нему. — Понятно, — кивает Хотэй, — выходит, Нагарадж навечно сохранит юное тело? Даже когда его будут называть Бабаджи — почтенный отец, он будет выглядеть, как молодой человек? — Выходит, что так, — кивает Баладжи. — Он загадочный, этот Бабаджи, — качает головой Хотэй. — Раз Мастер Лао Цзы так сказал про него, всё так и будет. — Да! — улыбается Баладжи. — Меня вдохновляют такие истории! У Мастера есть последователи. Я хочу так же, как Мастер Лао Цзы сделать что-то большое для людей! Он видит в них такой большой потенциал. Он не разделяет богов и людей. Он считает, что люди могут достичь таких же высот, как боги и даже стать безсмертными. И он уже осуществил свою идею по трансформации человеческого тела в безсмертное на практике. Я восхищаюсь Мастером. — Я тоже, — поддакивает Хотэй. — Он идёт своим собственным Путём, путем Дао. Он следует за Дао. Я открою тебе секрет, Хотэй. Только никому ни слова.. — Ладно, честное слово, я никому не скажу, — обещает Хотэй, понизив голос и склонив голову ближе к Баладжи. — Лао Цзы решил не возвращаться в Небесный Мир! — громким шепотом торжественно вещает Баладжи. — Вот это да! — восклицает Хотэй. — Он так любит людей, что готов служить им всю свою безсмертную жизнь. Ну, то есть, конечно, не всю. Он сказал, что когда выполнит свою Миссию на Земле, то полетит в отпуск на Сириус! — Ух ты! — Да, причем эту Миссию ему не поручали выполнять Старейшины. Он сам чувствует её. Он живет из своей правды и никому не подчиняется. Я восхищаюсь его уровнем свободы и широтой взглядов. Он самый свободный бог, которого я видел, и в нём столько любви и сострадания. Он сама любовь! Натараджа, ты со мной согласен? — Я согласен с тобой, Баладжи. Только не вздумай идти по его стопам! — вдруг говорит Натараджа строго. — Я, по его стопам?.. Ну что ты, мне до него далеко.. — смущается Баладжи. — В любом случае, куда бы ты ни пошёл, Баладжи, я пойду с тобой, — заключает Натараджа. — Хорошо, я совсем не против, — улыбается Баладжи и, обращаясь к Хотэю, спрашивает. — Хотэй, а чем ты занимался пока нас не было? — Сначала я восстанавливал силы. Потом снова сделал себе человеческое тело и ходил по Китаю в образе бродячего монаха даоса. Я подкармливал детей сладостями и дарил им игрушки, просто так, для всеобщей радости. — Да ты добряк, Хотэй, — усмехается Натараджа. — Ну я же и есть Бог Добродушия, — скромно улыбается Хотэй. — И то правда! — улыбается Натараджа. — Хотэй, ты самый лучший Бог Добродушия на свете! — восклицает Баладжи. — Даже я не додумался до такого! Ведь у детей крестьян так мало радостей. Им достается немного сладостей. Обычный леденец на палочке приводит их в полный восторг и дарит им счастье жизни. — Вот именно! — улыбается Хотэй. Поскольку на Базе делать было нечего, мне разрешили пойти путешествовать. И я пошел, чтобы дать детям столько радости, сколько успею. — Баладжи, почему ты плачешь? — недоумевает Натараджа, хватая руку Баладжи и сжимая в своих ладонях. — От счастья! От всей радости и сладости жизни, которую подарил Хотэй детям, я её всю сейчас почувствовал! — восклицает Баладжи в слезах. — Недаром ты Бог Чувственности, ты все правильно почувствовал. Я хотел сделать, чтоб на Земле стало больше счастья, которое даётся не за что-то, ни за какие-то заслуги, а случается просто так, хотел чтобы дети верили в чудо, — улыбается Хотэй, поглаживая Баладжи по тыльной стороне ладони. — Ладно, ладно, не плачь, друг мой. Всё хорошо. — Ладно, — кивает Баладжи, всхлипывая и стирая слёзы. — А где ты хранил всё это? Ты ведь не мог делать сладости прилюдно. — Я хранил их в большом мешке и носил его за спиной. И если честно, я и сам их ел, после всего, как оставался один, вот и растолстел так, что даже мое энергетической тело стало больше. — Ах вот в чём дело, — улыбается Баладжи. — Понятно теперь. Хотэй, в стране не спокойно, тебе было не страшно ходить одному из деревни в деревню? Никто не пытался на тебя напасть? — Ещё как пытались! — качает головой Хотэй. — Думали, я сумасшедший вор, который грабит богатых и отдает всё бедным. Про меня начали складывать легенды и всякие небылицы, что якобы в мешке сокровища. Хотя это правда, но у детей сокровища совсем другие, чем у взрослых. Настоящие бандиты и воры пытались у меня отобрать мешок. Пытались ночью подкараулить даже и убить меня. Но я чутко сплю. И всегда держу при себе свой меч, так что, когда я резко доставал свой меч и выбивал у них ножи из рук, они в ужасе разбегались, даже свои вещи позабыв забрать, не то что мои украсть, — похохатывает Хотэй. — Смельчак! Настоящий монах даос! — усмехается Натараджа. — Ага, — по-доброму улыбается Хотэй. Баладжи спохватывается. — Натараджа, так как там дела? Ты нашёл Мастеров? — Хах! Я думал, ты уже и не спросишь! — возмущается Натараджа. — Ну прости, так что там? — Мастеров нашел, о прибытии доложил. Всё нормально, нам дают