Удачи

Может всё будет не так уж и плохо. Хотя нет, уже есть. Он снова всю ночь не спал: половину из-за ночной смены на работе, а вторую — проводя за книгами, с трудом понимая заданный материал. Он ученик одиннадцатого класса, как раз выпускник, которому нужно по ускоренной программе навёрстывать упущенное и готовиться к экзаменам. Ему тяжело, несомненно, но парень всеми силами пытается подавлять в себе желание всё бросить на самотёк и хоть немного внедриться в предмет, надеясь на то, что с тридцатого раза до него всё же дойдёт смысл написанного и он с гордостью к самому себе сможет решить эти чёртовы несколько уравнений. Усталость берёт своё несмотря на бессоницу, которая сопутствует ему уже почти неделю. Он удивляется каким образом она не началась раньше, тогда, когда он только-только начал разбираться с долгами и подучивать упущенное. Сегодня семь уроков вместо обычных шести, и он чувствует, что точно уснёт уже где-то на третьем. Может даже раньше. Ему не хотелось никуда идти. Не хотелось снова становиться посмешищем стоящим у доски или запинающимся в ответе на отведённый ему от учителя вопрос. Не хотелось снова слушать оскорбления, которые одноклассники отвешивают ему чтоб вывести из себя, посмеяться с реакции, назвать ничтожным или тормозом, который не понимает "шуток". Чаще всего эти шутки заканчивались драками, из которых он обязательно выходил с разбитой губой или напухшей скулой, по которой пришёлся не самый приятный удар сбитых костяшек. Конечно, он хоть и чаще всего выходил проигравшим — наставить болючих следов он так же успевал, отчего некоторые не сильно рвались в перепалки. Только парочка смельчаков, что сильнее него, любили напасть группой с которой парень не мог расправиться, поступая совсем не по-пацански, в крысу зажимая где-то в углу туалета. Единственной его отрадой была подруга Колетт, с которой он сдружился в девятом классе, когда перевёлся в эту школу. Она всегда была дружелюбной к нему несмотря на перепалки и ссоры, которые имели больше шуточный посыл, ежели что-то, из-за чего можно было обидеться или разомкнуть связь. Они часто болтали в школе и за её пределами, переписывались через листочек на уроках сидя за излюбленной партой у окна на последних рядах, поскольку из-за разговорчивости девушки их часто подстерегали учителя — а не бездельничают ли они? Как иногда некоторые говорили: "Она пагубно на тебя влияет, Эдгар", но это было совсем не так. Скорее они два сапога пара, которые дополняют друг друга. Наверное только из-за встречи с ней он и ходит в школу. Смены, особенно ночные, на работе очень хорошо давали о себе знать в последнее время. Мешки под глазами становились всё заметнее, но у него просто нет другого выбора. Ещё с четырнадцати он живёт в этой небольшой квартирке сам, а ведь надо чем-то за неё платить и ещё на какие-то шиши покупать еду, канцелярию и средства первой необходимости. Почему же он с такого возраста уже работает и живёт "взрослой жизнью"? Всё просто до безобразия. В прошлой школе дети развели слухи о том, что он нетрадиционной ориентации, что дошло до учителей, а потом и до директора. Больше всего он боялся что это дойдёт и до родителей, потому что они к любой его ошибке относились с презрением, а об этой теме вообще можно было молчать. И, к сожалению, его страх имел смысл, потому что мать и отца вызвали на ковёр, где и рассказали об этих слухах. Ничего не желая слышать от сына его отчитали и как шавку выкинули из дома, говоря что такого сына им и в помине не нужно. Пусть делает что захочет и идёт на все четыре стороны, потому что их роду не нужно такое бремя и позор. К слову род-то у них был не пальцем делан — он продолжался на протяжении столетий исходя ещё от времён империй. Все знали династию рода