Горячая линия Майами

Случившийся до этого диалог не был услышан, но Хит увидел, как Кид изображал жестами еблю: большой и указательный левой руки сложены в кольцо, указательный на правой входил и выходил. — Горячая линия Майами, блядь, — отшутился, смотря на это непотребство, Кира; это точно был не самый приличный разговор. — Хера познания, — наигранно удивился Кид. Кто-то из них откинул инструмент на верстак — характерно звякнуло. — Это как сказать, что наркоту можно достать через «шёлковый путь». Кира как бы выёбывался ценными знаниями, хотя казалось, словно он совсем не понимал, о чём говорил. Они постепенно сдвигались на улицу, голоса тонули в шуме кузовного цеха по соседству — выстукивали помятое крыло несчастного одноразового китайца. — Так его прикрыли хуй пойми когда, не? — Ебу? Твоя стихия. — Я через знакомых снимаю. Проституток? Интересно. Продолжение Хит уже не узнал. Он открыл капот стоящего перед ним Мерседеса, осматривая засаленные, пахнущие маслом автомобильные внутренности — и размазывал по голове то, о чём не принято говорить вслух. Какие-то маленькие больные слабости, потревоженные чужим разговором. И жевать их — всё равно, что опускать руку в машинные кишки. Хит думал, что по выходным Кира загонял свой член в толстую задницу Кида и торопливо его трахал, совершенно не заботясь о том, как выглядел — как ёбаная собака в брачный период. Что Кид посасывал потный после смены член Киры в своём праворуком Лансере, пока они стояли в вечерней пробке под даунтауном. Что Кира любил лёгкое БДСМ, привязывал Кида к кровати и затягивал кольцо на его члене — чтобы не мог кончить, пока зад качественно ебали с оттяжкой, вбиваясь по самые яйца. Что они трахались во всех позах в его голове, пока Хит думал об этом так естественно и непринуждённо, словно вспоминал факты из школьной программы: листья зелёные из-за хлорофилла. Ему было скучно, и он хуёво общался с людьми; как будто с работающими здесь можно обсудить что-нибудь, кроме сручей нудной бытовухи, алкоголя, тусовок в чужих домах и бейсбола с автоспортом. Все, в том числе и Кид с Кирой, постоянно перетирали это дерьмо, смакуя, как изысканный коньяк, и чего-то кроме раздражения не вызывали. Их интересы умещались в маленькой точке — плотское — как у всех нормальных людей. Нормальных. Людей. Хит чувствовал к ним скользкое, задвинутое поглубже отвращение выращенного в гиперопеке социального инвалида. Нет, с этим вполне реально справляться, в конце концов, он взрослый человек, но пока ты обживался в новом коллективе, какие-то ярлыки так или иначе навешивались на людей. Вроде: вот эти два ебались, а вон тот — мудила, похоже. Или он слышал лишь то, что хотел слышать, хоть и слушал всё. Шлюхи, бытовуха во всех подробностях и бейсбол. Кто постарше — обсуждали своих детей. Помладше — незнакомые фэнтезийные игры, может, поп-культуру. Хит вне всех категорий, он сросся со своей меланхолией и увлекался коммунальными счетами. Никакой серьёзной проблемы, впрочем, не видно за стеной самозащиты. За крепким убеждением «всё в порядке». Просто… ну, вот так. Хит присматривался к ним, к Хиту присматривались в ответ, он принимал игру, ставил их в различные позы, раздавал характеристики — это же человеческая природа, да? И Кира с Кидом снова трахались — на задних сидениях вот этого вот Мерседеса с троящим двигателем — по-быстрому, пока все на обеде, пачкая велюровую обивку своей спермой. И, блядь, Хиту срочно нужно потрахаться самому. Он не вешал ярлык сам на себя, но вспоминал все мемчики про Фрейда. Потому, что по-прежнему скучно. Потому, что он так и не горел желанием начать общаться хоть с кем-нибудь, оставаясь наедине с самим собой. Фантазии никогда не занимали женщины, это были мужчины и это тоже реально принять, ничего такого нет, Хит прошёл мимо всех кризисов ориентации. Отношения никогда не интересовали настолько, чтобы задуматься, с человеком какого пола их связать. Но ещё одно жирное «но». Всё извращённые мысли, не текущие нон-стоп, как у тяжело больного ублюдка, однако липкие. Приставучие, как жвачка. Всё то, что стыдно выложить на стол терапевту, вроде тех моментов, когда неиронично хотелось грохнуть случайного мудака. Но пока это лишь в голове, пока расставленные границы сохранялись, всё правильно и безопасно, так? Или не так. Хит предпочитал не натягивать понятия на вещи, правда, да?.. Он повторялся, сильнее убеждаясь, будто свёрнутый ком червей в башке всё же что-то значил. Окей. Если есть — пусть будет. Вреда не наносило и даже не возбуждало; возбуждало исключительно порно или фантазии с самим собой. Вечером. В вонючей квартире. С пивком под рукой. Как его трахал бы мужчина, например. Либо он — мужчину. И, блядь. Ох, блядь. Ёбаный кромешный пиздец. Мерседесовский уебан спалил все свечи. Вспоминая заново культурные слова, Хит забрал у кладовщика комплект новеньких свечей — недорогая китайщина — быстро заменил и вновь опустился в грязь. Компрессию в двигателе пришлось измерять вместе с вернувшимся после перекура Кирой. Пока он дёргал зажигание, Хит бесцельно смотрел на компрессометр — двенадцать бар во всех цилиндрах, хорошо — и голову снова занимали чьи-то задницы. Может, в чём-то дядюшка Фрейд и был прав. А сегодня — просто хуёвый день. Итак, «Горячая линия Майами»? Хит знал, что существовала такая игра. И, пожалуй, по её мотивам обозвали сайт с эскортом. Довольно забавно, учитывая, что разворачивалась блядская история именно в Майами. Локальный эскорт? Только Майами, Флорида? Любопытство сгубило кошку, любопытство почесало изнутри Хита — ну, он знал, что в даркнет заходят через Tor или I2P, так что можно посмотреть самому, как дозвониться до проституток Майами. Если получится найти, конечно. Нужна ссылка. Мудак на Мерседесе остался недоволен ценой и количеством оказанных услуг, и напал на Кида; Кид подозвал к себе Киру — делали ему мозги вдвоём, ссылаясь на треснувший патрубок, который на самом деле чуть-чуть пробили отвёрткой прямо здесь, в сервисе. Так, небольшое мошенничество. Сдельная оплата труда поощряла подобные шалости. Вполуха слушая ругань на приёмке, Хит достал телефон, посмотрел время: до конца смены осталось два часа. Впрочем, в этот промежуток больше не влезла ничья задница, потому что ещё можно выходить покурить или посидеть на закрытом унитазе, листая ленту новостей. Наверное, Хит даже не был каким-то конченым, просто влип в ловушку собственных мыслей. Он склонен к тревоге. Так бывает. Но «Горячая линиия Майами» по-прежнему звучало заманчиво. После работы Хит заехал в Sedano's, сразу взял упаковку Bud Light на шесть банок со скидкой, остановился у полки с макаронами. Пожевав губы, докинул в корзину коробку с мерзким порошковым мак’н’чизом — это мерзко, это дёшево, но это реально съесть. Дошёл до холодильников, выбрал готовый салат — в пластиковой чашке, не надо мыть, просто долить соус и перемешать. Усталость взяла верх, когда Хит вглядывался слипающимися засаленными глазами в терминал на кассе самообслуживания, искал на телефоне иконку «Гугл Пей» и отдавал грёбаному магазину десять долларов. Складывал в хрустящий бумажный пакет свой ужин. Цеплялся пальцами за полиэтиленовую упаковку пива. «Если вы остались недовольны качеством обслуживания, обращайтесь на горячую линию», — говорили на магазинном радио. О да, блядь, он обратится на горячую линию. Непременно. Его отвратительно яркая Тойота стояла под отвратительно ярким фонарём; Хит сел в машину, бросив покупки на пассажирское, и поехал домой, похлопывая пальцами по рулю. Нервно или просто в такт музыке.

***

Естественно, дома не случился апокалипсис. Те же жирные следы на плите, то же блевотное хрючево на ужин, та же занятая совершенно лишним голова. Ну, пока Хит ел, он всегда что-нибудь смотрел в интернете, видео или новости, ничего такого; мусорные бесполезные мысли — «лишнее» в этом смысле. Но потом Хит вспомнил тему дня, едва зашёл в спальню. Задел метафорическую нить, ударяясь во всё пространное, расставленное по углам его пустого черепа. Блядь. Это запустившийся цикл навязчивой идеи, что лечился лишь исполнением задуманного, стоящее рядом с манией состояние. Довольно враждебное, чтобы с ним бороться, и Хит плюнул буквально на всё. Сел на сраный стул, открыл сраное пиво, открыл сраный ноут, открыл сраный Tor и, сделав глоток, реально выцепил сайт после недолгих попыток. Словно пивко смазало какие-то механизмы внутри. В нём есть что-то от дебила, но он не полный дебил, разумеется. Он держал в своих руках нечто опасное, непонятное, очень заманчивое, как яблоко из Эдемского сада. Адам с Евой его сожрали и, с одной стороны, им было вкусно, но с другой — попёрли из рая. Хита в рай не пустят, это пророчила ещё бабка, поэтому он попробовал изобразить мысль по-другому. Запретный плод — проституция. Последствия — все знали, какими бывали последствия от связей с проститутками. Вкусно? Пятьдесят на пятьдесят. Он вздохнул и закрыл глаза. Посчитал до десяти. Не сработало. В конце концов Хит решил, что просто посмотрит, заткнёт свой блядский интерес и успокоится. Желания оставались ясными, как если бы их прописали на обратной стороне век. Не сказать, будто оно было совсем мерзко, неправильно, стыдно, «какой позор, боже мой, кого я воспитала»; Хит помнил о своей неспособности к простой человеческой коммуникации. Ну, адекватной. Когда тебя не тянуло расставлять словом «блядь» запятые и говорить что-то грубое, что в твоей голове совсем не было грубым. Родительские проёбы, конечно, такими становились от отсутствия социального развития. Бабка мертва, порождённое ею при нём — и Хит выпил ещё (с широко закрытыми глазами), когда сайт прогрузился полностью — такая едкая несправедливость жизни. Какой вообще контингент снимал проституток, думая глобально, насколько высок порог входа? Зашоренные мудрецы? Мастера гаечного ключа? Богатые сыновья директоров по производству геморройных салфеток? Извращенцы, сосущие Bud Light по скидке после работы в клоаке? Они, да. Логотип ожидаемо стилизован под игрушку «Hotline Miami», и если бы правообладатели шерстили сайты в даркнете, борьба мочи с дерьмом вышла бы забавная. На заглавной странице висели проплаченные профили женщин, так что Хит сразу перешёл на вкладку с мужчинами, быстро проматывая страницу вниз, практически не цепляясь взглядом за лица. Затем вернулся наверх, нервно постукивая пальцами по столу. С левой стороны можно выставить критерии подбора — вплоть до размера хера. Нет, размер хера его не очень парил. Больше чесал сам факт выбора проститутки. Он вновь притормозил, решив закурить в обманчивом жесте самоподдержки. Пожалуй, Хит бы хотел, чтобы это был ровесник или кто-то с минимальной разницей в возрасте — двадцать пять, двадцать семь лет — так будет попроще найти точки соприкосновения и пообщаться хоть о чём-нибудь. Кто-то… Симпатичный? Похожий на живого человека. С не самым конским ценником. Не интересовало ничто иное, вроде оказываемого спектра услуг, наличия волос на теле, цвета глаз и всяких форм пупка, так что Хит нажал на «найти». В начале по релевантности выдало профили одинаковых на лица парней, все как на подбор смазливые, вышедшие из категории порно «фембой». Ниже раскачанные мужики со здоровыми банками, уже из другой категории, обычно они снимались в роли активов. Латиносы, темнокожие — Хит пролистал до конца, подумав, что идея в натуре дерьмовая — и «Горячую линию Майами» он посмотрел действительно из интереса. Потом собрался, перейдя на вторую страницу. Здесь мужчины больше похожи на мужчин, а не на мечту порнозвезды. Прокрутив до середины, Хит задержался, рассматривая фотографию одного из — он подписан как Вайя, и он красивый. Невозможно сказать, что именно привлекло — отдающее чем-то восточным имя, внешность или данные — просто какая-то внутренняя чуйка. Случайный заёб. Ладно, подумал Хит. Посмотрим, согласился — и подвёл курсор к профилю. Анальный секс, любая позиция, минет, дрочка, только мужчины — интересно, пиздец как интересно — интереснее лишь его фото. Хит заметил фотку с голым членом, но сначала захотел рассмотреть приличные. Ох. Ебать. Он раздавил сигарету в пепельнице. Он бы сказал, что Вайя реально родом из арабских стран: смуглая кожа, крючковатый нос и тёмно-карие глаза. Симпатичное вытянутое лицо, маскулинное, без женственных или подростковых черт, выбритая тонкой полоской щетина на линии челюсти. Коротко стриженные чёрные волосы. Ещё волосы негусто росли у него на груди и животе, спускаясь дорожкой под женские кожаные шорты (неприлично короткие) — на этой фотографии он позировал лёжа, одетый в прозрачную кофту, торчали возбуждённые тёмные соски. Длинные худые ноги обтянуты сеткой колгот. Вайя весь такой, худой и длинный, и Хит однозначно понял, что нашёл типаж. На снимке топлесс Вайя стоял, придерживая рукой член — обрезанный, тонкий, с небольшими поджатыми яйцами — Хит невольно отметил, что фотографировал профи. На неестественно гладком лице едва заметные следы ретуши. Не одном… лице. Блядский боже. Он закрыл фотки, морозясь от мысли, что мог снять себе этого мужчину. Человека к себе в квартиру завести. Чтобы выебать. Вот так вот взять — и прямо реально выебать. За целую ночь Вайя брал четыреста долларов. За выезд просил двадцатку. Тезисно: член пять и пять дюймов, рост около шести футов, волосы на теле, двадцать семь лет. То что надо. Хит прикусил большой палец, пока сомнения, помешанные с тревогой, накатывали нежными волнами, постепенно становясь устойчивым штормом. Не критично, правда. Не так сильно, как если бы ты по-крупному проебался и влетел на бабки, когда даже пальцы ног холодели. Ну, он взрослый человек. У него были деньги, он их заработал. Бабка мертва и не могла сказать «нет», врываясь в спальню в самый пикантный момент. Полиция? Судя по тому, что Кид свободно ходил по проституткам, полиция препятствием не была. Дело шифровки и изворотливости конкретного человека. А чисто коповские попытки подоёбываться — траву Хит не курил уже вечность. Болячки? Раз на раз не приходится, хорошие проститутки с хорошего сайта наверняка регулярно проверялись. А сайт-то вообще хороший? Блядь. Сука. Тогда Хит вновь обратился к чужому положительному опыту — сифилис подхватывал не каждый первый, а ещё существовали презервативы. Так ли плохо получить немного удовольствия с красивым парнем? Попробовать новое. Вайя, если опираться на один лишь внешний вид, выглядел… нормальным человеком. Обычным. Такие каждый день приезжали в сервис и вполне вежливо общались, иногда с юмором. Просто ходили по улице, проживая спокойную жизнь, жили с ним по соседству, смеялись в кафешках, дружили, влюблялись, ебались. Люди не страшные. Страшный только Хит. Он сделал пару глотков из банки, прежде чем списаться с менеджером. Ладно. Всегда можно съехать с темы, просто молча отсидеться в квартире и проигнорировать звонок. Или куда-нибудь уйти. Взять дополнительную смену на работе. Для абстрактной проститутки такое поведение вряд ли станет сюрпризом, чего они там в своей жизни не видели. Менеджер перечислил свободные даты; Хит открыл календарь, прикинул выходные — выбрал ближайшее число, забронировал целую ночь (терять нечего). Его спросили про особые пожелания и он затормозил. Какие пожелания? Не убивать, не обворовывать, не ебать в рот? Не называть его «папочкой»? Нихера не толерантные к новичкам запросы. Блядь, он не разбирался в теме. Просто дайте ему того человека с членом, который скрывался под именем Вайи. Который согласится его выебать — пусть и за деньги. Хит скривился и быстро набрал: «без особых пожеланий». В принципе, единственное пожелание — быть адекватным. Если приедет угашенный торчок, будет не очень хорошо, но наркота так и так водилась в эскорте, это краеугольный камень. Хотя, если угостит — другой базар. Тогда Хит ещё раз сказал себе: ладно. Просто для успокоения. Проституция вполне реалистично рисовалась чем-то грязным, условно-добровольным, с гнилостным налётом нечищеных зубов. Можно ожидать от выбранного человека чего угодно, и оно было омерзительно честно к самому себе — ничего особенного Хит не ждал, когда скидывал предоплату на высланный кошелёк. Особенно смешно будет, если его прямо сейчас развели, как дебила; чаще всего люди ведут себя как дебилы, когда они дебилы. Хит поржал с себя, допил пиво, выкурил ещё одну сигарету — рассмотрел подтверждение и захлопнул ноутбук. Завтра на работу.

