Бариста для Ассасина

- А ты бывал здесь раньше? – спрашивает Соня, глядя прямо перед собой. Впереди был чудесный вид на вечерние воды. Небо было уже почти застелено тёмно-синим покрывалом, а где-то в дали ещё виднелась солнечно-посадочная полоса заката, тянущая за собой яркие огненные цвета.       Хёнджин шёл почти следом. Сунув руки в карманы джинс, он приглядывался к виднеющимся звёздам. - Один раз. – отвечает он, - Но, тогда ещё шли ремонтные работы. И здесь было совсем не интересно.       Девушка остановилась у изгороди и облокотилась на край локтями, натянув рукава своего кардигана до костяшек и сжав края в кулачках. - Полюбуемся? – молвит она и Хёнджину ничто не остаётся, как встать рядом.       Он старался. Правда, очень старался. Но, любоваться вечерними красотами местности, ему давалось с трудом. Ему было куда приятнее смотреть по правую сторону от себя. На этот милый профиль, с слегка вздёрнутым носиком и длинными ресницами. Девушки, которые были у Хвана раннее, в основном являлись обладательницами нарощенных и слишком густых ресниц, из-под которых почти не было видно глаз. Но, ему тогда было всё равно, на них он обращал своё внимание не из-за этого.       Юн Соня другая. Она естественная. Вот только, по всей видимости, у неё не особо настоящее сердце. Проанализировав свою не так давно произошедшую выходку в душе, со всеми вытекающими, Хёнджин намерен пробиться через эту девичью бронь, что оберегает его спутницу от женихов.       Они молча стояли на набережной около пятнадцати минут. Пока Хван не заметил, как Соня ёжится от ночной прохлады. - Пошли. – он касается её плеча, - Уже довольно похолодало. Прокатимся на машине.       Последние слова вылетели сами по себе, Хёнджин даже не задумывал их. Но, Соня охотно согласилась, и парочка направилась обратно в сторону парковки.              В машине какое-то время царила тишина. Казалось, что оба что-то знали, но утаивали это друг от друга. Но, и не сказать, что каждый ждал какого-то сигнала или шага на встречу.       Ещё за посиделкой у вагончика, Соня раскусила Хёнджина. Точнее, она прямо-таки, заставляла себя считать, что раскусила, а прочие теории отмахивала тут же.  Ей нравились мысли о том, что она нравится ему. Не сказать, чтобы она нуждалась в его внимании, как в последнем шансе. Шансов уйма. Она знает себе цену и времени на обустройство личной жизни у неё более, чем предостаточно. Просто, Хёнджин… манил. Он приманивал к себе. А то, что они с ним так мало знают друг друга, делало это притяжение, каким-то особенным.       Соня чувствовала влечение. Влечение и риск. Буквально. Она согласилась на покатушки сразу же, ведь было очень интересно, к чему всё это может привести. Если, конечно, приведёт.       Ещё не лето и с вечера до утра довольно прохладно, поэтому Хёнджин включил печь.       Они проехали около пяти кварталов, если не больше. А некоторые районы проезжали по паре раз, включая и «Сердце Юны». Хёнджин сам предложил проехаться мимо кофейни, чтобы Соня визуально, со стороны осмотрела зданьице, ведь не она сама закрывала его в этот раз, и чтобы душа у девушки была спокойна, машина проезжала заметно медленно.       Миновав кофейню и выехав на почти пустую дорогу, Хёнджин переключил радиоволну на дисковод и включил плейлист, который он обычно слушал пока, занимался слежкой.       Соня никак не реагировала на музыку. Девушка предпочитала смотреть в окно и ловить себя на приятных мыслях. Весенний день был одним из запоминающихся в её жизни за последние годы, а вечер проходил необычно спокойно. Странно ещё то, что желание заканчивать свидание, не возникало у обоих. Она молча сидела – он нарочно ничего не спрашивал. Словно тянул время для более длительного совместного времяпрепровождения. - Whisper in my eye Make me feel that i'm insane Push it in my mind Babe you see that i could be fun Baby I'm on fire Baby I'm on fire Baby I'm on fire…       Соня в лёгком недоумении или даже, шоке, поворачивает голову и встречает взгляд Хёнджина. - Ты поёшь? Ничего себе. - с улыбкой замечает она, но парень только загадочно ухмыльнулся ей в ответ. - Когда-то я был ярым любителем караоке. – следует признание. И несмотря на то, что уголки губ на мужском лице, были приподняты, Соня отчётливо расслышала нотку грусти в голосе. Должно быть, когда-то жизнь этого парня была более радостной, чем сегодня? В любом случае, ей хотелось больше узнавать о нём. Ей очень хотелось, видеть Хёнджина в качестве, понимающего её, друга.       