Talk dirty to me

ДамБи была в здании JJK Entertainment всего раз, и ещё парочку у входных дверей, когда все побаивались, что она устроит одиночный пикет с кричащими о несправедливости плакатами, а она просто пыталась поймать Бёмсока, чтобы поговорить. Долгое время те дни в её памяти были мутной кашей, и ничего, кроме чувства растерянности и разочарования, припомнить не получалось, но теперь её голова была ясна, как никогда, и её воспоминания были очень чёткими.   Она помнила, где находятся турникеты, помнила, что пропуск нужно прикладывать минимум на две секунды, иначе будет пищать, помнила, в какой стороне лифты и круглые, светящиеся голубым, кнопки этажей.   Казалось, она возвращается в хорошо знакомое ей место, и благодаря уверенности в каждой сияющей от чистоты плиточке, каждой двери, через которую её проводил менеджер Кан, она была решительно настроена в этот раз сделать так, чтобы последнее слово было за ней.   Вызывающие изжогу и головокружение нервы отпустили, и по телу, шагающему через длинные коридоры, разлилось холодное спокойствие.   ДамБи не готовилась, но чувствовала себя вполне готовой к встрече с адвокатами и другими работниками, что планировали запугивать и промывать ей мозги, рассказывая, что она больше не имеет права приближаться к Чонгуку, а то и ко всем из Euphoria. Она знала, что эти люди любой ценой влезут в шкуру овцы, а её выставят волком, и в кои-то веки её это не волновало.   Она была здесь не для того, чтобы оправдываться и кому-то что-то доказывать, она была здесь для того, чтобы выудить себе ещё пару хороших деньков в объятиях человека, который был ей дорог.   — Сюда, пожалуйста, — менеджер Кан был взбудоражен куда больше неё, когда открывал двери пустого конференц-зала. — Директор Чон подойдёт через минуту. Двери были из стекла, но не полностью прозрачные благодаря плёнке, что размывала силуэты блуждающих внутри и снаружи людей.   — Директор? — ДамБи насупилась, с грохотом опуская свою сумку на близстоящий стул. — В этот раз он лично придёт?   Ей стоило бы догадаться, сейчас ведь это касалось не просто его звезды, а его единственного сына.   Менеджер Кан склонил голову в кивке, довольно медленном, чтобы исподлобья как следует разглядеть выражение лица ДамБи и её сложенные на груди руки. Её поза вроде как намекала, что она недовольна, а не напугана, но он был готов месячную зарплату поставить на то, что, как и тогда, она будет убегать отсюда в слезах.   — Хотите чай или кофе? — мягко спросил он.   — Воды, если можно, — сказала она, и морщинок между её бровями стало чуточку меньше.   Она рассчитывала остаться наедине с собой хотя бы на минутку, прежде чем всё случится. Приблизительно она знала, каков сценарий запугиваний и намечающегося серьёзного разговора, и было бы здорово заранее определиться с некоторыми ответами. Вроде чёткого «нет» на вопрос пытается ли она разрушить карьеру Чонгука и ещё одного «нет» на приказ немедленно бросить его.   Но менеджер Кан никуда не ушёл. Он наполнил для ДамБи стакан воды из кулера, что стоял в одном из углов конференц-зала, а когда собирался отлучиться, стеклянные двери распахнулись, впуская внутрь приятный запах лимона с горчинкой и мужчину в строгом чёрном костюме. Его галстук был туго затянут, рубашка слепила глаза своей белизной, а пиджак повторял каждое его движение.   Он пришёл один, вопреки ожиданиям ДамБи, и первое, что сделал — жестом попросил менеджера Чонгука выйти.   — И вот вы снова здесь, — сказал директор Чон, запуская правую руку во внутренний карман пиджака.   Глупее представлений о том, что он сейчас вытащит оттуда пистолет и пристрелит ДамБи, ничего не было, но она испуганно дёрнулась на стуле, когда белый конверт с глухим хлопком был брошен на стол и из него выехало несколько глянцевых фотографий. На них были изображены ДамБи и Чонгук на байке, у школы или на лестнице у её дома.   Стало жутко, когда она поняла, что их не просто нечаянно поймали. За ними велась слежка.   Тогда там могли быть и фото на капоте Чонгука, а может и вовсе голые снимки из её дома.   Она знала, что ни в коем случае нельзя показывать, что напугана, но горло настолько пересохло, что ей пришлось сделать глоток воды.   — Надеюсь, мне не нужно примерять на себя роль адвоката и рассказывать, какую сумму компенсации мы можем потребовать за вред репутации, который вы можете нанести нашему артисту, если хоть один из этих снимков просочится в сеть. Вы знаете меня, а я вас, и я не вижу смысла рас-…   — За что? — ДамБи прервала его немного хриплым голосом, и он удивлённо уставился на неё, не привыкший к тому, чтобы его перебивал кто-либо, кроме собственного сына, и то только потому, что Чонгук с детства был без тормозов.   — За что? — переспросил он.   — За что компенсация? — голос ДамБи набирался силы с каждым новым словом. — На этих фото не только я, мы там с Чонгуком вместе. Он обнимает меня и держит на руках, а не я его, и не похоже, что ему не нравится то, что происходит, значит это не нападение сумасшедшей фанатки и не какое-то принуждение. Он делает то, что хочет, так почему я должна платить компенсацию?   Директор Чон шумно выдохнул через нос, и его губ коснулась на первый взгляд вполне безобидная улыбка.   — Думаете, ваше слово что-то значит против моего или журналиста, который может написать об этом очень любопытную статью и нечаянно забыть заблюрить ваше лицо на снимках?   — Думаю, мне всё равно, что значат мои или ваши слова, потому что Чонгук и без них знает, как обстоят дела.   — Правда знает? — директор Чон чуть вытянул губы в задумчивости, и ДамБи поразила схожесть с его сыном, которую она углядела в его выражении лица и его чертах. — Про Рю Бёмсока тоже? Вы уже успели втереться в доверие настолько, чтобы навешать ему лапшу на уши? Рассказали, как крутили его старшим и под предлогом отношений вытягивали из него деньги?   Ножки стула скрипнули по плитке, когда ДамБи отшатнулась от стола.   — Ничего по-… — попыталась возразить она.   — Вы доставили Бёмсоку и нам кучу проблем, и как на это отреагировал Чонгук? — он давил не только нелепыми вопросами, но и испытующим взглядом. — Или вы рассказали ему ту версию, что была выгодна вам и выставила вас невиновной?   — Но я правда невиновна, — промямлила ДамБи.   Ещё минуту назад она точно знала, что была права, и её обманули, но его вопросы заставляли её сомневаться в собственном восприятии ситуации. Наверное, основать собственную компанию и держать её наплаву только манипуляциями и газлайтингом можно.   — Невиновные не прячут взгляд и не боятся столкнуться со своим «обидчиком»…   Он показал кавычки в воздухе, а потом вновь потянулся во внутренний карман, чтобы достать оттуда ещё два конверта — тонкий и толстый. В тонком было два сложенных листа с крайне коротким контрактом, в котором наверняка было сказано что-то вроде «не приближаться к Чон Чонгуку более чем на десять метров» и «исчезнуть из жизни JJK раз и навсегда», так что зря ДамБи настраивалась на долгие и мучительные разговоры и расспросы — никто не собирался её слушать.   — Подпишете это, — директор Чон расправил один из листов и вынул из нагрудного кармана перьевую ручку. — Получите это.   Ещё один увесистый конверт упал на стол, и в этот раз из него выехали перевязанные пятидесятитысячные банкноты. Абсолютно новые, только отпечатанные на вид.   ДамБи отвергла предложение сперва взять ручку и пробежалась пальцами по оранжевому срезу. Забавно, что у неё был такой огромный долг, но больше двух миллионов за раз она в жизни не видела и не держала.   — Там двадцать миллионов, — мужской голос сочился высокомерием.   Было настолько смешно, что ДамБи не смогла сдержаться. Она даже прикрыла лицо руками, но хохот вырвался наружу.   — Двадцать? — переспросила она. — Всего двадцать?   Благодаря Бёмсоку её долг составил в общей сумме двести пятьдесят миллионов вон, и только из-за бесконечных разговоров по телефону, кимпабов по тысяче вон каждый обед, проданной папиной машине и полностью испорченным отношениям с родителями за полтора года он снизился до двухсот миллионов вон. Директору Чону самому не было стыдно предлагать ДамБи такие гроши после всего, через что она прошла и продолжала проходить из-за них?   — По-вашему, мои чувства стоят так мало? — она замахала руками перед лицом, чувствуя, как воспламеняется. — А что насчёт чувств Чонгука? На него вам тоже плевать? — Не нужно приплетать сюда Чонгука.   Она протяжно выдохнула, прежде чем озвучить то, что крутилось на языке:   — Бо-оже, я так зла!   Усидеть на месте было невозможно, поэтому она встала, принимаясь расхаживать вдоль того участка стола, за которым прежде сидела. Ужасно хотелось раскричаться, растолковать этому Чону, почему он не имеет права лезть к ней или к Чонгуку, и ещё хорошенько стукнуть его, но в итоге вся её ярость была направлена на бумаги с контрактом. Отбросив ручку подальше, она схватила со стола листы, кромсая их на маленькие кусочки, что сыпались на пол и белыми обрывками повисали на её штанах.   — Что вы делаете?! — крик директора Чона был таким громким, что его было слышно снаружи.   Неудивительно, что один из работников приоткрыл двери, желая убедиться, что у них всё в порядке.   — Разве не очевидно? — ДамБи смотрела на директора обезумевшим взглядом. — Говорю, что плевать я хотела на ваши взятки и провокации. Можете засунуть эти деньги себе в задницу, а можете отдать их одной из ваших ненасытных звёзд, которая считает нормальным красть у людей, притворяясь, что любит и заботится о них!   Теперь ДамБи тоже кричала, и ничего не могла с этим поделать. Она терпеть не могла оказываться в центре внимания, терпеть не могла чувствовать на себе осуждающие взгляды и стыдилась своих эмоций, но такой шанс высказаться выпадал ей не часто.   — И если вы считаете, что эти фото могут навредить Чонгуку, нечего ездить за ним и делать их!   Она забрала со стула свою сумку и направилась к выходу, очень надеясь, что вопрос исчерпан и директор Чон за ней не погонится. Пускай Чонгук был частью этой компании, она не хотела оказаться под её влиянием.   По коридору ДамБи шла, опустив голову, потому что боялась сталкиваться с чужими взглядами. Она не знала, как много известно работникам и что они об этом всём думают, и не хотела этого знать.   У лифтов, к счастью, было пусто, и она часто зажимала большую круглую кнопку, про себя молясь о том, чтобы лифт приехал поскорее и был пустым. Не верила до конца, что такое возможно, но испытала огромное облегчение, когда заскочила в пустую кабинку, и никто не успел зайти следом. Двери сомкнулись, наступила тишина. ДамБи слышала собственные тяжёлые выдохи, и они становились всё невыносимее с каждой секундой.   Менеджер Кан ошибался по поводу того, что ДамБи испугается и согласится на что угодно, только бы её не трогали, но оказался прав насчёт побега отсюда в слезах. Эта проклятая вода уже стояла в глазах и при моргании струилась по щекам.   Ей было так обидно, и это не поддавалось контролю.   Подъезжая к первому этажу, ДамБи вновь опустила голову. Она смахнула пару слезинок, что стекли к подбородку, и они разбились о её рубашку, оседая на ней тёмными мокрыми пятнышками. Кусая губы и жмурясь, чтобы избавиться от нового приступа слёз, ДамБи ринулась через только открывшиеся двери. Она так сильно хотела убраться отсюда, что на скорости влетела в чью-то твёрдую грудь. Больно ударилась макушкой, но не придала этому значения.   — Простите, — прошептала она, шмыгая носом и вслепую двигаясь в сторону турникетов, потому что из-за слёз всё поплыло перед глазами.   У неё не было пропуска, но работники JJK постоянно бегали туда-сюда, и она смогла проскочить с одной из девушек в брючном костюме. Она ни разу не обернулась, боясь обнаружить позади охрану или самого директора Чона, и потому не знала, что Чонгук так и застрял у лифта, преграждая другим путь и до последнего выглядывая через затемнённое стекло визора подскакивающие на каждом шагу короткие волосы.   Он так спешил сюда, чтобы закатить истерику предателям и обманщикам, что не снял шлем и перчатки, и небольшая толпа работников, вывалившаяся из другого лифта, не узнала его.   — Так она девушка Чонгука?..   — Да, очередная.   — Кажется, я её уже где-то видел…   — Тимбилдинг.   — Точно-точно…   — Выходит она облила водой директора?   — А разве не бросила ему в лицо деньги?   — Нет, просто накричала. Я слышал слово «задница».   — Боже, она такая невоспитанная…   Обрывки фраз окружали Чонгука со всех сторон. Люди шептались о случившемся пару минут назад, и пускай не называли имён, всё и так складывалось в единую картинку.   — Чонгук? — менеджер Кан почти прошёл мимо него, но его взгляд зацепился за вопиющую футболку и собственное отражение в визоре. — Почему вы здесь?..   Отстегнув ремешок, Чонгук снял шлем, совсем не беспокоясь о бардаке на голове, что остался после. Его тёмно-карие глаза были сощурены в подозрении, а губы приоткрыты, пока он свирепо дышал.   — Какого чёрта тут была моя ДамБи, и кто заставил её плакать?   — Понимаете… — менеджер запнулся, порываясь объяснить всё сам, именно так, как это видел он, но решил, что начальство этого не одобрит. — Вам лучше спросить об этом директора Чона.   Чонгук так и знал, что папа заправлял этим цирком.   Он сжал шлем под мышкой, входя в полупустой лифт. Те пару работников, что были там, расступились в стороны, ни на секунду не прекращая стучать подушечками пальцев по сенсорным экранам своих мобильных. Наверняка обсуждали его присутствие здесь сразу после ДамБи в рабочих чатах. Они были обязаны хранить всё в тайне от внешнего мира, но в небольшом мирке JJK могли перемыть косточки каждому из них.   Никто больше не осмелился войти в лифт, пока Чонгук стоял там с хмурым выражением лица и убийственным взглядом, поэтому вскоре он поехал наверх. Работники выскакивали на разных этажах, отсеиваясь понемногу, и к пункту назначения Чонгука никого не осталось. На этаже тоже было тихо: секретарь отсутствовал на месте, уборщик попросту испарился, бросив ведро со шваброй посреди коридора, и некому было остановить Чонгука перед тем, как он без стука распахнул двери в кабинет, заставая отца у окна с сигаретой. В испуге тот пару раз махнул рукой, стараясь разогнать дымку, через которую сочился свет клонящегося к горизонту солнца, но осознав, что это бесполезно, снова затянулся.   — Маме не говори, — с каждым его словом изо рта и носа вырывались облачка удушающего никотинового дыма.   Чонгук закрыл двери, не сомневаясь, что зеваки набегут сюда в ожидании второго акта, а потом неровным быстрым шагом прошёл мимо дивана к столу, на него кладя шлем.   — Про сигареты я ничего не скажу, — начал Чонгук, — но я собираюсь спросить, знает ли она, что ты проворачиваешь всякое у меня за спиной.   — Так же как ты — у меня, — парировал отец, проходя к столу и высыпая из конверта фото, которыми третировал ДамБи.   Чонгук сжал губы, удерживая их в таком положении несколько секунд, пока боролся с сильнейшим желанием взорваться и накричать на родителя. Несколько глубоких вдохов и протяжных выдохов через нос, и он смог немного успокоиться и сдержать крик.   — Разве я не дал ясно понять, что она мне нравится? В поездке и после…   — А разве я не дал ясно понять, что я против этой девчонки?   Чонгук воевал с ним по разным причинам, но ещё никогда из-за выбора девушек. Папа позволял ему буквально всё: проституток, фанаток, сомнительных незнакомок в клубах. И все они были в сотни раз хуже ДамБи.   — Почему? Почему ты против? Она приличная девушка с работой в приличном месте, — секс по телефону он не брал в расчёт, потому что это была лишь временная подработка, против которой он ничего не имел. — Она любит детей и музыку. Она очень заботливая…   — Чонгук, она не та, за кого себя выдаёт.   Выходит, папа что-то знал о ней. Возможно, как раз о подработке. Возможно, о её огромных долгах. Это что-то его очень смущало, и частые, судорожные тяги это лишь подтверждали.   — Я знаю, что она немножко притворяется, потому что очень боится доверять людям. Она скрытная и не очень приветливая поначалу, но другая её сторона…   — Какой же ты бестолковый!   Отец рухнул в кресло, прикрывая лицо ладонью, а пальцами массируя пульсирующие виски.   — Если я чего-то не знаю, по твоему мнению, — заговорил Чонгук, не скрывая скептицизма в голосе, — тогда просто расскажи мне.   Что бы это ни было, он был уверен, что уже слышал это от ДамБи. За последние пару недель они стали очень близки.   — Не могу, — выпалил отец.   — Почему?   — Потому что ты и без того идиот, но это временное увлечение делает тебя идиотом в квадрате, и что бы я ни сказал, ты всё вывернешь так, как выгодно тебе, а твои поспешные выводы наверняка приведут к катастрофе…   Всё, что Чонгук услышал — что он идиот, и не просто в квадрате, а как минимум в кубе, потому что стоял здесь в надежде достучаться до папы и добиться благословения. Да кому это вообще было нужно? Его искренность никого не трогала, и никто не воспринимал его слова и чувства всерьёз. Вечно он был для людей вокруг дополнительным грузом, который они с таким трудом тянули на себе. Как будто он не прикладывал никаких усилий, как будто не работал так же тяжело, как остальные, как будто был сплошной проблемой и ничего хорошего ни для семьи, ни для друзей, ни для компании не сделал.   — Считай меня кем хочешь и загоняй меня в какие угодно рамки, — голос Чонгука напрочь лишился умоляющих ноток и мягкости, вместе с тем понизившись минимум на полтона. — Но не смей трогать ДамБи. Я серьёзно. Директор ты мне или отец, если я ещё раз увижу, что ты или твои люди довели её до слёз или как-нибудь ей досаждаете, я сделаю так, чтобы моё имя было во всех заголовках твоих любимых изданий и чтобы все статьи заканчивались словами «это крах для JJK Entertainment».   Он сгрёб шлем со стола, не планируя больше задерживаться в этом месте и вести эти бессмысленные беседы.   — Неблагодарный мальчишка, — расслышал он, будучи уже в дверях, но не вернулся, чтобы оспорить это.

𝄞𝄞𝄞

ДамБи ужасно не хотелось возвращаться домой. Было у неё дурное предчувствие касательно Аён, которая наверняка сидела на крыше, дожидаясь подружку, чтобы обо всём расспросить. Будь это кто-нибудь другой, кто не лез из кожи вон, чтобы оставить её в растрёпанных чувствах, ДамБи, может, и выговорилась бы, но страх быть непонятой, осуждённой и высмеянной был серьёзнее страха похоронить всё в себе, закопав так глубоко, чтобы никто и никогда не выкопал.   Наматывая круги по району и избегая лестницы, ведущей наверх, к дому, она была настолько погружена в свои мысли, что не сразу обратила внимание на гудки у неё за спиной. Довольно частые и настойчивые. Кто-то прямо-таки наигрывал мелодию на одной ноте клаксоном. Весь район всполошился, выглядывая из кафе и окон, а ДамБи очнулась только после того, как байк подъехал впритык к ней и Чонгук дёрнул за сумочку на её плече.   Её хватка на вещице усилилась, а изумление, с которым она обернулась к «грабителю», было таким смешным, что его плечи затряслись в хохоте. Если бы она сразу не узнала его по шлему и одежде, наверняка врезала бы ему.   Окончательно притормозив, Чонгук молча протянул ей второй шлем, который с последней остановки в начале улочки вёз под мышкой. Его план был простым — вынудить ДамБи сесть на его байк и увезти её подальше отсюда. А она не понимала и недоуменно пялилась на шлем в его руке. Устав ждать, Чонгук поставил байк на подножку и встал с сиденья. Рукой в перчатке он смахнул волосы с красного и опухшего от слёз лица ДамБи, после самостоятельно надевая на неё шлем.   — Поехали, — сказал он негромко, отбирая у неё сумку, чтобы закинуть её под сиденье.   ДамБи не спрашивала зачем и куда. Она всё ещё была удивлена, что он здесь, хотя они попрощались в школе, и всё же без лишних слов забралась на его байк. В этом не было нужды, потому что она прекрасно справлялась сама, но Чонгук страховал её всё то время, что она усаживалась поудобнее, а когда сел сам, подтянул её руки повыше, укладывая ладошки себе на грудь. Он знал, что ткань футболки очень тонкая, но в этом и был смысл — отвлечь ДамБи немножко твёрдыми мышцами, которые она невольно сжала из-за сорвавшегося с места байка. По переулкам нежелательно было ездить быстрее тридцати километров в час, но Чонгука это не волновало. Он нарушал и после того, как они выехали на дорогу, маневрируя между машинами, чтобы не ползти к светофору, как все.   Было много поворотов и продвижений между домами, за которыми ДамБи было слишком лень следить, поэтому она закрыла глаза и прижалась вплотную к спине впереди, сцепляя пальцы в замок на груди Чонгука и иногда чувствуя биение его сердца. Казалось, вся его грудь сокращается и вздрагивает при немного учащённых ударах. ДамБи это очень успокаивало.   Они ехали и ехали, бесконечно поворачивая то направо, то налево, притормаживая на светофорах и плетясь улиткой в сумерках по склонам и узким дорогам, вдоль которых были припаркованы машины. До последнего ДамБи была уверена, что Чонгук везёт её куда-то, но, открывая глаза время от времени, видела одни и те же вывески и одни и те же пейзажи.   Она сжала руки вокруг него сильнее, и Чонгук чуть повернул голову в её сторону, как бы спрашивая «что?»   — Куда мы едем?   — Куда? Да никуда, в общем-то. Я увидел, что ты ходишь тут, подумал, что ты давно этим занимаешься и что твои прекрасные ножки устали, и решил покатать тебя.   ДамБи немного отстранилась, внимательнее вглядываясь в улочку, по которой они проезжали. Она проходила здесь каждый день, и только сейчас это заметила. Вместе с этим осознанием её настигло ещё одно.   — Что ты здесь делал?   Чонгуку приходилось прислушиваться, чтобы разбирать её приглушённый голос.   — Катался в надежде, что ты выйдешь в магазин или ещё куда, и я тебя подхвачу. Так и получилось.   Он ненавидел, когда ему врут, но ещё больше ненавидел врать сам, потому что всегда чувствовал себя гадко из-за этого. Всегда, за исключениям сегодня. Ему была известна правда, ей была известна правда, но они оба могли притвориться, что ничего не знают, и просто насладиться поездкой.   — Разве у тебя нет других дел? — она бубнила себе под нос, так что Чонгук ни слова разобрать не мог. — Ты не должен писать музыку или заниматься танцами?..   — Понятия не имею, что ты там бормочешь, — выдохнул он. — Хочешь где-нибудь остановиться и поболтать?   Он почувствовал, как шлем проехался по его плечу — ДамБи отрицательно мотнула головой.   — Тогда прокатимся ещё немного. Ты хоть не голодна?   Она снова покачала головой.   — Не верю тебе, но твои объятия слишком хороши, чтобы отказываться от них ради миски супа.   ДамБи так же думала о его объятиях, и хотя прямо сейчас только она липла к нему, ощущалось это ничуть не хуже. Она могла бы весь вечер и всю ночь прокататься с ним. И он мог бы, но побаивался, что она так уснёт и свалится с байка, поэтому проехал ещё четыре круга и притормозил под лестницей.   Отсюда не было видно, горит ли свет на первом этаже, но на втором был вывешен фонарь. С вероятностью в девяносто девять процентов это значило, что Аён всё ещё дожидается её ради допроса.   — Какие у тебя планы на вечер? — Чонгук спрашивал её этим весёлым тоном, по которому никак нельзя было догадаться, что он поссорился с отцом, дважды проигнорировал менеджера Кана, который пытался перед ним то ли извиниться, то ли оправдаться, и наорал на парочку сотрудников холле из-за того, что они очень громко обсуждали, какая ДамБи дура, что не взяла деньги.   — Умыться, переодеться, лечь и смотреть в потолок.   — Звучит здорово. Я могу к тебе присоединиться?   — У Аён сегодня нет смены в ресторанчике, поэтому вряд ли…   — Хм-м, — протянул Чонгук, думая, какая же Аён стала раздражающая в последние дни. — Она будет мучить тебя расспросами?   — Скорее всего.   — Скажи ей, что мы весь день вот так ездили по кругу, и перескажи мне потом её реакцию.   — Обязательно, — пообещала ДамБи.   — Тогда я могу набрать тебя через полчасика? На обычный номер или чтобы купить окно, — он только что придумал кодовое название для секса по телефону и был очень горд этим.   — Я не собираюсь сегодня продавать окна.   — Жаль, я бы купил одно. В пределах разумного, разумеется…   — Не ври, ты не знаешь о таких пределах.   — Всё я знаю.   ДамБи с полустоном поднялась с сиденья, и Чонгук невольно подался в её сторону, обеспокоенный, что у неё что-то болит.   — Из-за этой езды я отсидела себе задницу, — сказала она.   — Были бы мы у моего дома, я бы с удовольствием её размял…   Она стянула шлем сама, и лёгкая улыбка на её губах сделала Чонгука в разы счастливее.   — Ты определённо не знаком с пределами разумного.   Она подержала шлем в руках, пока Чонгук доставал её сумку, а потом помогла ему спрятать его. Сразу после можно было уходить, но она задержалась немного, стараясь незаметно оглядеть пустую улочку в поисках каких-нибудь приватных детективов, что следили за ними. Конечно, они могли хорошенько спрятаться и не высовываться, зная, что она будет их выглядывать, но ДамБи решила, что ничего страшного не случится, если у директора Чона будет плюс одно фото её с Чонгуком.   — Снимешь шлем? — спросила она.   Чонгук не планировал, но по первой же её просьбе стянул его с головы и пошатнулся от неожиданности, когда ДамБи сжала его лицо ладонями, плотно прижимаясь к его губам. Он был без ума, когда она целовала так отчаянно, немного морщась в процессе и глядя жалостливо после того, как отстранялась. Ему сразу хотелось поцеловать её снова, и сегодня он не собирался себе отказывать в этом.   ДамБи замычала ему в губы, легонько похлопывая по плечу, чтобы он не увлекался, но язык Чонгука уже скользнул к ней в рот, лаская её язык. Это было так приятно, что её глаза вновь закрылись, а тело расслабилось, реагируя на все его действия на уровне инстинктов: обхватить губами, лизнуть языком, прикусить легонько зубами, повторить по кругу.   — Я так не хочу уходить, — с досадой выпалила ДамБи.   — Я тоже, — сказал Чонгук. — Но если мы продолжим так стоять, нас непременно кто-нибудь поймает.   Под «кто-нибудь» он подразумевал папиных людей или каких-нибудь неугомонных журналистов.   Не сводя с него влюблённого взгляда, ДамБи пригладила его торчащую чёлку, пробежалась пальцами по едва заметному следу от зажившего пирсинга над правой бровью и ласково потрепала его по щеке.   — Обязательно набери меня, как будешь дома.   — Наберу, — кивнул он.   Она не стала дожидаться, пока он уедет, и побежала вверх по ступенькам. С каждым новым шагом лёгкость в груди замещалась тяжестью, и к тому моменту, как она поднялась на крышу и столкнулась лицом к лицу с подругой, она вновь чувствовала себя измученной и какой-то побитой изнутри.   — Наконец-то ты дома, — баночка пива, открытая Аён, немного пшикнула. — А я видела вас с Чонгуком внизу. Когда вы успели встретиться?   — После того, как разошлись у школы, — сказала ДамБи. — Мы ездили тут по кругу.   — Только посмотрите на эту влюблённую парочку, — Аён широко улыбалась. — Готовы страдать любой ерундой, только бы вместе.   ДамБи знала, что не сможет откладывать этот разговор вечно, как и терпеть наигранную радость Аён. С этим стоило расправиться поскорее.   — Ну же, — отбирая у неё из рук пиво, начала ДамБи, — спрашивай.   — О чём?   — О чём хочешь.   Лицо Аён вытянулось в удивлении. Она, конечно, готовилась провести уже этот допрос, но не думала, что ДамБи так скоро согласится.   Вместе они прошли к скамье, присаживаясь на самый край и вытягивая ноги так, что почти касались носками.   — Когда ты поняла, что Чонгук тебе нравится?   — Э-э, я не уверена. Кажется, он стал мне немного симпатичен после того, как зашил Роми порвавшуюся перед выступлением юбку.   Аён закивала, говоря:   — Тэхён мне рассказывал об этом случае. Но как Чонгук уговорил тебя встречаться с ним? Ты ведь кричала, что тебе это не нужно…   — Не знаю, — ДамБи сделала огромный глоток пива. — Он просто донимал меня всё время, и это сработало.   Аён насмешливо фыркнула, но ДамБи показалось, что за этим звуком скрывалось нечто большее.   — Просто поразительно, что это он тебя добивался, а не наоборот. А мои знаки внимания он всё время игнорировал…   ДамБи не знала, что на это сказать. Пожалеть Аён? Поругать Чонгука? Или как-нибудь отшутиться?   — А ты, оказывается, такая обманщица, — к счастью или к сожалению, Аён быстро находила новые темы для разговора. — Притворялась, что поддерживаешь моё увлечение им, хотя сама собиралась с ним встречаться.   — Я не собиралась…   — Ты разбила мне и Тэхёну сердце.   — Ты уже рассказала Тэхёну?   ДамБи догадывалась об этом, но не знала наверняка, потому что, в отличие от Аён, друг не вёл себя странно и никак не демонстрировал своей обиды. ДамБи наоборот казалось, что он расположен к ней больше, чем когда-либо, а на самом деле он тихо ненавидел её за то, что отвергла его и выбрала Чонгука?   — Он и сам догадывался, — махнула рукой Аён. — Думаю, как и вся школа.   Она ведь так намекала, что совсем скоро и остальным учителям расскажет?   Вот почему прежние свои отношения ДамБи держала в секрете. Это была только её радость, и только её горе, и никто ей не завидовал и не злорадствовал.   — А ты с компанией Чонгука никаких соглашений не подписывала? Никаких контрактов?   И откуда в Аён было столько нездорового интереса к личной жизни ДамБи?   — Нет. С чего бы мне?   — Мало ли… Так его начальство в курсе о вас и не против? Слышала, что его отец директор… Ты с ним уже встречалась?   — Нет, — только и сказала ДамБи, неизвестно, на какой вопрос из всех отвечая.   — Понятно, — выпалила Аён, хотя ей было ничего не понятно. — Так вы с ним спите вместе, за ручки держитесь, по свиданиям ходите, да? У вас прям настоящие отношения?   — Наверное, настоящие.   — Наверное? То есть не исключаешь, что Чонгук может только играть с тобой? Ну и правильно, всё-таки, он звезда мирового масштаба, и разумно предполагать, что всё это только пока он в школе нашей преподаёт.   ДамБи начинала понимать, к чему клонит Аён, и какой ответ её удовлетворит.   — Думаю, ты права. Он бросит меня, как только придёт время увольняться. Или я брошу его, потому что меня всё ещё не интересуют отношения в долгосрочной перспективе. Мы побудем вместе недолго, пока я его привлекаю, но когда он устанет, мы расстанемся и сделаем вид, что этого не было.   — Довольно пессимистично, — подметила Аён с улыбкой до ушей. — Хочешь, я сбегаю в ресторанчик за кольцами кальмара и темпурой? Сможем посидеть, обсудить Чонгука…   Звучало как ночной кошмар, поэтому ДамБи отставила начатую банку пива на скамью и встала.   — Прости, у меня сегодня ещё подработка, поэтому я должна идти домой.   — Конечно-конечно, иди, зарабатывай деньги, чтобы поскорее разобраться с кредитами, ведь Чонгук вряд ли будет в восторге, если узнает, сколько ты должна… А я тут приберусь и пойду помогать родителям тогда.   ДамБи устало кивнула, у входной двери натягивая на лицо улыбку и махая Аён на прощание.   И с каких пор общение с ней стало такой пыткой?   ДамБи старалась не придавать значения её обидным словам, но это было непросто. Они с Аён дружили уже пять с лишним лет, она была единственной её близкой подругой со времён университета, и в трудные времена она действительно была рядом. Но вот в счастливые… ДамБи чувствовала давление и неловкость, когда приходилось видеться с ней каждый день и каждый день выслушивать её наводящие вопросы и экспертное мнение касательно их с Чонгуком отношений. Это выматывало.   Переобувшись в тапочки, ДамБи сразу направилась в ванную, смывая с пальцев липкое пиво, а с лица давно высохшие слёзы, и уже когда она вытиралась полотенцем, расслышала вибрацию мобильного из сумки. Не было никаких шансов услышать её за всеми мрачными мыслями и тяжёлыми выдохами, но она каким-то чудом услышала и бросилась в кухоньку, точно зная, кто ей звонит.   — Ты уже дома? — перебивая довольное «привет» Чонгука, спросила она.   — В гараже, но как раз направляюсь домой. Ты?   — Только зашла, — предвкушая разговор с ним, она забралась с ногами на диван и стала усаживаться поудобнее на мягких подушках. — Ты добрался так быстро, потому что летел, нарушая скоростные ограничения?   — Нет, я был осторожен, просто нашёл короткий путь от тебя ко мне и обратно. Теперь могу доезжать до твоего дома со скоростью экстренных служб, а то и быстрее, так что, в случае чего, всегда можешь позвонить мне.   — Заманчиво, — она улыбнулась, и Аён исчезла из её головы. — Могу звонить тебе, когда болит живот, а теперь и когда у меня пожар или я умираю?   — Уточним: если пожар у тебя в штанах и если ты умираешь от желания разжечь его ещё больше с моей помощью.   Улыбка ДамБи росла с каждой секундой, что лишь подтверждало, что Чонгук — уникальный человек. С ним было так легко забыться и отвлечься, что все проблемы казались пустяком. — Теперь ты зашёл в дом? — Ага.   — Что ты сейчас делаешь?   — Прямо сейчас снимаю конверсы, — растягивая слова, забормотал Чонгук. — А теперь расстёгиваю джинсы…   — Ты собираешься раздеться?   — Да. Ты?   Она так и сидела в штанах и рубашке, хотя ей следовало бы переодеться во что-нибудь домашнее.   — Тоже, — выпалила она, откладывая телефон на журнальный столик и колеблясь между тем, что нажать — кнопку громкой связи или кнопку видеозвонка.   — Почему притихла?   — Думаю…   — О чём?   — Будет ли извращением предложить тебе перейти на видеозвонок...   Чонгук хохотнул, сам нажимая заветную кнопку и отодвигая мобильный подальше от лица. Когда ДамБи тоже включила камеру, он прихорашивался, поправляя волосы и цепляя пирсинг в губе языком.   — Что? — он скривился от досады. — Ты ещё в одежде? Какое же это тогда извращение?   — Ты и сам ещё одет, — упрекнула его она.   — Это поправимо.   Чонгук потянул футболку за ворот одной рукой, но так она не снималась, поэтому мобильный пришлось ненадолго отложить на узкую спинку дивана, очень надеясь, что он оттуда не упадёт. Прошло буквально две секунды и он вернулся в кадр, снова взлохмаченный и такой до невозможного горячий, что ДамБи засмотрелась. Эта венка на его шее, этот переход к плечам и забитый рукав, а ещё эти ключицы!.. Он знал, что хорош, и его губы изогнулись в хитрой ухмылке за секунду до того, как он опустил камеру ниже, показывая свою грудь и живот, а также торчащие из-под расстёгнутых джинсов трусы от Calvin Klein.   — Эй, верни! — в шуточном возмущении воскликнула ДамБи, когда всё исчезло.   — Ой, внезапно свет в доме выключили…   Она же видела, что он закрывает камеру рукой.   — Ну Чонгук!   — А, нет, не свет, это твоя премиум-подписка на этого горячего мужчину закончилась…   Он издевался или что?   — У меня премиум-подписка на тебя с тех пор, как мы начали встречаться, — она становилась всё ворчливее. — Если сейчас же не прекратишь баловаться, я закончу вызов и отменю наше свидание в субботу…   — Не спеши ты так, — Чонгук убрал руку, и его улыбчивое лицо появилось в кадре. — Ты можешь продлить подписку, сняв что-нибудь с себя. Такова плата.   ДамБи насмешливо фыркнула, кажется, больше на него не злясь.   — Нужно было сразу сказать, что никакой это не премиум, а всего лишь бартер, — сказала она.   До этого ДамБи держала телефон обеими руками, а теперь вновь положила на журнальный столик, порхая по небольшой комнате в поисках пары книг, которые можно было использовать как подставку, но в итоге принесла с кухни вазу с полумёртвыми цветами и на неё опёрла мобильный. Так Чонгук мог видеть кусочек дивана и ДамБи на нём, но главное — её пальцы, ловко расстёгивающие пуговки на рубашке, и розовый кружевной лифчик.   — Его я ещё не видел, — заметил Чонгук.   — Ты много чего ещё не видел, — сказала она, бросая рубашку на спинку дивана позади и пересаживаясь на колени.   Чонгук смотрел, не моргая, за тем, как она расстёгивала пуговку на штанах и стягивала их с бёдер. В нижнем белье она выглядела просто восхитительно, не к чему было придраться — только любоваться, жалея, что технологии ещё не дошли до того, чтобы можно было просунуть руку через смартфон и коснуться абонента с той стороны.   — Так и знал, что не нужно было уезжать, — со стоном он упал на диван в гостиной. — Побоялся, что ты устала и не в настроении, а ты ещё та шалунишка.   — Ещё та, — подтвердила ДамБи, приспуская левую чашечку и накрывая пальцами сосок.   Из-за кружева кожа немного чесалась, но была слишком нежной и чувствительной, чтобы скрести её ногтями, поэтому ДамБи принялась легонько поглаживать её и сжимать пальцами. Это было приятно, но не в том смысле, в котором подумал Чонгук. Он с трудом сглатывал сухость во рту, наблюдая за тем, как ДамБи себя касается.   — Это лучше секса по телефону, — сказал он, уверенный, что этот милый комплект розового белья ещё надолго останется в его памяти, как и бледная кожа ДамБи, подсвеченная экраном телефона в полутьме комнаты.   — По сути, это всё ещё он, но с капелькой визуала, — она забрала мобильный со стола и подняла его повыше, как и Чонгук, растягиваясь на диване.   Она держала телефон левой рукой, а правой ласкала грудь, перекатывая твёрдый сосок под пальцами. Ощущалось здорово, но пробирало до дрожи только когда она смотрела на лицо Чонгука. Его глаза открылись шире, и губы разомкнулись, пока он выдыхал через рот. Он ничего не говорил, но было очевидно, что ему нравится.   ДамБи повернула телефон, оставляя в кадре своё тело, а лицо пряча, потому что чувствовала, как предательское смущение окрашивает щёки в красный. Она сама хотела заняться этим, сама была инициатором, но всё равно при этом испытывала неловкость.   Приказывая себе сосредоточиться на ощущениях тела, а не муках совести, она наслюнявила указательный и средний пальцы, чтобы они легко скользили по соскам.   — Это должен делать я, — сказал Чонгук.   — И ты будешь, — подбородок ДамБи попал в кадр из-за быстрого кивка. — А пока что посмотри мастер-класс по моему телу.   Чонгук и так был весь внимание, но после её слов стал ещё более сосредоточенным. На автомате поглаживая бугорок в штанах рукой, он наблюдал за пальцами ДамБи, за её грудью, за бёдрами, ёрзающими по пледу. И это было не просто красивое порно, это было красивое порно его девушки в реальном времени. Могло ли ему повезти ещё больше? Заполучить такое чудо было наверняка сложнее, чем посреди улицы найти сумку с миллиардом вон.   Левая лямка упала с плеча ДамБи, когда она опустила руку вниз, на пояс розовых кружевных трусиков. Она дразнила себя и Чонгука, поглаживая лобок через ткань и несколько раз надавливая на клитор.   — Ты тоже себя трогаешь? — прерывистым от волнения голосом поинтересовалась она.   Ей было бы спокойнее, если бы он сказал «да».   — Немного, — признался он, то и дело поддевая языком колечки в нижней губе.   — Немного? То есть тебя это не очень заводит?   — Заводит. Очень заводит.   — Но?..   — Хочу слышать, как ты стонешь, и, может… — он пожевал нижнюю губу, впервые выглядя немного сконфуженным из-за темы секса.   — Да? — требуя продолжения, спросила ДамБи.   Её указательный палец вовсю кружил внизу, обрисовывая клитор.   — Смелее, Чонгук.   Непривычно было слышать, что она умничает и строит из себя самую опытную. Это пробуждало в нём желание доказать, что из них двоих смелости не хватает только ей.   — Возьми свой массажёр для звонков.   