***

Бабкина квартира похожа на неживую декорацию к комичной постановке. Хит несколько раз вывозил барахло — на своей Тундре, здоровенном пикапе, — но дух старухи так или иначе остался в мелких, незначительных деталях, вроде обвитого цветными ленточками католического креста в прихожей. Он висел над арочным проходом в гостиную, не сильно мешался, однако колол глаз каждый раз, когда Хит возвращался домой. Из самой (бабкиной) комнаты, сквозь зазор между закрытой дверью и полом, подтягивало сердечными каплями, запахом старости — немытого тела, старческого пота, дерьма. Она помирала долго и тяжело, а следы её присутствия не смог убрать ни клининг, ни сам Хит, выкинувший буквально всё из её комнаты. Невозможно проверить, действительно ли в квартире пёрло чем-то отвратительным, или запах лишь впитался в слизистую носа. Гости здесь не водились, кроме бесплотных. Дух бабки смотрел в спину ледяным взглядом, когда Хит донёс до кухни пакет из Chick-fil-A. Внутри куриный бургер и картошка уебанской решётчатой формы — не самый вкусный обед, хоть и не самый херовый. Есть почему-то не хотелось. Нервно. И странно. Это всегда так, стрёмно пробовать нечто новое, даже если новое обещало выгореть джекпотом — или к проституткам не применялось подобное понятие? Хит не знал. Он никогда ничего не знал. Впрочем, съезжать с темы — не хотел, подогретый зудом чуть пониже копчика. Примерно между ног. Прямо там, ага. Он открыл окно, недолго постоял около, рассматривая дорогу и кубинский салон красоты противного морковного цвета. Это Риверсайд, недалеко от даунтауна и центра, но здесь относительно спокойно, расположение у квартиры удачное. Мелкие мотели, грязные магазинчики, кафетерии — вперемешку с частными домами, разрисованными граффити заборами и зассаными закутками в испаноязычных районах. Переезд из Миннеаполиса с нормальной человеческой погодой Хит давно переварил, пережил и достаточно прожарился на флоридском солнце за двадцать лет. Ещё шесть осталось в Миннесоте. За двадцать шесть лет можно добиться успешного успеха, покорить весь мир, родить дерево и посадить ребёнка — всё то, что обычно появлялось у сокурсников спустя время после выпуска, а ты тупо смотрел на них с бессильной завистью, как второстепенный персонаж. Ну, это утрированно, конечно. Отголоски подтянутого из прошлого подросткового максимализма. У Хита так-то появилась нормальная работа. И деньги на проститутку. Не целый мир, но какая-то его часть. Этот парень, Вайя, должен подъехать вечером. Хит доел остывшую картошку, равнодушно листая тикток, и облизал жирные пальцы. То, о чём он думал в день невозврата, ебануло бумерангом в затылок. Само приближение беды крепко схватило за яйца, когда он допивал колу с растаявшим льдом — о, он будет заниматься сексом. С парнем. Чужой человек зайдёт в провонявшую бабкой квартиру, увидит крест в проходе и подумает нечто нехорошее. Пошутит, что Хит маменькин сынок и никогда не держал в руках чужой член. Да как будто это неправда. Он закинул мусор в корзину и, дойдя до кладовки по соседству с ванной, вытащил швабру с ведром — надо бы прибраться. Занять себя бытовой хуйнёй, пока бредовый поток мыслей ещё можно терпеть, пока есть время слепить из себя адекватного человека. Поменять постельное, помыться самому, переодеться в чистую приличную одежду. Окей, пожалеть о принятых решениях. Или не пожалеть? Или всё-таки жалеть? Его мотало, как ебучую пустую бутылку, затянутую в прибой, туда-сюда, нервно и бесполезно. Хит ненавидел это, но больше всего ненавидел невозможность себе помочь. Но когда Вайя оказался на пороге, жалеть, нервничать либо сдохнуть не захотелось. Он выглядел… Да нормально он выглядел. Одетый простенько, подходя под «без особых пожеланий». Как какой-нибудь друг, зашедший в гости: распахнутая гавайка, майка и шорты, рюкзак за спиной. Ничего, что выдало бы в нём проститутку. — Привет? — неловко поздоровался Хит, не понимая, что вообще должен говорить. — Привет, — вторил Вайя, заходя в квартиру. Сняв рюкзак, он посмотрел на босые ноги Хита и разулся, наступая на пятки кроссовок. — Как тебя зовут? Голос у Вайи спокойный, немного хриплый. Прокуренный? Может, сел от веществ. Хит просто дебильно пялился на него, сравнивая с фотографией где-то у себя в памяти. Похож, только живой, недавно подстригся: чисто выбритые виски, лохматый ирокез, смазанный чем-то вроде геля для укладки. Ещё (из того, что прямо бросалось в глаза) у него совершенно ебанутая борода: острые бакенбарды, тянущиеся треугольниками к щекам от углов челюсти, очень необычно. А так, лицо гладкое, красивое и приятное. На ногах стоял ровно. Выглядел здоровым, вполне адекватным человеком. Никаких тревожных звоночков — стрелка внутреннего мерила особо подозрительных людей даже не дёрнулась. Хит зашёл за спину Вайи, чтобы закрыть дверь, отметил — от него пахло сладковатым парфюмом, хотелось назвать его женским. И он высокий, чёрт, реально высокий — выше на голову. — Хит, — запоздало ответил Хит. — Да. Называй так. Неловкость душила твёрдой рукой. Перед ним стоял мужик, с которым можно делать всё, что угодно. Отвести в спальню, бросить на кровать и отыметь. Или попрыгать на его члене. Или вставить член ему в рот. Он здесь буквально для этого, траха без обязательств — и Хит лишь сильнее замыкался от осознания происходящего. — Тебя так и звать Вайей? — решил спросить он, надеясь, что не звучал как перевозбуждённый заикающийся школьник. — Как хочешь. — Вайя улыбнулся и пожал плечами. — Это моё настоящее имя. — Откуда ты? — Из Таллахасси. Но Хит неопределённым жестом поводил рукой у лица, намекая на другое. Да, какие крови в нём намешаны. — А, — засмеялся Вайя, — мой отец сириец. — Понятно. Заебись разговор. Хит отвёл его в спальню, обратив внимание на стол; огрел по голове флешбэк, потревоженный окружением — так и стояла пустая банка, и пепельница заполнена окурками до отказа — то, что характеризовало лучше помытых до блеска полов и чистого белья. Смятые пачки красного «Винстона», Bud Light по скидке, засаленные плакаты индастриал-групп на стенах. Холостяцкий творческий беспорядок, до которого не дотянулись руки, про который очень легко забыть в порыве тревоги. Но Вайе понравилось. Заинтересованный, он сел на кровать полубоком, рассматривая плакаты за спиной, пока Хит выставлял температуру на кондиционере. — Поверить не могу, что кто-то кроме меня слушает Sister Machine Gun, — удивился Вайя. О, да, это обложка их альбома — дебютник, кажется, — с египетской кошкой. «Плотские грехи». Можно рассмеяться от иронии, но не тогда, когда в горле сжимался нервный ком. Хит так и стоял посреди комнаты, крутя в руке пульт. — Ну, плакатам лет десять, — по-идиотски ответил он. Подумав, предложил: — Тебе нужна ванная, туалет или типа того?.. — Нет, я готов. — Вайя сохранял дружелюбный, располагающий к себе вид, отчего Хит ощущал себя нездоровым придурком перед сервисом для душевнобольных. — Если брезгуешь, могу ещё раз помыться. — Да нет, — отрезал Хит, поджимая губы. — Не брезгую. Вайя развернулся к нему, чуть расставил ноги, завёл руки назад и опёрся на них — приглашал с ослепительной улыбкой. И что дальше? Попросить у него справку об отсутствии ЗППП? Странно. Глупо. Раз вызвал, завёл в квартиру — риски осознавал. Поцеловать? Проститутки целовались в губы? Вывалить член, сказать «соси»? Да ну, какая пошлость. Господь всемогущий. Хит стоял бараном, пока Вайя не предложил сам: — Начнём? Как ты хочешь? Хит ощущал старческую вонь почти физически, ползущими под ногами щупальцами, думал про крест в прихожей: все равны перед богом, бог равен перед всеми; думал про себя, своё уродливое тело и маленький член, свои грязные желания, подслушанные в сервисе разговоры. Ничего, что подтолкнуло бы действовать и ничего, чего бы он конкретно хотел. Забыть про то, как клеил на стену плакаты, будучи старшеклассником, и забыть про бабкины кесадильи. Майка под рубашкой Вайи тонкая, почти что прозрачная, сквозь ткань просматривались его тёмные соски, над воротником завивались короткие тонкие волосы, и шорты у него не как на фотке, а обычные мужские, но ноги всё такие же соблазнительные. Худые. Длинные. Блядь. С постоянным партнёром было проще. С тем, кого ты знал, с кем встречался — поймал взаимное желание, взял и потрахался. Но здесь… Какое блядство. Пока молчание не стало чересчур затянутым, Хит отложил пульт на тумбочку (кровать прижата боком к стене, тумбочка у спинки, пиздец неудобно) и спросил: — Тебя можно целовать в губы? Вайя задумчиво склонил голову к плечу. Вглядываясь в лицо, словно в пустое, однако привлекательное место, легкомысленно ответил: — Вообще, нет, но тебе я доверяю. Минет, получается, он делал в презервативе? А ещё они оба застали отголоски пропаганды «СПИД — не приговор». А ещё — с хера ли прямо-таки доверять? Чего в нём особенного? — Хм. — Хит неуверенно подошёл ближе, медленно сел на колени, придавливая своим весом. Рассмотрел глаза с залитыми красным белками. — И не боишься? — Это твой первый раз? — С парнем — да. — Интере-есно. Довольно пространный ответ, хоть и естественный для факта: Вайя угашенный, но в узде. Славно. Чего-то иного не ожидалось, Хит оказался готов к сюрпризам сознания; у Вайи тонкие губы без шероховатостей, и не поцеловать того, с кем ты собирался переспать, казалось странным. Во всяком случае, дело привычки — Хит не привык без поцелуев, ему нравились все ощущения и выводы, и вывод получался один. Вайя… Живой. Да. Такое. Чисто физическое. Под кожей билось живое: кровь, мышцы сокращались, вся такая хуйня, и он тёплый, и это всё так не укладывалось в голове, спать с незнакомым человеком, держать в своих руках живого, нахрен, человека, что мысленно Хит практически возвращался во времена, когда ему были понятны лишь задачи по физике. Запах духов не перебивал бабкину вонь, кондиционер не охлаждал разгорячённое тело. Сердце билось в ритме залетевшей на лоджию птицы. Их губы отвратительно близко, Хит не стал спрашивать — поддался вперёд и прижался, положив ладонь на затылок. Так и надо делать с мужчинами по вызову. Резко, без тормозов и ужимок. Губы Вайи были мягкими, влажными, он охотно приоткрыл рот, позволяя мокро целовать с языком, дотянулся до резинки на волосах и распустил их, приятно поскрёбывая пальцами голову. У самого Вайи волосы жёсткие, густые — восточные, сказал бы Хит — и сжал короткие прядки, толкаясь навстречу чужому языку. Он хорошо целовался. Останавливаться не хотелось. Хотя причина вовсе не в потрясающих навыках. Что делать дальше, Хит не представлял, а просто сосаться — своеобразная зона комфорта, очень хрупкая и одноразовая. Вайя оторвался от его губ, оставил лёгкий поцелуй на щеке, переметнулся ниже, клюнул в шею. Провёл ладонями по плечам, надавливая большими пальцами на татуировку терновника. И заправил волосы за уши, очаровательно улыбаясь: — Ты стесняешься? Люди легко это видели и это обидно. Хит стиснул зубы, не выдавая раздражение. Его резинка для волос висела у Вайи на запястье, а член привстал, ширинка топорщилась небольшим бугорком — два никак не связанных фактора, разве что, они до тошноты прямолинейные. Он хотел. — Немного. — Всё в порядке. — Вайя продолжал быть ужасно обходительным и быстро поцеловал, прихватывая нижнюю губу. — Хочешь быть снизу или сверху? Или без проникновения, как-нибудь по-другому? Как же много он говорил — про всё и сразу, не оставляя времени на разгон. — Снизу, — не думая, признался Хит. Подумав уже после, решил: сверху бы тоже было неплохо, но впереди целая ночь. — Тогда?.. Я потрогаю тебя? Да хоть съешь. Хит кивнул. Вайя положил руки на бока — руки красивые, молодые, практически изящные, с подстриженными ногтями — приподнял футболку, снял и пробежался пальцами по груди, затем растирая соски. Делал это медленно, а подушечки пальцев у него тёплые и гладкие. Член дёрнулся, скованный жёсткой джинсой, и Хит предположил, что ничем не удивит Вайю. Разве что, запахом в квартире, злоебучим крестом в прихожей и плакатами с отфотошопленными лицами, наблюдающими за непотребством с лощёной бумаги. Мир сжался до цепляющих образов. Кровать поскрипывала, когда Хит ёрзал, костлявые коленки неприятно давили на задницу. Вайя изучал его тело губами, посасывая кожу на изгибе шеи, пальцами продолжал ласкать соски, сжимал и совсем легко прокручивал, задевая волоски вокруг. Именно ласкал, не пытаясь сделать больно, трогал нежно и хорошо, но единственное, о чём мог думать Хит, — подмышки покрылись мерзким липким потом. По Фаренгейту около сотки только в тени, кондиционер старый и плевался льдом, губы у Вайи оставались влажными и мягкими, похожие на кусок свежего мяса — или натёртый смазкой силикон игрушки — Хит скривился и взял его под подбородок, отодвигая. Совершенно незаконно быть таким… Привлекательным? Сексуальным? Находиться в огненной геенне ощущалось вот так. Когда Вайя улыбался, от глаз расходились очаровательные морщинки, и он принимал совсем уж доброжелательный, располагающий к себе вид. Интересно, что принимал, отчего такой? Травки покурил? Не помешало бы закинуться самому, хотя сейчас уже было полегче, когда Хит наполовину раздет, все желания наизнанку: просто выеби меня. Следы слюны приятно холодили кожу. Вайя скинул рубашку, обнажая тощие загорелые руки с густой тёмной порослью. Сухие мышцы и рисунок вздутых вен на предплечьях. О, да, он соблазнительный — живой и соблазнительный, не такой, как на фото — и Хиту это нравилось до треска в яйцах. Он пересел на кровать, увлекая за собой, подтягивая за ворот майки, открывая вид на волосатую грудь. Делал то, что хотел. То, о чём думал. Тревога стремительно растворялась в крови, вымещаемая возбуждением, и Вайя ведь не делал ничего противного — всего-то отыгрывал свою роль заботливого партнёра. — Хочешь, чтобы я разделся сам? Хиту насрать. Он нервный и дёрганый. Он лёг, закидывая на кровать ноги, принюхался к своему горькому поту — о, блядь, летом мыться вообще бесполезно — и посмотрел на натянутую ширинку. Было трудно представить более красноречивую картину. — Да, — ответил он, по-рыбьи шлёпая губами. Вайе тоже жарко. Хит рассасывал эту мысль, как сладкий мятный леденец, когда Вайя снял майку через голову, стоя перед ним на коленях. Пот серебрился на груди, его заросших колкой щетиной подмышках — Хит почти ощущал этот кисловатый, ужасно человеческий запах; рот по-собачьи наполнился слюной. Затем Вайя расстегнул ширинку, спустил шорты и сел на кровать: поднял ноги, скинул всё шмотьё на пол, зацепился за резинку трусов. Снял их так быстро, что Хит не успел оцифровать картинку в своей голове, только аналоговый шум, но Вайя снова повернулся к нему, и тогда Хит думал. Он подумал, что хотел бы включить на ноутбуке заглавную «Sins of the Flesh», чтобы прогнать сквозь разум липкие воспоминания о первом сексе и хорошенькой заднице Куинси. Плотские грехи, обнажённая агрессия, такая же немилосердная жара — мокрые, нелепо ебущиеся тела. Он подумал, что данные на сайте не написаны с нихуя — член у Вайи действительно около пяти дюймов. Он подумал, что у него хороший хер. Тощий, как сам Вайя, тёмный — темнее, чем кожа выше, его, ну, остальная кожа, это не звучало как-то иначе — поросячье-розовый от головки и до шрама. Член ещё стоял некрепко, тяжело свисал между ног, под заросшим лобком и плоским животом с совершенно естественным небольшим слоем жира. Хит сглотнул. — Ох, ебать. Потянувшись к собственной ширинке, он обнаружил, что пальцы практически не шевелились, скованные реакцией на творившееся блядство. Вайя подполз ближе, мягко отстраняя его руки. — Помочь? — Помоги. Блядь, как это неловко выглядело, наверное, взрослый мужик не в силах снять с себя штаны — но Вайя сделал это в два счёта, легко расстегнув тугую пуговицу, заодно зацепил пальцами трусы и ловко снял, оставляя Хита обнажённым. Да, это опыт. Да, короткие члены, лежащие в складке между лобком и ногой, он тоже наверняка видел. И сосал. Точно, сосал. — Пососёшь мне? — наивно попросил Хит, не задумываясь о репутации. Это то, о чём он фантазировал, торопливо передёргивая на порнушку с парнями в грязной бабкиной квартире. То, о чём думал на работе, пока менял насмерть сгоревшие свечи уебану на Мерседесе. Та хуйня, плотно занявшая мозг: чтобы его маленький уродливый член пососал мужчина. Естественно, ничего