Ким, что со временами из Азии перекочевала в Европу. Пока текло время от Азиатского в их роду кроме фамилии практически ничего не осталось — из-за связи с Европейскими корнями генетика довольно сильно изменилась, отчего последние поколения уже были более схожи на европейцев. Что уж говорить, если несмотря на мертвенную бледноту парня на его щеках и плечах присутствуют сероватые веснушки, которых, правда, если не присматриваться то и почти не видно. Сейчас ему шестнадцать, по старшинству он предпоследний в своём классе, поскольку день рождения аж в начале декабря, а у одной девочки как раз перед новогодними праздниками. За это его часто дразнили, называя малышом и карапузом. Он давно привык к этому и на слова старался не реагировать до тех пор, пока они не переходили к физическим действиям. Вот если тетрадь испортят или что-то в рюкзак подсунут — тогда уже разговор совсем другой. Колетт всегда поддерживала его в такие моменты да и в общем в любых начинаниях. Казалось, будто только она могла заземлить его злость и раздражение, только она была способна одним касанием тонких пальцев, — со всегда острыми и длинными ногтями, — к плечу успокоить его пылкий временами нрав. В остальное же время он был спокоен и меланхоличен. Не обращал внимания почти ни на что и ни на кого кроме учёбы и своей подруги. Парень был отличником со всех предметов кроме одного, который мучил его с седьмого класса — грёбаная физика. Правила не лезли в голову, теоремы не запоминались, а правила правой и левой руки и вовсе путали его как муху в паутине. Он никогда её не понимал и знал что, походу, не поймёт до конца своей жизни. Формулы ему давались всегда хорошо, но не в физике. Решать с ними алгебру — одно удовольствие, а вот пытаться понять где какую формулу подставить в физике, придумать их последовательность на несколько шагов вперёд и вспомнить какой буквой записать скорость — сущий Ад. Это мнение разделяла с ним и Колетт, полностью понимая Эдгара и так же полностью не понимая физику, хотя с математическими предметами у неё всё было плюс-минус в ладах. Всё же больше она предпочитала языки и литературу, чем циферки да нолики. Часто они помогали друг другу с предметами, в которых были не так хороши, поскольку Колетт хорошо разбиралась в гуманитарных терминах, а Эдгар в математических степенях. С химбио у них были примерно равные отношения, из-за чего Эдгар чаще всего брал на себя биологию, а Коллет — химию, таким способом разделяя обязанности. Они двое были единственными отличниками в классе, но назвать их прилежными учениками было сложновато. Конечно, с учителями у них были прекрасные отношения из-за хороших оценок по их предметам, все давали им иногда поблажки, а некоторые даже закрывали глаза на то, что они временами списывают или перешёптываются на уроках. Главное чтобы они не мешали их течению и не отвлекали других учеников. Этих ребят часто могли не спрашивать вопросы на уроках из-за того, что они явно знают ответ даже если не готовились, поэтому ребятам была полная лафа сидеть на них, из-за чего их весь класс недолюбливал. Конечно, учителя не в открытую говорили о том, что им можно больше чем остальным, но ученики и сами это прекрасно видели, из-за чего часто протестовали, мол "им можно, а нам нельзя?". Мало того что они отличники, так ещё и разгильдяи, что было двумя весомыми для задир причинами для насмешек и издевательств. И если к Колетт меньше лезли в силу богатых родителей, что могли в миг прикрыть их шарашкину контору, да и пацанский кодекс не позволял, то лезть к Эдгару прям милости просим. Зубы почищены, кофе выпито, волосы расчесаны и, в принципе, он никогда их не укладывал. Разве что Колетт на ночёвку снова притащит гору всякой лабуды и начнёт над ним чаровать. Он