Соня вышла из машины первой. И, заранее доставая ключи от квартиры из сумочки, задержалась на асфальтированной дорожке. Хёнджин подошел достаточно близко, что девушка слышала даже аромат его парфюма. Она ещё подумала, что с этим ароматом, узнала бы Хёнджина даже с закрытыми глазами.       Хван протяжно втянул воздух в лёгкие и качнулся с пят на носочки, сунув руки в карманы джинс, огляделся по сторонам. Никого на улице не было и ему бы хотелось провести с Юн ещё немного времени. - Так тихо. – замечает он, будто впервые в этом дворе. - Да. – отвечает Соня. – Двор не большой и так получилось, что здесь, - она обводит всю округу пальцем, - очень мало детей. – Хёнджин понимающе кивает.       Совсем не сговариваясь об этом, но, Хёнджин тихонько плёлся за Соней. В первые мгновения, она думала, что онн просто её провожает до дверей подъезда и ничего пока не говорила. Но, она бы обязательно это сделала, у самого порога в парадную. Но, и Хёнджин ничего не говорил, даже пройдя уже парадную и миновав лестницу в два этажа.       Они просто шли и молчали.       Было слишком тихо и слышалось лишь биение двух сердец. Становилось душно и воздух казался через чур густым. Соня ступала на ступеньки словно мышка и дыхание её было учащённым, ведь она чувствовала Хёнджина, который шёл за ней также тихо, буквально каждой мурашкой на своей спине. Невообразимо хотелось пить уже у дверей. Несмотря на трясущиеся руки, Соня старалась спокойно вставить ключ в замочную скважину и уже в который раз отмечая, что пора менять старый замок на электронный. Когда же ключ был вставлен и повёрнут два раза в право, дверь открылась. Соня прошла к себе в квартиру, оставляя за чем-то дверь широко открытой. Сразу разувшись и пройдя ко входу в маленькую гостиную, она обернулась…       Хёнджин стоял перед самым входом. Его руки, которые были сжаты в кулаки, всё ещё покаялись в карманах и было заметно, как грудь вздымается и опускается от того, что он часто дышал. Карие глаза горели желанием, которое было тяжело сдерживать, но он старался…       Соня сглатывает скопившуюся во рту слюну и снимает с себя сумочку и кардиган. Она понимает, какой сейчас наступает момент. Момент, который в самом заброшенном и забытом, таком холодном и одиноком закоулке души, она искренне желала. Желала, как женщина, которой хочется приятных ощущений от мужских прикосновений. Как женщине, которая на самом деле, изголодалась по ласкам. Просто в какой-то момент она забыла, что такое с ней в принципе может произойти – встреть она нормального мужчину. Может, это Хёнджин?       Джигён была права. Почему бы и нет? Ни к чему не обязывая, ни себя ни партнёра. Для здоровья и тонуса. - Закроешь за собой дверь?.. – только и успевает промолвить Соня, как Хёнджин влетает внутрь, охваченный агонией и накрывает её губы своими. Он будто бы ждал любых от неё слов, которые будут для него приглашением.       Да, Хёнджин является парнем, который не умеет сдерживать свои порывы. Так было всегда, когда дело касается интимных моментов жизни. В данном же случае он даже себя хвалил, поднимаясь по лестнице, за то, что не набросился на девушку ещё в машине.       Прижимая хрупкое женское тело, которое в разы меньше его собственного, к стене, Хёнджин целовал словно голодный зверь. Смакуя каждую губу поочерёдно, он всасывал, кусал и зализывал, не давая девушке сделать и вдоха. Буквально каждой клеточкой своего тела, он чувствовал её уязвимость, что делало его более решительным в действиях. Нежно, но так по-собственнически, Хёнджин сжимает запястья Сони и тянет их на свои плечи, пока его губы скользят к подбородку и слегка кусают нежную кожу.       