непоправимо уродливого в нём не было; просто хер, просто короткий, просто Хит всегда занижал категории, в которые себя вписывал. Вайя не ответил, лёг и закинул толстые ноги Хита себе на плечи, подбираясь к члену. Немного подрочил, сжал, оценивая — ствол полностью умещался в ладони — спустил кожу с головки и прижался горячим языком. Облизал, обсосал губами, причмокивая, пропустил в рот, позволяя потереться о гладкую скользкую щёку. Хит двинул бёдрами вверх, вставляя до конца. Вайя зарылся носом в густые русые волосы на лобке, расслабил горло. Снялся с члена и помял твёрдые поджатые яйца, настойчиво вылизывая под головкой. Он выглядел хорошо. Так хорошо, что спину и подмышки обдало жаром, прилип пододеяльник к вспотевшим лопаткам. Хит положил ладонь на голову Вайи, направляя, вжимая, несильно потрахивая в тёплый влажный рот. Он не доставал до стенки горла какие-то сотые дюйма, Вайя спокойно принимал его и дышал ровно, придерживая у основания двумя пальцами — вот так, да, как в не слишком хорошенькой порнухе. Старательно заглатывал чей-то член с риском заразиться какой-нибудь хернёй — с обоих сторон — и свободной рукой Вайя вдруг оттянул мошонку, выпуская член изо рта. Обильно сплюнул на головку — слюна свободно потекла вниз, задерживаясь на волосах. — У тебя есть смазка? — спросил он, поднимая голову, пока размазывал пальцами собственную слюну, надрачивая мелкими резкими движениями. Это всё нахер странно, думал Хит. Но смазка у него лежала в столе, с ней приятнее дрочить. Там же презервативы и брошенные антидепрессанты. После смерти бабки Хит чисто условно посетил психотерапевта — не потому, что скорбел о бабке, а потому, что даже после её смерти не мог радоваться. У него нашли что-то вроде лёгкой депрессии, прописали сраный сертралин, который продавался как «Золофт», который он жрал как мел и бросил, забив абсолютный хер на вещи в своей голове — сейчас в голове лишь Вайя. Вмазаться этими таблетками невозможно. Рассматривать, что он пил, тоже несподручно. И то, что он так внезапно влип в эту тему с колёсами — также какой-то недобрый знак. Тревога. Забитые в угол комплексы. Нахер странно. А своим хером Хит хотел одного — чтобы ему хорошенько дососали и он так же хорошо кончил. — Есть, — на выдохе ответил Хит, наблюдая, как мелькала головка в крепко зажатом кулаке, — в столе. — Мне самому?.. — начал Вайя, приостанавливаясь. Ну, не все люди охотно разрешали рыться в их ящиках? Если кто-то из них встанет, то Хит не кончит позорно быстро от простой дрочки, не дождавшись самого вкусного — хорошего члена в своей заднице или достойного окончания этого минета с привкусом вонючих тел. — Мне всё равно, — оборвал его Хит. — Там ничего такого не лежит. Вайя поднялся, отпустив напряжённый в приближении оргазма член, и выдвинул ящик в столе. Таким простым, почти что дружеским жестом, словно они давно знакомы и не ебались в плоскости товарно-рыночных отношений. Задница у Вайи столь же плоская, покрытая редкими волосами между ягодиц. Хит невольно облизнулся, теперь специально стараясь думать о приёме антидепрессантов и духах, какими облился Вайя, они перебивали старухину вонь и даже задержались на коже Хита — слабо пахло от плеча. Очень грязное, подчёркнуто липкое порево, которое стыдно смотреть и с которого сладко кончать. Вайя вернулся, придавливая коленом матрас, положил на кровать смазку и презервативы. Не исключено, что просроченные. Партнёры в квартире Хита давно не водились. — Позволишь мне подготовить тебя? — Вайя замер между его раздвинутых ног, положив ладонь на коленку — то ли хотел развести шире, то ли просто из нежности. — Это действительно нужно уточнять? — Хит нахмурился, но принял вопрос как должное, кивая. — Да. Конечно, да. — Ты многого не знаешь о людях, — усмехнулся Вайя. — Раздвинь ножки. Он выдавил смазку на два пальца, дотянулся до ануса, обвёл по кругу. Мокро. Липко. Потно, блядь, как же сегодня жарко. Хит не против поболтать о чём угодно, хоть о погоде — от нервов, возбуждения, чего-нибудь ещё. Причины искать не хотелось. Вайя казался нормальным парнем тогда, был им сейчас — и, наверное, собеседник он также неплохой. — Почему же? Я работаю с людьми. Вставляя палец, Вайя снова лёг на живот. Его лицо слишком, откровенно близко к паху. И между ног, под толстым телом Хита, он худой, пиздец какой контрастный — так же, как сочетание красного и синего. — Расскажешь, кем? — Я механик. Хит сжался вокруг пальца, чувствуя, как плотно стенки сфинктера обхватили его. Поначалу жгло. Не больно и даже не неприятно, рефлекторная реакция организма на посторонний предмет в заднице, и Вайя выждал некоторое время, прежде чем вернулся к члену. Приподнял и нежно приласкал головку, тыкаясь кончиком языка в уретру, вылизал её, придавил пальцем простату (скорее случайно). Приятная дрожь прошила от копчика до шейных позвонков. — У меня что-то стучит под передним левым колесом, — будничным тоном продолжил Вайя, слегка подув на влажную верхушку, и снова погрузил её в свой охуительный рот. Ну да. Конечно. Возможно, так люди и заводили полезные связи, совершенно случайно. Во время отсоса. — Чё за тачка? Вайя причмокнул, облизав распухшие губы: — Камаро, девяносто шестой год. — Хера. — Ага. Зарабатывал он действительно неплохо. Но Хит был доволен своим траком, не засматриваясь на чужие понты. — При движении стучит? Вайя полностью заглотил член, сжимая губы у основания, вставил палец по костяшку и прижал к стенке ануса, двигая вперёд-назад, пока вновь не надавил на простату, теперь уже точно, прицельно. Хит выдохнул и заёрзал — мягкая волна удовольствия прокатилась от задницы прямиком к головке, оседая в голове (какой каламбур). Он взял Вайю за волосы и поднял, чтобы он вынул хер изо рта и ответил. — Да, — подтвердил Вайя, снимаясь с сосущим-хлюпающим-хер-пойми-каким звуком. Разбавлять минет работой ещё не приходилось, но это было забавно и совсем не тревожно. Вообще, здорово отвлекало. Когда тревога проходила, из тревожного социального инвалида Хит превращался в простого социального инвалида, неловкого и очень живого. — Шаровые. Или сайлентблоки. Амортизатор? — перечислил он по памяти. — Стук глухой? — Похоже на то. — Работа Вайи заключалась в отсосе, и он честно выполнял её, по-кошачьи обласкивая головку широким языком. Работал только с головкой, по сути, игнорируя ствол и яйца, и кончить от этого хотелось только сильнее. — Слушай, ты где работаешь? В башке у Хита искрили все нейроны, временно утратилась способность к человеческой речи, мозг утёк куда-то в хер и — блядь. Возможно, он сказал грубо: — Ты чё, ко мне заехать хочешь? Не спрашивая, Вайя добавил второй палец, проталкивая его в узкое кольцо сфинктера, не супер приятно растянул и огладил стенки изнутри, проворачивая кисть. Замер, позволив привыкнуть, пережить очередную волну жжения, продолжил медленно двигать рукой. — Не, если тебе некомфортно будет, то не надо. Если он не приедет в футболке с надписью «я ебался с вашим механиком за деньги, вон с тем, у которого волосы крашеные, на ебучее желе похож», всё нормально. Работать с кем-то знакомым всегда проще. И сначала ему придётся пройти фейс-контроль Кида, прежде чем въехать в бокс (где Хит будет думать свои грязные мыслишки, склонившись над чьим-то симпатичным Мерсом), а там уже… Посмотрим. В сущности, Хит не против, так зарабатывались деньги. — Северо-Запад, седьмая авеню, — открылся он, вытягивая остатки сознания из растёкшихся мозгов, — в Эль Портал. Там ещё, блядь… магазин… — Окей. Я понял. Вайя интенсивно трахал его пальцами, разводя их, как мог, как позволяло тело. Гладил простату, немного надавливая, и сосал головку, активно работая языком, развратно, шумно выпуская слюну. Так хорошо, так умело, так — Хит побоялся этого слова — сладко, приближая к оргазму, отрабатывая всю предоплату от и до. Хит поджал пальцы на ногах, нетерпеливо толкаясь вверх, пока яйца не свело приятным спазмом, пока головку не защекотало тем самым чувством, доступным человеческому существу, помимо культурной речи… Он начал спускать Вайе в рот, и тот нехотя отстранился — член продолжал содрогаться, выплёскивая струйки спермы прямо на лицо. Вязкая капля повисла на аккуратной густой брови, попало на впалую щёку, блестящие губы — Вайя слизал сперму с губ и тяжело сглотнул. — Ох, блядь, — прошептал Хит, запыхаясь. Оргазм выбил весь воздух и совесть, но он всё же предложил: — Ну, подъезжай, закинем твою тачку на подъёмник. Вайя тепло, по-дружески рассмеялся. Стиснул бедро, цепляясь пальцами за жир, кожу, или что там такое мягкое было, ещё разок всадил до костяшек с хлюпаньем смазки. — Хорошо. — Он вынул пальцы из ануса, чистой рукой стёр сперму с лица. — Поделишься салфетками? Хит дотянулся до коробки на тумбочке за спиной и вынул салфетку, передавая Вайе. Наличие коробки салфеток рядом с кроватью не выдавало в нём заядлого дрочера, но Хит кисло об этом подумал, пока Вайя вытирал его сперму. Лица парней из Nine Inch Nails образца девяностых смотрели на их голые тела с равнодушием, свойственным любым персонажам с плаката. Хотелось покурить. И потрахаться. В большей степени всё-таки потрахаться. Вайя ужасно располагал к себе, а задница ощущалась непривычно раскрытой. Приподнявшись на локтях, Хит попросил: — Ну, теперь трахнешь меня? Вайя докинул скомканную салфетку до корзины у двери и, надо же, попал. — Ты не очень чувствительный? — Он оставался… Очень болтливым и каким-то позитивным, что ли. — Типа, сверхстимуляция? Не самая серьёзная проблема, это точно. Хит продолжал быть бараном, выпалил: — Я очень хочу трахаться. — Ладно. Ща. — Вайя сел, опираясь на стену, и взял в руку обмякший член, дроча насухую. — Немного подготовлю себя. Пристально рассматривая, как он терпеливо готовил себя, Хит хотел предложить помощь. Не стал. Ему понравилось наблюдать. Это как смотреть порно, следить со стороны за чьим-то чужим оргазмом и постепенно возбуждаться. Вайя подогнул ноги под задницу, сел на пятки, рисуясь — его член приподнялся, нависая над мошонкой; тогда Вайя сместил руку к головке и потёр её ладонью, затем сжал двумя пальцами, погладил сверху. Хит тискал себя между ног, мял мягкие расслабленные яйца. Перевернулся набок, подпирая голову свободной рукой, и чего-то не хватало. Тишина становилась неловкой. После того, как он достаточно примерился к добродушному Вайе, захотелось поговорить: — У тебя кто-то уже был сегодня? — Не, — быстро ответил Вайя, сплёвывая на ладонь, — я просто травки покурил накануне, у меня под травкой хуёво стоит. Или в целом уже хуёво стояло после такого переизбытка секса. Он размазал слюну по головке, продолжая дразнить её пальцами, скользнул указательным на щёлочку уретры, прижал и выдохнул. Хит ритмично дёргал свой упругий член, охотно возбуждаясь даже после недавнего оргазма. Нечто, повисшее в воздухе вместе с неловкостью, намекало: они ещё выжмут друг друга до состояния мокрой тряпки. — За рулём курил? — Типа того. — И как, нормально? — Да в Майами каждый второй под травкой, чувак. — Вайя отпустил член, качнувшийся между его разведённых ног, дотянулся до презервативов. Быстро открыл упаковку и раскатал латекс одним уверенным движением. — Я давно не пользуюсь тяжёлой артиллерией, знаешь. Тогда вообще мрак. Только виагру глотать, типа, раньше я на кислоте прям жёстко сидел. Вайя говорил так, словно сказанное не будет иметь никаких последствий, и звучало оно удивительно естественно — в Майами, в мерзкой квартире, в постели очередного извращенца. В мыслях Хита Вайя плохо вписывался в богатый бэкграунд — на коленях перед папочкой в президентском люксе, на белой вечеринке, между ног голливудского инвестора — ему к лицу… Грязь. Он растрёпанный и пошлый, и в некоторых местах похож на самого Хита, и от него действительно подтягивало живым кисловатым потом, когда он перевернул Хита на живот. За спиной чавкнула выдавленная из упаковки смазка. Вайя смазал хер, увлекаясь; Хит обернулся, откинув волосы: Вайя самодовольно надрачивал на его зад, раскрытую волосатую (мерзкую?) дырку, быстро двигая рукой. — Нравится? — усмехнулся Хит. — Вообще, да. Ты симпатичный. Симпатичным он был для покойной матери и иногда для Куинси, но в своей лягушачьей морде и полном теле не находил чего-то особо привлекательного; Кид как-то ляпнул, что у него абсолютно пустые глаза, будто он перманентно обдолбан. Любили, впрочем, всяких. Хит оттопырил задницу и шире раздвинул ноги, пока Вайя примерялся, укладывая скользкий ствол между ягодиц: потёрся, прижимая к члену половинки, толкнулся в анус головкой и сразу вышел, оставляя приятное жгучее ощущение. Потом сделал так ещё раз. Дразнил больше себя, чем Хита. — Мне кажется, ты говоришь это каждому, — прошипел Хит, посмеиваясь. Завёл руки назад, раздвигая задницу, как приглашение. Он упирался в кровать головой и коленями, поза совершенно идиотская. — Не, не каждому, — флегматично выдал Вайя. — Я серьёзно. Ты мой типаж. И зад у тебя реально классный. Люблю, когда есть за что подержаться. Уметь пиздоболить проститутке — так же логично, как намеренно портить патрубки ради лишнего доллара в зарплате. — М-м, круто. — Хит подумал, что не оценил выпад и шлёпнул сам себя, всё так же тупо и антисексуально. Убрал руки, встал поудобнее, просто по-собачьи, и почти приказал: — Трахни меня. — Ну, если ты так просишь… Придерживая член рукой, Вайя протолкнул в анус головку. Остановился, позволяя полностью распробовать себя. Хит сжался вокруг, пропуская волну жара. Тесно. Горячо. Растянутый зад обжигало приятными накатывающими волнами, когда Вайя навалился, толкаясь глубже, буквально раздвигая хером неподатливые крепкие мышцы. Он задел простату, но сразу двинулся назад, выскальзывая, и Хит почувствовал себя глубоко наёбанным. Впрочем, смирился он быстро — позволил вести игру кому-то, кто трахался в жопу каждый день. Выдохнув, потянулся рукой под живот, сдвигая крайнюю плоть с заметно привставшего члена, посильнее сжал, провёл по головке ладонью, повторяя движения Вайи чуть ранее. Вайя снова издевался над ним, всё никак не хотел войти полностью, играл, дразнил — и Хит пытался пользоваться промедлением, смакуя ощущения. Член в заднице ощущался как любой другой предмет в заднице, немного тянуло, немного хотелось в туалет — много пунктов, скрашиваемых контекстом. Да. Хит трахался с мужчиной. Наконец-то. — Грёбаный боже, — прошептал Вайя. — Какой ты тесный, Хит. Почти любовным жестом он помял-погладил бока, прежде чем войти полностью и остановиться, замирая. Должно быть, это правильно, вот так вот дать примериться, привыкнуть к херу в кишке и прочее, и Хит не находил причины как-то с ним церемониться, потому что дают — ну, бери? А Вайе ещё деньги за это платили. Спустя пару мгновений он начал, наконец, двигаться, шлёпаясь о кожу влажными яйцами. Хит засопел, опуская вниз голову, прикрывая глаза, задержал руку на члене. Они начали этот неловкий, ни к чему не обязывающий секс как-то враскачку, от меньшего к большему. Вайя постепенно разгонялся, вбиваясь сильнее, впиваясь в кожу лежащими на бёдрах пальцами. Хит старался прогонять через осмысленные участки мозга ощущения каждого толчка, но они сводились к одному. Как у нормальных людей. К плотскому. Его трахали, почти как в фантазиях — как Кира натягивал своего Кида на толстый хер, вот так вот долбя в задницу, как-то стрёмно, нежно, гладил его вспотевшее тело, шептал на ухо: «Блядь, детка, всё так, да» — и Хит негромко застонал, сжав свободной рукой без того скомканное одеяло. Блядь, детка, ты делаешь всё правильно. — Ты как? Всё окей? Вайя интересовался так заботливо, словно не спустил предоплату на хорошенький косячок. Словно он был хорошим человеком где-то в отрыве от работы и это, на самом деле, реально не исключение из правил — хотя казалось ещё и выученным действием. Да нахер это, господи. — Да, — заторможено подтвердил Хит, размазывая выступившую смазку. С него всегда… Много текло, если он был очень возбуждён. — Блядь, да. Он начал двигать бёдрами, подмахивая фрикциям Вайи, пропускал в себя член до самого основания (задницу щекотали жёсткие волосы на лобке), залипая от смешанного со смазкой пота. Скользко и липко, умопомрачительно хорошо — трахаться с парнем оказалось столь же круто, как фантазировать о чьём-то чужом сексе. Просто надо было