Рука ДамБи замерла, и вся картинка в целом зависла на пару секунд.   — Что? — подумав, что ослышалась, переспросила она.   — Возьми массажёр, ДамБи. Тот, жужжащий, — Чонгук стиснул зубы, стараясь воспроизвести звук вибрации. — З-з-з-з…   — Зачем?   Он добился своего: ДамБи выглядела рассеянной и неуклюжей, пока садилась на диване и вертела головой, стараясь вспомнить, куда дела массажёр. Она уже давно не пользовалась им. Может, забросила в шкаф? Нет же, он был брошен вместе с кое-какой техникой в коробку за диваном.   — Хочу, чтобы ты включила его, — ответил Чонгук.   — Тебе нравится звук?   — Нравится, — услышала она в ответ, пока раскручивала шнур массажёра и освобождала ближайшую розетку удлинителя, чтобы включить «игрушку». — А ещё мне наверняка понравится видеть, как ты сидишь на нём.   Желание Чонгука было не таким уж и сумасшедшим, — едва ли могло сравниться с взаимодействиями ДамБи с тюбиками туши, — но её всё равно бросило в жар.   — Хочешь, чтобы я села?.. На него?.. — она забавно мямлила.   — Да, милая, сделай это.   ДамБи установила телефон на диване, чтобы не падал, а потом пересела на колени и выключенный массажёр попыталась как-нибудь пристроить между ног, но он был неудобным, а пластик холодным. Она поворачивала его то одной стороной, то другой, заставляя Чонгука мучиться в нетерпении, но настал тот чудесный момент, когда за щелчком переключателя последовала вибрация, и ДамБи перестала ворочаться. Лёгкая дрожь промчалась по её телу, и хотя она была хорошо знакомым предвестником будущего наслаждения, была не такой, как обычно.   — Ну как? — умирая от любопытства, спросил Чонгук.   ДамБи отозвалась удивлённым «о», а потом протяжным «а», которое перешло в «м-м», когда она прижала верхнюю часть массажёра вплотную к трусикам. Нужно было приловчиться и найти идеальное положение, потому что были места, при соприкосновении с которыми становилось особенно приятно, но даже так ДамБи чувствовала себя прекрасно.   — Так вот почему, — она села ниже, вжимая массажёр в диван.   — Что почему? — чуть ли не носом тычась в камеру, потому что хотел видеть всё максимально близко, спросил Чонгук.   — Почему люди покупают вибраторы, — договорила ДамБи сдавленно. — Это приятно. Очень-очень приятно. Это как будто…   Она облизала сухие губы, запрокидывая голову назад и чуть подпрыгивая на массажёре.   — Всё тело вибрирует, каждая косточка, что немного щекотно, но больше… Ох, — ДамБи хныкала, иногда срываясь на стоны. — Хорошо!   Она выглядела так, словно каждую секунду сидения на этой штуке получает оргазм, и Чонгук не мог насмотреться на неё такую. Если бы его мозг не отключился от её красоты и экстренного прилива крови в пах, он бы додумался включить запись экрана и тем самым пополнить коллекцию с её видео чем-то интересным.   — Ты не представляешь, как сильно я хочу попробовать это с тобой вживую, — он сел на диване, облокачиваясь на спинку рукой, потому что устал держать мобильный, но другая при этом безустанно лезла под резинку боксеров, поглаживая сочащуюся влагой головку члена.   ДамБи согласно закивала.   — Мы должны попробовать вместе, — со сбившимся дыханием пролепетала она. — Ты должен попробовать.   Один только звук вибрации заставлял его член вздрагивать в ладони, но стоны ДамБи просто добивали. Они становились громче и выше на выдохах, и хотя звучали немного вымученными, оставались самым сексуальным, что слышал Чонгук.   Он натирал ладонью головку, вытащив член из трусов и прижав его к голому животу. Даже если бы он показал себя сейчас ДамБи, она вряд ли оценила бы, потому что была слишком увлечена собой, хоть и ни на минуту не забывала, что на неё смотрят. У неё в голове крутилось столько всего, а на языке сплошные нечленораздельные звуки блаженства. Она сводила бёдра, сжимая массажёр, и каталась на нём, крутя попой. От этого очень просто было представить её на себе и мысленно записать позу наездницы в список того, что Чонгук хотел попробовать с ней. Приблизительно тысячным пунктом, потому что до этого было много других пунктов. — Чонгук, это так… так… — она запрокидывала голову, отчего волосы щекотали спину и плечи. — Я могу в любой момент…   Он и без лишних слов видел, что она была на грани, потому стал торопиться, надеясь догнать её. Не думал, что получится кончить одновременно, но испытал небывалое наслаждение, когда тело ДамБи затряслось на диване, а его собственное тело молниеносно отреагировало на её оргазм, хотя они находились в десятках километров друг от друга, и сперма брызнула на живот и на диванные подушки, — такого фонтана у Чонгука давно не было! — а потом стала стекать по пальцам. Это была уже чёрт знает какая по счёту перепачканная вещь из-за ДамБи.   — Что такое? — повалившись на диван перед телефоном и заметив, что Чонгук хмурится, спросила она. В отличие от него, её лицо излучало умиротворение и восторг. Вибро всё ещё гудело на заднем плане.   — Кажется, мне придётся заказать химчистку дивана, — сказал Чонгук, за кадром размазывая по головке ещё пару капелек спермы, что выплеснулась с опозданием. — Как думаешь, они догадаются, чем он испачкан?   Вокруг глаз ДамБи собрались морщинки, когда она хитро улыбнулась.   — Скорее всего.   — Дьявол, — выругался Чонгук. — Если что, я скажу, что это всё из-за моей любимой девушки, которая ещё даже не была у меня дома.   Его слова заставляли её таять, как кусочек сахара, угодивший в только заваренный чай.   — Ладно, разрешаю повесить всё на меня, мой любимый бойфренд. Но не советую вызывать кого-либо до субботы, потому что, когда я приду, мы снова его испачкаем…