Чувствуя крепкую хватку мужских рук на своей талии, Соня понимала, что находится в ловушке, в которую попалась самовольно. Но, что самое забавное и что, даже заставило её ухмыльнуться, выбираться из ловушки она совсем не горела желанием. Её желанием на тот момент, был – Хёнджин. И то безумие, которым они оказались взаимно охвачены, раскаляло огонь в области низа живота.       Глаза не открывались, а если и открывались бы, то всё было словно в тёмном тумане. Распухшие от поцелуев губы были приоткрыты и тела покрывались жаром, требующие высвободиться из одежды. Мужские руки, которые лежали на талии, начинают блуждать, медленно поднимая из-под пояса юбки низ блузки. Найдя наконец мягкую, обнажённую кожу, Хёнджин чувствует, как женское тело дрожит от его прикосновений. - Спальня там… - мямлит в чужие губы Соня и плавным движением руки указывает в сторону, куда-то за спиной. Хёндджин только краем глаза повёл и сразу же увидел открытую, молочного цвета дверь. Оттуда чётко виднелся комод и край кровати. Он притянул Соню к себе в плотную и хотел уже было вести их в темпе вальса по направлению к спальне… - Дверь. – ухмыльнувшись, напомнила девушка, на что Хёнджин, рыча, в два шага пересёк всю прихожую и запер дверь, опустив железный рычажок вниз. Он про себя успел отметить, что у такой особы как Соня, совсем уж старинная дверь – с железным, как и сама дверь, задвижным засовом. Но, может оно и лучше, так присутствует чувство безопасности.       Уже за порогом спальни, Хёнджин медленно шагал и буквально наступал на пальцы Сони, аккуратно подводя её к подножью кровати. Когда она мягко плюхается на мягкий матрац, то начинает судорожно снимать с себя блузку и расстёгивать юбку. И все действия происходили под горящие диким желанием глаза и с усмешкой на губах. - Я и не догадывался, что ты такая. – говорит низким и хриплым голосом Хёнджин. - Какая? – спрашивает она. Соне внезапно стало жутко неловко. Парень делает шаг ближе, встав между разведёнными в стороны женскими ногами и наклонившись, накрывает ладонью румяную щёчку. Проведя нежно большим пальцем кружочек, он наклоняется ещё ниже, впившись в и так зацелованные и распухшие губы. - Не переживай, - шепчет в поцелуе Хёнджин, - Я такой же. Даже хлеще. - Ну, скажи. – любопытствует Юн. - А ты, смотрю, любишь разговоры во время действий, м? – Ассасин выпрямляет спину и сняв с себя свой кардиган, демонстративно начинает расстёгивать ремень. У Сони замирает сердце от того, что делает Хёнджин прямо перед её лицом. Когда ремень расстёгнут, пальцы берутся за пуговицу джинс и после опускают собачку молнии вниз. – Выдохни. – Звучит насмешливо мужской голос. Соня не сразу понимает, что он её передразнивает. Ведь она говорила ему также днём, когда он сравнивал с ней маленькие бутоны роз. – Ложись, милая, я сам позабочусь о тебе. – И Соня повинуется. Она отползает на локтях чуть дальше, продвигаясь к подушкам, а Хёнджин, хватается за юбку, оголяя тем самым её тело ещё больше.       У парня распахиваются глаза, ведь при свете уличного прожектора с улицы, который горит где-то в стороне на здании напротив, его взору открылась по истине прекрасная картина. Такое нежное женское тело, в кружевном белом белье и… О, Боже… в чулках. Слюни чуть было не просятся наружу, но ассасин отвлекает себя лишь на мгновенье, пока стягивает с себя последний элемент одежды и откидывает в сторону, после чего сразу же накрывает собой Юн.       Она ахает от тяжести мужского тела, но её затыкают поцелуем, который требовательнее предыдущих. Хёнджин пытается войти в её рот, проникнуть в него языком, чтобы распробовать на вкус. Но, Соня словно не допускает рухнуть какой-то преграде. Тогда Хёнджин скользит правой рукой по нежной коже живота прямиком в трусики. Он про себя ликует, потому что Соня не закрывается от него. Она позволяет ему проникнуть туда, в самую чувствительную и влажную зону своего тела. И, это Хёнджин делает немедля, от чего женское тело слегка выгибается в спине.       Юн чувствует некое двойное давление: жаркий требовательный язык и активно работающие по клитору пальцы.       