как всегда немного подвёл глаза чёрным карандашом. Если не присматриваться то это и не очень заметно, но свой эффект всё равно даёт. Одежда немного помятая, но тем не менее чистая, так что сойдёт. Чёрная водолазка, поверх чёрный свитер, на который он накинул кожанную куртку. Чёрные брюки и конверсы, плевать что на улице уже выпал первый снег и сейчас конец ноября. Рюкзак на плечо, сигарету в зубы и можно идти на остановку. Автобус будет примерно через десять минут и чтобы скоротать время он достаёт телефон из кармана, выпуская дым в пространство и открывая переписку с подругой. Там его уже ждали сообщения, которые он вчера не прочёл. "Эди, у нас первым завтра алгебра, дашь перед уроком списать чутка? А то чёт я прихерела, сил дописывать вообще нет" — гласило сообщение, на что он лишь хмыкнул. Уголки его губ немного приподнялись, а палец стал печатать ответ. Эдгар знал, что к этому времени девушка уже явно в классе, поэтому был уверен в том, что она прочитает сразу. "Бесплатный сыр в мышеловке, Кот. Что ты мне в замен?" — чтобы передать настроение некой насмешки парень добавил в конце сообщения закрывающуюся скобку. Буквально через несколько секунд оно было прочитано и ответ не заставил долго ждать. "Уделю тебе чуть больше чем обычно. Идёт?" — они оба знали о чём идёт речь, поэтому он не напрягая мозги быстро напечатал: "Идёт" — с лёгкой улыбкой он вновь затянулся сигаретой и выпустил дым через нос, — "Но я бы и так дал тебе списать, дурёха" "Гадюка подзаборная! Хер ты у меня чё получишь, понял?" — сообщение было явно гневным и Эдгар даже мог поспорить на то, как выглядит сейчас лицо его подруги в этот момент. "Жду свою долю. Иначе это уже ты хер чё от меня получишь" — в конце сообщения смайлик поцелуя, который он всегда использовал когда писал сарказмом. Эту привычку он успешно перенял от Колетт. "Больно надо было, бе. Ещё друг называется" Тихий смешок слетел с его губ что были заняты сигаретой. Спустя минуты две она дошла до фильтра и он беззаботно выкинул его куда подальше. Вот уже и номер автобуса издалека видно, поэтому он поднялся со скамейки под навесом и подошёл к бордюру. Обычно в это время в автобусе всегда толкучка и ни одного свободного места, но сегодня либо был какой-то праздник, либо бабульки передохли, потому что половина мест была свободна. Сев на первое место со стороны дверей он взял рюкзак на колени и откинул голову, вздыхая и прикрывая глаза. Может хоть на пять минуток удастся подремать. И вот он только-только начинал ощущать некое расслабление, как почувствовал как в его бедро чем-то тычут. Открыв глаза он увидел перед собой бабушку с палкой и сумкой на плече. — Вот он, проснулся наконец! А ну, живо уступил место, тебя не учили что старшим надо уступать?! — раскричалась бабулька вновь опираясь на палку. — Прошу прощения, а вы с дуба не рухнули часом? Пол автобуса свободно, с какой стати я должен вам уступать именно это место? — спокойным голосом промолвил он. Всё же это не впервой, так что он на такое уже выработал иммунитет. Хотя ему и до этого было плевать. — Да как ты смеешь?! Живо поднялся! — не успокаивалась пожилая женщина, на что Эдгар лишь вздохнул и молча надел наушники включая музыку так, чтобы не слышать воплей старой карги. Ещё какое-то время поорав она всё же села на другое место, что было вполне ожидаемо. Прикрыть глаза на ещё какое-то время не вышло, потому что скоро должна была быть нужная остановка. Он выскочил из автобуса и спокойным шагом направился к школе, что от остановки была примерно в пяти минутах ходьбы. До урока, как всегда, оставалось ещё полчаса. "Эй, ты уже у школы? Холодно пиздец, ещё пару дней и я забью хуй на наши перекуры на улице и буду таскать тебя в туалет, дерьма кусок" — пришло ему сообщение от