попробовать, да. Хит торопливо дрочил, ловя мелкие вспышки от стимуляции простаты, тихо постанывал на каждом толчке и думал о соседе снизу. Этот вонючий старый хер не любил громкую музыку и когда с ним не здоровались, и определённо симпатизировал почившей бабке, и Хит намеренно ахнул громче, сжимая сфинктером член в своей кишке, — и да. Ещё раз, да. Это десять из десяти. — Эй, Хит, — неожиданно обратился Вайя, чуть-чуть замедлившись. — Можно я тебя за волосы потаскаю? Надоело таскать за живот? Сдавливать его жирные складки? Они трахались в позе «по-собачьи» и Вайя мог держаться буквально за любую его часть тела, нет никаких ограничений, не надо вообще спрашивать. — Давай. — Хит был согласен на что угодно. Лишь затем подумал, что Вайя интересовался процессом не просто так. Какой-то херовый опыт или инструкция по траху для проституток, или его выбивающийся ярлык хорошего человека. Хит толкнулся назад, вжимаясь в пах Вайи, изучая ощущение налитого горячего члена в заднице ещё раз — тело привыкло, анус растянулся и теперь, когда Хит сжимался, оно было просто восхитительно. Сладостное давление, напряжение в мышцах, все рассредоточенные по комнате эмоции; когда ещё Хит сможет обернуть секс в нечто красивое. Красивым было не всё. Его волосы похожи на раздроченную мочалку, пушистые, ломкие, сожжённые осветлителем и краской — цвет смывшегося бирюзового. Грязный, почти болотный. Вайя собрал волосы и намотал на кулак, приятно, легонько потягивая на себя. Хит охотно прогнулся, поднимаясь на вытянутые руки, отпустил член — стояло как в первый раз, будто он не кончал минут десять назад — постанывал каждый раз, когда Вайя входил в него до конца. Стоны и откровенные шлепки кожи о кожу. Запах бабкиных капель, въевшийся в пожелтевшие жалюзи табачный дым, горький мужской пот. Порно. Настоящая грёбаная порнография. Вайя нырнул под живот, взял член вспотевшей ладонью; он такой же влажный, как его рука, и приятно твёрдый. Другой подхватил под грудь, опрокинул на себя, волосы рассыпались по спине — как же с ними жарко, господи — и целовал открывшуюся шею, потрахивая короткими резкими толчками. Хит придержал его голову на плече, сам смотрел вниз, ловил все движения руки между ног: быстро, резво, гоняя шкурку по напряжённой головке, проворачивая кисть по обильной смазке. Перед глазами ебались пассивчики в такой же позе, и Хит мысленно представлял их со стороны, вероломно втаскивал в эту картину своё грузное, неповоротливое тело; тощего торчка Вайю, пыхтящего за спиной — вот так, детка! — его охуительные тёмные руки на бледной коже и дерзкий собачий взгляд в камеру. Громкое блядское «да». Оргазм не подкатывал незаметно, наоборот, постепенно раскручивался маховиком, выстреливая прямо в лоб или член, или куда там стреляло; нахуй это. Хит схватился за волосы Вайи и с силой сжал их, кончая с протяжным стоном: на его пальцы, на чистое постельное, на себя — когда Вайя вырвался из хватки и случайно направил член вверх. — Ебать, как ты сжался вокруг меня. Самая мерзкая часть в порно — натянутые разговорчики. Хит хрипло посмеялся и лёг обратно, снимаясь с члена, перевернулся на спину и поманил к себе ладонью, кожей ощущая липкую остывающую сперму на пододеяльнике. Вайя лёг, опираясь на локти, размашисто, жадно поцеловал, сразу толкаясь языком в рот. Слюна у него кислила. Очень по-человечески. Он вновь вошёл, легко проскальзывая в растянутый анус, закинул себе на поясницу ноги. Долбился приятно, но Хит признал это излишним, придушив собственную чувствительность, на которую он никогда не жаловался, но которая отыграла в иных обстоятельствах. Случайного секса с проституткой. Блядь. Очень нелегко абстрагироваться. Странно. Так непривычно. И одновременно правильно. Хит просто прижал голову Вайи, сминая его губы своими, лизнул кончиком языка, Вайя коротко облизал в ответ. Он двигался быстро, втрахивая в кровать. Дышал горячо, тяжело, испуская лишь одно человеческое желание — кончить. Лоб вспотел на линии роста волос. Интенсивная ебля. Жаркое лето. Хит зачесал его ирокез назад, рассматривая очаровательное выражение лица: сведённые брови, приоткрытый рот, губы совершенно по-блядски блестели, зацелованные. Красивый мужик. Реально. — Блядь, — сорвался вдруг Вайя нервным раздосадованным вздохом, остановившись. — Чего? — лениво пробормотал Хит. — Не могу кончить. Сука. А не надо было долбить травку. Хит оттолкнул его раскрытой ладонью. Отодвинулся, выпуская член из дырки. Недолго думая, решил, что покурить теперь хотелось сильнее, чем трахаться, и взял с тумбочки сигареты. Предпосылок к этому движению не было. Захотелось в момент. Да, самое время. Зажав сигарету зубами, он вытянул её из пачки. — Ща. Пощёлкал заедающей зажигалкой, прикурил и затянулся, выдохнул дым через нос. Вайя привалился к стене, головой упираясь в плакат Limp Bizkit (Хит не слушал их и не мог сказать, что они забыли в его спальне). Его член беспомощно прижимался к животу, обтянутый латексом, блестящий от смазки — и Хит не отрывал взгляда, пока подтаскивал к кровати пепельницу. Сделав затяжку, стряхнул собравшийся пепел. Свободной рукой обхватил хер Вайи и на пробу провёл, примериваясь, размазывая ощущения. Тонкий для его большой руки, практически полностью помещался, только торчала головка и кусок поросячьей кожи. — Ебать сервис, — не очень красиво отшутился Вайя. Но Хиту понравилось. С дядечкой на ретро-комете не прокатит, если его желание подрочить хуй шлюхе спустят в унитаз; Хит слабо представлял, какая категория клиентов обычно снимала таких, как Вайя, однако он определённо очень тонко чувствовал людей. Буквально по едва заметным признакам. — Ты со всеми такой грубый? — игриво надавил Хит, стараясь над его членом. — С тобой можно. Видно же. Хит зажал сигарету зубами, придерживая левую руку у лица, правой дрочил, думая, что этот член только что елозил по его кишке. Приятно елозил. Всё хорошо. Руки потом помоют. Сделав ещё одну глубокую затяжку, он поддался вперёд, выдыхая дым в лицо Вайе, не заботясь, что от этого заслезятся глаза; поцеловал, широко облизывая рот. Хит любил внезапное чувство свободы, приятно трепещущее в груди, когда можно не беспокоиться за себя и свой имидж — быть настоящим, полным уебанских желаний, вроде горьких поцелуев с привкусом жжённой соломы или мастурбации в презервативе. Эпизоды, когда он практически ощущал себя нормальным человеком. Так было с друзьями из колледжа, так было… с Вайей. Вайя застонал, продолжая поцелуй, но Хит с улыбкой его разорвал, предпочитая присосаться к сигарете. — У тебя хер по каким-то конкретным причинам обрезан? — Он скурил почти половину, не размениваясь на короткие быстрые тяжки. — По эстетическим и практическим, — оскалился Вайя, когда Хит помял его головку пальцами, подтягивая вверх резинку, мягко надрачивая. — Ты думал, религиозному папочке было дело до лишней кожи между моих ног? — Вообще да, но как бы нет. Просто интересно. Просто чесало колючей мыслью череп. — Он ушёл из семьи до того, как я родился. Хит докурил, вкручивая окурок в крохотное пространство между такими же смятыми попками. Взялся за член двумя руками, обхватывая головку буквально одним мизинцем второй руки; сразу отказался от идеи — член у Вайи не слишком большой — продолжил одной. Двигал рукой, крепко надавливая. Так, что гондон начал соскакивать при движении вверх — и натягивался обратно при движении вниз. — Забавно. Вайя стукнулся затылком о стену. — Что — забавно? — Что я тоже своего папашку не видел. Мама кололась, пока не сожгла вены и печень дешёвым дезоморфином, бабушка воспитывала методом кнута и пряника, где пряник не предусмотрен изначально. Всё сложилось в уродливую картинку на старом детском калейдоскопе — сын дрочил хер незнакомцу в доставшейся по наследству квартире, волоча за собой клеймо странного уродца. Судьба немилосердна к брошенным детям. Хит пожёстче сжал в кулаке член Вайи, ускорился, совсем не предугадывая оргазм. Терпеливо выдоил его в презерватив, надавливая большим пальцем под головкой, пока Вайя дёргался и постанывал, приятно спуская в чёртов латекс. Обтерев руки об одеяло, Хит попросил: — Дай резинку. — И уточнил: — Для волос. Вайя снял резинку с запястья. С члена — тоже. Хит собрал запутавшиеся волосы в пучок, думая, что ночь пройдёт нескоро, а ему хотелось жрать, и продолжать трахаться после небольшой передышки они — он — не смогут. — Слушай, Вайя. — Он неуклюже сполз с кровати, вытряхивая из лежащих на полу джинсов свои трусы. — Жрать не хочешь? — М-м, не знаю. Ты меня накормишь? — Я могу. В холодильнике, наверное, осталась какая-нибудь готовая еда. На крайняк — заказать доставку. Посидеть час или полтора, пока они не расслабятся достаточно, чтобы продолжать, но Хит правда плох в этих социальных штучках. Можно использовать время как-нибудь по-другому: вставить в Вайю пальцы, немного подрочить ему очко — продолжать играться в шлюху и папика — просто не горело. Посмотреть хуйню какую-нибудь на ноуте? Порнушку подрубить? Нет, дерьмо. Вайя пожал плечами: — Пойдём. Хит дождался, пока Вайя так же натянет трусы и повёл его на кухню, стараясь быстро провести по коридору. Кухня оставалась самым скучным и загаженным местом в квартире, используемым ради покурить и сожрать что-то готовое, либо спародировать готовку. Поджарить покупной фарш на сковородке или развести в кастрюле мак’н’чиз — простое холостяцкое счастье. Короче, кухня — не слишком интересное явление. Вайя выдвинул покорёженный стул и сел за приставленный к стене, изрезанный ножом стол. — У меня есть, э-э… — Хит замер перед открытым холодильником, рассматривая лежащую на полке сиську «Маунтин Дью», развороченную упаковку с яблоками и слипшиеся в кастрюле макароны. — Бля, у меня нихуя нет. Вайя улыбнулся одними уголками губ. — Дашь попить? Хит налил ему воды из фильтра, открыл окно и, закурив (пачка оставлена на подоконнике), сел напротив. Разблокировал прихваченный из комнаты телефон, посмотрел на иконки, пытаясь выбрать доставку. Из фастфуда он предпочитал Chick-fil-A или Popeyes — курица — но Вайя мог любить что-то другое. — Я собираюсь заказать еды, — сказал Хит, бездумно листая рабочие столы на телефоне, — чё б ты хотел? — Хм, — задумался Вайя, поднимая взгляд к потолку, где висел разъёбанный шваброй датчик дыма. — Я думаю про сырные палочки из Little Caesars. — Ладно. Маленькие Цезари — так маленькие Цезари. Вайя сразу ухватился за прозрачную возможность поговорить: — Не любишь готовить сам? Закидывая в корзину квадратную пепперони и эти блядские сырные палочки, Хит осмотрел себя, разводя руки. Нет, он не страдал прямо пиздец каким ожирением. Ничего критичного. Просто не в форме: объёмный рыхлый живот, мясистые ляжки, раскачанные от работы плечи и бицепсы. Он сам по себе такой, крупный. Он любил быстрые углеводы, равномерно оседающие по телу. Это вкусно, это хорошо насыщало, это вредило фигуре — так говорила бабка, так отложилось в голове. — По мне видно, чем я питаюсь, — пожал плечами Хит и сделал заказ. Если Вайя начнёт выёбываться — его можно выставить за дверь. Заплатив, конечно. Проблемы с крышующими майамский проституцкий рай ни к чему. — Мне нравится твоя фигура. — Вайя улыбнулся, придирчиво рассмотрел из-под опущенных ресниц; его взгляд почему-то задержался на промежности. — У меня есть… Типаж, во. Люблю больших мальчиков. Потом взгляд переметнулся на пачку сигарет, голодный и жаждущий. — Ага. Круть. — Хит передал сигарету с зажигалкой Вайе. Комплимент от шлюхи — звучало жалко. И не то чтобы Хит вообще верил в искренность обращённых к нему комплиментов, обычно они пропитаны жалостливой снисходительностью. Вроде: есть в тебе всё-таки что-то хорошее. Хорошего в нём мало, но не обязательно это отмечать. — Ты странный. — Вайя навалился на стол, дотягиваясь до стоящей у края чашки с окурками. Стряхнул пепел. — Не в плохом смысле, не… — Да я с людьми общаться не умею, чувак, — перебил Хит, недовольно потирая лоб. — Забей. — Ты? Да не, нормально ты общаешься. Хит отложил телефон, на котором до сих пор листал инстаграм, пытаясь занять душную неловкость этой псевдо-дружеской посиделки на кухне. Он спросил: — На фоне кого? На фоне едва шевелящих языком извращенцев? Уличных гениев и непризнанных поэтов? Возможно, Хит лучший среди худших в парадигме Вайи, но то, что сказано, уже нельзя запихать обратно. — Бля, иногда даже вспоминать не хочется, — ожидаемо покачал головой Вайя. — Тебя принуждали? Принуждали — потому что, да. Он продавал своё тело, а не был случайным другом, уложенным в постель, и наверняка тащил за собой десятки страшных историй. Не исключено, что когда-то его изнасиловали. Затащили в машину, зажали рот и отымели на задних. Или напоили коктейлем с седативными. Неожиданная групповушка в загородном доме. Два члена в одной дырке. Да. Да-а. Хит не заметил, как столбик пепла свалился на стол. Фантазии были вязкими, как патока, и он в них завис. — Бывало, — нахмурившийся Вайя отвечал неохотно. — Типа, некоторые думают, что я просто тело вокруг дырки, которую можно ебать как и чем угодно. Он жаловался, открывая душу, хотя это ничем не отзывалось. — Не хотел бросить всё это? — Скорее всего, хотел. Хит просто поддерживал тему. — Кто ж так просто слезает с лёгких денег? — Вайя криво, вымученно усмехнулся. — Не, я думал, если постоянного партнёра найду, то завяжу. Я финансист по образованию. Ну, у любого человека была история, и Вайя такой же человек — даже с адекватным образованием. Он мог соврать, в принципе, ничего такого в этом нет, не обязательно быть честным с тем, кого на следующий день забудешь. Не особо интересно, что именно подтолкнуло на скользкую дорожку, однако сейчас, в моменте, он приятный и живой. Хит решил его по-своему подбодрить: — Вот разговариваю сейчас с тобой — и вообще не вижу в тебе дырку. — Обычно за попиздеть одинокие старпёры обращаются. — Тоже думаю: нихуя себе, я болтаю с проституткой. — Блядь, ты вот говоришь, что в сервис приезжают мудаки, но ты ещё не знаешь, как общаются с проститутками. Вайя заметно оживился; у него приятное лицо с подвижной, яркой мимикой в тон к несмолкаемому пиздежу. С такими людьми всегда классно общаться. Спасательный круг для заморенного придурка-интроверта или удачное совпадение звёзд — любой другой мужик мог оказаться таким же чёрствым неразговорчивым придурком, а тут… Ну, Вайя. Где-то глубоко внутри себя Хит был пиздец как рад. — Я представляю. — Меня один папик спидозным выблядком называл. Я ему так и говорю, типа, братан, у тебя всё в порядке с головой? Тебе окей? А он говорит, такой: ты вообще не человек, за бабки мне хуй сосёшь, это тебе окей или как? — Вайя стряхнул пепел в чашку, щёлкнув по сигарете. Затянулся, докуривая, и бросил в чашку окурок. Его здорово понесло на попиздеть. — И дед был — прелой мандой назвал. Хит заржал, поперхнувшись дымом. Вайя также не сдержал смех, согнулся в приступе хохота. — Прелая манда, блядь. — Нормальная у меня манда. — Я это оценю. — Давить бычки в чашке было странно, но это бабкина чашка. — Хочу тебя трахнуть. — Сейчас? — Не. Или, не знаю, очко тебе помять? — Как хочешь. Вайя полусидел, вытянув ноги, на нём самые обычные чёрные трусы, соблазнительно обтягивающие лежащий на яйцах член с открытой головкой. Хит бессознательно облизал губы кончиком языка, выглядывая очертания, и его рассматривали в ответ. Так же жадно голодные псы смотрели на кусок мяса, если не сказать честнее — похабно. Честно ли рассматривать проститутку чисто как товар или всегда доступное тело? Хит не думал. Он кивнул на коридор, приглашая вернуться в спальню. В спальне прохладнее. В спальне стоял мускусный запах секса, собирался сумрак позднего летнего вечера. Хит зажёг свет, беспощадно явивший все следы их недавнего траха: смятое бельё на постели, оставленная пепельница, разбросанные по полу вещи. Откинув ногой свои джинсы, Хит прошёл до стола и снял ноутбук с зарядки. Следом захватил стул, поставил напротив кровати, уложил сверху ноут. Фильмы или сериалы в кровати он смотрел именно так. — Телека у тебя нет? — закономерно полюбопытствовал Вайя, подсаживаясь. — Был. Продал. — И если они продолжали разговаривать, надо говорить: — Я один не так давно живу. — Снял квартиру? — Бабка померла. В наследство осталась. — А. А, так вот чем тут у тебя воняло. Или: а, вот откуда крест. Но Хит слабо представлял, о чём могли мыслить другие. Язык тела Вайи — страсть и желание в улыбчивом лице. — Сорян, — оправдался Вайя. — Тебе неприятно об этом говорить? — Нет, мне срать. На рабочем столе ноутбука рассыпаны классические игрушки-стрелялки, старые части «Call of Duty», оставшийся с колледжа неоплаченный «AutoCAD», Нетфликс — никаких ярлыков с порносайтами или папок с парнями в женских трусиках, или чего там мог навыдумывать Вайя. На заставке стояла фотка Тундры, перекрашенной в неестественно яркий красный. Сразу после мойки, ещё не до конца обсохшая. Вот за Тундру-то Вайя и зацепился: — О, твоя тачка? — Ага, — кивнул Хит. — Я видел её на парковке. Классная! — Спасибо?.. Всегда лучше отвесить комплимент машине, нежели зажатому владельцу. Хит открыл Нетфликс и включил «Во все тяжкие», остановленную на середине просмотра серию — просто так, на фон. Забил неловкую паузу разговора поцелуем, уже привычно притягивая к себе Вайю за волосы. Они жадно лизались, обжигаясь от случайных прикосновений, как глупые девственники, и Хит почти поверил, что Вайя был его постоянным партнёром. — Бля, нравишься ты мне, — прошептал Вайя в перерывах между короткими влажными поцелуями. Тем, что он толстый? Тем, что позволял говорить, выговариваться, приоткрывать метафорический ящик Пандоры — который про душу? Морда у него красивая? Чего-то не понимаешь — спроси: — Вообще? За что-то конкретное? Вместо ответа — ещё поцелуй. Вайя отодвинулся, между их ртами растянулась нитка слюны — дешёвый приём. Глаза очаровательно сверкали, а на ноуте крутилась та серия, где подстрелили Хэнка. — А мне нравятся простые люди, — улыбнулся Вайя. Зубы естественного желтоватого цвета, не отбеленные. — Такие, типа, без короны в голове. С которыми можно побазарить о чём угодно, хоть о мёртвой бабке. Я вообще общительный очень. — Я заметил. То, как много Вайя говорил, сбивало с толку. Звякнуло уведомление на телефоне — скоро подъедет доставка — и в момент Хит понял, что он ужасно голоден. До чего угодно. До милых щенячьих поцелуев, до этой внезапной нежности, до красивого тела в руках. Вайя вновь целовал, придерживая за талию, он мягкий и такой же голодный. Он погладил по голове, оторвавшись от губ, и рассмотрел сначала лицо, словно на нём написаны все таинства мира, а затем опустил взгляд, выхватывая татуировку Хита целиком — от шеи до кистей рук. Впервые за вечер, должно быть. — У твоей татуировки есть какая-нибудь идея? Это обвитый вокруг шеи терновник в реализме, спускающийся вниз по рукам, да, всё очень просто. Безыдейно, но красиво. — М-м, я раньше думал ещё лицо забить, — замялся Хит, почёсывая взмокший затылок. — Типа, череп как у Зомби-боя, знаешь такого? — Знаю. Этот чувак уже умер, вроде. — Ага. Говорить о своих интересах… Странно? Как минимум, непривычно. Хит не думал, чтобы оно было кому-либо нужно, однако Вайя выглядел действительно заинтересованным. Не притворно. Когда ты «человек в себе», тебя как бы и не замечали, забывали, что ты вообще существовал в одном с людьми помещении, и в этом также были видимые плюсы: ты буквально вынужден подслушивать. Про автоспорт, игры о эльфах и проституток. Универсальный козырь в рукаве — ворох сплетен. Иногда выгорало. Выгоревшее сидело напротив и довольно улыбалось. И Хит точно не подозревал, что расслабится с проституткой не только физически. С этим парнем можно поговорить, предположения не раскрылись ошибочными. Они могли бы подружиться — в другой вселенной, потому что в этой интересовали друг друга не больше, чем собак мясо. Или?.. Пришло свежее уведомление. Курьер оставил пакет у двери. — О. Жрачку привезли. В прихожей Хит зацепился взглядом за рюкзак Вайи и вполне естественно задумался, какую хрень он мог принести с собой. Кучу лошадиных елдаков? Набор смазок: разогревающая, охлаждающая, сужающая, с запахом тропических фруктов? Чистые трусы? Не решаясь порыться в чужих вещах, Хит забрал еду, провернул замок и донёс коробки с бутылкой колы до спальни, где Вайя нелепо согнулся над его ноутбуком и водил пальцем по тачпаду. Ладно? Банковская карта никуда не привязана, пароль от аккаунта «Ситибанк» в браузере не сохранён, а в соцсетях Хит сидел только с телефона. Пусть… Пороется. Это неприличное вмешательство в личную жизнь, но от этого не горячо и не холодно. Хит успел положить еду на кровать, прежде чем Вайя объяснился: — Мне, эм, не очень нравится «Во все тяжкие». — Он нервным жестом поскрёб свою тупую бороду. — Ничего, что я на ютуб залез? — Мне всё равно. На заглавной странице видео про машины и ремонт, разбавленные обзорами старинных игрушек для Сеги — если ему будет интереснее посмотреть про червяка Джима, пусть так. Хит раскрыл коробку с пиццей и подцепил кусок с растёкшимся рыжим жиром от сыра и колбасок. Мерзко. Вкусно. Пиздец поджелудочной. Он пододвинул палочки к Вайе, забираясь с ногами на кровать; тот нашёл себе обзор на Акуру NSX — это вызвало интерес. — У тебя есть ещё и какой-то кинк на тачки? — спросил Хит, повернувшись. — Не сказал бы. — Вайя оторвал палочку, жадно откусил и продолжал с набитым ртом: — Понты кидать люблю. — Заметно. Хит мог бы обсудить тачки, но думал, что у Вайи красиво выделялся позвоночник на тощем теле, уходя под резинку трусов, и зад у него такой же — худой, костлявый — особо не разомнёшь руками. — Если бы я действительно любил тачки, то догадался бы, что может стучать под колесом. — Резонно. Вайя ел, придерживая кусок одними кончиками пальцев, чтобы не запачкаться, и часто облизывал губы, вслушиваясь в пиздёж обзорщика — разгон до ста миль за две и семь секунд — утирал рот свободной рукой и кусал ещё. Хит быстро доел, открыл колу, запил отвратительно солёную пиццу — залип на Вайю, покатав по языку сладковатое послевкусие. Острые, гладкие лопатки, подёрнутые редкими волосками плечи, кожа с бронзовым отливом под жёлтым светом единственной лампочки. Да, он жуть как хорош. Да, Хит знал, что затрепетало в его груди, распуская длинные щупальца мрака. Желание, непристойное в контексте «жрём и смотрим ютуб». — Я свой Камаро из-под такого же понтореза купил, — зачем-то продолжал делиться Вайя, дотянувшись до бутылки. Тоже попил, не брезгуя. — Круговорот понтов в природе, получается. — Это сексуально, знаешь? — Дорогие тачки? Пожалуй. Хочешь в ней покувыркаться? Для покувыркаться лучше подойдёт вместительная Тундра. Да и не ради секса в машине его, ну, сняли. Хит подполз со спины, навалился. Положил ладони на грудь, поглаживая пальцами обрамлённые мягкими волосками соски. — Не хочу. Вайя цокнул с неопределённой интонацией, но позволил продолжать — потому что это его работа, правда? Уткнувшись губами в шею, под хвостик ирокеза, Хит едва ощутимо поцеловал и по-кошачьи лизнул, пробуя кожу на вкус. Солоно, в целом безвкусно. Соски под пальцами затвердели, и он ещё помял их, теребя верхушки, прежде чем спустить руки на живот, пропуская под резинку трусов. Вайя продолжал непринуждённо есть, листая комментарии под видео, разворачивал ответы и тихо хихикал себе под нос. Хит потянул волосы на лобке, густые и жёсткие, взял пока ещё мягкий член, подёргал, обвёл двумя пальцами головку. Убрав руки, предложил: — Ляг на живот. Переставив стоящую за спиной пепельницу на стул, Вайя лёг поперёк, чтобы уместиться целиком, и переложил ноутбук на кровать. Широко раскинул ноги, и Хит смог уместиться между них, отложив коробку с пиццей на пол (пол чистый и, честно, еда перестала интересовать, едва в силуэте Вайи начало прорисовываться нечто сексуальное). Видео про Акуру сменилось червяком Джимом, случайно выбранное из рекомендаций, это обзор всей игровой линейки. Ебаться под червивые мотивы, несомненно, веселее. Хит спустил трусы с лежащей перед ним задницы, раздвинул ягодицы, раскрывая анус с припухшей каёмкой, тщательно выбритый вокруг. Он провёл двумя пальцами между, сразу неглубоко толкнулся внутрь, отмечая, что Вайя смазал себя. — Я немного подготовился, — объяснил Вайя, ненадолго обернувшись. — Обычная практика, типа. Ну, если ты захочешь поработать ртом, не думаю, что тебя пронесёт от смазки. — Ты трахал себя пальцами в машине? Хит ввёл пальцы полностью, наслаждаясь горячей теснотой вокруг. Мягко. По ощущениям — почти размятый пластилин. — Не поверишь, но да, — хихикнул Вайя, говоря с полным ртом. — Там тесно — пиздец просто. Резво представилось, как Вайя отодвинул кресло до упора, снял с себя низ и нырнул между ног смазанной, липкой рукой, вгоняя себе пальцы в зад. Может, у него привстал хер, и он недолго подрочил, не решаясь кончать раньше времени, раззадоривая себя. Помассировал простату грубыми движениями, вытерся, оделся и дошёл до квартиры Хита. Его наверняка увидела какая-нибудь проходящая мимо парковки белая мамочка, охуела и поворчала; у Вайи точно не затонирован перед, потому что ему не захочется связываться с полицией нигде и никогда, и это так по-блядски вкусно. Разогретый фантазиями, Хит приподнялся, подлез вниз рукой, чтобы помять набухший член сквозь трусы, оценить собственное желание — а двумя пальцами развёл дырку Вайи шире, втискивая третий. Пальцы чисто физически сложились пирамидкой, но их можно развести широко, почти так же, как в порно. О, блядь. Ну просто ёбаный боже. — Пересядь на трак. — Хит помнил про разговор и говорил почти спокойно, как если бы они завтракали на кухне под прогноз погоды. — У меня проблемы с габаритами. — Не с моими. Вайя тихо посмеялся, когда чуть снялся с пальцев, дотягиваясь до бутылки. Он был таким податливым, что казалось, будто в него влезет четвёртый палец, а может и целая кисть. Но проверять Хит не стал, просто медленно трахал тремя, надрачивая себе через трусы грубо и медленно (мягкая ткань довольно приятно тёрлась об ствол, некий плюс к стимуляции). Эта идея с внезапным перекусом выгорела полностью. Хит здорово расслабился в компании чужого человека, узнав того поближе, и мять зад больше не казалось предосудительным. Скорее всего, он даже испытал укол иррационального стыда от своей зажатости вначале, однако это было давно проверенным, естественным поведением. Иногда он делал вид, словно принимал себя. — Тебе нравятся старые игрушки? — Вайя любопытно обернулся, остановив видео про червяков. Он продолжал изучать рекомендации ютуба, видимо, составляя некую картину в голове. — Это был марафон ностальгии, — бесхитростно ответил Хит, вынимая пальцы и отпуская себя внизу. — Теперь это дерьмо будет висеть в рекомендациях ещё неделю. Он раздвинул половинки, придержал их, наклонился и облизал раскрытый анус, обводя языком по кругу. Вайя выдохнул носом, утапливая голову в сложенных руках, продолжил смотреть видос. В рекомендациях справа от проигрывателя висел геймплей «БоевыхЖаб» и «Соника». — Эй, ты правда хочешь сделать мне приятно? — наконец отреагировал Вайя. — Я собираюсь тебя трахнуть. — Можешь трахнуть меня прямо сейчас. — Но какой в этом кайф? Вайя прыснул: — А ты хорошенький. Будь добрее — и люди сами к тебе потянутся. Холодный бабкин дух смотрел сверху, в спину упирались неживые взгляды селеб, впереди Вайя снова пролистывал заглавную страницу ютуба, облизывая жирные губы, у него была привычка мерзко причмокивать — и Хит вжимался крепче, оттягивая стенку ануса вниз двумя пальцами, толкаясь языком в жаркую гладкую глубину. Горячий шёлковый зад, если красиво. Обычный человеческий сфинктер естественной температуры тела, если не очень. Думать об этом… Лишнее, правда. Хит остановился, рассматривая блестящий от слюны анус. Переварил факт, что дырки можно использовать не только по назначению. Помял ягодицы, затем поглаживая по кругу. Прижался носом между, вдыхая едва заметный аромат чего-то приятного, но не человеческого (духи или мыло), и напряжённо фыркнул, вылизывая Вайю настойчивее. Собственный хер бесполезно стоял, головка подтекала от пронзающего возбуждения, пачкая трусы. Там наверняка растеклось стрёмное липкое пятно — Хит старался не думать о стрёмном, тесно потираясь лежащим прямо членом о матрас. И он дотянулся до члена Вайи, протискивая руку между телом и кроватью, положил его между ног, чтобы яйца подтянулись к заднице — о, у Вайи нормальный, крепкий стояк. Щёлкнула зажигалка. Вайя самовольно стянул сигарету; ему приходилось заводить руку назад, стряхивать пепел в стоящую на стуле пепельницу. Хит последний раз провёл языком по его дырке, прежде чем игриво прикусить кожу над копчиком и подняться. Едко воняло сигаретным дымом и жареным сыром, но никто не открывает окна при работающем кондиционере. Стирая пот со лба, Хит обхватил член Вайи, сдрачивая смазку, потёр, царапая отросшим ногтем уздечку. Посмотрел, как Вайя курил, держа сигарету большим и указательным — моментально соблазнился. — Дай курить. — Он пощёлкал пальцами, вытягивая руку. Хит принял протянутую сижку, зажал фильтр зубами и снял с себя трусы, освобождая стояк. Прикурил — и раздел Вайю, переворачивая его на спину. Вайя крепко затянулся, выдыхая дым в потолок. Сигарета сгорела почти полностью. — Ты такой стояк от чего словил? — Кивнул вперёд Хит, находя в складках одеяла смазку. Он вылил порцию на пальцы и, не желая возиться с презервативами, смазал себя, наглаживая короткий крепкий да-похуй-какого-он-размера ствол — в заднице Вайи бывали вещи и побольше. Раздвинул ноги коленом, подтаскивая ближе к себе. — У меня привстал, когда ты мне ещё сиськи наглаживал. — Вайя сделал последнюю затяжку и затушил докуренную до конца сигарету. — Наверное, кайф сошёл. И ещё, мне пиздец как нравится взаимность. — Это редкость? — Не поверишь, чувак. Хит взял Вайю под бёдра и прижал его согнутые ноги к торсу (член лёг на живот, мазнув смазкой), раскрывая зад; сигарета по-прежнему зажата зубами, пепел упал куда-то между их тел. Видео про червяков закончилось, автоматически переключаясь на жаб — в самом деле, никакой разницы, под какой саундтрек ебаться. Хотя сюда определённо подошли бы отмеченные Вайей Sister Machine Gun. Или Nine Inch Nails со своей песней «я хочу выебать тебя, как животное». Или, прости господи, старик Мэрилин Мэнсон — но его Хит особо не слушал. Добавьте жестокости — ну, а хули? — Без резинки? — удивился Вайя, глянув на подползающего ближе Хита. Хит до сих пор курил и торопливо выдохнул, кидая окурок в пепельницу. — Мы сосались. И не то чтобы меня парит, для чего существует кишка. — А, ну да. Приглашающим жестом Вайя закинул ноги на поясницу. Хит вошёл плавно, подвигался враскачку, тая от выбивших вздох ощущений: влажно и тепло. Он с силой шлёпнулся о бёдра, опираясь на вытянутые руки; собранные волосы растрепались, обдало мерзким жаром. Трахаться в зад так же приятно, как и в вагину, и двигаться очень легко — хотя это заслуга конкретно одного Вайи, продававшего этот самый зад. Сам Вайя прогнулся в спине, подкладывая под голову руки. Он двинулся навстречу, насаживаясь на член до самого лобка — Хит придержал его в таком положении, наслаждаясь мягкой задницей, и начал по-животному трахать мелкими толчками, стараясь не выскользнуть из кишки. Повеяло горьким запахом пота — от кого-то из них — но это нормально. Всё нормально и правильно, пока всем хорошо. — Иди ко мне, — тихо подозвал Вайя. Трудно отказать. Теперь Хит опирался на локти, придавив телом, зажав между их животами влажный крепкий член. Он поцеловал Вайю в шею, провёл языком по плотной натянутой мышце, собирая странный, неописуемый вкус пота. Закинутые на поясницу ноги бились пятками о задницу при каждом толчке; одной рукой Вайя придерживал за плечи, вторую положил на затылок, зарываясь пальцами в волосы. Запрокинул голову, открывая острый кадык — Хит несильно прикусил его, словно действительно был животным. Словно это не было настолько соблазнительным, чтобы не растерять оставшиеся человеческие качества. Цепляясь за волосы, Вайя подтянул ближе к губам, чувственно поцеловал. Легонько прикусив нижнюю губу Хита, порнушно постанывал, когда тот начал вбиваться быстро и резко, по-кроличьи, долбя его зад, как поршень. — Какой же ты ебливый мудак, — вырвалось из Вайи, когда он сощурился в удовольствии. — Меня такие охуеть как заводят. Долбёжка в ритме примерной старпёрской семьи. — Много говоришь. — Да? Извини. — Мне нравится. Вайя засмеялся, подталкивая к себе, целуя. Вряд ли старпёры долбили друг друга в жопы так же активно. Хиту понравилось, как