Пальцы Хёнджина в итоге делают своё дело, наводя круги до такой степени, что дрожь почти что накрывает с головой. И когда же делается жадный вдох, Хёнджин проникает языком в рот Сони. Теперь ей некуда деваться от него. Она полностью в его власти. Исследуя сладкий ротик и чувствуя, как Соня стала мокрой, он меняет положение тела, удобное ему самому. Проверяя свой стоячий колом член, входит в Юн, выбивая из уст той протяжный стон. Войдя почти до конца, на мгновение останавливается, давая обоим привыкнуть. Наёмник просто не думал, что Соня будет такой… узкой. Последний раз, он испытывал такую узость девушки ещё в старшей школе. Теперь же, она стала ещё слаще и желаннее в его глазах. Зная о ней то, что ему удалось узнать, в нём проснулось чувство уважение и некоторые вопросы, касающиеся личной жизни. Но, об этом он ещё успеет её расспросить.       Спустя некоторое время, движения стали быстрее и громче. Хёнджин не мог себя угомонить, вбиваясь в женское тело, как в последний раз. Но, это даже нравилось Соне. Ей нравилось, как мужские руки крепко держат её, не давая выскользнуть из-под них и как его бёдра ударяются об её и как их тела трутся друг об друга. Тому всему свидетельствовали звуки, которые она издавала и которые действовали словно бензин. Соня держалась за мужские плечи, как за спасение, временами лаская их обладателя нежными прикосновениями по щекам и груди. - … Это лучшее угощение, детка… - постанывает Хёнджин в область шеи. Тут, Соня сразу понимает, о чём речь. Этот вопрос был задан ей перед уходом, когда готовился кофе с кокосовым сиропом. - Ты такой горячий… - молвит Соня. У неё в глазах стоят слёзы, причина которых на самом деле тревожит Его самого, но он уверяет себя, что это всё от получаемого удовольствия. – Мне нравится… - Что нравится, детка? - То, что ты делаешь… - А что я делаю?.. – Хёнджин пытается вынудить полные предложения.       Соне неловко. Она начинает жалеть, что вообще раскрыла рот, чтобы что-то произнести. Но, момент такой интимный, такой настоящий и откровенный, что слова просились наружу. И, раз уж она решила для себя, что это всего лишь секс, почему бы и не пооткровенничать? - Ты трахаешь меня. – чётко произносит Соня и у Хёнджина будто открывается второе дыхание. – И мне нравится, как ты это делаешь. - Тебе нравится, как я трахаю тебя? – глаза парня почти чёрные от снова вспыхнувшего желания. -  Чёрт возьми, детка, мне нравятся твои речи. – рычит он и резко вынимает свой член. Соня издаёт жалобный стон, думая, что всё закончено. В это же мгновение, Хёнджин наблюдает, как за головкой члена, паутинкой тянутся выделения, из горячего влагалища. Он не громко присвистывает от увиденного и после, с лёгкостью переворачивает Соню на живот, устраивая ту в колено-локтевую.       Всё началось по новой. Громко, жарко, страстно и с влажным звоном бившихся друг об друга, тел. Соня цеплялась за простыни, пока Хёнджин цеплялся за её бёдра до побелевших костяшек. Ему безумно нравилось женское тело с такого ракурса. Нравилось, когда плечи дрожат и содрогаются ягодицы, по которым можно иногда шлёпать и оставлять свои временные отпечатки. Роль кукловода – любимая его роль.       Последние минуты особенные. Тело Юн колотится от оргазма и стоны превращаются в настоящие выкрики, которые очень тяжело контролировать, особенно когда Хёнджин в таком кураже. Его пальцы буквально впиваются в женскую плоть и он, дрожа, выпускает из себя всё напряжение. - Это было…чертовски хорошо. - запыхаясь говорит парень, всё ещё находясь внутри. Его руки успокаивающе скользят по обнажённой влажной от пота, спине, продолжающей дрожать под ладонями.       Хёнджин замечает, как соблазнительно у Сони открыт рот – бедняжка всё не может отдышаться. Аккуратно выйдя из хрупкого, но как оказалось в то же время, сильного тела, парень завалился рядом. Юн же потихоньку выпрямила изнеможденное тело и осталась лежать на животе, по-прежнему сжимая простынь. Понемногу дыхание выровнялось, и девушка даже смогла спокойно улыбнуться. Лицо её было покрыто румянцем, как после сауны и Хёнджину очень нравилось то, что он видел. Ему нравилось, что хозяйка кофейни, которую ему заказали, сейчас была открыта перед ним как новая ветвь истории. Рядом с ним была уже не та сдержанная, скромная трудоголичка. Рядом с ним была страстная, раскрепощённая женщина, которой по всей видимости нравится спонтанный секс. Не чудесно ли?       