Колетт, что заставило его улыбнуться. "Оглянись, дура" Уже заходя в ворота школьной территории он сразу заметил её стоящую в углу здания. Голова девушки повернулась и она в тот же момент показала ему среднего пальца. Подойдя они направились за здание проходя мимо заднего двора с небольшим фонтаном и скамейками. Остановившись под небольшим крыльцом заднего входа, который уже годами закрыт и через который никто не ходит, Эдгар расчехлил свою пачку и достал две сигареты. Отдав одну подруге он поднёс к её лицу зажжённую зажигалку. Когда прикурила она, прикурил и он. Дым стал клубиться под навесом, а затем и вовсе растворялся в воздухе. — Слышал вчера новость? — начала разговор Колетт ухмыляясь до ушей. Её немного заострённые зубы складывались в зловещий оскал, но Эдгару он значил то, что девушка уж очень довольна чем-то. Потому что когда она злится там совсем другая улыбка. — В какую авантюру ты меня хочешь вписать в этот раз? — он вопросительно поднял бровь будучи довольно безразличным. — Ты чё, серьёзно не знаешь? Уже все старшаки об этом неделю назад жужжали, а вчера инфа подтвердилась. — она спешно затянулась и выпустила дым ища что-то в телефоне. — Во, зырь. Она показала фото какого-то парня. На школьника или студента он не был похож, ещё и ускоглазый. — Не знал что у тебя поменялся типаж в парнях. Мало того что азиат, так ещё и явно постарше тебя будет. — уголки его губ дрогнули в небольшой улыбке. — Да ты придурок лагерный! Это новый учитель физики. Уже вся конфа нашего класса ему косточки перемыла, а девки так ваще будто с ума посходили, прикинь? — засмеялась она подавившись дымом и начиная кашлять. — Чувствую нашу жопу рвать будут тока так. — захихикал он похлопывая её по плечу. — А он не слишком молод чтоб учителем быть, не? — Ему двадцать один, нормуль. Соль же в чём, ты ж, гнида, заболел на полторы недели, а за это время у-у-у... Столько всего успело поменяться — закачаешься. — И ты мне об этом нихера не написала? Тоже мне, подруга. — парень закатил глаза стряхивая пепел с сигареты. — Я хотела тебе устроить сюрприз. Да и чат весь кишил этой новостью, ты совсем туда не заходишь? — Ты забыла что я оттуда вышел на второй день с момента как его создали? — А... Точно. Ну короче, не суть важно. Говорят он тот ещё чертила, а некоторые слухи и вовсе гласят что он невменяемый, кто знает... — Ты бы ещё их слушала, господи. Знаешь же что слухи чаще всего пиздёжь последняя. — он пожал плечами сконцентрировавшись на сигарете, поскольку она уже почти дотлела и надо было выжать из неё максимум. — Посмотрим как ты заговоришь когда он нам всем цирк устроит, где мы в виде клоунов будем. Вон, у девятого сегодня первый урок физики у него, можно будет спросить у кого-то из пацанят. — девушка бросила окурок себе под ноги и потушила его каблуком сапог. — Ты бы прекращала как проститутка ходить. На улице минус пять, а она в капроновых колготках, юбочке и в... Блять, как это называется, кроп-топ? Дай бог хоть мозгов хватило куртку поверх взять. — Эдгар отшвырнул бычок в снег тихо прокашливаясь. — Ничё я не проститутка! Это стиль, ты просто не понимаешь, братанчик. — аккуратная рука легла на плечо парня и девушка с ехидной ухмылкой глянула на друга исподлобья. — А если бы и была, то на трассу ходила бы только с тобой. Ты ж знаешь что без меня ты никуда. — Звучишь как ёбнутая. Хотя почему сразу как... — он вздохнул потирая переносицу. — Пошли уже, ветер начинается. Щас если ещё и ты на больничный сляжешь пиздить будем уже не ты меня, а я тебя. — Бу-бу-бу, что ты там себе под нос бормочешь? — навеселе передразнивала парня Колетт, разводя руками и широким шагом неспеша спускаясь по ступенькам. — Говорю что ты дура. — засучив руки в карманы он последовал за ней. Морозный