оно прозвучало — легко, в душной прелой комнате, под обзор ебучих прыщавых жаб из девяностых. Он не был уверен, что вообще родился, когда вышла эта игра. Не уверен, что вообще хорошо ебался. Он оторвался от Вайи, перекладывая его длинные волосатые ноги на плечи, и, опираясь на колено, начал трахать в не самой удобной позе стоя, придерживая за икры. Мерзко хлюпала смазка, так же противно слушать удары собственного тела о чужое, но в то же время — противоречиво, возбуждающе. Поджимались ноющие, заполнившиеся яйца. Член Вайи выглядел болезненно твёрдым, ни разу не тронутый с того момента, как Хит вошёл в его сучий зад. Это вправду так хорошо возбуждало, взаимность? Такая редкость для проститутки? Какой ёбаный пиздец Вайя проживал каждый день? Но сейчас не об этом. — Потрогай себя, — осклабился Хит, сдувая выпавшую из пучка прядь. — Сучий педик. Вайя взял член в руку, давяще проводя по стволу, сомкнул пальцы кольцом на головке, лениво подрачивая. Смазки с него натекло достаточно. Влажное пятнышко блестело у пупка, как и блестел на нём пот от этой активной, старой доброй старпёрской долбёжки. — Сам ты педик. — Я? Я — да. Ответно скалясь, он дрочил головку, сжимая поджатые яички, и вдруг скользнул рукой ниже, разводя пальцы у ануса, как бы раскрывая себя шире для члена Хита. Это так — нахуй — привлекательно. Как в порнушке с самыми отпетыми шлюхами. Да, шлюхами же. Шлюхи умели трахаться. Хит откровенно застонал, когда Вайя пропустил легко скользящий член между пальцев, страшно, совершенно по-порнушному улыбаясь. — Блядь, да-а, — протянул он, запрокинув голову, сжимая себя сильнее, двигая рукой быстрее, — давай, Хит, выжми этого сучьего педика. — Сука, — коротко выругался Хит. Если соседский дед стоял под потолком с прижатым ухом — то наверняка наяривал на всех сучьих педиков в прямом эфире. Потому что кровать скрипела, старая и изношенная, стукалась о стенку с каждым резким толчком, ёрзала по полу. Потому что звукоизоляция здесь ни к чёрту, и потому что Хит плохой сосед, вывозящий грохочущие бабкины платяные шкафы исключительно вечером после работы. Запыхавшийся Вайя прикусил губу и зажмурился, очаровательно хмурясь: — О, блядь. Я щас кончу. Грёбаный боже, Хит, я чувствую это. — Сделай это. Заставь шлюху кончить. Сняв резинку, Хит позволил волосам рассыпаться, свисая над лицом, и широко развёл ноги Вайи, чуть приподнимая его зад кверху. Не сдерживая громкий стон, Вайя кончил, заливая жидкой полупрозрачной спермой живот и грудь, тесно, охуительно сжимаясь короткими спазмами на члене; кончив, помял яйца, снимая пальцами свободной руки последние капли. Хит сжал зубы, пропуская сквозь сиплый хрип, и схватился крепче за его лодыжки, подгоняя собственный оргазм. — Можно слить в тебя? Оргазм буквально давил в тисках блядские, трясущиеся в растянутой мошонке яйца, но Вайя успел ответить: — Агась. И Хит кончил внутрь, смакуя захватившую его волну — как двести двадцать ударом прямо в башку. Слил до последней капли, нехотя выходя из горячей наполненной дырки. Прикованный, задержался в одном положении, наблюдая, как из зажимающегося ануса вытекала сперма. — Ёбаный по голове. — Обессиленный, Хит просто упал рядом с Вайей. Под вспотевшим телом перекатывались крошки от пиццы — или сырных палочек. Какой же они развели срач, блядь. Но это не насущное. Это уберётся потом. Хит лежал с закрытыми глазами, стараясь восстановить дыхание. Жабы переключились на «Соника» — летсплей «Team Sonic Racing». Слушать это игровое дерьмо порядком заебло, однако не настолько, чтобы заставить себя это выключить. — Хит, где у тебя туалет? Должно быть, не очень приятно сидеть со спермой в заднице. И после ужина. — Дверь со значком толчка, — промямлил Хит, — совмещён с душевой. — Спасибо. Когда Вайя убежал в туалет, Хит перевернулся на спину и закрыл лицо руками. О господи, он весь вечер цацкался с проституткой. С классной, горячей проституткой. Дух бабки был сильным, но сильнее пёрло только сексом. Хит уже не раз трахался на этой кровати, и не раз рядом с помирающей бабкой в запертой комнате, и лица на плакатах те же. Не сменился даже ноут. Время застыло. Что-то ушло. Что-то осталось. Что-то пришло: можно не прятать желания в кладовке, подпирая дверь стулом — оно приятно веселило где-то глубоко внутри, осознание собственной важности, собственного существования. В размене удовольствия со случайным человеком нет ничего плохого (даже ебучий Кид знал это и был открыт в сексуальных подвигах). Раскидывая мысли, Хит поднялся, отряхивая спину от налипших крошек, закрыл ютуб. Попил из открытой бутылки; во рту сухо, кисло, горько — из-за курева. Пододвинул ногой коробку с пиццей, поднял и взял холодный кусок с противным застывшим сыром. Дотянувшись до тумбочки, достал салфетку, чтобы вытереть член и заодно между ног, липкую и не высыхающую смазку. Вайя вернулся в комнату, бесстыдно обнажённый и ужасно привлекательный. На животе и груди висели капли воды, такие же влажные — бёдра. — Потом вместе в душ сходим, — махнул рукой Хит, кидая салфетки на пол. Отчего-то он решил, что Вайя думал о душе. — Щас не хочу. — Окей. Я стащу у тебя ещё сигаретку? — Да бери, мне не жалко. Солидарность курильщиков — самый крепкий столп мира. Вайя забрал пепельницу себе и поставил её на живот, ложась. Хит зачем-то зашёл на реддит — просто забить время тупыми мемчиками и поесть, не лобызаясь с Вайей хотя бы некоторое время. Посмотрел какие-то перезалитые из тиктока видео с прыгающей Тойотой Ярис, залез в сабреддит с кошачьими мемами, скинул уведомления и забил. Нахер, не зашло. Рядом курил классный мужик, а Хит доел взятый кусок, это побуждение к действию. — Тебе правда понравилось? Он обернулся, ловя эмоции Вайи. — В смысле, ты намекаешь на свой короткий член? Хит молча нахмурился, но Вайя расслабил лицо, улыбаясь — сказано не с негативом. Его проницательность настолько же недосягаема, насколько недоступен ключ к таинству мироздания. — О, да не такая уж большая проблема. — Он приложился к сигарете, делая две короткие затяжки подряд. — Типа, всё окей, он достаёт до простаты, а что ещё, нахрен, нужно? Это было, мать его, круто. — Поверю. — Хит посмотрел на открытый реддит, потом снова вернулся к Вайе: — И часто тебя на целую ночь снимают? Когда ещё будет возможность узнать о шлюшьих делах? Вайя болтливый, человеческое любопытство — неизмеримо. — Ну, на ночь снимают либо ради чего-то экзотического, либо на групповушку. Оргии всякие, типа, да, — говоря, Вайя жестикулировал рукой, подбирая слова: оргии-хуёргии. — Или, вот, деды, которым только дай попиздеть, как было классно до этой цветасто-голубой революции, а сами смотрят, как я себе хер полирую или прыгаю на дилдо. Или ролёвки какие. — Ролёвки? — Ролевые игры. — В костюме медсестры? — Хуже. Секс в костюме медсестры — это уже плохо — но что может быть хуже? Хит ждал, пока Вайя сам разовьёт тему, и он развил, считывая его желания: — Девственника из себя разыграть. Или изнасилование. Ну, что-то очевидно больное, короче. — Тебе и отыгрывать не надо, да? Вайя резко осёкся и замер. — Ну… Допустим. О, Хит сказал что-то не то. Опять. Фантазии про эпизод принуждения с тачкой приобретали форму и объём, и Хит захлопнул ноутбук, ложась рядом с Вайей — загладить свою оплошность. Дождался, пока он докурит и уберёт пепельницу. Ещё раз задумался о поведении. Это была шутка. Хуёвая, грубая шутка. Однако какой-то ёбаный пиздец Вайя всё-таки пережил. Неважно. Переплетая ноги, они неторопливо целовались, обмениваясь горечью и солью. Хит прижимался к ещё влажному торсу Вайи, елозил рукой по его груди, ощупывая острые ключицы и ниже — щипал соски. Звонко шлёпнул по заднице, приподнял ягодицу, толкнулся на одну фалангу в анус. Снаружи чисто до скрипа, а внутри до сих пор скользко. Можно ещё разок присунуть. Вайя ответил тем же, вставляя палец в смазанный зад Хита, который всё это время ощущался грязным, несмотря на использованную салфетку. Хит застонал, разрешая продолжать, прижался ближе и они потёрлись мягкими членами, создавая жар вокруг. — Я трахну тебя пальцами? — похотливо предложил разогревшийся Вайя. — Давай. Хит перекатился на спину, отводя в сторону бедро. Член слегка окреп, но трогать себя не хотелось — как-то слишком много всего, марафонный ритм не был его способностью. Вайя ввёл сразу два пальца, разводя уже поджавшийся сфинктер, и Хит отметил контраст их задниц — боже, какая пошлость — его девственная в противовес рабочей. Спокойный массаж простаты делал своё дело: хер ещё немного постепенно расправился, неприятно била кровь в висках — Хит положил ладонь себе на лоб, выдохнул и почему-то посмеялся. Всё, произошедшее за вечер, дурное и забавное. Сам факт присутствия Вайи в квартире, курево и жрачка прямо в кровати, во время отлизывания чьей-то задницы — не отходя от кассы. — Хера ли ты ржёшь? — улыбался Вайя. — Я ща тоже ржать начну. — С того, что кто-то дрочит мне очко. Вайя двигал рукой лениво, больше дразня, чем реально трахая его со вкусом или быстро, хотя член естественно подтекал смазкой. — О, но этот кто-то знает своё дело. Этот кто-то не блефовал. Он проехался жёстким пальцем по комку простаты, заставив Хита вскинуться. — Не спорю. В пачке осталась последняя сигарета. Хит забрал её себе, закуривая в хер пойми какой раз. Какой-то подростковый прикол, разменивать секс на курево, однако это то удовольствие, что ещё доступно — снова засунуть член в Вайю не получится. Потому что Вайя попробовал коснуться его, встретив мгновенную реакцию: — Бля, не надо. Я затрахался уже. — Понял. Он продолжил просто мягко двигаться внутри, пока Хит заполнял лёгкие и голову дымом. Желтоватый потолок перед глазами измазан чем-то тёмным, около лампочки крутилась залетевшая с кухни моль. Абсурдность ситуации завораживала. Смазка чавкнула при очередном движении, скатываясь жидкой каплей на копчик. Хит поморщился; Вайя повторил движение ещё раз и ещё, подгибая ладонь кверху, наслаждаясь с почти садистским удовольствием. — Фу, — наигранно посмеялся Хит и высунул язык. Вайя пригнулся ниже. Не прекращая двигать рукой, поцеловал мошонку и всосал (обсосал?) яичко, облизывая суховатым языком. — Сушит пиздец, — пожаловался он. — Попей. — И бросить тебя с подтекающим хером? — Ой, блядь. — Хит вытянулся, упёрся пятками согнутых ног в матрас. Насадился на подставленные пальцы до упора, будто кусок мяса на вертел. Сигарета едва не упала на кровать. — Ладно, возьми в рот. Может, слюна натечёт. Едва Вайя взял головку в сухой рот, подлезая языком под крайнюю плоть, Хит понял, что идея дерьмовая. Кошки облизывали так же шершаво — он ещё раз поморщился от сравнения, ухватился за волосы Вайи, однако всё-таки позволил ему чуть-чуть приласкать его, прежде чем потянуть наверх. — Не, не надо. Сходи попей. Вайя забрал пальцы с собой (какая хреновая шутка), оставляя странное ощущение пустоты и холода на влажной коже. Он пошёл на кухню. Хит за это время докурил и сел, рассматривая собственный приподнятый член под плотным животом. Там же внизу тянуло лёгким возбуждением. Захотелось помыться, избавиться от липкости и грязи, отряхнуть от крошек постель, прибраться — просто лечь спать, будучи хорошо выебанным — но он заставил себя принять вернувшегося Вайю в объятия, целуя в наконец смоченный рот. Они вновь упали на кровать; Хит задвинул колено между ног, притёрся пахом. Вайя поймал движение, отвечая взаимностью, протиснул руку между тел, обхватил оба некрепких члена, укладывая их поудобнее. Сделал ещё движение навстречу. И ещё. Да, просто потереться друг о друга. Неплохо. Хит простонал в чужой рот, когда распробовал разгорающееся напряжение внутри себя, приятные колючие уколы в пах: от близости их разгорячённых тел, от медленных фрикций, давления. От коротких поцелуев с закрытыми глазами. От того, как Вайя подталкивал его вперёд, положив ладони на задницу, и ладони у него тёплые, с гладкой кожей, а зад податливо проминался. Хит снова кончил, наслаждаясь вымученным, слегка болезненным оргазмом, так и не возбудившись до твёрдого стояка. Его удовольствие захватило Вайю: он сжал себя, размазывая по члену сперму, упал на спину — неспешно мастурбировал, выворачивая запястье, как в порнухе. Укладываясь меж раскинутых ног, Хит отстранил его руку и взял в рот сочную розоватую головку, обсасывая, собирая на язык солоноватый вкус собственной спермы и натёкшей смазки. — Блядь, — шипяще выдохнул Вайя сквозь зубы. Он распустил волосы и собрал их, придерживая над головой, пока Хит пропускал внутрь головку, сжимая член у основания. Заглотить полностью не хотелось, как и особо стараться. По телу разливалась лёгкость, но башка оставалась ватной, гудела — душно. Хит сосредоточился на головке, обласкивая её языком — прерывался, чтобы отдышаться — и снова посасывал, втягивая щёки. Выпуская изо рта, без усилия сжимал пальцами, гладил уздечку по свежей слюне. Дразнил верхушку, растирая вокруг уретры. Нет понимания, как правильно сосать члены, но есть фантазия и интерес на попробовать. А Вайе нравилось — и это главное? — Ты и впрямь хорошенький, — подбадривал он, продолжая удерживать над головой копну волос. — Трудно сдержаться, когда перед твоей мордой наяривают такой сочный хер. Этот хер призывно дёрнулся в руке. Хит продолжил с ним играться, наглаживая открытую часть ствола, надавил на вздутые венки под пальцами. На язык выступила капля практически безвкусной смазки. Вайя здорово возбудился с этой бесхитростной игры в минет, и оно отзывалось некой гордостью: во мне ещё есть что-то хорошее. Выкуси, бабуля. Ещё пару раз облизав сверху, Хит сплюнул скопившуюся слюну. Посмотрел, как она, пузырясь, стекала вниз. Вайя полулежал на согнутых руках, уже отпустив волосы, отслеживал каждое движение; голодный, словно Хит собирался оставить его таким — возбуждённым до блеска в глазах. Он мог. И язвительно про это подумал. Разбирайся со своим стояком сам, Вайя. Я устал. Потому что устал Хит взаправду, а дела нужно доводить до конца, поэтому вернулся к члену, раззадоривая быстрыми скользящими движениями губ. Ответом стал нетерпеливый стон и последовавшая тихая ругань, что-то вроде «ёбаный по голове, это так хорошо», что Хит не постарался разобрать. Серьёзно? Эти рваные движения головой, крепко прижатый язык и залитый слюной член — хорошо? Вайя лжец, но такой красивый лжец. — Эй, Хит. — Он встал, опираясь на прямые руки, сел и придержал голову Хита. — Куда я могу кончить? Хит не стал выёбываться: — В рот. Ещё несколько не самых ловких движений — пососать, выпустить, немного полизать сверху, где классно и приятно, снова взять в рот — и Вайя задрожал, весь напрягся, чуть толкаясь вверх с утробным стоном, вгоняя член поглубже. Его сперма оказалась не самой приятной на вкус; Хит откинулся назад и, свешиваясь с кровати, сплюнул на пол — кончил Вайя скудно, больше слюны, чем спермы. — Я потом тряпкой протру, — Хит посчитал нужным это сказать. — Это твоя квартира, — разомлевшим голосом отозвался Вайя. — Правильно, я тоже не люблю глотать. Хит фыркнул. Он сел спиной к упавшему на кровать Вайе, чтобы запить вкус из полупустой бутылки колы, во рту горчило. — Если бы я попросил, проглотил бы? — Это меняет дело. Да. Проглотил бы. Сложно не задуматься, сколько спермы он сожрал за всю карьеру. Как давиться бабкиными фрикадельками в подливе: просто зажимаешь себе нос, жуёшь, стараясь не касаться языком, и натянуто, тяжело проглатываешь. Хит повёл плечами, ощущая липкость подмышками. — Пойдём в душ, — бросил он назад через плечо. — Я, блядь, такой липкий. — Погнали, — быстро ответил Вайя, резво вскакивая. Бабку можно покрывать самыми большими хуями, но надо отдать ей должное за сделанный ремонт: ванная свежая, чистая и здесь не воняло плесенью, как в студенческом общежитии, и единственная грязь, что тут водилась — повисшие на решётке слива голубоватые волосы. Хит отлил в унитаз, не стесняясь Вайи, и не думал, о чём тот подумал, потому что Вайя повторил за ним. Смотреть как он ссал было чем-то, ещё не вошедшим в сексуальные предпочтения; Хит отвлёкся на полотенца, вытягивая их с полки под раковиной. Простой комплект махровых полотенец, купленный где-то в Уоллмарте. Потом открыл краны, настраивая воду на попрохладнее — жара столь же немилосердна, сколь их разделённые на двоих желания — и залез в