Утро было не лёгким. Не лёгким в том плане, что, если после прошедшей ночи были довольны оба, тяжело выносить себя на ногах было… одной.       Ноющая поясница и дрожащие коленки, проснулись вместе с Соней как в порядке вещей. Хёнджин же провёл бессонную ночь. И пусть он провёл время, лежа рядом со сладко посапывающей Юн, ему не давали покоя мысли о его прямой обязанности. Он был совсем не уверен, что должен делать это. За ночь был передуман даже не один сценарий, как можно было бы выкрутиться из положения и не выполнять грязную работу, сохранив при этом жизнь Соне. Но, время идёт, аванс получен, и какая-то его часть уже потрачена.       Отнимать жизнь у столь хорошей девушки, он совсем не горел желанием. Но, зная себя и будучи наслышанным о том, кто его нанял, заставляло самого лезть в петлю. Юн Соня уже должна быть не на этом свете. И мысли об этом его пугают, хотя это совсем не типично для него – жалеть и не желать выполнять то, что у него получается лучше всего и то, что его кормит. Как могло случиться так, что он поймал слабину перед очередной жертвой? - Давно не спишь? – слышится тихий голос. Хёнджин на столько был погружён в мысли, что не заметил, как проснулась Соня. - С тобой вместе. – тут же придумывает он ответ и уголки рта слегка дёргаются вверх. Он смотрит на неё и не верит самому себе, что эта молодая женщина – его жертва, которая встречает его с улыбкой, готовит потрясный кофе, имеет шикарное тело и стоны которой просто песня. – Что делаешь? – спрашивает Хёнджин, закинув руки за голову. - Собираю вещи. – отвечает Соня. Хёнджин немножко наблюдает, как та наклоняется и мило морщит носик от боли, подбирая его и свою одежду с пола. Собрав всё, Юн глядит на парня, тот лежит, смотря в потолок и улыбается во все тридцать два, довольный собой  и своими последствиями. Она громко цокает, чтобы тот услышал и когда парень снова переводит на неё взгляд, тут же улыбается. – Уже одиннадцатый час. – замечает она на часах. – Кофе будешь? - С большим удовольствием.       Соня направляется в кухню и достаёт из нижнего ящика турку и уже заранее перемолотые кофейные зёрна. Насыпав в турку по две чайные ложки кофе и сахара, а также немного соли, она, по привычке набрала в мерный стаканчик необходимое колличетво воды на две персоны и перелила ту в турку. Проходит совсем немного времени, прежде чем образуется пенка. Довольная результатом, Соня зовёт Хёнджин, пока разливает им обоим кофе.       Когда входит Хёнджин, то на столе уже стоит симпатичная вазочка с печеньем и две небольшие кружки, а в кухне стоит наиприятнейший аромат терпкого и бодрящего кофе. - Мм, аромат просто фантастический! – восклицает Хёнджин и присаживается на указанное ему место. Он перед этим успел по-быстрому принять душ, от чего на его бёдрах было намотано полотенце. Сделав вид, что не обращает внимание, девушка присаживается напротив. - Извини, я обычно не завтракаю. – объясняет Соня, указывая на скудно накрытый стол. Она задерживает взгляд на оголённой части мужского тела. При дневном освещении это совсем другой вид, нежели в полумраке. - Обхожусь лишь кофе…обычно. - Всё в порядке. – заверяет честно парень, нарочно потирая себе плечи, будто получил растяжение, но самом деле он играл мышцами для пущего эффекта. – Я тоже. Иногда. – подмигивает он, - К тому же, мне пора на работу уже через час. – Делает он первый глоток.       Соне немного взгрустнулось от услышанного.  Но, насчёт работы идея не плохая. Позже, она найдёт в себе силы расходиться и тоже пойдёт в кофейню. Всё лучше, чем сидеть дома.       