воздух напоминал ему о том, что уже совсем скоро ему будет семнадцать. Совсем не хотелось взрослеть, никакого праздника на свой день рождения он никогда не чувствовал даже если это, как в детстве, была гора подарков от родителей и родственников или уютное времяпровождение с Колетт за бутылкой егермейстера или джек дэниэлс. Этот "праздник" всегда был ему безразличен как и все другие праздники. В то время как другие дети только и ждали свой день рождения, Рождество или Пасху он лишь днями и ночами не вылазил из учёбы. У него складывалось чувство, будто ещё с младенчества его уже учили. В основном им заботились нянечки, поскольку родители годами отсиживались на работе. И каждый раз будучи маленьким Эдгар находил способы заставить этих женщин самим убраться из их дома, вот только за это он всегда отгребал от отца, говоря: "Бессовестный ребёнок, да с тобой даже на неделю остаться не могут! Невыносимый!", но до этого ему не было никакого дела. Только единожды, когда ему было шесть лет к ним устроилась няня примерно лет двадцати. Молоденькая, немного зашуганная, но с Эдгаром она обращалась действительно искренне, в то время как остальные выполняли свою работу по автомату, лишь бы деньги получить. Она ему сразу не понравилась, потому что вела себя как-то странновато как для няни в сравнении с другими — она не бегала глазами по комнатам чтоб оценить достатки их семьи, не говорила мальчику отцепиться когда она занята. Наоборот — как только она решала что-то приготовить то всегда брала его с собой на кухню, поскольку Эдгару всегда было интересно как это делается так вкусно. Он как сейчас помнит что её звали Лилит. Эта девушка была буквально его смыслом жизни, его реальной матерью. Которая заботилась о нём, читала сказки перед сном, помогала с уроками перед тем как идти в школу или до прихода репетиторов. Именно она была ему роднёй, в то время как остальные лишь дрессировали в нём прилежного наследника и ожидали всегда большего, чем он может. В кругу семьи и родственников он всегда чувствовал себя чужим и ненужным и только в объятиях Лилит он понимал, что хоть для кого-то является значимым. Эдгар не знал почему нянечка его так полюбила, но уже будучи более взрослым мальчиком узнал что, оказывается, у неё не может быть своих детей и именно поэтому она устроилась на такую своеобразную работу. Иногда он даже благодарил бога за такую болезнь его няни, хоть этого делать нельзя. — Эй, ты меня слушаешь вообще? Очнулся со своих мыслей Эдгар уже за излюбленной ими с подругой партой в то время, когда она щёлкала пальцами перед его глазами. Парень их закатил и шлёпнул рукой по чужим пальцам. — Да слушаю, слушаю. О чём ты там говорила, о брате? — он вопросительно поднял одну бровь, пока очередь закатывать глаза не настала у Колетт. Она сложила руки на груди и откинулась на спинку стула, цокая языком и с закрытыми глазами жестикулируя кистью. — Вообще-то о том, что сегодня контроша с геометрии, а я в ней ни бум-бум, так что ты, как мой должник, любезно и бескорыстно мне поможешь. — девушка открыла один глаз и с лёгкой улыбкой на лице глянула на друга. Он тяжко вздохнул и положил локоть на парту будучи в полуоборот к Колетт. Облокотившись на неё и оперевшись о ладонь Эдгар устало смотрел на подругу. — Ты знала что у тебя ни стыда, ни совести? — Ой, только не начинай. Ещё скажи спасибо что согласилась тебе составлять план с литры чтоб ты написал то эссе. Это раз. И ещё я жду спасибо за то, что сделала тебе биологию. Это два. — по порядку счёта она поднимала по пальцу, открывая глаза и метая ими в знак "я за тобой слежу". — Спасибо, моя госпожа, но не забывай что я тебе химию делал и дал списать алгебру. Один-один. — он хмыкнул видя, как лицо подруги сначала искажается в возмущении, а