кабинку, расслабляясь под широким тропическим душем. Вайя присоединился к нему, прижался со спины горячим телом, играя на контрасте. Он откинул намокшие волосы Хита на плечо, поцеловал в шею мягкими припухшими губами, пальцами сцапал за бока, размял живот. Хит не находился в состоянии, когда заводили даже невинные прикосновения, и всё же охотно поддался, позволив уместить подбородок на изгибе плеча. Простецкие, почти любовные лобызания. Что-то в этом есть. — Классный у тебя душ, — отметил вдруг Вайя. — М-м, да, здесь даже радио есть. — Хит положил пальцы ему на щёку, почесал жёсткую щетину у висков. — Правда, не работает. — Какая жалость. — Обратись с этим заявлением к моей мёртвой бабке. — Она плохой человек? — по-детски просто поинтересовался Вайя. Хит развернулся к нему лицом. — О, ты не поймёшь. Все равны перед богом, но для бога ты не будешь равным никогда, да, так оно звучало? Не общайся с людьми в интернете, не гуляй после школы, не сиди в телефоне, не отращивай волосы, не слушай это дерьмо и не клей на стены плакаты — нет, нахер это. Хит прогнал брюзжащий бабкин голос из мыслей, обратив внимание на Вайю. Вода мелкими струйками стекала по его телу, угловатым плечам, мокрые волосы прилипли ко лбу. Намокли и слиплись короткие ресницы. Глаза некрасивого цвета, тёмно-карие, однако привлекательного, чуть раскосого разреза. — Я бы хотел узнать тебя поближе. Ну, чтобы понять. Типа. Вайя такой простой, что это казалось почти нереальным. — Тебе не понравится. — Почему? — Потому что я уже тебе не нравлюсь. И, прежде чем Вайя сможет ответить, Хит зажал ему рот ладонью. Толстые бледные пальцы на фоне смуглой бронзовой кожи. Какая прекрасная картина. Если Хит захочет ещё раз напомнить ему про изнасилование — он это сделает. Никакие чувства здесь ни при чём. Он не умел их ценить. А просто несколько раз потрахаться за вечер — не повод влюбиться и познакомиться. Оно так не работало. Хит непременно терял все контакты, стоило едва разойтись с человеком; правило — не исключение. Ничего не изменится. Сходиться с людьми всегда было тяжело. Вайя же — точно как пластилин, мог слепить из себя кого угодно, сделаться одноразовым другом. Но был и другой вариант. Тот, где его поведение — искреннее. Но Хит опустил ладонь. И бесцеремонно притянул Вайю за шею, чтобы поцеловать, отчаянно и агрессивно, стукаясь зубами. Всё было хорошо буквально недавно — теперь они тискали друг друга и сосались, нет, скалились, словно бешеные псы в борьбе за кусок мяса, бесполезно расходуя воду. — Ты не просто хорошенький, ты ещё и агрессивный, — прошептал Вайя, прижимаясь лоб ко лбу. — А такие меня заводят. — Ну, не нравятся же. Между «заводить» и «нравиться» есть чёткая грань, которую Вайя с насквозь выебанными мозгами мог не видеть. Хотя людей чувствовал отлично. Не каждый день проститутка признаётся тебе в симпатии, Хит правда не хотел думать, со всеми ли Вайя такой. Понимание, что он будет спать с другими после подобных фраз отозвалось гнилостным собственничеством. Его нужно как можно скорее выдавить. Хит прижал Вайю грудью к стенке кабинки, всовывая полутвёрдый член в раскрытую смазанную дырку, пару-тройку раз потрахал его короткими нелепыми (как первый поцелуй) толчками, но дальше не пошло. Пустые яйца ныли, головка пульсировала неприятными спазмами — он не мог возбудиться сильнее. Блядь. Тогда просто зачем-то развёл его ягодицы, посмотрев на анус, и несильно шлёпнул. Окей. Агрессивного секса в душе не будет. Вайе придётся заплатить самому себе в следующий раз, чтобы Хит согласился отыметь его грубо, потому что в этот проебал весь потенциал. — Да давай я тебе просто голову помою, — улыбаясь, обернулся Вайя. — Не обязательно трахаться всю ночь. — Стояк на мои волосы? Член Вайи упруго качнулся, когда тот повернулся — в том же состоянии, что и Хит. Ни туда, ни сюда, хотя при желании можно попробовать. Желание не просыпалось. — Ага. Ну, давай? Хит мыл голову женским шампунем «Осси» и использовал такой же кондиционер — просто потому, что так волосы выглядели чуточку получше. Он вздохнул и позволил Вайе вести. Вайя намылил ему голову, массируя осторожными круговыми движениями у висков, и сместился к макушке, оттуда — к затылку. Размазал пену по длине, расчёсывая растопыренными пальцами. Хит стоял с закрытыми глазами и не отследил момент, когда Вайя наклонился, увлекая в нежный поцелуй, так непохожий на их собачью стычку. Будто они действительно любовники. Будто Вайе действительно нравилось играть эту роль. А нравилось ему разное дерьмо. Хит не позволил обмазать волосы кондиционером — за воду платил он сам, а не бабка, и пора бы это всё сворачивать. Проститутка заставила его чувствовать себя дерьмово, блядь, расскажи кому — ржать будут. Он жалкий во всех сферах жизни. Особенно в тех, за какие тёрли нормальные люди в сервисе, это просто ебучее недоразумение. И Хит мирился сам с собой. Он вылил на согнутую ладонь ярко-синий гель для душа, передавая бутылку назад; нахер мочалку, нахер долго растирать кожу. Просто помыть подмышки и между ног. Вайя мылся медленно, Хит справился в два счёта и вышел из кабинки первый. Зеркало запотело. Хит протёр его ладонью, размазывая капли (стало ещё хуже). Согнувшись, выжал волосы в раковину, затем заматывая в полотенце. Обтёр тело, сразу бросил второе полотенце в корзину для грязного, голым вышел в спальню. Одевшись в чистые трусы и футболку, немного успокоился. Вайе можно дать шанс просто поговорить. И боже, как это хуёво ощущалось — платить за секс человеку, с которым ты чуть-чуть, но сблизился. Это не то, чего Хит ожидал. Не то, к чему готов, снова пускать людей в свою жизнь. Копаться в сложных перипетиях человеческих отношений — извечно неблагодарная работа. А когда ты не умел жить, любое более-менее серьёзное дело превращалось в форменный пиздец, а недоразумение тянулось бесконечной смолистой каплей, а всё выученное бесполезно, когда Вайя. Вот такое. Сложное, скользкое, сука-какой-ты-классный. Устойчивый образ. Вайя вышел из ванной и одевался в коридоре; Хит заметил его согнувшуюся фигуру, когда шёл до кладовки за тряпкой. Смочив тряпку, вернулся в комнату и бросил на пол, затирая сперму ногой. Срач… впечатляющий. Коробки с пиццей на кровати, презервативы, смазка, раздавленная кем-то из них сигаретная пачка, шмотьё на полу. Пепельница оказалась стоящей прямо на закрытом ноутбуке. — Помочь тебе с уборкой? — спросил Вайя, стоящий в дверях. Разворачиваясь лицом к собеседнику, по всем правилам этикета, Хит недоверчиво покосился: — Это входит в стоимость? — Давай сделаем вид, что входит. Он легко посмеялся и вошёл, одетый в свежие трусы тёмно-бордового цвета. — Открой пока окно и выключи кондей. — Хит собрал коробки, положив сверху бутылку колы. — И ноут на зарядку поставь. Пока он разбирался с едой, Вайя выполнил все просьбы и даже унёс своё грязное бельё. А вот перекладывать одежду на стул пришлось Хиту. Как и стряхивать с кровати мусор. Он выглядел как чья-то мать, с накрученным полотенцем на голове и в старой растянутой футболке с логотипом Раммштайн, затеявший вечернюю уборку. Особого желания беспокоиться об этом не было. Впервые он увидел Вайю с телефоном в руках. — Ты же с неформалами тусуешься? — насел Вайя, заводя очередной бессмысленный разговор. Но Хит сам решил, что позволит ему разговаривать. — Да. Тусовался. В колледже, — зачем-то уточнил Хит, доставая из лежащего в столе блока свежую пачку. — Научился дышать огнём, но не научился сохранять контакты. Даже ночью воздух был душным и пыльным, тяжёлым, однако по-прежнему приятным; приятнее, чем любая другая вонь. Хит сел на узкий подоконник, закурив, и разглядел на лице Вайи неподдельный интерес. — Типа вот эта хуйня, когда керосин глотаешь? — Типа вот эта хуйня, да. Но его не глотают, его выплёвывают. Мелко так, как плюёшь на бельё, прежде чем утюгом погладить. — А, — кивнул Вайя. — Я в подобных кругах тусовался, но у нас никто не плевался огнём. — Блядь, а как ты вообще докатился до такой жизни? Нахмурившись, Хит затянулся и ждал ответ. Вряд ли в проституцию можно прийти добровольно. Но лицо Вайи никак не изменилось, открытое и доброе, он всё так же просто поделился: — А от неформалов всё и пошло. Мать на двух работах, я где-то под мостом с кучкой утырков. Вмазываемся и ебёмся. Вообще, типа, кошерным казалось получать деньги за секс, легко и много. Лучше, чем шмаль толкать. Я такой человек, ну, в целом. Всегда на похуе. — Херово, — не впечатлился Хит. — Как-то так и втянулся. То же самое, что я каждый день живу, но за деньги. — Но с дедами. — Но с дедами, — вторил, смеясь, Вайя. — Нет, на самом деле это не так уж и весело. Это подарок судьбы, что мы с тобой так общаемся. — Не зря ты в сетчатых колготках фоткался. Хит раздавил окурок о подоконник и, наплевав на всех и всё, скинул его вниз, на парковку. Может, попал на стоящую под окном машину. Кто-то заметит это с утра, но это будут уже не его проблемы. — А при чём тут мои колготки? — хитро прищурился Вайя. — Рыбак рыбака. Ну, старпёрская шутка, тупая. На сеть они похожи. — О, это была горячая фотосессия. Настолько горячая, что на сайт выставили только приличные фотки и несколько топлесс, уже без каких-либо колготок. Хит сполз с подоконника и включил ночник, прежде чем выключить общий свет. Комнату подсветило нежным зелёным полумраком (при желании можно выставить другой цвет в приложении). — Займёмся чем-нибудь ещё? — Мрачно, но улыбку Вайи хорошо видно. — Не-а. Я всё. — Хит подошёл к кровати и лёг, раскидывая руки. — Напомни, ты до скольки? — С шести до шести. — Ну, можешь показать мне эти фотки. А потом я хочу поспать. Вайя лёг рядом, умещаясь на второй подушке. Его телефон — какой-то дорогой китайский андроид — ослепил ярким экраном. Фотки хранились в облаке (как небезопасно), рассортированные по папкам, подписаны датой и местом съёмки. Снимки с колготками сделаны в Таллахасси; Вайя говорил, что он из Таллахасси, но вряд ли там жил. Мотаться в Майами — накладно, долго и стоило явно не двадцатку. Мелких рассыпанных превьюшек в папке много, не все выдерживали рейтинг PG; чаще мелькало голое тело. Охуительное голое тело. Вайя начал листать с самого начала. Начиналось безобидно. Тогда у Вайи была другая стрижка — просто побритые под машинку, отросшие волосы. Лицо ещё девственно гладкое. И было это год назад. Довольно… Свежо? Он позировал на фоне грязной тусовки: тут и там разбросаны смятые пивные банки, скомканные салфетки, на журнальном столике рассыпана имитация кокаина (может и не имитация), цветные пластмассовые таблетки, а на углу бутылка Grey Goose. Вайя сидел на диване с раздвинутыми ногами, единственный в кадре, свет грязно выставлен прямо в лицо — эффект ночного снимка папарацци. Хит не вглядывался в композицию, когда рассматривал фото на сайте, больше интересовал сам Вайя, но теперь откровенно наслаждался возможностью впитать всё. Снято — круто. Умело. Разные позы на задрипанном диване: лёжа, сидя, лицо крупным планом, ракурс сверху. Вайя постепенно раздевался, фотограф ловил кадры живо и правдиво. Поднятые вверх руки с волосатыми подмышками, капельки пота на лбу, оттягивающий кожаные шорты стояк. Ступни с прикрытыми носком колгот пальцами. Вайя долистал до фотки, где он лежал на диване, закинув ноги на подлокотник, и рвал на себе эти чёртовы колготки, запуская руку в трусы — в стринги, блядь — и Хит стремительно поплыл. Такая привлекательная, грязная пошлость. Как утренний налёт на языке. Как вкус пьяного поцелуя. Как спёртый желчный запах тусовки — хоть декоративной, хоть настоящей. — Нихуя, — сглотнул Хит. — Я на колготках разорился, — посмеялся Вайя. — Больше чулки люблю. — Это уже хуёво звучит, что ты чулки любишь. На самом деле — звучало хорошо. Чулки на длинных жилистых ногах — всегда хорошо. Хит за свою жизнь видел много хуёв с экрана телефона, но таких искусно снятых хуёв — никогда, пожалуй. Обтянутых сеткой колгот, прижатых к измазанному блёстками лобку — и кто-то ведь педантично размазывал эти блёстки, думая, как бы получше показать в кадре — и кто-то снимал вспотевшую квадратную задницу Вайи, нависая над ним, лежащим на диване. Последней оказалась странная, по-дурацки привлекательная фотка: голый Вайя сидел на унитазе, согнувшись, в руке сигарета, ноги на носочках, колени подтянуты вверх, а на лодыжках спущенные порванные колготки. И сволочное выражение лица: прищуренные глаза, оскал ровных желтоватых зубов. Вайя мог быть просто моделью? Он красивый и высокий, и перед камерой работал хорошо. Эта мысль пришла как отрезвляющее утро, оставшись нераспробованной. Хит был слишком вымотанным, чтобы возбудиться ещё раз, хотя увиденное понравилось, оседая приятным грузом в голове. Какая-то очень интимная ситуация, делиться фотками в стиле «ню» — больше чесало именно это. — Охуительно, — коротко прокомментировал Хит. — Я не снимался специально, чтобы дёрнуть эти фотки на сайты эскорта, — усмехнулся Вайя. — Больше… Для себя. Мне нравится фоткаться. — Не хотел направить карьеру в это русло? — Не знаю. Не думал. Вайя отложил телефон и повернулся к Хиту, целуя, словно ворчащую жёнушку — ласково. Мягко окутало умиротворяющее спокойствие. Забытое тепло от близкого контакта с партнёром, которого Хит не искал, однако с удовольствием принял, пусть и висела перед глазами раздражающая пометка check engine: Вайя ему никто. Выбранный самолично человек с сайта в тёмном интернете. Грязно выебанный на засранной кровати; окей, они друг друга грязно выебали, но разве этого достаточно? Хит усмехнулся, отодвигая от лица голову Вайи, и вспомнил про свои волосы: — Если я отойду высушить волосы, ты не опустошишь мой бумажник? — Я думаю, что мне достаточно платят, чтобы не задумываться о чужих бумажниках, — подыграл Вайя. — У меня уже была возможность обчистить тебя. — Ах ты!.. Ответно заигрывая, Хит клюнул его в губы, шутливо шлёпнув по заднице, и всё же оставил один на один с бумажником — и ноутом, и телефоном, и сигареты он тоже мог спиздить. Расчёсывая насмерть спутанные без кондиционера волосы, Хит много думал. Что Вайя не такой простой, каким хотел быть, что он наркоман, ебливый педик и хренов болтун. Что у него хуёвый вкус на машины и прожорливая пасть, и любовь к облизыванию задниц — в прямом и переносном смыслах. Что у них, похоже, одни интересы на двоих, и это такая редкость, когда ты вынырнул из общажно-учебной жизни, запрыгивая в болото с любителями общепринятого скучного дерьма. Что Вайя красивый и хорошо выглядел, даже сидя на унитазе в рваных колготках. Что что-то здесь не так. Судьба не склонна подкидывать подарки под ноги, Хит верил в это не больше, чем в собственную привлекательность. Просто так получилось, сработала выборка; с таким же успехом можно взять любой продукт с полки магазина и порадоваться, что он оказался вкусным. Всё-таки Вайя будоражил не один лишь сексуальный интерес — как-то подсознательно, с чуйкой на себе подобных. Он яркий, привлекательный как человек, и Хит не мог сказать себе, нужно ли ему это, знакомство с проституткой. Оставаясь в подвешенном состоянии, Хит собрал высушенные волосы в хвост, рассмотрел свою лягушачью морду в зеркале — рот с припухшими тонкими губами (под нижней пустые проколы), надутые щёки — он никогда не был особо худым, но подумал, что хотел бы увидеть себя с габаритами поскромнее (ведь у Вайи с ними проблемы). Вайя спокойно лежал на кровати, закинув ногу на ногу, и листал клипы в тиктоке, глуповато посмеиваясь. — Слушай, Хит, я тут вот чё подумал, — сразу сказал он, едва Хит зашёл в комнату. — Чё? — Хит отнёсся к интересу скептически, медленно подошёл к кровати и лёг рядом. — Нигде нет видосов, где ты огнём плюёшься? — Это оказалась очень… прозаичная мысль. — Я думал об этом, чёрт, это должно выглядеть круто. То, что можно и нужно попросить у человека, когда он говорил, как плевался огнём. — Да есть один, на ютубе лежит. Дай телефон. Старое видео, залитое на канал бывшего друга — то ли просто ради архива, то ли с детской надеждой взлететь в топ — файер-шоу в заброшенном ангаре, где собралась вся компания и друзья друзей. Обычная попойка, с которой хотелось побыстрее съебаться. Хит отметился где-то к середине ролика; кажется, тогда ему было восемнадцать. Самостоятельная жизнь в общежитии, компания добрых, но ёбаных на голову