Соня следует примеру и тоже отпивает со своей кружки. Прочистив горло, она решат расставить все точки над и. Ей совсем не хочется надеяться на какие-то воздушные замки или быть в чьих-то глазах слабой или более того, зависимой. - Хёнджин. – начинает она и карие глаза тут же внимательно смотрят на неё. – Я очень надеюсь, что мы не будем заходить за рамки… - За какие рамки? - Думать, что теперь можно пользоваться… - Пользоваться? - Не смейся надо мной. – стиснув зубы бубнит Соня. – Я так обычно не поступаю, понимаешь я… - Соня, я прекрасно всё понимаю. – наклонив голову, серьёзным тоном произносит Хёнджин, - Я помню наши разговоры. И то, что ты не хочешь ничего серьёзного. Поработать, подкопить, долги… Хорошо. Так и я не настаиваю. Просто, - парень перебирает слова в голове, - Будем идти не спеша, да? Я буду так же приходить в «Сердце Юны», мы будем общаться, смеяться, спать вместе, а утром ты будешь поить меня своим колдовским кофе. Может, даже, повторим свидание. – от услышанного перечисления, у Сони по-кроличьи забилось сердце. Она совсем и никак не ожидала от него такого прорицания. - Эм…Да. Возможно, только без кое-каких пунктов… - Какие тебе не нравятся пункты? – Спрашивает Хёнджин, зыркая на неё через ободок кружки. - Ну, может без… - снова пытается сказать Соня. - Секс обязателен. Ничего не знаю. – перебивая в очередной раз, вставляет парень, чем заставляет девичье сердце совсем уж пуститься в дикий пляс. - Хён… - Я благодарю за кофе, милая. Мне пора. – встаёт изо стола ассасин и наклонившись к ней, целует в самый уголок губ.       Соня не планировала теряться и рассыпаться где-то под столом, после такого поведения парня, но таков был эффект.         Хёнджин действительно всё понимал. Окружение Сони и так нет - нет наседает с темами по типу – сватовства, семьи и детей. Наверняка для неё было подвигом сходить с ним на свидание. А тут ещё какая-то рутина, которая на данное время и ему самому не сдалась. Но, в глубине души, он знал, что ему хочется различных жизненных ситуаций, связанных с настоящими отношениями.       Соня не мешает парню одеться и привести себя в порядок. Он стоял в прихожей и трепал свои, уже почти высушенные волосы, пока Соня скромно находилась в стороне и наблюдала за происходящим. Хёнджину настолько хорошо шло стоять в её прихожей. Возникало ощущение будто это он здесь хозяин, а не она, на столько он себя свободно чувствовал. Словно бывал в этой квартире уже множество раз. - Я не буду писать или звонить первым. – вдруг тихо говорит он. Соня вопросительно смотрит на него, - Свяжись ты со мной. Сегодня. Когда сможешь. – Его взгляд гипнотически пронзает неким током и всё, что он делает, это поглаживает её подбородок, пройдясь большим пальцем по нижней губе. Он явно хотел поцеловать её, это ощущалось всем его естеством, но парень сдержался, в очередной раз. Он не охотно опустил руку и исчез за дверью.       Как только Хёнджин оказывается в машине и опускает оба передних окна, то решает отъехать подальше от привычных улиц. Он приезжает на окраину города, туда, где можно побыть наедине с собой, обдумать сделанное и предстоящее или просто вспомнить о себе.       Он ещё не отошёл от прошедшей ночи. Да, и утро тоже было довольно милым. Такие мелочи, как совместный кофе, то, как она ходила, словно медвежонок и щурила нос от болевых ощущений. Её улыбка… Он готов поклясться, что до сих пор чувствует её губы на своих и его ладони чётко запомнили на сколько нежная её кожа.       Хёнджин разочаровано вздыхает и проводит пятернёй по волосам, изо всех сил пытаясь понять клубок эмоций внутри себя. Что на самом деле он чувствует? И стоит ли оно того? Внутренний голос даёт ему ответы. А он мотает головой и сжимает руль до хруста. Он знает, что должен сосредоточиться на деле. Юн Соня всего лишь очередной заказ. Он ей ничем не обязан так, как обязан перед тем, кто его нанял. И, он определённо не должен ни о чём и ни о ком жалеть.       Но, почему на душе такая паршивая неопределённость?       Каким-то образом Соне удалось проникнуть в его мысли и кажется… в сердце, заставив его усомниться во всем, что, как он думал, знал о себе. - Ах, Хван Хёнджин. – смеётся парень, - Ты болен! – раздаётся смех ещё громче. – Неужели?!       Парень начинает колотить руль, истерически посмеиваясь над собой до тех пор, пока слышит звук уведомления о входящем сообщении.       В салоне авто царит тишина и спокойствие. Хёнджин догадывается от кого сообщение, но он не хочет его открывать. Откроет, значит точно ответит, а если ответит, то подтвердит свои чувства. Он не может этого допустить.       Он должен работать. Он просто должен сделать Это. А иначе будут последствия похлеще конфетно - букетного периода.