затем в недовольстве. — Твоё отличие с литературы и языков держится на моих плечах, не думаешь что я смогу скинуть этот балласт? — девушка хитро улыбнулась смотря на полностью невозмутимого друга. — Твоё отличие с математики также держится на моих плечах и я точно так же могу его скинуть, но нам обоим это не выгодно, не думаешь? — Чертила... Ладно, твоя взяла. Но с геометрией ты мне поможешь. — потёрла ладошки Колетт с хитрой улыбкой. Эдгар часто над ней из-за этого подшучивал, мол "нет ли у тебя еврейских корней?" — Да куда ж я денусь-то. Первым уроком была химия. Скучно до зевоты, да и конспекты с заданиями сделаны на пару уроков наперёд. Уж был у Эдгара и Колетт один принцип: "Если можешь — пашешь до отвала", из-за чего многие предметы были написаны на неделю вперёд благодаря общим усилиям. Они тихо болтали между собой, то играя в крестики-нолики, то просто перешёптываясь о своём. Второй урок был таким же надоедливым как и первый — Всемирная история. Безусловно, иногда было интересно послушать учителя что, по ощущениям будто сам участвовал во всех его рассказах о войнах и междоусобицах различных стран. Сам он был одним из самых младших учителей, но знал свой предмет, наверное, лучше всех остальных учителей. Ну, разве что кроме учительницы алгебры, потому что её уровень знаний своего предмета преисполнить никто не смог бы. Ребята приложили довольно много усилий чтобы не вырубиться на уроках, а всё потому что ждали третьего урока, а именно — физики. Как рассказывала Эдгару Колетт — в первый же день того, как ученики узнали о том, что их старый физик сходит с колеи и на его место заступает новый и молодой — группа девочек из одиннацатого и десятого классов тут же нашли всю информацию о нём. Все социальные сети, прошерстили каждый пост узнав о его родителях, друзьях, даже о том что у него есть собака по имени Инши. Узнали что сам он китаец, приехавший учиться к ним в страну, как раз к своему дедушке. Стало известно также то, что он женат, что наоборот распалило в девушках только больший интерес, поскольку физик на вид был очень даже ничего, а жена не стенка. В конце второго урока они листали в телефоне Колетт переписку их классного чата, где была вся эта информация, и смеялись с комментариев одноклассников и одноклассниц. Их тихие хиханьки становились понемногу громче, а урок был у такого дотошного учителя, что он это смог услышать. Некоторое время просто наблюдая за двумя учениками он специально замолчал и дети сделали так же, а Эдгар и Колетт этого не заметили и продолжали тихо вести разговор. — Ким, Беккер, вышли из класса. — сказал учитель спокойным тоном и в тишине кабинета это было слышно отлично, из-за чего ребята подняли головы и уставились на учителя. — Вы глухие? На выход. — этот учитель был единственным, к которому они не могли подступиться даже хорошими оценками. Но выйти от этого душного мужчины было одно удовольствие — не каждый сможет вытерпеть человека, что на своих уроках путает слова "консервативный" и "консервированный". Сложив вещи в рюкзаки они молча закинули их на плечи и даже с некой гордостью вышли из класса под презрительные взгляды одноклассников. Но, собственно, им не привыкать к этому негативному вниманию. Наоборот, в Колетт оно разогревало азарт, можно даже сказать уверенность в себе и растило внутри гордость к самой себе, потому что негатив — тоже внимание, которое она получает в полной мере. Ну, а Эдгару просто было плевать. Он не привык тратить своё время на ненужных ему людей, если с них нет никакой выгоды. Из этого предложения можно подумать, что со своей подругой он тоже лишь из-за неё, но всё в точности наоборот — именно она несмотря на призрение класса первой подошла к нему познакомиться лично. Несмотря на