людей, затянувшая к себе затюканного одиночку-неформала. Тогда же завязались первые романтические отношения, развалившиеся после окончания колледжа. Не жалко, хоть и довольно обидно. Хит выглядел как идиот, одетый в странный корсет и широкие штаны для йоги, заправленные в берцы. На голове искусственные дреды, жаркие и неудобные. Он подумал, как ему стыдно смотреть на этот позор и просто передал телефон Вайе. Сюжет легко угадывался: Хит набирал в рот керосин из красного картонного стаканчика и плевал на факел, раздувая мощной струёй огонь. Силуэты сидящих вокруг людей подсвечивало рыжим, кто-то за кадром воскликнул: нихуя себе! — Блядь, круто, — лыбился Вайя, вглядываясь в экран. — Срань господня, — вздохнул Хит. — Господня срань. — Испанский стыд? — Что-то вроде. — А по-моему, ты выглядишь замечательно. Хит вздохнул. Он отогнул край одеяла, не придавленный Вайей, и забрался под. Вытянул из рук телефон, поставил будильник на шесть утра, выставил пять повторов через каждые десять минут. Спать не хотелось. Трудно заснуть с проституткой в своей квартире, трудно занять себя чем-нибудь ещё. Они не чистили зубы и не умывались, и странно это, просто взять и поспать в одной кровати, пока утро не разлучит их, как в дерьмовом романчике с полки у кассы. Хотя связи на одну ночь подразумевали именно это. Хотя Хит не увлекался этим, не понимая, как оно должно работать. Как-то. Раком. — Будешь спать до шести или предпочтёшь разбежаться сейчас? — Он лёг на бок, поворачиваясь к Вайе, и пронаблюдал, как тот так же забрался под одеяло. — Я бы хотел поболтать с тобой ещё немного. Если ты не против. — Ха, — неопределённо усмехнулся Хит. — О чём со мной болтать? Нет, это не значило, что он выгонял Вайю. Просто он до сих пор маленький ребёнок, который не умел заводить друзей, не хотел быть крутым и хорошеньким. А Вайя брал нахрапом — и это бесило. Тебя хотела склеить проститутка. Какой позор. Это хуже, чем заправленные в берцы шаровары. Вайя положил ладонь на его щеку, погладил большим пальцем. Хит подумал, он мог бы ударить Вайю, если всё вдруг станет очень-очень плохо — он сильнее. Он платил. — О тебе? — заискивающим тоном растянул Вайя. — Я плачу не для того, чтобы рассказывать истории о себе. — Обо мне? Хит поддел его, хоть и не злобно, и руку со своего лица убрал осторожно, не сжимая. Внутри всё натянулось точно по боевой тревоге, приобретая чёрный оттенок: мысли, желания, воспоминания. Воспоминания, лёгшие свежей краской, размазались в бурду землистого — говнистого — цвета. Он хотел взять Вайю за шкирку и скинуть его с лестницы — и одновременно оставить в своей квартире навсегда. Он хотел разбить ему лицо — или зацеловать до изнеможения. Да или нет. О, почему? — У тебя жизнь интереснее, не думаешь? — собрался с мыслями Хит, выдавая такой ответ, который Вайя смог бы принять. — Наверное, да, — охотно поддержал его Вайя. — Если мне попадаются такие сокровища, как ты. Это нормально, что проститутка с тобой флиртует, убеждал себя Хит. Это их работа, призвание, стихия. Строить иллюзию любви, либо грязно отрабатывать между чужих ног. — Заебал. — Ладно, — выдохнул Вайя с улыбкой, как будто он не умел обижаться вовсе. — Что ещё ты хочешь спросить? Скольким ещё он насрал в голову? С кем флиртовал до него? Что это вообще должно значить, мать его? Нормально ли будет побыть грубым и противным — каким Хит на самом деле был? — Ты пробовал двойное проникновение? — ехидно цокнул он. — Два хуя в заднице. Или фистинг? Тебя принуждали? Это была не ролёвка? Да, давай, заставь шлюху обидеться. Это вынудило позлорадствовать, но недолго. То хорошее, что Хиту периодически приписывали, заёрзало в агонии и выстрелило, заставив прикусить язык. Вайя приподнялся, вглядываясь в лицо Хита. Тот старался никак не реагировать и не пытаться рыться в чужой голове, продолжая просто пялиться в потолок. — Эй, ты щас думаешь, как меня насиловали или что-то типа? Он правда легко читал людей. Хит пожал плечами, задумавшись, переживая волну отдачи от выстрела. Это не было неправдой, и это оставалось гнусной фантазией — Вайя насадился на штык сам, просто предполагая. Но у монеты две стороны и, может, Хиту даже было его жалко. Реакция у Вайи нормальная — как у живого человека с чувствами. А живых людей… Ну, бывает жалко. — Ой-ёй, — пробормотал Хит, ещё не собравшись с мыслями. Вайя молча лёг обратно. Напряжение от глупых неосторожных слов почти физически искрилось в воздухе, душно заполняя комнату, это всегда было неприятно, било даже беспринципных мудаков. Или Хит только думал, будто он беспринципный мудак, ведь сейчас ему странно, ему непонятно, и оно определённо шло от хорошей его стороны. Вайя… Вайя это что-то совершенно новое в жизни. Пробившийся сквозь тернии луч? Хит залипал, когда ему было сложно, а оправдание на все косяки одно: — Я тебе говорил, что я херовый человек. — Забей. Всё норм. Нечто другое Вайя и не мог ответить, чтобы не раскрутить маховик чужой жестокости. — Эй, ну. — Хит повернулся к нему. — Мне тебя жалко. Реально. Типа. Вайя поджал губы. Молчал. Понимание… Оказалось сокрушительным. Отчасти даже получилось встать на его место. Вайя продавал себя: кто угодно мог сделать с ним что угодно, он не имел своего мнения, когда все отношения строились на оплаченной услуге, и не все были хорошенькими — как он сам называл Хита — и не все прислушивались к его словам или эмоциям. Потому что его можно придушить, заткнуть и оскорбить, ставя в коленно-локтевую, отыметь как хочется. Ударить. Сделать ему больно ради своего удовольствия. Он не скажет «нет». Либо это не будет услышано. Потому что Хит сам про это думал. Потому что так и было. Внутренности мерзко переворачивались, дрожа, как холодный студень, и стало стыдно. Он взъерошился оттого, как неприятно проехался по голове стыд: — Я понятия не имею, какой ты мой портрет у себя в голове составил, но если тебя реально изнасиловали, я считаю — это херово. И чисто по-человечески тебя жаль. — Бля, ну здесь ты прав. Нам правда стоит познакомиться, Хит. Тогда я составлю у себя в башке твой нормальный портрет. Раз уж Вайя так рьяно держался за идею знакомства, это не могло быть игрой или ошибкой. — Познакомиться? — А ты не хочешь? Хотел бы? Нет? Да? Отъебись от меня, не хочу я с тобой общаться. Блядь, останься рядом навсегда, ты такой классный. Две половинки — инь и ян. Хит снова подвис головой, но ртом ответил быстро: — Эм. Хочу?.. И он закрыл глаза. Потом резко встал с кровати, откидывая одеяло прямо на Вайю, и взял со стола сигареты. Нет, нахер. Это уже какой-то сюр. — Блядь, пиздец ты мне в голову насрал, — проскрежетал Хит, не оставляя возможности вставить ответ, и закурил у открытого окна. Вайя, выбравшийся из-под одеяла, вдруг заржал — так приятно, по-дружески, громко — и присоединился, забираясь на подоконник. Короткая вспышка зажигалки подсветила его лицо, заостряя черты. — Я тебе свой личный номер оставлю, окей? Ну, подставной тоже сойдёт, если окажется рабочим. А если Вайя поедет в сервис, его номер и так узнают (а он поедет, блядь, Хит чувствовал это, как чувствовал Кира лоха на банке с колёсами). — А ты завяжешь с проституцией? — наивно спросил Хит, словно оно могло изменить отношение к нему. Важен ли его род деятельности? Зависело от того, конечно, как рассматривать знакомство: дружба или любовь. Дружбу сексом не испортишь, любовь — вполне — но Хит очень отстранённо думал об этом, потому что не верил в людей с зависимостями, не верил едва знакомому мужчине. — Посмотрим. — Не так просто уйти? — Да, есть свои сложности, — задумался Вайя. — Но тебе ни к чему за это переживать. Я правда съебусь, если захочу. Так говорили наркоманы. Держались за философию «когда захочу — брошу». — Романтично, — усмехнулся, задирая губу, Хит. Он снова швырнул окурок вниз. Не то чтобы сохранение планеты в чистоте как-то его тревожило — Вайю, похоже, тоже. Спрятав под ладонью свой растянувшийся в зевке рот, Хит почувствовал, что наконец захотел спать. Да, с проституткой в квартире. Или уже не совсем проституткой. С человеком на пороге полноценного знакомства. Вайя поймал его на подходе к кровати, развернул и поцеловал. И Хит мог поклясться, что это был лучший поцелуй в его жизни. Терпкий, глубокий, в который вложены чувства — не так, когда ты просто сосался в процессе секса или со скуки, а так, как целовали любимых. Головокружительно хорошо. Прижимая за спину. Поглаживая щёку ладонью. Так хорошо. Так непривычно. Очень сладко. — Блядь, — тихо сказал Хит, когда Вайя отпустил и крепко обнял. Кажется, они ещё не обнимались до этого. — Ну и нехер было выёбываться. Потеряв весь романтический настрой, Хит рассмеялся и шлёпнул Вайю по заднице. — Не знаю, как ты, а я собираюсь поспать. — Хит вылез из хватки, запрыгивая на кровать, и сразу сдвинулся к стене. — Будильник я поставил, но я точно забью на него хуй, поэтому уйдёшь сам. Дверь просто захлопни, никто не зайдёт. Деньги в конверте на комоде. — Хорошо. — Вайя лёг, вновь поцеловал. И сделал правильный выбор — поспать.

***

Утром Вайи уже не было, а будильник прозвенел положенные пять раз. Хит поворочался в кровати, морщась от слабой тянущей боли в пояснице. Несильно свербело в заднице. Нормально. Не страшно. Малая цена за продуктивную ночь. Он встал, бегло проверив ящик, телефон и лежащий на тумбочке бумажник — ничего не исчезло, всё на месте. Дошёл до коридора, запер захлопнутую дверь. На комоде лежал пустой конверт с написанным на нём номером — писали чёрным карандашом для глаз. И в конце нарисовали сердечко. Карандаш для глаз. Так в духе… Вайи. Словно Хит давно знал его. Соблазн обозвать его «прелой мандой» в списке контактов был велик. Остановился Хит всё же на имени, ведь всем насрать, как записаны твои абоненты. Интересно, реально оно ли настоящее? И какая фамилия? Он с любопытством посмотрел, что за фотка стояла у Вайи на аватарке в мессенджере — приличная. Где он сидел за рулём своей Камаро, смотря прямо, одетый в выпендрёжную потёртую кожанку. И, судя по стрижке, снимок сделан недавно. А ещё Вайя действительно подводил глаза. Хит усмехнулся, подзавис с телефоном в руке. Ничего не стал писать. Просто пошёл в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Просто позавтракал на кухне разогретой пиццей, пролистывая новости. Просто проебал день, сидя за ноутом, погруженный в игрушки, мемчики и ютуб, и ничего не случилось. Как будто не существовало ни Вайи, ни воспоминаний об их совместной ночи — либо как будто они уже знакомы и всё нормально, всё вписывалось в картину мира естественным образом. Ещё не друзья, но уже любовники. Блядство. Хит цокнул сам на себя. Тот ком червей, который на самом деле управлял им вместо мозга, буквально вопил, размениваясь на два состояния: да или нет. Знакомиться с кем-то, цепляться чем-то общим, доверять, открываться, «ха-ха, смотри, какой смешной мемасик» — блядь, господи. То, что ему не доступно, однако то, что Вайя буквально впихивал ему в рот. Вайя мог подружиться с любой собакой. И с такими людьми легко. И Хит ничего никогда не знал, он ещё на работе устал от своей моральной неполноценности. А когда красивые парни оставляют тебе номера, обычно, с этим всё же что-нибудь делают. Пишут, звонят или выкидывают в топку. Вечером, сидя на кухне с сигаретой, после не самого вкусного ужина, Хит всё-таки выбрал действие и написал Вайе: «Я ненавижу ебучие сырные палочки». На ноутбуке, стоявшем на коробке из-под пиццы, остановлено видео про «БоевыхЖаб», под которое они трахались. Накачанные мультяшные лягушки в пиксельной графике. Не лучше, чем синий ёж, собирающий колечки. И точно хуже усатого сантехника, спасающего принцессу. Какая же срань, какая ёбань — думал Хит, устало прикладывая ко лбу руку с зажатой меж пальцев сигаретой. Он листал твиты, отвлёкшись на это дерьмо, и совсем не ожидал, что Вайя ему ответит. «Ты мог бы скинуть их с окна на Додж того приличного дедушки». «Того приличного дедушки?» «Чувак, который с утра скидывал окурки с крыши и поливал отборным дерьмом того, кто это сделал». «О, блядь. Ахах, блядь». «Это мой сосед снизу. Он меня ненавидит». Но всё ещё не мог вычислить, из какого конкретно окна мусорили. Зато точно знал, кто так здорово трахался всю ночь. «Я тебе соболезную». «Кстати, дай контакты твоего сервиса. Меня этот стук доебал уже». Да — или нет? На самом деле… Скорее, Хит морозился не от самого Вайи, а от процесса знакомства, натянутого, притворного; ты не знаешь человека, не знаешь, как с ним разговаривать, какие социальные взаимодействия применять и прочее сложное дерьмо — Хит бегал от этого на работе, но от чего-то не убежишь никогда. По крайней мере, он пытался быть честным. Он докурил и задумчиво почесал подбородок. Окей. Услуга за услугу — будет справедливо. Немного подъебать за наглость. «За твою фотку на унитазе». «Да без проблем». Вайя не стал стебаться над ним в ответ — скинул ту фотку из коллекции «Таллахасси» с бесстыдно спущенными колготками. Хит по памяти написал инстаграм сервиса и сохранил картинку, стараясь не думать о причинах. Красивая фотка. Красивый Вайя. Ох, блядь. «Спасибо». «Странно, что из всего контента, который я могу предоставить, ты выбрал меня на толчке». «А ты прямо всем желающим рассылаешь фотки члена? Я был о тебе лучшего мнения». «Твоё мнение должно было пошатнуться на моменте, когда ты жрал мой хер глазами на сайте». «Ну так что?» Пришлёт видео? Какую-то жесть с двадцатидюймовыми дилдаками? Порнушку с его участием? Нарезку «Вайя-хуй-знает-какой-у-него-ник кончает на протяжении десяти минут»? Любой вариант звучал херово. Можно посмотреть из любопытства, хотя, будет лучше, когда они чётко обозначат свои отношения — тогда всё обретёт смысл. А пока похоже на то, что Вайя не сильно озабочен своей приватностью и сильно озабочен Хитом. Это пиздец как бесило. «Блядь, нет». «Всё, иди нахуй». «Ахах». «Увидимся!» Хит заблокировал телефон и положил его экраном вниз. Щёлкнул по пробелу, чтобы возобновить просмотр прыщавых жаб. На этом достаточно разговоров с Вайей.

***

Втянуться в рабочие будни после насыщенных выходных тяжело. Хит привычно собрался с утра и доехал до сервиса, слушая блядских Sister Machine Gun — старался не связывать их с Вайей, пусть связь и напрашивалась сама собой. Больше, конечно, клонило в ностальгию, потревоженные воспоминания о старой компании. Может, он даже вспомнил вкус керосина, списав это на выкуренную сигарету. Столь же невкусно, как жизнь в колледже, когда всё вроде бы хорошо, а на деле — нихуя нет. Машина Кида уже стояла на парковке — сучий спортивный Лансер — и оно значило, что Кира тоже на работе. Они приезжали и уезжали вместе, но теперь Хит не думал, кто кому засовывал хер в зад, потому что хер в зад засовывали ему и закончилось всё очень подозрительно. Ха — он усмехнулся. Не вслух. Подхватил рабочую сумку с пассажирского, закрыл машину и пошёл к зданию сервиса. Отметился, переоделся, рассмотрел свою сонную харю в зеркало на шкафчике; ну, Вселенная точно не собиралась схлопываться оттого, что кто-то переспал с проституткой, жизнь текла своим чередом, и Хит почти успокоился. У приёмки Кид с Кирой снова угорали по какой-то хуйне: — Дудонить. — Теребонькать. — Душить удава. — Сосисочная вечеринка. — Нет, это уже не дрочить, а хуями тереться. Им ли не знать, как можно обозвать трение хуями. Хит нахмурился, вспоминая собственный свежий опыт. Растворив в себе лишнее, всё-таки подошёл поздороваться. Да, нужно поддерживать общение с коллегами, даже если тебя от них корёжило. — Привет. — Приве-ет, — растянул Кид, здороваясь за руку. — К тебе щас с утра машинка подъедет. Камаро девяносто шестого со стуком в переднем левом. О, точно. Вайя. Человек, о котором невозможно не думать. Который проник во все сферы жизни, затекая вязким мазутом, и не осталось сомнений, что он когда-либо отлипнет. Выборка такая же сука, как и судьба, но всегда можно забить на всё, сказать: почему бы и нет? Хит честно думал над ответом, однако все мысли сошлись в одно, едва не вырываясь истерическим смехом: — А, прелая манда. Окей. Кид проморгался, прежде чем ошарашенно спросить: — Вы знакомы? Пожалуй, Хит даст ему шанс. Когда будет в настроении. Когда сойдутся звёзды под нужным углом. А пока — да, технически они знакомы. Он неоднозначно ухмыльнулся: — Ага.