Неверная

      В конце концов Усаги удалось поймать Мартина, но вот беда — малыш не хотел идти ни в отель, ни в автомобиль Сейи, ни ещё куда-либо. Он стоял на одной из узких улочек Барселоны и капризничал, требуя, чтобы Усаги отвезла его к папе. — А я? Маленький мой, разве маму ты не любишь? — Люблю! — мальчик крепко прижался к своей маме, ненавидящим взглядом смотря на подходящего к Усаги Сейю. — А вот этого дядьку на дух на переношу! Мам, пусть он отвалит от тебя! Скажи ему, чтоб этот Сейя валил на все четыре стороны! — МАРТИН! — во взгляде Усаги замерцали сердитые искорки. — Не смей так разговаривать с Сейей, я люблю его. Он — мужчина моей мечты. А с твоим папой у нас больше ничего не может быть, я его разлюбила. Так бывает, мой мальчик, это жизнь! Не злись на Сейю. Он выбрал меня, а я выбрала его! — склонившись над сыном, разъясняла ему Усаги, а Сейя терпеливо ждал, когда всё это закончится — мелкий определенно действовал ему на нервы. — Он украл тебя у папы! — мальчик сердился, но уже начал остывать и протянул маме ладошку, согласный проследовать с ней в автомобиль Сейи. — Ладно, пойдём!       Весь день они провели втроём, при этом мальчик постоянно был рядом с матерью, не давая Сейе даже малейшей возможности прикоснуться к Усаги, тем самым показывая, что именно он, а не Сейя — хозяин сложившейся ситуации. «Маленький говнюк. Весь в своего отца. Не даёт мне даже поцеловать мою сладкую Куколку, мою нежную булочку! До чего противный мальчонка, хоть и внешне на Усочку похож!»       Вечером они отправились в известный торговый центр, и Мартин, естественно, с ними был. Правда мальчик опять начал капризничать. — Ты любишь маму, да, Сейя? — со всей строгостью в своем детском голоске спросил малыш и взглядом злобного ястреба, с нехорошим таким прищуром посмотрел на красивого статного брюнета. — Только пробуй обидеть мою маму, говнюк! Только пробуй сделать ей плохо! Порву на клочки! Мало не покажется! — мальчишка показал Сейе кулак и Коу громко рассмеялся, а затем опустился перед Марьино на одно колено, пристально вглядываясь в его глаза и уверил в том, что он никогда не обидит Усаги и с ним она в абсолютной безопасности. — Никогда, малыш! Твоя мама со мной всегда будет как за каменной стеной! Обещаю! Говорю это тебе, как мужчина — мужчине! — Сейя ободряюще подмигнул ребёнку и малыш едва заметно улыбнулся футболисту.       Они прошлись по магазинам, купили Мартину много игрушек, для Усаги — пару комплектов нижнего белья, красивое алое приталенное платье и большой пакетик косметики, а Сейя не смог себе отказать в удовольствии зайти в спортивный магазин и выбрать новый прикид. Естественно, Усаги тут же изъявила желание сфотографировать красавчика и поспешила сделать это.       Мартин, к огромному удивлению блондинки, вызвался попозировать с Сейей, ведь былое напряжение между ними постепенно сходило на нет. Недолго думая, Усаги уже когда находилась в салоне жёлтого Lamborghini Сейи, запостила у себя на страничке его фото в торговом центре, где он стоит рядом с Мартином и приобнимает его. Подписав фото: «Мои любимые мужчины», Усаги немедленно выставила это. И именно это действие сыграло с ней злую шутку.       Ночью, когда Усаги уже крепко спала, да и не только она, Мамору, в это время находившийся в Токио, случайно забрёл на её страницу и увидев фото, сразу понял, куда и с кем сбежала его уже почти бывшая жёнушка! «Вот же мразь! Блядушка Усаги. Ещё и сына хочет у меня оттяпать. Нет, это у тебя не выйдет! Я в самое ближайшее время вылечу в Барселону! И вам с этим Коу придёт конец, я уж всё для этого сделаю. Я размажу вас обоих по стенке! Позорники!»       Сразу после того как удалил все рабочие дела, Мамору немедленно позвонил в авиакомпанию и узнал у них, на какую дату есть билет до Барселоны. — Что??! Только через четыре дня?! — яростно вскричал Мамору. — Но мне нужно сегодня! Моя бывшая жена выкрала моего ребёнка! Спустя десять минут Мамору немного простыл и прыгнув в свой красный спорткар, рванул в сторону дома, по дороге всё тщательно обдумывая. «Нужно лишить Усаги родительских прав. Всего лишь оклеветать её, сказать, что она употребляет и нюхает… А поможет мне в этом мой давний друг Мотоки. Он-то и выступит в суде против Усаги, оговорив её!»