то, каким чудаковатым он был, несмотря на его вид и закрытость. Позже он понял, что сделала она это потому, что была такой же чудаковатой в глазах других, и эта общая черта неосознанно их сблизила. Когда они вышли в коридор то одновременно сказали "ес" дав друг другу пять. Сбежать с такого нудного и "нужного" урока как Всемирная история, так ещё и с инициативы учителя было джекпотом. Они направились на выход из здания между этим перекидываясь фразами и вот они сами не заметили, как они превратились в ссору, по итогу которой теперь Эдгар бежал, а Колетт его догоняла со словами "убью, мразь!" Бег продлился не долго, потому что буквально через минуту их догонялок по этажам парень врезался в кого-то, неприятно падая и шикая. Колетт за ним остановилась и на секунду зависла, а потом сообразила и подошла помочь Эдгару подняться. Придерживая его за руку она подняла взгляд на учителя и сделала виноватый взгляд. — Простите его, пожалуйста, он совсем не смотрит куда бежит. — в извинительном тоне говорила она, пока её друг пытался возмутиться, но она закрыла ему рот. — Вы мистер Фэнг, верно? — Да, не стоит извинений. Ты как, не ушибся? — обратился мужчина к Эдгару, а он будто язык проглотил молча кивнув. — Тогда отлично. А вы, молодые люди, почему не на уроке? Прогуливаете небось? — он немного улыбнулся сложив руки на груди. — Какой класс? — Одиннадцатый. И мы не прогуливаем, нас просто учитель из класса выгнал. — девушка неловко отвела взгляд почёсывая затылок. — Вот как... Одиннадцатый, значит. Тогда увидимся после перемены. И не бегайте, а то можете и не на меня в следующий раз налететь. — всё с той же улыбкой, даже в каком-то смысле тёплой, он пошёл дальше, перед этим как бы "стряхнув пылинки" с плеча Эдгара. Когда мужчина отошёл достаточно далеко Колетт засмеялась подбивая друга локтём в плечо. — Ты чё застыл, растяпа? И как тебе столкнуться с чужой грудью, а? — не унималась девушка. — Да блять... Я не думал что он такой высокий. — немного отрешённо парень смотрел себе под ноги когда они продолжили свой путь. — Ой, подумаешь, там... Разница сантиметров пятнадцать. Ничё, вырастешь ещё. — захихикала Колетт обняв друга за плечо. — Вот увидишь, бля буду, такой дылдой станешь что этот Фэнг тебе в пупок дышать будет. — Ну ты палку-то не перегибай. — недовольно заворчал Эдгар и, вроде, разговор пустился в обычное русло, уже и позабыв об этом случае. Выйдя из здания они зашли за угол. Переться туда, где они курили обычно было впадлу, поэтому ребята остановились там, где вроде и не видно, и идти далеко не надо. Достав помятую пачку процедура долго времени не заняла и дым пустился в пляс в пространстве. Почему-то они молчали. То ли истратили свои батарейки на прошлых уроках, то ли не находили слов о том, о чём можно было бы поговорить. Хотя сейчас постоять в тишине было намного комфортнее чем болтать о чём-то без умолку. Она не резала уши, не была напрягающей — наоборот, будто колыбельная в сочитании с небольшим ветерком, что колыхал старые ветки и заставлял их скрипеть, и с пением оставшихся на холод последних птиц. Казалось, будто ничто не уничтожит эту атмосферу, но Колетт решила заговорить. — Знаешь, я уже давно хотела об этом с тобой поговорить, хоть и пользы это никакой не принесёт... — она немного замялась думая над тем, стоит ли продолжать или лучше остановиться пока не поздно. Эдгар лишь молча поднял одну бровь в немом вопросе. — Мне не очень нравится твоя работа. Да, я знаю что ты псих ебаный, но ты не думал, что это слишком? — Ты снова об этом... — он вздохнул прикрыв лицо рукой. — Мы с тобой говорили об этом уже множество раз. Пока она доставляет мне прибыль я готов на ней быть. Заказы не частые, а вот денег достаточно. И... Ты знаешь что мне она нравится. — последнее