побыть здесь до завтра, адаптироваться. А утром отбытие в Небесный Мир. В восемь утра по местному времени всем велено собраться на поляне, Мастера откроют порталы. — Хорошо, всё понятно. Отлично, у нас есть ещё целый вечер спокойствия, — радостно улыбается Баладжи. Они ещё долго беседовали, сидя в удобных креслах, завернувшись в пледы, у потрескивающего костерка. Натараджа и Хотэй по очереди подкидывали в костер дрова, а Баладжи шевелил их палкой. Ребята все вместе смеялись, а иногда грустили, обсуждая пережитый на Земле опыт. *** Утром следующего дня все ученики собрались на большой поляне. Многие толпились вокруг Баладжи и Натараджи, выведывая тайны о Мастере Лао Цзы. Так как его трансформацию видели только они. Подошла к ним и богиня Лейя. — Баладжи, здравствуй, как ты? — спрашивает Лейя, игнорируя стоящего рядом Натараджу. Баладжи с улыбкой отвечает: — Здравствуй, Лейя. Я в порядке. А ты как? Где была? — Мы были на Севере, у скандинавов. Кажется, я прославилась случайно и мне теперь будут поклоняться, — усмехается красавица. — Надо же? Как так вышло? — удивляется Баладжи. — Да, спасла в шторм одного паренька сына рыбака, которого унесло в море, лодку перевернуло и он тонул. Ну, я взяла, да пробежала по воде, вместо того, чтобы плыть. Вплавь было бы долго, не успела бы. Его подняла за руку, поставила рядом и сказала — беги. Мы так и побежали обратно вместе, держась за руки. Он побывал на грани смерти и в таком состоянии мне поверил мгновенно, что он так может и у него получилось. Так что, когда я его вернула, вся деревня признала меня богиней, которая наделила сверхспособностями и человека. — Но ведь ты и правда богиня, — улыбается Баладжи. — Да, нарушившая устав и проявившая свои божественные силы перед людьми, — усмехается Лейя. — Главное, ты спасла его. На твоём месте, я поступил бы так же. — Я знаю, Баладжи. — Лейя смотрит пристально своими светло-голубыми глазами в глаза Баладжи. Она добавляет мысленно: «За это я тебя и люблю». Баладжи не должен был этого услышать, но кажется прочитал эти слова в её глазах. Натараджа внезапно вмешивается в диалог, прерывая контакт их глаз: — Баладжи, нам пора, Мастер Меча открыл портал. — Лейя… — Баладжи замялся, — спасибо, что поделилась своей историей… —Ещё увидимся! — выкрикивает он, оборачиваясь вдогонку, так как Натараджа хватает его за руку и утаскивает. — Смотри вперед, пожалуйста, Баладжи, — недовольно говорит Натараджа. — Что с тобой, Натараджа? Я же просто говорил с ней. — Ты просто, а она не просто. — Как это? — Наивный, невинный Баладжи! — Натараджа, о чём ты? — Разве не видишь, она на тебя глаз положила? — Я не думал так. — А теперь подумай. Будь осторожен, не поддавайся её чарам. — Ладно. *** Натараджа не выпускает руку Баладжи до самого перехода, пользуясь случаем, что вокруг толпятся ученики и никто не обращает на них внимания. Так же за руку они шагают в портал. Баладжи теряет ощущение почвы под ногами и даже ощущение руки Натараджи, который сжимал его руку очень крепко. Но все-таки даже оно размылось. Осталось только ощущение пустоты, невесомости и какой-то беспомощности. «Натараджа» была последняя мысль Баладжи, за которую он цеплялся, как утопающий за соломинку, потом всё завертелось и исчезло**. *** — Баладжи! — Натараджа похлопывает его по щеке. Баладжи открывает глаза и понимает, что лежит на земле на руках у Натараджи. — Очнулся, слава богам, — говорит Натараджа. — Баладжи очнулся! — восклицает кто-то. Баладжи видит, что их окружили другие ученики, которые теперь стали расходиться. — Ты всех напугал, — говорит Натараджа. — Я долго был без сознания? — Не долго, всего пару минут. Можешь подняться? — Да, — кивает Баладжи. — Где мы? Натараджа помогает ему принять сидячее положение. — В Небесном Мире, на тренировочном поле. — Ах, ну да, где же ещё, — улыбается Баладжи. — Почему мне стало так плохо? По пути туда было не так. — Возможно, потому что после потери тела ты ещё не восстановил силы. А может потому, что мы пошли сразу вдвоём, хотя я бы тебя одного не пустил и правильно. Я тебя хотя бы вовремя поймал. Иначе ты мог брякнуться головой на землю. Тут песок, но все равно было бы неприятно. — Ладно, спасибо тебе, Натараджа. Пойдем же скорее к нам в комнату, — просит Баладжи. — Да, идём, — кивает Натараджа, поднимается и подаёт Баладжи руку. _______________________ *Бабаджи Нагарадж — Махаватар Бабаджи широко известный в наше время безсмертный Мастер, создатель Крийя Йоги и духовный Учитель человечества, ставший популярным благодаря книге Парамахамсы Йогананды "Автобиография Йога" (любимая книга автора). А так же больше о Мастере вы можете узнать из книги "Бабаджи" М.Говиндан, где упоминается также и Лао Цзы. ** Турбулентность в этом портале гораздо выше, чем в обычном, при переходе из одной точки на Земле в другую. Это переход в другую Галактику, в Мир другой плотности.