предложение было сказано немного тише, но с точной уверенностью. — Ладно. Я знала к чему приведёт этот разговор, но всё равно его начала, хах... — она грустно улыбнулась стряхивая пепел с сигареты и делая быструю затяжку. — Но ты всё же подумай над этим. — Обязательно не буду думать. — он сделал акцент на отрицании, отчего Колетт вздохнула. Молчание теперь немного давило, но на Эдгара это не имело никакого влияния, пока его подруга немного поёжилась. Парень молча накинул поверх её курточки свою кожанку приобнимая за плечо. — А я говорил что замёрзнешь, дурёха. — Да ну тебя... Ничего мне не холодно. — она отвернула от него голову, но на душе было очень приятно. Факт того, что у неё есть такой друг, который и развяжет с ней любой разговор, даже если он дебильный, и сможет поддержать в каких-то аспектах, и куртку свою отдаст лишь бы ей было тепло грел душу как костёр. Ещё ни разу за их дружбу она не усомнилась в том, что сделала правильный выбор тогда, когда подошла к одинокому новенькому чтоб познакомиться. Да и Эдгару было приятно, что у него есть такая подруга как Колетт — талантливая, весёлая, со своими приколами и отклонениями, но по ощущениям такая родная, что хочется обнять лишний раз, потрепать по волосам и не в шутку сказать "сестра" Когда они потушили бычки о кирпичную стену с окон стал слышен звонок — перемена. Это большая перемена, чтоб дети успели сходить в столовую, но им это было ненужно. Они лишь молча договорились и пошли в одну сторону — к качелям. Сейчас холодно, поэтому никто особо не высовывался из здания, так что на старенькой детской площадке не было ни одной души. Они сели на деревянные доски и цепи тихо зазвенели. Разговоры вновь возобновились, но были короткими и бессмысленными. Сейчас они наслаждались тишиной после школьного шума и присутствием друг друга. Вскоре уже и третий урок настал. Ребята вновь сидели за своей партой и слушали повествование нового учителя о том, кто он, каким способом будет учить и, напоследок, какую тему они сейчас будут продолжать учить. Голос был глубоким, буквально бархатным, но видно что поддельным. Он ему, бессомнено, шёл как никогда лучше, ведь у такого статного мужчины в брюках, в водолазке в сочитании с рубашкой и пиджаком только такой голос и можно представить, но что-то было не то. Правда, никто на это не обращал внимания, особенно девушки, что сидя рядом с подружками тихонечко шептались между собой. Урок тёк довольно быстро. Фэнг рассказывал всё довольно интересно параллельно разжёвывая примеры задач и своими словами пересказывая материал сегодняшнего занятия. Тут Колетт всё же не выдержала и вышла из некого транса, в который учитель взял буквально весь класс. Она тихо заговорила к другу. — Слушай, ты ж проебался с тем, чтобы взять дополнительные у старого пердуна, может этого получится уломать? — Думаешь? — Эдгар скептически посмотрел на подругу что молча кивнула. Он задумался. Урок действительно был интересным и выходить после него из кабинета было даже как-то грустно, осознавая что остальные уроки не такие живые каким был этот. Когда они закончились друзья шли вместе к автобусной остановке раскуривая сигареты и болтая без умолку. На улице сгущались тучи, что предзнаменовало дождь, и серые облака закрыли небо так быстро, что они буквально и моргнуть не успели. Холодный ветер усилился, но вот, нужный девушке автобус уже подьезжал, как вдруг полился резкий рясной дождь. Она прикрыла голову рюкзаком и уже было хотела сделать шаг к автобусу, как её взяли за руку и остановили. — Что ты там говорила? Я решил что всё же подумаю над этим. — он улыбнулся и отпустил подругу махая ей на прощание, а она, быстро вскочив в салон, только сев на место поняла о чём была речь и сама себе улыбнулась.